делает это не специально,
он  просто  не  может  простить  нам  то,  что  мы   периодически   нарушаем
установленные им правила. Именно поэтому он стал  полицейским  и  собирается
стать юристом. Он очень любит всякие правила. Он просто обожает их!  Джулия,
- добавила она, подходя к подруге и беря ее за руку, - пошли  в  библиотеку.
Ты же просто с ног валишься, хотя твои  братья  этого,  судя  по  всему,  не
замечают.
   - Но я ведь не хотел расстраивать ее, - оправдывался  Тед,  идя  рядом  с
Карлом. - Я просто сказал ей, чтобы она ничего от меня не скрывала!
   - Кроме чувства справедливости,  тебе  неплохо  бы  обзавестись  чувством
такта, - сердито оборвал его Карл, - и не  заставлять  свою  сестру  ощущать
себя бродяжкой.
   Совершенно обессиленная, Джулия опустилась в кресло, но  расслабиться  ей
не довелось. На сей раз бурная семейная ссора вспыхнула с подачи Кэтрин.
   - Вы оба только что проявили  завидную  настойчивость,  влезая  в  личную
жизнь Джулии, - сердито сказала бывшая жена Теда,  наливая  всем  по  бокалу
вина. - Более того! Вы еще смели осуждать ее! Лицемеры! Ваша бедная  сестра,
может быть, и считает вас святыми, но я об этом знаю  несколько  больше  ее.
Тед, ты разве забыл, как раздевал меня именно в этой комнате даже  до  того,
как состоялась наша официальная помолвка? А мне, между  прочим,  тогда  было
всего девятнадцать!
   Протянув  Джулии  один  из  бокалов,  Кэтрин  кивнула  на  диван,  обитый
темно-бордовой кожей;
   - А потом ты занимался со мной любовью на этом самом диване! Насколько  я
помню, ты еще был приятно удивлен тем фактом, что я  оказалась  девочкой.  А
уже через час мы снова занимались любовью в бассейне, а потом...
   - Я все это помню не хуже тебя! - раздраженно перебил ее Тед и, подойдя к
бару, взял оставшиеся два бокала. Сунув один из них Карлу, он пробормотал:
   - Если не ошибаюсь, то через пару минут тебе это может понадобиться.
   Но все произошло даже раньше. Покончив с Тедом, Кэтрин повернулась к  его
злополучному брату:
   - Да и ты, Карл, у нас далеко не святой! До того, как ты женился, ты спал
с...
   - Оставь в покое  мою  жену,  -  предупредил  Карл  голосом,  который  не
предвещал ничего хорошего.
   - А я и не собиралась трогать Сару, - язвительно  ответила  Кэтрин.  -  Я
просто вспомнила об Элен Рихтер и Лизе Бартлесман, с которыми ты спал еще  в
школе, а также о Кей Соммерфилд - это было немного попозже, а также...
   Отчаянная  мольба,  прозвучавшая  в   голосе   Джулии,   заставила   всех
повернуться к ней.
   - Пожалуйста, перестаньте. Хватит. Мне кажется,  что  для  одного  вечера
разрушенных иллюзий более чем достаточно. Тед приподнял свой бокал и сказал:
   - Выпьем за Кэтрин! Ел, как всегда, удалось  воздать  всем  по  заслугам.
Кроме, естественно, себя.
   Когда Кэтрин снова заговорила, в ее голосе  не  осталось  и  следа  былой
враждебности:
   - Ну почему же? Из нас четверых мне надо каяться больше всех.
   - Наверное, в том, что уступила моим домогательствам и снизошла до  того,
чтобы спать со мной?
   - Нет, - спокойно ответила она.
   - Тогда в чем же?
   - Ты сам прекрасно знаешь ответ на этот вопрос.
   - Ну уж, наверное,  не  в  том,  что  наш  брак  распался?  -  насмешливо
поинтересовался Тед.
   - Нет. Скорее, в том, что я разрушила наш брак. Это неожиданное признание
потрясло Теда, но он постарался ничем не выдать своего замешательства, скрыв
его за нарочитой грубостью:
   - Кстати, какого черта ты сшиваешься в Китоне? Кэтрин вернулась к бару  и
начала открывать вторую бутылку вина.
   - Спенсер считает, что перед свадьбой мне на некоторое  время  необходимо
вернуться в город, откуда я сбежала, когда  распался  мой  первый  брак.  Он
говорит, что только так я смогу снять свою подсознательную тягу к прошлому и
вновь обрести самоуважение.
   - Этот Спенсер, - презрительно процедил Тед, - судя по всему,  редкостный
болван.
   К  великому  изумлению  Теда,  его  непредсказуемая  бывшая  жена  весело
рассмеялась и приподняла свой бокал.
   - Я что, сказал что-нибудь смешное?
   - Да нет, - давясь от смеха, ответила Кэтрин, - просто Спенсер мне всегда
очень напоминал тебя...
   Отставив в сторону нетронутый бокал, Джулия встала с кресла.
   - Боюсь, что вам придется продолжать свою словесную  дуэль  без  меня.  Я
слишком устала, чтобы быть секундантом. Спокойной ночи.

Глава 46

   Надев халат, который ей дала Кэтрин, Джулия спустилась в  библиотеку.  Ее
подруга уже была там и смотрела десятичасовые вечерние новости.
   - Я, честно говоря, думала, что ты будешь  спать  до  утра,  -  удивленно
сказала Кэтрин,  вставая  навстречу  Джулии.  -  Правда,  на  всякий  случай
приготовила ужин и на тебя тоже. Сейчас принесу.
   - Было что-нибудь в новостях? - Джулия старалась говорить спокойно, но  у
нее это плохо получалось.
   - По крайней мере ничего о Захарии Бенедикте, -  поспешила  успокоить  ее
Кэтрин. - Зато  ты  сегодня  главная  героиня  всех  национальных  новостей.
Сообщают, что ты благополучно вернулась домой, что ты цела и невредима.
   Джулия крайне равнодушно отреагировала на это сообщение, и Кэтрин  решила
поддразнить подругу:
   - Ты хоть понимаешь, что стала знаменитой?
   - Ты хочешь сказать - приобрела  скандальную  известность,  -  отшутилась
Джулия. Кэтрин оказывала на нее успокаивающее, расслабляющее воздействие,  и
она начинала постепенно приходить в себя.
   Кивнув в  сторону  огромной  кипы  газет  и  журналов,  возвышающейся  на
журнальном столике, Кэтрин сказала:
   - Я приберегла их на всякий случай. А вдруг тебе захочется завести альбом
для вырезок? Можешь просмотреть, пока я схожу за твоим ужином. Или ты уже их
видела?
   - Я не видела ни единой газеты  и  тем  более  журнала  целую  неделю,  -
ответила Джулия, потянувшись к стопке, и взяла верхний журнал.
   - О Господи! - воскликнула она, не зная, злиться ей или смеяться, когда с
обложки на нее глянуло  ее  же  собственное  лицо  под  броским  заголовком:
"Джулия Мэтисон - жертва  или  соучастница?".  Отшвырнув  журнал  в  сторону
(кажется,  это  был  "Ньюсуик"),  Джулия  начала  быстро  просматривать  всю
остальную кипу, постоянно  натыкаясь  на  собственные  огромные  фотографии,
занимающие первые полосы десятков национальных журналов и газет.
   Вернувшаяся с подносом Кэтрин мельком взглянула на  обложку  "Ньюсуик"  и
сказала;
   - Весь город дружно поднялся на твою защиту. Мэр  Аделсон  лично  написал
редакционную статью в "Китайском вестнике", в которой напомнил всем жителям:
о чем бы ни писали центральные газеты, они-то  знают  тебя  лучше  и  должны
понимать, что ты никогда не свяжешься  с  таким  преступником,  как  Захарии
Бенедикт. Кажется, я процитировала его почти дословно.
   Улыбка Джулии немного померкла.
   - Но ведь ты-то знаешь, - сказала она,  откладывая  в  сторону  очередную
газету, - ты же слышала, что я говорила Теду и Карлу. Я таки  "связалась"  с
ним.
   - Та статья Аделсона была как бы ответом на заявление водителя грузовика,
который считал, что ты помогаешь Бенедикту совершенно  добровольно.  Ну,  ты
помнишь - вся эта история про возню  в  снегу  и  тому  подобное.  -  Кэтрин
немного поколебалась, но потом все-таки спросила:
   - Ты не хочешь рассказать мне обо всем этом.., и о нем?
   Посмотрев на подругу, Джулия вспомнила все  те  доверительные  разговоры,
которые они вели прежде. Они были ровесницами  и  подружились  с  той  самой
минуты, когда Тед их познакомил. После того как их брак  с  Тедом  распался,
Кэтрин вернулась в колледж, а потом переехала в Даллас. До сегодняшнего  дня
она принципиально отказывалась приезжать в  Китон  даже  на  пару  дней,  но
Джулия довольно часто навещала ее  в  Далласе.  Их  дружба,  начавшаяся  так
внезапно, с годами только крепла, без труда выдержав испытание и временем, и
разлукой.
   - Я не только хочу рассказать тебе о нем, - сказала наконец  она.  -  Мне
это просто необходимо. Может быть, тогда я хоть как-то смогу  избавиться  от
этого наваждения и вернуться к нормальной жизни. - Джулия помолчала и спустя
некоторое время беспомощно добавила:
   - Но я даже не знаю, с чего начать.
   Кэтрин поудобнее устроилась на диване и подсказала:
   - Какой он в реальной жизни?
   - Какой? - задумчиво повторила Джулия, прикрывая ноги  пледом  и  пытаясь
подобрать такие слова, которые  бы  позволили  ей  создать  наиболее  точный
портрет Зака. - Он суровый, Кэтрин. Очень суровый. Но одновременно  и  очень
нежный. Ты даже не представляешь, каким  нежным  он  может  иногда  быть.  -
Джулия снова замолчала, пытаясь подыскать пример,  который  бы  лучше  всего
объяснил, что она имеет в виду, но потом все же решила рассказать  обо  всем
по порядку. - В течение первых двух дней я  действительно  боялась,  что  он
убьет меня, если я попытаюсь бежать. На третий день мне удалось обнаружить в
гараже снегоход и...
   В течение следующих трех часов Джулия рассказала  практически  обо  всем,
кроме самых  интимных  моментов,  которые  она  не  пыталась  скрыть,  но  и
описывать в подробностях тоже не хотела.
   В  Кэтрин  она  нашла  благодарного  слушателя.  Подруга   лишь   изредка
перебивала ее, чтобы кое-что уточнить,  смеялась  над  забавными  эпизодами,
поражаясь ревности к Патрику  Свейзи,  хмурилась  -  иногда  с  сочувствием,
иногда с неодобрением.
   - Ну и история! - сказала она, когда Джулия наконец закончила. - Если  бы
ее рассказал кто-нибудь другой, не поверила бы  ни  единому  слову.  Я  тебе
никогда не говорила, что в свое время мне страшно нравился Бенедикт? Потом я
просто думала о нем как об убийце.  Но  теперь...  -  Кэтрин  замолчала,  не
находя слов для того, что хотела сказать, но потом все-таки продолжила:
   - Неудивительно, что ты не можешь перестать думать о нем. Я хочу сказать,
что у этой истории нет конца. Если он действительно не виновен,  то  она  по
идее должна закончиться благополучно - настоящий убийца  попадет  в  тюрьму,
хороший парень будет полностью оправдан и  начнет  новую  счастливую  жизнь.
Такие истории всегда заканчиваются хорошо.
   - К сожалению, - мрачно заметила Джулия, - на этот раз мы  имеем  дело  с
реальной жизнью. А в ней, как видишь,  такие  истории  заканчиваются  совсем
по-другому.
   - Нет, не может быть, чтобы все закончилось  так  паршиво,  -  настаивала
Кэтрин. - Итак, вчера на рассвете вы проснулись, он проводил тебя до машины,
и ты уехала? Неужели это все?
   - Мне бы очень хотелось, чтобы это было "все"! - в  отчаянии  воскликнула
Джулия. - Зак хотел, чтобы все было именно так, и я знала  об  этом.  Но,  к
несчастью, мне понадобилось все испортить. Мало того, что я разревелась, как
последняя дура, я еще и сказала, что люблю его! Он не желал моих  признаний,
я знаю, накануне я уже говорила ему об этом, и  тогда  он  сделал  вид,  что
ничего не слышал. А вчера все получилось еще хуже. Мало  того,  что  я  сама
унизила себя, но и он.., он... - Дальше Джулия продолжать  не  смогла  -  ее
душили стыд и обида.
   - И что же он сделал? - мягко  спросила  Кэтрин.  Джулия  заставила  себя
посмотреть на подругу и, стараясь говорить как можно бесстрастнее, ответила:
   -  Он  улыбнулся,  как  обычно  улыбается  взрослый  человек,  глядя   на
неразумное дитя, и сообщил мне, что я, оказывается, его не люблю, что я себе
это внушила только потому, что не понимаю разницы между сексом и любовью. Он
сказал, чтобы я возвращалась домой и как можно  скорее  его  забыла.  Должна
заметить, что его последнее, желание полностью совпадает с моим.
   Ее слова поразили и озадачили Кэтрин. Нахмурившись, она резко сказала;
   - Странно, что человек, которого ты мне описала, мог повести  себя  таким
гадким и бессердечным образом.
   - Мне это тоже показалось странным, - согласилась Джулия, снова  чувствуя
себя глубоко несчастной. - Тем более что временами  мне  начинало  казаться,
что я ему тоже  небезразлична  Иногда  у  него  в  глазах  появлялось  такое
выражение, как будто . - Джулия  осеклась,  злясь  на  себя  за  собственную
глупость и доверчивость. - Если бы я могла вернуть время назад, я бы  повела
себя совсем по-другому. Я бы сделала вид,  что  очень  радуюсь  предстоящему
отъезду. Я бы поблагодарила его за замечательное приключение и  уехала!  Вот
как мне надо было поступить... - Нарисованная ею же  самой  сцена  настолько
живо предстала перед глазами, что она снова замолчала  и  медленно  покачала
головой, как бы полностью опровергая свои  же  собственные  слова.  Внезапно
пришедшая ей в голову мысль значительно улучшила ее настроение. -  Нет,  это
было бы невероятно глупо с  моей  стороны.  И  совершенно  не  правильно,  -
подумала она вслух.
   - Но почему? Ты бы избавила себя от ненужного унижения,  -  напомнила  ей
Кэтрин.
   - Может быть. Но потом я бы всю жизнь казнила себя за это и  думала,  что
могло бы быть, если бы он тоже сказал, что любит меня. Я бы винила  себя  за
то, что упустила возможность уговорить его  взять  меня  с  собой  и  вместе
искать настоящего убийцу. В конце концов я бы возненавидела себя за то,  что
не призналась ему в любви, что не предприняла никакой попытки изменить конец
этой истории. Конечно, мне тяжело осознавать, что Зак совсем не любит  меня.
Мысль об этом причиняет мне боль, но эта боль несравнима с  тем,  что  я  бы
испытывала, если бы не использовала свой шанс.
   Слова Джулии настолько потрясли Кэтрин,  что  ей  понадобилось  некоторое
время, чтобы прийти в себя.
   - Джулия, я, наверное, никогда не перестану  тебе  удивляться.  Ты  права
абсолютно во всем, но  если  бы  я  вдруг  оказалась  на  твоем  месте,  мне
понадобились  бы  годы,  чтобы  все  это  осознать  и  посмотреть  на   вещи
объективно. Ты только подумай - этот человек похитил тебя,  соблазнил  после
того, как ты спасла его жизнь, лишил тебя девственности, а  в  благодарность
за все это унизил и отослал домой на растерзание фэбээровцам и  журналистам.
Да из всех бессердечных мерзавцев...
   - Пожалуйста, не надо развивать эту тему, - взмолилась Джулия, но  теперь
на ее лице снова появилась прежняя улыбка, - а не то я снова рассержусь и не
смогу "смотреть на вещи объективно". Не говоря уж о том, - добавила  она,  -
что меня никто не соблазнял.
   - Исходя из того, что ты мне  рассказала,  я  просто  не  могу  подобрать
другого слова. Может быть, ты меня  просветишь?  Глядя  на  потухший  камин,
Джулия прошептала:
   - Я хотела, чтобы он соблазнил меня. Ты  даже  не  представляешь,  как  я
этого хотела.
   -  Скажи,  а  если  бы  он   признался,   что   любит   тебя,   -   после
непродолжительного молчания спросила Кэтрин, - ты  действительно  бы  смогла
отказаться от своей семьи, работы, от всей своей прежней жизни и  скрываться
вместе с ним?
   Ответ Джулии был выразителен и лаконичен:
   - Да.
   - Но ведь тогда ты бы стала сообщницей, или как там они  называют  людей,
которые помогают преступникам.
   - Я не думаю,  что  кто-нибудь  стал  бы  судить  жену  за  то,  что  она
присоединилась к своему мужу.
   - О Господи! - в  ужасе  воскликнула  Кэтрин.  -  Джулия,  что  ты  такое
говоришь? Неужели ты бы вышла за него замуж?
   - Я не понимаю, почему именно тебе в это так трудно поверить.
   - Что ты имеешь в виду?
   Джулия продолжала смотреть на подругу с грустной, понимающей улыбкой.
   - Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду,  Кэтрин.  Теперь  твоя  очередь
исповедоваться.
   - В чем?
   - В том, зачем ты вернулась в Китон.  Раньше  ты  постоянно  рассказывала
мне, что хочешь заставить Теда прислушаться к твоим  словам  и  желаниям,  а
сегодня  ты  кротко  и  безропотно  сносила   все   его   оскорбительные   и
несправедливые выпады. Почему?

Глава 47

   Стушевавшись  под  пристальным  взглядом  Джулии,  Кэтрин  потянулась  за
чайником и налила себе уже почти остывшего чаю. Ее рука слегка дрожала.
   - Я терпела все, что  говорил  Тед,  потому  что  не  заслуживаю  лучшего
отношения, учитывая то, как я себя вела после нашей свадьбы.
   - Три года назад, подавая на развод, ты так не считала,  -  напомнила  ей
Джулия. - Помнится, ты говорила мне, что разводишься с ним  потому,  что  он
бессердечный эгоист, самодур и много чего другого.
   - Три года  назад,  -  грустно  сказала  Кэтрин,  -  я  была  испорченным
ребенком, вышедшим замуж за человека, чья единственная  вина  заключалась  в
том, что он хотел иметь дома жену, а не взбалмошную девчонку.  Наверное,  ты
одна из всех жителей Китона не подозревала, что я  была  всего  лишь  жалкой
пародией на жену. Ты просто всегда слишком хорошо относилась  ко  мне  и  не
видела даже того, что видели все, а у меня самой тогда не было ни  мужества,
ни необходимой мудрости, чтобы взглянуть правде в глаза. Тед знал правду, но
он всегда был слишком галантен и не хотел открывать тебе глаза на то, что  я
на самом деле из себя представляла. Пожалуй, нежелание вмешивать тебя в наши
семейные неурядицы было  чуть  ли  не  единственным,  что  нас  в  то  время
объединяло.
   - Скажи, - мягко перебила ее Джулия, - ведь ты же до сих пор любишь  его,
правда?
   Кэтрин, нервно крутившая вокруг пальца  левой  руки  кольцо  с  огромным,
грушевидной формы бриллиантом, сдавленно рассмеялась:
   - Если бы ты задала мне этот вопрос  неделю  назад,  до  того,  как  твое
исчезновение заставило Теда волей-неволей общаться со мной,  я  бы  ответила
"нет".
   - А теперь?
   Подняв голову, Кэтрин посмотрела прямо в глаза Джулии и сказала:
   - Говоря твоими же собственными словами, я бы спала  с  твоим  братом  до
конца своей жизни, если бы он только снова этого захотел.
   - Но коли  это  так,  -  спокойно  спросила  Джулия,  внимательно  изучая
напряженное лицо подруги, - то как ты можешь объяснить тот факт, что до  сих
пор носишь обручальное кольцо, подаренное другим мужчиной?
   - Честно говоря, оно уже мне не принадлежит.
   - То есть?
   - Вчера я разорвала нашу помолвку, но Спенсер просто попросил  меня  хотя
бы пару недель не объявлять об этом официально. Может быть, он думает, что я
просто слишком сильно поддалась настроению и это должно скоро пройти.
   Сдержав бурную радость, которую испытала, услышав новость о  расторгнутой
помолвке, Джулия лишь слегка улыбнулась.
   - А как ты собираешься вернуть Теда?  -  поинтересовалась  она  и,  снова
посерьезнев, добавила:
   - Это будет нелегко. Он очень изменился после развода - редко  смеется  и
стал каким-то.., сухим, замкнутым, как будто возвел вокруг себя неприступную
стену, за которую  не  пропускает  никого.  Даже  меня  и  Карла.  По-моему,
единственное, что его сейчас беспокоит, - это сдача адвокатских экзаменов  и
открытие собственной практики. - Джулия  немного  поколебалась,  прежде  чем
продолжить, но потом все-таки решилась:
   - Ты раздражаешь его, Кэтрин.  Иногда  мне  даже  кажется,  что  он  тебя
ненавидит.
   - Неужели это так заметно? - попыталась пошутить Кэтрин, но вышло  это  у
нее довольно жалко, и она снова заговорила серьезно. - Ну  что  же,  у  него
имеются довольно веские причины ненавидеть меня.
   - Я не верю в это. Просто иногда даже два самых  прекрасных  человека  не
могут ужиться вместе. И в том, что их брак распадается, нет ничьей вины.
   - Не нужно оправдывать меня, Джулия. Особенно  теперь,  когда  я  наконец
набралась мужества для того, чтобы рассказать  тебе  всю  правду,  какой  бы
безобразной она ни была. А правда заключается в том, что  вся  вина  за  наш
развод лежит исключительно на мне. Я любила Теда, когда выходила замуж, но в
силу испорченности и инфантильности не могла понять, что любовь - это еще  и
умение кое-чем жертвовать ради любимого  человека.  Как  бы  нелепо  это  ни
звучало, но я рассчитывала привязать Теда к себе узами брака,  а  потом  еще
пару лет жить в свое удовольствие, до тех пор пока не нагуляюсь и не  созрею
для оседлой семейной жизни. Чтобы тебе это  стало  понятнее,  приведу  такой
пример. - Кэтрин сделала глубокий вдох, но му