- Все,  Яша,  завязываю  с  беспорядочными  связями,  покупаю  дюжину
семейных трусов и женюсь.
   -  На  этой  горничной,  что  ли,  Наташе?  -   проявил   необычайную
догадливость Яша.
   - Да. А разве плох мой выбор?
   - Выбор хороший. Девчонка она классная, лицо, фигурка -  закачаешься.
А как же золото, Григорий Адамович?
   -  Золото?  Паршивое  оно,  низкой  пробы,  не  окупит  даже   взяток
всяким-разным чиновникам. Плевать мне,  Яша,  на  золото,  жаль  убивать
лучшие годы на  поиски  сокровищ.  Хочу  безмятежной  семейной  жизни  с
женой-красавицей. Буду мирно торговать, иметь свой кусок хлеба с  маслом
и забуду навсегда про свои дурацкие фантазии.
   - Хорошо на масло еще и икру намазывать, - неожиданно добавил Яша.
   - Хорошо-то хорошо, только вместо икры можно годами баланду  хлебать,
а то и проглотить девять граммов свинца. Нет уж, лучше  синица  в  руке,
чем утка под кроватью, - закончил Коровин разговор.
   Из аэропорта Григорий Адамович направился прямо в магазин. Там царило
спокойствие,  лишь  у  отдела  аудио-  и  видеозаписей  гомонила  стайка
подростков.  Продавщицы,  хорошо  изучившие  манеру   хозяина   внезапно
появляться и  так  же  неожиданно  исчезать,  восприняли  его  появление
спокойно. Коровин окинул слегка посоловевшим  взглядом  торговый  зал  и
двинулся через подсобки в кабинет.  Там  стоял  двухтумбовый  письменный
стол, похожий на баррикаду, воздвигнутую  между  хозяином  и  возможными
посетителями,  огромные  кресла,  заставляющие  человека  ощущать   себя
беспомощным в переговорах с владельцем, сидящим  за  столом  на  удобном
стуле, маленький столик с компьютером и телевизор. На окне висели шторы,
сверканием золота и радужным переливом выдававшие  свое  ближневосточное
происхождение.
   Стену  украшал  портрет  обнаженной  красотки,   скрывавший   главную
ценность кабинета - сейф. Не бог весть  какая  хитрость,  но  кабинет  и
магазин в целом были на сигнализации.
   В сейфе лежали доллары, приготовленные Коровиным  для  экспедиции  на
Черное море. Он - уже в который раз - пересчитал деньги,  словно  кто-то
мог незаметно пробраться в  кабинет,  вскрыть  сейф  и  уйти,  аккуратно
расставив все по своим местам. Нет, безусловно,  имелись  профессионалы,
способные на такие штучки, но они по мелочам не работали.
   - Что ж, сокровище я  нашел  практически  даром,  бабки  понадобятся,
чтобы завладеть  им,  -  подумал  Григорий  Адамович,  закрывая  сейф  и
тщательно устанавливая картину на прежнее место.
   Но  денег  не  взял.  Дома  у  него  был  еще  один   сейф,   вернее,
металлическая коробка на замке с секретом, где лежали рубли. Коровин  не
помнил, сколько точно, но где-то около ста тысяч. На  покорение  уездной
красавицы должно хватить. Раздался условный стук, и в кабинет вошел  Яша
с  ярким  полиэтиленовым  пакетом  в  руках.  Оттуда  он  достал   батон
сырокопченой колбасы, литровую банку маринованных помидоров и хлеб.
   - Ну? - спросил Григорий Адамович,  непонимающе  глядя  в  опустевший
пакет.
   Улыбнувшись, Яша сунул руку за спину и вытащил оттуда бутылку  водки,
- Фокусник хренов!  Кио  и  Коперфильд  в  одном  недоделанном  лице,  -
возмутился Коровин. - А если бы она разбилась?
   - Все продумано до мелочей, - не обижаясь, ответил Яша. - А в  случае
чего сбегал бы за другой.
   За другой он все равно побежал, хотя  не  следовало  бы.  Коровина  -
уставшего, перенервничавшего, день не евшего и пившего в самолете коньяк
- развезло  окончательно.  Он  проснулся  утром  в  своей  квартире.  От
вчерашнего загула остались лишь отрывочные воспоминания и дикая головная
боль. Спасибо Яше, который погрузил хозяина в такси и  отвез  домой.  На
кухне изумленный Григорий Адамович увидел целую упаковку баночного пива.
   - Да, тут уж одним ?спасибо? не отделаешься, -  подумал  он  о  своем
заботливом помощнике.
   После двух банок пива ему заметно полегчало, но Коровин знал, что это
временный эффект. Надо  еще  несколько  часов  помаяться,  затем  выпить
таблетку и лечь спать.  Проснувшись,  он  более-менее  придет  в  норму.
Григорий Адамович зашел в  большую  комнату,  и  в  глаза  ему  бросился
мини-тренажер.
   - А Тоська,  зараза,  оказалась  права.  Я  с  ним  лишь  четыре  дня
позанимался... Кстати, надо ей сообщить, что  с  рубинами  вышел  полный
облом. Ведь это ее идея, должна быть в курсе...
   Коровин выпил еще банку пива, зашел в кабинет и лег на диван. Тут  же
он заметил валяющийся в углу бумажный ком - смятую карту  затонувших  на
Черном море кораблей.  Григорий  Адамович  взял  ножницы  и  с  каким-то
садистским удовольствием изрезал ее на мелкие кусочки, которые  выбросил
в мусорное ведро. С авантюрами в его жизни покончено...
   Он принял таблетку и вновь улегся, но сон не шел.  Может,  как  часто
бывает с бодуна, нахлынула депрессия или, подобно многим людям, Григорию
Адамовичу было мало получить вместо  одного  удовольствия  другое  и  он
хотел все сразу, но ему стало до слез жалко убитого Ремезова,  точнее  -
утраченную с его гибелью возможность добывать драгоценности.  И  Наташин
образ, видимо из-за дальности расстояния, уже не казался таким чарующим,
выглядел несколько бледновато. Он понял,  чего  ему  недостает.  Ему  не
хватало кровавого блеска рубинов.
   Немного подремав, Григорий Адамович поднялся и отправился  к  сестре.
Вахтер,  хорошо  знавший  Коровина  и  получивший   указание   Анастасии
Леонидовны пропускать его  без  вопросов,  чему-то  усмехнулся  и  снова
раскрыл ?Спорт-Экспресс?. Григорий Адамович поднялся на четвертый этаж и
надавил кнопку  звонка.  Раз,  другой.  Наконец  дверь  распахнулась,  и
госпожа Черняева собственной персоной оказалась на пороге. Судя по виду,
она лихо резвилась в постели и  только  что  из  этой  постели  вылезла.
Воспаленные глаза сверкали блудливыми  огоньками,  на  помятом,  но  все
равно очень милом лице играла блаженная улыбка, роскошные волосы свисали
нечесаными лохматыми прядями на белый махровый халат,  который  сестрица
даже не удосужилась толком  запахнуть,  будто  демонстрируя  то,  чем  в
минуту вдохновения ее щедро наградил Господь Бог.
   - Ты, как всегда, вовремя, - сказала  Черняева,  косясь  на  нахально
выбравшуюся на всеобщее обозрение грудь.
   - Привет, Настя! - бодро воскликнул Коровин. - Я, конечно, извиняюсь,
но есть важные новости.
   Сестра на минуту задумалась и наконец качнулась,  пропуская  брата  в
квартиру.
   - Так всегда, мужики свое получают, и никому  нет  дела,  что  бедной
женщине, хочется повторить. Подожди здесь, - сказала она, отведя брата в
гостиную, и шмыгнула в коридор. Вскоре  из  соседней  комнаты  донеслись
приглушенные голоса, затем раздались шаги и хлопнула входная дверь.
   - Сейчас только восемь часов, нормальные люди занимаются этим ближе к
ночи, - то ли оправдывался, то ли возмущался Коровин.
   - У мужчин бывают разные обстоятельства.
   - Ну, если под обстоятельствами  иметь  в  виду  жену,  -  усмехнулся
Григорий Адамович и тут же погрустнел. - Боюсь, испорчу тебе настроение!
   И он рассказал ей о деловых результатах своей поездки, опустив  сцены
личной жизни.
   - В общем, о рубинах придется забыть навсегда,  -  печально  заключил
Коровин.
   - Ага, - усмехнулась Настя. - Как там в фильме:
   "шеф, усе пропало,  гипс  снимают,  клиент  уезжает?,  так,  кажется?
Гриша, ты ведь толком не прощупал Драча,  а  уже  поставил  на  операции
крест.
   - Я же тебе говорю, Драч  -  пешка  в  руках  у  губернатора,  с  ним
обсуждать дела бессмысленно. Надо выходить на областной уровень,  а  это
совсем другие взятки. У меня на них денег не хватит  и  еще  неизвестно,
окупят ли рубины наши затраты.
   - Постой-постой,  -  Черняева  стала  ходить  по  комнате,  обдумывая
какую-то пришедшую ей в голову мысль. - Ну-ка  расскажи  мне  снова  про
егеря и его знаменитую угрозу.
   Выслушав еще раз Коровина, она хищно улыбнулась, словно волчица:
   - Надо идти к Волынскому, Игореша сумеет нейтрализовать Драча.
   - Ты что, забыла?  Я  ведь  у  него  уже  был!  Побрезговал  он  моим
предложением, слишком оно для него мелко.
   Равнодушно выслушав гневную реплику брата, Черняева уселась в кресло,
закинув ногу за ногу.
   - Ты - нет, а я Волыну знаю. Он не  узколобый  хапуга  с  ?пушкой?  в
кармане, а по  большому  счету  человек  утонченный.  Любит  деньги,  но
обожает и хитро закрученные аферы, когда лохи мнят себя самостоятельными
величинами, а на деле оказываются марионетками в его руках.  Ради  такой
комбинации он соглашается даже на минимальную прибыль.
   - Мне было занятно узнать что-то новенькое об уголовном авторитете, -
едко сказал Коровин. - Но какое это имеет отношение к рубинам?
   - Самое непосредственное,  -  ответила  Черняева.  -  Я  поняла,  как
заинтересовать Игоря Семеновича.
   И глаза ее блеснули голодным блеском дикого зверя, готового к  броску
на добычу. Коровину почудилось, что во рту у нее блеснули клыки, а ногти
заострились, превращаясь в тигриные когти. Он зажмурился и открыл глаза.
Разумеется,  все  это  показалось  с  перепоя.   Разыгралось   проклятое
воображение...
   - А может, не стоит, Настя?  Черт  с  ними,  с  рубинами,  -  жалобно
протянул он.
   - Стбит, Гриша, еще как стоит. Я из тебя, дурака, человека сделала, а
теперь превращу в богача.

Глава 10

   Тарзан оказался на удивление живуч, лишь ходил  скособочившись  после
удара позвоночником о жесткую  скамейку.  Другим  членам  его  ?пятерки?
повезло меньше. У одного перелом, у другого сотрясение мозга, у третьего
- и то и другое. Лишь Горшок отделался ?фонарем? под глазом, но он  явно
сфуфлил, притворился, будто его вырубили с одного удара. По сути  Тарзан
остался один, а время поджимало, Матрос приказал разобраться с  фраером.
Вот ситуация - хоть малолеток из  подворотен  собирай.  Тарзан  поступил
иначе. До сих пор он четко выполнял все указания Матроса.  Хотя  Матрос,
как правило, общался с Тарзаном наедине, из нескольких реплик он  понял,
что у Матроса есть еще команды, которыми он доволен меньше, чем  братвой
Тарзана. А еще Тарзан был в курсе, на чьей территории они косят бабки, и
сделал очевидный вывод, что Матрос ходит под измайловцами, которые время
от времени нагружали их бригаду  черной  работой.  Вот  и  ладушки.  Они
добросовестно выполняли посильные задания, но этот мужик оказался им  не
по зубам. Пусть хозяева спустят на него своих лучших псов. А если Матрос
побоится за свой сраный авторитет, надо либо  забыть  про  мужика,  либо
разрешить братве вволю помахать ?перышками?, изрезать злобного фраера на
куски. Других вариантов нет.
   Но Матрос, выслушав Тарзана, замахал руками, как пропеллер:
   - Ты что, офонарел! Вот прикинь, если бы вы  на  мужика  с  ножичками
кинулись, а мимо пробегал  какой-нибудь  старый  хрыч.  Он  бы  сразу  в
ментовку брякнул, и вас бы дружно повязали. А когда пацаны голыми руками
машут, люди идут себе мимо, их к этому уже приучили.  И  об  измайловцах
забудь. Наша проблема - мужик. Эх, Тарзан, я в тебя верил, а ты уделался
по самые уши. Короче, я найду управу  на  фраера,  но  бабки  за  работу
возьму из твоей доли...
   Тип по кличке Уж был надеждой и опорой Матроса. Во  многом  благодаря
ему измайловцы давали бригаде подзаработать. То есть об Уже они  понятия
не имели, но, как  только  Матрос  ощутил  в  себе  крутость  и  вздумал
?бомбить? ларечников, измайловцы взяли его за жабры и  поставили  вопрос
ребром:
   - За халяву отвечать надо. Либо возвращай бабки  с  процентами,  либо
разберись с одним хмырем.
   Хмырь оказался рядовым аудитором. Видно, стал копать чересчур глубоко
и в итоге вырыл себе могилу. Аудитора шлепнули на пороге его квартиры  в
то время, когда все заметные исполнители измайловцев тусовались в людных
местах. Уж и  дальше  работал  исключительно  в  подъездах.  Он  пытался
обучиться снайперскому  искусству,  но  цены  заказов  измайловцев  едва
превышали стоимость хорошего  карабина  с  оптикой.  Овчинка  не  стоила
выделки.  Вот  пистолет  было  не  жалко  выбрасывать  после  очередного
убийства, которое Уж совершал чисто и в срок. У человека  с  извращенной
психикой  и  железными  нервами  не  должно  было  быть  проблем.   Ведь
измайловцы  поручали  Матросу  ликвидацию  только  рядовых  граждан,  не
защищенных  охранниками  и  бронированными  автомобилями,  по   нелепому
стечению  обстоятельств  чем-то  помешавших  группировке.  Не  у  всякой
команды есть садист с железными нервами...

***

   Вскоре после того, как Рублев выключил свет  и  лег  спать,  раздался
звонок в дверь. Комбат, моментально стряхнув сон, в  темноте  подошел  к
двери и спросил:
   - Кто там?
   В ответ - ни слова, ни шороха, ни  движения.  У  Комбата  были  явные
враги, но хватало и тайных,  ведь  куча  негодяев  лишилась  возможности
делать грязные деньги после того, как их аферами вплотную занялся бывший
майор-десантник Борис Рублев. Многие уголовники  хотели  его  смерти,  и
Комбат давно усвоил прописную истину: враг, которого не видишь,  гораздо
опаснее врага, который смотрит тебе в глаза. Он накинул на дверь цепочку
и лег в постель.
   В следующий раз  звонок  раздался  через  день,  когда  город  только
погрузился в темноту. Комбат, зайдя в коридор, специально включил свет и
прикрыл глазок деревянной дощечкой. С лестничной площадки казалось,  что
хозяин прильнул к нему, высматривая гостя. Через секунду брызнули мелкие
осколки, а дощечка в руках дернулась, словно кто-то невидимый  попытался
ее вырвать. Комбат успел расслышать хлопок и  рухнул  на  пол,  стараясь
сделать это как можно громче. Тут же в замке скрипнула  отмычка,  кто-то
умело и торопливо вскрывал дверь. Комбат  бесшумно  вскочил  и  прижался
спиной к стене.
   Дверь распахнулась, в полуметре от себя Комбат увидел дуло пистолета,
удлиненное глушителем. Он ухватил руку за кисть и провел болевой  прием.
Убийца сдавленно охнул, пистолет упал на  пол.  Комбат  ногой  захлопнул
дверь, поднял оружие и, приставив его к бритому затылку, твердо сказал:
   - Только дернешься - получишь пулю в лоб! Он обыскал убийцу и, ничего
не  обнаружив,  подтолкнул  к  большой  комнате.   Там   он   рассмотрел
?мокрушника?. Высокий худой парень  лет  двадцати  пяти  казался  легким
противником, но Комбат знал,  что  люди  такого  сложения,  если  хорошо
обучены и натренированы, запросто одерживают  победы  над  широкоплечими
крепышами с бычьими шеями.  Впрочем,  Комбат  чувствовал,  что  незваный
гость  опасен  только  с  пистолетом  в  руках.  Рублев  ради   проверки
сымитировал удар, и убийца запоздало вжал голову в плечи.  Тренированный
боец среагировал бы гораздо раньше и совершенно иначе. Комбат  небрежным
толчком опрокинул его в кресло, а сам устроился рядом на стуле:
   - Ты, может, без подсказки догадаешься, о чем я хочу тебя спросить?
   Убийца  одарил  Комбата  невинным  взглядом   младенца,   обмочившего
пеленки. Казалось, сейчас он заугукает, требуя пустышку.  Рублев  и  сам
любил пошутить, но всему надо знать время и меру.
   - Я захватил тебя, вооруженного, в собственной квартире. Чего  мне  с
тобой церемониться? Я здесь сам и прокурор  и  судья.  Только  адвокатом
работать не обучен, уж  извини.  Догадываешься,  какой  будет  приговор?
Советую тебе расколоться, иначе прямо отсюда угодишь в реанимацию. Или в
морг. Ну, говори, кто тебя послал?
   - Это страшные люди, нельзя даже произносить их имена! Они убьют  нас
обоих!
   Уж недаром получил свою  кличку.  Он  умел  выворачиваться  из  любых
ситуаций, инстинктивно находя кратчайший  путь  к  спасению.  Мгновенный
переход от наивного отрицания к животному страху за свою  шкуру  ввел  в
заблуждение Комбата. Он слегка расслабился. Но уж  очень  простоватым  и
запуганным казался убийца. Комбат решил, что перед ним обычный  доходяга
и что его либо заставили, либо ему пообещали  много-много  наркотиков  и
сунули пистолет, объяснив, как и что делать.
   - Ладно, ты мне по секрету назови имена, я их больше никому не скажу.
   Уж сморщился, засучил ногами и страдальчески выдохнул:
   - Забыл, ей-богу забыл. Когда  сюда  шел  -  помнил,  а  теперь  нет.
Вылетело из головы.
   - Так пусть скорее залетает обратно,  -  Комбат  полушутя-полусердито
щелкнул его по темечку.
   Уж обхватил голову руками, закатил глаза и протяжно застонал,  словно
Рублев ткнул ему в  голову  раскаленный  штырь.  Он  корчился,  бился  в
конвульсиях и тихо матерился, роняя горькие слезы.
   - Натурально. Слышь, артист, хватит ломать комедию! - рявкнул Комбат.
   - Я не ломаю, у меня башка пробита, там  сейчас  пластинка  стоит,  -
стонал Уж. - Если б ты чуть сильнее врезал, убил бы на хрен. Вот  глянь,
если не веришь, с каким дерьмом люди живут.
   Не зря  Рублев  назвал  Ужа  артистом.  Все  было  сыграно  настолько
убедительно, что Комбат поверил. Он привстал, и тут же в паху  разлилась
острая боль, заставившая его  согнуться.  Минута  была  критическая.  Уж
попытался вырвать оружие из рук Комбата. К счастью, у  него  на  это  не
хватило  сил.  Тогда  он  окинул  взглядом   комнату,   ища   что-нибудь
поувесистей, но Рублев не был ценителем хрустальных  ваз  или  бронзовых
статуэток. Уж метнулся в коридор. Хлопнула  входная  дверь.  Превозмогая
боль, Комбат рванулся за ним. Это был один из тех редких случаев,  когда
он руководствовался не холодным расчетом,  а  яростью.  Какой-то  жалкий
мозгляк попытался его убить,  а  затем  умудрился  сделать  то,  что  не
удавалось даже подготовленным людям. В принципе, их встреча  завершилась
вничью, но ничья с таким соперником Рублева категорически не устраивала.
Он выскочил из квартиры,  услышал  внизу  громкий  топот  и  бросился  в
погоню. Вот позади остались все одиннадцать пролетов, Комбат оказался на
улице и, оглянувшись  по  сторонам,  заметил  в  темноте  неясную  тень,
бегущую к углу дома. Комбат рванулся следом. Он забежал в соседний двор,
думая об одном: лишь бы вновь засечь ?мокродела? и уже  не  упускать  из
вида, а дальше скажется его преимущество в выносливости. Он в два  счета
догонит долговязого мозгляка и скрутит его.
   Только напрасно  Рублев  высматривал  убегающего  бандита.  Несколько
человек, замеченных им во дворе, либо сидели на скамейках, либо спокойно
шли по своим делам. Мокрушник, скорее всего нырнул в один из  подъездов.
Но какой? Рядом стояли два дома,  и  Комбат  шагнул  к  правому.  Только
сейчас, остыв, он понял, что на ногах у  него  нет  обуви.  Шлепанцы  он
где-то скинул, чтобы не мешали, и остался в одних носках.  Ему  повезло,
что он не напоролся на бутылочные осколки, которыми  были  щедро  усеяны
окрестные дворы. Но еще хуже было другое. Он  держал  в  руке  пистолет,
отнятый у киллера. Несмотря на разгул преступности в государстве, Комбат
сомневался, что люди оставят без  внимания  человека,  разгуливающего  с
оружием в руках. К такому народ еще  не  привык,  вполне  может  найтись
энтузиаст, который звякнет куда следует. Одна надежда - на улице темно и
трудно разобрать, что у него в руках. А возможно, из этого пистолета уже
кого-то убили? Конечно, опытные киллеры немедленно избавляются от орудия
убийства, которое после ликвидации, образно говоря, уже нацелено  в  них
самих, но всяко бывает. Комбат  хотел  стереть  отпечатки  и  зашвырнуть
оружие в кусты, но тут же одумался. Мало ли, подберет  его  какой-нибудь
подонок или человек с неуравновешенной  психикой,  отсюда  один  шаг  до
трагедии. Да и стоит передать оружие Бахрушину, может, в картотеке  есть
отпечатки изворотливого ?мокрушника?.
   Комбат прекратил погоню  и  отправился  домой.  Упустив  киллера,  он
лишился возможности выйти прямо на  заказчика,  теперь  надо  было  либо
ждать  очередного  покушения,  либо  опередить  убийц,  вычислить  их  и
обезвредить. После недолгих размышлений Комбат  решил,  что  убрать  его
пытались отморозки, которым он  дважды  продемонстрировал  превосходство
кадрового офицера-десантника. Дилетанты