лыбаясь про себя: разбойник попался на  тот  самый  хитрый  трюк,  которому
когда-то научил ее  индеец.  Чтобы  обмануть  преследователя,  нужно  просто
направить коня в одну сторону,  а  самой  убежать  в  другую.  Что  касается
накидки, то это была талантливая импровизация самой Виктории.
   О'Мэлли, увидев Матадора, резко остановил своего коня. Он вертел  головой
во все стороны, безумным взглядом окидывая  крутой  берег,  выискивая  следы
миледи и в конце концов предположив, что, должно  быть,  конь  скинул  ее  в
каком-нибудь другом месте.
   - Леди Виктория! -  звал  он,  оглядывая  берег  впереди,  лес  слева  и,
наконец, реку - справа...
   И тут перед его взором предстала жуткая картина: в реке  покачивалась  на
волнах белая накидка, зацепившаяся одним концом о сучья упавшего дерева.
   - Леди Виктория! - в ужасе крикнул он, спешиваясь. -  Проклятый  конь!  -
задыхаясь, добавил верный слуга, с ходу скидывая куртку и сапоги. "Проклятая
лошадь сбросила ее с моста в реку..." И он кинулся  в  мрачную  стремнину  и
поплыл к полощущейся, словно белый флаг на ветру, накидке. - Леди  Виктория!
- крикнул он снова и нырнул на глубину. Затем вынырнул, опять позвал  ее  и,
набрав воздуха, снова нырнул.

Глава 32

   Когда карета Джейсона подъехала по аллее к дверям, дом был  залит  огнями
свечей. Желая поскорее увидеть Викторию, он взбежал по низеньким  ступенькам
террасы.
   - Добрый вечер, Нортроп! - улыбнулся он,  хлопнув  дюжего  дворецкого  по
спине и отдавая ему плащ.  -  Где  моя  супруга?  Все  уже  отужинали?  Меня
задержала сломанная в дороге ось.
   Лицо Нортропа было похоже на застывшую маску, а голос осип до шепота:
   - В гостиной вас ждет капитан Фаррел, милорд.
   - Что у тебя с голосом? - добродушно спросил хозяин. - Если у тебя что-то
с горлом, поговори с леди Викторией. Она дока в этих делах.
   Нортроп судорожно сглотнул и промолчал. Бросив на него слегка недоуменный
взгляд, Джейсон повернулся и живо зашагал через холл к  гостиной.  Он  резко
распахнул дверь и бодро улыбнулся:
   - Привет, Майк, где моя супруга?
   Он оглядел уютную комнату, в которой было тепло от  огня,  полыхавшего  в
камине, ожидая, что вот-вот из тени появится жена, но на глаза ему  попалась
лишь мокрая накидка Виктории, висевшая на спинке стула; с нее капала вода.
   - Прости меня за невежливость, дружище, - сказал он Майку Фаррелу, - но я
уже несколько дней не видел Викторию. Позволь я схожу за ней, а потом мы все
вместе присядем и приятно поболтаем. Она, должно быть, наверху...
   - Джейсон, - еле вымолвил Майк, - случилось несчастье...
   В голове Джейсона мелькнуло болезненное видение: такая же ночь, когда  он
приехал домой, рассчитывая увидеться с сыном, и Фаррел тогда тоже ждал его в
этой самой гостиной... Как если бы желая избавиться от кошмара и  боли,  уже
рвавших его сердце, он потряс головой, отступая назад.
   - Нет! - Из шепота его голос превратился в  раздирающий  сердце  крик.  -
Нет, проклятие! Только не говори мне, что...
   - Джейсон...
   - Посмей только сказать! - судорожно крикнул он. Майк  Фаррел  заговорил,
но опустив глаза: он не мог смотреть в перекошенное от невыносимой муки лицо
друга.
   - Лошадь сбросила ее с  моста  в  реку  приблизительно  в  четырех  милях
отсюда. О'Мэлли поехал за ней, но не смог найти ее. Он...
   - Уходи, - выдавил из себя Джейсон.
   - Мне очень жаль, Джейсон. Я просто не могу  выразить  словами,  как  мне
жаль.
   - Уходи!
   Когда Майк ушел, Джейсон протянул руку к мокрой белой  накидке,  коснулся
влажной шерсти, потянул промокший кусок  материи  к  себе.  Лицо  его  свела
судорога отчаяния, когда он прижал ее к груди и  нежно  погладил;  потом  он
зарылся в нее лицом и потерся щекой. Его тело  содрогнулось  от  невыносимой
боли, и слезы, до той, поры неведомые его глазам, ручьями полились по щекам.
   - Нет! - рыдал он в отчаянии, проклиная свою судьбу.

Глава 33

   -  Ну-ну-ну,  успокойся,  моя  милая!  -  сказала   герцогиня   Клермонт,
похлопывая правнучку по плечу. - У меня разрывается  сердце,  когда  я  вижу
тебя в таком угнетенном состоянии.
   Виктория закусила губу, глядя  на  подстриженные  газоны,  простирающиеся
перед окном, и промолчала.
   - Я просто не могу понять, почему  твой  муж  до  сих  пор  не  явился  с
извинениями за их с Атертоном непростительный обман, -  раздраженно  заявила
герцогиня. - Хотя, возможно, он позавчера так и не  вернулся  домой.  -  Она
беспокойно зашагала по комнате, опираясь на трость, а ее живые  глаза  то  и
дело устремлялись на окно, как будто и она нетерпеливо ожидала, что с минуты
на минуту должен  нагрянуть  Джейсон  Филдинг.  -  Когда  он  появится,  мне
доставит большое наслаждение, если ты заставишь его встать на колени!
   Печальная улыбка тронула губы Виктории.
   - Тогда я  вынуждена  разочаровать  вас,  бабушка:  уверяю  вас,  Джейсон
никогда этого не сделает. Скорее всего он  войдет  и  попытается  поцеловать
меня и.., и...
   - И соблазнит тебя вернуться  домой?  -  просто  закончила  герцогиня.  -
Именно так.
   - И ему это удастся?  -  поинтересовалась  старая  леди,  склонив  голову
набок. Несмотря на нахмуренное лицо, в глазах ее появились веселые искорки.
   Виктория вздохнула и прислонила пылающий лоб к холодному оконному стеклу.
   - Вероятно.
   - Тем более он что-то затягивает с приездом. Ты  действительно  считаешь,
что он знал о письмах мистера Бэйнбриджа? Если это так,  то  с  его  стороны
было ужасно беспринципно не поставить тебя в известность.
   - У него нет принципов, - устало и сердито заявила Виктория. - Он  в  них
не верит.
   Герцогиня снова начала в задумчивости мерить  шагами  комнату,  но  резко
остановилась,  случайно  подойдя  к  Волку,  лежавшему  возле  камина.   Она
содрогнулась и сменила направление.
   - Не знаю, какой грех на мне  лежит  и  почему  я  должна  терпеть  этого
злобного хищника в качестве гостя!.. У Виктории вырвался грустный смешок.
   - Привязать его во дворе?
   - Боже правый, нет! Он уже порвал бриджи  Майкельсона,  когда  тот  утром
собирался покормить его.
   - Он не доверяет мужчинам.
   - Мудрый зверь, хотя его вид оставляет желать лучшего.
   - Мне кажется, он красив какой-то особенной, хищной  красотой...  -  "Как
Джейсон", - подумала она, ей стало не по себе, и она поспешно  выкинула  эту
мысль из головы.
   - Перед тем как я отправила Дороти во Францию, она успела  приютить  двух
кошек и воробышка со сломанным крылом. Они тоже мне были не по душе, но,  во
всяком случае, они хотя бы не зыркали на меня, как этот зверь. Говорю  тебе,
он ждет не дождется, когда можно будет меня слопать. Даже в  эту  минуту  он
размышляет, какова я на вкус.
   - Он следит за  вами,  потому  что  охраняет  вас,  -  смеясь,  объяснила
правнучка.
   - Он охраняет свой очередной обед! Нет-нет, - поспешно сказала герцогиня,
протестующе подняв руку, когда Виктория направилась  к  Волку  с  намерением
отвести его во двор. - Умоляю тебя, не ставь снова  под  угрозу  жизнь  моих
слуг. А кроме того, - чуть расслабившись, призналась она, -  со  дня  смерти
твоего прадеда я еще никогда не чувствовала себя в такой безопасности.
   - Тебе теперь не нужно беспокоиться, что в дом могут забраться воришки, -
согласилась девушка, снова занимая свой наблюдательный пост у окна.
   - Забраться? Дорогая, да вор теперь не войдет в эту  комнату,  даже  если
ему заплатят.
   Виктория постояла у окна еще с минуту, а  затем  повернулась  и  бездумно
побрела к забытой книге, лежавшей на полированном столике.
   - Сделай одолжение, присядь, Виктория, и дай мне походить немного.  Какой
смысл нам постоянно натыкаться друг на друга, бродя по ковру. Интересно, что
мешает этому твоему дьяволу-красавчику пожаловать в нашу берлогу?
   - Возможно, он действительно еще не возвратился  из  поездки,  -  сказала
Виктория, усаживаясь в кресло и уставившись на свои ладони. - Только  теперь
я немного успокоилась.
   Герцогиня прошла к окну и выглянула во двор.
   - Ты думаешь, он любит тебя?
   - Мне так казалось.
   - Конечно, да! - настойчиво  подтвердила  ее  светлость.  -  Весь  Лондон
говорит об этом. Он без ума от тебя. Именно по этой  причине  он  вступил  в
сговор с Атертоном и скрыл от тебя письмо  твоего  обожаемого  Эндрю.  Уж  я
постараюсь сказать  Атертону  все,  что  думаю  по  этому  поводу.  Хотя,  -
задумчиво  добавила  она,  все  еще  вглядываясь  в  окно,  -  вероятно,   в
сложившихся обстоятельствах и я поступила бы так же.
   - Не верю.
   - Конечно, да! Если бы передо мной был выбор, позволить ли тебе выйти  за
какого-то неизвестного мне человека из некоей заморской колонии  или  выдать
тебя за лучшего жениха страны - состоятельного, титулованного и красивого, -
конечно, я вполне могла поступить так же.
   Виктория  не  стала  напоминать,  что  именно  подобная  логика  не  дала
возможности ее матери и Чарльзу Филдингу насладиться счастьем любви.
   Голос герцогини стал чуть напряженнее:
   - Ты абсолютно уверена в том, что хочешь вернуться в Уэйкфилд?
   - Я не собиралась уезжать насовсем. Мне кажется, я лишь  хотела  наказать
Джейсона за горе, причиненное Эндрю. Бабушка, если бы ты только видела  лицо
Эндрю в этот момент, то  поняла  бы.  Мы  с  детства  были  самыми  большими
друзьями! Эндрю научил меня плавать, стрелять  и  играть  в  шахматы.  Кроме
того, меня взбесило, что Джейсон и Чарльз отнеслись ко мне  как  к  игрушке,
пешке, бесчувственному  предмету.  Ты  не  можешь  представить  себе,  какой
одинокой и несчастной я чувствовала себя, когда думала, что Эндрю  отказался
от меня.
   - Ну, моя дорогая, - задумчиво сказала герцогиня, - тебе недолго осталось
чувствовать себя одинокой. Уэйкфилд как раз приехал за  тобой...  Хотя  нет,
постой, он прислал эмиссара! Кто это такой?
   Виктория пулей бросилась к окну.
   - О, это капитан Фаррел, старинный друг Джейсона.
   - Хм! - весело сказала герцогиня, постукивая тростью об  пол.  -  Хм!  Он
прислал секунданта. Этого я не ожидала от Уэйкфилда, но пусть будет  так!  -
Она махнула рукой, сделав знак Виктории. -  Беги  в  салон  и  не  показывай
своего хорошенького личика, пока я не позову тебя.
   - Что? Нет, бабушка! - упрямо воскликнула девушка.
   - Да!  -  ответила  старая  леди.  -  Сейчас  же!  Если  Уэйкфилд  желает
рассматривать это как дуэль и посылает секунданта обсудить условия, то пусть
так и будет! Я буду твоим секундантом.  И  уж  я-то  не  уступлю!  -  весело
подмигнула она.
   Виктория неохотно подчинилась и ушла в салон,  но,  естественно,  ни  при
каких обстоятельствах она не допустила бы, чтобы капитан уехал, не поговорив
с ней. "Если прабабушка не позовет в ближайшие пять минут, то  я  все  равно
пойду в гостиную и поговорю с капитаном", - решила она.
   Прошло всего три минуты, как дверь в салон  с  шумом  распахнулась  и  на
пороге появилась прабабушка, выражение лица которой представляло  комическое
сочетание недоумения, смеха и ужаса.
   - Дорогая моя, - объявила герцогиня,  -  кажется,  ты  все-таки  невольно
заставила Уэйкфилда ползать на коленях.
   - А где капитан Фаррел? - перебила ее правнучка. - Он еще не уехал?
   - Нет-нет, он здесь,  успокойся.  Бедняга  сейчас  отдыхает  с  дороги  в
ожидании закуски, которую я  любезно  предложила  ему.  Подозреваю,  что  он
теперь воспринимает меня как самую жестокосердую женщину в мире, потому что,
когда он сообщил  мне  привезенную  им  новость,  я  весело  предложила  ему
подкрепиться, вместо того чтобы выразить глубочайшее соболезнование.
   - Бабушка! О чем вы говорите? Разве Джейсон не послал  капитана  Фаррела,
чтобы просить меня вернуться?
   Разве он не для этого сюда прибыл?
   - Позволь заверить тебя, что вовсе не для этого,  -  заметила  герцогиня,
подняв  брови.  -  Чарльз  Филдинг  послал  его  сюда,  чтобы  сообщить  мне
невыносимо печальное известие о твоей безвременной кончине.
   - Что?!
   - Оказывается, ты утонула, - коротко сказала  леди.  -  В  реке.  Или  по
крайней мере утонула твоя накидка. - Прабабушка взглянула на Волка. - А этот
паршивый зверь удрал себе в лес, откуда и явился,  когда  ты  подружилась  с
ним. В Уэйкфилде все в трауре.  Чарльз  слег  -  так  ему  и  надо,  -  твой
дражайший супруг заперся у себя  в  кабинете  и  не  позволяет  никому  туда
приближаться на расстояние выстрела.
   От ужаса и волнения Виктория чуть не потеряла сознание; затем  оправилась
и стрелой помчалась в соседнюю комнату.
   - Виктория! - крикнула  ей  вслед  вдовствующая  герцогиня  и  поспешила,
насколько ей позволяли  силы,  за  правнучкой,  которая  бурей  ворвалась  в
гостиную вместе с неотступно следовавшим за ней Волком.
   - Капитан Фаррел!
   У сидевшего с удрученным, пасмурным видом капитана дернулась голова, и он
уставился на девушку так, будто видит привидение, потом  перевел  взгляд  на
другое, четвероногое "явление с того света",  которое  встало  в  угрожающую
позу и обнажило клыки.
   - Капитан  Фаррел,  я  вовсе  не  утопленница!  -  воскликнула  Виктория,
торопясь поскорее прервать затянувшееся молчание. - Волк, фу!
   Капитан засиял и вскочил с дивана не веря своим глазам, но затем пришел в
бешенство:
   - Значит, это у вас такие шуточки?! А знаете ли вы,  что  Джейсон  с  ума
сходит от горя...
   - Капитан  Фаррел!  -  резким  властным  тоном  оборвала  его  герцогиня,
приосанившись и встав во весь свой малюсенький рост. - Попрошу  вас  следить
за своими выражениями, когда вы обращаетесь к моей правнучке. До этой  самой
минуты Виктория совершенно резонно предполагала, что Уэйкфилду известно о ее
присутствии в Клермонте. О чем она, кстати, благоразумно предупредила  перед
отъездом.
   - Но накидка...
   - За мной кто-то гнался - верно, один из тех разбойников,  о  которых  вы
мне говорили, - и я набросила накидку на седло своего коня и  отправила  его
по  тропинке  вдоль  реки  в  расчете  на  то,  что  это  отвлечет  внимание
разбойника.
   Капитан расслабился и покачал головой:
   - Разбойником, преследовавшим вас, был О'Мэлли. Он чуть не утонул,  когда
нырял в воду, разыскивая вас на  дне  реки,  тогда  и  нашел  эту  проклятую
накидку.
   Виктория понурила голову и в глубоком раскаянии закрыла глаза;  затем  ее
длинные ресницы затрепетали и она неожиданно засуетилась. Девушка  заключила
в горячие объятия прабабушку и скороговоркой поблагодарила ее:
   - Бабушка, спасибо вам за все. Нужно спешить. Я еду домой...
   - Ты никуда  не  поедешь  без  меня!  -  возразила  герцогиня.  -  Такого
возвращения домой  я  бы  в  жизни  не  пропустила.  Такого  волнения  я  не
испытывала с тех пор.., а впрочем, не важно.
   - Вы можете ехать за мной в экипаже, - уточнила Виктория, - а  я  поскачу
верхом: так будет быстрее.
   - Ты поедешь в экипаже со мной! - властно заявила старая леди. - Тебе еще
не пришло в голову, что когда твой благоверный оправится от первой  радости,
то отреагирует  точно  так  же,  как  только  что  реагировал  его  эмиссар,
продемонстрировавший ужасно неприличные манеры? - Прежде чем продолжить, она
бросила уничтожающий взгляд на бедного капитана Фаррела.  -  Только  реакция
твоего супруга будет куда более впечатляющей.  Короче  говоря,  мое  дорогое
дитя, после того как он расцелует тебя, в чем я не сомневаюсь, ему наверняка
захочется  тебя  убить  за  то,  что  он,  несомненно,  считает   чудовищным
издевательством с твоей стороны. Поэтому я должна быть рядом, чтобы прийти к
тебе на помощь  и  засвидетельствовать  правдивость  твоих  объяснений.  Вот
так-то! - сказала герцогиня, громко постучав тростью об  пол,  что  означало
немедленный вызов дворецкого. - Нортон, сию минуту - мой экипаж к  подъезду!
- Обернувшись к капитану, она, видимо, немного поостыв,  величаво  и  весьма
милостиво объявила:
   - Вы тоже можете ехать вместе с нами  в  экипаже...  -  Но  чтобы  он  не
считал, что слишком легко отделался, добавила:
   - Это для того, чтобы я могла не выпускать вас из виду. Нельзя допустить,
чтобы Уэйкфилд был предупрежден о нашем приезде и  ждал  нас  у  подъезда  с
топором в руке.
   К тому времени когда, уже в темноте, их экипаж наконец  подъехал  к  дому
Уэйкфилда, Виктория боялась, что у нее выскочит сердце из груди.
   Никто не  вышел  из  дома,  чтобы  откинуть  подножку  экипажа  и  помочь
пассажирам сойти на землю, а среди множества окон, выходящих  в  парк,  свет
горел лишь в нескольких. Казалось, что  дом  обезлюдел,  но  тут,  к  своему
ужасу, Виктория заметила, что окна нижних  этажей  завешены  черным,  а  над
парадным входом висит венок.
   - Джейсон ненавидит траур! - вырвалось  у  нее,  и  она  начала  неистово
толкать дверцу экипажа, пытаясь отворить ее. - Скажите  Нортропу,  чтобы  он
немедленно снял все это!
   Впервые за всю дорогу нарушив молчание, обиженный капитан Фаррел взял  ее
за руку и мягко сказал:
   - Это сделано по указанию Джейсона, Виктория. Я же говорил, что он  почти
помешался от горя.
   Ваша прабабушка отчасти права - я даже не представляю, что с  ним  сейчас
будет.
   Виктории было все равно, что ее ждет, лишь бы он узнал, что она жива. Она
выскочила  из  экипажа,  оставив  капитана  поухаживать  за  прабабушкой,  и
кинулась к парадному. Увидев, что дверь заперта,  она  подняла  молоточек  и
начала колотить им по тяжелой двери. Казалось, прошла вечность,  пока  дверь
медленно отворилась.
   - Нортроп! - крикнула Виктория. -  Где  Джейсон?  Дворецкий  попытался  в
тусклом свете разглядеть, кто это, протер глаза, потом снова вгляделся в нее
и опять протер глаза.
   -  Пожалуйста,  не  гляди  на   меня   как   на   привидение.   Произошло
недоразумение! Нортроп, - в отчаянии сказала она, касаясь теплой  рукой  его
мертвенно холодной щеки, - я не утопленница!
   - О-он.., в-в  кабинете,  -  наконец  вымолвил  Нортроп.  -  Он  в  своем
кабинете, миледи, и позвольте сказать, как я счастлив, как...
   Не  в  состоянии  выслушать  до  конца  заверения  дворецкого,   Виктория
бросилась через холл к кабинету, по пути приглаживая волосы.
   - Виктория? - изумленно воскликнул  Чарльз,  заглядывавший  сверху  через
перила лестницы. - Виктория!!!
   - Бабушка вам все объяснит, дядя Чарльз! - крикнула она на ходу.
   У кабинета она дрожащей рукой взялась  за  ручку,  на  секунду  застыв  и
осознав всю неисправимость того, что она натворила; затем перевела дыхание и
вошла внутрь, закрыв за собой дверь.
   Джейсон сидел в кресле у окна, сложив руки на коленях и уткнувшись в  них
головой. На столе  стояли  две  пустые  бутылки  из-под  виски  и  ониксовая
пантера, подаренная ею.
   Виктория в отчаянном раскаянии сглотнула душивший ее комок в горле и тихо
подошла к нему.
   - Джейсон... - нежно сказала она.
   Он медленно поднял голову  и  уставился  на  нее.  Лицо  его  было  полно
трагизма и страдания, глаза смотрели сквозь нее, будто она была его  бредом,
видением.
   - Тори!.. - с невообразимой мукой застонал он. Виктория от ужаса  замерла
на месте. Он откинул голову на спинку кресла и с усилием зажмурился.
   - Джейсон! - пронзительно крикнула она. - Посмотри на меня!
   - Я вижу тебя, дорогая, -  не  открывая  глаз,  прошептал  он.  Его  рука
потянулась к пантере и любовно погладила ее спину. -  Поговори  со  мной,  -
взмолился он болезненно-прерывистым голосом. -  Все  время  разговаривай  со
мной, Тори. Пусть я спятил, лишь бы слышать твой голос...
   - Джейсон! - взвизгнула  Виктория,  бросаясь  вперед  и  схватив  его  за
широкие плечи. -  Открой  глаза.  Я  жива.  Я  не  утонула.  Слышишь,  я  не
утонула!!!
   Его остекленевшие глаза открылись, но он продолжал говорить  с  ней  так,
будто она была обожаемым видением, которому он должен что-то объяснить.
   - Я ничего не знал о письме твоего Эндрю, - горестно говорил он. - Теперь
ты знаешь это, правда же, дорогая? Знаешь...
   Неожиданно он устремил измученные глаза в потолок и начал  молиться,  при
этом его тело судорожно изогнулось, к