хала  вниз  до  шестидесяти,  то
зашкаливала за сто. Причиной тому было  нервное,  взвинченное  состояние
Анастасии Леонидовны. Ее беспокоил странный вызов Волыны. Конечно, после
инцидента с депутатом она ждала сурового разбора полетов, но  зачем  для
этого понадобилось мчаться  за  город,  да  еще  в  вотчину  легендарных
солнцевских? Может, авторитет  дает  ей  возможность  реабилитироваться,
хочет с ее помощью решить какой-то спорный вопрос? Уголовники  сплошь  и
рядом для улаживания серьезных конфликтов используют  высокопоставленных
чиновников.  Или  Женечка  подрабатывает,   прикрывая   темные   делишки
солнцевских, и ей дается вторая  попытка  ублажить  депутата,  только  в
другой обстановке и под контролем бдительных головорезов -  чтобы  опять
не сбежала в самый ответственный момент.
   Анастасия Леонидовна слишком уверовала в свою  исключительность,  она
забыла крылатую фразу ?незаменимых людей нет?.
   Дело о незаконном прииске  набирало  обороты.  Больше  сообщили,  что
менты пытаются выйти на зачинщиков добычи рубинов. Значит, и  авторитету
грозила опасность, но лишь в том случае, если показания дадут  Матрос  и
Черняева. Настя сама разработала план  захвата  копей  и  знала  о  роли
Волыны в убийствах людей, но понятия не имела о конкретных исполнителях.
Ее заботой было придумать, как действовать, а кто именно будет  убивать,
решали  другие.  Матрос,  наоборот,   мог   сдать   властям   конкретных
исполнителей, но он лишь  догадывался  об  участии  Волыны  в  операции.
Заказы ему делал посредник. Только вместе эти  двое  способны  отправить
авторитета за решетку.  Конечно,  было  крайне  сомнительно,  что  менты
сумеют до них добраться, но Волына решил  перестраховаться.  Сначала  он
приговорил Матроса, жалкое ничтожество, замену которому можно  выхватить
из любой подворотни - только свистни. А тут Черняева  выкинула  фортель,
которого нельзя было ожидать от этой  расчетливой  женщины.  Надо  же  -
оставить в дураках одного из лидеров  думской  фракции,  из-за  минутной
блажи отказаться от головокружительной карьеры  и  тугих  пачек  баксов.
Авторитет понял: баба пошла вразнос или, хуже  того,  влюбилась.  Теперь
управлять ею будет очень трудно, а то и невозможно. Но Черняева  слишком
много знала о  тех  махинациях,  в  которых  от  имени  власти  помогала
авторитету.  Страшно  представить,  что  будет,  если  она  вдруг  решит
покаяться. Десятки ?лимонов? ?зеленых? окажутся в опасности. Надо срочно
перебросить  их  в  другие  банки.  Или  поступить  иначе?  Разве  можно
оставлять в доме любимого пса, если он заразился бешенством?..
   Начало темнеть. Машин на дороге было мало -  будний  день,  неурочный
час. Люди стремились домой, к  теплу,  уюту.  Вот  ее  обогнал  мчащийся
далеко  за  сотню  ?Форд?  и  стал  стремительно  удаляться.   Анастасия
Леонидовна посмотрела вслед лихачу и тут же забыла о нем. А  ?Форд?,  не
сбавляя скорости, все уходил от машины  Черняевой.  Он  затормозил  лишь
через несколько километров, там, где  на  другой  стороне  дороги  стоял
?КамАЗ?  с  прицепом.  Позади  грузовика   мерцали   огоньки   аварийной
остановки. Водитель ?Форда? высунулся наружу и громко скомандовал:
   - Давай!
   "КамАЗ?, грозно рыкнув, тронулся с места.  Во  мраке  он  походил  на
доисторическое чудовище, вышедшее на охоту. В каком-то смысле так оно  и
было. ?Форд?, заложив крутой вираж, пристроился метрах в ста  следом  за
грузовиком. Будто связанные невидимой  нитью,  они  медленно  катили  по
шоссе.  Когда  вдали  показался  свет  фар,  грузовик  резко  ускорился,
прижавшись к разделительной линии. Затем он плавно свернул на  встречную
полосу, одновременно хлестанув светом по ?Фольксвагену?, и тут же  резко
ушел вправо.  От  стремительного  маневра  прицеп  развернуло,  он  стал
поперек дороги. Ослепленная ярким светом, Черняева невольно зажмурилась,
а когда открыла глаза, то увидела  стремительно  приближающуюся  смерть,
которая для нее приняла образ грузового прицепа. Ее реакции хватило лишь
на то, чтобы вскрикнуть от  ужаса.  Резкий  удар,  скрежет,  за  которым
невозможно было услышать звуки разрываемой человеческой плоти. Прицеп  с
подозрительной легкостью  отделился  от  грузовика,  который  устремился
туда, откуда приехал. ?Форд?  же  подкатил  поближе  и  остановился,  да
так ?неловко?, что перегородил дорогу  возможной  погоне.  Его  водитель
спокойно наблюдал, как  рядом  остывало  обезображенное  тело  одной  из
красивейших женщин столицы.

***

   Комбат с тревогой рассматривал неказистое  здание.  Дверь  в  главное
помещение, где стояли опустевшие клетки, была надежная, прочная.  Нечего
и мечтать протаранить ее на легковушке. Тут нужен самосвал, а еще  лучше
танк. А если и протаранишь - что толку?  Уж  -  не  сопливый  подросток,
которого можно взять на испуг, он успеет  схватить  пистолет  и  открыть
прицельную стрельбу.
   Комбат считал, что сумел разобраться  в  характере  наемного  убийцы.
Непомерно тщеславный, Уж был на  сто  процентов  уверен:  события  будут
развиваться в точном соответствии  с  его  гениальным  замыслом.  Комбат
убьет Матроса и окажется застигнутым спецназом на месте преступления.  А
еще Уж был садистом. Наверняка, закрыв на засов дверь подвала, он  сломя
голову помчался туда, где находилась обреченная на смерть Даша.  Ему  не
терпелось насладиться муками девушки.
   У Комбата не было времени на метания  по  городу  в  поисках  оружия.
Конечно, Уж не сразу убьет Дашу, растянет пытки на несколько  суток,  но
изувечит ее уже в  первые  часы.  Поэтому  Комбат  тут  же  помчался  по
указанному Матросом адресу. Изучив фасад здания, Рублев убедился - в лоб
его не возьмешь. Тогда он стал обходить вокруг обезьянника по периметру,
отыскивая  возможность  тихо  забраться  внутрь.  Казалось,  он   только
напрасно тратит время. Все  окна  были  заколочены  деревянными  щитами,
сбитыми из дюймовых досок. На вход с обратной стороны здания  установили
металлическую дверь, открыть которую можно было  либо  ?родным?  ключом,
либо тротиловой шашкой. Но вскоре  на  одном  из  щитов  Рублев  заметил
вмятины и следы сколотых щепок. Он пригляделся внимательнее. Так и есть,
щит  пытались  оторвать  с  помощью  гвоздодера.  Между  ним  и   стеной
образовался зазор шириной сантиметра два. Наверное,  пацаны,  зная,  что
тут содержали обезьян, хотели забраться  внутрь,  полюбопытствовать,  да
силенок хватило только вытащить гвозди.
   Комбат уцепился за нижний край щита и, напрягая все силы, стал тянуть
его на себя. Казалось, толстые гвозди срослись с деревом,  цеплялись  за
него металлическими зазубринами. Обычный человек  бросил  бы  эту  затею
через две минуты. Но Комбат не сдавался. Мысль о  Даше,  находящейся  во
власти мясника и садиста, удваивала его силы. Даже не по  миллиметру,  а
по микрону гвозди выходили из отверстий. Наконец  Комбат  вырвал  нижний
край щита из стены. Солнечные лучи робко осветили разгромленную комнату.
Похоже, раньше здесь вскрывали подопытных животных  и  препарировали  их
внутренние органы. От былого великолепия в препараторской осталась  лишь
древняя кушетка. Пол был густо усеян осколками  стекла,  валялись  мятые
картонные коробки, а по центру лежал труп крысы. Она сожрала  забытую  в
спешке  печень  зеленой  мартышки,  которую  пичкали   экспериментальным
лекарством,  разлагающимся  в  организме  на  медленно   действующий   и
оседающий в печени яд, и околела.
   Ученые забрали с собой все мало-мальски ценное,  даже  дверные  замки
поснимали, и Рублев без помех шагнул в  коридор.  Здесь  царил  мрак,  и
Комбат не знал, куда идти. Безусловно, помещение с животными должно было
быть связано с другими комнатами,  но  поди  разбери,  в  какой  стороне
искать вход. Тут Комбат услышал шум голосов. Он приложил  ухо  к  стене.
Слов было не разобрать, но он понял, что говорит один человек,  мужчина,
а ему либо отвечают очень тихо, либо совсем не отвечают. Комбат  щелкнул
зажигалкой. Унылый  свет  озарил  коридор,  слева  в  метре  от  Рублева
заканчивающийся стеной. Справа он тянулся, исчезая во  мраке.  Осторожно
ступая, Комбат двинулся по коридору,  пока  не  оказался  у  еще  одной,
последней двери. Самой последней. За ней трепетала от страха бедная Даша
и ликовал, предвкушая жестокую расправу, ее мучитель. Он был вооружен  и
отлично стрелял. Рублев мог противопоставить ему только  силу  и  умение
профессионального воина.  Раньше  это  помогало  одерживать  победы,  но
сейчас лишь на несколько секунд продлило  бы  жизнь.  Комбат  задумался.
Может,  вернуться  и  напасть  на  убийцу  у  входа,  используя   фактор
внезапности, когда он будет выходить из обезьянника?
   И тут тишину взорвал отчаянный крик Даши. Время  на  раздумья  вышло.
Комбат чуть отклонился назад, вкладывая всю мощь  в  удар  ногой.  Дверь
сорвалась с петель и рухнула на пол. Одним  прыжком  Рублев  заскочил  в
помещение. Он успел заметить четыре ряда клеток - две по центру и две  у
стен - ив  противоположном  конце  Ужа,  отреагировавшего  на  внезапное
вторжение с удручающей быстротой. Убийца выронил  на  пол  металлический
стержень и сунул руку за пазуху. Через секунду он держал в ней пистолет.
Если бы Рублев, поддавшись эмоциям, бросился на Ужа по  узкому  проходу,
то это были бы последние шаги в его жизни. Но Комбат, обманно дернувшись
вперед, скрылся за клетками. Уж запоздало нажал на  курок,  и  вслед  за
грохотом выстрела послышались его злобные ругательства. Но убийца быстро
взял себя в руки.
   - Эй, камикадзе, ты как хочешь - пулей в лоб или по лбу? -  выкрикнул
он.
   - Сначала попади, клоун! - ответил Комбат и быстро шагнул в сторону.
   Раздался выстрел. Пуля, несомненно, угодила бы в то место, где только
что находился Рублев,  если  бы  не  срикошетила  от  клеток.  Наступила
подозрительная тишина.
   Центральные ряды  клеток  стояли  на  низких  столах.  Комбат  быстро
наклонился и увидел, что Уж делает то же самое, намереваясь  прострелить
своему противнику ногу. Комбат резко подпрыгнул, на  мгновение  опередив
стрелка. Обойма пистолета  опустела  еще  на  один  заряд.  Но  патронов
оставалось еще достаточно, а Рублев не мог, как птица, парить в воздухе.
Но тут  убийца  бросился  бежать,  намереваясь  обогнуть  ряд  клеток  и
встретиться с Комбатом лицом к лицу. Рублев метнулся  в  противоположную
сторону, стараясь, чтобы между ним и Ужом все время находилась преграда.
Он увидел лежащий на полу железный прут с раскаленным докрасна  острием.
Комбат схватил его, ощутив резкую боль от горячего металла.
   "Хоть девчонку спасу. Хрен он уложит меня наповал?, - подумал Рублев.
   Вместо того чтобы продолжить бег вокруг клеток, он решительно  шагнул
к стене, держа прут наперевес, как копье.
   И тут показался Уж. Он не ожидал увидеть Комбата прижатым к стене,  в
положении, откуда не было выхода. Убийца  смотрел  на  угол  клетки,  за
которой мог притаиться Комбат. И он совсем забыл про брошенный им прут.
   Его растерянность длилась  недолго,  но  Комбату  этого  хватило.  Уж
вскинул пистолет, но и в четвертый раз свинцовая смерть ушла  мимо,  так
как раскаленное острие уже пронзило грудь убийце, опалив все тело жгучей
болью. Уж коротко вскрикнул и рухнул на пол.
   Только сейчас Рублев сумел  толком  рассмотреть  Дашу.  Она  все  еще
сидела, просунув через прутья  руку,  которой  старалась  помешать  Ужу,
когда он гонялся за Комбатом. На  ее  плече  сквозь  разорванное  платье
виднелся огромный багровый волдырь - Уж таки оставил ей след на память о
себе.
   - Дядя Борис, какой же вы все-таки молодец, -  прошептала  девушка  и
рухнула без чувств.
   А Комбат внимательно посмотрел на запиравший клетку с  Дашей  тяжелый
замок и жестко заметил самому себе: ?Теперь ты понял, что никогда нельзя
пороть горячку? Если бы мы прикончили друг друга, она бы ни  за  что  не
смогла освободиться и умерла бы с голоду?.

Эпилог

   Пророчество Комбата сбылось до неприличия быстро. На  свадьбе  Наташа
заметила молодого человека с мужественным и в то  же  время  удивительно
одухотворенным лицом.
   - Кто это? - не выдержав, спросила она у мужа.
   - Витя Артамонов. Хозяин супермаркета и  мой  друг.  Отличный  мужик,
хотя и ?голубой?. Правда, он утверждает, что по  жизни  ему  нужна  лишь
одна любимая, единственная и неповторимая,  но  где  это  видано,  чтобы
нормальный мужик на вечеринке шарахался от женщин как  черт  от  ладана.
Вывод ясен: либо гомик, либо импотент.
   Эх, напрасно Григорий  Адамович  столь  предвзято  отнесся  к  словам
друга. Ведь  правду  говорил  Артамонов,  а  той  самой  единственной  и
неповторимой для  него  оказалась  Наташа.  Девушка  ответила  не  менее
бурными чувствами - видно, там, на небесах  их  брак  был  предопределен
заранее и получил необходимое благословение.
   Так всего за месяц Коровин потерял  двух  самых  дорогих  его  сердцу
людей. А вскоре лишился и свободы.
   Получив  через   Бахрушина   необходимые   инструкции   от   Комбата,
оперативники нагрянули на квартиру Тарзана. Измученный жаждой, бандит за
стакан воды  выложил  много  интересного.  Эта  информация  и  показания
Матроса позволили снять с Чащина  обвинения  во  всех  убийствах,  кроме
самого первого.
   Незадолго до суда над бандой Матроса егеря вызвали на допрос.  Вместо
знакомого  следователя  Чащин  увидел  вальяжного  молодого  человека  с
вонючей сигарой в зубах.
   - Хотите завтра же оказаться на свободе и заняться любимой работой? -
выдохнул он вместе с дымом в лицо егерю.
   Ошеломленный таким поворотом дела, Чащин растерянно молчал.
   - Удивлены? - ухмыльнулся молодой человек. - Я  вас  понимаю.  Видите
ли, скоро в Москве пройдет суд над бандой убийц. Процесс  обещает  стать
громким,  на  его  фоне  дело  о  нелегальном  руднике  выглядит  совсем
незначительным, о нем легко забыть, особенно если помочь  людям  сделать
это. Между прочим, главные обвиняемые слегка изменили свои  показания  и
уже никак не связывают убийства с добычей  рубинов.  Они  нашли  другое,
достаточно веское объяснение. В нашем районе только  вы  знаете  правду.
Если хотите, как Ремезов, получить три года условно, забудьте обо  всем.
Не было ни прииска, ни рубинов. Ничего не было. Вам ясно?
   "Так вот почему меня держали в одиночной камере?, - догадался Чащин.
   - Вы  заранее  все  спланировали  и  боялись,  что  я  проболтаюсь  о
самоцветах другим заключенным! - выкрикнул егерь.
   - Ближе к делу! - недовольно оборвал его молодой  человек.  -  Только
учтите, в тюрьмах скоропостижная смерть -  вещь  обычная,  а  если  ваша
родственница вздумает отправиться в Москву  с  новой  жалобой,  ее  тоже
придется.., хм.., нейтрализовать.
   - Вы не посмеете! - закричал Чащин.
   - Хотите попробовать?
   - Вы не посмеете, -  уже  спокойнее  повторил  егерь,  -  потому  что
боитесь Комбата.
   - Ничего мы не  боимся,  -  поспешно  возразил  молодой  человек,  но
задрожавшая нижняя губа свидетельствовала об обратном. - Просто мы хотим
избежать новых жертв и готовы положиться  на  слово  такого  честного  и
мужественного человека, как вы.
   "А в придачу к моему слову в роли заложницы  у  вас  будет  Даша?,  -
обреченно подумал Чащин.
   Своей жизнью егерь, может быть, и рискнул бы, но не хотел ставить под
удар безвинную девушку.
   - Ладно, я согласен, - тяжело выдохнул он.
   - Вот и замечательно! - обрадовался молодой человек. -  Тогда  завтра
же состоится суд. Решение его вам уже известно, будьте уверены.

***

   ...На берегу реки вновь ожила техника. Вгрызался в землю  экскаватор,
сновали грузовики, грохотала обогатительная  установка.  Политая  кровью
земля давала драгоценные всходы.
   Чащин не знал, в чьи руки теперь попадают рубины, да и не хотел этого
знать.  Он  вернулся  к  своей  прежней   работе   -   охранял   заметно
уменьшившийся в размерах заказник  и  устраивал  охоты  для  начальства.
Чащин не стал сообщать Комбату о том, какова была окончательная цена его
свободы.  Зачем  провоцировать  хорошего  человека  на  самоубийственные
действия? Они с Рублевым совершили то, что было в их силах, - разгромили
банду убийц. Но разве  могли  они  уничтожить  само  Зло  -  многоликое,
беспрерывно возрождающееся и завоевывающее новые и новые  позиции,  если
все человечество за свою долгую историю ни на шаг не приблизилось к этой
цели! 


   Андрей ВОРОНИН 
   ПОСЛЕДНИЙ САМУРАЙ 
 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
 
Анонс 
 
   Читатель снова встретится с любимым героем серии  "Инструктор"  -  бывшим
капитаном отряда специального назначения ГРУ Илларионом Забродовым.
   Инструктор выдвигает  свою,  совершенно  неожиданную  версию  событий  11
сентября в Америке. Он отправляется на японские острова и  расследует  новое
запутанное дело.
 
Глава 1 
 
   Кто-то когда-то сказал, что лень - двигатель прогресса. Человек,  который
это придумал, наверняка не сознавал всей  пугающей  глубины  сочиненного  им
афоризма. Ему казалось, что он  отмочил  отличную  шутку,  в  какой-то  мере
оправдывающую его пристрастие к послеобеденному лежанию на мягком диване  со
свежей газетой в руках. Ну, еще бы! Человеку лень  таскать  на  своем  горбу
тяжести, и он изобретает колесо. Потом  ему  становится  лень  толкать  свою
неповоротливую тачку, и он изобретает способ заставить бессловесных животных
делать это за него, благо у животных не  хватает  ума  изобрести  способ  от
этого уклониться. Когда  ему  делается  лень  бродить  по  лесам  в  поисках
съедобных корешков и сутками гоняться с дубиной  за  быстроногой  дичью,  он
изобретает сельское хозяйство и животноводство. Когда дым от разведенного  в
убогой хижине костра выедает ему глаза, человек придумывает дымоход.  И  так
далее, до бесконечности. Именно это и называется прогрессом,  и  большинство
людей на планете издавна привыкли считать, что прогресс  -  штука  в  высшей
степени  полезная.  Он,  прогресс,  позволяет  получить  от  жизни  максимум
удовольствий ценой наименьших усилий, и разве  не  об  этом  мечтает  всякий
уважающий себя лентяй?
   Отсюда, между прочим, снова следует навязший в зубах вопрос: так благо ли
прогресс? И если нет, то почему Господь Бог своевременно не  послал  к  тому
месту,  где  первый  питекантроп  упражнялся  со  своей  дубиной,  голодного
пещерного медведя? Или попы все-таки правы, и прогресс - от лукавого?  Тогда
получается, что мы и впрямь живем в царстве, которым правит дьявол,  и  если
до сих пор не уничтожили себя как биологический вид, то лишь потому, что он,
рогатый, с нами еще не наигрался...
   Полковник ГРУ Андрей Мещеряков  сердито  тряхнул  головой  и  вернулся  к
прерванному этими размышлениями занятию -  чистке  автомата.  Что  за  чушь,
сердито подумал он, с усилием вгоняя шомпол  в  канал  ствола  и  размеренно
двигая им взад-вперед. Баналыцина лютая, чепуха на постном  масле!  Кухонная
философия, причем самого низкого пошиба. Не об  этом  сейчас  нужно  думать,
товарищ полковник, совсем не об этом. Да в том-то и беда, что думать о  деле
тяжелее всего. Думать о деле - значит снова тупо пялиться в подробную  карту
местности и изобретать мышеловку.  Придумать  хорошую  мышеловку  не  так-то
просто, особенно если ты охотишься не за мышью, а за человеком, который  сам
пользуется заслуженной  славой  специалиста  по  части  силков  и  капканов.
Гораздо проще чистить автомат и развлекаться рассуждениями о  добре  и  зле.
Банально конечно, но что делать, если в основе даже  самых  сложных  явлений
нашей жизни лежат банальнейшие вещи?  В  сущности,  если  копнуть  поглубже,
миром движет свинское  желание  прожить  за  чужой  счет.  Пьяный  недоумок,
грабящий в темном переулке прохожего, шустрый наперсточник у входа в метро и
известный политик,  демонстрирующий  чудеса  ловкости,  чтобы  удержаться  у
власти, - все они одного поля ягоды. И  хотят  они  все,  если  разобраться,
одного и того же: хапнуть побольше, пока