ла Ремезова за горло.
   - Ты мне деньги предлагаешь?! Меняешь жизнь моего  сына  на  паршивые
бумажки! Купить меня хочешь. Нет, так дело не пойдет.  Жизнь  на  жизнь,
смерть на смерть, понял, мерзавец!
   Кинжал пронзил бьющееся сердце. Егерь знал свое дело - сотни  раз  он
метким   ударом   прекращал   мучения   бедных   животных,    израненных
горе-охотниками.  Инстинктивно  егерь   шагнул   в   сторону,   опасаясь
испачкаться брызнувшей по канавкам кровью. Ремезов  без  звука  упал  на
траву.
   Бобров с замиранием сердца услышал щелчок  открывающегося  замка.  По
его ощущениям егерь  отсутствовал  слишком  долго.  Хорошо  зная  егеря,
Бобров подумал, что тот наверняка-таки выследил  и  убил  Ремезова.  Тем
более тот был без охраны. А если Ремезов мертв, то пришла его,  Боброва,
очередь. Ведь он единственный свидетель, знающий всю подоплеку убийства.
Он услышал тяжелые шаги и от страха непроизвольно обмочил штаны.
   - Лексеич мертв, - раздался холодный, безразличный голос егеря.  -  Я
позвоню из автомата в милицию, они приедут освободят тебя.  Но  запомни,
Бобер, ты должен пойти в суд и рассказать все как было. Даю тебе  неделю
сроку. Не сделаешь - отправишься следом за Лексеичем. Ты меня знаешь,  я
языком не болтаю  почем  зря.  И  еще.  Много  вас  развелось,  народных
избранников, любящих на дармовщинку поохотиться в заповедных местах. Так
ты им всем передай: я их жду у себя в лесу и каждого встречу как  дикого
гада, патронов у меня хватит.

***

   Егерь ушел, оставив дверь открытой. Минут через сорок  явился  наряд.
Брезгливо кривясь, милиционеры разрезали веревки  и  уселись  на  кухне,
готовясь к долгому разговору. Но первая же фраза  Боброва  заставила  их
всех, кроме одного, броситься  во  двор  к  машине.  В  районе  объявили
план ?Перехват?, немедленно выслали группу к  дому  егеря,  но  тот  все
предусмотрел заранее и ушел в лес. Единственной удачей группы и  главной
уликой стала машина Ремезова, на  рассвете  обнаруженная  у  охотничьего
домика.
   Другой группе повезло больше. Сопоставив  рассказы  гибэдэдэшников  и
вычислив участок шоссе,  где  останавливалась  либо  на  время  съезжала
машина, они обнаружили труп Ремезова  до  того,  как  на  него  случайно
наткнулся кто-то из любителей отдыха  на  природе.  Факт  насильственной
смерти был установлен, личность убийцы не вызывала сомнений.
   Но  гораздо  сильнее  убийства  маленьких   и   больших   начальников
встревожил рассказ Боброва. Как, из-за свихнувшегося  мужика  им  нельзя
теперь подстрелить оленя-другого? Вот так  вкалываешь  день  и  ночь  на
благо народа, чтоб ему пусто было, а тебя лишают любимого отдыха!  Очень
обидно! Но поправимо. На то им и власть дана.
   Ранним утром жители стоящей у заказника деревни были разбужены  гулом
машин. Вскоре окраину  леса  опоясала  густая  человеческая  цепь.  Сюда
нагнали целый полк солдат.  Впереди  суетились  инструкторы  со  злющими
псами. Инструкторы держали в руках лоскуты одежды, взятой из дома егеря.
   - Изведет  начальство  всю  семью  Чащиных  под  корень,  -  вздыхала
женщина, издали наблюдавшая за суетой.
   - Да разве же Петрович дурак? - возразил растрепанный муж, только что
вылезший из постели. - На кобелей  у  него  есть  медвежья  обманка.  По
такому следу окромя лайки ни одна собака не пойдет, забоится.  А  солдат
он обдурит, как пить дать обдурит. Не родился еще тот человек, который в
нашем лесу Петровича словит.
   Он привычно говорил ?наш лес?, хотя уже много  лет  им  беззастенчиво
пользовались другие люди.
   Цепь,  колыхнувшись,   двинулась   вперед.   Командиры   благоразумно
оттянулись в ближний тыл,  держа  в  поле  зрения  своих  подчиненных  и
корректируя их курс. Они хорошо знали, на что способно охотничье ружье в
умелых руках. Инструкторы тоже  с  удовольствием  уступили  бы  места  в
авангарде, но это было в принципе невозможно. Они поглядывали на небо со
смешанным чувством радости и  тревоги.  День  только  занимался,  а  уже
просветлело, так как  на  небе  не  было  ни  облачка.  Значит,  угадали
синоптики, пообещав ясный день. Дождь не сорвет им охоту на человека. Но
все ли вернутся живыми обратно?
   Собакам дали понюхать одежду, и они сновали на поводках, жадно вдыхая
лесной воздух. Следом шли  солдаты.  Вдруг  несколько  из  них  вскинули
автоматы, а затем послышался удивленный шепоток:
   - Во, ломанулся! Здоровый как бык. Лось, что ли?
   Выдрессированные псы игнорировали убегающую дичь. Люди подавили в них
естественные инстинкты, требующие  немедленно  преследовать  травоядных,
обучив взамен хватать и рвать двуногую дичь - человека.  Одна  из  собак
злобно тявкнула и рванула так, что инструктор чуть устоял на ногах.  Тот
подбежал к ней и, помедлив, спустил с поводка. Распоряжения,  полученные
участниками облавы, были предельно четкими: обезвредить  егеря,  избегая
человеческих  жертв.  Хорошее  слово  -  обезвредить,  позволяет  любому
истолковывать его по-своему. Хочешь - в плен бери, хочешь  -  ликвидируй
на месте. В данном случае начальство предпочитало  второе.  Инструкторам
четко объяснили: если собаки возьмут след, спускать их немедленно. Пусть
убийца застрелит несколько псов, зато остальные разорвут его  в  клочья.
Вот инструктор и медлил, отпуская своего  питомца.  Этого  пса  он  взял
бестолковым щенком, выкормил  его,  обучил  всем  премудростям,  которые
должна  знать  хорошая  служебная  собака.  Он  привязался  к  ней,  как
привязываются к взятому из детдома ребенку, и не хотел отправлять собаку
под  пули  взбесившегося  егеря.  Звучит  кощунственно,  но   инструктор
предпочел бы,  чтобы  егерь  подстрелил  какого-нибудь  солдатика.  Ведь
никого из них он не знал. А собака хоть и животное, но свое, родное.
   Инструктор бежал, продираясь сквозь густые заросли, минут двадцать, и
вдруг лай стих. Он замер, прислушиваясь, думая, что собаки опустились  в
какую-нибудь яму, и с трудом разобрал жалобное повизгивание.  Инструктор
бросился на звук. Он не поверил своим глазам. Десять лютых псов трусливо
скулили, поджав хвосты, испугавшись неизвестно чего.  Или  кого?  Может,
призраков, лесных духов? Никого материального, кроме  дятла,  поблизости
не наблюдалось.
   Собрались люди и попытались насильно, за ошейник тащить собак вперед.
Те  покорялись  воле  хозяев,  но  упорно   отказывались   брать   след.
Засуетились командиры, подтягивая солдат и опять расставляя их в  линию.
Цепь качнулась, инструкторы проводили  ее  взглядом,  после  чего  стали
обсуждать загадочное происшествие. Они привыкли, что собаки часто теряют
след. В городе при обилии транспорта это нормально. Но чтобы  собаки  не
хотели идти по следу в лесу - такого они и вообразить себе не могли.
   Пустой лес поглотил солдат, а  вскоре  началось  что-то  невероятное,
словно чаща была и в самом деле заселена  злобными  духами.  Послышались
крики, ударила короткая автоматная очередь - и все это с  разных  концов
цепи.
   Задолго  до  темноты  охотники  на  человека  бесславно  вернулись  в
деревню. Итоги облавы были печальны. Левое крыло  цепи  спугнуло  волчью
стаю, которая, убегая, наткнулась на солдата. Тот со страха открыл огонь
и ранил своего товарища. Еще два солдата на правом крыле  провалились  в
болото. Их вытащили, но тут пошли непроходимые топи,  и  офицеры  решили
возвращаться. Кому-то в голову  пришла  беспочвенная  фантазия  найти  в
деревне проводника, но сельчане дружно отвечали:
   - Этот лес для нас запретный. Кроме Петровича, его никто не знает.
   Пришлось оставить хитрого убийцу в покое.

Глава 7

   Григорий   Коровин   изредка   почитывал   Карнеги.   Мудрый    совет
американца ?если у тебя есть лимон - сделай из  него  лимонад?,  который
применительно к российским условиям  можно  было  переделать,  например,
так: ?если у тебя отрезало логу, вспомни, что инвалидам хорошо  подают?,
пришелся сейчас весьма кстати.
   Ну отказались прикрывать его уголовники, так, может, оно и к лучшему.
Сколько известно случаев, когда  бандиты  помогали  человеку  раскрутить
дело, а потом убивали, чтобы прибрать все к рукам. Возможно, и  Коровина
ждала бы такая же участь в случае согласия Волыны.
   Григорий Адамович вспомнил Ремезова. А что,  мужичок  тертый,  глазки
бегающие, завидущие, наверное, и руки загребущие. И он рядом,  буквально
в часе езды от месторождения, а главное - хозяин того  района,  пусть  и
временный. Может, попробовать с ним договориться? Кажется, Ремезов далек
от уголовщины, значит, Коровину можно не опасаться за свою жизнь.  Кроме
того, не надо будет искать и закупать оборудование, нанимать  рабочих  -
все это легко устроит хозяин района.  Между  прочим,  на  месте  люди  и
техника обойдутся гораздо дешевле.
   Ясное дело, минусы тоже есть, куда же без них. Раз от дел  устранился
Волына, им на хвост обязательно сядут местные  урки.  Они  левые  деньги
чуют, как гиены падаль, мигом сбегутся, могут даже разборки  устроить  в
заповедных местах. Но хуже другое. Волына понятия не имел,  где  рубины.
Чтобы  обнаружить  прииск,  ему  бы  пришлось  обшарить  весь   Урал   с
прилегающими окрестностями. А Ремезов совсем близко, он найдет его в два
счета, даже если Коровин вздумает темнить. Не  пробросит  ли  он  своего
компаньона?  А  что,  техника  и  рабочие  его,  земли  тоже  его,  чего
церемониться? Надо как-то подстраховаться, ведь других  вариантов  после
отказа Волыны у Григория Адамовича не было.
   После долгих раздумий он взял с собой Якова -  в  качестве  имитатора
настоящей  страховки  -  и  отправился  по   знакомому   маршруту.   Они
остановились в той же гостинице, сняв  привычный  ?люкс?.  Вылетели  они
ранним утром, но по местному времени было уже шесть часов. Вещей с собой
они взяли мало, так как Коровин думал задержаться на один - максимум два
дня, и весь разбор сумок, типичный для  приезжих,  свелся  к  тому,  что
Григорий Адамович швырнул свой ?кейс? в кресло. Тут и  раздался  стук  в
дверь.
   - Открыто, - сказал Коровин и буркнул:
   - Кого еще принесла нелегкая?
   В номер вошла девушка в аккуратном  костюме  и  фартучке  с  сияющими
белизной кружевами. Это была новая горничная -  тут  Коровин  был  готов
побиться об заклад, потому что в прошлый раз таких красавиц он здесь  не
видел.
   - Извините, мне бы только кое-что у вас  подправить,  буквально  пять
минут, - попросила красавица.
   - Ноу проблем,  -  улыбнулся  Григорий  Адамович,  -  мы  в  коридоре
разомнем кости после долгой езды.
   Они  вернулись  раньше,  горя  желанием  еще   разочек   полюбоваться
чудо-горничной. Девушка уже заканчивала, она направилась к дверям, и тут
Яков, более простой в выражении  своих  эмоций,  хлопнул  ее  по  ладной
попке.  Девушка  даже  не  вздрогнула,  только  ускорила   шаг.   Видно,
большинство постояльцев гостиницы были людьми обычными, под стать Якову,
а девушка будила в их душах самые глубокие чувства.
   - Идиот! - бросил Коровин Якову и кинулся следом.
   Девушка остановилась у соседнего номера и достала большой ключ.
   - Извините, - галантно сказал ей  Григорий  Адамович.  -  Ради  бога,
извините  моего  помощника.  Он  человек  хороший  и  незаменим,   когда
приходится таскать разные тяжести, но, увы, неотесан и груб.
   - Ничего, - сдержанно ответила девушка. - Здесь хорошо  платят,  и  я
привыкла.
   - Ну что вы, я обязан искупить его хамство,  -  поклялся  Коровин  и,
набравшись храбрости, предложил:
   - Можно,  я  вас  свожу  в  ресторан?  Тут  внизу  отличная  кухня  и
замечательные вина.
   - Нет, - возразила девушка, и Григорий Адамович вдруг потерял интерес
к переговорам с Ремезовым, к месторождению рубинов и к жизни в целом.  -
Сотрудникам не рекомендуется посещать наш ресторан.
   Она вытащила ключ из замка и добавила:
   - Здесь рядом есть одно приличное место. Если хотите, мы  можем  туда
пойти. Я заканчиваю в восемь, ждите меня у  входа.  Но  предупреждаю,  в
одиннадцать я должна быть дома, а то родители устроят скандал.
   У Григория Адамовича отлегло  от  сердца.  Его  не  отвергли,  просто
девушка дорожила своей работой. И она не замужем, значит,  у  него  есть
шансы. А какие шансы, на что он может рассчитывать, если через несколько
дней должен быть в Москве, - об  этом  Коровину  как-то  не  подумалось.
Словно пылкий юноша,  он  мечтал  лишь  о  первом  свидании  и  невинных
радостях платонической любви. В назначенное время он  стоял  у  входа  с
роскошным букетом роз. Девушка, как  и  положено,  немного  задержалась,
заставив Григория Адамовича испытать всю гамму чувств от легкого трепета
до глубочайшего разочарования. Наконец она показалась, одетая в джинсы и
светло-красный жакет.
   - Извините за мой вид, но я после работы собиралась идти домой, а  не
в ресторан, - сказала она.
   - Вы и так прекраснее  любой  красавицы,  будь  она  хоть  в  царских
нарядах, - возразил Коровин. - Кстати, мы до сих пор  не  познакомились.
Меня зовут Григорий, лучше просто Гриша.
   - А меня Наташа. Ой, как же мы с таким букетом пойдем в  ресторан?  -
воскликнула девушка.
   -  Ничего,  озадачим  официанта,  пусть   подсуетится,   если   хочет
заработать чаевые.
   Коровин оказался прав. Тонко уловив намек,  официант  расстарался,  и
удобный столик на  двоих  украшал  букет,  по  удивительному  совпадению
оказавшийся  почти  одного  цвета  с   жакетом   Наташи.   Вдохновленный
разгоревшимися чувствами, Григорий Адамович  красочно  описывал  девушке
московскую  жизнь  и  свою  предпринимательскую  деятельность  на  благо
Родины. Наврал, конечно, с три короба,  а  кто  бы  на  его  месте  стал
вываливать голую правду? Наташа  слушала,  добавляя  личные  наблюдения:
шикарно одетый мужчина, щедрый  на  угощение  и  снявший  номер  ?люкс?.
Вообще-то за городом есть маленькая, но роскошная  гостиница,  настоящий
отель, там всегда останавливается губернатор и, другие важные гости,  но
о ней не все знают. Так, может, этот Гриша действительно птица  высокого
полета? Конечно, не такая величина, как он из себя изображает, но  очень
приличного уровня. Она ведь не собиралась выходить за него замуж, просто
решила красиво отдохнуть в компании еще не старого мужика. Ну  разве  от
ее местных  воздыхателей  такого  дождешься?  В  лучшем  случае  чипсами
угостят.
   Тем временем Коровин на минуту замолчал, разливая  шампанское,  и  до
него донесся обрывок фразы, произнесенной за соседним столом:
   - Он в  своих  лесах  совсем  одичал.  Резал  человека,  словно  тушу
разделывал.
   - За дивную красоту, которую можно увидеть только в маленьких русских
городах! - с чувством провозгласил тост Коровин.
   Они вновь замолчали, и опять до ушей Григория Адамовича донеслось:
   - ..уши отрезал, нос отрезал, потом чиркнул ножиком по горлу и вырвал
сердце, - Но ведь хоронили в открытом гробу, и  люди  видели  -  был  он
целехонек.
   - А, сейчас так насобачились, из обгорелого  скелета  копию  усопшего
соорудят.
   - Начальник милиции говорил, что убийца нанес один удар в сердце.
   - И  ты  ему  веришь?  -  сторонник  садистской  версии  презрительно
хмыкнул, выражая свое отношение к искренности начальства.
   В другое время Коровин с удовольствием бы послушал кровавую  историю,
но общению с прекрасной дамой мало способствуют упоминания об отрезанном
носе и  вырванном  сердце.  Григорий  Адамович  повернулся  к  любителям
посудачить о  чужом  горе  и  громко  кашлянул.  Те  сразу  замолчали  и
почему-то  испуганно  переглянулись.   С   довольной   улыбкой   Коровин
повернулся к Наташе. Он был готов хоть до утра осыпать ее комплиментами.
Но ровно  в  одиннадцать  они  вышли  из  ресторана.  Григорий  Адамович
предлагал завтра снова встретиться здесь, но девушка испуганно  замахала
руками:
   - Меня родители из дома выгонят, если я каждый  день  буду  приходить
домой пьяной!
   Тогда Коровин предложил другой вариант:
   - У тебя на работе есть обеденный перерыв. Приходи к  нам,  я  закажу
обед в номер.
   Сначала девушка насторожилась, но  затем  подумала,  что  рискует  не
больше, чем заходя убирать комнаты мужчинам. Тем  более  что  среди  них
попадаются основательно пьяные.
   - Только без спиртного, - потребовала она и,  подставив  на  прощанье
упругую щечку, шмыгнула в подъехавший троллейбус.
   Прохладный ночной воздух немного  охладил  пылкие  чувства  Коровина.
Любовь любовью, но и дела делать  надо.  Утром  он  усердно  втолковывал
слегка туповатому Якову;
   - Запомни, ты крутой пацан, которому хозяева доверили серьезное дело.
Тебе до лампочки нюансы, но ты должен следить, чтобы местный бугор  знал
свое место. Я тебя позову где-то ближе к концу разговора, и твоя  задача
- внушить человеку страх за свою жизнь, чтобы ему даже во сне не  пришла
глупая мыслишка нас кинуть. Зайдешь как хозяин, ну  там  распальцовка  и
все дела, разговор соответственный, чисто конкретный. Типа ?братва  меня
уважает, я в натуре авторитет имею, срал я на  ваши  гнилые  базары,  но
свою долю с головой оторву, если кто-то решил подлянку заделать?.  Жаль,
прикид у тебя слабоват, ни печатки, ни золотой цепяры, но я мозги  сумею
запудрить. Мол, дело намечается серьезное, и люди  не  хотят  раздражать
местную братву, лишний раз светиться в городе. Ты все понял, Яша?
   - Я пока не понял, сколько буду за это иметь? - пробасил Яков.
   - Если хмырь окажется сговорчивым и  дело  наладится,  тысячу  баксов
ежемесячно, - пообещал Коровин.
   Здание   районной   администрации   выглядело   хмуро   и   сумрачно.
Неприветливый милиционер тщательно изучал их документы, особое  внимание
уделив персоне Якова. Кажется,  нервничающий  здоровяк  вызывал  у  него
смутные подозрения.
   Григорий Адамович двинулся знакомой  дорогой.  Секретарша  остановила
его кавалерийский наскок, заставив долго томиться  в  приемной.  Женщина
выглядела угрюмой, а попытку Коровина развеселить  ее  свежим  анекдотом
восприняла так, будто Григорий Адамович вздумал изнасиловать ее прямо на
рабочем столе. Коровин начал нервничать он мог не успеть заказать обед.
   Наконец из  кабинета  вышел  человек  с  таким  же  скорбным,  как  у
секретарши, лицом, и женщина молча  кивнула  на  дверь.  Коровин,  вдруг
оробев,  повиновался  ее  безмолвной  команде,  напоследок  взглянув  на
ерзающего по стулу Яшу. Он зашел в кабинет и растерянно остановился.  За
столом сидел незнакомый Григорию Адамовичу человек.
   - А где Алексей Алексеевич? - наконец спросил он.
   Человек  за  столом  тоже  смутился.  Так  многие   люди   испытывают
неловкость за оказавшегося рядом с ними воришку, пытавшегося утащить  из
магазина бутылку пива. Он переложил лист бумаги с одного края  стола  на
другой и сказал:
   - Меня зовут Василий Данилович Драч, я временно исполняю  обязанности
главы района вместо трагически погибшего Алексея Алексеевича Ремезова.
   - А я вот приезжал, мы договорились о встрече, - пробормотал Коровин.
- А что случилось?
   - Его убили, зарезали ножом.
   - Какой ужас! - воскликнул Григорий Адамович. - Но  как  такое  могло
произойти? Он ведь занимал солидную должность, ему полагалась охрана.
   - Можно подумать, вы впервые слышите об убийстве  важного  чиновника.
Да у вас в Москве такое происходит сплошь и рядом, причем из-за денег, а
Алексей Алексеевич стал жертвой кровной мести, - живо возразил  Коровину
Драч. - Между нами  говоря,  темная  история.  В  начале  весны  Алексей
Алексеевич случайно застрелил Антона Чащина, сына егеря  Междуреченского
национального парка, - услыхав про Междуреченск, Коровин встрепенулся  и
стал слушать с утроенным вниманием. - На суде свидетели утверждали,  что
убитому  очень  понравилось  ружье  Алексея  Алексеевича.  С  разрешения
хозяина он несколько раз из него выстрелил, проверяя точность боя, и  по
забывчивости  оставил  там  патрон.  Затем  Алексей   Алексеевич   решил
почистить ружье, нажал на курок, а сын егеря угодил точно  под  выстрел.
Роковая цепь случайностей и ничего более. Они сразу же о