Ройс настоял, чтобы Дженни поела, и за столом  на
высоком помосте завязались новые разговоры -  все  веселые  да  приятные,  -
прерываемые лишь  громом  фанфар  с  галереи,  когда  герольды  извещали  об
очередном новом блюде.
   Тетушка Элинор торжествовала, получив возможность поймать любого из  трех
с лишком сотен слушателей, с кем можно было бы поболтать, хотя чаще всего ее
замечали рядом с мужчиной, который был  не  кем  иным,  как  Ариком!  Дженни
наблюдала  за  ней,  забавляясь  зачарованностью  старой  леди  единственным
человеком, вообще не желавшим ни с кем разговаривать.
   - Еда  оправдывает  ваши  надежды,  милорд?  -  поинтересовалась  Дженни,
оборачиваясь к Ройсу, который накладывал себе вторую порцию жареного  фазана
и еще порцию лебедя с гарниром.
   - Вполне прилично, - отвечал он,  слегка  хмурясь.  -  Но  с  кухонь  под
руководством Пришема я ожидал лучшего.
   В тот же миг позади  Ройса  явился  сам  управляющий,  и  Дженни  впервые
увидела Альберта Пришема, проговорившего холодным, официальным тоном:
   - Боюсь, еда мало интересует меня, милорд. - Он  глянул  на  Дженнифер  и
продолжал:
   - Чашка некрепкого бульона, кусочек постного мяса -  с  меня  достаточно.
Однако уверен, что ваша супруга, взяв в свои руки  кухню,  составит  меню  и
рецепты, которые вам больше понравятся.
   Дженни, решительно не имеющая ни малейшего представления ни о меню, ни  о
рецептах, пропустила замечание мимо ушей, пытаясь подавить внезапный  прилив
неприязни к этому человеку. С золотой цепью на  груди,  в  белых  одеждах  -
свидетельство его высокого положения, - он был  худ  до  полного  истощения.
Кожа, бледная и почти прозрачная, обтягивала скулы.  Но  не  в  том  крылась
причина столь отрицательного отношения к нему Дженни, а в ледяном взгляде, с
которым он оглядывался вокруг.
   - Надеюсь, -  продолжал  он,  проявляя  к  Ройсу  большее  уважение,  но,
безусловно, не большую теплоту, чем к Дженнифер, - за исключением  еды,  все
прочее нынче вас удовлетворяет?
   - Все прекрасно, - подтвердил Ройс, отодвигая кресло, ибо в дальнем конце
зала начинались танцы. - Если завтра вы будете вполне здоровы,  я  хотел  бы
просмотреть счета, а послезавтра мы с вами можем объехать поместье.
   - Разумеется, ваша светлость, но послезавтра двадцать третье, по  обычаю,
судный день. Желаете, чтобы я его отложил?
   - Нет,  -  без  колебаний  ответил  Ройс,  беря  Дженнифер  под-локоть  и
приглашая ее подняться. - Мне интересно понаблюдать и разобраться,  как  это
делается.
   Отвесив поклон Ройсу и едва кивнув головой Дженнифер, сэр Альберт  отошел
и, опираясь на трость, медленно прошествовал в собственные покои.
   Сообразив, что Ройс намерен присоединиться к танцующим, Дженни уперлась и
бросила на него умоляющий взгляд.
   - У меня  невелик  опыт  в  танцах,  ваша  светлость,  -  объяснила  она,
присматриваясь к энергично  вертящимся  парам  и  пытаясь  понять,  как  они
движутся. - Может быть, нам не следует танцевать  прямо  сейчас,  когда  тут
столько...
   С усмешкою Ройс решительно обхватил ее.
   - Просто держитесь за меня покрепче, - посоветовал он и умело закружился.
   Дженни  мгновенно  поняла,  что  он  великолепный  танцор.   Мало   того,
великолепный учитель; к третьему туру она уже  и  вертелась,  и  прыгала,  и
скакала вместе с прочими. За этими  танцами  без  передышки  последовал  еще
десяток - ее пригласил Стефан Уэстморленд, а потом сэр Годфри, а  потом  сэр
Лайонел, а потом и все прочие рыцари заявили о своих претензиях, Задыхаясь и
хохоча, Дженни отрицательно затрясла головой,  когда  сэр  Годфри  попытался
увлечь ее в очередной тур. Ройс, потанцевавший с несколькими другими дамами,
а последние полчаса стоявший в сторонке, беседуя с  гостями,  возник  теперь
рядом с Дженнифер, словно почуяв, что она устала.
   - Дженнифер надо  передохнуть,  Годфри.  -  Кивнув  на  Гэвина,  кажется,
вовлеченного в, задиристый  разговор  с  рыцарем  по  имени  сэр  Родерик  в
присутствии леди Анны, Ройс сухо добавил:
   - Предлагаю тебе пригласить леди Анну  на  танец,  вместо...  прежде  чем
Гэвин выкинет какую-нибудь глупость, чтобы добиться ее восхищения, например,
вынудит Родерика на поединок и сложит голову.
   Сэр Годфри послушно пошел выпрашивать у упомянутой  леди  танец,  а  Ройс
повел Дженни в укромный уголок зала. Подав кубок вина, он  загородил  ее  от
взглядов стоявших прямо перед ними людей, уперевшись рукой в стену у нее над
головой.
   - Спасибо, -  проговорила  она,  счастливая,  раскрасневшаяся,  с  тяжело
вздымающейся от  возбуждения  грудью.  -  Мне  в  самом  деле  надо  минутку
передохнуть. - Взгляд Ройса  оценивающе  скользил  по  порозовевшей  коже  в
квадратном вырезе ее наряда, заставляя Дженни странным образом  волноваться.
- Вы прекрасный танцор, - сказала она. и он неохотно заставил себя  смотреть
ей в глава. - Должно быть, много танцевали при дворе.
   - И на поле битвы, - добавил он с обезоруживающей улыбкой.
   - На поле битвы? - озадаченно переспросила она. Он кивнул  и  ухмыльнулся
еще шире, - Взгляните на любого воина, который пытается уклониться от  стрел
и копий, и увидите удивительнейшие танцевальные па и кульбиты.
   Его умение посмеиваться над собой грело  Дженни  душу,  и  без  того  уже
хорошенько согревшуюся от нескольких кубков  крепкого  вина  и  нескончаемых
танцев. Она смущенно глянула в сторону и увидела всего  в  нескольких  ярдах
Арика. В отличие от  всех  смеющихся,  обедающих  и  танцующих  Арик  стоял,
скрестив на груди руки, широко расставив ноги, глядя прямо  перед  собой,  с
абсолютно безжизненным выражением лица.  А  у  него  под  боком  приклеилась
тетушка Элинор, приставая с разговорами так настойчиво,  словно  бы  от  его
ответа зависело спасение ее жизни.
   Ройс проследил за взглядом Дженнифер.
   - Кажется,  вашей  тетке,  -  поддразнил  он,  -  доставляет  неимоверное
наслаждение находиться рядом с опасностью.
   Одурманенная вином, Дженни улыбнулась в ответ.
   - Арик когда-нибудь разговаривает... я хочу сказать, настоящими  фразами?
Смеется?
   - Никогда не видел, чтоб он смеялся. А  говорит  ровно  столько,  сколько
необходимо.
   Глядя в его непреодолимо притягивающие  глаза,  Дженни  странным  образом
чувствовала себя в безопасности, под  защитой,  однако  же  с  беспокойством
сознавала, что муж, в сущности, остается для нее загадкой. Предполагая,  что
в нынешнем разговорчивом настроении  он  может  охотно  ответить,  она  тихо
спросила:
   - Как вы с ним познакомились?
   - Собственно говоря, мы с ним так никогда и не знакомились, - пошутил он.
   Она продолжала смотреть на него,  ожидая  дальнейших  разъяснений,  и  он
вынужден был рассказать.
   - Я впервые увидел Арика восемь лет назад в  гуще  сражения,  бушевавшего
больше недели. Он пытался отразить  нападение  шестерых  атакующих,  которые
выбрали его единственной своей жертвой и осыпали ударами мечей и стрелами. Я
пришел на помощь, и вместе нам удалось  уложить  нападавших.  Когда  схватка
закончилась, я был ранен, но Арик даже поблагодарить меня  не  соизволил  за
все мои старания. Просто глянул и ускакал, снова бросившись в пекло боя.
   - И все? - допытывалась Дженни, когда Ройс умолк.
   - Не совсем. На следующий день, ближе к вечеру, меня снова  ранили  и  на
сей раз заодно выбили из седла. Наклонившись, чтобы поднять щит, я посмотрел
вверх - на меня летел всадник, нацелив копье в самое сердце. В тот же миг он
был обезглавлен, а на его месте свешивался с седла  Арик,  подхватывая  свой
окровавленный топор. Потом вновь ускакал. И опять без единого слова.
   Из-за ранений я оставался практически  беспомощным,  и  в  ту  ночь  Арик
являлся еще дважды откуда ни возьмись и разгонял противников, превосходивших
меня числом. На другой день мы, обратив врага в бегство, пустились в погоню.
Я оглянулся и увидал Арика, скакавшего рядом со мной. С тех пор он всегда на
этом месте.
   - Стало быть, вы завоевали его вечную преданность, потому что  спасли  от
шестерых нападавших? - подытожила Дженни.
   Ройс покачал головой:
   - Подозреваю, что я завоевал его вечную преданность  через  неделю  после
этого, когда убил большую змею, пытавшуюся незаметно для Арика  забраться  к
нему под одеяло.
   - Не хотите же вы сказать, - хихикнула Дженни, - что этот  гигант  боится
змей?
   Ройс осадил ее притворно-возмущенным взглядом.
   - Только женщины боятся змей, - непререкаемым тоном  провозгласил  он.  -
Мужчины же их ненавидят. -  И  испортил  произведенный  эффект  мальчишеской
ухмылкой. - Впрочем, это одно и то же.
   Заглядывая  в  смеющиеся  синие  глаза,  Ройс  ощутил  страстное  желание
поцеловать  ее,  а  Дженни,  увлеченная  его  нежно-заботливым,   смешливым,
общительным настроением, неожиданно задала  вопрос,  который  ее  неотступно
преследовал:
   - Вы действительно собирались позволить ему нынче убить ребенка?
   Он чуть напрягся и спокойно проговорил:
   - Я думаю, нам пора подняться наверх.
   - Зачем?
   - Затем, что вам хочется поговорить, - спокойно растолковал он, -  а  мне
хочется уложить вас в постель. В любом случае  для  обеих  целей  мои  покои
подходят больше, чем этот зал, Дженни не захотела закатывать сцену,  которая
только унизила бы ее, и знала, что у нее нет выбора, как только  последовать
за ним. Ее поразила одна мысль, и она обратила на него умоляющий взгляд.
   - Они ведь не собираются провожать нас... - жалобно пробормотала она. - Я
хочу сказать, не будет ведь никаких свадебных ритуалов?
   - Даже если б и были, тут нет ничего страшного, - терпеливо отвечал он. -
Это древний обычай. Поговорить мы можем и потом, - многозначительно  добавил
он.
   - Пожалуйста... - попросила Дженни. - Из этого выйдет фарс, ведь весь мир
знает, что мы уже... уже делали это,  а  после  проводов  в  постель  только
пойдут пересуды.
   Он не ответил, но, проходя мимо  Арика  с  тетушкой  Элинор,  остановился
поговорить с Ариком.
   Заминка удалявшихся новобрачных была  почти  сразу  замечена,  и  к  тому
времени, как они миновали  стол  на  помосте,  лицо  Дженни  побагровело  от
непристойных советов и пожеланий, которые выкрикивали Ройсу.  Поднимаясь  по
лестнице, она бросила через плечо боязливый взгляд и с облегчением  увидела,
что Арик расположился на нижних ступенях, скрестил на груди руки, заняв пост
- явно по приказу Ройса, - и преградил путь пирующим,  которые  пожелали  бы
сопровождать их.
   Когда Ройс отворял дверь своей спальни, Дженни уже пребывала в  состоянии
панического ужаса и беспомощности. В застывшем молчании она  наблюдала,  как
он закрывает дверь, а изумленный взор ее с любопытством отметил чрезвычайные
размеры и пышность покоев, где стояла гигантская четырехспальная кровать под
балдахином с прекрасными бархатными  занавесями,  пара  массивных  кресел  с
резными ручками перед большим  камином  с  навесом,  три  сундука  у  стены,
большие, украшенные богатой резьбой, - один для одежд, не  глядя  догадалась
Дженни, в остальных, видно, хранились деньги  и  прочие  ценности,  судя  по
величине тяжелых замков. Пара  высоких  серебряных  канделябров  с  горящими
свечами была установлена по обеим сторонам кровати, другая - по бокам  возле
камина. На стенах висели гобелены, и даже на натертом деревянном полу  лежал
коврик.  Но  самым  поразительным  в  комнате  оказалось  окно  -   огромное
окно-"фонарь" со стеклами в свинцовых переплетах, выходившее во двор  замка;
днем в покои через него должен был литься солнечный свет и свежий воздух.
   Приоткрытая дверь слева вела на балкон; дверь справа, видимо, открывалась
в комнату, которую заняла Дженни. Тщательно избегая смотреть на кровать, она
уставилась на две другие двери, и как только Ройс шевельнулся, вздрогнула  и
выпалила первое, что пришло в голову:
   - К-куда ведут эти две двери?
   - Одна в туалетную, другая в  чулан,  -  отвечал  он,  заметив,  как  она
отворачивается от постели. - Не возражаете ли,  если  я  попрошу  объяснить,
почему, как мне кажется, вы находите перспективу  лечь  со  мной  в  постель
более устрашающей теперь, когда мы женаты, чем прежде, когда  вам  было  что
терять?
   - Прежде у меня не было выбора, - нервно огрызнулась она, поворачиваясь к
нему лицом.
   - У вас и теперь его нет, - резонно указал он. У Дженни пересохло во рту.
Она обхватила себя руками за талию,  словно  сильно  замерзла,  и  глаза  ее
наполнились отчаянием и смятением.
   - Я вас не понимаю, - попыталась она объясниться. - Никогда не знаю, чего
от вас ждать. Иногда вы мне кажетесь почти  добрым  и  вполне  разумным.  Но
стоит мне только подумать, что вы в самом деле очень милы... я хочу сказать,
нормальны,  -  поправилась  она,  -  вы  совершаете  безумные   поступки   и
высказываете сумасшедшие обвинения. - Она протянула руки,  словно  упрашивая
его  понять.  -  Я  не  могу  легко  чувствовать  себя   с   непредсказуемым
незнакомцем!
   Он сделал вперед шаг,  потом  другой.  Дженни  пятилась  назад,  пока  не
наткнулась на кровать, да так и застыла в смятенном молчании.
   - Не смейте прикасаться ко мне!  Мне  ненавистны  ваши  прикосновения!  -
дрожащим голосом предупредила она.
   Он нахмурил темные  брови,  дотянулся,  подцепил  кончиком  пальца  ворот
платья и, глядя прямо в глаза, погрузил палец в вырез, глубоко в ямку  между
грудями. Этот палец заерзал там вверх и вниз, лаская груди,  пока  крошечные
пламенные искорки не забегали по всему телу Дженни, и она задышала неглубоко
и часто.
   - Ну расскажите-ка, до чего вам ненавистны  мои  прикосновения!  -  мягко
пригласил он, играя пальцами с отвердевшим соском.
   Дженни чувствовала, как при каждом  вдохе  грудь  заполняет  его  ладонь,
отвернулась, неотрывно глядя на огонь в топке камина, и ее  захлестнул  стыд
оттого, что она не в силах справиться со своим предательским телом.
   Он резко выдернул руку.
   - Я начинаю думать, что вам нравится искушать меня, ибо у вас это выходит
лучше, чем у кого-либо другого.
   Сердясь и досадуя на себя, Ройс провел рукой по волосам, пошел к стоящему
возле камина графину и налил немного подогретого вина с пряностями  в  чашу.
Повернулся и принялся молча ее изучать. А  через  минуту  сказал  спокойным,
почти извиняющимся тоном, который так изумил  Дженни,  что  она  глянула  на
него.
   - Я сам виноват, Дело вовсе не в том, что  вы  меня  искушаете.  Вы  лишь
предоставили мне возможность сделать то, чего я жаждал с той  самой  минуты,
когда впервые увидел вас в этом наряде.
   Она молчала,  следя  за  ним  с  настороженной  подозрительностью,  и  он
раздраженно вздохнул;
   - Дженнифер, этот брак совершен не по нашему выбору, но дело  сделано,  и
нам надо найти способ жить в согласии. Мы причинили друг другу зло, и  ничто
этого не изменит. Я надеялся  похоронить  прошлое,  но,  может  быть,  лучше
позволить вам поговорить о нем, на что вы явно настроены. Хорошо, - заключил
он, словно приняв решение, - давайте выкладывайте  свои  претензии.  Что  вы
хотите узнать?
   - Для начала две вещи, - колко ответила Дженни. - Когда вам наконец стало
ясно, что вы предо мной виноваты?  И  как,  ради  Господа  Бога,  вы  можете
заявлять, будто я причинила вам зло?
   - Я предпочел бы оставить последний  вопрос  без  ответа,  -  бесстрастно
заявил он. - Прежде чем прийти навестить вас нынче  вечером,  я  провел  два
часа в этой комнате, обдумывая, что вы наделали, и решил обо всем позабыть.
   - Какое неслыханное благородство с вашей стороны! - усмехнулась Дженни. -
Раз уж на то пошло, милорд, я не сделала ничего, за что нуждалась бы в вашем
прощении. Однако, - добавила она, - я буду счастлива дать любые  объяснения,
какие вам будут угодны, в обмен на ваши. Согласны?
   Скривив губы в невольной усмешке, Ройс созерцал разгневанную красавицу  в
аквамариновом бархате, уже сменившую страх на ярость. Ему было по-настоящему
больно, когда она боялась его. С усилием согнав с лица ухмылку, он кивнул:
   - Совершенно согласен. Можете  приступать.  Всматриваясь  в  его  лицо  в
поисках каких-либо признаков обмана, Дженни резко спросила:
   - Собирались вы или нет позволить Арику  убить  нынче  того  мальчишку  в
деревне?
   - Нет, -  уверенно  отвечал  он.  -  Не  собирался.  Некоторые  страхи  и
враждебность Дженни начали понемногу рассеиваться.
   - Так почему ж ничего не сказали?
   - В этом не было необходимости. Арик действует только по  моему  приказу.
Он остановился не потому,  что  вы  завизжали,  а  потому,  что  ждал  моего
решения.
   - Вы... вы не врете? - уточнила она, исследуя его непроницаемые черты.
   - А как вы думаете?
   - Прошу прощения. Я вас нечаянно оскорбила.
   - Продолжайте. Каким будет следующий вопрос? Дженни глубоко  вздохнула  и
медленно выдохнула, зная, что ступает теперь на опасный путь.
   - Мне хотелось бы знать, почему вы сочли необходимым унизить моего отца и
мое семейство,  доказывая,  что  способны  штурмовать  оборонительные  башни
Меррика и выкрасть меня из собственной спальни? -  Не  обращая  внимания  на
внезапную вспышку гнева в его глазах, она упрямо продолжила:
   - Всем прекрасно известны ваше искусство и храбрость  в  подобных  делах.
Зачем, если когда-нибудь вам хотелось, чтобы мы жили в согласии,  надо  было
еще раз прибегать к столь ничтожному, дурацкому...
   - Дженнифер, - резко перебил Ройс, - вы дважды выставили меня  дураком  и
один раз заставили  самого  им  выставиться.  Это  рекорд,  -  саркастически
похвалил  он.  -  Принимайте  победный  кубок,  и  покончим  с  этой  темой,
Подкрепившись  изрядным  глотком  вина  и  призвав  на  помощь  добрую  долю
врожденного  упрямства,  Дженни  вглядывалась  в  его  лицо.   Несмотря   на
саркастический тон, суровое выражение серых глаз подсказало ей,  что,  каков
бы ни был тот заговор, о котором он толковал, это не просто  его  разозлило,
но весьма глубоко ранило, чтобы толкнуть на жестокость. Пытаясь не  обращать
внимания  на  опасную   магнетическую   притягательность,   которая   словно
подталкивала ее к нему с каждой минутой, она весело проговорила:
   - Я с радостью приму кубок, но сперва хочу полностью удостовериться,  что
достойна подобной награды.
   - Вам прекрасно известно, о чем я говорю.
   - Я не совсем... уверена.  Терпеть  не  могу  получать  незаслуженное,  -
заявила она, поднимая кубок.
   - Вы просто неподражаемы. Лжете, глядя мне прямо в глаза. Очень хорошо, -
согласился он, источая иронию, -  доведем  вашу  игру  до  ее  неприглядного
конца. Сперва вы отважились на  маленькую  хитрость,  когда  ваша  сестра  -
которой, могу поклясться, не хватит ума одеться самостоятельно  -  улизнула,
воспользовавшись вашей помощью и подушкой, набитой перьями...
   - Вам это известно? - пробормотала она, пытаясь спрятать улыбку.
   - Я бы не советовал вам смеяться, - предупредил он.
   - Почему? - кисло поинтересовалась Дженни. - Это была  только  шутка  как
над вами, так и надо мной.
   - И я полагаю, вы ничего не знали?  -  бросил  он,  присматриваясь  к  ее
красноречиво зарумянившимся щекам и гадая, от вина это или от вранья.
   - Если бы знала, - серьезно  сказала  она,  -  неужели  вы  думаете,  что
пожелала б отдать свою честь за перья?
   - Не знаю.
   Поставив кубок, она мрачно призналась:
   - Чтобы помочь ее освобождению, наверно, могла бы... но лишь после  того,
как испробовала бы  все  другие  возможности.  Поэтому  не  вполне  согласна
принять награду за такой обман. Каковы два других?
   Он стукнул кубком о стол и направился к ней.
   - Я догадываюсь, речь пойдет  о  моем  бегстве  с  Уильямом?  -  тревожно
предположила она, отступая под его угрожающим взглядом. -  И  тут  не  приму
похвалы. Он стоял в чаще, и  я  не  видела  его  до  тех  пор,  пока  вы  не
вознамерились уйти с Ариком.
   - Хорошо, - ледяным тоном молвил  он,  -  и  хотя  вам  известно  о  моем
замечании насчет королевы Шотландии, вы не  ведаете,  что  в  момент  вашего
бегства я как полный