рнув, поехала очень медленно.  Сэм  включил
дальний свет. Фары выхватили из темноты здание школы,  мертвое,  с  выбитыми
стеклами. Лишь на одной стене виднелись строительные леса,  на  которые  уже
никто не взбирался года два.
   - Затянули они ремонтик! Нам это на руку. Школа стояла на  отшибе  жилого
района, стадион плавно переходил в пустырь. За ним шли  гаражи.  Место  было
абсолютно пустынное и безлюдное.
   - Как там клиент? - Сэм распахнул дверцу и сплюнул на асфальт  спортивной
площадки.
   - Кто ж его знает?
   - Может, кончился? - предположил Сэм.
   - Нет, моя дубинка - штучка знатная. Она синяков не оставляет,  кости  не
проламывает. Даже если с ней меня прихватят, оружием она не является.
   - Тихо чего-то лежит, - не успокаивался Сэм.
   - Я бы на его месте тоже тихо лежал. Зачем лишний раз о себе  напоминать?
Вдруг забудем? - Пит засмеялся.
   - Нет, шевелится, - Сэм расплылся в улыбке, - значит, живой, - он  уловил
покачивание машины и легкий звон металла. - Когда шеф обещал приехать?
   - В течение часа. Сэм вышел, потянулся.
   - Неплохая машина, но в салоне пахнет пластмассой и синтетикой  так,  что
голова разболелась, - Сэм расстегнул молнию брюк.
   Но Пит не дал ему продолжить:
   - Когда ты отучишься возле машины мочиться?
   - Что здесь такого? - пожал плечами Сэм.
   - Гадко, - Пит тоже выбрался из автомобиля. - Мочиться нужно вон где, - и
он указал рукой на кусты возле самого края пустыря.
   - Умный  очень?  В  детстве  маменька,  небось,  костюмчики  и  галстучки
надевала, на концерты водила, -  юродствовал  Сэм,  не  торопясь  застегнуть
брюки. - Где хочу, там и мочусь, - с вызовом сказал он.
   Тогда Пит схватил его за шиворот и встряхнул:
   - Мочиться нужно у кустов! - и не успел Сэм вызволяться, как Пит  заломал
ему руку за спину, дурачась, потащил к краю спортивной площадки.
   Оказавшись на краю невысокого  откоса,  Пит  выпустил  руку  и  дал  Сэму
коленкой под зад. Сбегая с откоса, тот, сам того не желая, оказался у  буйно
разросшихся кустов. Пит мочился, стоя на краю откоса.
   - Падла, подкараулил-таки меня! - крикнул Сэм. -  В  другой  раз  я  тебя
подколю.
   Забродов уже давно обследовал весь инструмент, находившийся в  багажнике,
ощупал крепление замка. Лишь только услышал, как, дурачась и  переругиваясь,
охранники отошли от машины, отверткой подцепил защелку  и  открыл  багажник.
Крышку высоко не поднимал, выскользнул,  присел  за  машиной.  Подобрался  к
передней дверце, открыл ящичек. В нем лежали пистолет "ТТ" и глушитель.
   "Наверное, тот самый, из которого застрелили пса",  -  подумал  Забродов,
опуская оружие в карман, и просунул руку под машину.
   Устройство автомобилей почти всех марок, какие только ездили в России, он
знал досконально. Ножницы по металлу коснулись трубки,  ведущей  от  бака  к
карбюратору. Забродов сжал ручки,  перерезал  топливопровод,  затем  отогнул
трубку  до  самого  асфальта,  чтобы  не  слышалось  журчание  выливающегося
бензина. Пригибаясь, он отбежал к ржавым турникам, что были метрах в  десяти
от "Волги".
   Продолжая смеяться, Пит  с  Сэмом  возвращались  к  машине.  Сэм  пытался
усыпить бдительность напарника, чтобы  захватить  его  врасплох  и  отколоть
какую-нибудь дурацкую шутку.
   Темный ручеек бензина,  извиваясь,  бежал  по  асфальту,  заполнял  собой
небольшие лужицы, все ближе и ближе подбираясь к краю площадки.
   Пит с Сэмом сели в машину. Негромко заиграло радио.
   - С музыкой оно веселее, - произнес  Сэм  и  потянул  носом.  -  Бензином
что-то воняет! В новой машине - не должно.
   - Если эта машина - "Волга", то может и вонять.
   - Нет, с улицы пахнет, -  принюхался  Сэм,  захлопывая  дверку.  -  И  ты
захлопни.
   - В самом деле,  меньше  вонять  стало.  Свет  загорелся  внутри  салона.
Забродов поднял с земли маленький  камешек  и  бросил  им  в  заднее  стекло
машины. Пит сразу же обернулся на звук. Он успел увидеть Забродова, сидящего
на корточках возле турников, и огонек спички, который выхватывал из  темноты
лицо Иллариона.
   - Он выбрался! - успел крикнуть  Пит.  И  тут  синий  огонь  метнулся  по
ручейку, раздался взрыв. Пламя охватило машину, Пит и  Сэм  даже  не  успели
выбраться из нее.
   Крышка  багажника,  подброшенная  взрывом,  мелькнула  в   ночном   небе,
несколько раз перевернулась и с грохотом упала на асфальт. Илларион отступил
в темноту.
   Вскоре возле машины собралась небольшая толпа  любопытных.  Сполохи  огня
еще отражались в стеклах окон.
   Забродов стоял среди любопытных. Он увидел машину,  остановившуюся  возле
самой школы, и спешившего к догоравшему автомобилю начальника охраны Галкина
- Антона. За ним едва поспевали два телохранителя.
   "Шофер остался в машине", - машинально отметил Забродов.
   На половине дороги Антон остановился и зло плюнул  под  ноги,  сообразив,
наконец, что произошло, и почему в последние десять минут ни Пит, ни Сэм  не
отвечали на звонки.
   Забродов спустился с небольшого откоса и по пустырю добрался до ближайшей
улицы. Махнул рукой, останавливая такси.
   - Куда?
   Забродов взглянул на часы:
   "Я должен успеть забрать машину", - подумал Забродов.
   - Где это тебя так? - спросил таксист, бросив взгляд на ссадину  на  щеке
Иллариона.
   - Было дело. С пьяными у магазина сцепился, закурить просили.
   - Лучше бы ты дал им закурить.
   - Я и дал прикурить, - усмехнулся Илларион, - только дым пошел.
   Таксист,  ясное  дело,  не   понял   двусмысленность   фразы,   брошенной
пассажиром.
   "Не люблю ездить пассажиром", - подумал Илларион, выбираясь из такси.
   Наученный сегодняшним горьким опытом, Забродов стал предельно осторожен и
внимателен. Лишь после того, как убедился, что рядом никого нет, приблизился
к стоявшему у тротуара  "лэндроверу".  Внимательно  осмотрел  его.  Никто  к
машине не  подходил.  Заглянул  под  днище,  открыл  дверцу.  Поднял  капот,
убедился, что и там никто не лазал.
   "Не стоит сейчас появляться там, где  меня  ждут,  -  имея  в  виду  свою
квартиру, усмехнулся Забродов,  глядя  в  глаза  своему  отражению  в  узком
зеркальце заднего вида, укрепленном над лобовым стеклом.  -  Надо  появиться
там, где меня не ждут. Свои планы менять я не собираюсь. Хотел  предупредить
Лилю и предупрежу".

Глава 14

   Шестисотый "мерседес" Галкина-старшего ждал Лилю у служебного  выхода  из
ночного клуба, где проходил показ. Лиля с цветами, возбужденная, радостная и
измотанная  покидала  клуб  в  сопровождении  охранника.  Тот  подвел  ее  к
автомобилю Галкина и пожелал спокойной ночи. Охранник открыл Лиле дверцу, та
забралась в салон и с облегчением вздохнула. Наконец-то, все позади.
   - Поехали!
   Водитель не  спешил  тронуть  автомобиль  с  места,  ждал,  куда  женщина
прикажет ее доставить.
   - Ну, что стоишь? Мне домой, я  очень  устала.  Водитель  пожал  широкими
плечами, охранник поправил кобуру с пистолетом под пиджаком. Шурша  широкими
шинами, тяжелая машина медленно выехала на улицу. От клуба до дома  было  не
очень далеко. Через пятнадцать минут "мерседес" уже въезжал во двор.
   - Цветы возьми, - попросила Лиля охранника Галкина.
   Он виновато улыбнулся и отрицательно покачал головой:
   - Нет, это не входит в мои  обязанности.  Я  должен  охранять,  а  цветы,
понимаете, сковывают движения.
   - Зачем меня охранять? Неужели вы думаете, что меня кто-то  собирается...
- слово "убить" Лиля не произнесла, но ее лицо стало грустным. - Так и быть,
сама понесу.
   Прижимая к себе целый ворох букетов, она двинулась вслед за охранником.
   - Не надо меня провожать, - сказала она, приостанавливаясь возле двери  и
пытаясь вытащить из сумки ключи.
   - Давайте помогу, - охранник озирался по сторонам.
   Двор был мертвым, все спало крепким сном, лишь в дорогих  машинах  мигали
красные огоньки сигнализации. Лиля открыла дверь, охранник придержал ее.
   - Я же сказала, дальше меня не надо вести.
   - Как вам будет угодно, - охранник захлопнул дверь и, на ходу прикуривая,
двинулся к "мерседесу".
   - Стой, погоди, не отъезжай,  я  хочу  дождаться,  чтобы  в  ее  квартире
зажегся свет.
   Шурша цветами Лиля, неторопливо поднималась на свой второй этаж.
   - Ох, уж эти цветы! - недовольно произнесла она, перекладывая  букеты  на
левую руку и возясь с ключами.
   Она открыла  вначале  верхний  замок,  затем  нижний.  И  в  этот  момент
почувствовала, что находится на площадке не  одна.  Прислонившись  спиной  к
темной двери соседней квартиры, на нее смотрел мужчина. На площадке света не
было.
   - Спокойно, - она услышала голос и по  интонации  догадалась,  что  лучше
повиноваться. - Не волнуйтесь, я не причиню вам зла.
   Лиля медленно открыла дверь.
   - Снимите с сигнализации, - проскальзывая вслед за женщиной  в  квартиру,
произнес Илларион Забродов.
   - Сейчас, - покорно ответила Лиля, взявшись за трубку  телефона.  Немного
дрожащим, запинающимся голосом она назвала  пароль,  зажгла  свет.  Илларион
взял ключи и закрыл  дверь  квартиры.  -  Что  вам  надо?  -  Лиля  все  еще
продолжала держать шелестящие букеты на изгибе левой руки.
   - Мне надо с вами поговорить, Лиля.
   - Вы знаете мое имя?
   - Это было несложно, - ответил Забродов.
   - Кто вы такой?
   По глазам Лили Илларион догадался, она его узнала.
   - Меня зовут Илларион.
   - И что же вам нужно, Илларион? Я устала, у меня чертовски болит  голова,
у меня даже ноги дрожат. Боюсь, я не готова ни к каким разговорам.
   - Это не займет  много  времени.  Зажгите  на  кухне  свет,  думаю,  ваше
сопровождение уйдет, как только в квартире загорится свет.
   Лиля, все еще не расставшись с букетами, зажгла свет. Илларион  как  тень
проскользнул к окну  и  выглянул  во  двор.  Черный  "мерседес"  медленно  и
торжественно сдал назад и исчез в  жерле  арки  так  грациозно,  как  хищное
животное исчезает в своей норе.
   - Зачем вы пришли сюда? И что вам надо?
   - Для начала надо бы цветы куда-то пристроить. Будет  жалко,  если  такая
красота завянет.
   - Да-да, я сейчас, - Лиля  бросила  цветы  в  ванную,  затем  внимательно
посмотрела на Иллариона. - Я вас слушаю.
   - Присядьте, Лиля, разговор у нас состоится, думаю, не очень короткий.
   - Хорошо, - она села.
   Илларион понял, что женщина волнуется.
   - Успокойтесь, - сказал он, - я не причиню вам зла. А вот другие могут.
   - Мне уже столько всего причинили, - ответила Лиля, -  что  я  ничего  не
боюсь.
   - Это вам кажется, это бравада. Вас могут убить, - глядя  в  глаза  своей
собеседницы, произнес Забродов.
   - Меня? За что?  Я  не  краду,  не  торгую  наркотиками,  я  их  даже  не
употребляю.
   - Убивают не только воров и преступников, чаще убивают невинных.
   - За что? - вновь повторила вопрос манекенщица.
   - Вы, как и я - свидетель, причем, наверное, неугодный.
   - И вы можете меня спасти? Кстати, давайте я поставлю чайник. Надеюсь, вы
не откажетесь выпить со мной чашку чая?
   - Не откажусь,  -  произнес  Забродов.  Лиля  вышла  на  кухню.  Забродов
придвинул к себе телефон с автоответчиком - микрокассета стояла в ячейке, он
включил аппарат на запись,  теперь  каждое  произнесенное  в  комнате  слово
фиксировалось. Илларион подвинул вазу с цветами, так,  что  бы  та  прикрыла
слабо светившуюся индикаторную лампочку. Хозяйка вернулась, села  в  кресло,
хитрости гостя она не разгадала.
   - У вас хорошая квартира.
   - Да, я ею довольна, не жалуюсь. За что же меня могут убить?
   -  Я  уже  вам  говорил,  они  убивают  всех,  кто   причастен   к   тому
дорожно-транспортному происшествию. Ведь вы все видели?
   - Да, видела, - призналась Лиля, - я два дня не  могла  успокоиться,  две
ночи не спала. Кто же меня убьет?
   - Вы не догадываетесь? Вас убьют те, кто убрал всех остальных.
   - Нет, вы ошибаетесь, Илларион, меня никто не тронет, я в этом уверена.
   На кухне послышался свист - вода закипела. Лиля принялась заваривать чай.
   - Кто это вас так отделал?
   - Все те же, - признался Илларион, прикасаясь к ссадине на щеке.
   - Я все видела, но я,  знаете  ли,  не  собираюсь  выступать  в  качестве
свидетеля.
   - Я понимаю. Но, думаю, это не лучший способ.
   - Для чего не лучший?
   - Для того, чтобы сохранить свою жизнь.
   - Илларион, вы мне, в общем, кажетесь довольно умным человеком, я даже не
спрашиваю у вас, как вы попали в подъезд моего дома.
   - Это было не сложно,  мне  просто  надо  было  переговорить  с  вами.  А
разговаривать по телефону я не рискнул, и в клубе подходить к  вам  тоже  не
хотел. Если меня увидят рядом с вами, то хорошего в этом будет мало для  нас
двоих.
   - Почему вы так думаете?
   - У меня есть факты.
   - Вы хоть понимаете, Илларион, с кем связались, с кем вступили в борьбу?
   - Понимаю.
   - А я думаю, что нет.
   - Для Галкина не  существует  ничего  невозможного,  за  своего  сына  он
уничтожит всех, и вас, Лиля, в том числе.
   - Нет, меня никто не тронет, я же не собираюсь выступать свидетелем.
   - Вы все видели. Погибли невинные люди, молоденькие девушки, две  из  них
были младше вас.
   Выражение глаз Лили изменилось, да и  сама  она  разволновалась,  хотя  и
пыталась это скрыть. Чайник стучал о чашку,  когда  она  разливала  кипяток,
вода вылилась на стол.
   - Не волнуйтесь, - сказал  Забродов,  взял  чайник  из  рук  Лили  и  сам
наполнил чашки. - Мне самому сегодня чудом удалось спастись, теперь лишь  мы
вдвоем...
   - Что вдвоем? - спросила женщина.
   - Оставшиеся в живых свидетели.
   - Не путайте! Вы - свидетель, - немного нервно выкрикнула Лиля, - а  я  к
этому делу не хочу иметь никакого отношения!
   - Хотите, не хотите, но вам придется.
   - Мне ничего не придется, я никому ничего не должна!
   -  Я  понимаю,  -  Забродов  оглядел  гостиную,  богато   и   со   вкусом
обставленную, задумался и ухмыльнулся. -  Это  вам  кажется,  Лиля,  что  вы
сможете остаться вне игры.
   - Давайте начистоту, - сказала Лиля. - Я согласна со  всем,  что  вы  мне
говорите, я понимаю, что веду себя  не  правильно.  Но  это  с  вашей  точки
зрения. Зачем мне что-то менять в жизни? Если Галкин захочет, то  в  течение
одного дня двумя телефонными звонками перекроет мне кислород так, что я, как
и те девчонки, вынуждена буду идти на Тверскую. Галкин меня  вытащил,  и  не
потому, что я ему очень дорога. Таких, как я, у него может быть дюжина.  Вы,
надеюсь, знаете, что он человек не бедный?
   - Догадываюсь.
   - Не бедный - слишком мягко сказано. Я была в машине вместе с его  сыном,
виноват во всем Аркадий. Нас или вместе вытаскивать, или вместе топить. А вы
предлагаете, чтобы я сама по собственному желанию сунула голову в веревочную
петлю?  Второй  конец  веревки  привязан  к  Галкину-младшему,   -   женщина
рассуждала логично, и Забродову нечего было возразить.
   - Знаете что, Лиля, - сказал он, бережно беря  в  руку  чашку  с  горячим
чаем, - вы мне нравитесь.
   - Я многим нравлюсь.
   - Вы мне нравитесь за честность, и поэтому я хочу вам дать совет:  Галкин
вас спасать не станет; Игра пошла крупная, ставки велики. В любой момент то,
что на ваш взгляд, является плюсом, на самом деле - минус.
   - Я что-то не понимаю вас, Илларион...
   -  Я  тоже  думал,  что  Галкину  невыгодно  убирать   всех   свидетелей.
Согласитесь, это выглядит подозрительно. Но сегодня попытались убить меня.
   - И что же им помешало? - уже  каким-то  другим  взглядом  посмотрела  на
Иллариона женщина.
   Забродов расстегнул  пуговицы  на  рукавах  куртки  и  показал  запястья,
изрезанные в кровь веревками.
   - Я за десять секунд могу снять наручники без ключа, а  из  этих  веревок
мне пришлось выбираться десять минут. И если бы я  не  успел,  то  сейчас  и
разговаривать с вами не смог бы.
   - Что ж, я рада  за  вас,  Илларион.  Надеюсь,  вам  никого  не  пришлось
убивать?
   Забродов не ответил на это замечание, и Лиля поняла, что цена его свободы
оплачена сполна.
   - Знаете, Лиля, я бы на вашем месте, если вы  уж  так  категоричны  и  не
желаете участвовать в этих делах, уехал бы куда-нибудь подальше, хотя бы  на
полгода, чтобы все решилось без вас.
   - Куда же я могу уехать? У меня здесь работа, заказы,  квартира,  у  меня
здесь вся жизнь. К тому же, - сказала Лиля, - Галкин-старший не станет  меня
трогать, ведь я, как вы выразились, могу испортить ему игру.
   Забродов опять подумал о том, что женщина быстро соображает и  уже  давно
просчитала все варианты, избрав для себя оптимальный.  Он  сделал  несколько
глотков горячего чая, затем отставил чашку в сторону.
   - Я хотел вас предупредить.
   - Вы это сделали, - Лиля тоже поднялась. - Как я устала! - произнесла она
и тут же подумала, что мужчина, наверное, устал не меньше  ее.  -  О  вас  я
Галкину рассказывать не стану.
   - Меня это не волнует, я просто хотел узнать...
   - Что?
   - Можно ли на вас рассчитывать. Я бы, конечно, мог  сказать  следователю,
что видел вас в машине, именно вас, - уточнил Забродов.
   Лиля качнула головой:
   - Меня уже консультировали. Это ни к чему  бы  ни  привело.  Меня  привез
водитель Галкина на его личном автомобиле, так что у  меня  есть  свидетель.
Галкина-младшего я в аэропорту не видела.
   - Все-таки на вашем месте, Лиля, я бы уехал куда-нибудь подальше.
   - Если бы вы были на моем месте, Илларион, то вполне могло бы  оказаться,
что и вы  поступили  бы  также.  Ведь  каждый  выбирает  для  себя  наиболее
приемлемый вариант.
   Забродов подошел к окну и, отодвинув край шторы,  выглянул  во  двор.  За
окном уже серел  рассвет,  хотя  фонари  еще  горели,  тускло  освещая  двор
заставленный дорогими автомобилями.
   - Жаль, что каждый из нас остался при своем мнении, - произнес  Забродов,
направляясь к двери, он чувствовал - его вернут.
   - Подождите, Илларион, - голос Лили звучал не слишком уверенно, - у нас с
вами есть кое-что общее. Я полагаю, и старший Галкин и младший отвратительны
и для вас, и для меня. Может быть, для меня даже  больше.  Вам  все-таки  не
приходилось с ними спать.
   Илларион  медленно  обернулся.   Тон,   каким   говорила   Лиля,   и   та
откровенность, с которой были произнесены слова, его насторожили.
   - Из каждой ситуации нужно извлекать максимум выгоды. Мы с вами никак  не
сможем повлиять на ход событий. Галкиных  за  решетку  мы  не  упрячем,  они
откупятся ото всех, они же эту власть и содержат. Поэтому,  если  хотите,  я
вам могу помочь.
   - Кажется, я догадываюсь, к чему вы клоните.
   - Да, Илларион, возможно, у вас тоже была такая мысль.  Она  возникнет  у
каждого здравомыслящего человека, любящего жизнь. А жизнь вы  любите,  иначе
за нее не боролись.
   - Вы предлагаете, Лиля, взять их грязные деньги?
   - Нет, не взять,  -  засмеялась  манекенщица,  -  заставить  отдать.  Они
отдадут, я их знаю.
   - И во сколько вы оцениваете нашу сговорчивость?
   - Я думаю, мы сумели бы раскрутить Галкиных тысяч  на  пятьсот.  Половина
вам, половина мне. Это самое большое наказание, которого мы  можем  для  них
добиться и при этом не потерять собственной гордости, поскольку это для вас,
как я вижу, самое главное. Вы же настоящий мужчина.
   - Спасибо за комплимент, но у меня другие взгляды на жизнь. Знаете, Лиля,
в детстве, когда все мечтают о будущем,  мне  хотелось  стать  акробатом.  А
слово "шантажист" я узнал намного позже, и слово это мне не понравилось.  Не
нравится  и  теперь,  кстати,  как  и  слово  "олигарх".   Оно   похоже   на
ругательство, - Забродов сделал вид, что сильно закашлялся.
   - Извините.
   - Я воды принесу.
   Пока Лиля бегала на кухню, Забродов вынул микрокассету из  автоответчика,
вставил на ее место другую. Хозяйка вернулась со стаканом воды.
   - Спасибо, уже прошло, - и уже у двери Илларион улыбнулся и произнес:
   - А вообще-то, я бы если вы уже затеяли поторговаться, поднял бы цену.
   Илларион повернул ключ в замке. Лиля взмахнула на прощание рукой.
   Забродов вышел из подъезда в ночную прохладу.

***

   Чтобы хоро