уло.
     - Я и сказал этому ветеринару: пусть она с вами на берег съездит. Так тот рожу скривил - у вас на обследование еще очки не заработаны, даже если половина народу скинется.
     - Значит так, мальчики и девочки, - решил Забродов. - Как только появится первая лодка, так мы с Ольгой и мотанем.
     - - Думаешь, тебя послушают?
     - Попробую найти подход.

Глава 17

     Забродову было неприятно то, что он вынужден не доверять всем, без исключения, игрокам. Некоторые люди от рождения следователи. В детстве они прислушиваются ко всем разговорам взрослых, думая, будто от них хотят утаить нечто важное. Потом подозревают подругу или жену в неверности, друзей в бесчестном желании извлечь из дружбы выгоду, сослуживцев в кознях и так далее.
     Даже будучи долгие годы сотрудником ГРУ, Илларион не впитал в себя скепсис по отношению к людям. Но бывают ситуации, когда доверие - слишком большая роскошь. Пока даже Диане нельзя верить - в конце концов она могла придумать эту историю с тенью, чтобы сбить его с толку, отвести подозрение от себя.
     ...Первые лодки приплыли на остров в восемь утра - техникам предстояло забрать прожекторы, смотать и погрузить все кабели. Забродова с Ольгой не хотели брать на борт, но широкоплечего крепыша трудно было проигнорировать и отодвинуть с дороги. Он не ругался, даже голос не повышал, просто молча смотрел и ждал. Пришлось позвонить шефу, и тот неожиданно дал добро.
     Теперь весельная лодка легко скользила наперерез течению.
     Вдруг сверху послышался отдаленный стрекот. Вертушка летит - значит скоро кого-то выпрут. Не станут же гонять ее обратно порожняком.
     Из-за горного склона появились знакомые очертания. Развернувшись, вертолет резко пошел на снижение. Он пролетел над самой лодкой - так низко, что Забродов во всех деталях разглядел колеса шасси. Поднятые ветром брызги освежили лицо, рябь на воде быстро выросла в настоящие волны.
     Лодку качнуло так, что Забродов на всякий случай придержал Ольгу за плечи - еще выпадет за борт.
     - Развлекается, мудила, - процедил человек на веслах, прекратив на время грести.
     Вертушка на пару секунд зависла над крошечной посадочной площадкой и уже можно было различить останавливающиеся лопасти винта.
     - Сейф с бабками привезли, - пробормотал парень на веслах.
     Насколько все стало бы проще, если б преступник имел только эту цель - такую простую и понятную.
     К тому времени, когда они с Ольгой ступили на берег, по трапу действительно сволокли вниз небольшой, но тяжеленный сейф. Появление денег может подтолкнуть ход событий.
     - Где тут медпункт? - спросил Илларион у человека на веслах.
     - Прямо и налево. Увидите там красный крест на палатке.
     - Что ты им хочешь предложить? - поинтересовалась Ольга. - Что за предложение, от которого нельзя отказаться?
     - Вопросы проще решать с высоким начальством. Сунемся сперва к Фалько.
     Режиссер тем временем обсуждал с главным оператором Кравченко, куда поставить сейф. Оператору нравилось место под одиноко растущей раскидистой сосной.
     - Буду давать общим планом. На каждой передаче в разное время суток - раннее утро, ближе к полудню, на закате солнца и так далее. Есть в этом дереве что-то японское.
     - Че надо мне ни японского, ни китайского, - ответил Фалько. - Это Русский остров, все должно быть круто.
     - Могу дать два плана, - развивал свою мысль оператор. - Общий, потом резким переходом - крупный. Открытая дверца и пачки внутри.
     - Вон где! - вскинул голову Фалько, ткнув пальцем в беловатый, почти отвесный склон.
     - Что, гвоздь прибить и повесить?
     - Найдется площадка.
     - А кто запрет его наверх?
     - Вертолет подцепит. Ребята из МЧС будут "вира-майна" кричать. Зафиксируют, может, где камня кусок отобьют, чтобы встал устойчивей.
     - Формально говоря, они здесь для инструктажа и подстраховки.
     - За наличные они его хоть куда запрут. А вертолетчикам мы все уже оплатили...
     Тут Фалько заметил "своего человека" на Русском острове и резко оборвал разговор.
     - Возьми, короче, Федю, глотка у него луженая. Пусть организует работу, но только сам никуда не лезет. А то у него рвения через край.
     Развернувшись навстречу Забродову и Ольге, Фалько для убедительности нахмурил брови. Ему важно было продемонстрировать свое недовольство, исключить подозрение в особых отношениях с Илларионом.
     - Что вы детский сад устраиваете, честное слово? Она обращалась к врачу? Обращалась. Не могу я профессоров выписывать из Москвы для консилиума. Если самочувствие неважное - пусть ложится в больницу. Можно хоть сегодня улететь с вертолетом, правилами предусмотрено выбытие по болезни.
     - Можно ведь один раз пойти человеку навстречу, - примирительно произнес Забродов.
     - Когда эти две недели закончатся? - тяжко вздохнул Фалько и, скрестив руки, смерил платиновую красавицу взглядом. - Ну что вы стоите с немым укором? Идите, осмотрят вас по полной программе. Пройдите на всякий случай и гинеколога, чтобы больше никого не дергать.
     - Что значит гинеколога? Что вы этим хотите сказать?
     - Ничего, дорогая, ровным счетом ничего особенного. У меня сейчас голова не тем занята, чтобы делать намеки.
     - Вот и не делайте, - Ольга надулась и отправилась в медпункт хромающей походкой.
     Забродов вспомнил ее монолог на кассете.
     О съемках своих в порнухе она говорила, как о работе в малобюджетном кинематографе.
     - Даже не могу назвать эти фильмы, потому что у нас они фактически не шли. Наш рынок забит совсем другой продукцией - голливудской или сшитой по меркам Голливуда. А я работала с другими режиссерами, с людьми, у которых фантазия била через край. Внутренне свободные люди, всем нашим деятелям из киношной тусовки до них как до Луны. Денег на массовки и спецэффекты у них не было, актерам тоже платили не густо. А люди все равно снимались, все равно работали за десятерых. Каждый чувствовал себя соавтором, каждый сжигал себя в этой творческой атмосфере...
     Но зависть рано или поздно настигает. Особенно в искусстве. На нас настучали, будто мы порнуху снимаем, чуть ли не оргии на квартире устраиваем. На самом деле там просто были рискованные сцены - не ради голого тела, а ради правды, правды искусства. Я вообще не понимаю постановки вопроса. Допустим порнуха. Ну и что криминального? Другое дело использование несовершеннолетних - за такое стрелять надо.
     А у нас были взрослые дяди и тети, никого насильно не заставляли. В это время как раз каскадер один травму позвоночника получил на съемках какого-то боевика. Вот где надо было к ответственности привлекать. А у нас никто себе ничего не сломал.

***

     - Извини, что налетел на тебя, - сказал Фалько. - Надо же было пошуметь для приличия.
     - Я не ради предлога ее взял, - объяснил Илларион. - Человек в самом деле ушибся.
     - Сейчас звякну докторам. Проморочат ее в любом случае часа полтора.
     - Не надо морочить, пусть все как положено сделают.
     Они вошли в палатку, где среди прочего стоял профессиональный видеомагнитофон.
     - Ребята пашут в три смены. Вырезали все куски, где хоть кто-то маячил.
     - Пошли на остров своих, чтобы ребят собрали и промывали мозги до моего возвращения. Не надо, чтобы люди разбредались. Солнышко светит, но остров большой. Еще выпадет кто-нибудь из виду.
     - Как раз командир эмчээсовцев должен туда приплыть. Будет инструктаж проводить перед третьим конкурсом.
     - Если по делу, так еще лучше.
     Вооружившись пультом, Илларион опустился на стул. Теперь все его внимание было приковано к экрану. Фалько тем временем заказал по телефону десяток бутербродов с икрой, балыком и паштетом из гусиной печенки.
     - Только не здесь, будь другом.
     - Да это тебе, закусить между делом. Я на диете - только апельсиновый сок.
     - Отмени тогда. Не буду я извращаться по части еды, когда остальные варят остатки перловки.
     На экране возникла неподвижная картинка: березка у берега - одна из немногих на острове.
     Несколько секунд картинка маячила без всяких перемен, как стоп-кадр. Даже полоска воды не мерцала бликами.
     Потом вдруг послышался знакомый голос:
     - Смотри, черника. Красивые, все-таки, ягоды, с налетом. Если здесь недельку продержаться, совсем другими глазами будешь на них смотреть.
     Рвать обеими руками и в рот, и в рот.
     Это как раз Ольга. Вот появилась в кадре. А кто еще? Ладейников - его легко узнать по широкой спине и золотистому затылку.
     - А я в горах на Кавказе кизилом питался. Он, правда, на дереве растет и побольше по размеру, продолговатый такой. Знаешь, как красиво: зеленое дерево и яркий-яркий кизил.
     - Он же кислый!
     - Если неспелый. Когда поспеет - кислосладкий.
     - Это на войне было? - Ольга положила руку на загорелое плечо своего спутника и ласково провела пальцами по ключице, потом по выемке у основания шеи.
     Забродов почувствовал себя не в своей тарелке.
     Не годится подглядывать за такими интимными эпизодами. Хотя кусок этот наверняка вмонтируют в передачу ради армии домохозяек.
     - Тебя ведь могли убить! - Ольга держала ягоды на ладони, а Игорь брал их губами одну за другой.
     - Неохота вспоминать. Когда человек с удовольствием вспоминает такие вещи, значит треплется, хочет крутым показаться.
     Парочка недолго оставалась на месте, вернулась прежняя картинка-заставка. В полной записи она, наверное, оставалась такой много часов - менялась только освещенность, все более косыми становились солнечные лучи. Но материал со всех скрытых камер уже был отсмотрен, и природа в чистом виде безжалостно обрезана.
     Для телешоу, как и для расследования, важны и интересны только люди и все, что с ними связано.
     Дальше мелькнул короткий эпизод, снятый другой камерой. На ствол сосны, когда-то вывернутой ураганом с корнями и теперь уже полностью задрапированной мхом, присел Костя Воробей в своей шапочке с козырьком на затылке. Стал отбивать такт ногой - похоже вспомнил какой-то мотив. Потом принюхался. Обернувшись за спину, углубился в вечерние заросли.
     - Рифат? - послышался его голос. - Шабишь?
     Ответ трудно было расслышать. Прошло с полминуты, потом вдруг Воробей появился из зарослей вместе с Зиной.
     - Сильно красные у меня глаза? - спросила она.
     - Есть немного. Ничего, скоро уже стемнеет - никто не заметит.
     - Не болтай, ладно? Особенно Забродову.
     - Видел я, как вы с Вероникой под крыло ему подсунулись. Что ты ему сказала? Что первый раз видишь настоящего мужчину?
     Илларион снова почувствовал себя неловко.
     Эти скрытые камеры специально установили в укромных и уютных уголках острова, где люди рассчитывали укрыться от постороннего взгляда. Нет, никогда он, Илларион Забродов, не смог бы работать следователем. Копаться в чужих душах, чтобы выскрести оттуда нужные для дела крохи.
     Нажав на кнопку пульта он промотал кассету немного вперед. Три фигуры в отдалении, одна чуть пятится назад. Стычка по неизвестному поводу.
     - Да я тебя как сопли размажу!
     Это Бажин наседает, а кандидат биологических наук молча пятится назад. Хотя он мужик крепкий, а на банковском охраннике много лишнего жира за время сидячей и стоячей работы. А Струмилин подтянут, мускулист. И все-таки почему-то пятится от него.
     - Да ну вас на фиг!
     Это третий - пожарник Семен. Вмешиваться, охлаждать страсти он и не думает. Пусть сами разберутся. Слышно, как удаляются в сторону шаги. Медленно без слов пятящийся Вадим и напирающий Бажин тоже исчезают из кадра.

Глава 18

     Тем временем от острова до левого "незаселенного" берега реки начали возводить опоры, поднимающиеся над водой на четырехметровую высоту.
     Между опорами натягивались на всю длину три каната - два повыше и один пониже. Игроки сошлись во мнении, что в следующем конкурсе с помощью этих канатов придется как можно быстрей переправляться на другой берег.
     - Падать не высоковато ли будет?
     Вопрос Кости Воробья был безадресным, но ответил на него рыжий Семен:
     - Почему сразу падать? Я понимаю один канат, а тут, на фиг три.
     - Пока начнем, вода чуток прогреется на солнце, - обнадежил Ладейников, регулярно совершавший заплывы.
     Споры насчет съестных запасов отчасти принесли результат, выбор продуктов стал шире.
     Но расценки заставляли многих игроков отдавать предпочтение самым нехитрым продуктам.
     Вот и теперь с утра только некоторые побаловались чаем, остальные варили кашу или грызли сухари.
     Запас очков восполнился ночью, но только Диана Малахова позволила себе транжирить их на прихоти. Вернула себе свой же, временно конфискованный крем для загара - за островную "валюту" можно было и такую операцию провести.
     Да еще охранник Бажин проявил щедрость, как только увидел в небе "винт". Никто точно не знал, по каким принципам будет проводиться первый отсев. Но все уже понимали, что это событие на носу.
     А вдруг выкидывать будут голосованием? Опомнившись, Бажин подтянул брезгливо выпяченную губу и успел конфиденциально предложить шестерым очки в долг - если есть нужда или в будущем появится.
     - Беспроцентная ссуда, - шутил он каждый раз, пользуясь засевшей в голове терминологией.
     Услуги его, не сговариваясь, все отвергли, так как предположили скрытый подвох. Поскрипев зубами, банковский охранник отыгрался на ни в чем не повинном жучке, который выполз на свое несчастье на поверхность коры и был с наслаждением раздавлен.
     Диана легла в купальнике загорать. На самом деле ее бледная кожа даже после смазки кремом плохо принимала загар. Ей просто захотелось побыть на открытом, со всех сторон просматриваемом месте. Она уже не представляла, как заставит себя ступить в сумеречную лесную тень.
     Кроме Малаховой и Бажина все население острова столпилось наблюдать за установкой сейфа на каменистом белом склоне. Обменивались комментариями, глядя, как вертолет завис в воздухе и две фигурки машут с горы, показывая, куда подвести парящий в воздухе сейф.
     - Цирковой номер.
     - Сейчас сорвется на фиг и е...-...нется вниз.
     - Я же по-людски просила не выражаться.
     - А хоть и упадет! Что такому сейфу сделается?
     - Замок может не выдержать. Распахнется дверца и развеются наши денежки по ветру.
     - Это проблемы компании. Пусть бегают, ловят, а потом новые выписывают.
     - Лично я за ребят переживаю, - прикусила губу Вероника. - Там же склон отвесный. Да еще этот чертов вертолет такой ураган развел!
     - Думаешь, их сдует?
     Один из эмчээсовцев ухватился за ножки сейфа и потянул его на себя - казалось, что вместе с вертолетом.
     - Все, уже ставят на место.
     В половине десятого сейф уже красовался на склоне, как будто был там всегда. Какая-то птица, плохо различимая с острова, присела на него и сложила крылья. Биолог Струмилин утверждал, что это местный журавль особой породы.
     В десять утра начался инструктаж. Старший из сотрудников МЧС - весь из себя аккуратный и подтянутый - объяснил, как удобней и надежней держаться за канаты. Натянутые от опоры до опоры не слишком сильно, они даже сейчас, без нагрузки слегка провисали.
     - У тех, кто сорвется в воду, будет возможность вернуться к ближайшей опоре, забраться по ней и продолжить путь. Если неловко упали, если трудно держаться на поверхности, мы вас подберем. Ребята будут рядом на лодке и сразу оценят ваше состояние.
     - А как, к примеру, обгонять? Никто ж дорогу по-хорошему не уступит? Да и не очень-то и уступишь.
     - Можно скинуть соперника. Разрешается толкать, цеплять, раскачивать. Нельзя только делать подсечки и вообще наносить удары - за это немедленная дисквалификация.

***

     Врачи не нашли у Ольги ничего, кроме ушибов. Фалько узнал об этом по телефону.
     - Она просто капризничает. Или Игоря хочет покрепче к себе привязать, сыграть на жалости к себе.
     Забрав свою спутницу, Илларион вернулся на остров, где каждый заново настраивался на борьбу. Просочилось известие, что сегодня должны удалить сразу троих. А те, кто займет места на "пьедестале почета", получат существенные привилегии. Уже начали снимать материал для нового выпуска передачи. В кадре - Струмилин с закрытыми глазами совершает глубокие вдохи и выдохи, Костя Воробей в третий раз зашнуровывает кроссовки.
     Перед самым стартом Новиков сообщил, что женщины получат фору. Его сотовый постоянно подавал признаки жизни. Популярный ведущий морщился, досадовал, но все-таки щеголял этим признаком своей востребованности. Болтал громко, не заботясь о присутствии посторонних. Звонили жена и другие женщины, звонили собутыльники и друзья. Звонили с других каналов, сватая на новые передачи, - Новиков был свободным художником, не принадлежащим безраздельно одной из "кнопок".
     Наконец все приготовились - участники, операторы, спасатели в лодках и на левом берегу.
     Женщин отвели на полкилометра от берега, мужчин на целый километр. Новиков сам выстрелил из ракетницы и что-то истерично завопил.
     Света Акимова при желании первой бы уцепилась за канаты. Но, будучи дамой особенной, она терпеть не могла женственных женщин и в ответ чувствовала их косые взгляды. Она решила сразу слегка притормозить, чтобы потом не оставить никому шансов.
     На шаткую тропу первой ступила Вероника.
     Быстро ухватилась за два каната, протянутых почти на уровне глаз. Заморгала, ослепленная солнечной рябью воды под ногами. Но медлить нельзя было ни секунды, сзади уже слышалось дыхание Ольги.
     Тридцативосьмилетняя невеста на выданье сделала широкий шаг вперед и тут же ее перекосило. Пора отцепить руки - сначала одну, потом другую переставить на новое место. Одну переставила - стало выворачивать руку позади остального тела. Черт знает что! Хотя бы тренировку провели! Ничего, остальным наверняка, не легче.
     Ольге в самом деле было не легче. С самого начала она встала по-другому - согнулась в поясе и обеими руками уцепилась за один канат. Попробовала передвигаться вот так, боком. Но нижняя веревка сразу заходила ходуном.
     - Сдурела ты, что ли? - крикнула Вероника.
     Амплитуда все увеличивалась, следом за нижним канатом "загулял" верхний, за который уцепилась Ольга.
     - Не могу! Он сам мотается!
     Третьей наверх поднялась Зина. Сделала шаг и сразу сорвалась, повисла на руках над мелководьем. Упав здесь, возле берега, можно было и о каменистое дно стукнуться. Лодка эмчээсовцев находилась неподалеку, но ближе подойти не могла и села брюхом. Один из парней в форменной куртке быстро выскочил за борт и побежал, разбрызгивая воду, чтобы успеть подхватить падающую.
     Оператор постарался, чтобы он не попал в объектив - взял крупным планом перекошенное Зинино лицо.
     - Сил не хватит подтянуться, - оценил эмчээсовец. - Лучше прыгай вниз и по новой.
     Зина примерилась - точно ли ее поймают? Зажмурившись отпустила руки и взвизгнула. Снимать, как ее ловят, нельзя было.
     "Когда конкурс закончится - продублируем, - сказал себе оператор. - Надо, чтоб она упала в воду. Чуть подальше, где безопаснее. Смонтирую и будет о'кей. Иначе получается, что человек падает в никуда".
     Канаты стали раскачиваться потише. Тут настал черед Акимовой. Ей уже приходилось участвовать в Германии в одном силовом шоу - там, балансируя на нескольких канатах, нужно было молотить противницу руками в ярких бутафорских перчатках. Слабо накачанные воздухом, они смягчали даже очень сильный удар, но позволяли вывести из состояния равновесия.
     Несколько дней подряд Свете пришлось сражаться под крики и хохот толпы с негритянкой весом в сто килограммов. Опытная чернокожая силачка вначале легко сбросила русскую вниз.
     Но с каждой новой схваткой ей приходилось все трудней и в конце концов Светлана вырвала-таки долгожданную победу.
     Теперь она быстро продвигалась вперед, будто продолжала бег по твердой почве. Первой на ее пути оказалась Ольга - платиновая блондинка уже не раскачивалась из стороны в сторону, но продвигалась по-прежнему боком, в черепашьем темпе.
     Сра