но  тут  же  остановился  и
прислушался:
   - Ты прав, я забыл, что задолжал тебе ответный матч в скуош. Позвони  мне
завтра в офис, и мы назначим дату.
   Он снова замолчал, рассмеялся и спросил:
   - У тебя список членов коллегии адвокатов недалеко? Я звоню не из дома  и
очень хочу узнать, точно ли один человек принят в члены коллегии или нет.
   Говард,  очевидно,  согласился  просмотреть  список,  потому  что  Паркер
продолжал:
   - Прекрасно. Имя его Станислас Шпигальски. Ш-п-и-г-а-л-ь-с-к-и. Верно.  Я
подожду.
   Прикрыв ладонью микрофон, он ободряюще улыбнулся:
   - Возможно, я зря все  затеял.  Если  человек  безграмотен,  это  еще  не
означает, что он не профессиональный адвокат.
   Однако минуту спустя, когда вернулся Говард, улыбка Паркера поблекла:
   - Нет в списке? Ты уверен? - Немного подумав, Паркер попросил:
   - А ты не  можешь  посмотреть  список  Американской  коллегии  адвокатов?
Может, он указан там?
   Он немного послушал и с вымученной веселостью ответил:
   - Нет, это не срочно. Завтра еще не поздно. Позвони  мне  в  офис,  и  мы
договоримся заодно насчет партии в скуош. Спасибо,  Говард.  Передай  привет
Хелен.
   Он медленно, явно занятый своими невеселыми мыслями,  положил  трубку  на
рычаг.
   - Все-таки никак  не  пойму,  почему  ты  так  беспокоишься,  -  заметила
Мередит.
   - Я бы, пожалуй, еще выпил, - объявил он, подходя к бару.
   - Паркер, - решительно начала Мередит, - поскольку дело касается меня,  я
имею право знать, о чем ты думаешь.
   - О  том,  что  некоторые  мошенники  объявляли  себя  адвокатами,  чтобы
выманивать у доверчивых людей деньги. Было несколько таких дел,  и  одно  из
них - процесс некоего человека, действительно имевшего  адвокатский  диплом,
но обладавшего привычкой класть в собственный карман регистрационную пошлину
и потому самолично выдававшего клиентам не заверенные судьей свидетельства о
разводе, которые просто подписывал сам.
   - Но как он мог сделать это?
   - Адвокаты составляют прошение о разводе, судьи их только подписывают. Он
подделывал подпись судьи.
   - И.., и это сходило ему с рук?
   - Да, потому что он брался лишь за неоспоренные дела, включая и разводы.
   Мередит проглотила половину содержимого стакана, не заметив, что  делает,
и лишь потом немного приободрилась:
   - Но конечно, если обе стороны действовали  по  взаимному  согласию,  суд
посчитает решение о разводе законным, хотя оно не было зарегистрировано?
   - Черта с два!
   - Мне не нравится тон нашего разговора, - объявила Мередит, чувствуя, как
кружится голова от выпитого джина. - Как поступают в суде с теми, кто считал
себя разведенным?
   - Если они успели снова вступить в брак, их освобождают  от  обвинения  в
двоеженстве или двоемужестве.
   - Прекрасно.
   - Но второй брак объявляется недействительным, и первый  придется  заново
расторгать.
   - Господи милостивый! - охнула Мередит, опускаясь в кресло. Но она  знала
в душе, твердо знала, что ее развод законный и все сделано  как  полагается!
Знала потому, что все иное было немыслимым.
   Поняв наконец, как она расстроена, Паркер осторожно провел ладонью по  ее
шелковистым волосам:
   - Даже если Шпигальски никогда не  был  адвокатом  и  не  имеет  диплома,
развод может  оказаться  законным,  если  он  представил  это  бессмысленное
заявление судье и добился его подписания.
   Она  взглянула  на  Паркера  встревоженными  глазами,  принявшими  сейчас
прелестный оттенок ее свитера и слаксов - сине-зеленый, только чуть темнее.
   - Завтра же пошлю кого-нибудь в суд, - успокоил  Паркер,  -  и  попытаюсь
узнать, был ли развод зарегистрирован, и если да - значит,  волноваться  нет
причин.

Глава 23

   - Плохо спала? - спросила Филлис на следующее утро, когда Мередит  прошла
мимо ее стола, рассеянно кивнув.
   - Да, ночь не из лучших. Что сегодня у меня назначено?
   -  Совещание  с  рекламным  отделом  в  десять  часов,   чтобы   обсудить
торжественное открытие нью-орлеанского  магазина.  Джерри  Китон  из  отдела
кадров просил назначить встречу, чтобы поговорить  о  некоторых  повышениях,
которые ты должна одобрить, и я сказала ему,  чтобы  пришел  к  одиннадцати.
Хорошо?
   - Прекрасно.
   - В одиннадцать тридцать Эллен  Перквейл  из  юридического  отдела  хочет
обсудить иск, предъявленный нам. Это та  женщина,  которая  заявляет,  будто
сломала зуб в Кларендон-Рум.
   Мередит с отвращением покачала головой:
   - Обратилась в :уд только потому, что сломала зуб, обедая у нас?
   - Не совсем. Она сломала его об ореховую скорлупу, оказавшуюся в форели с
миндалем.
   - Неужели? - пробормотала Мередит,  смирившись  с  мыслью,  что  придется
платить. - Это меняет дело.
   - Верно. Я назначила Эллен подойти в одиннадцать тридцать.
   - Ладно,  -  кивнула  Мередит,  и  в  этот  момент  телефон  оглушительно
зазвонил.
   - Я возьму, - сказала Филлис.
   И день, как обычно, покатился, набирая  скорость,  одно  неотложное  дело
сменяло другое, безумный темп все возрастал, и  когда  выдавалось  несколько
спокойных минут, Мередит не сводила глаз с телефона, мысленно умоляя Паркера
позвонить и сказать, что с ее разводом все в порядке и волноваться не  из-за
чего.
   Но было уже почти пять, когда Филлис наконец сообщила, что звонит Паркер.
Охваченная внезапным напряжением, Мередит схватила трубку:
   - Что ты выяснил?
   - Пока ничего определенного, - глухо ответил он, явно не желая  вдаваться
в подробности. - Шпигальски  -  не  член  Американской  коллегии  адвокатов.
Ожидаю, когда мне позвонят из суда. Пообещали связаться со мной, как  только
станет известно что-нибудь. Еще несколько часов, и все выяснится. Ты  будешь
сегодня дома?
   - Нет, - вздохнула Мередит. - Отец дает небольшой прием в честь  сенатора
Девиса. Позвони мне туда.
   - Хорошо.
   - Как только получишь ответ?
   - Обещаю.
   - Вечер закончится рано,  потому  что  сенатор  Девис  должен  в  полночь
вылететь в Вашингтон, так что если я уже уйду, звони домой.
   - Я тебя найду, не волнуйся.

Глава 24

   Но оставаться спокойной становилось все труднее по  мере  того,  как  шли
часы. Наполовину убежденная в том, что она волнуется по пустякам,  но  не  в
силах  умерить  всевозрастающую  тревогу,  Мередит  ухитрялась  улыбаться  и
кивать, и быть неизменно вежливой с гостями отца, но для  этого  требовались
сверхчеловеческие усилия. Ужин закончился час  назад,  а  Паркер  так  и  не
позвонил. Пытаясь отвлечься, она медлила в столовой, наблюдая,  как  убирают
со стола, а потом отправилась  в  библиотеку,  где  гости  собрались  выпить
бренди перед уходом.
   Кто-то включил телевизор, и несколько человек смотрели новости.
   - Прекрасный вечер, Мередит, - сказала жена сенатора Девиса, но остальные
слова,  казалось,  исчезли  в  небытии,  когда  до  Мередит  донесся   голос
телекомментатора:
   - Сегодня еще один новый житель Чикаго появится  в  новостях.  Это  гость
Барбары Уолтере, снявшей на пленку интервью с ним. Помимо  других  вопросов,
он затронул тему последней серии захватов одних компаний  другими.  Передаем
отрывок из этого интервью...
   Гости, читавшие колонку Салли Мэнсфилд,  естественно,  предположили,  что
Мередит   захочет   прослушать   выступление   Фаррела.   Присутствующие   с
заинтересованными улыбками повернулись к экрану.
   -  Каково  ваше  мнение  относительно  насильственного  поглощения  одних
компаний другими? - спрашивала Барбара  Уолтере,  и  Мередит  с  отвращением
заметила, как журналистка зачарованно наклонилась вперед.
   -  Думаю,  эта  тенденция  лишь  возрастет,  пока  не  будут   выработаны
соответствующие законы и постановления.
   - Но существуют ли те, кто  может  чувствовать  себя  в  безопасности  от
насильственного поглощения вашей фирмой - друзья и так далее? Хочу  сказать,
- добавила она с шутливой тревогой, - возможно, даже  наша  Эй-би-си  станет
вашей следующей добычей.
   - Объект попытки захвата называется целью, - уклончиво объяснил  Мэтт.  -
Не добычей. Однако... - Он лениво, обезоруживающе улыбнулся. -  ..чтобы  вас
успокоить, могу заверить: пока "Интеркорп" нацелилась вовсе не на Эй-би-си.
   В комнате раздались смешки, но Мередит старательно делала  вид,  что  все
это ее не касается.
   - Не можем ли мы теперь поговорить о вашей  личной  жизни?  За  последние
несколько лет у вас было несколько страстных романов с кинозвездами, и  даже
с самой Марией Кальварес, наследницей судоходной компании.  Существовали  ли
эти широко разрекламированные романы на  самом  деле  или  просто  придуманы
репортерами?
   - Да.
   Мередит   снова   услыхала   оценивающий   смех   мужчин,   восхищавшихся
хладнокровием Мэтта, и глаза ее засверкали от возмущения.  Подумать  только,
как легко ему завоевать внимание и симпатию окружающих!
   - Вы никогда не были женаты, и я хотела бы знать, не  собираетесь  ли  вы
вступить в брак в ближайшее время?
   - Вполне возможно.
   Короткая улыбка подчеркнула дерзость вопроса,  и  Мередит  сцепила  зубы,
вспоминая, как эта улыбка когда-то заставила ее сердце бешено колотиться.
   Пленка  оборвалась,  и  ведущий  вернулся  к  местным  новостям.  Мередит
облегченно вздохнула, но  не  прошло  и  минуты,  как  сенатор  с  дружеским
любопытством обернулся к ней:
   - Видно, все здесь читали колонку Салли Мэнсфилд.  Может,  не  откажешься
удовлетворить наше любопытство, Мередит, и объяснить, почему ты так обошлась
с Фаррелом?
   Мередит умудрилась сымитировать ленивую улыбку Мэтта:
   - Нет.
   Все рассмеялись, но она заметила вопросительные, ожидающие лица и сделала
вид, что поправляет подушки на диване.
   - Стентон Эйвери только что представил кандидатуру Фаррела  в  загородный
клуб, - заметил сенатор отцу, Мысленно проклиная Мэтта за приезд  в  Чикаго,
Мередит бросила в сторону отца предостерегающий взгляд, но тот  уже  потерял
самообладание:
   - Уверен, что присутствующие в этой  комнате  имеют  достаточно  влияния,
чтобы не допустить Фаррела в клуб, даже если все остальные желают видеть его
членом "Гленмура", чего, конечно, на самом деле быть не может.
   Судья Нортап тоже услышал его и на миг прервал беседу с другим гостем:
   - Вы именно этого хотите от нас, Филип? Забаллотировать его?
   - Вы чертовски правы, именно этого я и хочу.
   - Если вы убеждены в том, что его кандидатура нежелателен, этого для меня
вполне достаточно, - кивнул  судья,  многозначительно  глядя  на  остальных.
Гости  медленно,  но  категорично  закивали,  объявляя  этим  о  единодушном
согласии, и Мередит поняла, что шансы Мэтта пройти в "Гленмур" равны нулю.
   - Он купил огромный участок земли в Саутвилле, - сообщил  судья  отцу.  -
Хочет заново районировать его и выстроить экологически  чистый  промышленный
комплекс.
   - Это действительно так? - спросил отец, и из его следующих слов  Мередит
поняла, что он собирается помешать и этому тоже, если сумеет.
   - Кого мы знаем в комиссии Саутвилла по районированию?
   - Несколько людей. Паулсона и...
   - Ради Господа Бога, - перебила она с  вымученным  смехом,  посылая  отцу
умоляющий взгляд. - Нет смысла  пускать  в  ход  тяжелую  артиллерию  только
потому, что мне не нравится Мэтт Фаррел.
   - Уверен, что у вас и отца имеются достаточно веские причины испытывать к
нему такие чувства, - заметил сенатор Девис.
   - Вы чертовски пра...
   - Вовсе нет, - вмешалась Мередит, перебивая  отца  и  пытаясь  остановить
планы мести, с сияющей искусственной улыбкой объявила:
   - Дело в том, что Мэтт попытался поухаживать  за  мной,  когда  мне  было
восемнадцать, но слишком распустил руки, и папа так и не простил ему этого.
   - Теперь я знаю, где видела его! - воскликнула миссис  Фостер,  глядя  на
мужа, и повернулась к Мередит:
   - Это было много лет назад  в  "Гленмуре"!  Помню,  что  подумала  тогда,
насколько он привлекательный молодой человек, и... Мередит, да  ведь  именно
вы представили его нам!
   Но тут сенатор,  то  ли  случайно,  то  ли  намеренно,  спас  Мередит  от
необходимости отвечать, сказав:
   - Ну что же, жаль прерывать вечер в честь моего дня рождения, но я должен
к полуночи быть в самолете, вылетающем в Вашингтон.
   Час спустя последние гости начали расходиться, и Мередит,  стоя  рядом  с
отцом, прощалась с ними, но в этот момент заметила автомобиль, свернувший на
подъездную дорожку.
   - Кого это несет? - проворчал отец, щурясь от яркого света фар.
   Мередит  присмотрелась  и  узнала  светло-голубой  "мерседес",  когда  он
проезжал под одним из фонарей вдоль аллеи.
   - Это Паркер.
   - В одиннадцать ночи?
   Мередит затряслась от дурного предчувствия еще до того, как  горевшие  на
крыльце лампы осветили напряженное, мрачное лицо Паркера.
   - Я надеялся, что все уже разошлись. Мне нужно поговорить с вами обоими.
   - Паркер, - начала Мередит, - не забывай, что отец болен...
   - Я не собираюсь зря его расстраивать, -  пообещал  Паркер,  почти  силой
уводя их в дом, - но он должен знать факты, чтобы разобраться и понять,  как
поступить.
   - Прекратите говорить обо мне, словно меня здесь нет!  -  рявкнул  Филип,
как только они добрались до библиотеки. - Какие факты? И что,  черт  возьми,
происходит?
   Плотно закрыв двери библиотеки, Паркер предложил:
   - Думаю, вам лучше сесть.
   - Пропади все пропадом, Паркер, ничто не может  расстроить  меня  больше,
чем твои недомолвки...
   - Прекрасно. Филип, вчера вечером я случайно взглянул на постановление  о
разводе Мередит и удивился некоторым неточностям. Помните, лет восемь  назад
нашумевшее  дело  одного  чикагского  поверенного,  который  брал  деньги  с
клиентов и  вместо  того,  чтобы  внести  пошлину,  клал  их  в  карман,  не
регистрируя дела?
   - Да. И что?
   - А пять лет  назад  разразился  скандал  с  адвокатом  по  имени  Джозеф
Грандола, практикующим на Южной Стороне, который никогда не имел диплома, но
брал деньги за ведение дел, которые так и не попадали в суд?
   Паркер ждал ответа, но если не считать  внезапной  напряженности  в  позе
Филипа, другой реакции не было, и он продолжал:
   - Грандола окончил один курс  юридического  факультета,  прежде  чем  его
выкинули. Некоторое время спустя он открывает офис в районе, где большинство
клиентов - люди необразованные. Десять лет ему все сходило с рук,  поскольку
он брался лишь за те дела, которые не требовали открытого заседания суда  и,
следовательно, никаких встреч с адвокатом противной стороны,  -  такие,  как
полюбовные разводы, составление завещаний и так далее.
   Мередит почти рухнула на диван, чувствуя, как желудок неприятно скрутило,
а к горлу подступает тошнота. Она уже  поняла,  что  сейчас  скажет  Паркер.
Голос Паркера словно отдалился и стал глуше:
   - У него было кое-какое юридическое образование, и он  сумел  нахвататься
специальных выражений, чтобы составить достаточно грамотный документ.  Когда
к нему приходил клиент,  желавший  развестись,  он  сначала  убеждался,  что
другая сторона полностью согласна либо находится в бегах. В этом  случае  он
запрашивал с клиента  столько,  сколько  мог  вытянуть,  а  потом  составлял
заявление о разводе. Зная, что он никогда  не  сможет  сойти  за  настоящего
адвоката и ни один судья не подпишет постановление, он подписывал его сам.
   - Вы пытаетесь сказать мне, - почти неузнаваемым голосом прохрипел Филип,
- что тот поверенный, которого я нанял одиннадцать лет назад, вовсе  не  был
адвокатом?
   - Боюсь, именно так.
   - Не верю, - прорычал он, словно пытался отпугнуть несчастье  собственной
яростью.
   - Нет смысла снова вгонять себя в сердечный приступ, это больше ничего не
изменит, - спокойно и рассудительно указал Паркер, и  Мередит  почувствовала
некоторое облегчение, увидев, как отец делает  над  собой  некоторое  усилие
взять себя в руки.
   - Продолжайте, - сказал он через несколько мгновений.
   -  Сегодня,  после  того  как  я  убедился,  что  Шпигальски  -  не  член
адвокатской коллегии,  я  послал  в  суд  детектива,  крайне  осторожного  и
умеющего молчать детектива, которого мы всегда используем для подобных  дел,
- успокоил он Филипа, судорожно сжавшего спинку стула.  -  Он  провел  целый
день и часть вечера, проверяя и перепроверяя архивы. В суде  развод  Мередит
не зарегистрирован.
   - Я убью этого ублюдка!
   - Если имеете в виду Шпигальски, его сначала нужно найти. Он исчез.  Если
же говорите о Фарреле,  -  отрешенно  продолжал  Паркер,  -  рекомендую  вам
изменить свое отношение к нему.
   - Черта с два! Мередит может в два счета решить эту проблему!  Для  этого
нужно всего-навсего вылететь в Рино и там получить  быстрый  развод,  причем
без лишней огласки.
   - Я уже думал об этом, но ничего не выйдет, - покачал  головой  Паркер  и
поднял руку, чтобы остановить очередной взрыв  эмоций.  -  Выслушайте  меня,
Филип, потому что у меня было время хорошенько над всем  поразмыслить.  Даже
если Мередит сделает так, как  предлагаете  вы,  это  не  поможет  разрешить
юридическую путаницу, связанную с их имущественными правами. Придется пройти
через обычную судебную процедуру.
   - Мередит совсем ни к чему объяснять ему, что произошла ошибка!
   - Мало того, что это некрасиво с моральной и этической точки зрения, но и
крайне  непрактично,  -  объяснил  Паркер  с  раздраженным  вздохом.   -   В
Американскую коллегию адвокатов уже поданы две жалобы на Шпигальски,  и  они
передали дело в руки властей. Предположим, Мередит  послушала  вас,  но  тут
Шпигальски  арестуют  и  он  во  всем  сознается.  В  ту  же  минуту  власти
информируют Фаррела, что его развод незаконен, если, конечно, он еще  раньше
не прочитает об этом в газетах. Да вы хоть имеете представление  о  том,  на
какую сумму он вам вчинит иск за все  это?  Он  добровольно  доверил  вам  и
Мередит уладить дело с разводом, а вы проявили  преступную  небрежность,  не
говоря уж о том, что все эти годы подвергали его опасности двоеженства, и...
   - Да вы, кажется, обо всем успели подумать! - оборвал  Филип.  -  Что  же
предлагаете делать?
   - Все что угодно, лишь бы уговорить его и  не  допустить  скандала,  -  с
неумолимым хладнокровием объявил Паркер и обернулся к Мередит:
   - Боюсь, что этим придется заняться тебе.
   В продолжение всего разговора  Мередит  сидела  неподвижно,  не  в  силах
поверить в происходящее, но слова Паркера вывели ее из тупого оцепенения:
   - Объясни, пожалуйста, почему именно я,  а  не  кто  другой,  должна  его
уговаривать?
   - Потому что тут замешаны невероятные  финансовые  затруднения.  Нравится
тебе или нет, но Фаррел - твой законный муж, и вы женаты вот уже одиннадцать
лет. Ты богатая женщина, Мередит, и,  следовательно,  Фаррел,  как  законный
муж, имеет право на часть всего, чем ты владеешь...
   - Да прекрати ты называть его так!
   - Но это правда, - настаивал Паркер, хотя уже гораздо мягче. -  Он  может
просто  отказаться  дать  тебе  развод,  да  еще   и   подать   в   суд   за
пренебрежение...
   - Господи Боже! - вскрикнула Мередит, вставая и начиная нервно бегать  по
комнате. - Невероятно! Нет.., погоди.., мы слишком драматизируем.
   Вынуждая  себя  мыслить  здраво  и  логически,  как   всегда   в   случае
возникновения проблем, она задумалась и объявила:
   - Если все, что мы читали, правда, Мэтт намного богаче нас...
   -  Гораздо  богаче,   -   подтвердил   Паркер,   одобрительно   улыбаясь,
обрадованный,   что   к   Мередит   вернулась    присущая    ей    спокойная
рассудительность.  -  В  этом  случае  ему  есть  что  терять  в  борьбе  за
собственность, причем куда больше, чем нам.
   - Так что об этом волноваться нечего, - заключила Мередит. -  Потому  что
он наверняка, как и я, захочет покончить с этим как можно  быстрее  и  будет
вне себя от счастья, узнав, что мне от  него  ничего  не  нужно.  Собственно
говоря, у нас есть все преимущества...
   - Это не совсем так, - покачал головой Паркер. - Я уже объяснял, что твой
отец и ты взяли на себя от