Меня зовут Джеймисон Захарий Артур Стенхоуп. Правда, вы можете называть
меня просто Джейми. Мама назвала меня Захарием в вашу честь. Бабушка  ужасно
сердилась, - доверительно сообщил он.
   - Я думаю, - сухо сказал Зак, наклоняясь к ребенку и подхватывая  его  на
руки.
   Из прихожей Джулия с волнением  наблюдала  за  тем,  как  разворачиваются
события. Она услышала, как Зак сказал: "Здравствуй, Элизабет", - и с  трудом
сдержала слезы радости, увидев, как молодая женщина взбежала  по  ступенькам
крыльца и бросилась в объятия брата. Потом наступил черед  Алекса.  Протянув
руку, он нерешительно сказал:
   - Я  не  стану  тебя  осуждать,  если  после  всего,  что  случилось,  ты
откажешься подать мне руку. На твоем месте я бы, наверное, так и поступил.
   Переместив племянника и плачущую сестру влево, Зак протянул брату  правую
руку.
   Джейми переводил недоумевающий взгляд с мамы на бабушку и Джулию.
   - Почему они все плачут? - наконец требовательно спросил он у Зака.
   - Наверное, это сенная лихорадка, - не моргнув глазом соврал его дядя и с
улыбкой поинтересовался:
   - Сколько тебе лет?
   Поздним вечером того же дня Зак и Джулия сидели на ступеньках крыльца  ее
дома, смотрела на черное  бархатное  небо,  усыпанное  звездами,  и  слушали
оглушительное  стрекотание  сверчков,  которые  сегодня,  судя   по   всему,
исполняли прощальный концерт специально для них.
   - Мне будет недоставать этого города,  -  тихо  сказала  Джулия,  положив
голову на плечо Зака.
   - Мне тоже, - ответил он. За последние две  недели  ему  приходилось  два
раза вылетать по неотложным делам в Калифорнию, и оба раза он никак  не  мог
дождаться той минуты, когда  наконец  вернется  обратно.  Завтра  он  должен
вылететь в Остин, на утреннее заседание Техасской комиссии  по  защите  прав
заключенных. После этого, надо полагать, с Уэйном Хэдли будет покончено.
   А послезавтра, наконец, состоится долгожданная свадьба.
   - Мне бы так хотелось, чтобы тебе завтра не нужно было лететь в Остин.
   Зак легонько поцеловал ее в макушку.
   - Мне бы тоже.
   - Постарайся вернуться пораньше.
   - Зачем? - с наигранным удивлением спросил Зак. - Ты что, пригласила  еще
нескольких жаждущих примирения родственников?
   Джулия приподняла голову с его плеча.
   - А что, у тебя еще есть родственники?
   - Нет! - в комическом  ужасе  воскликнул  Зак.  Вдруг  ой  заметил,  что,
несмотря на все попытки улыбнуться, лицо Джулии остается очень печальным.
   - Эй! Что случилось? - встревоженно спросил он, заглядывая ей в глаза.
   - Мне просто  страшно  даже  подумать  о  том,  что  ты  снова  окажешься
замешанным во что-то, связанное с тюрьмами.
   Зак успокаивающе улыбнулся, но  в  отношении  завтрашней  поездки  твердо
стоял на своем:
   -  Я  обязательно  должен  там  быть,  но  тебе  совершенно  не   о   чем
беспокоиться. В конце концов, - добавил он, стараясь обратить все в шутку, -
если они даже и попытаются  меня  посадить,  то  я  знаю,  что  всегда  могу
рассчитывать на тебя. Ты обязательно освободишь меня, чтобы  я  случайно  не
опоздал на собственную свадьбу.
   - Это уж точно, можешь не  сомневаться!  -  воскликнула  Джулия  с  такой
горячностью, что Зак невольно рассмеялся.
   - Я обязательно приду в твою школу к семи часам, - пообещал он.

Глава 84

   Вдыхая полузабытый запах клея и красок,  Зак  шел  по  пустому  школьному
коридору по направлению к единственной  двери,  за  которой  горел  свет.  В
комнате раздавался звонкий женский смех, и Зак немного помедлил  на  пороге,
глядя на семерых женщин, сидящих за низенькими детскими партами.
   Джулия стояла, облокотившись на свой  стол,  в  окружении  многочисленных
детских рисунков, развешанных по стенам. Рисунки  чередовались  с  огромными
буквами алфавита. Джулия была одета в  вечернее  платье,  потому  что  после
репетиции свадебной  церемонии  они  устраивали  небольшой  ужин  для  самых
близких друзей. В этой не совсем привычной одежде,  с  тщательно  уложенными
волосами,  она  выглядела  настолько   восхитительно,   что   Зак   невольно
залюбовался ею. Неизвестно, сколько бы он так простоял, если бы  Джулия  его
не заметила.
   - Ты как раз вовремя. Мы уже закончили урок и  теперь  просто  болтали  и
отмечали наше прощальное занятие,  -  с  этими  словами  Джулия  кивнула  на
небольшой торт и бумажные стаканчики, расставленные на ее столе. После этого
она взяла Зака за руку и вывела  его  на  самую  середину  ярко  освещенного
класса.
   - Зак пришел сюда сегодня, - объяснила она  изумленным,  смущенным  и  не
верящим собственным глазам женщинам, - потому что очень хотел встретиться  с
вами перед тем, как мы уедем из Китона. Паулина, - начала  она  представлять
Зака своим подопечным, -  познакомься  с  моим  женихом.  Зак,  это  Паулина
Перкинс...
   Зак заметил, что Джулии каким-то образом  удалось  представить  все  дело
так, как будто не ее ученицы должны радоваться знакомству с ним, а наоборот.
Благодаря этому женщины быстро оправились от смущения и снова  стали  самими
собой.
   Отдав должное такту Джулии, Зак пожал руку последней  из  семерых  учениц
своей невесты и задумался о том, что  же  делать  дальше.  Положение  спасла
молодая женщина лет двадцати пяти, рядом с партой которой стояла  коляска  с
ребенком. Джулия представила ее как Розали Силмет.
   - Хотите кусочек торта?  -  выпалила  она,  сама  удивившись  собственной
смелости.
   - Я еще никогда в жизни не  отказывался  от  торта,  -  улыбнулся  Зак  и
отрезал себе небольшой кусочек.
   - Я сама его испекла, - сказала осмелевшая Розали и запнулась.
   Повернувшись к Джулии,  он  видел,  что  та  не  сводит  глаз  с  Розали,
беззвучно повторяя одно и то же слово:
   - Как?
   - Я... - женщина гордо расправила свои худенькие  плечи.  -  Я  прочитала
рецепт. А Пегги, - продолжала она, кивая в сторону Пегги Листром, - когда мы
ехали сюда, вслух читала все уличные указатели. - В  словах  Розали  звучала
такая гордость за себя и подругу, что Зак был тронут до глубины души.
   - Розали, - засмущалась Пегги, - зачем ты все это рассказываешь?  Мистеру
Бенедикту  это  совершенно  не  интересно.  Любой  может  прочитать  уличные
указатели.
   - Ну почему же, - возразил Зак. Глядя на лица этих женщин, он  был  готов
на все, чтобы  вселить  в  них  надежду  и  уверенность  в  себе.  -  Джулия
рассказывала мне, что она сама очень долго не умела ни читать, ни писать.
   - Она рассказала вам об этом?  -  спросила  одна  из  женщин,  совершенно
потрясенная этим известием. Зак кивнул и снова повернулся к Пегги Листром.
   - А теперь, когда вы научились читать указатели, может  быть,  научите  и
меня? Я никогда не мог до конца разобраться, что там к чему.
   Кто-то рассмеялся, и Зак спросил, обращаясь к женщинам:
   - А кто принес пунш? Одна из них подняла руку.
   - Я.
   - Вы тоже прочитали рецепт?
   Женщина покачала головой, но сделала это  с  такой  гордостью,  что  Заку
невольно стало интересно, что же он сейчас услышит.
   - Это консервированный пунш. Я прочитала этикетку. И цену тоже. Это  было
в нашем бакалейном магазине.
   - Можно мне немного?
   Женщина кивнула, и Зак плеснул в свой  стаканчик  красной  жидкости.  Все
происходящее настолько потрясло и  взволновало  Зака,  что  он  даже  пролил
несколько капель на манжет рубашки. Розали  Силмет  тотчас  же  вскочила  на
ноги.
   - Идемте, я покажу вам, где туалетная комната,  и  вы  сможете  застирать
пятно.
   - Спасибо, - сказал Зак,  не  желая  обидеть  ее  отказом.  И  с  улыбкой
добавил:
   - Я просто очень волновался сегодня перед встречей с вами. Чего  доброго,
Джулия бы еще отменила свадьбу, если бы я вам  не  понравился.  -  Последняя
шутка явно достигла цели. Выходя из класса  следом  за  Розали,  Зак  слышал
позади себя дружный, звонкий смех.
   К тому времени как он вернулся, женщины уже засобирались по домам. Они не
хотели сильно задерживать  Джулию,  боясь,  что  та  опоздает  на  репетицию
свадьбы.
   - У нас еще вполне достаточно времени, - успокоила их Джулия.
   Зак, не торопясь допивавший пунш, заметил, что  Розали  Силмет  о  чем-то
оживленно шепчет на ухо Дебби Кэссиди, которая отрицательно мотает  головой.
До сих пор протеже Джулии - молодая женщина с длинными прямыми волосами - не
сказала ни  слова,  и  Зак  не  мог  понять,  почему  именно  о  ней  Джулия
беспокоится больше всего. Она  абсолютно  ничем  не  выделялась  среди  всех
остальных ее подопечных.
   - Джулия, - не выдержала наконец Розали, так  и  не  добившись  толку  от
подруги. - Дебби Сью посвятила тебе стихотворение, а  теперь  не  хочет  его
прочитать.
   Зак мгновенно понял, что именно он является причиной этого, и уже  открыл
было  рот,  собираясь  уговаривать  молодую  женщину  не  обращать  на  него
внимания,  но  Джулия  опередила  его.   Ее   голос   был   одновременно   и
успокаивающим, и подбадривающим.
   - Пожалуйста, Дебби, прочитай мне это стихотворение.  Я  очень  хочу  его
послушать.
   - Оно  получилось  не  очень  хорошим,  -  предприняла  Дебби  последнюю,
отчаянную попытку избежать необходимости читать свое произведение вслух, при
всех.
   - Я очень тебя прошу.
   - И оно почти без рифмы,  -  Дебби  развернула  листок  бумаги  дрожащими
руками.
   - Стихи совсем не обязательно должны рифмоваться, - возразила  Джулия.  -
Очень многие замечательные стихи вообще не имеют рифмы. Мне никогда никто не
посвящал стихов, Дебби. Ты даже не представляешь, как я польщена.
   Последняя фраза Джулии окончательно убедила Дебби, и,  бросив  испуганный
взгляд на Зака, она сказала:
   - Я назвала его "Благодаря Джулии".
   Дебби начала читать, и с каждым следующим словом ее голос становился  все
увереннее:

   Мир наполнился светом дня,
   Многоцветьем красок.
   Убегает тьма от огня,
   Жизнь светла и прекрасна.
   Я стыдилась бесцветных дней
   Моей жизни бренной,
   А теперь новой силой своей
   Я горда безмерно,
   Мир наполнился светом дня,
   Разомкнулись вежды.
   И на смену мечтам и снам
   Вдруг пришла надежда.
   Благодаря Джулии.

   Забыв про пунш, Зак слушал эти  наполненные  любовью  и  признательностью
строки. Он видел, как Джулия забрала у  Дебби  листок  со  стихотворением  и
прижала его к груди почти так же, как когда-то прижимала к груди его  кольцо
в аэропорту Мехико. Сразу после этого женщины начали прощаться  и  разошлись
по домам.
   Пока Джулия убирала со стола, Зак просто бродил по классу. Но  его  мысли
были очень далеки от  детского  творчества,  которое  являлось  единственным
украшением здешнего интерьера. Они все время возвращались  к  стихотворению,
которое он только что услышал. Дебби удалось выразить то, что он сам испытал
однажды в Колорадо. Он вспомнил любовь, светившуюся в глазах  Джулии,  когда
она протягивала ему раскрытую ладонь и пыталась объяснить: "...Зак, это  как
чудо, которое держишь в руке".
   Резинка просвистела в паре сантиметров от его уха  и  ударилась  о  доску
объявлений. Подумав, что она упала откуда-то сверху, Зак поднял голову, но в
это время вторая чуть не попала ему в висок. Тогда он с улыбкой обернулся  и
как раз вовремя, потому что Джулия уже снова брала его на прицел.
   Но  Джулию  не  обманула  его  улыбка.  С  безошибочной   интуицией   она
определила, что его мысли только что были очень далеко от шуток и смеха.
   - О чем это вы задумались, мистер Бенедикт?  -  поинтересовалась  она  и,
сменив мишень, запустила резинкой в книгу, лежащую на задней парте.
   Зак замешкался с ответом, потому что сам не  знал,  как  лучше  объяснить
Джулии то, что он чувствовал.
   Правда, в этом и не было особой нужды, потому  что  он  догадывался,  что
Джулия лучше его самого понимает, о чем он только  что  задумался.  Скрестив
руки на груди, она слегка склонила голову набок и невинно поинтересовалась:
   - Ну, как тебе понравились мои девушки?
   - Я... Ну, твоя Дебби Сью Кэссиди  -  вообще  особая  статья.  Но  и  все
остальные,  они...  Они  оказались  совсем  не  такими,  какими  я  их  себе
представлял.
   - Еще пару месяцев назад одного твоего присутствия было бы достаточно для
того, чтобы ни одна из них не могла связать и Двух слов.
   - Сейчас они производят впечатление вполне уверенных в себе.
   - Ты так думаешь? - спросила Джулия каким-то странным голосом. - Так вот,
да будет тебе известно, что  если  бы  они  вдруг  узнали,  что  ты  сегодня
собираешься прийти, я бы никого не смогла затащить сюда даже силой. На нашем
приеме будет кто угодно - жена мясника, жена  церковного  сторожа,  родители
всех моих учеников. Но несмотря на все мое красноречие, я не смогла  убедить
ни одну из этих женщин, что очень хочу видеть их среди своих  гостей.  А  ты
говоришь об уверенности в себе. На те деньги, что мне удалось достать  тогда
в Амарилло, я заказала специальные  тесты,  которые  помогли  определить  их
истинные способности.
   - Но как можно тестировать человека, который не умеет читать?
   - Очень просто. Устно. Главное иметь под рукой все необходимые материалы.
И ни в коем случае не произносить вслух  слово  "тестирование",  потому  что
тогда они перепугаются насмерть и окончательно замкнутся в себе. Ты  знаешь,
что мне удалось обнаружить?
   Зак отрицательно покачал головой, хотя и понимал, что  вопрос  был  чисто
риторическим.
   - Я обнаружила, что Дебби уже может  читать  на  уровне  третьего  класса
средней школы, а у двух учениц просто средние способности к учебе, и  потому
они никак не могут переступить через определенный барьер. Но  самое  главное
не это. Главное, что мне удалось  выяснить,  -  это  то,  что  им  нужна  я.
Человек, который верит в них и которому они небезразличны. Господи,  да  они
просто расцветут, если появится еще один человек, который поверит в них  так
же, как верю я. Педагогическое образование здесь необязательно -  это  может
быть любая женщина, лишь бы она правильно понимала стоящую перед ней задачу.
Ты видел сегодня ребенка Розали. Так вот, его будущее полностью  зависит  от
того, сможет ли  Кэтрин,  которая  станет  заниматься  с  ними  после  меня,
сохранить в Розали веру в себя и убедить ее учиться дальше. Если же  это  не
удастся, то эта девочка точно так же будет мыкаться на  пособие,  балансируя
на грани  нищеты,  как  и  ее  мать.  Ты  знаешь,  сейчас  такие  группы  из
неграмотных женщин набираются  по  всей  стране.  Их  финансируют  различные
корпорации, и одна из этих  корпораций  -  она  называется  "Безграмотность.
Преодолей ее" - разработала даже общенациональную  программу.  Я  узнала  об
этом только несколько дней назад.
   Слушая Джулию, глядя на ее одухотворенное лицо, Зак не  знал,  что  лучше
предложить ей - деньги или возможность создать свою собственную группу.
   В голосе Джулии вдруг появились умоляющие, отчаянные нотки.
   - Зак, я знаю о том, что сразу после свадьбы Рейчел  отказалась  оставить
свою работу, и знаю, как это на тебя подействовало. И поэтому я... Я  решила
предупредить тебя заранее. Я хочу продолжать преподавать и в Калифорнии.  Не
детям,  только  взрослым.   Зак,   я   очень   хочу   участвовать   в   этой
общенациональной программе.
   - Значит, поэтому ты так хотела, чтобы я пришел сюда , сегодня вечером? -
сухо спросил Зак. Разве он мог объяснить  ей,  что  всякое  сравнение  между
неуемным честолюбием Рейчел и искренним, бескорыстным желанием Джулии помочь
отчаянно нуждающимся в этой помощи женщинам просто нелепо и кощунственно.
   Не правильно истолковав причины странной перемены настроения Зака, Джулия
посмотрела на него умоляющими глазами.
   - Зак, прошу тебя. Я столько всего могу дать этим женщинам.  И  я  просто
обязана им это дать. Сжав ее в объятиях, Зак горячо зашептал:
   - Ты сама  -  настоящий  подарок;  У  тебя  больше  граней,  чем  у  того
бриллианта, который сверкает сейчас на твоем пальце. И я без ума  от  каждой
из них...
   Джулия нервно поправила узорчатый шелковый галстук Зака и подняла на него
умоляющий взгляд. Чувствовалось, что она никак не решается обратиться к нему
с еще одной просьбой.
   - Ты знаешь, - решилась она наконец, - Дебби недавно осталась без работы,
потому что семья, в которой она работала чуть ли не с детства, переезжает  в
другой город. А она умеет только вести хозяйство и...
   Зак не дал ей договорить и на этот раз сдался без борьбы.
   - У меня очень большой дом, Джулия, - с улыбкой сказал он.

Глава 85

   - Ты уверен, что в церкви все готово?
   Глядя на то, как Зак в сотый раз  счищает  невидимые  пылинки  со  своего
смокинга, Мэтт Фаррел с трудом сдержал улыбку.
   - Готово все, кроме тебя.
   Накануне вечером Зак не смог связаться с Калифорнией из боязни,  что  его
разговор может случайно услышать кто-нибудь из  Мэтисонов.  Так  что  ему  в
который раз пришлось полностью положиться на Мэтта и Мередит Фаррел, которые
прилетели вчера и остановились в доме Джулии.  Именно  им  он  поручил  роль
связных между собой и Салли Моррисон.
   - Из Калифорнии все прилетели?
   - Они уже давно в церкви.
   - Ты предупредил Мередит, чтобы она не  позволяла  Джулии  заглядывать  в
церковь до начала церемонии? - продолжал допрашивать  друга  Зак,  завязывая
галстук. - Я не хочу, чтобы она раньше времени увидела  гостей.  Это  должно
быть сюрпризом.
   - Не волнуйся, Мередит и Кэтрин Кахилл следуют за ней по пятам,  как  две
тени. Бедная Джулия не сможет даже вздохнуть так, чтобы одна из них этого не
заметила. Не удивлюсь, если  Джулию  уже  заинтересовало  столь  пристальное
внимание.
   - - Ты уверен, что Барбра прилетела? - спросил Зак, надевая смокинг.
   - Она здесь, вместе со своим аккомпаниатором. Я разговаривал с ней  вчера
вечером. В настоящее время она стоит на  хорах  и  наверняка  с  нетерпением
ждет, когда же все это начнется.
   - А который час?
   - Без десяти четыре. У нас всего десять минут, чтобы добраться до церкви.
Тед Мэтисон уже там. Кстати, по  дороге  я  собираюсь  проверить,  насколько
хорошо ты запомнил то, что тебе втолковывали во время вчерашней репетиции.
   - Если ты помнишь, то у меня уже был  один  генеральный  прогон,  -  сухо
напомнил ему Зак.
   - Да, но здесь имеются некоторые весьма существенные отличия.
   - В самом деле? И какие же именно?
   - В тот раз ты был не так счастлив, зато совершенно спокоен.
   Было и еще одно весьма существенное отличие. И Зак понимал это лучше, чем
кто бы то ни было. Он понимал это даже до того, как оказался в переполненной
церкви, перед своим будущим тестем, в  окружении  улыбающихся  лиц,  горящих
свечей и благоухающих  букетов  белых  роз,  перевязанных  белыми  атласными
ленточками. С чувством благоговения и совершенной радости он стоял у  алтаря
и ждал Джулию. Когда же наконец в проходе появились Мередит, Кэтрин и Сара в
одинаковых  платьях  из  нежно-зеленого  шелка,  красивые,   улыбающиеся   и
спокойные, он испытал странное чувство абсолютной  уверенности  в  том,  что
все, что сейчас произойдет, будет правильно и хорошо.
   Орган заиграл громче, и сердце  Зака  учащенно  забилось  в  предвкушении
того, что сейчас совершится.
   Утопая в облаке белого шелка, к нему  по  проходу  приближалась  женщина,
которую он когда-то сделал своей заложницей, которая научила его смеяться  и
которую он любил. В теплом  мерцании  свечей  ее  глаза  буквально  излучали
безмерную любовь. Зак видел в них и  другое  -  обещание  долгой  счастливой
жизни, дома, полного детей, смеха и радости. Он  заметил,  как  эти  родные,
единственные  глаза  расширились  от  удивления,  когда  с   хоров   полился
фантастический голос Барбры Стрейзанд. И песня была именно та,  которую  Зак
попросил спеть, когда Джулия будет идти к алтарю.

   Прежде - о как давно это было,
   Был сном мой день.
   Но сон стал явью - ведь ты явилась,
   И бежала ночь.
   Прежде небо скрывали тучи в стране "Без Тебя",
   Но ты со мною, и светел луч, и горит звезда.
   Аладдинову лампу д