а самом деле?
   - Редко.
   Алекс проницательно кивнула:
   - Очевидно, искренность - неотъемлемая привилегия тех, кого ваша  бабушка
презрительно именует "низшим классом". Господи, ну почему у вас вечно  такой
вид, словно вы вот-вот рассмеетесь надо мной?
   - По какой-то совершенно непонятной причине, - весело протянул Джордан, -
вы мне нравитесь.
   - Это очень мило, но не является достаточным основанием  для  свадьбы,  -
запротестовала Александра, возвращаясь к первоначальной теме. - Есть другие,
куда более важные вещи...
   Она с ужасом осеклась.
   "Такие, как любовь",  -  подумала  девушка.  Только  любовь  важна.  Одна
любовь.
   - А именно?
   Не в состоянии произнести  страшное  слово,  Александра  поспешно  отвела
глаза и уклончиво пожала плечами.
   - "Любовь", - договорил про себя  Джордан  и  устало  вздохнул,  страстно
желая вернуться к прерванному совещанию с  управляющим  бабушки,  Александра
жаждет  любви  и  романтики.  Он  совершенно  забыл,  что   даже   невинные,
воспитанные в  провинциальной  глуши  девушки  ее  нежных  лет,  несомненно,
ожидают проявления хоть  какого-то  пыла  от  жениха.  Решительно  не  желая
по-прежнему стоять здесь подобно влюбленному глупцу, пытаться  уговорить  ее
выйти за него замуж и бормотать нежные слова, в которые  он  сам  не  верит,
Джордан подумал, что поцелуй будет самым  коротким  и  наиболее  действенным
способом выполнить долг и развеять ее опасения, а также поскорее вернуться к
оставленным делам.
   Алекс нервно подпрыгнула, когда его  ладони  неожиданно  сжали  ее  лицо,
вынуждая девушку резко вскинуть голову.
   - Взгляни на меня, - велел он тихим незнакомым голосом,  от  которого  по
спине Алекс побежали колкие мурашки тревожного возбуждения.
   Девушка с трудом оторвала взгляд от его загорелого  лица.  Хотя  ни  один
мужчина до этого не пытался  соблазн  нить  ее  или  поцеловать,  стоило  ей
заметить  странно-дремотное  выражение  в  глазах,  полуприкрытых   тяжелыми
веками, как она поняла: сейчас что-то произойдет. Длинные пальцы  чувственно
погладили ее щеку, и герцог  улыбнулся  -  медленной,  ленивой  улыбкой,  от
которой подпрыгнуло и забилось сердце.
   - Я хочу поцеловать вас.
   И без того воспаленное воображение Александры немедленно разыгралось  при
воспоминании о прочитанных  романах.  Получив  поцелуй  от  мужчин,  которых
героини тайно любили,  они  либо  падали  в  обморок,  либо  расставались  с
добродетелью, либо разражались клятвами в вечной любви.  Перепугавшись,  что
волей-неволей придется выглядеть такой же дурочкой, Александра зажмурилась и
затрясла головой.
   - Это совершенно ни к чему, - прохрипела она. - Я... Вам не  стоит  этого
делать! Не сейчас. Очень мило с нашей  стороны  предложить,  но  не  сейчас.
Возможно, в другой раз, когда я...
   Не обращая внимания на  протесты  и  в  который  раз  безуспешно  пытаясь
скрыть, как забавляется ее смущением, Джордан приподнял маленький подбородок
девушки и закрыл глаза. Александра, наоборот,  широко  распахнула  бездонные
очи, готовая принять его пылкую страсть. Он легко коснулся ее губ своими.  И
все закончилось.
   Джордан открыл глаза, чтобы увидеть ее реакцию. Отнюдь не та,  что  можно
ожидать от наивной девочки. Во взгляде Александры  застыло  недоумение  и...
да-да, разочарование!
   Сообразив,  что  умудрилась  не  показаться  круглой  дурочкой,   подобно
героиням романов, Александра с облегчением вздохнула  и  сморщила  маленький
носик.
   - Именно это и считается поцелуем? - осведомилась она у аристократа,  чьи
жгучие ласки заставляли девственниц презреть  свою  невинность,  а  замужних
женщин - забыть о супружеских обетах.
   Несколько мгновений Джордан не  шевелился,  изучая  девушку  прищуренными
проницательными глазами. И неожиданно Александра заметила, как в их  глубине
зажглось нечто тревожащее.
   - Нет, - пробормотал он, - гораздо больше.  -  И,  стиснув  ее  запястья,
привлек к себе так близко, что крошечные холмики почти коснулись его груди.
   Однако его совесть,  которая,  по  предположению  Джордана,  давным-давно
почила в бозе, выбрала именно этот неподходящий момент,  чтобы  напомнить  о
себе после долгих лет молчания.
   "Ты соблазняешь ребенка,  Хоторн!  -  с  отвращением  предостерегла  она.
Джордан  поколебался,  более  удивленный  неожиданным   воскрешением   давно
забытого  внутреннего  голоса,  нежели  сознанием  собственной  вины.  -  Ты
намеренно совращаешь доверчивое дитя, заставляя его покориться,  потому  что
не желаешь тратить время на уговоры".
   - О чем вы сейчас думаете? - настороженно спросила Александра.
   Герцог попытался  было  уклониться  от  ответа,  но,  вспомнив,  как  она
ненавидит вежливые отговорки, решил сказать правду.
   - О том, что я совершаю непростительный поступок, соблазняя ребенка.
   Александра, чувствуя скорее облегчение, чем разочарование по поводу того,
что его поцелуй не произвел на нее  ни  малейшего  воздействия,  рассыпалась
звонким смехом.
   - Меня? - удивилась она и покачала головой,  так  что  непокорные  локоны
разметались в очаровательном беспорядке. - О нет, из-за этого вы  можете  не
волноваться! Как выяснилось, я сделана совсем из другого теста, чем  большая
часть женщин, которые от поцелуя теряют сознание или забывают о добродетели.
Я думала, - чистосердечно призналась она, - что это будет  поистине  ужасно,
но заверяю, на самом деле все очень... мило.
   - Благодарю вас, - с невозмутимым видом ответствовал Джордан. - Вы  очень
добры. - И, решительно взяв девушку  под  руку,  повернулся  и  повел  ее  в
беседку.
   - Куда мы идем? - без особенного интереса осведомилась Александра.
   - Туда, где нас не будет видно из окон дома,  -  сухо  объяснил  Джордан,
останавливаясь под низко нависшей веткой цветущей  яблони.  -  Целомудренные
поцелуи помолвленной парочки вполне позволительны в  розарии,  однако  более
страстные ласки уместны в уединении беседки.
   Девушка, введенная в  заблуждение  наставлением,  наложенным  к  тому  же
весьма деловитым тоном, не сразу осознала истинное значение услышанного.
   У аристократов на все есть правила! Неужели все можно найти в  книгах?  -
Но не успел Джордан ответить, как Александра ахнула:
   - С-страстный поцелуй?! Н-но зачем?!
   Джордан посмотрел на вход в беседку, желая убедиться, что им не помешают,
и обратил всю чарующую силу серебристого взгляда и ленивой улыбки на стоящую
перед ним девушку.
   - Во всем виновато мое тщеславие, - тихо пошутил  он,  -  никак  не  могу
смириться с тем, что вы едва не задремали прямо посреди поцелуя! Ну а теперь
посмотрим, смогу ли я пробудить вас.
   И во второй раз за последние несколько минут  так  долго  спящая  совесть
Джордана взбунтовалась.
   "Ублюдок несчастный, что ты творишь!"
   Но на этот раз герцог ни секунды не колебался. Он  уже  точно  знал,  что
делает.
   - Нужно сказать, - объявил он,  ободряюще  улыбаясь  и  сопровождая  свои
слова  наглядной  демонстрацией,  -  женщина  должна  отвечать  на  поцелуй.
Смотрите: я кладу руки вам на плечи и привлекаю к себе.
   Недоумевая, почему такая простая  вещь,  как  поцелуй,  требует  стольких
церемоний, Александра невольно опустила глаза  на  сильные  длинные  пальцы,
осторожно сжавшие ее плечи, на безукоризненно белую тонкую  сорочку,  прежде
чем смущенно взглянуть на Джордана.
   - А куда девать мои руки?
   Джордан с трудом подавил взрыв смеха, а вместе с ним и  многозначительный
ответ, так и просившийся на язык.
   - А куда бы вы хотели их девать? - поинтересовался он.
   - В карманы? - с надеждой предположила  Александра.  Джордан,  на  уме  у
которого было теперь не столько обольщение, сколько стремление  не  выказать
неуместное веселье, тем не менее был вынужден продолжить.
   - Я имел в виду, - мягко пояснил он, - что нет ничего плохого в том, если
вы меня коснетесь.
   "Не хочу!" - с ужасом  подумала  она.  "Захочешь",  -  так  же  молчаливо
пообещал  он,  верно  истолковав  мятежное  выражение  овального  личика   и
ухмыляясь про себя. Приподняв  ее  подбородок,  он  окунулся  в  эти  широко
распахнутые светящиеся озера, и в груди у него расцвела неизведанная  доселе
нежность - чувство такое же новое для него, как и голос  совести...  Доныне,
пока  не   встретил   это   неиспорченное,   непредсказуемое,   безыскусное,
простодушное дитя. На мгновение  вообразив,  что  смотрит  в  глаза  ангела,
Джордан с неосознанным почтением дотронулся до ее гладкой щеки.
   - Знаете ли вы, - тихо пробормотал он,  -  сколько  в  вас  очарования  и
прелести?
   Эти вкрадчивые слова вместе с прикосновением кончиков пальцев  к  щеке  и
глубоким, бархатистым  тембром  голоса  произвели  на  Александру  такое  же
неотразимое  впечатление,  как  и  предвкушение  будущего  поцелуя.  Девушке
показалось, что внутри у нее все  словно  тает  и  плавится.  Она  не  могла
отвести глаз от его гипнотического взгляда... и не хотела пытаться. Сама  не
понимая, что делает, Алекс подняла дрожащие пальцы к  его  лицу,  коснувшись
щеки точно так же, как перед этим сделал он.
   - Мне кажется, - прошептала она, - что вы прекрасны.
   - Александра...
   Это единственное  сорвавшееся  с  его  губ  слово  было  наполнено  такой
мучительной нежностью, что девушка не смогла  сдержать  то,  что  таилось  в
душе.  Не  ведая,  что  творят  с  Джорданом  робкая  ласка   и   светящиеся
чистосердечием бирюзовые глаза, она продолжала по-прежнему едва слышно:
   - По-моему, вы так же прекрасны, как "Давид" Микеланджело...
   - Не нужно, - из последних  сил  выдохнул  он,  припадая  к  ее  губам  в
поцелуе, не имеющем ничего общего с первым,  -  исступленном  и  обжигающем,
пылком и безумном. Сильная  рука  поддерживала  ее  голову,  пальцы  ласкали
чувствительную кожу; другая рука обняла ее талию, прижимая теснее к мужскому
телу.
   Погруженная в море восхитительных ощущений,  Александра  затрепетала.  Ее
руки скользнули по мускулистой груди Джордана, обвили его шею. Девушка, сама
того не сознавая, льнула к нему, боясь упасть, и, когда эта гибкая, стройная
фигурка прильнула к нему, произошло невероятное - искуситель  превратился  в
соблазняемого. Желание изорвалось в  Джордане,  как  только  девочка  в  его
объятиях стала неотразимой, манящей женщиной. Его губы неотрывно двигались с
голодной настойчивостью, сминая  ее  -  неопытные  и  неумелые.  Александра,
сотрясаемая мощными приливами безумного наслаждения,  по-прежнему  цеплялась
за него, запустив пальцы в жесткие темные волосы, достигавшие воротничка, но
Джордан продолжал долго, томительно целовать ее и  наконец  коснулся  языком
дрожащих губ, безмолвно уговаривая приоткрыть их.
   Александра тихо застонала, то ли от страха, то ли  от  желания,  но  этот
робкий звук проник в затуманенное сознание Джордана и тотчас  отрезвил  его.
Снова сжав тоненькую талию, он неохотно поднял голову, глядя  в  прелестное,
потрясенное юное личико, не в силах  поверить  той  страсти,  которую  Алекс
сумела в нем пробудить.
   Опьяненная любовью и желанием, девушка ощутила под ладонью тяжелые  удары
сердца, уперлась взглядом в чувственный рот, всего минуту назад так  яростно
овладевший ее несопротивляющимися губами,  и  затем  посмотрела  в  пылающие
серые глаза.
   И поняла.
   Вот оно.  Нечто  чудесное.  Свершилось.  Этот  великолепный,  загадочный,
утонченный, умный человек и есть обещанный дар судьбы. И ей позволено любить
его!
   Храбро отбросив мучительные воспоминания  о  том,  как  относился  к  ней
когда-то  такой  же  красивый,  загадочный,  утонченный  человек,  ее  отец,
Александра приняла этот дар со смиренной  благодарностью  своего  преданного
сердечка. Не замечая, что к  Джордану  вновь  вернулся  рассудок  и  страсть
сменилась раздражением, Александра, просияв бездонными очами, спокойно, даже
невыразительно, без стыда и притворного смущения громко сказала:
   - Я люблю вас.
   Джордан ожидал чего-то подобного.
   - Спасибо, - откликнулся он, пытаясь выдать ее слова  скорее  за  обычный
комплимент, чем за нежелательное признание, которого он  не  хотел  слышать.
Трудно представить, насколько она невероятно, обезоруживающе романтична! И к
тому же не понимает, что испытывает всего-навсего вожделение. Ничего больше.
Такого чувства, как любовь, не существует  -  есть  лишь  различные  степени
сладострастия или желания, которые  именуют  любовью  начитавшиеся  дурацких
романов дамы и глупые мужчины.
   Он должен  немедленно  покончить  с  ее  детским  увлечением,  откровенно
объяснив, что не может ответить ей тем же и вовсе не требует  от  нее  столь
пылких чувств. Однако проклятая совесть не позволила  ранить  девочку.  Даже
он, закоренелый циник, не был настолько жесток,  чтобы  намеренно  причинить
боль ребенку, глядевшему на него со щенячьим обожанием.
   Алекс действительно так  напомнила  ему  щенка,  что  Джордан  машинально
взъерошил  ее  густые  шелковистые  волосы  и  с  шутливой  торжественностью
объявил:
   - Вы избалуете меня чрезмерной лестью.
   Снова погладив ее по голове, он шагнул к  выходу,  торопясь  вернуться  к
работе.
   - Сегодня мне нужно срочно  проверить  счетные  книги  бабушки,  -  резко
бросил он. - Увидимся утром.
   Александра кивнула  и  осталась  стоять,  глядя  вслед  широко  шагавшему
Джордану. Утром она станет его женой.
   Когда Алекс сказала ему, что любит, Джордан отнесся  к  этому  совсем  не
так, как она ожидала, но не важно. В ее сердце кипит любовь, которой хватило
на двоих.
   - Алекс! - В беседку ворвалась сгорающая от любопытства Мэри Эллен.  -  Я
все это время не отходила от окна! Вы так долго пробыли здесь! Он  поцеловал
тебя?
   Александра рухнула на белую скамью с витыми железными ножками.
   - Да...
   Мэри Эллен тотчас уселась рядом.
   - И ты сказала ему, что любишь?
   - Да.
   - Что он сделал? - жадно допытывалась девушка. - Что сказал?
   Александра с печальной улыбкой пожала плечами.
   - Поблагодарил меня.

***

   В  камине  весело  плясал  огонь,  прогоняя  прохладу  весенней  ночи   и
отбрасывая тени, причудливо изгибающиеся  и  мелькающие  на  стенах,  словно
эльфы на осеннем празднике.  Александра,  обложенная  подушками,  сидела  на
гигантской кровати и задумчиво наблюдала за игрой света. Назавтра  назначено
венчание. Неужели время пролетело так быстро?
   Девушка подтянула колени к подбородку и обняла их руками, не сводя глаз с
огня. Несмотря на ошеломляющее открытие, что она влюблена в своего  будущего
мужа, Алекс была, однако, не настолько глупа, чтобы считать, будто  понимает
его, и не столь наивна, чтобы верить, будто она одна знает, как сделать  его
счастливым.
   Александра не сомневалась только в одном: она хочет дать  ему  счастье  и
когда-нибудь обязательно осуществит свою мечту. Она чувствовала тяжкий  груз
этой новой ответственности и горячо жалела,  что  почти  не  имеет  понятия,
каково это - быть женой одного из самых знатных людей королевства. И  вообще
ее  знания  о  семейной  жизни  были  крайне   ограниченны.   Отец   казался
очаровательным, элегантным, страстно ожидаемым незнакомцем, которого  всегда
встречали с пылким обожанием жена и  дочь  и  чьи  редкие  визиты  считались
огромным событием.
   Девушка с мимолетной горечью вспомнила, как они с матерью всегда носились
с ним, ловили каждое слово, словно оно исходило из уст  Господа.  Какими  же
унылыми, доверчивыми провинциалками казались они с матерью! Как  он,  должно
быть, смеялся над их благоговейной любовью!
   Александра, тряхнув  головой,  решительно  прогнала  неприятные  мысли  и
попыталась думать о собственном будущем. Она была  совершенно  уверена,  что
герцогу не понравится слепое почитание, которое  мать  неизменно  выказывала
отцу. Его светлость, кажется, предпочитает, чтобы  она  не  скрывала  своего
мнения, каким бы возмутительным или вызывающим оно ни было. Иногда  ей  даже
удавалось рассмешить его. Но как прожить с ним до конца жизни?
   До  сих  пор  единственными  семейными  парами,  которые  ей   доводилось
наблюдать, были деревенские жители, причем  жена  обычно  стряпала,  шила  и
стирала. Ей почему-то ужасно захотелось точно так же заботиться  о  герцоге,
хотя Алекс понимала, насколько глупо-сентиментальными были эти  фантазии.  В
доме полно  слуг,  предугадывающих  любое  желание  хозяев  и  со  всех  ног
бросающихся исполнять их.
   Громко вздохнув, Александра решила смириться с тем, что герцог Хоторн  не
нуждается в той заботе и внимании, какие деревенские женщины  уделяют  своим
мужьям. Но в непокорном воображении тут же всплыло видение:  вот  она  сидит
напротив мужа у очага, ловко  зашивая  рукав  белоснежной  сорочки.  Девушка
мечтательно представила выражение благодарности и удовольствия на безупречно
красивом лице герцога, созерцавшего, как жена штопает рубашку. Он будет  так
горд...
   Но тут Алекс тихо захихикала. Ведь она совершенно не умеет управляться  с
иглой! Если она не уколет палец и не зальет  кровью  белый  батист,  значит,
наверняка наглухо зашьет рукав или сотворит  что-нибудь  столь  же  ужасное.
Картина безмятежного  супружеского  счастья  поблекла,  и  Александра  свела
брови. Интуиция подсказывала ей, что герцог - человек крайне сложный, и  она
мгновенно возненавидела собственную юношескую неопытность. С другой стороны,
Алекс нельзя назвать легкомысленной,  несмотря  на  то  что  его  светлость,
кажется, предпочитает  считать  ее  милым  ребенком.  Но  при  необходимости
Александра становилась воплощением здравого смысла и практичности. Разве  не
она с четырнадцати лет вела хозяйство?!
   И вот теперь перед ней  новое  нелегкое  испытание.  Алекс  должна  стать
достойной женой герцога Хоторна. За эти несколько дней  его  бабушка  успела
сделать  сотню  критических  замечаний  относительно   манер   и   поведения
Александры, и  хотя  девушку  выводила  из  себя  чрезмерная  приверженность
вдовствующей герцогини к условностям и этикету, она  все  же  твердо  решила
учиться всему, что необходимо знать. Нужно постараться, чтобы у мужа никогда
не было причин стыдиться ее.
   "Мой муж", - подумала она, зарываясь в  одеяла.  Этот  красавец  великан,
элегантный аристократ будет ее мужем...

Глава 8

   На следующее утро Энтони, развалившись  во  внушительном  мягком  кресле,
изучал кузена со смесью восхищения и недоверия.
   - Хок, - хмыкнул он, - клянусь, все, что говорят о тебе, - чистая правда:
у тебя совершенно нет нервов! Сегодня день твоей свадьбы, а я волнуюсь  куда
больше твоего!
   Уже одетый в белую сорочку с жабо, черные брюки  и  жилет  из  серебряной
парчи, Джордан спокойно приказывал что-то управляющему поместья и  при  этом
мерил шагами комнату, одновременно просматривая очередной отчет,  присланный
его  поверенным.  За  ним  упорно  семенил  верный  камердинер,  разглаживая
крошечные морщинки на сорочке хозяина и  смахивая  воображаемые  пылинки  со
штанин.
   - Да постой же  ты  смирно,  Джордан,  -  попросил  Энтони,  сочувственно
улыбаясь слуге. - Бедняга Мэтисон сейчас упадет от усталости.
   - Хм-м-м? - Джордан, на  миг  остановившись,  вопросительно  взглянул  на
кузена, и доблестный  лакей,  немедленно  воспользовавшись  шансом,  схватил
безупречно сшитый  черный  фрак  и  поднес  хозяину,  так  что  Джордану  не
оставалось ничего иного, кроме как просунуть руки в рукава.
   - Не можешь объяснить, почему ты так чертовски безразличен к, собственной
женитьбе? Да ты хоть сознаешь,  что  через  четверть  часа  станешь  женатым
человеком?
   Кивком отпустив управляющего,  Джордан  отложил  отчет,  одернул  фрак  и
наконец повернулся к  зеркалу,  проводя  рукой  по  щеке,  чтобы  проверить,
насколько гладко выбрит.
   - Я думаю об этом не как о женитьбе, -  сухо  пояснил  он,  -  а  как  об
удочерении ребенка.
   Энтони по достоинству оценил шутку, и Джордан уже серьезнее продолжал:
   - Александра не будет предъявлять никаких требований, и,  думаю,  свадьба