в недоумении повторил он.
   - Вилли, - пояснила она.
   - Если вы считаете  Вилли  свирепым,  тогда,  значит,  вы  испугаетесь  и
канарейки.
   - Я прихожу к заключению, что нет никаких оснований бояться вас обоих.
   Улыбка тронула уголки его чувственных губ, когда он брал у  нее  парусник
Джона.
   - Только не говорите об этом никому, а то подорвете мою репутацию.
   Виктория завернулась в  одеяло,  затем,  наклонив  голову  набок,  ехидно
спросила:
   - А у вас она есть?
   - Самая что ни на есть скверная! - вызывающе бросил он.  -  Хотите  знать
грязные подробности?
   - Конечно, нет, - чопорно ответила  она.  И  в  надежде,  что,  возможно,
раскаяние Джейсона по поводу поцелуя сделает его более покладистым,  девушка
набралась храбрости, чтобы затронуть тему, которая уже давно  не  давала  ей
покоя. По дороге к дому она запустила пробный шар:
   - Вы могли бы исправить свою ошибку.
   Джейсон смерил ее взглядом.
   - Я-то считаю, что если подытожить  наши  ошибки,  то  мы  квиты.  Однако
скажите, чего бы вы хотели?
   - Получить обратно свои платья.
   - Нет.
   - Вы не понимаете!.. - выкрикнула она, переполненная  эмоциями  последних
мгновений - поцелуем,  его  безжалостным  отношением.  -  Я  ношу  траур  по
погибшим родителям.
   - Я понимаю и все же не считаю, что скорбь может быть так велика, что  ее
невозможно носить в себе, и вообще я не верю во внешние  проявления  траура.
Мы с Чарльзом намерены обеспечить вам здесь новую жизнь - такую, которая вам
будет по душе.
   - Мне не нужна новая жизнь! - в отчаянии возразила девушка. - Я задержусь
здесь только до того момента, пока за мной не приедет Эндрю, и...
   - Он не собирается приезжать за вами, Виктория, - сказал  Джейсон.  -  За
все эти месяцы он написал вам всего одно письмо.
   Его слова подействовали на Викторию, как удар хлыста.
   - Он приедет, уверяю вас. До моего отъезда он не  успел  прислать  больше
одного письма. Причина только в этом. На  лице  Джейсона  появилось  жесткое
выражение.
   - Надеюсь, вы правы. Однако запрещаю вам носить траур. Скорбеть следует в
душе, а не напоказ.
   - Откуда вам это знать? - взорвалась Виктория, резко повернувшись к  нему
и подбоченясь. -  Если  бы  у  вас  была  душа,  вы  не  заставили  бы  меня
прохаживаться здесь в этих праздничных платьях,  как  будто  моих  родителей
вообще никогда не было на свете. У вас нет души!
   - Верно! - отрезал он; в его низком голосе на этот раз прозвучала угроза.
- Помните это и не вводите себя в заблуждение, что под моей свирепой  маской
скрывается домашняя болонка. Десятки женщин  делали  такую  ошибку  и  потом
весьма раскаивались.
   Виктория побежала от него, не в  силах  сдержать  дрожь.  Как  она  могла
вообразить, что они могут быть друзьями! Он бесстрастен, циничен, порочен  и
жесток; у него крутой, опасный нрав; и кроме того, совершенно очевидно,  что
он неуравновешенный тип! Ни один мужчина в здравом уме  не  станет  целовать
женщину с такой нежностью и страстью и так нагло  флиртовать  с  ней,  чтобы
через минуту превратиться в холодного, полного ненависти субъекта.  Конечно,
он не домашняя болонка - он  скорее  так  же  опасен  и  непредсказуем,  как
пантера!
   Несмотря на то что  она  шла  так  быстро,  как  только  могла,  Джейсон,
шагавший большими шагами, легко держался рядом, и  они  подошли  к  круговой
дорожке у парадного подъезда одновременно.
   Граф Коллингвуд ждал их, уже оседлав  великолепного  гнедого  жеребца,  с
Джоном, уютно восседавшим в седле перед ним.
   Возмущенная, сердитая, Виктория коротко  попрощалась  с  гостем,  неловко
улыбнулась Джону и, вручив ему парусник, поспешила в дом.
   Джон проследил за ней взглядом, посмотрел на Джейсона, а затем озабоченно
обратился к отцу:
   - Он не отшлепал мисс  Тори?  Граф  весело  взглянул  на  мокрую  рубашку
Джейсона, затем перевел взгляд на лицо милорда.
   - Нет, Джон, лорд Филдинг не отшлепал ее. - А Джейсону он сказал:
   - Попросить Кэролайн заехать завтра к мисс Ситон?
   - Приезжай с ней, и мы продолжим нашу деловую беседу.
   Роберт кивнул.  Бережно  обняв  сына,  он  пришпорил  своего  норовистого
скакуна, и тот легким галопом поскакал по дорожке.
   Джейсон проводил их взглядом, а затем лицо его  вместо  доброжелательного
приняло угрюмо-недовольное выражение: он вспомнил  то,  что  произошло  там,
возле речки.

Глава 9

   Даже к вечеру следующего дня Виктория  все  еще  не  могла  выбросить  из
головы впечатление от безумного поцелуя Джейсона. Сидя на траве подле Вилли,
пока он глодал косточку, принесенную  ею,  она  наблюдала  за  ним  и  снова
вспоминала непринужденную улыбку Джейсона после поцелуя. У  нее  заныло  под
ложечкой, когда она сравнила свою невинность и глупость с его искушенностыо.
   Как могло случиться, что сначала он целовал ее так взахлеб, словно ничего
важнее для него не существует на свете, а уже через минуту  шутил  по  этому
поводу? И как только она смогла собраться с силами, чтобы казаться такой  же
веселой и беспечной, как он, в то время как все ее чувства были обострены  и
зубы выбивали дробь? И после всего этого как он мог смотреть на  нее  такими
холоднющими  глазами  и  рекомендовать  ей  не  совершать  ошибок,   которые
совершили десятки других женщин?
   Что заставило его так поступить? С ним невозможно иметь дело, его  просто
немыслимо понять! Она пыталась подружиться с ним, и это кончилось тем  самым
роковым поцелуем. Кто их разберет  в  этой  Англии:  может,  здесь  подобный
поцелуй считается самым обычным делом и у нее нет оснований чувствовать себя
виноватой и сердитой? Но она все же не могла избавиться от этих  чувств.  Ее
охватила тоска по  Эндрю,  и  она  содрогнулась  от  стыда  за  то,  что  по
собственной воле ответила на поцелуй Джейсона.
   Виктория подняла голову, когда увидела, что Джейсон идет к конюшне. В это
утро он собирался поехать на охоту, так что у нее была возможность  избежать
встречи с ним, пока она не привела свои мысли в порядок. Однако передышке не
дано  было  состояться:  к  парадному   подъезду   подкатил   экипаж   графа
Коллингвуда. Нехотя она поднялась.
   - Пойдем, Вилли, - напряженным голосом позвала девушка. -  Давай  сообщим
лорду Филдингу о прибытии графа и графини, тогда бедняге О'Мэлли не придется
лишний раз идти на конюшню.
   Пес поднял большую  голову,  посмотрел  на  нее  умными  глазами,  но  не
двинулся с места.
   - Пора перестать прятаться от  людей.  Я  ведь  тебе  не  прислуга,  и  я
отказываюсь постоянно таскать тебе сюда еду. Нортроп сказал, что тебя всегда
кормили на конюшне. Пойдем, Вилли! - повторила она, решив настоять на  своем
хотя бы в этом небольшом деле. Она сделала еще два шага и подождала.
   Пес встал с земли и взглянул на  нее;  по  его  встревоженному  виду  она
убедилась, что он понял приказ.
   -  Вилли,  -  раздраженно  сказала  девушка,  -  мне  до  смерти  надоело
высокомерие мужчин. - Она щелкнула пальцами. - Я сказала: пойдем!  -  И  она
снова сделала шаг, оглянувшись через плечо, готовая тащить пса за  загривок,
если он заупрямится. - Пошли! - резко скомандовала Виктория, и на  этот  раз
он поплелся за ней.
   Ободренная маленькой победой, девушка направилась к конюшне,  откуда  как
раз выходил Джейсон с ружьем.
   А у подъезда в это время граф Коллингвуд помогал жене выйти из экипажа.
   - Вон и они, - сказал он, кивком указав на конюшни.  Нежно  взяв  супругу
под руку, он повел ее через лужайку к другой парочке. - Улыбнись, -  шепотом
поддразнил он, когда она замедлила шаг. - У тебя такой вид, словно ты  ждешь
встречи с палачом.
   - Именно такое чувство я как раз  и  испытываю,  -  призналась  Кэролайн,
пытаясь улыбнуться. - Я знаю, ты будешь смеяться,  но  лорд  Филдинг  пугает
меня. - И, кивнув, она подтвердила сказанное в ответ  на  изумленный  взгляд
мужа:
   - И не только я испытываю такое чувство - почти все страшатся его.
   - Джейсон - человек выдающегося ума, Кэролайн. Я получил огромные прибыли
со всех капиталовложений, которые он любезно советовал мне сделать.
   - Может, и так, но все равно он ужасно недоступный человек и..,  вызывает
неприязнь. Кроме того, он может так осадить  человека,  что  тому  захочется
провалиться сквозь землю. Да вот пример: не далее как в  прошлом  месяце  он
заявил мисс Фаррадей, что его раздражают жеманные женщины  -  в  особенности
такие, которые цепляются за его руку.
   - И что же на это ответила мисс Фаррадей?
   - Что ей оставалось ответить? Ведь она как раз в этот момент цеплялась за
его руку и жеманилась. Это было ужасно!
   Проигнорировав многозначительную ухмылку мужа, Кэролайн  поправила  белые
перчатки.
   - Не могу понять, и что только женщинам в нем нравится? Тем не менее  они
постоянно прихорашиваются, когда он появляется. Правда, он богат, как  Крез,
владеет шестью поместьями, и только Бог знает, каков его  годовой  доход,  и
еще нельзя забывать, что он унаследует титул  герцога  Атертона...  И,  надо
отдать ему должное, он необыкновенно красив...
   - И все-таки ты никак не можешь понять,  что  особенного  женщины  в  нем
находят? - посмеиваясь, поддразнил ее муж.
   Кэролайн отрицательно покачала головой и, поскольку они уже  приближались
к герою беседы, понизила голос:
   - Его манеры оставляют желать  лучшего.  Более  того,  они  порой  бывают
просто грубыми!
   - Раз женщины без устали охотятся за  его  богатством  и  титулом,  можно
простить ему то, что он временами выходит из себя.
   - Думай как хочешь, но что касается меня, то я живо  сочувствую  бедняжке
мисс Ситон. Трудно даже представить, каково ей жить с ним под одной крышей!
   - Не знаю, боится ли она его, но у меня сложилось  впечатление,  что  она
чувствует себя одинокой и нуждается в подруге, которая могла бы  ее  научить
тому, что принято в английском светском обществе.
   - Должно быть, она ужасно несчастна, - с симпатией согласилась  Кэролайн,
издали рассматривая Викторию, которая лишь за  минуту  до  этого  подошла  к
Джейсону и разговаривала с ним.
   - Приехали граф и графиня, - с  холодной  вежливостью  сообщила  Виктория
Джейсону.
   - Я вижу. Они идут прямо за вами, - заметил Джейсон, - и находятся сейчас
в нескольких шагах. - Он снова взглянул  на  нее,  как  вдруг  внимание  его
сосредоточилось на чем-то ином. - Быстро отойдите в  сторону!  -  велел  он,
грубо оттолкнув ее и вскидывая ружье.
   Позади себя Виктория услышала глухой страшный рык  и  неожиданно  поняла,
что Джейсон собирается сделать.
   - Нет! - закричала она. Резким ударом она оттолкнула дуло ружья  вверх  и
упала на колени, обняв Вилли  за  голову  и  сверкающими  глазами  глядя  на
Джейсона. - Вы с ума сошли! Что плохого сделал вам Вилли? Мало того, что  вы
бросили его умирать с голоду, а теперь еще решили и застрелить? -  истерично
воскликнула девушка, нежно прижимая голову пса. - Неужели он  позволил  себе
поплавать в вашей идиотской реке  или..,  или  ослушался  вашего  приказа..,
или...
   Ружье  скользнуло  вниз  в  онемевших  пальцах  Джейсона,  пока  дуло  не
оказалось безопасно направленным на землю.
   - Виктория, - сказал он спокойным тоном, который ничуть не вязался с  его
напряженным бледным лицом, - это не Вилли: Вилли - колли, и  я  одолжил  его
три дня назад Коллингвудам на случку с их собакой.
   Рука Виктории, гладившая пса, застыла.
   - Если меня не подводит зрение и я не сошел с ума, то,  по-моему,  зверь,
которого вы защищаете, как мать свое дитя,  по  меньшей  мере  наполовину  -
волк.
   Виктория чуть не поперхнулась и медленно поднялась.
   - Даже если он и не Вилли, все-таки  он  собака,  а  не  волк,  -  упрямо
настаивала она. - Он понимает команду "ко мне".
   - Он лишь отчасти собака, - возразил Джейсон. Намереваясь оттащить ее  от
животного, он сделал шаг вперед и  схватил  девушку  за  руку.  Пес  тут  же
пригнулся, зарычав и обнажив клыки; шерсть дыбом встала  у  него  на  спине.
Джейсон отпустил ее руку, и его пальцы потянулись к курку ружья.
   - Немедленно отойдите от него, Виктория!  Глаза  девушки  устремились  на
ружье.
   - Не делайте этого! - почти плача выкрикнула она. - Я не позволю! Если вы
застрелите его, я застрелю вас, клянусь. А стреляю я лучше,  чем  плаваю,  -
любой  житель  нашей  деревни  мог  бы   подтвердить   это.   Джейсон,   это
всего-навсего собака, и она просто пытается защитить меня  от  вас.  Это  же
ясно! Он мой друг. Пожалуйста, не убивайте его, прошу вас...
   И с облегчением она увидела, что Джейсон отвел пальцы  от  курка  и  дуло
вновь опустилось к земле.
   - Перестаньте! - велел он. - Я его не трону.
   - Даете ли вы слово джентльмена? - настаивала девушка, все еще  прикрывая
своим телом волка.
   - Даю слово.
   Виктория было послушалась его, но затем, вспомнив  что-то,  быстро  вновь
вернулась на то же место.
   - Вы говорили мне, что вы не джентльмен и что у вас нет принципов. Как же
тогда я буду знать, что вы  сдержите  данное  вами  слово,  как  это  делают
джентльмены?
   Глаза Джейсона, подобные глазам пантеры, весело сверкнули, хотя он  и  не
подал вида, что  эта  сцена  забавляет  его.  Он  посмотрел  на  беззащитную
девушку,  которая  защищала  опасного  хищника  и  бросала  мятежный   вызов
вооруженному человеку.
   - Я сдержу его. А теперь перестаньте изображать из себя Жанну д'Арк.
   - Я не уверена, что вы говорите правду, вы не могли бы поклясться в  этом
в присутствии лорда Коллингвуда?
   - Вы переходите все границы, испытывая мое  терпение,  дорогая,  -  мягко
предупредил ее Джейсон.
   Хотя это было сказано спокойно, в голосе его отчетливо прозвучала угроза,
и Виктория отступила не потому, что опасалась  последствий,  а  потому,  что
инстинктивно почувствовала, что он сделает, как обещал. Она кивнула и отошла
от животного, но поза, в которой  оставался  пес,  свидетельствовала  о  его
готовности к нападению: он не сводил угрожающего взгляда с Джейсона.
   Тот, в свою очередь, неотрывно следил за зверем, держа ружье наготове.  В
отчаянии Виктория обернулась к собаке.
   - Сидеть! - скомандовала она, хотя, по правде говоря, даже не думала, что
он подчинится. Пес поколебался и уселся возле нее.
   - Ну, видите! - облегченно всплеснула она руками.  -  Его  кто-то  хорошо
выдрессировал. И он понимает, чем грозит ружье, поэтому  не  сводит  с  него
глаз. Это умный пес.
   - Умный, - согласился Джейсон, сухо усмехнувшись. - Настолько умный,  что
сумел приютиться прямо у меня под носом, в то время как все в округе  искали
волка, который совершает набеги на курятники и терроризирует деревню.
   - Так именно по этой причине вы ежедневно выезжаете на охоту?
   Когда Джейсон  утвердительно  кивнул,  она  безостановочно  заговорила  в
надежде, что Джейсон разрешит зверю остаться в его поместье.
   - Ну вот, он не волк, вы теперь сами видите, что он -  собака.  Я  кормлю
его каждый день, так что отныне у него нет  оснований  совершать  набеги  на
курятники. И он очень умен, он понимает все, что я ему говорю.
   - Тогда, возможно, вы могли бы ему  намекнуть,  что  невежливо  сидеть  в
такой позе, готовясь укусить ту  самую  руку,  которая  пусть  косвенно,  но
все-таки кормит его.
   Виктория   бросила   озабоченный   взгляд   на   своего    сверхусердного
телохранителя и затем - на Джейсона.
   - Пожалуй, если вы снова протянете ко мне руку, а я прикажу ему не рычать
на вас, он поймет ситуацию. Давайте начнем.
   - Лучше бы мне намылить вам  шею,  -  полусерьезно  заметил  Джейсон,  но
протянул к ней руку, как она просила. Зверь приготовился к прыжку и зарычал.
   - Нет! - резко скомандовала  Виктория,  и  волк  по  кличке  Вилли  сник,
замешкался и лизнул ей руку. Виктория облегченно вздохнула:
   - Ну вот видите, он подчинился. Я приму на себя заботу о нем, и, если  вы
разрешите ему остаться, он не доставит больше никому никаких хлопот.
   Джейсон не мог устоять перед ее мужеством и  тем  более  перед  умоляющим
взглядом сияющих синих глаз.
   - Посадите его на цепь, - сказал  он.  Когда  она  начала  возражать,  он
заявил:
   - Я скажу Нортропу, чтобы он передал мое  приказание  егерям  не  обижать
его, но имейте в виду, что, если он  нападет  на  чужую  собственность,  они
могут не глядя пристрелить его. Пока он не нападал  на  людей,  но  фермеры,
помимо семей, защищают и своих кур.
   Дальнейшие споры Джейсон пресек, поспешив наконец поздороваться с  графом
и графиней Коллингвуд, и только тогда Виктория вспомнила о  гостях.  Чувство
неприязни заранее  обдало  ее  горячей  волной,  когда  она  заставила  себя
посмотреть  в  лицо  женщине,  которую  Джейсон  явно  считал  образцом  для
подражания. Но вместо высокомерного презрения, которое она  ожидала  увидеть
на  лице  графини,  Виктория  встретилась  со  взглядом,   полным   веселого
восхищения. Джейсон представил их друг другу и удалился  обсудить  с  графом
какие-то дела, беззаботно оставив Викторию один на  один  с  еще  незнакомой
графиней.
   Леди Коллингвуд первая нарушила неловкое молчание:
   - Можно мне прогуляться с вами, пока вы  будете  сажать  на  цепь  своего
пса?
   Виктория кивнула, вытирая вспотевшие ладони о юбку.
   - В-вы, наверное, думаете, что я абсолютно не умею вести себя, - печально
спросила она, - и этим отличаюсь от всех женщин на свете?
   - Что вы! - возразила дама, закусив губу,  чтобы  сдержать  прорывающийся
наружу восторг. - Я думаю, что вы, наоборот, самая храбрая женщина на свете.
   Виктория была поражена.
   - Потому что я не боюсь Вилли? Графиня отрицательно покачала головой.
   - Потому что вы не боитесь лорда Филдинга, - поправила она ее, смеясь.
   Виктория изумленно взглянула на удивительную  аристократку  в  элегантном
наряде и увидела в ее живых серых глазах озорной блеск,  а  в  ее  улыбке  -
дружеское расположение. "Неужели мне повезло встретить  наконец  родственную
душу в этой такой недружественной  стране?"  -  подумала  она  и  воспрянула
духом.
   - На самом деле мне было страшно, - призналась она, направляясь на задний
двор, где решила держать животное на привязи до  тех  пор,  пока  не  убедит
Джейсона позволить ему заходить в дом.
   - Но вы не подали и виду, а это очень хорошо: как только мужчина  узнает,
что женщина опасается чего-то, он злоупотребляет этим. Например, как  только
мой брат Карлтон узнал, что я боюсь змей, он тут  же  подложил  одну  в  мой
ящик, где я держала носовые платки. А когда я чуть не умерла от страха,  мой
брат Эббот подложил другую в мои бальные туфли.
   Виктория содрогнулась:
   - Я ненавижу змей. Сколько же у вас братьев?
   - Шестеро, и каждый из них устраивал мне какие-нибудь гадкие вещи, пока я
не научилась отвечать тем же. А у вас есть братья?
   - Нет, только сестра.
   К тому времени, когда мужчины закончили свои дела и присоединились к леди
за ранним ужином, Виктория и Кэролайн Коллингвуд уже  общались  накоротке  и
все указывало на то, что они станут близкими подругами. Виктория  рассказала
графине, что объявление о помолвке с лордом Филдингом было ошибкой  Чарльза,
хотя тот исходил из лучших побуждений, и поведала также и об Эндрю.  В  свою
очередь, Кэролайн сообщила ей, что мужа для  нее  выбрали  родители,  но  по
тому, как она говорила и как загорались ее глаза при одном упоминании  лорда
Коллингвуда, Виктория могла сделать вывод, что Кэролайн обожает его.
   Ужин  прошел  за  веселой  беседой;  Виктория   и   Кэролайн   продолжали
доверительно делиться воспоминаниями о своих  детских  шалостях.  Даже  лорд
Коллингвуд  рассказал  им  о  своем  отрочестве,  и  вскоре  Виктории  стало
очевидно, что у всех троих - ее самой, графа и графини  -  была  беззаботная
юность под крылом любящих родителей. Что же до  Джейсона,  то  он  отказался
поделиться воспоминаниями о своих детских годах, хотя, вне всякого сомнения,
откровенно наслаждался, слушая их рассказы.
   - Виктория, неужто вы и вправду умеете стрелять из  ружья?  -  восхищенно
поинтересовалась