открывать  глаза  не  спешил.  Он  абсолютно  не
помнил, что произошло после того,  как  он  покинул  вагон  трамвая.  Помнил
случившееся на шоссе, помнил то, как собирал деньги и документы в  квартире,
помнил, как рассуждал, куда податься.
   Дальше существовал один большой черный  провал,  пустоту  которого  можно
было сравнить разве что с вакуумом. И этот вакуум прочно поселился у Яшки  в
голове. Любая мысль, не успев начаться,  обрывалась  и  исчезала.  Открывать
глаза было страшно, черт знает где окажешься.
   "А  вдруг  лежишь  на  тюремных  нарах?"  Яшка  немного   поворочался   и
почувствовал, что под ним совсем не жесткие  доски  -  поскрипывала  кожаная
обивка дивана. Такого дома у него не было.
   "Значит, все-таки я не вернулся к себе, - подумал он. Чужим был  и  плед,
колючий, пахнущий то ли нафталином,  то  ли  солидолом.  -  Хорошо  хоть  не
блевотиной, - подумал Яшка. - Я вчера выпил здорово", -  решил  он,  ощутив,
что каждый его выдох сильно отдает перегаром, а кровь  в  голове  пульсирует
мощными толчками.
   Собравшись с духом, Клещ открыл глаза.  Это  ситуацию  не  прояснило,  он
видел над собой потолок с выкрашенными белой эмалью досками.  Вместо  люстры
над ним висела гроздь голых лампочек на хитро загнутом  жестком  кабеле.  Он
сел и принялся тереть глаза, чтобы заставить себя посмотреть на мир.
   Наконец, он припомнил интерьер, в котором оказался.  "Толик  Копоть,  его
дом", - с облегчением вздохнул Яшка.
   Он у своих, и пока сам не наделает глупостей, ему ничего не  угрожает.  В
углу  комнаты  рычал   холодильник,   сквозь   гул   компрессора   слышалось
позвякивание бутылок. Яшка открыл дверцу, и ему  захотелось  минут  на  пять
засунуть голову в морозильник. Брезгливо отодвинув бутылки с дешевой водкой,
Яшка добрался до пива. Дрожавшая до этого рука клещами вцепилась в скользкие
от влаги бутылки. Прохлада приятно передалась через ладонь страждущему телу.
   - Фу! - наконец-то выдохнул Яшка, когда последняя  капля  пива  скатилась
ему в горло.
   И только сейчас он обнаружил, что находится в  гостиной  не  один.  Перед
окном на стуле сидел  Толик  Копоть  и  с  ехидной  ухмылочкой  наблюдал  за
страданиями Клеща.
   - Так и испугаться можно, - промокнул носовым платком пену с губ Яшка.
   - По себе знаю, пока пива не дерябнешь, ничего вокруг не видишь. Вот я  и
подождал, пока ты в себя придешь.
   - Какой-то ты странный, - разглядывая Колотя, признался Яшка, - то  ли  я
перебрал, то ли ты чего задумал.
   - Задумал, - подмигнул Толик приятелю, - и, по-моему, неплохо получается.
Ты говорил, что мужика видел, который за рулем "мерса" сидел?
   - Видел. Он сперва еще на меня двинулся, а потом испугался и на пяту дал.
   - Похож он был на угонщика машины?
   - Нет. Тут я голову на отсечение дать могу. Угонщиков многих знаю, у  них
взгляд совершенно другой. Да и баба с ним  в  машине  сидела  видная,  такую
телку на чужой тачке не катают. Выделывался, наверное, с ней на  шоссе,  вот
девок моих и размазал по асфальту.
   - Кстати, одна из них жива.
   - Машка, что ли? Она ж последней стояла, - в изумлении воскликнул Клещ, -
я сам видел, как по ней джип проехал!
   - Значит, не Машка. Но одна точно жива.
   - Откуда знаешь?
   - В новостях передали.
   - Да ну!
   - Везучий ты, Клещ. Знаешь, кто за рулем сидел?
   - Я у него имени и фамилии не спрашивал, да и вряд  ли  он  мне  стал  бы
сообщать. Пристрелить меня мог. Упакованные с собой всегда пистолеты  возят.
Но у него от страха крыша поехала.
   - Это Галкин был, - выдохнул Копоть.
   - Ерунда, - махнул рукой Яшка. - Я что, Галкина в телевизоре не видел? Он
мужик серьезный, солидный, а тот был лишь бы что - молодой,  волосы  длинные
хвостом конским завязаны.
   - Не один Галкин на свете, - засмеялся  Копоть,  -  это  сынок  его  был,
Аркашей зовут.
   - Ну и что из этого? - пожал плечами Яшка. - Мне-то какая польза?
   - Дело в том, что он сейчас  отмазаться  хочет,  говорит,  будто  у  него
машину угнали.
   - Падла! - проговорил Клещ. - Из-за него мне столько неприятностей.
   -  За  неприятности  ему  платить  придется.  Папашка  богатый,  пусть  и
раскошеливается.
   Яшка уже понял, какую игру затевает Копоть. Он  даже  забыл  о  том,  что
мучится с похмелья, взгляд его просветлел.
   - Как, по-твоему, Толик, сколько может стоить свобода его сынка?
   - Я думаю, стоит она не очень дорого, - покачал головой Толик,  -  больше
семидесяти тысяч нам цену загибать не стоит.  Собьет  до  пятидесяти,  и  то
хлеб, по двадцать пять на брата.
   Яшка хотел возразить, но после короткого раздумья лишь вяло махнул рукой:
   - Правда твоя. Лучше синица в руках, чем журавль в небе.
   - К тому же не забывай, - добавил Копоть, - ты не оказал помощь на шоссе,
ты проституток содержал. Тебя тоже от ментов отмазывать придется. Зато потом
выйдешь из воды сухим.
   -  Хорошо  ты  придумал,  -  пробормотал  он,  -  но  как  я  свяжусь   с
Галкиным-старшим? Небось, адресочка  олигарха  ни  в  одном  справочнике  не
сыщешь, и телефон его по "09" мне никто не скажет. А разговорчик-то у нас  с
ним конфиденциальный...
   - Дурак ты, - незлобно проговорил  Копоть,  -  совсем  от  жизни  отстал.
Каждый уважающий себя человек, располагающий деньгами,  электронным  адресом
давно обзавелся.
   Клещ, конечно же, слышал и об электронных адресах, и об Интернете,  но  в
реальности с этими явлениями никогда  не  сталкивался.  Он  не  умел  делать
лишние движения, осваивал лишь то, что требовала от  него  жизнь.  С  трудом
освоил даже пейджер, в котором три кнопки. Компьютер же оставался за рамками
его понимания.
   - Деревня ты, Клещ, никакого у тебя интереса к жизни нету! Не подскажи  я
тебе насчет Галкина, ты бы до сих пор хавалом щелкал.
   - Ты-то умеешь с компьютером обращаться?
   - Кое-чему научился, не в деревне  живу.  Толик  повел  Яшку  наверх.  На
втором этаже дома порядка оказалось еще меньше, чем на первом,  строительная
отделка тут только начиналась. Но пару  комнат  Копоть  уже  считал  жилыми.
Возле неоштукатуренной стены стоял довольно сильно залапанный компьютер.  На
клавиатуре темнело пятно лишь у кнопок управления курсором -  явный  признак
того, что хозяин использует машину только как игрушку.
   Перед  непосвященным  в  тонкости  Клещом  Копоть  разыгрывал   из   себя
профессионала:
   - Ничего сложного здесь нет. Сейчас мы отыщем Галкина на три пятнадцать.
   Яшка следил за руками Толика,  как  за  руками  фокусника.  Тот  тыкал  в
клавиши одним пальцем.
   Наконец, поиск увенчался успехом. На мониторе собрались  в  одну  рамочку
адреса, по которым можно было что-то узнать о Галкине.
   - Вот его личная страница, - глаза Копотя сияли радостью.
   Появилась  краткая  биография   Галкина   старшего,   прочитав   которую,
оставалось только удивляться, почему это Борис  Аркадьевич  до  сих  пор  не
причислен к лику святых.
   - Такой же, как в телевизоре! -  восхитился  Яшка,  рассматривая  большую
цветную фотографию олигарха.
   Само  это  ругательное  слово  в  сопроводительном  тексте  ни  разу   не
попадалось, предпочтение отдавалось более нейтральным: бизнесмен, финансист.
Толик вошел во вкус, листал страницу за страницей.
   - Вот, - радостно воскликнул он, - посмотри! Почти во весь экран, оставив
слева лишь узенький столбец для текста, всеми  цветами  радуги  переливалась
фотография.
   - "Борис Аркадьевич с семьей", - прочел подпись Толик.
   - Это же тот самый урод! - с придыханием произнес Клещ. - Только волосы у
него на фотографии в хвост не стянуты. И не костюмчик  с  галстуком  на  нем
были, а черт  знает  что.  Хотя  и  дорогое,  -  вынужден  был  признать  он
напоследок.
   - Признал?
   -  Расфуфырился,  -  приговаривал  Яшка  Клещ,  разглядывая   на   экране
фотографию Аркадия Галкина, - вырядился словно голливудская кинозвезда.
   - Ты уверен, что это он?
   - Абсолютно, на все сто процентов. Взгляд его я запомнил.
   -  Надо  будет  зарядить  пятьдесят  штук.  Аппетиты  Клеща  разгорались,
достаточно ему было взглянуть  на  интерьер  кабинета,  в  котором  восседал
Галкин-старший.
   - Он у нас в кармане, - ликовал Копоть. - Ведь ты точно видел его сыночка
за рулем?
   - Видел, не видел, какая разница, главное, что я могу рассказать об  этом
ментам.
   Копоть отыскал электронный адрес, по которому мог забросить сообщение для
Бориса Аркадьевича, но в своей жизни ни Клещ,  ни  Толик  не  писали  ничего
более длинного, чем школьное сочинение, а поскольку десятилетку они окончили
давно, сочинение короткого послания являлось для них сущей пыткой.
   - Ну, - глубокомысленно произнес Толик.
   - Чего ну, пиши.
   - Что писать?
   - Так, мол, и так, гони пятьдесят штук, иначе... - Клещ замялся.
   - Он же нас за полных идиотов примет, поймет в чем дело.
   Согнутым указательным пальцем, Толик водил над  клавиатурой,  не  решаясь
нажать клавишу:
   - Уважаемый Борис Аркадьевич, - запинаясь сказал Клещ, вспомнив  навязший
в мозгу оборот, употребляемый в деловой переписке.
   Руки Копотя были привычны к  гаечному  ключу,  к  отвертке  -  он  ужасно
медленно  отыскивал  нужные  буквы   и   сжимая   тремя   другими   пальцами
указательный, как шариковую ручку, тыкал им в кнопки. Наконец в окошечке  на
мониторе появилась фраза.
   - Лучше написать, господин Галкин, - прошептал Клещ.
   - Я уже набрал.
   Исправлять текст было выше его  сил.  Выдав  предложение,  Клещ  выдохнул
остатки воздуха и провел ладонью по голове.
   - Чего-то не хватает, - прочитав то, что он набрал, промолвил  Копоть.  -
Добавим - "Жду ответа" и адрес.
   Адрес набирать не пришлось, Копоть скопировал его из сайта.
   - Он хоть поймет, что мы у него деньги требуем?
   - Поймет обязательно, он теперь только об этом и думает.
   - Вот же, черт, - ругнулся Клещ, -  никогда  не  думал,  что  так  трудно
писать письма.
   - В этой жизни все трудно делать,  -  заметил  Толик.  -  Я  набираю,  ты
диктуешь.
   "Если вас интересует виденное мною на шоссе к  Шереметьево,  согласен  за
вознаграждение сообщить это вам", - выдав  предложение,  Клещ  снова  провел
ладонью по голове, словно поощряя свою старательность.
   - Херня какая-то! - прочитав то, что набрал, промолвил Копоть. -  "...Жду
ответа. Мой адрес..."
   - Никуда он не  денется.  Давай!  Посылай!  С  функциональными  клавишами
Копоть обходился куда проворнее,  чем  с  буквенными.  На  экране  взмахнула
крыльями нарисованная летучая мышь, и сообщение ушло по телефонному проводу.
   - Все правильно сделали?
   - Кто ж его знает! Посмотрим. Водкой от тебя разит, - принюхался  Копоть,
- так, словно ты только что стакан выпил.
   - От хорошей водки такого с утра не бывает, только от дряни.
   - Я тебя вчера пить не заставлял!
   -  Ты  знаешь,  -  прислушался  к  собственным  ощущениям  Яшка  Клещ,  -
полегчало. Лучший способ, когда нервничаешь и от мыслей голова  разрывается,
это немного выпить.
   - Лучший способ избавиться от головной боли, - подколол Копоть, -  голову
отрезать.
   - Если не навсегда, то можно.

***

   Галкин-старший поступающую на его имя информацию не читал, на это имелись
секретари,  и  в  их  обязанности   входило   сортировать   корреспонденцию,
распределять, что должен прочесть сам хозяин, а что могут решить  помощники.
До  недавнего  времени  критерием  служили  две   вещи:   сумма   контракта,
фигурировавшего в деловом предложении, и статус корреспондента. Лично  Борис
Аркадьевич занимался всем, что было свыше четверти миллиона долларов и теми,
кто занимал положение не ниже депутата Государственной Думы.
   Теперь же приоритеты поменялись, хотя точных указаний на этот счет Галкин
не отдавал. Но сотрудники, имеющие доступ  к  его  телу,  четко  чувствовали
перемены в настроении хозяина. Как и милицейский генерал, они понимали: все,
что имеет отношение к недавнему происшествию, заслуживает внимания.
   - Борис Аркадьевич, тут интересное  сообщение  поступило,  -  связался  с
Галкиным по телефону его секретарь.
   - Перебрось-ка его мне! - Борис Аркадьевич подсел к  компьютеру,  который
никогда не выключал. Он прочел безграмотно составленное письмо,  изобилующее
ошибками. Сперва Борис Аркадьевич заподозрил, что кто-то  просто  хочет  его
пошантажировать, выдавая желаемое  за  действительное,  но  профессиональный
шантажист писал бы грамотнее. Здесь же стиль выдавал с головой  безыскусного
любителя, случайно выступившего в роли шантажиста.
   Галкин продолжал держать у уха трубку радиотелефона.
   - Откуда послано сообщение? На экране моментально появились адрес и номер
телефона. От себя секретарь добавил:
   - Это в частном секторе. Номер принадлежит некоему Анатолию Копотю.  Если
вы хотите, могу узнать о нем поподробнее.
   - Нет, не стоит, спасибо, -  бросил  Борис  Аркадьевич  и,  не  прощаясь,
прервал разговор.  Он  всегда  так  делал,  давая  понять  собеседнику,  что
излишнее рвение - дурной тон.
   Галкин размышлял недолго. Имелось всего два свидетеля,  если  не  считать
находившейся в коме проститутки, которые видели происшествие.
   "Значит, это или Забродов, или Клещев. По стилю поведения - выход на меня
через  Интернет,  это,  скорее  всего,  Забродов.   Но   какой   ему   смысл
шантажировать? Он уже дал показания милиции, и фамилии своей в этом послании
не указал. Прячется и скрывается, наверное, Яков Клещев, потому как у самого
рыльце в пушку. Что ж, наверное, этот парень решил немного подняться за счет
моих денег".
   Галкин всегда принимал решения быстро, за три секунды, как  говорили  его
сотрудники и партнеры, и никогда их не отменял, даже если потом  приходилось
признавать, что они ошибочные. Большим пальцем он  вдавил  кнопки  телефона.
Номер считал прямо с монитора.
   Копоть и Клещ вздрогнули, когда раздалась резкая трель телефона.  Звонили
в этот дом нечасто, Толик давал номер лишь хорошим знакомым.
   - Алло, - осторожно поинтересовался он, с опаской поглядывая на аппарат.
   - Мне Яков Клещ нужен, - услышал он голос спокойного, уверенного  в  себе
человека.
   -  Да-да,  угу...  -  бормотал  Толик,  знаками   показывая   Яшке,   что
интересуются им. Тот махал руками, мол, его нет.
   - Его, вроде, нет, - промямлил Копоть.
   - По-моему, это он хотел со мной связаться. Но  если  я  ошибся,  что  ж,
извините. Тогда пусть с  ним  разговаривает  милиция.  Передайте  ему,  если
увидите, конечно, - звонил Галкин.
   - Подождите, - выпалил Копоть, - это вы? Я же  не  знал,  -  и,  прикрыв,
трубку ладонью, прошептал:
   - Галкин! С тобой говорить хочет.
   Клещ сдался через секунду раздумий.
   - Здравствуйте, - шепотом проговорил он в трубку. Он держал ее от уха  на
расстоянии, будто боялся, что из наушника сейчас выползет змея и ужалит  его
прямо в голову.
   - Это я.
   - Слушаю.
   - Я на дороге рядом стоял, когда... - тут Клещ замялся, почувствовав, что
не стоит говорить отцу о сынке в лоб. - Девушки рядом были, я все  видел.  И
потом он сам из машины вышел, вроде броситься на меня  хотел  Баба  в  джипе
сидела... А потом передумал.
   - Вы денег хотите? - спокойно поинтересовался Галкин.
   - Я могу сказать об этом ментам, а могу и нет, - волнуясь, шептал Клещ, а
затем на одном дыхании выпалил. - Пятьдесят штук!
   - Не понимаю, о  чем  вы  говорите,  -  холодно  отвечал  Галкин,  -  но,
возможно, у вас есть то, что меня заинтересует. Оставайтесь на месте, сейчас
к  вам  подъедет  мой  человек,  все  ему  толком  объясните  и,   возможно,
договоритесь. На большее у меня нет времени, - и связь тут же отключилась.
   - Ну?! - Копоть бросился к Клещу.
   - По-моему, клюнул, - самодовольно, но вместе с тем и испуганно признался
Яшка. - Перетрухнул папашка.
   - Мне так не показалось, - сказал осторожный Толик Копоть.
   - А я говорю, перетрухнул, обещал человека своего прислать,  чтобы  мы  с
ним договорились.
   - Думаешь, сразу деньги привезет?
   - Я ему сумму назвал, ты сам слышал.
   - А он?
   - Конкретно не ответил. Не дурак же Галкин, чтобы  по  телефону  о  таких
вещах говорить!
   - Дураки богатыми не бывают, - отозвался Толик Копоть.
   - Никогда не знаешь, чем к тебе жизнь повернется, - глядя в окно на крыши
домов, подытожил Яшка Клещ. - Кажется, задницей к тебе  судьба  повернулась,
ан, нет, смотришь, это лицо у нее такое.
   Галкин же тем временем связался с начальником охраны. Антон нравился  ему
тем, что никогда не пытался представить дело в лучшем свете, чем оно есть.
   - Пока мы его еще  не  нашли,  -  коротко  сообщил  Антон  и  добавил.  -
Фильтруем знакомых.
   - Он сам объявился, на меня вышел.
   - Чего-то хочет?
   - Он только что со  мной  говорил  по  телефону,  кажется,  хочет  денег.
Разузнай, что конкретно он видел, и решай на свое усмотрение. Да,  по-моему,
он глуп и жаден, - и хорошо поставленным голосом Борис  Аркадьевич  произнес
адрес.
   - Понял, спасибо за информацию.
   Антон разговаривал с Галкиным, сидя в машине. Располагался он  на  заднем
сиденье, двое других охранников - спереди.
   - Ребята, он сам объявился. Едем  к  нему.  Ребята,  служившие  в  охране
Галкина, никогда не называли себя по фамилиям, обращались друг  к  другу  по
кличкам, образованным от имен. Только их начальник носил свое настоящее  имя
Антон.
   Двоих ребят, сидевших напротив его, звали Семен и  Петр.  Но  для  легкой
конспирации они обращались друг к другу Сэм и Пит. Во-первых, для сохранения
инкогнито, что немаловажно в экстренных ситуациях, а  во-вторых,  Семенов  и
Петров тысячи, а в Москве не так уже много обладателей англоязычных имен.
   - Сэм, - обратился Антон к охраннику, сидевшему за рулем, -  ты  даже  не
спрашиваешь, куда ехать, а направление выбрал правильное. Ты мне нравишься.
   - Привычка, - пожал плечами  Сэм.  -  Мне  достаточно  вашего  взгляда  в
зеркальце заднего вида. Теперь направо?
   - Верно. А ты, Пит, так не умеешь.
   - Поэтому за руль и не сажусь, если не знаю, куда ехать.
   - Что будем делать? - бросил через плечо Сэм, когда машина остановилась у
светофора.
   Успех действия в подобных делах всегда  зависит  от  слаженности  группы.
Выигрывает тот, кто знает, что делать  наперед,  вот  и  следовало  уточнить
позиции. Антон в охране  навел  такой  порядок,  что  и  часы  у  охранников
показывали одно и то же время, с точностью до нескольких  секунд,  и  думали
они практически, одинаково. Каждый мог представить себя на месте другого,  а
значит, и предвидеть реакцию напарника.
   - Ребята, - отеческим тоном сказал Антон, -  дело  нам  предстоит  совсем
несложное. Следите за мной, сами  инициативу  не  проявляйте.  Разговаривать
буду я, вы мне нужны лишь для мебели.
   - Ну да, - рассмеялся Сэм, - мы что-то вроде пистолета  в  руке,  которым
пугают, но обычно стреляют не сразу.
   - Вот именно. Постарайтесь выглядеть абсолютно нейтрально, словно  ничего
не видите и не слышите.
   Антон так и не произнес адрес,  Сэм  подвез  его  к  самому  дому  Толика
Колотя.
   - Я не ошибся? - с самодовольной улыбкой спросил он.
   - Нет, иначе бы пришлось искать тебе замену.
   Антон не сразу вышел из машины. Он оценил обстановку.
   "Когда входишь в комнату, прежде ты должен понять, как из нее выйдешь", -
было правилом начальника охраны Галкина.
   "Гаражи закрыты снаружи на замок,  -  отметил  он,  -  на  окнах  спущены
роллеты. Значит, никто не увидит, что происходит  в  доме.  Дверь,  конечно,
здесь абсолютно идиотская. Это то же самое, что укрепить писсуар  в  туалете
на полутораметровой высоте. Думаю, нас уже заметили".
   - Ребята, без лишних движений, действовать спокойно и уверенно.
   Антону не очень нравилось, что  придется  проводить  операцию  в  частном
секторе. Подобных мест он не любил. В многоэтажном доме, особенно оснащенным
лифтом, люди не знают в лицо даже соседей со  смежных  этажей,  и  появление
посторонних проходит незамеченным. В частном же секторе все как на ладони, и
любопытных поглазеть в окно хватает.