точно  вынюхают,
почему он это делал, и узнают, что я убил и его, и Рейчел.
   - Но чего ради тебе было убивать Рейчел?  -  Эмили  старалась,  чтобы  ее
вопрос прозвучал скептически, но у нее плохо  получилось.  Каждой  клеточкой
своего тела она предчувствовала беду.
   - Не делай вид, что  ты  ничего  не  понимаешь!  Я  хотел  убить  Остина.
Господи, как же я хотел его убить! Но этот идиот Бенедикт изменил сценарий.
   Эмили с трудом набрала немного воздуха в спазматически сжавшиеся легкие.
   - Хорошо. Но зачем тебе было убивать Тони?
   - Ты прекрасно знаешь, зачем! - взвизгнул Макдэниелс, и по  его  небритым
щекам потекли слезы. - Он давал моей девочке наркотики! Он спал с ней, и она
от него забеременела. Ты думала, что я ничего не вижу и не знаю,  -  добавил
он уже спокойнее и закрыл глаза. - Но я все знал. Тебя тошнило по утрам, и я
позвонил в Даллас, твоему доктору, чтобы узнать причину. Медсестра  мне  все
рассказала.  Очевидно,  услыхав  имя,  она  подумала,  что  я  твой  муж.  -
Макдэниелс ненадолго умолк, и в комнате послышались  сдавленные  рыдания.  -
Тебе было всего шестнадцать, а этот негодяй сделал тебе ребенка,  зная,  что
обрекает тебя на аборт. Кроме того, он все это время путался  с  той  шлюхой
Рейчел, и они смеялись над тобой за твоей спиной. Даже после  того,  как  ты
вышла замуж, Остин угрожал, что все расскажет твоему мужу. О.., о ребенке  и
об аборте.
   Вспотевшие  ладони  Эмили  оставили  два  влажных  отпечатка  на  кожаных
подлокотниках кресла. Прошло несколько секунд, прежде чем она  снова  смогла
заговорить:
   - Дик знает обо всем,  что  происходило  со  мной  до  нашей  встречи.  А
несколько недель назад я даже сказала ему, что тем мужчиной был Тони. И если
я ничего не рассказывала тебе все эти годы, то только потому, что не  хотела
причинять лишних страданий.
   - Кто-то знает, что  это  я  их  убил,  -  продолжал  рыдать  Макдэниелс,
зарывшись лицом в ладони. - Я должен узнать,  кто  это,  и  убить  его...  -
добавил он,  тревожно  озираясь  по  сторонам  и  выдвигая  один  из  ящиков
письменного стола.
   - Тогда вам придется начать с меня, - сказал Дик, появляясь на пороге.  -
Потому что теперь я тоже это знаю.
   Вместо того чтобы испугаться, Джордж Макдэниелс заговорщически  подмигнул
дочери и прошептал:
   - Он прав, Эмили. Боюсь, что нам придется убить твоего мужа.
   Он поднялся из-за стола, и Эмили с ужасом увидела, что в его  руке  зажат
пистолет.
   - Нет! - закричала она, заслоняя мужа своим телом,  в  то  время  как  он
тщетно пытался отстранить ее.
   - Отойди, девочка моя, - приказал Макдэниелс. - Ему не будет  больно.  Он
вообще ничего не почувствует.
   - Папочка! - закричала Эмили, пятясь вместе с Диком к  двери  и  умоляюще
протягивая руки к отцу. - Тебе придется убить меня, чтобы добраться до него.
Но.., но ты же ведь не хочешь этого?
   Голос Дика прозвучал на удивление спокойно:
   - Положите пистолет, Джордж. Если вы убьете меня, то вам придется убить и
Эмили, потому что иначе она обо всем расскажет полиции. А я знаю, что вы  ни
за что на свете не причините ей вреда. Ведь все, что вы сделали, вы  сделали
только для того, чтобы защитить ее.
   Человек с пистолетом в руке заколебался, и Дик продолжал говорить все тем
же ровным и спокойным голосом:
   - Положите пистолет. Мы вам поможем объяснить всем,  что  вы  всего  лишь
пытались защитить свою дочь.
   - Я так устал, - захныкал Макдэниелс. - Я так устал постоянно бояться.  -
Видя, что отец немного успокоился, Эмили выскользнула в двери и метнулась  к
телефону, чтобы набрать 911. - Я не могу спать.
   Продолжая говорить. Дик начал медленно приближаться к столу.
   - Вам больше не придется бояться,  и  врачи  дадут  лекарства,  чтобы  вы
смогли заснуть.
   - Ты пытаешься провести меня, мерзавец! - истерично закричал  Макдэниелс,
направляя пистолет в грудь Дика. Но тот  опередил  его,  молнией  метнувшись
вперед.
   Услышав приглушенный звук выстрела, Эмили выронила  телефонную  трубку  и
кинулась к двери, но широкая грудь мужа преградила ей дорогу.
   - Не входи туда! - предупредил он, уводя ее обратно в спальню.
   - Папочка!
   - С ним все в порядке! - резко оборвал ее  Дик,  набирая  номер  телефона
"скорой помощи" и стараясь не спускать глаз с жены. - Он всего лишь ударился
головой об угол стола, когда падал, и теперь из него хлещет  кровь,  как  из
недорезанной свиньи!

Глава 66

   Трое адвокатов поднялись из-за стола, и один  из  них  с  чувством  пожал
безжизненную руку Эмили.
   - Я понимаю, как это все тяжело для  вас,  мисс  Макдэниелс,  и  не  могу
передать, насколько мы все вам признательны за то, что вы взяли на себя труд
узнать, что мы представляем интересы Захария Бенедикта, и пришли к  нам  без
промедления.
   Невероятное напряжение и мучительные переживания наложили свой  отпечаток
на Эмили. Ее обычно звонкий голосок звучал глухо и безжизненно:
   - Мне не составило  никакого  труда  узнать,  что  вы  представляете  его
интересы. Я помнила название юридической фирмы, которая  вела  его  дело  во
время первого суда, и когда я позвонила им сегодня утром, они дали  мне  ваш
телефон.
   - После того как мистера Бенедикта обвинили в убийстве Тони Остина,  один
его близкий друг решил, что будет лучше, если на этот раз его интересы будем
защищать мы.
   Высвободив вспотевшую  ладонь  из  цепкого  рукопожатия  адвоката,  Эмили
спросила:
   - Вы сможете забрать его из тюрьмы сегодня?
   - Боюсь, что нет. Однако если вы согласитесь вместе со мной отправиться в
полицию и повторить там ту историю, которую только что  рассказали  нам,  то
это значительно ускорит его освобождение.
   Эмили кивнула. В ее измученном мозгу одна  за  другой  проплывали  жуткие
картины, врезавшиеся в память на всю жизнь:  Зака  в  наручниках  уводят  из
здания суда... Зака избивают во время  ареста  в  Мехико...  И  все  это  за
преступления, которых он не совершал! За  преступления,  косвенная  вина  за
которые лежит на ней.
   - Я не понимаю, почему они не могут его освободить сегодня же, - чуть  не
плача, сказала она и добавила:
   - Мы подождем в приемной.
   После того как Эмили с мужем вышли из  кабинета,  Джон  Силинг  обменялся
улыбками со своими партнерами и потянулся к интеркому.
   -  Сьюзан,  немедленно  соедините  меня  с  капитаном  Джоргеном.   Потом
позвоните в  Чикаго  Мэтью  Фаррелу  и  скажите  его  секретарше,  что  дело
первостепенной  важности.  После  этого  дозвонитесь  прокурору  Уильяму   в
Амарилло, штат Техас. Да,  и  закажите  три  билета  на  завтра,  на  первый
утренний рейс в Амарилло.
   Пять минут спустя загудел селектор.
   - Капитан Джорген у телефона, мистер Силинг. Линия 1.
   -  Спасибо.  -  Силинг  нажал  кнопку.   -   Капитан,   -   жизнерадостно
поинтересовался он, - не хотите ли стать новым комиссаром полиции, а  заодно
прославиться во всех средствах массовой информации? - Судя по  всему,  ответ
вполне удовлетворил Силинга, потому что его улыбка стала еще  шире.  -  Все,
что мне нужно, - это пара человек, которые  бы  смогли  оформить  заявление,
касающееся смерти Тони Остина и Рейчел. Скорее всего, это  произойдет  через
день-два.
   Выслушав ответ капитана, адвокат удовлетворенно кивнул:
   - Я знал, что вы сможете это устроить. Мы будем у вас  через  сорок  пять
минут.
   Как только он повесил трубку, на селекторе зажглись еще две лампочки.
   - Мистер Фаррел на второй линии, и прокурор Уильям Уэсли - на третьей,  -
сообщил бесстрастный голос секретарши.
   Силинг нажал кнопку два  и  заговорил  резко  изменившимся,  уважительным
голосом:
   - Мистер Фаррел, вы просили постоянно держать вас в  курсе,  и  я  звоню,
чтобы сообщить, что только что дело  Захария  Бенедикта  приняло  совершенно
неожиданный оборот.
   Мэтт повернулся  спиной  к  собравшимся  в  его  чикагском  офисе  членам
исполнительного комитета международной  корпорации  и,  с  трудом  сдерживая
волнение, спросил:
   - Какой именно оборот?
   - В данный момент в нашей приемной сидит Эмили Макдэниелс. Вчера  вечером
ее отец признался в том, что убил Рейчел Эванс и Тони Остина.  Сейчас  он  в
местной  больнице  -  проходит  освидетельствование   у   психиатра.   Эмили
Макдэниелс уже сделала заявление и передала нам пистолет,  из  которого  был
убит Остин.
   - Детали вы сможете сообщить мне позднее. Когда освободят Зака?
   - Завтра мы вылетаем в Техас и  передадим  местному  прокурору  заявление
Макдэниелс. Мы попытаемся убедить его рассмотреть это дело без  промедления.
Если нам повезет и судья подпишет документы без  всяких  проволочек,  то  мы
завтра же сможем передать их в  Апелляционный  суд.  После  этого  Бенедикта
смогут освободить под залог.
   - Залог? - резко переспросил Мэтт. - Но почему? Знакомые грозные нотки  в
голосе Фаррела заставили Силинга поежиться.
   - Потому что, независимо от того, виновен он или нет, убежав  из  тюрьмы,
он  нарушил  техасские  законы.  С  юридической  точки  зрения  он  совершил
преступление. И прокурор Амарилло имеет полное право держать его в тюрьме до
тех пор, пока не  будет  принято  какое-то  определенное  решение  по  этому
поводу.  Нам  придется  очень  постараться,  чтобы   он   этим   правом   не
воспользовался. Думаю, что мы будем делать основной упор на то, что избиение
в аэропорту Мехико, которое к тому же транслировалось  практически  по  всем
телеканалам, было вполне достаточным возмездием за побег из тюрьмы,  где  он
отбывал наказание за преступление, которого не совершал. А дальше все  будет
зависеть от настроения прокурора. Он может согласиться с  нами  и  отпустить
Бенедикта на все четыре стороны, а может и заартачиться.
   - В таком случае, - твердо  сказал  Мэтт,  -  позаботьтесь  о  настроении
прокурора.
   - Хорошо.
   - Если же возникнут какие-то трения с властями, я хочу,  чтобы  обо  всем
узнали журналисты. Тогда полиции и прокуратуре волей-неволей придется с нами
сотрудничать.
   - Понятно, мистер Фаррел. Мы с партнерами  вылетаем  в  Амарилло,  завтра
утром.
   - Не завтра утром, а сегодня вечером, - поправил его Мэтт.  -  Я  встречу
вас там.
   Повесив трубку прежде, чем Силинг успел что-либо возразить, Фаррел  нажал
клавишу интеркома.
   - Элеонора, отмените все мои встречи на завтра и послезавтра, - лаконично
распорядился он. Джон Силинг повернулся к партнерам:
   - Кажется, я наконец понял, что общего у Фаррела и Бенедикта. Они  оба  -
чрезвычайно беспокойные клиенты.
   - Зато платят большие гонорары, - улыбнулся один из адвокатов.
   Силинг кивнул и мгновенно переключился на деловой тон.
   - Итак, джентльмены, начнем отрабатывать наши деньги. - С  этими  словами
он снова снял телефонную трубку и нажал кнопку номер три.
   - Мистер Уэсли, - теперь голос Силинга был одновременно приятным и  очень
твердым, - насколько я понимаю, ваш предшественник, Элтон Петерсон, пять лет
назад вел дело Захария Бенедикта. Мне  бы  не  хотелось  вас  огорчать,  тем
более, я понимаю, в этом нет вашей вины, но,  судя  по  всему,  имела  место
чудовищная судебная ошибка. Мне необходима ваша помощь, чтобы  исправить  ее
как можно скорее. А я, в свою очередь, позабочусь о том, чтобы журналисты по
достоинству оценили вашу оперативность  в  столь  деликатном  деле.  Правда,
независимо от  того,  какое  решение  вы  примете,  Захарий  Бенедикт  будет
выглядеть  в  сложившейся  ситуации  мучеником  и  героем.   А   журналисты,
естественно, будут требовать крови тех лиц, из-за кого пострадал  совершенно
невинный человек. И мне бы очень не хотелось, чтобы это была ваша кровь.
   Джон Силинг сделал паузу, терпеливо выслушав все, что ему говорил человек
на другом конце провода.
   - О чем это я вам рассказываю? Почему бы нам не обсудить это  сегодня  за
ужином? Часов в семь вас устроит?

Глава 67

   Кэтрин резко нажала  на  тормоза,  остановила  машину  у  дома  Джулии  и
чертыхнулась, увидев у порога детский велосипед. Оставив сумку в машине, она
подбежала к входной двери, без стука  распахнула  ее  и  вошла  в  столовую.
Джулия сидела за столом с тремя мальчишками.
   -  Джулия,  -  задыхаясь  от  бега,  выпалила  она.  -   Мне   необходимо
переговорить с тобой. В гостиной.
   Отложив букварь, Джулия улыбнулась своим ученикам и сказала:
   -  Вилли,  почитай  немного   вслух.   Я   скоро   вернусь.   Безошибочно
почувствовав, что происходит нечто важное, Вилли Дженкинс читал лишь до  тех
пор, пока Джулия не оказалась вне пределов слышимости, после чего  подмигнул
своим двум приятелям.
   - Сейчас что-то будет, - понизив голос,  сообщил  он  и  переместился  на
стуле таким образом, чтобы получше видеть гостиную.
   Джонни Эверетт оглянулся через  плечо  и  развернул  инвалидную  коляску.
Теперь он смотрел в том же направлении, что и Вилли. Тим Уимпл,  чья  правая
нога была ампутирована выше колена, последовал примеру друзей.
   Решив разведать обстановку более детально, Вилли на цыпочках подкрался  к
двери.
   - Мисс Кахилл включает телевизор... -  шепотом  сообщил  он  и  продолжил
наблюдение.
   Встревоженно следя за тем, как Кэтрин щелкает  переключателем  в  поисках
какого-то канала, Джулия поняла, что подруга  хочет  ей  что-то  сообщить  о
Заке.
   - Кэтрин? - сдавленным голосом позвала она, чувствуя, что не сможет долго
выносить это напряженное молчание. - Что случилось? Говори же! Не  молчи!  Я
должна знать. Что-то с Заком, да? Что-то плохое?
   - Нет, - Кэтрин отступила от телевизора и повернулась к подруге. - Ты все
узнаешь  из  новостей.  В  четыре  тридцать  будет  специальный  выпуск.   -
Сверившись с часами, она добавила:
   - Через минуту.
   - Что произошло? - теряя остатки самообладания, воскликнула Джулия.
   - Хорошие новости, - горько рассмеялась Кэтрин. - Или плохие. Все зависит
от того, как на это посмотреть. Джулия, он...
   Кэтрин осеклась и сделала погромче звук.  Телевизионный  диктор  сообщал,
что они прерывают свои передачи для  специального  выпуска  новостей,  и  на
экране появилось знакомое лицо Тома Брокоу.
   - Добрый день, леди и джентльмены, - начал он, - ровно час назад  Захарий
Бенедикт был освобожден из  тюрьмы  города  Амарилло,  штат  Техас,  где  он
отбывал сорокапятилетний срок за убийство своей жены, актрисы Рейчел  Эванс.
Адвокаты Бенедикта  добились  его  освобождения  на  основании  официального
заявления, сделанного Эмили Макдэниелс, которая снималась в фильме  "Судьба"
вместе с Бенедиктом, Рейчел Эванс и Тони Остином.
   Кэтрин почувствовала, как пальцы Джулии до боли  сжали  ее  руку.  Брокоу
продолжал говорить в своей обычной, бесстрастной манере:
   - Судя  по  информации,  которой  располагает  Эн-би-си,  заявление  мисс
Макдэниелс сводилось к тому, что два дня назад ее отец,  Джордж  Макдэниелс,
признался ей в том, что  убил  Рейчел  Эванс  и  Тони  Остина,  который  был
застрелен в своей лос-анжелесской квартире месяц назад.
   Из груди Джулии вырвался мучительный стон. В нем было  все  -  страдание,
радость и непереносимое чувство вины. Судорожно ухватившись за спинку стула,
чтобы не упасть,  она  как  завороженная  смотрела  на  экран.  Камера  была
установлена у ворот амариллской тюрьмы. Одетый в темный  костюм  и  галстук,
Зак направлялся к ожидающему его лимузину.
   Брокоу продолжал комментировать происходящее:
   - В сопровождении своих калифорнийских адвокатов Захарий  Бенедикт  вышел
из тюрьмы свободным человеком.
   8 машине его ожидал старый друг  -  известный  финансист  и  промышленник
Мэтью Фаррел, чья  непоколебимая  вера  в  невиновность  Бенедикта  не  была
секретом ни для полиции, ни для  журналистов.  Справа  от  ворот  вы  можете
увидеть хорошо вам знакомое лицо молодой женщины. Хотя ее знаменитые  ямочки
в данный момент и не видны, я уверен, что вы ее без труда узнаете.  Судя  по
всему, в ее планы совсем не  входило  попадать  в  кадр  -  она  приехала  в
Амарилло лишь затем, чтобы  убедиться,  что  Захарий  Бенедикт  благополучно
выйдет на свободу.
   Зак внезапно заметил Эмили Макдэниелс, стоявшую рядом  с  мужем  в  толпе
зевак, резко остановился и медленно пошел к ней.
   Сквозь пелену слез Джулия смотрела на то, как Зак обнимает Эмили,  что-то
говорит ей и ее мужу, разворачивается,  подходит  к  машине  и  исчезает  за
затемненными стеклами лимузина.
   Брокоу продолжал свой рассказ:
   - Как только местным репортерам стало известно об освобождении Бенедикта,
они устремились в аэропорт  в  надежде  получить  хоть  какое-то  заявление.
Однако к тому времени Бенедикт и Фаррел уже улетели из  Амарилло  на  личном
самолете  последнего.  Эн-би-си  стало  известно,  что  они  направились   в
Лос-Анджелес, где у Мэтью Фаррела имеется собственный дом, который,  правда,
в последнее время снимает актер Пол Рестерман с женой.
   С трудом  сдерживая  рыдания,  Джулия  повернулась  к  Кэтрин  и  сказала
охрипшим от волнения и слез голосом:
   - Мэтт Фаррел никогда не переставал верить в него. По крайней мере у Зака
оказался хотя бы один верный друг.
   - Перестань казнить себя, - одернула ее Кэтрин, но тотчас же поняла,  что
Джулия все равно ничего не слышит. Ее взгляд был прикован к экрану,  а  слух
воспринимал только слова Брокоу:
   -  Через  несколько  секунд  мы  будем  транслировать   пресс-конференцию
прокурора города Амарилло Уильяма Уэсли...
   На экране появился темноволосый человек лет тридцати с небольшим.  Жестом
утихомирив  репортеров,  которые   размахивали   микрофонами   и   наперебой
выкрикивали вопросы, он надел очки и сказал:
   - Попридержите свои вопросы до тех пор, пока я не сделаю заявление.
   Подождав, когда окончательно утихнет шум и гул голосов, Уэсли достал свои
записи и начал читать:
   - Вчера мне позвонили адвокаты Захария Бенедикта и  попросили  о  срочной
встрече. Во время этой встречи, которая состоялась в моем рабочем  кабинете,
они предъявили мне юридически  оформленное  заявление  Эмили  Макдэниелс,  в
котором та  сообщала  о  том,  что  ее  отец,  Джордж  Андерсон  Макдэниелс,
признался в  убийствах  Рейчел  Эванс  и  Энтони  Остина.  Мисс  Макдэниелс,
продиктовавшая это заявление капитану полиции Джону Джоргену из Орэндж Сити,
Калифорния, также предъявила автоматический пистолет сорок  пятого  калибра,
принадлежащий   ее   отцу.   Предварительная   баллистическая    экспертиза,
проведенная сегодня утром, показала, что пуля, убившая Остина, была выпущена
из этого пистолета. Сразу после нашей встречи адвокаты  господина  Бенедикта
потребовали  его  освобождения.  С  моей  стороны  не  последовало   никаких
возражений, и после того, как приказ был подписан судьей Уолкоттом и заверен
в Апелляционном суде, Захарий  Бенедикт  был  выпущен  на  свободу.  Правда,
остались еще некоторые формальности, связанные с его побегом из  тюрьмы  два
месяца назад, что теоретически  является  нарушением  законов  штата  Техас.
Однако мы считаем, что мистер Бенедикт уже заплатил достаточно высокую  цену
за свою кратковременную свободу. У вас  есть  ко  мне  какие-то  вопросы?  -
обратился он к журналистам.
   Вопросов было несколько десятков, но ответ  последовал  только  на  один,
заданный, очевидно, самым горластым журналистом:
   - Собираетесь ли вы возбуждать уголовное дело по факту похищения Захарием
Бенедиктом Джулии Мэтисон?
   - Это будет зависеть исключительно от мисс Мэтисон. От того,  захочет  ли
она, чтобы подобное дело было возбуждено. Наша прокуратура не имеет к  этому
никакого отношения.
   Стоя на пороге, Вилли Дженкинс с трудом  оторвал  взгляд  от  искаженного
болью и страданием лица учительницы и повернулся к друзьям, которые не могли
ни видеть, ни слышать происходящего на телеэкране.
   - Это снова этот  козел  Бенедикт,  -  разъяренно  прошептал  он.  -  Его
выпустили из тюрьмы, и теперь мисс Джулия плачет из-за него.
   Подойдя к столу, Вилли собрал книжки и начал запихивать их в портфель.
   - Нам лучше уйти. Мисс Мэтисон вряд ли захочет, чтобы мы виде