Старый ?лендровер? катился по Ярославскому шоссе в сторону  Калининграда,
посылая в эфир непрерывный  радиосигнал.  Илларион  не  знал,  каков  радиус
действия установленного на его машине радиомаяка, но полагал, что невелик  -
никак не больше пяти километров. Значит, те, кто следил за ним, должны  были
постоянно висеть у него на хвосте, если не хотели его потерять.
   Он увеличил дистанцию между собой и ?лендровером?, чтобы  две  машины  не
выглядели колонной. Город кончился, по сторонам  дороги  потянулись  поля  и
перелески. Илларион недоверчиво  покосился  на  вмонтированный  в  приборную
панель радиотелефон, но тот молчал: Мещеряков не хотел мешать приятелю, хотя
наверняка уже успел  от  волнения  объесть  все  ногти  на  руках.  ?И  чего
нервничает? - с искренним недоумением подумал Забродов, вспомнив  непривычно
бледное лицо Мещерякова, казавшееся совсем белым на  фоне  черной  служебной
?волги?. - В первый раз, что ли? Да и дело-то пустяковое: угомонить  парочку
бакланов, возомнивших себя крутыми парнями..."
   Он посмотрел в боковое зеркало и увидел позади себя блеск включенных фар,
хорошо заметный несмотря на то, что в небе вовсю  светило  утреннее  солнце.
Фары быстро приближались - кто-то гнал  во  всю  прыть,  включенным  дальним
светом распугивая  более  медлительных  попутчиков.  Илларион  едва  заметно
поморщился и принял вправо, уступая гонщику дорогу.
   Мимо пронесся новенький джип. Он  легко  объехал  Иллариона,  словно  тот
сидел не за рулем движущегося на приличной скорости автомобиля, а на лежащем
у обочины камне. Забродов покосился на  спидометр  и  покачал  головой:  его
собственная скорость приближалась к ста километрам в час.
   Джип, летевший в  крайнем  левом  ряду,  как  управляемая  ракета,  вдруг
моргнул тормозными огнями. Красные фонари мигнули еще раз, потом  загорелись
на  довольно  длительный  промежуток  времени:  водитель   экстренно   гасил
скорость. Илларион напрягся и сильнее надавил  на  акселератор,  потому  что
джип совершенно недвусмысленно пристраивался в хвост к его ?лендроверу?.
   Миша, видимо, тоже заметил этот  маневр,  потому  что  ?лендровер?  вдруг
резко увеличил скорость и ушел в  отрыв  с  неожиданной  при  его  габаритах
скоростью. Джип тоже ускорился, бросившись  в  погоню.  Илларион  насмешливо
улыбнулся, увидев,  как  машина  преследователей  чересчур  круто  вильнула,
обгоняя жавшийся к обочине ?запорожец?: за рулем джипа, судя по всему, сидел
не  самый  лучший  водитель.  Если  бы  Миша  действительно  хотел  от  него
оторваться, он сделал бы это играючи.
   Илларион  вдавил  педаль  газа  в  пол  кабины.  Форсированный  двигатель
фирмы  ?ровер?,  спрятанный  под  мятым  капотом  древней   ?волги?,   издал
бархатистый рык,  и  машина  рванулась  вперед,  как  выпущенная  с  корабля
торпеда. Высокая обтекаемая корма джипа с  укрепленной  на  двери  багажного
отсека запаской в хромированном чехле стала  быстро  приближаться.  Илларион
увидел, что Миша незаметно снижает скорость. Он делал  это,  не  нажимая  на
тормоз,  так  что  у  водителя  джипа  должно  было   сложиться   обманчивое
впечатление, будто он настигает ?лендровер?.
   Черный джип зашел слева и начал притирать ?лендровер? к обочине. Илларион
изо всех сил давил на педаль, и без того вжатую в пол, как  будто  от  этого
машина могла поехать быстрее. Он видел,  как  стекло  правой  задней  дверцы
джипа опустилось вниз, и в открытое  окно  высунулся  ствол  автомата.  Люди
Канаша  на  сей   раз   действовали   без   затей,   решив   воспользоваться
?Калашниковым?, чтобы результат акции не вызывал сомнений.
   Когда стрелок уже был  готов  открыть  огонь,  Миша  дал  полный  газ,  и
?лендровер? легко ушел вперед, оставив  преследователей  с  носом.  Илларион
снова улыбнулся, представив себе, какие  слова  раздаются  сейчас  в  салоне
джипа.
   Из открытого окна  джипа  снова  высунулся  ствол  автомата,  потом  весь
автомат, а следом появилась и рука, крепко сжимавшая ?Калашников?. За  рукой
последовало все остальное, и через пару секунд автоматчик уже торчал из окна
чуть ли не по пояс. Он поднял оружие к плечу, но выстрелить не успел, потому
что Илларион, резко крутанув руль, протаранил заднее крыло джипа.
   Естественно, джип был тяжелее,  и  настоящего  удара  не  получилось,  но
хватило и того, что  было.  Автоматчик  взмахнул  руками,  пытаясь  удержать
равновесие Автомат,  кувыркаясь,  полетел  на  асфальт,  и  через  мгновение
колеса ?волги? переехали его с глухим  ударом.  Коллеги  автоматчика  рывком
втянули его в салон за секунду до того,  как  Илларион  вторично  протаранил
задний борт джипа.
   Миша продемонстрировал  свой  талант  во  всей  красе,  резко  ударив  по
тормозам в тот самый миг, когда радиатор ?волги? с хрустом врезался в задний
бампер джипа. Раздался грохот, заскрежетал сминаемый металл, и  джип  застыл
посреди шоссе, намертво зажатый между ?лендровером? и ?волгой?.
   Двигатель ?волги? чихнул и  заглох  -  Илларион,  хотя  и  ожидал  такого
поворота событий, не успел выключить передачу. То же  самое  произошло  и  с
джипом,  зато  управляемый  Мишей  ?лендровер?  со  скрежетом  оторвался  от
покореженного переднего бампера преследователя, отъехал на несколько  метров
и снова резко затормозил Открывая дверцу  ?волги?,  Илларион  услышал  хруст
шестерен в коробке передач, понял, что сейчас будет, и поспешно выскочил  из
кабины. Того, что собирался  сделать  Миша,  не  было  в  разработанном  ими
сценарии, и Забродов дал себе страшную клятву оторвать этому ухарю голову  -
конечно, в том случае, если люди Канаша не оторвут ее раньше.
   Дверца джипа распахнулась, и навстречу Иллариону из пахнущего натуральной
кожей салона полез какой-то человек. Лица Забродов не разглядел, зато  успел
заметить в руке пассажира тяжелый армейский ?кольт?. Черное  дуло  метнулось
ему навстречу. Иллариону даже  почудилось  клубящееся  внутри  него  бледное
пламя, и в этот момент ?лендровер? с  разгона  врезался  в  передний  бампер
джипа.
   Наполовину выбравшийся из машины человек с пистолетом потерял равновесие,
ударился боком о стойку кузова, оттолкнулся от нее, качнулся  и  налетел  на
кулак Забродова. Его швырнуло назад, он выронил пистолет,  с  глухим  стуком
ударился затылком о крышу кабины и мешком повалился на асфальт.
   Илларион не видел, как он падает, потому что соседняя дверца тоже  начала
открываться. Забродов ударил по ней ногой и услышал приглушенный вопль.
   Использовав капот ?волги? в качестве трамплина,  он  запрыгнул  на  крышу
джипа, перекатился через плечо и  обеими  ногами  ударил  в  лицо  человека,
только что выбравшегося из машины с другой стороны. Кто-то схватил его сзади
за шею. Лежа на теплой скользкой крыше  джипа,  Илларион  забросил  руки  за
голову, ухватил нападавшего за запястья и сделал кувырок  назад,  оказавшись
за спиной у человека, который так неосторожно пытался его  задушить,  и  без
церемоний свалив его ударом по шее.
   После этого он заглянул в салон джипа. Водитель лежал, уронив  голову  на
руль. Лицо его было густо залито кровью, но он дышал. Илларион выпрямился  и
стал искать глазами Мишу, еще не зная, что собирается делать благодарить или
скандалить.
   В этот момент завизжали тормоза, и  рядом  с  местом  аварии  остановился
темно-зеленый  ?ягуар?  -  не  новый,  но   хорошо   ухоженный   и   любовно
отполированный.  Из  салона  горохом  посыпались  вооруженные  люди,  и   на
Забродова нацелились пять стволов.
   Илларион согнул ноги в  коленях,  шаря  глазами  по  сторонам  в  поисках
укрытия и понимая, что спрятаться не успеет. Здесь был автомат  -  возможно,
тот самый, что потерял один из пассажиров джипа, - и  четыре  автоматических
пистолета. При том, что дистанция составляла жалких семь или восемь  метров,
шансов выжить под массированным огнем посреди шоссе практически не  было,  -
Эй, пацаны, - раздался вдруг знакомый голос, - это не вы потеряли? Ловите!
   В воздухе мелькнул какой-то темный предмет, похожий на камень или яблоко.
Люди  Канаша,  внезапно  утратив  всякий  интерес  к  Забродову,   бросились
врассыпную и попадали на асфальт, прикрывая головы руками.  Илларион  нырнул
через пыльный капот ?волги?, больно ударившись локтем о выступающее  боковое
зеркало.
   На шоссе громыхнуло, из-под днища ?волги?  в  затылок  Иллариону  ударила
тугая волна горячего воздуха пополам с песком  и  мелким  мусором.  Забродов
услышал, как несколько осколков ударилось о борт ?волги?. Зазвенело  стекло,
зашипел выходящий из пробитого осколком колеса воздух, и над дорогой запахло
тротилом.
   - Вот идиот,  -  пробормотал  Илларион,  вставая  и  выплевывая  изо  рта
неизвестно как попавший туда песок.
   Миша  оказался  не  только  классным  водителем,  но  и  очень   неплохим
гранатометчиком.  Брошенная  им  ?лимонка?  взорвалась  точно   под   днищем
?ягуара?, превратив дорогой  и  престижный  английский  автомобиль  в  груду
покореженного металла, над которой поднимался густой столб  жирного  черного
дыма, снизу подсвеченного оранжевыми языками  пламени.  Один  из  пассажиров
?ягуара? с паническим воем катался по  асфальту,  пытаясь  потушить  горящую
одежду. Двое его товарищей  топтались  рядом,  пробуя  помогать.  Еще  один,
шатаясь, брел к обочине, держась здоровой рукой за  окровавленное  плечо,  а
пятый неподвижно лежал в сторонке, и пляшущие  языки  пламени  отражались  в
темной луже, которая натекла из его развороченной осколком головы.
   - Вот идиот, - повторил Илларион и бросился к машине.
   Под радиатором ?волги? темнела огромная  лужа,  в  которую  через  долгие
промежутки грустно падали последние капли охлаждающей жидкости. Мятый  капот
бессильно задрался кверху, переднее крыло напоминало лист бумаги, скомканный
небрежной рукой.  Илларион  досадливо  дернул  щекой,  словно  наяву  увидев
укоризненный взгляд Мещерякова, и нырнул в салон. Он вынул из бардачка  свой
бельгийский револьвер и метнулся к ?лендроверу?, на ходу заталкивая оружие в
карман.
   Миша уже сидел за рулем, держа ногу на педали сцепления,  и,  как  только
Забродов запрыгнул в кабину, с места дал полный  газ.  Покрышки  взвизгнули,
оставляя на асфальте черные следы, и ?лендровер?  с  помятым  задним  бортом
стремительно стартовал с места, в считанные секунды оставив поле боя  далеко
позади.
   - Ты что делаешь, бандит? - спросил Илларион, когда немного отдышался.  -
Ты что вытворяешь, акула шоссейных дорог?
   - Это вы про гранату? - невинным тоном поинтересовался  Миша,  сворачивая
на ухабистый проселок.
   - Это я про коробку передач, - сердито буркнул Илларион. - Думаешь, я  не
слышал, с каким хрустом ты включил задний  ход?  Кстати,  а  откуда  у  тебя
граната?
   - Нашел, - скромно ответил Миша.
   - И где же ты ее нашел, если не секрет?
   - Не секрет. У вас под капотом, товарищ капитан.
   -  Какая  прелесть,  -  сказал  Илларион  и  принялся  ерзать,  поудобнее
устраиваясь на сиденье.
   Далеко позади, в салоне  брошенной  посреди  дороги  ?волги?,  надрывался
зуммер  радиотелефона  -   полковник   Мещеряков   не   выдержал   и   решил
поинтересоваться, как обстоят дела.

Глава 18

   - К вам начальник технического отдела, - прошелестел селектор.
   - Пусть войдет, - сказал Канаш, недовольно  косясь  на  сотовый  телефон.
Обтекаемая пластмассовая штуковина лежала на  матовой  поверхности  стола  и
упорно молчала, хотя по идее ей давно пора было зазвонить и поведать ему  об
успешном  завершении  операции  по  устранению  этого  хама..,  как  его   -
Забродова?
   Лысеющий хиппи влетел в кабинет, как  новогодняя  шутиха.  Длинные  пряди
волос торчали вокруг его плеши,  как  сухая  осока  вокруг  болотной  кочки,
стекла очков сверкали, словно за ними были  спрятаны  не  глаза,  а  сильные
лампы.
   - Есть! - забыв о субординации, выкрикнул он. - Я их засек!
   Канаш не стал спрашивать, о  ком  идет  речь.  Молча  протянув  руку,  он
выхватил из пальцев начальника технического отдела мятый листок, на  котором
темнело несколько слов, вкривь и вкось написанных торопливой  рукой.  Почерк
был ужасный, как у всех, кому приходится подолгу просиживать за  клавиатурой
компьютера. Краем уха вслушиваясь в рассказ лысого  хиппи  о  том,  как  ему
удалось вычислить снова  забравшегося  в  компьютерную  сеть  ?Эры?  Чека  -
вычислить, засечь и в считанные минуты выяснить его точное  местонахождение,
- Канаш разобрался в его каракулях и обнажил зубы в холодной улыбке,  больше
напоминавшей оскал голодной барракуды.
   - Большая Бронная, - сказал он, комкая в руке листок с  адресом.  -  Черт
побери! Это же в двух шагах!
   - Так я же вам об этом и толкую! - воскликнул лысеющий  хиппи.  Энтузиазм
так и пер из него во все стороны.
   Канаш с грохотом выдвинул ящик стола, выцарапал из-под бумаг  похожие  на
лошадиную сбрую ремни наплечной кобуры и, путаясь в пряжках, натянул  их  на
себя. Начальник технического отдела замолчал  на  полуслове  и  расширенными
глазами, которые казались еще больше из-за сильных линз  криво  сидевших  на
его переносице очков,  наблюдал  за  тем,  как  Канаш  втискивает  в  кобуру
огромный черный пистолет.
   - Вы... - выдавил он наконец, - вы собираетесь его...
   - Пшел вон, - коротко скомандовал Канаш. Ему  было  не  до  церемоний.  В
Австралию, думал он,  натягивая  на  плечи  пиджак.  В  Новую  Зеландию.  На
Бермуды. К черту в пекло, лишь бы подальше от этого дурдома. Его  ищут  чуть
ли не по всей России, а он окопался на Большой Бронной. Сукин сын, подонок!
   Лицо начальника технического отдела в один  миг  вытянулось  и  побелело,
сделавшись похожим на лошадиный череп. Он вскинул  голову,  всклокоченную  и
лысую одновременно, странно дернул щекой и вышел из кабинета,  стараясь  как
можно громче стучать каблуками. Это получалось у  него  не  ахти,  поскольку
обут он был, как всегда, в полуразвалившиеся кроссовки.
   "Мочить, - глядя ему в спину, подумал Канаш. - Всех  мочить,  а  этого  в
первую очередь Слишком много знает. Работник  классный,  но  мне  работники,
похоже, уже не нужны и вряд ли скоро понадобятся?.
   О том, чтобы послать за  Чеком  кого-то  другого,  а  самому  остаться  в
кабинете наедине с телефоном, не могло быть и  речи.  Почти  всех  свободных
людей он отправил охотиться на Забродова, который чересчур сильно задел  его
за живое - даже не столько своими пустыми  угрозами,  сколько  тем  ленивым,
самоуверенным тоном, которым эти угрозы произносились.  В  данный  момент  у
него под рукой было  всего  трое  необстрелянных  новичков,  и  доверить  им
ликвидацию Чека и Баландина Канаш просто  не  мог.  С  Чеком  они,  конечно,
справились бы, но вот Баландин...
   Он хлопнул ладонью по карману  брюк,  проверяя,  на  месте  ли  ключи,  и
быстрым шагом вышел из кабинета. Секретарша  с  готовностью  приподняла  над
мягким офисным стулом свой плоский зад, но  Валентин  Валерьянович  даже  не
взглянул в ее сторону.  Пулей  проскочив  через  приемную,  он  так  грохнул
дверью, что за дорогими импортными обоями посыпалась штукатурка.

***

   Троица свободных охранников азартно резалась в ?очко? в  комнате  отдыха.
Играли на ?кукареку?, поскольку играть на деньги Канаш запретил под  страхом
немедленного увольнения. Ребята в  охране  были,  как  на  подбор,  молодые,
горячие, агрессивные, в прошлом спецназовцы, десантники и морские пехотинцы,
и  в  те  времена,  когда  игра  на  деньги  была  им  еще  разрешена,   без
смертоубийства обошлось только чудом.
   При  появлении  Канаша  никто  из  них  не  встал,  но  все  три  коротко
остриженных головы с чугунными затылками разом повернулись к нему.  Глядя  в
широкие румяные физиономии, Канаш невольно вспомнил слово ?репа?, которым  в
определенных кругах принято обозначать человеческое лицо. У этих троих  были
не лица, а именно репы - тупые, румяные, белесые, лишенные какого бы  то  ни
было выражения, словно вылепленные из сырого теста неумелым подмастерьем.
   - Встать, - коротко скомандовал он. - Оружие при вас? За мной, быстро.
   Он  вышел,  не  оглядываясь,  слыша  позади  себя  нестройный   топот   и
пыхтение. ?Стадо, - подумал он. - Их ведут на мокруху, а они даже не  задают
вопросов. Точно так же они молчали бы, веди я их на  расстрел.  И  правильно
делают, что молчат. Пусть попробуют вякнуть! Некогда мне, некогда. Объяснять
некогда, осторожничать некогда и даже продумать все как  следует  некогда  -
обложили со всех сторон, как волка..."
   На стоянке перед конторой стояли всего две машины  -  ?волга?  начальника
технического отдела и ?чероки? Канаша. Канаш отпер  дверцы  и  молча  указал
охранникам на машину. Двое так же  молчком  залезли  на  заднее  сиденье,  а
третий вдруг ни с того ни с сего полез вперед, на ?хозяйское? место.
   - Куд-да? - процедил Канаш, и белобрысый мордоворот, буквально на  глазах
уменьшившись в размерах, покорно втиснулся назад.
   Валентин Валерьянович с места бросил машину  в  бурлящий  поток  уличного
движения. Пренебрегая  правилами  и  сигналами  светофоров,  он  на  бешеной
скорости пересек забитый транспортом Центр, свернул с Тверской на бульвар  и
по Богословскому переулку выскочил на  Большую  Бронную.  Дорога  заняла  не
больше  пятнадцати  минут,  но  он  все  равно  чувствовал,  что  безнадежно
опаздывает: зная Чека, было бы наивно думать, что тот станет сидеть на месте
в течение пятнадцати минут, дожидаясь смерти.
   Старый, трехэтажный дом на Большой Бронной стоял в глубине двора,  и  над
его единственным подъездом шелестел шатер густой листвы. ?Красиво?, - сказал
один из мордоворотов на заднем сиденье.
   - Как только увидите сопляка с компьютером - стреляйте! - приказал Канаш,
с ходу отметая разговоры о природе.
   - Виноват, - сказал один из его людей - похоже, тот самый, что восхищался
пейзажем. - Не понял.
   Канаш вынул из кобуры пистолет, взвел курок и через плечо направил его на
непонятливого охранника.
   - Стреляйте, - повторил он. - Желательно  в  голову.  Показать,  как  это
делается?
   - Не надо, - сказал другой охранник. - Он уже все понял, а если чего-то и
не понял, так разве что насчет премиальных.
   - Пиявки, - процедил Канаш сквозь плотно стиснутые зубы и убрал пистолет.
- Будут вам премиальные. Двойные. Даже тройные, если все сделаете чисто.
   - Оформим в лучшем  виде,  -  повеселевшим  голосом  откликнулось  заднее
сиденье. - Комар носа не подточит.
   - Посмотрим, - буркнул Канаш и первым выскочил из машины.
   Подъезд был темноватый, сырой и так провонял кошками, что  воздух  в  нем
казался густым и маслянистым. Стараясь дышать через раз, Канаш  навинтил  на
ствол  пистолета  массивный  цилиндр  глушителя,  огляделся   по   сторонам,
высматривая в полумраке номера квартир, и первым  бросился  наверх.  У  него
было такое ощущение, словно он шел в последний и решительный бой, причем  не
по собственному желанию, а по воле противника, навязавшего ему эту  схватку.
Чек все время  опережал  его  на  пару  шагов,  заставляя  поверить  в  свою
неуловимость, но вот и он, наконец, споткнулся. Через минуту-другую  он  уже
отправится в путешествие, из которого не  возвращаются,  прихватив  с  собой
своего хромого приятеля. Конечно, такие  дела  делаются  совсем  не  так,  и
оставаться в Москве после этой последней ликвидации будет смерти подобно, но
Канаш не мог бросить это дело на полпути, и уж тем более не мог пуститься  в
бега, оставив Чека и Баландина в живых.
   Нужная квартира обнаружилась на втором  этаже.  Канаш  молча  отступил  в
сторону, давая дорогу своим  людям.  Один  из  них,  взяв  разгон  от  самой
лестницы, буквально  пролетел  через  просторную  лестничную  площадку  и  с
грохотом ударился плечом в запертую дверь, как живая бомба. Дверь вылетела с
первого удара, прихватив с  собой  изрядный  кусок  косяка  и  чертову  уйму
штукатурки, которая желтовато-серым облаком повисла в воздухе, как пороховой
дым.
   - Живо, живо, - п