о  переспросила  она.  -  Почему  этот  негодяй
разоткровенничался именно с Джорданом?
   - Ты прекрасно знаешь, Александра, - резко заметила герцогиня, - что твой
муж далеко не всегда вел такую праведную жизнь, как сейчас. Во времена своей
сумасшедшей юности они с Торнтоном вместе шатались по разным злачным  местам
играли, пили и занимались прочими вещами,  которыми  занимаются  испорченные
молодые люди. Как раз этого я и опасалась - тебе ничего не известно  про  их
дружбу.
   Алекс, чуть не плача, закрыла глаза.
   - Я так рассчитывала на Джордана. Я думала, он поможет  нам  восстановить
доброе имя Элизабет в свете. Я написала ему письмо,  в  котором  рассказала,
как ужасно обошелся с ней один бессовестный негодяй, но не упомянула  имени.
Я и представить себе не могла, что он мог слышать его имя, не  говоря  уж  о
том, чтобы знаться с таким человеком. Я была так уверена, - упавшим  голосом
добавила она, - что как только он познакомится с Элизабет, то  сделает  все,
чтобы помочь ей.
   Герцогиня дотянулась до руки Алекс и успокаивающе сжала ее.
   - Мы обе знаем, что Джордан никогда не откажет тебе в поддержке - будь то
его друг или враг. Однако в данном  случае,  моя  дорогая,  он  может  и  не
выказать столь безусловного сочувствия, когда узнает, кто  тот  бессовестный
негодяй. Вот об этом-то я и хотела тебя предупредить.
   - Элизабет не должна ничего знать, - с жаром сказала Алекс.  -  Если  она
узнает, ей будет непросто общаться с Джорданом, и я не смогу  винить  ее  за
это.
   Нет в жизни справедливости! - добавила она, бросив  взгляд  на  раскрытый
номер "Тайме" на журнальном столике. - Если бы она была, то этот совратитель
невинных душ не  стал  бы  маркизом,  в  то  время  как  Элизабет  не  смеет
показаться на людях.
   Надеюсь, он получил только титул? Старый герцог, учитывая его  поведение,
не должен давать ему ни шиллинга, ни клочка земли. Мне было бы  легче,  если
бы он оставался простым бедным шотландцем или игроком до мозга костей.
   Герцогиня безжалостно фыркнула.
   - Не надейся, моя дорогая. И если он заставил Элизабет так думать о себе,
то он ее просто одурачил.
   - Я больше не хочу ничего слышать, - протестующе замахала руками Алекс.
   Помолчав, она  сердито  вздохнула.  -  Нет,  я.  все-таки  должна  знать.
Пожалуйста, расскажите мне.
   -  Ну,  рассказывать  особенно  нечего,  -  сказала  герцогиня,   надевая
перчатки.
   - Вскоре после скандала Торнтон исчез с горизонта. Затем, примерно  через
год или чуть меньше, некто, чье имя долгое время держалось в секрете,  купил
великолепное поместье в Тилшире, чудесное место, ты знаешь его,  назвал  его
Монтмэйн, реконструировал - говорят, там работала целая армия плотников -  и
провел  современные  коммуникации.  Затем  проходит  несколько   месяцев   и
"неизвестный покупатель" приобретает роскошный особняк на Брук-стрит,  сразу
же начинает переделывать его на современный манер, как и Монтмэйн.  Общество
было заинтриговано, все гадали, кто же владелец, а несколько месяцев назад к
дому номер одиннадцать на Брук-стрит подъехал Ян Торнтон и хозяином вошел  в
этот дом. Два года назад все считали, что, кроме игры, он больше ни  на  что
не способен, и в большинстве уважаемых домов он был персоной  нон-грата.  Но
сегодня, с грустью должна тебе сообщить, он богаче  царя  Креза  и  желанный
гость в любой гостиной, в которой соизволит появиться.  К  счастью,  он  это
делает не так часто. - Герцогиня поднялась, собираясь уходить, и  напоследок
нанесла Алекс последний удар. - Думаю, тебе можно  сказать  и  еще  кое-что,
поскольку сегодня вечером ты и сама это поймешь.
   - Что вы имеете в виду? - испуганно спросила Алекс, в тревоге  вставая  с
места.
   - Шансы Элизабет на успех на сегодняшнем балу значительно  уменьшились  в
связи с заявлением Стэнхоупа.
   - Почему?
   - Причина очень  проста:  теперь,  когда  Торнтон  приплюсовал  к  своему
богатству еще и титул,  свет  пересмотрит  свое  отношение  к  тому  давнему
скандалу и будет считать его всего лишь "джентльменским спортом". Однако это
не смоет пятна с ее репутации.  Ты  понимаешь,  о  чем  я  говорю?  -  Алекс
кивнула. - И еще, добавила она устрашающим тоном.
   - Боюсь, что я не выдержу этого. Что?
   -  У  меня,  -  провозгласила  ее  светлость,  -  нехорошее  предчувствие
относительно этого бала!
   То же самое в эту минуту можно было сказать об Алекс.
   - Тони согласился сопровождать Элизабет,  и  Салли  тоже,  наверное,  там
будет, - неуверенно сказала она, имея в виду своего зятя и его жену, которые
в настоящий момент жили в деревне. - Но мне хотелось бы, чтобы рядом  с  ней
был кто-нибудь из холостых мужчин, кто-нибудь, на  кого  все  смотрят  снизу
вверх, а еще лучше - боятся. Родди Карстерс подошел бы идеально. Я отправила
ему записку с просьбой посетить меня при первой возможности, но он  вернется
только завтра, самое  раннее  -  сегодня  вечером.  Только  бы  мне  удалось
уговорить его. Все до смерти боятся его едких выпадов.
   - Меня они тоже до смерти боятся, - с гордостью напомнила герцогиня.
   - Да, я знаю, - тускло улыбнулась Алекс. - Никто не  осмелится  выступить
против Элизабет прямо у вас на глазах, но Родди может запугать их  до  такой
степени, что заставит по-настоящему принять ее.
   - Возможно. А может быть,  и  нет.  Где  и  когда  мы  соберемся  сегодня
вечером, чтобы отправиться на это злополучное мероприятие? Алекс  молитвенно
посмотрела на небеса, потом мужественно улыбнулась. - Мы отправляемся отсюда
в десять тридцать. Я попросила Джордана  присоединиться  к  нам  в  холле  у
Виллингтонов с тем, чтобы в бальный зал мы вошли все вместе.

Глава 20

   В половине девятого вечера того же дня Ян  стоял  на  крыльце  городского
дома дяди Элизабет и с трудом подавлял зверское желание убить ее дворецкого,
который, казалось, испытывал  столь  же  сильное  желание  нанести  телесные
повреждения Яну.
   - Я спрашиваю вас еще раз в том случае, если вы не поняли меня с  первого
раза, - Ян говорил угрожающе ласковым  голосом,  от  которого  обычные  люди
начинали бледнеть. - Где ваша хозяйка?
   Бентнер оставался все таким же румяным, разве что стал на тон светлее.
   - Ее нет дома! - в который раз повторил  он.  Он  не  собирался  сообщать
местонахождение  Элизабет,  которая  впервые  после  полутора  лет  изоляции
отправилась на бал в надежде восстановить свое доброе имя, тем более  он  не
собирался сообщать этого человеку, который запятнал это  имя  и  у  которого
хватило наглости заявиться к ней в дом.
   - Я понял, что ее нет, но разве вы не знаете, где она?
   - Я этого не говорил.
   - Так где же она?
   - Мое дело - знать, а ваше - догадываться. За  последние  несколько  дней
Яну пришлось проделать множество неприятных вещей, включая разъезды по  всей
Англии, объяснение с возмущенным отцом Кристины и разговор с дядей Элизабет,
который своей  алчностью  довел  его  почти  до  бешенства.  Ян  великодушно
отказался  от  приданого,  как  только  об  этом  зашел   разговор.   Однако
торгашество, как у торговца верблюдами, сидело у  ее  дяди  в  крови,  и  он
моментально почувствовал, что Яну необходимо получить его подпись на брачном
контракте и что ради этого он пойдет  на  многое.  Поэтому  Джулиус  Кэмерон
решился на неслыханный поступок, который в некотором роде  удивил  даже  его
самого, и вынудил Яна выкупить свою будущую  жену  за  сто  пятьдесят  тысяч
фунтов стерлингов.
   Покинув этого отвратительного  человека,  Ян  поскакал  в  Монтмэйн,  где
пробыл ровно столько времени, сколько потребовалось, чтобы запрячь лошадей в
карету и разбудить камердинера. Оттуда  он  отправился  в  Лондон,  в  своем
городском особняке выкупался, сменил одежду и отправился по адресу,  данному
ему Джулиусом Камероном. И вот  теперь,  после  всего  этого,  ему  пришлось
столкнуться не просто с  отсутствием  Элизабет,  а  еще  и  с  самым  наглым
дворецким, какого он имел несчастье встречать.  Кипя  от  злости,  Ян  молча
развернулся и сбежал по ступенькам. Дверь захлопнулась за ним  с  вызывающим
грохотом. Он обернулся и утешил себя тем, что завтра этот тип будет уволен.
   Забравшись в карету, он дал кучеру указание ехать обратно на Брук-стрит.
   Его собственный дворецкий открыл ему дверь с должной  почтительностью,  и
Ян проследовал мимо него, мрачный как туча. Поднявшись до середины лестницы,
он вдруг подумал, что вечер пройдет быстрее, если он проведет его где-нибудь
вне  дома  и  отвлечется  от  тревожных  мыслей  о  том,  как  встретит  его
предложение Элизабет.
   Через двадцать пять  минут  он  вышел  из  дома,  одетый  специально  для
"фараона" и велел кучеру ехать в "Блэкмор". Все  еще  хмурясь,  он  вошел  в
слабо освещенный холл элитного мужского клуба, где играли  по-крупному  и  в
котором он состоял уже много лет.
   - Добрый вечер, милорд, - приветствовал его старший лакей. Ян ограничился
коротким кивком, поморщившись про себя этому подобострастному "милорд".
   Гостиная была обставлена элегантно и с той  простотой,  которая  отличает
настоящий  хороший  вкус.  Это  место   пользовалось   популярностью   среди
представителей   сливок   общества,   которые   предпочитали   просто   игру
пересказыванию последних сплетен, чем грешили зачастую посетители  "Уайтса",
а также среди менее родовитых людей, но со средствами, влекомых в  "Блэкмор"
большими деньгами. Задержавшись в дверях гостиной, Ян уже собрался перейти в
комнату для игры в "фараон", как слева его окликнул веселый голос:
   - Для человека, который только что унаследовал небольшую империю, у  тебя
слишком мрачное лицо, Ян. Не соблаговолите ли выпить со мной и  перекинуться
в картишки, милорд?
   С ироничной улыбкой Ян развернулся, чтобы ответить на  приветстие  одного
из немногих уважаемых им аристократов, которого он считал своим другом.
   - Разумеется, ваша светлость.
   Джордан Таунсенд рассмеялся.
   - Эти церемонии несколько утомляют, ты не находишь?
   - Более чем.
   Смеясь, друзья  пожали  друг  другу  руки  и  сели.  Джордан  тоже  всего
несколько минут назад вошел в клуб,  поэтому  им  пришлось  подождать,  пока
появится свободный столик. Вскоре  администратор  усадил  их,  и  мужчины  с
удовольствием вместе выпили, вкратце  пересказав  друг  другу,  что  с  ними
произошло за те полтора года, что они не виделись. Потом  они  приступили  к
более серьезному и  приятному  занятию  -  игре,  лишь  изредка  обмениваясь
отдельными замечаниями.
   Обычно игра захватывала Яна, но сегодня  он  был  слишком  занят  другими
мыслями, к тому же каждый проходящий мимо их  столика  считал  своим  долгом
остановиться и сказать хотя бы несколько слов.
   - Видимо, секрет  популярности  состоит  в  том,  чтобы  как  можно  реже
появляться в городе, - пошутил Джордан, выдвигая фишки в центр стола.
   Ян рассеянно кивнул. У него не выходила из головы Элизабет, которая целых
два года прожила в полной зависимости  от  своего  невыносимого  дяди.  Этот
человек торговал собственной плотью  и  кровью  -  и  Ян  стал  покупателем.
Конечно, это не так, но у него было  нехорошее  предчувствие,  что  Элизабет
расценит его поступок именно таким образом, поскольку все было проделано без
ее ведома и согласия. В Шотландии  она  навела  на  него  пистолет.  Если  в
Лондоне она выстрелит из него, он не посмеет винить ее за  это.  В  какой-то
момент у Яна возникла мысль сначала несколько дней  поухаживать  за  ней,  а
потом уж сообщить, что они помолвлены.
   Одновременно  он  задался  вопросом,  до  какой  степени   отвратительной
покажется ей мысль стать его женой. Белховен, может  быть,  и  отталкивающий
тип, но Ян многократно и смертельно обижал ее.
   - Я далек от того, чтобы критиковать твою стратегию, дружище,  -  услышал
он голос Джордана и стряхнул с себя оцепенение, - но ты только что  поставил
на кон тысячу фунтов, имея на руках карты, которые иначе чем пустышкой я  бы
не назвал.
   Ян посмотрел на свои карты и почувствовал, как краска  смущения  заливает
его лицо.
   - Я просто задумался, - объяснил он.
   - Чем бы это ни было, это уж точно не карты. В противном  случае  я  буду
вынужден с горечью констатировать, что ты утратил свое знаменитое чутье.
   - Не исключено, - все так же рассеянно ответил  Ян,  вытянув  под  столом
скрещенные ноги.
   - Ну что, еще одну партию?
   - Боюсь, что не могу себе этого позволить, - устало пошутил Ян.
   Оглянувшись через плечо,  Джордан  кивнул  лакею,  чтобы  тот  принес  им
что-нибудь выпить, и отодвинул колоду в сторону. Откинувшись  на  стуле,  он
тоже вытянул ноги и посмотрел на друга. Сейчас эти двое являли собой образец
мужского товарищества в его праздном варианте.
   - Ну, давай еще по одной и я ухожу, - сказал Джордан,  бросив  взгляд  на
каминные часы. - Обещал Александре быть сегодня с  ней  на  балу  и  оказать
протекцию ее подруге.
   Яна забавляло, что каждый раз, когда Джордан упоминает о своей жене,  его
лицо смягчается и весь он начинает светиться.
   - Не хочешь к нам присоединиться?
   Ян покачал головой и взял бокал с подноса, принесенного лакеем.
   - Там будет дьявольская скука.
   - На этот раз скучно не будет наверняка. Моя  жена  взяла  на  себя  роль
защитницы своей подруги и собирается выступить против  целого  света,  чтобы
восстановить ее положение в нем. Судя по тому, что она мне писала, это будет
настоящий подвиг.
   - Отчего так? - спросил  Ян  больше  из  вежливости,  чем  из  настоящего
интереса.
   Джордан вздохнул и  откинул  назад  голову,  не  испытывая  ни  малейшего
восторга от перспективы после нескольких недель напряженной работы  идти  на
бал и выгораживать там некую оступившуюся девицу, которую он  и  в  глаза-то
никогда не видел.
   - Два года назад эта девушка  попалась  в  лапы  какому-то  бессовестному
типу, и был страшный скандал. Думая о себе и Элизабет, Ян проговорил:
   - Видимо, это не такое уж редкое явление.
   - Кажется, это случай исключительный, во всяком случае, так  я  понял  из
письма Алекс.
   - Почему?
   - Во-первых, все говорит за то, что сегодня вечером как минимум  половина
света от нее отвернется, а другая  половина  будет  ей  покровительствовать.
Алекс для укрепления  своих  позиций  привлекла  тяжелую  артиллерию  -  мою
бабушку, а также Тони и меня, что уж, конечно, послабее. Все это сделано для
того, чтобы подбодрить девушку, и тем не менее я ей не  завидую,  Я  был  бы
счастлив ошибиться, но, думается мне, злые языки сегодня  растерзают  ее  на
мелкие кусочки. Не знаю уж, кто был этот негодяй, - закончил Джордан, осушив
свой бокал и вставая со стула, - но она чертовски сильно пострадала  по  его
милости.
   Эта девушка,  о  которой,  между  прочим,  говорят,  что  она  невероятно
красива, почти два года была вычеркнута из светской жизни.
   Ян застыл,  и  только  его  быстрый  взгляд  метнулся  к  лицу  Джордана,
собравшегося уходить.
   - Как зовут эту девушку? - резко спросил он.
   - Элизабет Кэмерон.
   - О Боже! - вырвалось у Яна. Он вскочил и сорвал со спинки стула смокинг.
   - Где они?
   - У Виллингтонов. А что?
   - Да то, - в сердцах ответил Ян, никак не попадая в  рукава  смокинга,  -
что этот негодяй - я. - Он наконец надел  смокинг  и  расправил  кружева  на
рубашке.
   На лице герцога Хостонского появилось неописуемое выражение, и  он  молча
натянул свой смокинг.
   - Так это ты человек, которого Александра описала мне  как  "невыносимого
грубияна и низкого соблазнителя невинных девушек"?
   - Да, да, все это и еще хуже, - нетерпеливо ответил  Ян,  хватая  его  за
руку и быстро шагая к дверям. - Значит, так: ты сейчас едешь к Виллингтонам.
Я сначала заеду в одно место, а потом тоже приеду туда.  И,  ради  Бога,  не
говори ничего Элизабет.
   Ян прыгнул в карету, крикнул кучеру адрес и откинулся на спинку  сиденья,
считая про себя минуты и умоляя Господа, чтобы с ней обошлись не так  плохо,
как он предполагал. И ни на одну секунду ему не пришло в голову, что Джордан
Таунсенд понятия не имеет, какие, собственно, мотивы двигают "совратителем",
вдруг захотевшим встретиться со своей "жертвой" на балу у Виллингтонов.
   Карета остановилась у дома герцога Стэнхоупского, Ян ворвался в  холл  и,
едва не сбив с ног бедного Ормсли, который открыл ему дверь, помчался наверх
к деду. Через несколько минут он сбежал по ступенькам, прошел в  библиотеку,
упал в кресло и уставился на часы. Он слышал, как наверху началась суматоха,
старый герцог призвал к себе камердинера, дворецкого и лакея. В  отличие  от
Яна герцог был на вершине блаженства.
   - Ормсли, я нужен Яну!  -  ликующе  сообщил  он  дворецкому,  расстегивая
камзол и надевая манишку. - Он пришел сюда и прямо так и сказал.
   Ормсли радостно кивнул.
   - Конечно, ваша светлость.
   - Я чувствую себя на двадцать лет моложе.
   - Это великий день. - Куда, черт возьми,  подевался  этот  Андерсон?  Мне
нужно побриться. И мне нужен вечерний фрак -  черный,  я  думаю,  и  к  нему
брильянтовая булавка и брильянтовые запонки. Господи,  перестань  ты  совать
мне эту трость. - Вам нельзя перетруждаться, ваша светлость. Герцог встал  и
прошелся по комнате. - Ормсли, -  сказал  он,  -  если  ты  думаешь,  что  я
собираюсь опираться на эту дурацкую трость в величайшую ночь своей жизни, то
ты просто не в своем уме. Я войду туда под  руку  со  своим  внуком,  и  без
всякой посторонней помощи. Ну где этот чертов Андерсон?
   - Мы опаздываем, Александра, - сказала  вдовствующая  Герцогиня,  стоя  в
гостиной  Алекс  и  от  нечего  делать  разглядывая  великолепную  статуэтку
четырнадцатого века на столике атласного дерева.  -  И  надо  тебе  сказать,
теперь, когда все уже готово, у меня  появились  еще  худшие  опасения,  чем
раньше. А моя инуиция меня никогда не подводит.
   Александра закусила губу, стараясь подавить растущее волнение.
   - Виллингтоны живут прямо за углом от нас,  -  сказала  она,  предпочитая
ответить на первую реплику, чтобы не обсуждать более грустный предмет. - Как
только мы будем готовы, то окажемся у них через несколько минут. Кроме того,
я хочу, чтобы все уже собрались к тому времени, когда появится Элизабет. И я
все еще не потеряла надежды, что Родди ответит на мою записку.
   Словно в ответ на ее слова в дверях гостиной появился дворецкий.
   - Родерик Карстерс, ваша светлость, - сообщил он Алекс.
   - Слава Богу! - воскликнула она.
   - Я проводил его в голубую гостиную. Алекс мысленно скрестила  пальцы  на
счастье.
   - Вот и я, моя прелесть,  -  приветствовал  ее  Родди  со  своей  обычной
усмешкой, отвешивая глубокий ироничный поклон, - явился по  твоему  срочному
вызову  и...  прошу  заметить,  прежде,  чем  появиться  у  Виллингтонов,  в
точности, как было приказано.
   Родди был стройным мужчиной атлетического  сложения,  ростом  пять  футов
десять дюймов,  с  уже  редеющими  каштановыми  волосами  и  светло-голубыми
глазами.
   Несмотря на довольно обычную внешность, его всегда можно было выделить  в
толпе благодаря самым элегантным костюмам, а также шейному  платку,  который
он умудрялся  завязывать  так,  что  его  замысловатые  складки  никогда  не
повисали.
   Этой его способности завидовали все без исключения мужчины, однако  Родди
своими секретами не делился. Но самой замечательной его  чертой  был  острый
насмешливый ум, который не щадил никого и не признавал никаких границ.
   - Ты уже слышала о Кенсингтоне?
   - О ком? - рассеянно спросила Алекс,  думая,  как  бы  ей  уговорить  его
сделать то, что ей нужно.
   - О новом  маркизе  Кенсингтонском,  когда-то  известном  как  мистер  Ян
Торнтон, персона нон грата. Забавно, не правда ли, посмотреть, что сделают с
ним  богатство  и  титул?  -  смеясь,  спросил  он,  внимательно  следя   за
напряженным лицом Алекс. - Два года назад его бы не пустили дальше  парадной
двери, полгода назад прошел слух, что он разбогател, и мы начали  приглашать
его на приемы.
   Сегодня его объявили насле