и были у Лораны, снова и снова пересказывая свое первое посещение Карамоновых похорон. Он, конечно, не забывал всячески приукрашивать историю, без чего любой кендер счел бы рассказ неполным, но, к несчастью, Палина эти добавления, переходившие из истории в историю, не только не забавляли, а, наоборот, раздражали. Палин даже приобрел привычку как-то по-особенному смотреть на Таса, не так, будто у кендера было две головы, а так, будто он собирался оторвать ему ту единственную голову, которая у него была, и как следует рассмотреть, что находится внутри нее.
     - Даже Рейстлин никогда не смотрел на меня так, - говорил себе Тас, доставая пальцем крошки хлопьев из миски. - Иногда он, конечно, смотрел так, будто мечтал меня убить, но он никогда не хотел сначала посмотреть, что у меня внутри.
     Голос Аши донесся из-за двери:
     - ...и он утверждает, что он Тассельхоф.
     - Он на самом деле Тассельхоф Непоседа, моя дорогая, - отвечал Палин. - Ты знакома с госпожой Йенной, не так ли, Аша? Она, возможно, проведет у нас несколько дней. Ты не приготовишь для нее гостевую комнату?
     Последовало напряженное молчание, затем раздался голос Аши, такой холодный, какими стали сейчас овсяные хлопья.
     - Палин, могу я тебя попросить зайти на минуту на кухню?
     И тут же зазвучал голос Палина, который был гораздо холоднее хлопьев в миске:
     - Прошу прощения, госпожа Йенна.
     Тассельхоф вздохнул и, подумав, что ему лучше прикинуться глухим, начал громко напевать какую-то мелодию и пустился в изучение полки с припасами, отыскивая что-нибудь съедобное.
     К счастью, ни Палин, ни Аша не обратили на него вообще никакого внимания - если не считать таковым приказ мага прекратить лазать по полкам.
     - Что она тут делает? - требовательно спросила Аша, уперев руки в бока.
     - У нас есть кое-какие дела, которые нам следует обсудить, - ровным голосом ответил Палин.
     Аша смотрела на него в упор.
     - Палин, ты обещал мне! Обещал, что это твое путешествие в Квалинести будет последним. Тебе известно, насколько опасными стали нынче поиски волшебных предметов!
     - Да, дорогая, прекрасно известно, - прервал жену Палин голосом, от которого могло просто зазнобить. - Поэтому я и думаю, что тебе лучше оставить Утеху:
     - Оставить! Мне! - только и могла повторить изумленная Аша. - Я только что вернулась к себе домой после трехмесячного отсутствия. Мы с твоей сестрой были почти что пленницами в Гавани! Тебе хоть это известно?
     - Да, мне это известно, но...
     - Хорошо, что так! И ты на это ничего не можешь сказать? Ты даже не беспокоился? Даже не спросил меня, как нам удалось освободиться?
     - Дорогая, у меня просто не было для этого времени!
     - Мы не смогли даже прибыть на похороны твоего отца! - В гневном голосе Аши зазвенели слезы. - И нам позволили уехать только после того, как я дала обещание написать портрет жены одного из членов магистрата! А она страшна, как гоблин! А ты предлагаешь мне уехать опять!
     - Это только ради твоей безопасности.
     - А как насчет твоей безопасности? - воскликнула Аша.
     - О себе я могу позаботиться сам.
     - Можешь? Ты уверен? - Внезапно ее тон стал мягким. Она протянула руку и накрыла ладонью его пальцы.
     - Да, уверен, - огрызнулся он и, сделав резкое движение, спрятал руки в рукава плаща.
     Тассельхоф чувствовал себя совершенно ужасно, ему хотелось улизнуть в кладовку и прикрыть за собой дверь. Но, к несчастью, там совершенно не было для него места, даже после того, как в его карманы перекочевало оттуда несколько занятных вещичек.
     - Очень рада за тебя в таком случае! - Аша совсем разозлилась. - Я, может быть, уже и не имею права прикоснуться к тебе, но все-таки вправе рассчитывать на некоторые объяснения. Что тут происходит? Зачем ты послал сюда кендера, который имеет наглость утверждать, что он Тас? Что ты себе позволяешь?
     - Мы заставляем госпожу Йенну ждать.
     - Не думаю, чтобы она возражала. Не забывай, пожалуйста, что я все-таки твоя жена. - Аша нервно поправила свои серебристые волосы. - Не удивлюсь, если ты забыл об этом. Мы уже давно не виделись друг с другом.
     - Только не начинай опять все сначала! - взорвался Палин и повернулся, чтобы выйти.
     - Палин! - Она инстинктивно протянула к нему руку. - Я же люблю тебя! И хочу лишь помочь тебе!
     - Ты ничем не можешь мне помочь! - Палин резко обернулся. - Как и никто на свете. - Он поднял руку к свету, показывая ей скрюченные и загнутые наподобие птичьих когтей пальцы. - Никто на свете, - повторил он.
     Снова воцарилось молчание. Тасу вспомнилось то время, когда он томился в Бездне, такой одинокий, несчастный и никому не нужный. Странно, что сейчас он чувствовал себя так же, несмотря на то, что был на кухне у своих добрых друзей. Он даже не проявил интереса к красивой серебряной шкатулке, запертой на замок.
     - Извини меня, Аша, - сдерживаясь, заговорил Палин. - Ты права. Я должен тебе все объяснить. Этот кендер - на самом деле Тассельхоф.
     Аша покачала головой.
     - Ты помнишь историю, которую рассказывал мой отец, о том, как они с Тасом путешествовали во времени? - продолжал Палин.
     - Да, - обронила она.
     - Им удалось это сделать с помощью магического устройства. И сейчас Тассельхоф использовал его снова, чтобы выступить на похоронах Карамона. Он однажды уже побывал здесь по ошибке, но прибыл слишком поздно, похороны уже закончились, и ему пришлось проделать путешествие сюда во второй раз. Теперь он прибыл вовремя, но все вокруг стало иным. То, другое будущее, которое он видел, было счастливым и полным надежд. Я был главой Ложи Ордена Белых Одежд. Эльфийские королевства объединились и...
     - И ты веришь в это? - изумленно спросила Аша.
     - Да, - убежденно ответил Палин. - Я верю, потому что я видел этот инструмент, Аша. Я держал его в своих руках. Я чувствовал исходившую из него силу. Поэтому здесь госпожа Йенна. Я попросил ее приехать, поскольку мне нужен был ее совет. Вот поэтому тебе небезопасно оставаться здесь, в Утехе. Драконице известно о том, что у меня магический артефакт. Я не знаю, как она проведала об этом, но думаю, что в доме у Лораны есть предатели. Берилл уже было известно, что я намерен увезти его в Утеху, и она послала своих людей схватить нас...
     - Ты хочешь им воспользоваться! - выдохнула Аша, ее вытянутый палец обвиняюще уткнулся в мужа.
     Он не отвечал.
     - Я знаю тебя, Палин Маджере, - уверенно продолжала она. - Ты сам собираешься воспользоваться этим устройством! Попытаться вернуться во времени и... и... кто знает, что еще ты собираешься сделать!
     - Я действительно подумывал об этом, - вынужден был признаться Палин. - Но еще не решился. Вот поэтому мне и нужно посоветоваться с госпожой Йенной.
     - Ты собираешься советоваться с ней, а не со мной? Не со своей женой?
     - Я собирался рассказать тебе об этом позже.
     - Всего лишь рассказать мне? А не спросить моего согласия? Не спросить, что я думаю об этом кошмаре? Не спросить моего мнения? Нет. - Она сама ответила на свой вопрос. - Ты намеревался воспользоваться этим устройством независимо от того, что я скажу тебе на этот счет. Независимо от того, насколько это опасно! Независимо от того, что ты можешь быть убит!
     - Аша, - снова заговорил он после паузы. - Но это очень важно. Магия... если мне только удастся... - Он покачал головой, не в силах объяснить ей. Голос мага замолк.
     - Магия мертва, Палин, - вскричала Аша, захлебываясь слезами. - Чему лично я очень рада. Что она принесла тебе? Ничего хорошего. Она только погубила тебя и разрушила наш брак!
     Он протянул к ней руку, но теперь она отпрянула от нее.
     - Я перееду в гостиницу, - торопливо заговорила она, не глядя на мужа. - Дай мне знать, если... если захочешь, чтобы я вернулась домой.
     Отвернувшись от него, она подошла к Тасу и стала долго и внимательно вглядываться в его лицо.
     - Ты действительно Тас, это правда? - со страхом спросила она.
     - Да, Аша, я - Тас, - ответил кендер несчастным голосом. - Но сейчас я даже жалею об этом.
     Она наклонилась к нему и поцеловала в лоб. Тас видел, как сверкают в ее глазах непролитые слезинки.
     - До свидания, Тас. Я была рада повидать тебя снова.
     - Извини меня, Аша, - прохныкал Тас. - Я не хотел устраивать тут никакого кавардака. Я просто пришел, чтобы выступить на похоронах Карамона.
     - Тут нет твоей вины, Тас. Кавардак начался задолго до твоего прихода.
     Аша вышла из кухни, не удостоив Палина даже взглядом. Он стоял там, где она его оставила, глядя в пустоту с мрачным выражением на бледном лице. Тас услышал, как Аша сказала что-то Йенне, услышал, как та что-то ответила, но слов не разобрал. Аша вышла из дома, входная дверь захлопнулась за ней с громким стуком. В доме воцарилось глубокое молчание, слышны были только беспокойные шаги Йенны. Даже Палин не двигался.
     Тас полез сначала в один карман, потом в другой, наконец он отыскал магическое устройство, снял с него какую-то случайную проволочку, отряхнул несколько крошек бисквита, который собирался съесть еще два дня назад, и протянул артефакт Палину.
     - Вот, Палин, - сказал он. - Ты можешь взять его.
     Палин смотрел на него, ничего не понимая.
     - Ну же, возьми. - Тас настойчиво протягивал магу устройство. - Если ты хочешь использовать его, как сказала Аша, то я тебе разрешаю. Особенно если ты отправишься назад в прошлое и наладишь то, что там разладилось. Ты же об этом думал, правда? Тогда возьми. - И Тас встряхнул устройство, отчего все камни на нем засверкали.
     - Бери ее! - раздался голос Йенны.
     Тас даже вздрогнул, он был настолько поглощен разговором с Палином, что не слышал, как она вошла. Теперь Йенна стояла в дверях и смотрела на них.
     - Бери ее, бери! - настойчиво повторила она. - Палин, ты беспокоился насчет того, что эта вещь должна всегда возвратиться к своему владельцу, но этого может не произойти, если он дает ее тебе добровольно. Заговор работает, если эта вещь была украдена или потеряна, но если она отдана, то все в порядке. Это действие может разрушить наложенные чары.
     - Я ничего не знаю про это, - отмахнулся Тас. - Но знаю, что могу дать ее тебе, если ты хочешь.
     Палин опустил голову. Седые волосы мага свесились по обе стороны лица, полускрыв его, но Тас успел увидеть, что оно исказилось до неузнаваемости. Затем, протянув руку, Палин взял магический инструмент, и его искалеченные пальцы любовно охватили его.
     Тас следил за этим с чувством, которое было сродни облегчению. Когда эта штука принадлежала ему, кендер постоянно слышал строгий голос Фисбена, раздраженно говоривший, что он должен быстро вернуться обратно в свое время. И хотя это приключение Таса было не самым безмятежным - в нем были и слезы Аши, и проклятие, которое на него наложила драконица, - все-таки Тас начинал думать, что участвовать даже в плохом приключении лучше, чем лежать под ногой гиганта.
     - Я могу рассказать тебе, как эта штука работает, - предложил Тас.
     Палин положил устройство на кухонный стол. Сам он неподвижно сидел рядом и не произносил ни слова.
     - Дело в том, что надо одновременно произносить стихи и совершать определенные действия, - объяснял Тас, - но это все легко запомнить. Фисбен говорил, что я должен так их выучить, чтобы суметь повторить, даже стоя на голове. И я вправду сумел это проделать. Поэтому я уверен, что у тебя тоже получится.
     Палин почти не слушал его. Он смотрел на Йенну.
     - Что ты думаешь об этом?
     - Это действительно устройство для путешествий во времени, - уверенно ответила она. - Я видела эту вещь в Башне Высшего Волшебства, когда твой отец принес ее туда, чтобы отдать на хранение Даламару. Даламар, конечно, изучал ее. Я даже думаю, что у него были записаны пояснения твоего дяди насчет того, как ею надлежит пользоваться. Он никогда не пользовался ею сам, по крайней мере насколько я знаю, но думаю, что знал о ней больше, чем кто-либо из живущих на свете. Мне никогда не приходилось слышать, что эта машина пропала. Но я припоминаю, что однажды, незадолго до Войны с Хаосом, мы обнаружили Таса у нас в Башне. Наверное, тогда он и стянул ее.
     Йенна строго глянула на кендера.
     - Я не брал ее! - оскорбленно воскликнул Тас. - Мне дал ее Фисбен! И он рассказал мне...
     - Тише, тише, Тас. - Палин понизил голос. - Йенна, по-моему, ты имеешь возможность вступить в контакт с Даламаром?
     - Представь себе, нет. Я не практикую некромантию, - холодно ответила та.
     Глаза Палина сузились.
     - Но ты ведь даже не веришь, что он мертв. Я прав?
     Йенна откинулась на спинку стула.
     - Возможно, и не верю. Но это не значит, что он жив. Я не получила ни одной весточки от него за эти тридцать лет. И понятия не имею, где он может находиться.
     Несмотря на искренний тон, ей не удалось убедить Палина, и Йенна поняла это. Она положила руки на стол, растопырив увитые кольцами пальцы.
     - Послушай меня, Палин. Ты не знаешь его. Никто не знал его так, как знала я. Тебе не приходилось видеть Даламара в конце его жизни, после Войны с Хаосом. А мне довелось. Я была с ним рядом. День и ночь. Я выхаживала его, пока он не выздоровел. Если это можно так назвать.
     Она снова выпрямилась, ее лицо стало хмурым и мрачным.
     - Извини, если я обидел тебя, Йенна, но я ничего не слыхал... Ты никогда не рассказывала мне об этом.
     - Не могу сказать, что очень люблю говорить об этом, - так же хмуро заметила Йенна. - Тебе известно, что Даламар был серьезно ранен в битве против Хаоса. Я сумела доставить его обратно в Башню. В течение нескольких недель он находился между жизнью и смертью. Я все бросила, и свой дом, и лавку, чтобы быть рядом с ним. Он выжил. Но потеря Богов, утрата Божественной магии были для него страшным ударом, от которого ему не удалось оправиться. Он страшно изменился, Палин. Ты помнишь, каким он был до этого?
     - Я не очень хорошо его знал. Он наблюдал за тем, как я проходил Испытание в Башне. То Испытание, во время которого мой дядя Рейстлин удивил его, обратив в реальность то, что Даламар считал иллюзией. Я никогда не забуду выражение лица Даламара, когда он увидел, что я сумел повторить это. - Палин глубоко и с сожалением вздохнул. Воспоминания были приятными, хоть и болезненными. - Все, что я помню о Даламаре, это то, что он был язвительным и саркастичным, эгоцентричным и высокомерным. Но я знаю, что мой отец был о нем хорошего мнения. Он говорил, что Даламар очень непростой человек, что он гораздо более предан магии, чем Владычице Тьмы. Из того немногого, что я помню о нем, я могу заключить, что так оно и было.
     - Он был ужасно беспокойным, - вмешался Тас. - Он всегда так беспокоился, когда я трогал что-либо принадлежащее ему. Прямо вздрагивал весь.
     - Да, он весь в этом. Но он мог быть и очень обаятельным, добрым, мудрым... - Йенна улыбнулась и вздохнула. - Я любила его, Палин, да думаю, что и до сих пор люблю. Никогда я не встречала другого мужчины, который был бы ему ровней. - Она немного помолчала, затем пожала плечами и добавила: - Но это было так давно.
     - Что произошло между вами? - спросил Палин. Она покачала головой.
     - После болезни он ушел в себя, стал угрюмым и молчаливым. Он почти перестал разговаривать со мной, а я никогда не отличалась особым терпением, - призналась Йенна. - Мне надоело, что он постоянно жалел себя, и я так ему и сказала. Мы поссорились, и я ушла, ушла, чтобы никогда больше не возвращаться. В тот день я видела Даламара в последний раз.
     - Я понимаю его, - заметил Палин. - Я помню, какое страшное чувство потери охватило меня, когда Боги оставили Кринн. Даламар занимался эзотерическими науками гораздо дольше, чем я, и он пожертвовал ради магии слишком многим. Он не мог не чувствовать себя несчастнейшим из людей.
     - Видишь ли, нам всем пришлось несладко, - резко сказала Йенна. - Но мы сумели с этим справиться. Ты пошел своим путем, я своим. Даламар этого не сумел. Он терзался и страдал так, что я даже решила, будто его страдания сделают то, чего не смогли сделать раны. Я была почти уверена, что они прикончат его. Он перестал спать, перестал есть, он проводил целые часы, запершись в своей лаборатории, отчаянно пытаясь вернуть то, что потерял. Однажды - это был редкий день, когда он соизволил заговорить со мной, - он признался, что чувствует, будто обладает ключом, который вернулся к нему во время болезни. И от него требуется лишь найти дверь, к которой бы этот ключ подошел. Мне кажется, - криво усмехнулась Йенна, - что теперь он отыскал эту дверь.
     - Поэтому ты не думаешь, что он покончил с собой, когда разрушил Башню? - спросил Палин.
     - Как, Башня разрушена? - Тас был поражен. - Огромная Башня Высшего Волшебства в Палантасе разрушена? А что с ней случилось?
     - Я даже не убеждена в том, что Башня была взорвана, - продолжала Йенна, не обращая внимания на вмешательство кевдера. - О, я знаю, что говорили люди. Якобы Даламар разрушил Башню из страха, что дракон Келлендрос захватит ее и воспользуется ее магией. Я видела ту кучу мусора, что осталась среди развалин. Люди находили там самые разные магические инструменты, и я сама купила многие из них, а затем продала не менее чем в пять раз дороже. Но мне известно кое-что, о чем я никому не говорила. По-настоящему ценные предметы, которые находились в Башне, так и не были найдены. Они исчезли без следа. Собрания заговоров, манускрипты, принадлежавшие Рейстлину и Фистандантилусу, книги заклинаний самого Даламара - все это пропало. Люди думали, что эти книги погибли от взрыва, но в таком случае, - иронически добавила она, - должна признать, что это был очень избирательный взрыв. Он уничтожил только самые ценные и мощные вещи, оставив в целости сущие пустяки.
     Она испытующе глянула в глаза Палину:
     - Скажи мне, друг мой, ты действительно отдал бы это устройство Даламару, если бы у тебя была такая возможность?
     Палин беспокойно заерзал на месте.
     - Возможно, нет, как я теперь думаю. Если б он узнал, что эта вещь попала мне в руки, то, думаю, она недолго оставалась бы в моем распоряжении.
     - И ты на самом деле намерен ею воспользоваться? - спросила она.
     - Не знаю, - уклонился маг от ответа. - А что ты об этом думаешь? Это может быть очень опасно.
     - Да, очень.
     - Но кендер же воспользовался ею.
     - Если это и так, то он воспользовался ею, находясь в своем времени, - принялась она объяснять свою мысль. - В том времени, когда Боги были на Кринне. А теперь этот артефакт находится в нашем времени, а тебе, равно как и мне, известно, насколько ненадежны по своей природе артефакты Четвертого Века. Некоторые из них работают нормально, но поведение других - и таких большинство - просто непредсказуемо.
     - Но в этом я смогу убедиться, только испытав его действие, - заметил Палин. - Как ты думаешь, что может со мной случиться?
     - Кому дано это знать? - Йенна выразительно воздела руки к небу. - Путешествие во времени может убить тебя. Время может поглотить тебя, и ты не будешь в состоянии вернуться обратно. Кроме того, ты можешь случайно что-нибудь нарушить там и тем самым изменить природу настоящего. Ты можешь взорвать этот дом и все остальное на двадцать миль вокруг. Я бы не стала рисковать. Ни за какие блага.
     - Но я хотел бы оказаться во временах, предшествующих Войне с Хаосом. Просто, чтобы взглянуть на то, что тогда происходило. Может быть, мне удастся обнаружить момент, в который судьба свернула с прямой дороги на окольную. Тогда мы сумеем понять, как заставить ее вернуться на правильный путь.
     Йенна фыркнула:
     - Ты говоришь о времени, как о лошади, запряженной в телегу. Все, что тебе известно, - это рассказанная кендером невероятная история о будущем, в котором Боги не оставляли нас. Но ведь Тас - это всего лишь кендер.
     - Он необычный кендер. Мой отец поверил ему, а он знал кое-что о путешествиях во времени.
     - Не забудь, твой отец сказал, что и артефакт, и сам кендер должны быть переданы Дала