быть, живи. Теперь слушай меня внимательно.
   Она изложила рассказ геолога, упустив  некоторые  детали,  но  взамен
слегка приукрасив их собственными  мыслями  о  ценности  рубинов.  После
услышанного Григорий в сердцах смял карту и швырнул ее за неимением урны
для бумаг в угол комнаты. Настя подумала, что, когда она  уйдет,  он  ее
разгладит и возвратит на прежнее место.
   - Выпить хочешь? - внезапно охрипшим голосом спросил Коровин.
   - Ты же знаешь, я не пью. Я и так вынуждена прикладываться к рюмке на
бесконечных фуршетах.
   - А я выпью, - сказал Григорий.
   - Да-да, конечно, выпей, обмозгуй все как следует, а я исчезаю.  Мавр
сделал свое дело - мавр может уходить.
   Настя поднялась. Коровин проводил ее до  двери,  затем  взял  бутылку
коньяка, хрустальную стопку и углубился в бумаги, изредка опрокидывая  в
себя ароматный  жгучий  напиток.  Дело  казалось  стоящим.  Конечно,  не
корабли с затонувшими сокровищами, зато  рубины  существовали  на  самом
деле. Григория охватил азарт шулера, всю ночь игравшего чужими  картами,
а под утро взявшего в руку свою крапленую колоду. На следующий  день  он
отправился в библиотеку, где просмотрел литературу по рубинам  и  добыче
драгоценных камней.  Самые  важные  страницы  Коровин  отксерокопировал.
Вялотекущие  сборы  в  черноморскую  экспедицию  сменились  лихорадочной
поспешностью. Из всех участников охоты за сокровищами утонувших кораблей
Григорий наметил лишь одного человека. Его бы хватило и  для  выполнения
новой задачи. Невысокий крепыш, год назад пришедший из армии, с довольно
редким   именем    Яков    работал    в    новом    магазине    Коровина
охранником-контролером,  помогая  заодно  разгружать  товары.   Григорий
решил, что пару-тройку дней водилы поразгружают сами, корона не  упадет,
а за сохранностью товара девочки  последят,  у  них  от  этого  зарплата
зависит. Яша  идеально  подходил  для  задуманного  мероприятия,  удачно
сочетая два ценнейших в данной ситуации качества -  он  был  силен,  как
бык, и туп, как дерево.  Конечно,  у  всякой  глупости  есть  предел,  и
Коровин в случае успеха думал хорошо заплатить Яше за молчание. Хотя мог
и не платить, так как Яша был надежен и прост в обращении, как  чугунная
гиря.

***

   Закупив все  необходимое,  Коровин  взял  билеты  на  самолет.  После
нескольких часов полета и тряски в допотопной  электричке  он  с  Яковом
вышли на вокзал районного центра.  До  желанной  цели  оставалось  сорок
километров, но уже вечерело и  у  новоиспеченных  авантюристов  не  было
автомобиля.
   - Ладно, переночуем в гостинице, а утром разберемся. Ведь должен  тут
быть прокат автомобилей, - решил Коровин.
   Без  проблем  взяв  номер,  гордо  именовавшийся  ?люкс?,  но  больше
смахивавший  на  пещеру  неандертальцев,  путешественники  спустились  в
ресторан. Вспомнив мебель номера, которую, судя по виду,  испытывали  на
прочность  каменным  топором,   Григорий   Адамович   осторожно,   будто
скорпиона, взял карточку, опасаясь, что там будут указаны все три блюда:
водка, чай и макароны по-флотски. Тут  брови  его  поползли  вверх,  рот
непроизвольно открылся, а глаза часто-часто  заморгали,  словно  пытаясь
избавиться от фантастических видений:
   - Е, ой е.., перепела жареные, оленина порционная,  налимья  печенка,
жаркое по-уральски, пироги с сомятиной. А цены, цены! В Москве за  такую
цену официантка разве что скатерть поменяет, - воскликнул он и, подумав,
добавил:
   - Все это очень подозрительно, не отравиться бы.
   Осторожный Коровин заказал себе только  перепелов,  а  вот  беспечный
Яков наелся от пуза. Поднявшись в номер, он улегся в постель и заснул, а
Григорий Адамович просматривал купленные на вокзале рекламные  газеты  и
чутко прислушивался к реакции своего  организма  на  съеденное.  Реакция
была отрицательная - желудок урчал, требуя продолжения банкета.  Коровин
с завистью взглянул на тихо посапывающего Яшу и выключил свет.
   За завтраком он лихорадочно наверстывал упущенное, отведав и печенки,
и оленины, и  пирогов,  однако  не  забывая  во  время  этого  праздника
чревоугодия о делах. В ожидании кофе он втолковывал компаньону:
   - Здесь всего три фирмы, сдающие на прокат ?тачки?, причем две строго
для свадеб. Я дозвонился в третью, расспросил, как добраться, и выяснил,
что у них есть джипы.
   Однако реальность внесла свои коррективы в радужные ожидания Григория
Адамовича.
   - Ты че, мужик, за лохов нас держишь? -  возмутились  хозяева  фирмы,
повертев в руках московский паспорт Коровина. - Своих мы  знаем,  и  они
нас знают, побоятся кинуть, а как мы с вас потребуем по этой  московской
ксиве? Вдруг ты хочешь поменять вшивую бумажку  на  клевую  тачку?  Нет,
давай чисто конкретный залог, не меньше десяти тысяч баксов.
   - Да где ж я возьму такие деньги? - опешил Григорий Адамович.
   Тогда хозяева предложили компромиссный вариант:  забрать  паспорта  и
для страховки отправить с  путешественниками  своего  человека.  Но  это
категорически не устраивало Коровина -  зачем  ему  соглядатай,  который
будет знать, где лежат рубины. Он уже подумывал об  аренде  мотоцикла  -
тем более что на нем  можно  проскочить  такие  препятствия,  которые  и
внедорожнику не по силам, но тут один из хозяев вспомнил:
   - У предка моего кореша есть  ?козел?.  Знаете,  такая  колымага,  на
которой раньше колхозные агрономы  ездили.  Будьте  спокойны:  он  ее  в
порядке держит и в грязи она идет как нормальные джипы. Берите за полета
баксов в сутки.
   - Ты что, издеваешься, полтинник за ?козла?! - возмутился Коровин.  -
Хватит и червонца.
   Поторговавшись, сошлись на двадцатке,  и  лишь  тогда  Яша  соизволил
открыть рот:
   - А че, нормальная  тачка,  я  на  такой  же  перед  дембелем  нашего
?полкаша? возил. В армии бабок нет,  а  начальству  ездить  хочется.  Ее
давно списали, а она до сих пор бегает.
   Конечно, человек просто обязан испытать шок, после ?Форда? очутившись
в неудобном, с намертво въевшимся запахом бензина  салоне.  Но  Григорий
Адамович, чувствуя приближение  желанной  цели,  больше  ни  на  что  не
обращал внимания. Он лишь ежеминутно подгонял сидевшего за рулем  Якова,
который в ответ причитал:
   - Куда ж еще, это ж не ?БМВуха?, а ?козел?!
   Если гнать быстрее - развалится к чертовой матери! Наконец  показался
мост через реку, а  метрах  в  трехстах  от  шоссе,  извиваясь,  уходила
грунтовая дорога.
   - Поворачивай, - сказал Коровин и  для  верности  указал  направление
рукой.
   Вокруг расстилался луг, щедро  усеянный  коровьими  лепешками,  затем
дорогу обступили кустарники, и наконец перед машиной вырос  лес,  причем
специального назначения, о чем говорилось в строгом плакате:
   "Междуреченский национальный парк. Въезд запрещен, кроме специального
автотранспорта?. В лесу путь едва угадывался по колее,  целиком  скрытой
под густой травой. Наверное, в  последние  годы  сюда  вообще  никто  не
ездил.
   Коровин занервничал. В документах говорилось о  дороге  вдоль  берега
реки, а они едут все лесом  да  лесом.  Может,  заблудились?  Он  достал
заветную папочку, хотя выучил ее содержимое  наизусть,  но  тут  машина,
надсадно кряхтя, взобралась  на  пригорок,  и  впереди  блеснула  водная
гладь. Они выехали к реке, но примерно  через  километр  Якову  пришлось
заглушить мотор. Дальше начинался обрыв, вплотную к  которому  подступал
густой лес.
   - Все  точно,  осталось  минут  десять  ходьбы,  -  сказал  довольный
Коровин, но Яков не разделял его оптимизма.
   - ?Козла? бросать? А вдруг его угонят? Может, я останусь? - предложил
он.
   - Опомнись, Яша, ты же не в Москве, здесь ее не тронут, -  усмехнулся
Коровин.
   - То-то, что не в Москве. В Москве бы на эту рухлядь не позарились, а
здесь очень даже запросто.
   - Ой, да перестань. Ты лучше оглянись! Вокруг - ни  души.  Разве  что
медведь твоего ?козла? задрать решит, - сострил Григорий Адамович и  сам
рассмеялся от собственной шутки. - Хватит ныть, пошли.
   Коровин вручил Якову ведра, лопату и мешок с набором сит, а сам  взял
лишь заветную папочку.  Обрыв  тянулся  недолго,  вскоре  опять  начался
пологий берег, усыпанный мелкой галькой. Григорий Адамович замедлил шаг,
высматривая знакомые предметы. Наконец он  заметил  остатки  поваленного
дерева. За многие годы оно почти сгнило, но остался могучий комель,  под
которым виднелся широкий ход в нору какого-то зверя.
   - Копай здесь. Сыпь землю в  ведро  и  относи  ко  мне  на  берег,  -
приказал Григорий Адамович.
   - А вдруг это волчья нора? - опасливо спросил Яков.
   - У тебя лопата в руке, и сам ты бугай здоровый. Дашь ему по башке  -
и все дела, - ощерился Коровин и, отходя, прошептал:
   - Достал меня своим нытьем. Кто бы мог  подумать..,  косая  сажень  в
плечах, а трус.
   Зато работал Яша за двоих. Он так быстро наполнял и  приносил  ведра,
что Коровин не успевал просеивать землю. Даже течение не помогало. Тогда
Григорий Адамович заставил Яшу  отсеивать  на  крупном  сите  все  камни
больше вишни и заодно разбивать комки земли. Дело пошло быстрее.  Только
приходилось ждать, когда его помощник уйдет к норе, если вдруг  сверкало
что-то красное. Но это случалось очень  редко.  За  несколько  часов  он
намыл всего лишь  пять  маленьких  камешков.  От  непрерывной  работы  у
Коровина онемели руки и стало ломить спину. Перерыв был бы очень кстати,
и тут, как по заказу, из лесу вышел  мужчина  лет  пятидесяти,  небрежно
держа в одной руке винтовку.  Но  это  была  небрежность  профессионала,
знающего,  что  в  случае  необходимости  он  успеет  применить  оружие.
Каким-то непостижимым образом мужчина определил в  Коровине  главного  и
подошел к реке:
   - Егерь Междуреченского национального парка Илья  Петрович  Чащин,  -
представился он. - Ваши документы.
   - Отрываете от работы, - усмехнулся Коровин. - Но я понимаю, служба у
вас такая.
   Он вышел на берег и достал из папочки фирменный бланк с внушительными
печатями,  заверяющими  отпечатанный  на  струйном  принтере  текст,  из
которого следовало, что он, Григорий Адамович Коровин, является доктором
наук и руководителем геолого-разведывательной экспедиции, а  Яша  -  его
ассистентом, младшим научным  сотрудником.  Эта  филькина  грамота  была
одним из  нескольких  документов-прикрытий,  сделанных  по  его  просьбе
сестрой. Егерь, ожидавший увидеть человеческий документ вроде  паспорта,
настороженно взял бланк, а прочтя, обронил загадочную фразу:
   - Ясно. Только что же вы так поздно спохватились?  Ведь  столько  лет
уже прошло.
   Разъяснять, что он  имеет  в  виду,  егерь  не  стал,  а  у  Григория
Адамовича язык не повернулся расспрашивать.  Выглядел  хранитель  лесных
богатств так,  словно  подавлен  личными  проблемами  и  выполняет  свои
обязанности по инерции.  Коровину,  глядя  на  него,  сразу  вспомнилось
знаменитое выражение ?рыцарь печального  образа?.  Впрочем,  егерь  мало
походил на рыцаря, а его хмурый и помятый вид  объяснялся  скорее  всего
суровым похмельем. Хотя, даже  стоя  рядом,  Коровин  не  унюхал  запаха
перегара.
   Егерь ушел, а Коровин с Яшей  продолжали  свое  трудное  дело.  Когда
начали сгущаться сумерки, Григорий Адамович, едва волоча ночи,  выбрался
на берег и, обессиленный, рухнул на гальку.
   - Кончай работу. Перекур десять минут - и домой.
   - Хорошо, я только инструмент соберу, - засуетился Яша.
   -  Оставь,  на  фиг  он  теперь  нужен,  -  воскликнул  Коровин,  но,
пораскинув мозгами, изменил свое решение:
   - Ладно, собери, избавимся от него где-нибудь подальше отсюда.
   Большую часть обратной дороги  ехали  молча.  Григорий  Адамович  так
устал, что, казалось, даже языком шевелить не  было  сил,  а  Яша  долго
боролся с любопытством и все-таки спросил:
   - Ну как, много золотишка  намыли?  Коровин  усмехнулся,  негнущимися
пальцами достал сигарету, щелкнул зажигалкой:
   - Сколько намыл - все мое. А будешь, Яша, хорошо себя вести и держать
язык за зубами, тебе тоже кое-что обломится.
   Ему так хотелось взглянуть на камни, но  он  дождался  утра,  отослал
своего помощника сдавать машину и лишь  тогда  вытряс  из  коробочки  на
белый лист бумаги  драгоценный  улов.  Два  десятка  маленьких  камешков
выглядели очень скромно, при всем  желании  в  них  трудно  было  узреть
богатство, но Коровин знал, что дневной труд двух  человек  ничтожен  по
сравнению с месяцами, а то и годами работы механизированного прииска.  А
значит, и рубинов будет в десятки, сотни тысяч раз больше.
   У Коровина жутко болело все тело, ему никуда не хотелось идти,  но  в
этом городе ему надо было решить  еще  одну  проблему.  Он  облачился  в
дорогой костюм, взял один  ценный  подарок,  приготовленный  сестрой,  и
вышел из номера. Такси он  поймал  на  месте,  у  гостиницы,  но  шофер,
услыхав его слова, заглушил мотор:
   - Сразу видно - приезжий. Вот пройдешь двести метров по этой улице  и
выйдешь на площадь. Там в бывшем Строгановском дворце все  начальство  и
заседает. Только паспорт возьми, а то менты у двери не пустят.
   - Надо же, - то ли восхищенно, то ли презрительно выдохнул Коровин. -
Наши бы часа два возили по разным закоулкам, а этот даже  за  информацию
бабок не стряс.
   Как и предсказал таксист, путь во дворец Коровину преградил заспанный
дядечка в форме. Тут же на свет  появилось  удостоверение  -  подлинное,
поскольку с властями такого уровня шутки плохи.
   - Помощник депутата Московской городской думы, - прочел милиционер  и
уважительно спросил:
   - Вы к кому, товарищ?
   - Вообще-то я здесь проездом, собираю информацию  для  встречи  моего
начальства  с  вашим  губернатором  по  совместному   развитию   высоких
технологий. Обычно такого рода вопросы я обсуждаю с главой района.
   - Алексей Алексеевич на месте. Идите на второй этаж, там увидите.
   В приемной  секретарша  говорила  по  телефону.  Точнее,  выслушивала
чьи-то указания, коротко отвечая ?да?, ?ясно? и  кивая  головой.  Увидев
Коровина, она кивнула в последний раз, положила трубку и, мило улыбаясь,
сказала:
   - Заходите.  Вообще-то  у  Алексея  Алексеевича  намечена  встреча  с
местными предпринимателями, но раз вы проездом...
   Тем самым она дала понять, что гостя принимают без очереди  вовсе  не
потому, что главе района больше делать нечего. Напротив, он очень занят,
но сделал исключение для приезжего.
   Коровин  разработал  несколько   вариантов   околпачивания   местного
руководства. Зная, что многие свежеизбранные начальники являются также и
бизнесменами, заинтересованными в контактах с  московскими  чиновниками,
он  назвался  крупным   предпринимателем,   а   сестру   щедро   наделил
полномочиями главного финансиста в Московской думе.  Алексей  Алексеевич
задумчиво пососал наживку, но клевать не стал - выплюнул.  Он  уже  имел
горький опыт общения с москвичами, которые ловкими маневрами оттяпали  у
него девяносто процентов прибыли от сделки.
   Тогда      Коровин       плавно       направил       разговор       в
административно-управленческие  воды,  однако  и  здесь  пришлось  долго
искать нужный курс. Оживился глава администрации только при упоминании о
том,  что  одно  время  Коровин  якобы  занимался   внешнеэкономическими
связями, но оставил их ради бизнеса.
   - Так одно без другого невозможно, - воскликнул  Алексей  Алексеевич,
однако через минуту добавил:
   - У вас, наверное, другие правила игры.
   Он мечтал напрямую торговать с западными производителями, избавившись
как от своих, так и от чужих  посредников,  и  Коровин  нащупал  наконец
ключик, открывающий дверь к рубиновой  сокровищнице.  Увы,  единственная
достойная  внимания  реплика  главы  района  бесследно  растворилась  во
множестве других пустых фраз. Правда, Григорий Адамович произвел должное
впечатление на хозяина кабинета и  так  искренне  расхваливал  искусство
местных кулинаров, что глава района пообещал в следующий приезд  сводить
гостя в лучший ресторан. Однако, выйдя  из  дворца,  Коровин  так  и  не
узнал, как охмурить Алексея Алексеевича и получить  свободный  доступ  в
заказник. А ведь  дорваться  до  рубинов  -  только  полдела.  Надо  еще
наладить сбыт и защитить свое, в  общем-то,  незаконное  предприятие  от
наглых  вымогателей.  Он  понял,   что   надо   искать   покровительство
авторитетного человека. И такого человека Коровин знал.

Глава 3

   - Вставай, соня, проспишь свое здоровье! Разбуженный зычным  голосом,
Андрей сел на кровати, очумело пялясь на чужую  обстановку.  Наконец  он
увидел мощную фигуру брата и  обреченно  сбросил  одеяло.  Н-да,  весело
начинается   деловая   командировка.   Еще   вчера    Борис    мимоходом
поинтересовался, когда у брата намечена первая встреча.
   - В девять. Мы же не рыбаки, чтобы просыпаться к утреннему клеву.
   - Очень хорошо. Значит, подъем ровно в семь.
   - А почему так рано? - жалобно спросил Андрей,  хотя  знал  печальный
для него ответ.
   - Растрясешься маленько, разгонишь застоявшуюся кровь, чтобы  вечером
быть готовым на подвиги.
   - От одного раза только хуже  будет,  -  продолжил  безнадежный  спор
Андрей, на что Борис наставительно поднял указательный палец.
   - От разумных нагрузок вреда не бывает. И кто тебе мешает  превратить
занятия в систему?
   Андрей, мучительно скривившись, достал из сумки спортивный костюм.
   Утренняя прохлада разогнала остатки сна. Миновав несколько  дворов  и
улицу, братья оказались в парке. Андрей уже устал, и даже  воздух,  пять
минут  назад  заставлявший  ежиться  от   холода,   не   смог   остудить
разгоряченное тело. На лбу выступили капельки пота.
   - Сейчас позанимаемся на снарядах, а потом еще кружочек по  парку,  -
сказал Комбат таким ровным голосом, словно кто-то другой отмахал за него
без малого два километра.
   Он  выбежал  на  площадку  и  занялся  интенсивными  упражнениями  на
растяжку. Андрей пристроился рядом, для вида размахивая  руками.  Он  за
год столько не пробегал, сколько в течение этих десяти  минут.  А  Борис
заставлял свое тело гнуться до предела. На его лбу тоже выступили  капли
пота.
   "Ну, слава богу. А то можно подумать, он  не  человек,  а  робот  для
выполнения утренней гимнастики?, - подумал Андрей.
   Сейчас он злился  на  брата,  хотя  понимал:  если  бы  они  жили  по
соседству и Борис регулярно вытаскивал его на занятия, он бы мог  только
благодарить  судьбу  за  такую  удачу.  В  одиночку  большинство   людей
проигрывают битву за собственное здоровье,  им  нужен  напарник,  а  еще
лучше - вожак, он же тренер. Комбат тем временем перешел на турник. Он с
пониманием отнесся  к  сачкующему  брату,  давая  ему  отдышаться  перед
заключительной пробежкой.
   Дома на правах хозяина и старшего в семье  он  приготовил  завтрак  и
заварил крепкий чай.
   - Господи, как же я буду просматривать документы, если у  меня  перед
глазами стоит асфальт и твои мелькающие ноги, - вздыхал Андрей.
   - Вот поешь,  выпьешь  чайку  -  и  все  пройдет.  Только  смотри  не
увлекайся своими делами. Ровно в семь ты должен вернуться.
   Андрей, конечно же, опоздал. Без двадцати восемь он зашел в  квартиру
брата, и что-то всколыхнулось в его  душе.  Двухкомнатная  малогабаритка
была до отказа забита людьми. Это  живо  напомнило  Андрею  студенческие
годы,  дружеские  пирушки  в  общежитии,  когда  в   крохотную   комнату
набивалось человек двадцать и  они  еще  умудрялись  там  танцевать  под
глухое бормотание  старинного  магнитофона.  Тогда  они  носили  джинсы,
дешевые свитера, а собравшиеся у брата мужчины  были  одеты  в  шикарные
костюмы и в комнате витал запах дорогого парфюма.
   - Ну давай, Комбат, не томи, по какому случаю праздник? -  воскликнул
гигант, с которым Андрей уже как-то встречался.
   - Это был его тезка по фамилии Подберезский, один  из  лучших  друзей
Бориса.
   - Хорошо, ребята, давайте за стол... Нальем... А теперь...
   Все замерли, в том числе и Андрей, ведь брат уклонялся от ответов  на
его нетерпелив