довало сто раз подумать,  прежде  чем  нанимать  на
работу Германа Хенкельмана. С  этим  человеком  не  наживешь  ничего,  кроме
неприятностей.
   Стараясь не смотреть на мисс Флосси,  которой  наверняка  были  неприятны
слова сестры, Джулия сказала, обращаясь к мисс Аде:
   - Карл - лучший строитель по эту сторону от Далласа.  Поэтому  архитектор
мэра Адлесона и выбрал именно его. Все будет сделано в полном соответствии с
заказом. Просто на это необходимы время и терпение.
   Поняв, что подобный допрос может продолжаться  до  бесконечности,  Джулия
посмотрела на часы и добавила:
   - Мне, пожалуй, следует поторопиться.  До  Амарилло  путь  неблизкий.  До
свидания, мисс Флосси. До свидания, мисс Ада.
   - Будь осторожна, - предостерегла ее мисс Флосси. - Я слышала, что завтра
или послезавтра в район Амарилло переместится холодный  фронт  из  Пэнхедла.
Там, говорят, были  сильные  снегопады,  так  что  постарайся  выбраться  до
метели.
   - Не волнуйтесь, - Джулия ласково улыбнулась пухленькой пожилой  леди,  -
во-первых, я еду на  машине  Карла,  а  во-вторых,  синоптики  говорят,  что
вероятность сильного снегопада не так уж и велика.
   Проводив взглядом синюю машину, мисс Флосси грустно вздохнула.
   - Мисс Джулия ведет такую интересную жизнь. Прошлым летом она  с  другими
учителями ездила аж во Францию, в Париж. А еще раньше - к Великому  Каньону.
Она все время путешествует.
   - Бродяги тоже все время путешествуют, - ледяным  тоном  оборвала  сестру
мисс Ада. - Если хочешь знать мое мнение, то ей следует сидеть дома и  выйти
замуж за этого славного молодого священника,  пока  у  нее  еще  есть  такая
возможность.
   Не желая вступать в бесполезный  спор,  Флосси  сделала  то,  что  всегда
делала в подобных ситуациях, - она просто сменила тему:
   - Преподобный Мэтисон и его жена, наверное, очень гордятся своими детьми.
   - Наверное, они бы этого не делали, если бы знали,  что  их  любимый  Тед
полночи проводит у своей нынешней девицы. Ирма Баудер рассказывала, что  две
ночи назад его машина стояла под ее окнами до четырех утра!
   В глазах Флосси появилось мечтательное выражение.
   - Но, Ада, им, наверное, о стольком нужно поговорить. Они же так молоды и
любят друг друга.
   - Любят! - презрительно фыркнула мисс Ада. - Ты  такая  же  романтическая
дура, какой была твоя мамаша. Папа всегда ее так называл.
   - Она и твоя мать тоже, - осторожно заметила Флосси.
   - Да, но у меня нет с ней ничего общего. Я пошла в отца.
   - Мама умерла, когда мы были совсем маленькими,  так  что  ты  не  можешь
знать наверняка.
   - Могу, потому что папа всегда так говорил. Он говорил, что ты  такая  же
дура, как она, а я такая же сильная, как  он.  Как  ты  думаешь,  почему  он
завещал именно мне контроль за всем имуществом? Потому что знал, что  ты  не
можешь сама позаботиться о себе, а поэтому я должна заботиться о нас обеих.
   Флосси, кусая губы, попыталась еще раз сменить тему:
   - Говорят, что дом мэра Адлесона будет настоящим чудом.  Я  слышала,  там
будет даже лифт.
   Свирепо раскачивая скрипящее кресло-качалку. Ада Элдридж изрекла злобно и
презрительно:
   - Учитывая, что там похозяйничал Герман Хенкельман, мэру крупно  повезет,
если его лифт не окажется подключенным к унитазу! Этот человек  -  полнейшее
ничтожество, точно так же, как и его отец. И отец его отца. Я тебе всегда об
этом говорила.
   Флосси молчала. Она сидела неподвижно, опустив глаза на маленькие  пухлые
руки, сложенные на коленях.

Глава 14

   Зак стоял в душевой, уставившись невидящим взглядом в  маленькое  зеркало
для бритья, и в который раз пытался убедить  сам  себя,  что  сегодня  Хадли
точно не изменит своих планов. Его  размышления  прервало  бурное  появление
Сандини, который влетел в душевую, с трудом скрывая  ликование.  Оглянувшись
по сторонам и убедившись, что поблизости никого нет, он  подошел  к  Заку  и
сбивчивым, возбужденным шепотом сообщил:
   - Хадли приказал подать машину к трем часам! Наконец-то!
   Итак, развязка  была  близка.  Но  напряжение  и  нетерпение,  ставшие  в
последнее время постоянными спутниками Зака, мешали ему  полностью  осознать
этот факт. Два долгих года он делал вид,  что  смирился  и  стал  образцовым
заключенным. Два долгих года он  наступал  себе  на  горло,  чтобы  добиться
главного - стать расконвоированным, со всеми сопутствующими этому свободами.
Два долгих года он планировал и до мельчайших деталей продумывал свой побег.
И вот наконец этот долгожданный день наступил. Через несколько часов,  если,
конечно, непредвиденная отсрочка уже не испортила все дело, он будет  сидеть
за рулем взятого напрокат автомобиля и следовать по отработанному до мелочей
маршруту. А новые документы и билеты на самолет помогут окончательно сбить с
толку погоню.
   Сандини, стоявший у соседней раковины, мечтательно проговорил:
   - Господи, как хочется бежать вместе с тобой! Тогда бы я смог побывать на
свадьбе Джины.
   Зак  уловил  возбужденные  нотки  в  голосе  Доминика,  и  ему   это   не
понравилось. Похоже, его приятелю не мешало вправить мозги.
   - Не смей даже думать об этом! - резко сказал он. - Надеюсь, ты не забыл,
что твой срок заканчивается всего через четыре недели.
   - Да. Ты, конечно, прав, - вздохнул Доминик и протянул товарищу  какую-то
бумажку.
   - Что это? - поинтересовался Зак, опуская полотенце.
   - Адрес и телефон мамы. Если вдруг возникнут какие-то  накладки,  позвони
ей, и она свяжет тебя с дядей. Он очень влиятельный человек. И не думай, что
я хвастаюсь. Через пару часов ты сам сможешь в этом убедиться. Не сомневайся
- в Амарилло все подготовлено так, как вы договаривались. - Сандини  немного
помолчал и гордо добавил:
   - Мой дядя слов на ветер не бросает.
   Пытаясь застегнуть манжеты грубой  хлопчатобумажной  тюремной  робы,  Зак
увидел, что его руки сильно дрожат. Усилием воли он  заставил  себя  немного
успокоиться и продолжить разговор.
   - Послушай, Дом, я давно хотел тебя спросить, -  осторожно  начал  он,  -
если твой дядя действительно такой "влиятельный человек", то какого же черта
ты здесь делаешь?
   - А-а, это. Просто я совершил одну  ошибку,  и  дядя  Энрико  решил,  что
небольшой урок пойдет мне на пользу.
   Смущенные нотки в голосе Доминика привлекли внимание Зака.
   - И какую же именно ошибку ты совершил? - поинтересовался он.
   - Последняя машина, которую я угнал, принадлежала дяде.
   - Тогда тебе крупно повезло, что ты еще жив.
   - Он сказал то же самое.
   Несмотря на страшное напряжение, Зак с трудом сдержал смех.
   - Он наверняка будет на свадьбе Джины. Эх, если бы я освобождался на  две
недели раньше! - Еще немного посокрушавшись по этому поводу, Доминик  сменил
тему. - Тебе, кстати, крупно повезло со стрижкой. Хорошо, что  этой  сволочи
Хадли нравится, когда все узнают, кто сидит за рулем  его  машины.  Если  бы
тебя  обкорнали,  как  всех  остальных,  ты  бы   выглядел   гораздо   более
подозрительно. А так...
   Сандини резко оборвал фразу и, проследив за его взглядом, Зак увидел  еще
одного расконвоированного, входящего в душевую.
   - Пошевеливайся, Сандини, - гаркнул тот, рывком распахивая дверь, - и  ты
тоже, Бенедикт. Хадли хочет, чтобы его машина была готова через пять минут.

Глава 15

   - Доброе утро, Бенедикт,  -  язвительно  поздоровался  Хадли,  когда  Зак
постучал в дверь  пристройки,  расположенной  почти  вплотную  к  воротам  в
тюремной ограде. - Ты, я вижу, как всегда мрачен  и  угрюм?  Значит,  все  в
порядке. До того, как мы поедем, - добавил он, - выведи Гитлера на прогулку.
   С этими словами Хадли протянул Заку  поводок,  прикрепленный  к  ошейнику
огромного добермана.
   - Я вам в лакеи не нанимался, - отрезал Зак, и тотчас же на гладком  лице
Хадли расплылась блаженная улыбка.
   - Тебе, я вижу, надоело пользоваться моим расположением, а заодно и всеми
свободами расконвоированного? Или, может  быть,  тебе  не  терпится  поближе
познакомиться с моей комнатой для особых совещаний?
   Мысленно проклиная себя за несдержанность, причем именно  в  тот  момент,
когда ему было что терять, Зак взял поводок. Как и многие маленькие мужчины,
Хадли обладал гипертрофированным самомнением. А за его изысканными  манерами
скрывался  изощренный,  злобный  и  жестокий  психопат  с  ярко  выраженными
садистскими наклонностями. Слава об этом шла далеко за пределами  тюрьмы.  И
только в Комитете надзора за исправительными  учреждениями  либо  ничего  не
знали, либо не придавали никакого значения высокой  смертности,  списываемой
на "драки между заключенными" и "попытки к бегству".  "Комнатой  для  особых
совещаний" в  тюрьме  называли  звуконепроницаемую  комнату,  примыкавшую  к
кабинету Хадли. Узники, имевшие несчастье вызвать неудовольствие начальника,
покидали ее в нетранспортабельном состоянии и попадали либо в карцер, либо в
изолятор,  либо  прямо  в  морг.  Хадли  умел  заставить  людей  страдать  и
пресмыкаться. Фактически Зак стал  расконвоированным  не  столько  благодаря
безупречному поведению,  сколько  благодаря  неукротимому  тщеславию  своего
начальника.  Этот  мелочный  деспот  получал   ни   с   чем   не   сравнимое
удовлетворение оттого, что роль его  шофера  и  посыльного  выполнял  именно
Захарий Бенедикт - бывшая звезда и всеобщий любимчик. Как ни  парадоксально,
но именно тщеславие Хадли сыграло роковую роль  в  тщательно  спланированном
побеге Зака.
   Таща на поводке упирающегося добермана, Зак  услышал,  как  вдогонку  ему
неслось:
   - Да, Бенедикт. Не забудь  убрать  за  Гитлером.  Зак  достал  из  чулана
лопатку и поднял голову. Серое, свинцовое небо обещало обильный снегопад.

Глава 16

   Усевшись на заднее сиденье, Уэйн Хадли запихнул в  кейс  наброски  своего
будущего  доклада,  расслабил  галстук,  вытянул  ноги  и,  глядя  на  двоих
расконвоированных на переднем сиденье, удовлетворенно вздохнул. Сандини  был
просто мелким мошенником, грязным итальяшкой,  полным  ничтожеством.  Его  и
расконвоировали-то лишь потому, что один из его  крутых  родственников  имел
влияние на какую-то важную шишку в системе и Хадли просто получил  негласное
указание. А так от Сандини не было никакого толку. Да и  какое  удовольствие
можно получить от травли обычного жалкого прохвоста?
   Совсем  другое  дело  -   Захарий   Бенедикт.   Этот   был   кинозвездой,
секс-символом, богачом. Из тех, у которых свои самолеты, роскошные  лимузины
с шоферами и тому подобное. А теперь эта мировая знаменитость выполняет все,
что ему прикажет он, Уэйн Хадли. Нет, все-таки есть в  мире  справедливость.
Настоящая справедливость. Да, этого Бенедикта нелегко  пронять,  вывести  из
себя, но иногда Хадли все же донимал и его. Вряд ли тому было приятно, когда
Хадли заставлял его смотреть по видео последние фильмы и церемонию  вручения
"Оскаров". Хотя с этим толстокожим  гордецом  нельзя  было  быть  ни  в  чем
уверенным. Вот и сейчас мозг Хадли усиленно работал в поисках самой  больной
и неприятной темы. А что, если попробовать секс?
   Когда машина затормозила у светофора,  неподалеку  от  места  назначения,
Хадли немного наклонился вперед и, придав своему  лицу  выражение  невинного
любопытства, поинтересовался:
   - Бьюсь об заклад, что раньше  бабы  так  и  лезли  в  постель  к  такому
богатому и знаменитому парню, как ты. А, Бенедикт? Ты,  наверное,  и  сейчас
иногда думаешь о женщинах? О том, как они пахнут, какой вкус у их губ, какое
на ощупь тело, правда? Хотя, может быть, ты на самом  деле  не  такой  уж  и
секс-гигант. Если бы это было так, то та  светловолосая  сучка,  твоя  жена,
вряд ли бы спуталась с этим парнем. Как его бишь? Остин, кажется. Или  я  не
прав?
   Напряженно  всматриваясь  в  зеркало  обзора,  Хадли  с   удовлетворением
отметил, как  напряглось  лицо  Бенедикта,  но  он  ошибался,  подумав,  что
причиной тому был разговор о сексе, а не имя Тони Остина.
   - Даже если тебя когда-нибудь и освободят досрочно - в чем я лично сильно
сомневаюсь, - то все равно можешь особенно не рассчитывать на бурную половую
жизнь. Хотя все бабы - шлюхи, но даже у шлюх есть свои принципы,  и  они  не
особенно жалуют всяких разных подонков вроде тебя.
   Несмотря на то что Хадли обычно прилагал максимум усилий, чтобы сохранить
хотя бы внешнюю невозмутимость, это ему не всегда удавалось. Вот  и  сейчас,
несмотря на все потуги, злобная, неуемная агрессивность  начальника  все  же
вырвалась наружу:
   - Отвечай на мои вопросы! Слышишь, ты, сукин сын? А не то следующий месяц
проведешь в карцере! - Хадли  с  трудом  овладел  собой  и  продолжал  почти
любезно:
   - Наверное, в добрые старые времена у тебя был личный шофер? Полагаю, что
да. А теперь посмотри на себя. Кто ты? Значит, на свете все-таки есть Бог. И
он все видит!
   Машина подъехала к знакомому зданию, и  Хадли,  выпрямляясь  и  затягивая
галстук, решил добавить последний штрих:
   - Кстати, ты никогда не задумывался  над  тем,  что  произошло  с  твоими
деньгами? Если, конечно, от них что-то осталось после уплаты адвокатам.
   В  ответ  Бенедикт  резко  нажал  на  тормоз,  и  машина   со   скрежетом
остановилась у входа. Хадли вполголоса  выругался,  собрал  вывалившиеся  из
раскрывшегося кейса бумаги и стал ждать, пока  Зак  поможет  ему  выйти.  Но
строптивый шофер продолжал невозмутимо оставаться на своем  месте,  и  Хадли
прорвало:
   - Слышишь, ты, наглый кретин! Не знаю, какой бес сегодня в тебя вселился,
но когда мы вернемся обратно, я постараюсь это выяснить. А теперь вытряхивай
свою задницу из машины и открой мне дверь!
   Не  замечая   леденящего   ветра,   который   рвал   с   плеч   тоненькую
хлопчатобумажную куртку, Зак выбрался наружу. Единственное, что его заботило
по-настоящему, - это снегопад, который, похоже, зарядил надолго. Через  пять
минут он станет беглым преступником. С шутовским поклоном  распахнув  заднюю
дверь,  он  склонился   еще   ниже   и   откровенно   издевательским   тоном
поинтересовался:
   - Вы в состоянии выйти сами? Или, может, мне вас вынести?
   Выйдя  из  машины,  Хадли  рывком  вытащил  кейс  и,   пытаясь   сдержать
клокотавшую ярость, прошипел:
   - Боюсь, что ты нуждаешься в паре-другой уроков хорошего тона,  Бенедикт!
- Взглянув на Сандини, с деланным равнодушием рассматривающего  витрину,  он
заговорил ровнее, постепенно овладевая собой:
   - У тебя есть список поручений. Выполни их и возвращайся. А что  касается
тебя, скотина, - при этих словах выдержка чуть было снова не изменила Хадли,
- то тебе придется отнести свою царственную задницу в  ближайший  магазин  и
купить мне хорошего импортного сыра и немного свежих  фруктов.  После  этого
оставайся в машине. Я  освобожусь  через  полтора  часа.  Да,  и  не  забудь
хорошенько прогреть мотор!
   Не дожидаясь ответа, Хадли направился к  входной  двери.  Две  пары  глаз
сопровождали начальственную спину до  тех  пор,  пока  она  не  скрылась  за
дверью.
   - Ублюдок, -  процедил  Сандини  сквозь  зубы  и,  повернувшись  к  Заку,
вздохнул:
   - Ну вот, кажется, пора. Удачи  тебе,  дружище.  -  Взглянув  на  низкое,
покрытое свинцовыми тучами небо, он добавил:
   - Похоже на то, что надвигается настоящая пурга.
   Нетерпеливо махнув рукой, Зак заговорил быстро и по-деловому:
   - Ты знаешь, что делать. Не вздумай отклоняться от плана  и.  Бога  ради,
ничего не меняй в нашей легенде. Если ты все сделаешь правильно,  то  никому
не удастся изобразить тебя сообщником. Наоборот, ты предстанешь перед  всеми
настоящим героем.
   Но в ленивой усмешке Сандини было что-то настолько  настораживающее,  что
Зак никак не мог решиться  уйти.  Его  беспокоила  и  необычная  нервозность
маленького итальянца.
   Поэтому он быстро и четко еще раз изложил план, о котором до сих пор  они
могли лишь перешептываться.
   - Дом, помни, ты должен все делать в точности  так,  как  мы  условились.
"Забудь" список Хадли на полу машины. За час выполни все поручения, а  потом
скажи кому-нибудь из продавщиц, что забыл список в машине и не уверен в том,
что все купил. Скажи ей, что только сбегаешь за ним и тотчас  же  вернешься.
Машина, естественно, окажется закрытой. -  С  этими  словами  Зак  вырвал  у
Сандини листок, бросил его на пол, захлопнул дверцу и запер машину. Затем  с
напускным спокойствием  твердо  взял  Сандини  за  локоть  и  вместе  с  ним
направился к перекрестку.
   Глядя на набирающие скорость автомобили, они терпеливо подождали, пока не
загорится зеленый свет. Потом неторопливо перешли через дорогу.  Со  стороны
они могли бы показаться  двумя  обычными  техасцами,  обсуждающими  нынешнее
состояние  экономики  или  последний  футбольный  матч.  Если  бы  не  белые
хлопчатобумажные  брюки  и  черные  трафаретные  буквы  на  спинах,  которые
сообщали всем  и  каждому,  что  перед  ними  расконвоированные  заключенные
местной тюрьмы. Зак продолжал вполголоса инструктировать Сандини.
   - Когда ты обнаружишь, что машина заперта, ступай в  тот  гастроном,  что
через дорогу. Там немного постой и пооглядывайся  по  сторонам,  после  чего
спроси продавцов, не видели ли они  кого-нибудь,  похожего  на  меня.  После
того, как тебе ответят, что  не  видели,  отправляйся  в  аптеку  и  книжный
магазин и порасспрашивай всех там. Когда ничего не добьешься и в них,  смело
возвращайся к машине, входи в здание и  начинай  открывать  по  очереди  все
двери, спрашивая всех подряд, где проходит совещание начальников тюрем.  При
этом не забывай сообщать, что, возможно, речь идет о  побеге.  Все  продавцы
позднее подтвердят твою версию, а так как ты поднимешь  тревогу  на  полчаса
раньше назначенного  Хадли  срока,  то  есть  прежде,  чем  он  мог  бы  сам
обнаружить твое отсутствие, то и ему не придет в голову сомневаться  в  том,
что ты невинен как дитя. Может быть, он даже отпустит тебя пораньше, и тогда
ты сможешь побывать на свадьбе Джины.
   Последний аргумент вызвал на худом лице  итальянца  широкую  ухмылку.  Он
хотел было пожать на прощание руку Зака, но спохватился, что  это  могло  бы
выглядеть подозрительно.
   - Не волнуйся за меня и действуй, - легонько подтолкнул он товарища.  Зак
кивнул и двинулся было вперед, но в последнюю секунду вернулся обратно.
   - Что случилось, Зак? - спросил Сандини, увидев непривычно  торжественное
выражение спокойного и надменного лица.
   - Мне будет недоставать тебя, Дом.
   - Я знаю.
   - Передавай маме самый горячий привет. А сестрам скажи, что они для  меня
всегда  будут  дороже  любых  киногероинь.  -  После  этих  слов  Зак  резко
повернулся и быстро пошел прочь.
   Гастроном располагался на  углу  и  имел  два  выхода.  Кроме  основного,
который хорошо просматривался из здания, где находился Хадли, был еще один -
на боковую улицу. Сдерживаясь из последних сил, чтобы не поторопиться и ни в
чем не отклониться от плана, Зак вошел в центральную дверь. Если его любимый
начальник вдруг решит понаблюдать из окна, как выполняются его  приказы,  то
останется  доволен.  Стараясь  не  привлекать  ничьего  внимания,   Бенедикт
сосчитал до тридцати.
   Пятью  минутами  позже  он  уже  находился  в  нескольких  кварталах   от
гастронома и направлялся к первой ключевой точке своего  побега  -  мужскому
туалету на заправочной станции на Корт-стрит.  Сердце  бешено  колотилось  в
груди. Начинало сказываться и напряжение, усиливаемое страхом неизвестности.
Проигнорировав светофор, Зак втиснулся между такси  и  тягачом,  перешел  на
другую сторону и повернул направо. И за углом  он  наконец  увидел  то,  что
искал. В полуквартале от него был припаркован неприметный черный двухместный
автомобиль  с  иллинойскими  номерами.  Несмотря  на  двухдневную  задержку,
машина, слава Богу, была на месте.
   Изо всех сил сдерживая шаг, Зак обогнул красную  "корветту",  стоящую  на
заправке, прошел мимо здания станции и направился прямо к  туалету,  который
находился чуть сбоку. Добравшись до заветной двери, Зак схватился з