ьких  табуретах  двое  мужчин,
сражались в нарды, азартно  швыряя  па  доску  игральные  кости.  Каждый
удовлетворенно  или  разочарованно  повторял   выпавшую   комбинацию   и
переставлял шашки. ?Шеш коша?, ?се ба ду?, ?джут се?...
   - Салам алейкум, - поздоровался Рублев.
   - Алейкум ас салам, - один из игроков поднял голову, но тут же  снова
обратился к игре.
   - Ворона здесь?
   - Нэ истиирсан? (Что хочешь?).
   - Парень такой, в черной майке.
   - Билмирям (Не знаю).
   Комбат постоял еще несколько секунд. Короткий ответ он хорошо  понял.
Добиваться  или  повернуться  и  уйти?  Если  парень  решил  больше   не
попадаться на глаза, разыскать его вряд ли удастся. Во всяком случае это
отнимет уйму времени, а разбрасываться сейчас нельзя.
   Рублев развернулся к конечной остановке троллейбусов, и в  это  время
его окликнули сзади. Знакомая фигура выросла как будто из-под земли.
   - Извини, начальник. Хотел посмотреть на твою реакцию.
   Ворона завел гостя в ларек.
   - Последние новинки. С Брюсом Уиллисом, с Шарон Стоун,  ?Титаник?  по
старой памяти -  кто-то  еще  берет.  Диски  тоже  не  самые  завалящие.
Последний концерт Земфиры, ?Муми-Тролля?...
   Комбату все эти названия ни о чем не говорили.
   - Вчера без приключений?
   - После нашей с тобой встречи можно сказать что  ?да?.  Присаживайся,
чувствуй себя как дома,  -  Ворона  освободил  место,  отодвинув  стопку
кассет.
   Усевшись, Комбат занял почти все свободное место внутри ларька.
   - Так как тебя на самом деле звать?
   - Гриша. Григорий Михалыч. Я  своим  именем  здесь  слабо  пользуюсь.
Народ сильно дергается: первая реакция - армянин. Тем более нос. Не знаю
в кого, у нас даже соседей во дворе с таким носом не было.
   Оказалось, что парень полукровка - отец русский, мать из лезгин.
   - Редкая порода, в Красную книгу можно смело заносить.
   - Так какой у  тебя  бизнес  основной?  Парень  в  любой  момент  мог
ощетиниться - с какой стати ему раскрываться перед незнакомцем?  Но  он,
по-видимому,  еще  находился  под  впечатлением   великодушия   сильного
человека, который запросто мог конфисковать вчера все украденное.
   - Если взять по времени - тут я подолгу торчу.
   Хотелось  еще  спросить  о  чем-нибудь,  Рублев  испытывал   какую-то
непонятную симпатию к этому узкоплечему парню в черных джинсах и  черной
майке - уже другой, без надписи.
   - Отец  с  матерью...  -  осторожно  начал  он.  После  всех  здешних
перипетий конца восьмидесятых - начала девяностых - погромов,  грабежей,
танковых колонн на улицах, случайных и неслучайных  жертв  -  спрашивать
человека о  его  близких  следовало  бережно,  чтобы,  не  дай  бог,  не
потревожить раны.
   - В Махачкалу перебрались, к братану моему старшему. Он там начальник
какой-то. Собачья работа начальником быть, ни за какие  бабки  не  пошел
бы.
   - Знал к кому лез в номер или: просто так, наугад?
   Девушка попросила посмотреть кассету. Ворона отвлекся, чтобы  сделать
фильму небольшую устную рекламу. В  последний  момент  девушка  все-таки
засомневалась и отошла.
   - Обижаешь, начальник, - вернулся к разговору продавец. - Я на  авось
не работаю. Знаю, что брать и где.
   - И кого ты себе приметил?
   - Штатника одного.  Представителя  компании,  -  Ворона  светился  от
удовольствия.
   - Часто в гостиницу наведываешься?
   - По делу только второй раз, я гостеприимством  не  злоупотребляю.  А
так - в бар заглядываю отдохнуть, все тамошние  бляди  меня  любят,  как
брата.
   Здесь в чужом городе Ворона был первым, кто показался Комбату  своим,
несмотря на разницу в возрасте, привычках, роде занятий. Еще полчаса они
говорили о том о сем. Парень,  странным  образом  совмещавший  профессии
продавца и вора, поведал о городских новостях, о местных заведениях и  о
том, какая где собирается публика. С точностью назвал места,  где  можно
разжиться героином и другими наркотиками, а  где  обзавестись  приличной
?пушкой?.
   - Мне лишний груз не нужен. Стреляют те, у кого мозгов не хватает.
   Хоть Комбат не стал спорить, Ворона  нутром  почуял,  что,  наверное,
ляпнул не то.
   - Бывает, наверное, что по-другому нельзя...
   - Ладно, не оправдывайся.
   - Слушай, у тебя есть видак? Не знаю, в каком ты номере устроился.
   - Номер круче не бывает, - усмехнулся Рублев.
   - Могу кассет подкинуть. Насмотришься, приходи поменяю. Тебе,  может,
старого советского? Есть ?Кавказская пленница?, ?Операция "Ы"?.
   - Спасибо, не надо.

***

   К Бурмистрову поступило несколько свежих документов для размещения на
сайте. Информационная сводка содержала такой текст:
   "Нападение  мобильного  отряда  чеченских   моджахедов   на   заставу
российских оккупантов вблизи селения Ца-Ведено, подрыв двух БМП  и  двух
автомашин по дороге на Урус-Мартан?. И прочее в том же духе.  Бурмистров
никогда не задумывался, насколько правдивы эти сообщения.  Он  прекрасно
знал, что даже некоторые видеоматериалы о победоносных диверсиях начисто
сфальсифицированы. Он только знал, что война не закончена, и этого  было
достаточно.
   Еще один документ - ?Призыв к мусульманам мира?:
   "...Это призыв, который останется на вашей совести, который не только
представляет плач угнетенных и воззвание тех, кто пал под игом  тирании,
но призыв тех, кто напоминает вам о вашей вере?.
   Сразу видно, что перевод.  Скорее  всего,  с  арабского.  Большинство
фондов собирают денежки оттуда.
   "...Те из вас,  кто  живет  в  комфорте  и  безопасности,  -  помните
лишения, которые испытывают ваши браться в  Чечне.  Помните  моджахедов,
которые живут  в  покрытых  снегом  горах  под  градом  ракет  и  оружия
массового уничтожения. Помните их стойкость и их  сокрушительные  победы
над мстительным врагом, потому что ваши браться сражаются  ни  для  чего
иного, как ради вашей  религии  ислама  и  достоинства  вашей  Уммы.  Не
покидайте ваших братьев и вспомните слова Абдуллы  Ибн  Амра:  ?О  люди!
Поддержите ваш народ и вашего Пророка перед лицом врага!"
   Важность распространения таких воззваний - на всех  языках,  во  всех
возможных средствах информации - трудно переоценить. Дело Ичкерии  имело
перспективы только в случае активной  помощи  извне.  Иногда  Бурмистров
мысленно находил более удачный оборот, но с поправками не влезал. У него
были свои заповеди и первая среди них: ?Не делай того,  о  чем  тебя  не
просят?.  Сочинением  воззваний  занималась   отдельная   структура,   и
Бурмистров не  хотел  строить  из  себя  специалиста  широкого  профиля,
влезать в чужую работу.
   Позвонив в  свой  ?отдел?,  он  вежливо  попросил,  чтобы  кто-нибудь
спустился и забрал материалы.
   - Я сделал пометки  насчет  компоновки  и  шрифта.  Неплохо  было  бы
поставить ?шапку? арабской вязью - одно из уместных изречений Пророка.
   Дни на берегу озера внешне казались  монотонными,  похожими  один  на
другой. Один  и  тот  же  пейзаж,  круговорот  одних  и  тех  же  лиц  -
отъезжающих, возвращающихся. Ни развлечений, ни выходных.  Казалось  бы,
человек, денно и нощно работающий только на войну, думающий, как нанести
максимальный ущерб той стороне, откуда он пришел, такой  человек  должен
мечтать о личном  участии  в  диверсиях:  в  нападении  на  колонну  или
подрыве. Но Бурмистров трезво взвешивал свои силы и способности.  Он  не
собирался лезть туда, где его не будут терпеть.
   Для  подавляющего  большинства  допущенных  сюда  людей,  для   своих
подчиненных и даже для  Удугова  он  был  координатором  информационного
агентства ?Кавказ-центр?. Только единицы, в  их  числе  Алпай,  знали  о
главной его  функции.  Она  приносила  плоды  посерьезнее,  чем  парочка
подорванных БМП или десяток трупов каких-то там омоновцев из  российской
глубинки. Давала результаты даже здесь, в Азербайджане.
   Совсем недавно удалось  предотвратить  акцию  ФСБ,  в  которой  могло
пострадать несколько очень значимых чеченских фигур. Через границу  были
переброшены трое, но все трое  из  спецназовской  элиты.  Информация  из
московского  источника  пришла  очень  скупая,  и  Бурмистрову  пришлось
провернуть большой  объем  работы,  чтобы  взять  след,  не  вылезая  из
санатория.

Глава 10

   У каждого в  жизни  случаются  такие  истории,  когда  деньги  портят
отношения.
   "Рено? медленно катился по аллее, непроезжей по двум причинам: раньше
это была пешеходная зона,  а  с  некоторых  пор  -  аварийная.  Из  окон
верхнего этажа гостиницы Комбат успел разглядеть странные  большие  лужи
на ближайшей к морю полоске бульвара. Больше нигде в городе он таких  не
видел. Потом выяснилось, что всему виной уровень Каспия.
   Огромное, называемое морем озеро делало вдох и выдох длиной в полвека
- в девяностые годы его  уровень  постоянно  повышался.  Нижний  уровень
бульвара оказался лишь немногим выше  уровня  воды.  Во  время  сильного
ветра с моря волны хлестали  через  ограждение  из  металлических  труб,
окатывали скамейки, стволы деревьев. Мало того, стала проседать почва  и
асфальт прорезали трещины.
   Теперь Рублев видел все с близкого расстояния. Море в бухте  спокойно
лучилось, но следы его последней атаки солнце  еще  не  высушило.  Людей
здесь было мало, а уж автомобилей точно ни одного.
   - С этим типом мне  давно  полагалось  бы  встретиться,  -  продолжал
Шаин-мюэллим, - Большая скотина.
   Водитель притормозил возле пристани, где шла посадка  на  прогулочный
катер. Очереди из желающих не составилось - то ли дефицит  туристов  был
тому виной, то ли цена билетов.
   - Вон он, вижу, - кивнул Шаин-мюэллим в  сторону  катера.  -  Удобное
место для общения. По крайней мере никто не вылезет и не вмешается.
   Шаин-мюэллим передал Комбату тот самый, уже  опробованный  в  подвале
?ТТ?. Только без глушителя, чтобы габариты были поменьше.
   - Откуда такое доверие?
   - Шестое чувство. Без него я давно бы на кладбище лежал или  кормился
бы из милости какого-нибудь дальнего родственника.
   Выбрались из машины, прошли мимо касс прямо к сходням, сколоченным из
досок. Водитель, опередив их, сунул деньги  человеку,  который  проверял
билеты. Судя по масляным пятнам на  майке,  тот  выполнял  на  катере  и
другие, более важные функции.
   Сам катер был довольно большим. На скамейках  под  навесом  могло  бы
поместиться человек пятьдесят. Шаин-мюэллим отпустил водителя,  приказав
не отъезжать далеко от пристани. Окинул взглядом тех,  кто  собрался  на
морскую прогулку по бухте. Были здесь влюбленные парочки, были  родители
с детьми.  Кто-то  уже  уселся,  кто-то  стоял  у  борта,  из  динамиков
доносилось ?Мама шика  дам?,  но  не  в  киркоровском  исполнении,  а  в
оригинале, на турецком.
   Все-таки странно, что  ?мюэллим?  взял  с  собой  на  такой  разговор
чужака. Или чужаку, наоборот, больше доверия -  любого  из  своих  могли
успеть подкупить, соблазнить? А  может,  это  элементарная  проверка  на
вшивость? Нет времени думать, надо действовать по обстоятельствам.
   Партнер по переговорам в  самом  деле  уже  поджидал  в  застекленном
помещении  нижнего  уровня.   Его   фигуру   можно   было   бы   назвать
пропорциональной, если бы не арбузом выпирающий  живот.  ?Восьмой  месяц
беременности?, - с иронией определил про себя  Рублев.  При  нормальном,
без отвислых щек и двойного подбородка лице,  груди  и  предплечьях,  не
отягощенных жировым слоем, живот,  распирающий  тонкую  дорогую  сорочку
казался  бутафорией,  использованной  с  какой-то  неясной   целью.   Но
Шаин-мюэллим удивления не выказал. Они обнялись с обладателем  живота  и
завели  неторопливый  разговор,  из  которого  Комбат  ничего   не   мог
разобрать.
   Впрочем, он не очень огорчился. Он знал восточную манеру вести  дела.
В России два субъекта такого рода при встрече сразу взяли  бы  ?быка  за
рога?. Здесь будут  долгие  любезности,  ритуал  взаимных  комплиментов.
Неизвестно вообще, дойдет ли дело до сути. Может быть, какие-то  мелкие,
недоступные стороннему глазу нюансы, позволят тому или  другому  сделать
вывод, что решение вопроса надо отложить на потом. Или незачем упоминать
о  разногласиях  вслух,  чтобы  не  ударить  по   чужому   самолюбию   -
обязательства уже признаны, и через два дня претензии будут  молча,  без
лишних слов, удовлетворены.
   Кто-то, Комбат уже не мог вспомнить кто именно, однажды объяснил  ему
суть восточного  этикета  одним  словом  -  словом  ?пэрдэ?,  означающим
занавес, завесу. Есть очень многие  вещи,  которые  не  произносятся,  а
только подразумеваются.
   Этот полупрозрачный занавес присутствует только при разговоре равного
с равным. Там, где есть неравенство, в особенности если это  неравенство
начальника и подчиненного, там только лесть и послушание с одной стороны
и приказы с другой...
   Сейчас  все  свидетельствовало  о  том,  что   здесь   беседуют   две
равнозначные  фигуры.  Человек  с  животом-арбузом  тоже   взял   одного
сопровождающего - скуластого, с  желтоватым  цветом  кожи  и  немигающим
взглядом узких глаз. Его можно было бы принять за чужака еще  с  большим
основанием, чем Рублева. Но сам Комбат не спешил с  выводами  -  он  уже
обратил внимание, что среди местных нет какого-то одного  преобладающего
типа. Встречаются и смуглые и светлокожие, и скуластые и толстогубые...
   Телохранитель пристально смотрел на Комбата с расстояния трех  шагов.
Конечно же, он тоже при оружии. Где и когда научился с  ним  обращаться?
По возрасту в Советской Армии явно не мог  служить.  Хотя  на  просторах
бывшего Союза давно уже ходят тысячи тех, кто нахватался опыта в местных
конфликтах, стычках, разборках, прошел инструктаж у разного рода спецов.
   Тем временем застучал движок,  и  катер  отвалил  от  берега.  Пол  и
переборки теперь мелко дрожали, растревоженная вода  бурно  пенилась  за
бортом. Даже в этом  многослойном  шуме,  отлакированном  еще  ритмичной
музыкой, Комбат разобрал осторожные  шаги  сверху,  над  головой.  Резко
вскидывать голову он не стал, чтобы не  подать  виду.  Но  шаги  ему  не
понравились. Осторожные, бережные - человек как будто держал  на  голове
стеклянные шары, поставленные один на  другой  и  еле  передвигал  ноги,
боясь нарушить шаткое равновесие.
   Как поднять голову, чтобы осмотреть потолок? Комбат  медленно  достал
из нагрудного кармана пачку сигарет. Зажигалка была  в  другом  кармане,
брючном - если он  туда  полезет,  это  может  послужить  сигналом.  Тут
неожиданно шевельнулся желтолицый  телохранитель  -  он  решил  не  дать
Комбату   воспользоваться   удобным   предлогом.   Чиркнув   собственной
зажигалкой, чуть привстал и  вытянул  руку  вперед.  Криво  ухмыльнулся,
чтобы не быть заподозренным в излишней вежливости.
   Поблагодарив кивком, Рублев глубоко затянулся, запрокинув голову, как
часто делают  заядлые  курильщики,  когда  отказываются  дальше  терпеть
вынужденный перерыв. С наслаждением  выпустил  дым  в  потолок  и  снова
опустил взгляд.
   За  эти  мгновения  он  увидел  достаточно,  чтобы   его   подозрения
подтвердились. Примерно в середине потолка находилось с полтора  десятка
мелких отверстий, образующих круг, примерно  как  в  насадке  для  душа.
Целям вентиляции они не служили - слишком  мелкие.  Зато  можно  кое-что
разглядеть внизу, если низко нагнуть голову.
   Шаин-мюэллим оглянулся с недовольным видом.  Посчитал,  что  русский,
которому он оказал доверие, не вовремя вспомнил о куреве. Комбат еще раз
выпустил дым - теперь через ноздри - дым поднимался к потолку, но нельзя
было поручиться, что он не ухудшит видимость.
   Давно не  приходилось  так  напрягать  слух.  Голова  превратилась  в
огромное устройство, отфильтровывающее все громкие  звуки  и  выделяющее
только самые тихие. Да еще нужно вовремя их осмыслить. Хорошо, что он не
понимает разговора. От речи, звучащей рядом, отвлечься труднее всего.
   Впрочем, присмотреться к человеку с животом-арбузом полезно. Нервы  у
него не выдерживают, с минуты на минуту  он  ждет  решающего  события  и
черты  лица  отвердели,  окаменели  от   напряжения.   Почти   искренняя
любезность теперь кажется маской, натянутой на голову, как чулок.
   Медлить дольше смертельно опасно. Комбат бросил  свое  тело  на  пол,
одновременно выхватывая ?ТТ? и толкая ?мюэллима?, чтобы тот не  замедлил
с реакцией. Два выстрела в потолок - глухой стук падения отозвался почти
сразу, и из дырочек ?душа? потекли красные капли.

***

   У Вороны была примета - не кидаться сразу пересчитывать улов.  Сейчас
он обалдел: такого он еще не брал - пятьсот стодолпаровых бумажек.  Знал
бы этот приезжий, что проскочило рядом.
   К середине дня  Ворону  одолели  подозрения,  что  деньги  фальшивые.
Выбрав наугад купюру, Ворона сунулся в обменник.  Попросил  обменять  на
манаты  половину.  Сотку  пропустили  через  прибор  и  молча  отсчитали
положенное.
   Значит все в порядке. Рано или поздно  он  должен  был  нарваться  на
такой приз - кто ищет с умом, тот обязательно найдет.
   В начале своей воровской карьеры Ворона ?цеплял на крючок?  бумажники
на базаре. Потом переключился на квартиры, стал работать в  тишине,  без
свидетелей. Дальше были офисы, магазины, гостиничные номера. Иногда ради
спортивного интереса.
   Деньги у него не задерживались. Он мог заплатить вперед триста баксов
дорогой проститутке - столько ей не  отваливали  даже  иностранцы.  Дать
полтинник таксисту, чтобы тот катал их вдвоем всю ночь  по  Апшерону,  с
одного пляжа на другой. При всем при том он не  кичился,  не  строил  из
себя крутого, не  командовал.  Всю  дорогу  шутил,  рассказывал  веселые
истории, развлекая и водилу и свою спутницу.
   Потом таксист, случайно увидев  его  на  улице,  предлагал  бесплатно
прокатить куда угодно. Проститутка могла послать на три буквы  выгодного
клиента, чтобы пересесть за столик к Вороне и просто поболтать.
   Молодость его  и  манера  одеваться  в  джинсы  и  майку  не  внушали
посторонним уважения. Но пренебрежения и грубости к себе он  не  спускал
никому, немедленно выдав в ответ порцию отборных  ругательств.  В  драке
хорошо увертывался, но собственные его удары  были  далеки  от  убойных.
Зная это, он часто кусался, царапался, цеплялся за волосы.
   В последнее время его интересы  сместились  от  квартир  и  офисов  в
сторону иномарок. Просиживая в дневное время  за  прилавком  магазинчика
?Аудио-Видео?, он изучал брошюры по электронике, опираясь только на свое
десятиклассное образование. Потом стал захаживать в  ателье  по  ремонту
аппаратуры, на консультации к  спецу,  которого  потчевал  первоклассной
анашой.
   Ворона схватывал все на лету и скоро смог вплотную заняться изучением
противоугонных систем. Он покупал  их  на  автомобильном  рынке,  изучал
плату, снимая все выходные сигналы с ножек главной микросхемы. Некоторые
элементы выпаивал, чтобы рассмотреть  под  увеличительным  стеклом.  Ему
безумно это нравилось, он чувствовал такой же прилив энергии, как  в  то
время, когда впервые взялся изучать дверные замки.
   В конце  концов  вдвоем  с  ?планохором?  из  ремонтного  ателье  они
изготовили небольшую плату, вмещавшуюся  в  футляр  от  обычного  пульта
дистанционного управления телевизором.  Первый  опыт  по  ее  применению
провалился, защита благополучно сработала и пришлось  уносить  ноги  под
вопль сирены.
   Ворона самостоятельно отыскал и устранил  недоработку.  Угнав  первый
свой автомобиль, он просто обалдел от счастья и, не  имея  водительского
опыта, основательно побил его.
   На крутом вираже по мокрому  асфальту  машину  занесло  и  ударило  о
фонарный столб.
   Бросил ее без сожаления - ведь  он  смутно  представлял,  что  с  ней
делать. Уже потом, когда появилась уверенность в успехе, наладил контакт
с командой, которая перекрашивала машины,  перебивала  номера  кузова  и
движка  и  с  поддельными  документами   перегоняла   в   Россию   через
дагестанскую границу.
   Угнанные ?тачки? Ворона ставил в гараж на окраине города. За  это  он
получал свою, совсем