де чем она  слепо  ухватится
за предложение Греверли, он выдавил кривую улыбку и обратился к врагу:
   - Пока мои люди доставят в вал  леди  Дженнифер  не  лучше  ль  на  время
отложить препирательства и слегка перекусить?  -  Он  указал  на  стол,  где
сновавшие в зале слуги расставляли  подносы  с  холодной  закуской,  которую
удалось раздобыть за столь короткое время.
   Греверли подозрительно насупился, а  Ройс  взглянул  на  солдат  Генриха,
среди которых были  сражавшиеся  бок  о  бок  с  ним  в  прошлых  битвах,  и
попробовал угадать, скоро ли им предстоит  сойтись  в  смертельной  схватке.
Оглядываясь на Греверли, бросил;
   - Ну как? - И зная, что, заручившись согласием Дженни остаться,  ему  все
равно  придется  отговаривать  Греверли  от  намерения  забрать  ее   силой,
заговорил полюбезней:
   - Леди Бренна уже на пути домой в сопровождении моего  брата.  -  Надеясь
сыграть на врожденной слабости Греверли  к  сплетням,  Ройс  почти  сердечно
добавил:
   - Вам, несомненно, будет интересно выслушать эту историю за трапезой...
   Любопытство пересилило подозрительность Греверли.
   Мгновение поколебавшись, он отвесил поклон и  направился  к  столу.  Ройс
демонстративно проводил его, на полпути попросив извинения.
   - Позвольте мне послать кого-нибудь за леди Дженнифер, - сказал  он,  уже
оборачиваясь к Арику.
   Быстро и тихо Ройс приказал:
   - Возьми с собой Годфри, найдите ее и приведите сюда.
   - Гигант кивнул, а Ройс продолжал:
   - Скажи, пусть не верит предложениям Греверли и не принимает  их,  покуда
не выслушает меня наедине. Внуши ей все это как следует.
   Возможность, что Дженни выслушает его и все-таки  пожелает  уехать,  Ройс
даже не стал рассматривать. Хоть он и  отбрасывал  соображение,  объясняющее
его решимость жениться  на  ней  чем-то  большим  физического  влечения  или
страсти, у него было правило - в  каждом  бою  непременно  учитывать  доводы
противника, а в данном случае он хорошо знал, что чувство Дженнифер  к  нему
гораздо глубже, чем она думает.
   Преисполненный уверенности, что победа - после небольшой перепалки сперва
с Дженнифер, а потом с Греверли - у него в руках, Ройс прошагал к столу,  за
которым уже расположился враг.
   - Итак, - проговорил Греверли по истечении нескольких долгих минут,  пока
Ройс излагал историю отъезда Бренны, оснащая ее  всевозможными  не  имеющими
отношения  к  делу  подробностями,  чтоб  потянуть  время,  -  вы  позволили
красавице уехать, а гордячку оставили? Извините, мне трудно  это  понять,  -
заметил он, деликатно прожевывая кусок хлеба.
   Ройс почти не слышал, перебирая в  уме  все  возможные  варианты.  Умение
находить выходы - и быть готовым избрать наилучший в любой опасной  ситуации
- сохраняло ему жизнь и приносило победы в сражениях.  И  Ройс  решил;  если
Греверли не примет согласия Дженнифер остаться с ним,  настаивать  на  своем
праве услышать приказ Генриха из его собственных уст.
   Отказавшись "поверить" Греверли, он, в сущности, еще не совершил  измены,
и король, хоть и непременно рассердится, вряд ли велит его повесить. А когда
Генрих сам убедится в согласии Дженнифер стать женой  Ройса,  не  исключено,
что это придется  ему  по  душе.  В  конце  концов  Генрих  любит  улаживать
потенциально опасные политические ситуации с помощью целесообразных  браков,
включая и свой собственный.
   Столь приятная картина, рисующая такого  сговорчивого  монарха,  едва  ли
могла претвориться в жизнь, но  Ройс  предпочел  надеяться  на  это,  нежели
думать,  что  ему  грозит   в   противном   случае:   виселица,   утопление,
четвертование или лишение земель и поместий, заработанных  им  с  постоянным
риском для жизни. Насчитывались еще десятки столь же нежелательных исходов и
их комбинаций, и, сидя за столом лицом к лицу с недругом, Ройс перебрал все.
Все, кроме  того,  что  Дженни  могла  принадлежать  ему  душою  и  телом  и
задумывала бежать, как только он повернется к ней спиной.
   - Зачем же вы отпустили ее, раз она такая красавица?
   - Я вам уже сказал, - коротко отвечал Ройс, - она заболела.
   Пытаясь уклониться от дальнейшей  беседы  с  Греверли,  Ройс  старательно
прикинулся проголодавшимся. Потянувшись, он придвинул к себе блюдо с  хлебом
и откусил огромный кусок. Желудок его протестующе заурчал, когда  за  хлебом
последовал прогорклый гусь, покрытый своим собственным застывшим жиром.
   Через двадцать пять минут Ройс уже прилагал серьезные физические  усилия,
чтобы скрыть нарастающую  тревогу.  Должно  быть,  Арик  с  Годфри  передали
Дженнифер послание Ройса, она заупрямилась, а они, наверно, ее уговаривают и
мешкают с возвращением в зал. Неужели она отказалась?  И  если  да,  то  что
сделает Арик? На какой-то ужасный миг Ройс представил, как его верный рыцарь
силою заставляет Дженнифер подчиниться. Арик  способен  сломать  ей  руку  с
такой же легкостью, с какой другой человек переламывает в  пальцах  высохшую
хворостинку. Видение это заставило его тревожно вздрогнуть.
   Греверли все подозрительнее поглядывал  на  Ройса  через  разделявшие  их
грубо обструганные доски, представлявшие  импровизированный  стол,  и  вдруг
вскочил.
   - Довольно ждать! - резко проговорил он,  сверкнув  глазами  на  медленно
поднимавшегося с места  Ройса.  -  Вы  дурачите  меня,  Уэстморленд,  я  это
чувствую. Вы не послали за ней людей. Если она здесь и спрятана, значит,  вы
еще глупей, чем я думал. - Ткнув в Ройса  пальцем,  он  обратился  к  своему
сержанту и приказал:
   - Арестуйте его и обыщите  замок  в  поисках  графини  Меррик.  Разберите
камень за камнем, если потребуется, но найдите ее! Может быть, я не ошибся в
догадке, и обе женщины давно убиты. Допросите его людей, с помощью меча  при
необходимости. Выполняйте!
   Двое рыцарей Генриха шагнули вперед в ошибочной уверенности, что,  будучи
слугами короля, смогут добраться до  Ройса,  не  встретив  сопротивления.  И
тотчас же люди Ройса сомкнули ряды, взялись за рукоятки мечей  и  образовали
живую преграду меж солдатами короля и Рейсом.
   Меньше всего на  свете  Ройс  желал  бы  сейчас  стычки  между  своими  и
королевскими слугами.
   - Стойте! - гаркнул  он,  хорошо  зная,  что  его  рыцари  таким  образом
совершают акт  измены,  препятствуя  представителям  короля.  Все  девяносто
бойцов в зале застыли, услышав команду, и каждый из  них  устремил  взор  на
своего командира в ожидании дальнейших распоряжений.
   Взгляды  Ройса  и  Греверли  встретились,  и  царедворец  был   ошеломлен
презрением графа.
   - Вам весьма не понравится то дурацкое  положение,  в  котором  вы  скоро
окажетесь. Леди, которую я, по вашему мнению, убил и  спрятал,  наслаждается
приятной прогулкой - без стражи - на холме позади замка.  Более  того,  леди
Дженнифер  здесь  не  пленница,  она  пользуется  полной   свободой   и   ей
предоставлены все удобства. Когда  вы  ее  увидите,  то  обнаружите  на  ней
роскошный наряд, принадлежавший бывшей  владелице  замка,  вместе  с  ниткой
поистине бесценного жемчуга на шее,  также  собственностью  бывшей  хозяйки.
Греверли разинул рот:
   - Вы отдали ей драгоценности? Безжалостный Черный Волк,  "бич  Шотландии"
оделяет свою пленницу злодейски добытым добром?
   - Его тут полные сундуки, - вежливо пояснил Ройс. Изумление Греверли было
таким комичным, что Ройс разрывался между  желанием  расхохотаться  и  более
настоятельным  побуждением  заехать  в  эту  физиономию  кулаком.  Однако  в
настоящий момент его главной заботой оставалось предотвращение стычки  между
противостоящими в зале силами и  непредсказуемых  последствий  этого.  Чтобы
достичь цели, надо было городить любую чушь, пока не появится Арик вместе  с
Дженни.
   - Кроме того, - продолжал он,  присаживаясь  на  край  стола  и  принимая
подчеркнуто доверительную позу, - не надейтесь, что леди Дженнифер  падет  к
вашим стопам и зарыдает  от  радости  при  вашем  появлении  в  качестве  ее
"спасителя". Вас ожидает разочарование. Она пожелает остаться со мной.
   - Это еще почему? - спросил Греверли, но уже далеко не  с  такой  злобой,
как прежде, явно находя ситуацию коренным образом изменившейся. Греверли  не
хуже Ройса Уэстморленда знал, как важно все просчитывать наперед, и если все
это вранье о пожеланиях леди Дженнифер Меррик  окажется  правдой...  и  если
Ройсу  удастся  убедить  Генриха  не  винить  его...   тогда   занимательные
подробности  о  галантном  обхождении  Уэстморленда  с  пленницей   позволят
распустить столь забавные слухи, что английский  двор  будет  потешаться  не
один год.
   - Судя по вашей  самодовольной  уверенности,  я  догадываюсь|,  что  леди
Дженнифер побывала у вас в постели.  И  поэтому,  вы  полагаете,  согласится
предать свою семью и страну.  Сдается  мне,  -  завершил  Греверли,  открыто
насмехаясь, - вы убеждены в справедливости придворной молвы по поводу  ваших
мужских достоинств. Или она  так  искусно  прикидывается,  что  вы  потеряли
рассудок? В таком случае я приглашу ее  переспать  со  мной.  Вы  не  будете
возражать?
   Голос Ройса обрел ледяную звонкость.
   - Я собираюсь жениться на ней, и это извинит мое намерение  отрезать  вам
язык, что я и сделаю с большим удовольствием! - Ройс хотел пойти дальше,  но
взгляд Греверли вдруг скользнул ему за плечо.
   - Вот и верный Арик, - объявил он с оскорбительной наглостью, - но где  ж
ваша пылкая невеста?
   Ройс мгновенно обернулся и впился глазами в суровое лицо Арика.
   - Где она? - спросил он.
   - Сбежала.
   В мертвой тишине, последовавшей за сим известием, Годфри добавил:
   - Судя по всему, в лесу были шесть человек и семь лошадей; никаких следов
борьбы мы не заметили. Один ждал в чаще, всего в нескольких ярдах от  места,
где вы с ней сидели сегодня.
   Всего в нескольких ярдах от места,  где  она  целовала  его  так,  словно
желала не расставаться никогда в жизни, в бешенстве думал Ройс.
   Греверли, однако, недолго пребывал в потрясении. Повернувшись кругом,  он
принялся распоряжаться, обратившись первым делом к Годфри:
   - Проводите моих людей туда, где, по-вашему, это произошло.  -  Оглянулся
на одного из своих солдат и добавил:
   - Отправляйтесь с сэром Годфри, и если похоже, что в самом деле  случился
побег, как он утверждает, возьмите  двенадцать  человек  и  догоните  членов
клана Меррик. Когда сойдетесь, пусть ни один  из  вас  не  обнажает  оружия.
Окажите им почтение от имени Генриха Английского и проводите до  шотландской
границы. Ясно?
   Не дожидаясь ответа, Греверли повернулся к Ройсу,  и  голос  его  зловеще
загрохотал в пустом зале:
   -  Ройс  Уэстморленд,  именем  Генриха,  короля  Англии,  повелеваю   вам
следовать за мной в Лондон, где вам  придется  держать  ответ  за  похищение
женщин   Меррик.   Вы   ответите   также   и   за    сознательную    попытку
противодействовать мне  сегодня  в  выполнении  приказа  моего  государя  по
отношению к ним, что может  рассматриваться  и  будет  рассмотрено  как  акт
измены. Поедете добровольно, или мы повезем вас силой?
   Люди  Ройса,  числом  превосходившие  силы  Греверли,  напряглись,   явно
разрываясь меж клятвой на верность Ройсу, своему сеньору, и присягою королю.
Ройс понял их положение и коротким кивком приказал сложить оружие.
   Видя, что сопротивления не будет, один из солдат Греверли,  подобравшийся
поближе к Ройсу, заломил его руки за спину, быстро связал  запястья  крепким
кожаным шнурком. Тугая перевязь впилась  в  тело,  но  Ройс  этого  даже  не
заметил. Его сжирала слепая жгучая ярость, не сравнимая ни с чем, испытанным
когда-либо прежде, обратившая рассудок в  кипящий  безумным  гневом  вулкан.
Перед глазами  его  проплывали  видения  -  колдовская  шотландская  девушка
Дженнифер, лежащая в его объятиях...  смеющаяся  рядом  с  ним  Дженнифер...
целующая его Дженнифер...
   Простодушно поверив ей, он столкнулся с обвинением  в  измене.  В  лучшем
случае его лишат всех земель и всех титулов, в худшем - его лишат жизни.
   Но в данный момент он был чересчур взбешен, чтобы беспокоиться  но  этому
поводу.

Глава 13

   Ройс стоял у окна небольшой,  но  хорошо  обставленной  спальни,  которая
стала его камерой после  прибытия  две  недели  назад  в  лондонский  Тауэр,
королевскую резиденцию Генриха. Широко расставив ноги, он бесстрастно глядел
вдаль на лондонские крыши, погруженный в беспокойные раздумья.  Руки  держал
за спиною, но они не были связаны ни единого разу с того первого дня,  когда
яростный гнев на Дженнифер Меррик - и на собственную  глупость  -  на  время
лишил его способности реагировать. Тогда он разрешил связать  себя,  отчасти
из-за того, чтобы его людям не пришлось рисковать головой, вступив за него в
бой, отчасти из-за того, что был  в  тот  момент  слишком  ошеломлен,  чтобы
обращать на  это  внимание.  Однако  к  нынешнему  вечеру  неистовая  ярость
переросла в зловещее спокойствие. Попытавшись снова связать его по окончании
ужина, Греверли вдруг обнаружил, что лежит ни полу с крепко впившимся в  шею
кожаным шнурком, а потемневший от злости Ройс  склонился  над  ним  всего  в
нескольких дюймах.
   - Только попробуй еще раз меня связать, - прошипел Ройс сквозь зубы, -  и
я перережу тебе глотку через пять минут после разговора с Генрихом.
   Корчась от неожиданности и испуга, Греверли все-таки умудрился выдохнуть:
   - Через пять минут после разговора с королем... ты будешь  на  пути...  к
виселице!
   Не отдавая себе отчета,  Ройс  усилил  хватку,  надежно  перекрыв  доступ
воздуха в грудь противника, и когда  физиономия  оного  стала  менять  цвет,
опомнился и отпустил, хорошенько встряхнув.  Греверли,  сверкая  ненавидящим
взглядом, с трудом, пошатываясь, поднялся  на  ноги,  но  не  отдал  приказа
солдатам Генриха схватить и связать Ройса. В тот момент Ройс посчитал вполне
вероятным, что враг понял, как опасно сознательное попрание прав  дворянина,
пользующегося покровительством Генриха.
   Однако  теперь,  прождав  вызова  от  короля  пару  недель,  Ройс   начал
задумываться,  не  достиг  ли  Генрих  полного  согласия  со  своим   личным
советником. Он  глядел  в  ночную  тьму,  наполненную  обычным  для  Лондона
зловонием от сточных вод, помоек и экскрементов, и пытался разгадать причину
явного нежелания  Генриха  встретиться  с  ним  и  побеседовать  о  причинах
содержания Ройса под стражей.
   Он знал Генриха уже двенадцать лет, сражался за него на  поле  битвы  при
Босворте <Битва при Босворте  (1485)  -  решающее  сражение  между  войсками
Ричарда III Йорка и Генриха Тюдора,  закончившееся  гибелью  Ричарда.>,  был
свидетелем провозглашения Генриха королем и его коронования  прямо  на  этом
поле. Признавая заслуги Ройса в той битве, Генрих в тот же день возвел его в
рыцари, невзирая на возраст -  Ройсу  минуло  всего  семнадцать.  Собственно
говоря, это и было его первым королевским деянием. В последующие годы Генрих
все больше и больше верил и полагался на Ройса, вместе с тем как все  больше
и больше не доверял прочим дворянам.
   Ройс одерживал для него  победы,  и  с  каждым  следующим  его  блестящим
подвигом Генрих легче добивался уступок -  без  кровопролития  -  от  врагов
Англии и личных недругов. В результате Ройс получил в  награду  четырнадцать
поместий и состояние, превратившее его в одного из богатейших людей  Англии.
Не менее важно и то, что Генрих разрешил Ройсу укрепить замок в  Клейморе  и
содержать  личное,   одетое   в   собственную   форму   войско.   Хотя   тут
присутствовало, помимо доверия, и другое соображение - Черный Волк оставался
грозою для всех противников короля; один  взгляд  на  стяги  с  оскалившейся
волчьей пастью частенько гасил враждебные намерения, прежде чем они успевали
вылиться в открытое сопротивление.
   В придачу к доверию и наградам Генрих наделил Ройса также  и  привилегией
высказывать свое мнение свободно, без оглядки на Греверли  и  прочих  членов
Звездной палаты. Именно это мучило сейчас Ройса - долгий отказ в  аудиенции,
в ходе которой он мог  бы  оправдаться,  никак  не  вязался  с  отношениями,
существовавшими между ним и Генрихом в прошлом. Что сулило  самой  аудиенции
мало хорошего.
   Заслышав скрежет вставляемого в дверной замок ключа, Ройс вскинул  глаза,
но надежда угасла при виде стража, принесшего поднос с едой.
   - Баранина, милорд, - услужливым ответом предупредил страж  невысказанный
вопрос Ройса.
   - Гнев Господень! - рявкнул он, взрываясь от нетерпения.
   - Я сам не очень-то уважаю баранину, милорд, - согласился страж,  хоть  и
знал, что взрыв Черного Волка с едою нисколько не связан.  Поставив  поднос,
охранник почтительно вытянулся. Арестованный или нет. Черный Волк  оставался
человеком  опасным,  а  самое  главное  -   великим   героем   для   всякого
представителя сильного пола, мнившего себя настоящим мужчиной. - Желаете еще
чего-нибудь, милорд?
   - Новостей! - гаркнул Ройс с таким жестким и угрожающим  выражением,  что
страж сперва на шаг  отступил,  а  потом  уж  покорно  кивнул.  Волк  всегда
интересовался новостями - обычно по-дружески, доверительно расспрашивая, - и
нынче стража весьма  радовало  знакомство  с  кое-какими  слухами.  Впрочем,
Волку, похоже, доставили бы удовольствие совсем не слухи.
   - Есть кое-что, милорд. Идут слухи, смахивающие на правду, да  и  толкуют
те, кому знать положено. Ройс вдруг насторожился:
   - Что за толки?
   - Говорят, брат ваш был вызван к королю вчера вечером.
   - Мой брат здесь, в Лондоне?
   Стражник кивнул:
   - Вчера прибыл. Потребовал повидать вас и  по-настоящему  пригрозил,  что
сложит с себя присягу, ежели не позволят.
   Жуткое предчувствие беды охватило Ройса.
   - Где он сейчас?
   Страж махнул головой влево и вверх:
   - Как я слыхал, этажом выше вас, через несколько  комнат  к  западу.  Под
охраной.
   Ройс расстроенно и тревожно выдохнул. Приезд  сюда  Стефана  был  крайним
безрассудством. Когда Генрих сердится, лучше  держаться  от  него  подальше,
покуда он не совладает со своим королевским темпераментом.
   - Спасибо... - Ройс пытался припомнить имя стражника, - э-э-э...
   - Ларраби, ми...
   Оба подскочили на месте и оглянулись на распахнувшуюся дверь.  В  проеме,
зловеще ухмыляясь, стоял Греверли.
   -  Государь  наш  прислал  меня  препроводить  вас  к   нему.   Испытывая
облегчение, смешанное с беспокойством о Стефане, Ройс  подошел  к  Греверли,
отпихнул его плечом, бросив на ходу:
   - Где король?
   - В тронном зале.
   Ройс, в прошлом не раз гостивший здесь, хорошо  знал  Тауэр.  Предоставив
Греверли поспешать следом и стараясь  сдерживать  шаг,  он  быстро  прошагал
длинным коридором к лестнице, которая соединяла два этажа и вела к  анфиладе
покоев.
   Проходя через галерею с сопровождающим  позади,  Ройс  заметил,  что  все
оборачиваются и глазеют. Судя по ехидному выражению на  многих  физиономиях,
факт его заключения и немилости Генриха был широко известен.
   Ройс привык вызывать при дворе некоторый страх и подозрения, но нынче мог
бы  поклясться,  что  встреченные  знакомые  прячут  насмешливые  улыбки,  и
обнаружил, что предпочитает опасение и подозрительность осмеянию.
   Греверли с удовольствием объяснил ему эти странные взгляды:
   - История о побеге леди Дженнифер от  знаменитого  Черного  Волка  немало
здесь всех позабавила.
   Ройс стиснул челюсти и ускорил шаг, но и Греверли прибавил прыти, нагоняя
его, и доверительным, громким, полным ехидства тоном добавил:
   - Равно как и история о неудаче, постигшей нашего прославленного героя  с
шотландской девчонкой, которая, вместо того чтобы выскочить за  него  замуж,
удрала с преподнесенными им бесценными жемчугами.
   Ройс крутнулся на каблуках с определенным намерением  двинуть  кулаком  в
ухмыляющуюся рожу Греверли, но служитель в  ливрее  уже  толкнул  перед  ним
высокие двери в тронный  зал.  Сдерживая  себя  соображением,  что  будущему
Стефана, равно  как  и  его  собственному,  не  пойдет  на  пользу