ть,
и пока есть головы, чтобы думать,  и  сердца,  чтобы  чувствовать,  Братство
будет жить и действовать.
   Сианг не пугало будущее в мире,  где  все  уравновешено.  Но  это  -  это
нарушало  баланс.  Сбивало  чаши  весов.  И  она  должна  немедленно  что-то
предпринять, если только сможет. Впервые в жизни Сианг  усомнилась  в  своих
силах. Вот в чем была причина ее страха.
   Взглянув на кинжал, она уронила его на пол.
   Сианг положила ладони на худые впалые щеки Хага, осторожно приподняла его
голову.
   - Бедный мой мальчик, - тихо проговорила она. - Бедный мой мальчик.
   Слезы застилали ему глаза. Тело сотрясалось. Он столько  ночей  не  спал,
столько дней не ел, что потерял потребность в сне и  пище.  Он  упал  ей  на
руки, как переспелое яблоко.
   - Ты должен рассказать мне все, - прошептала она. Сианг прижала  покорную
голову Хага к своей костлявой груди, причитая над ним.
   - Расскажи мне все. Только так я смогу помочь тебе.
   Хаг с силой сжал веки; - стараясь удержать слезы, но он был слишком слаб.
Издав душераздирающий стон, он закрыл лицо руками.
   Обнимая его, Сианг покачивалась вместе с ним вперед-назад.
   - Расскажи мне все...

Глава 6
КРЕПОСТЬ БРАТСТВА

Скёрваш, Арианус

   - Сегодня вечером меня нет ни для кого, - сказала Сианг Старцу, когда  он
приковылял в ее покои с запиской от еще одного члена Братства, умоляющего  о
встрече.
   Кивнув, Старец притворил за собой дверь ее комнаты, оставив их вдвоем.
   Хаг успел овладеть собой. Несколько стаканов вина и горячая еда,  которую
он поглощал с подноса, поставленного перед ним на испачканный  кровью  стол,
восстановили его физические  и  до  некоторой  степени  душевные  силы.  Его
состояние уже настолько улучшилось, что он с досадой вспоминал свой срыв,  и
его смуглые щеки заливались краской при  мысли  об  этом.  В  ответ  на  его
сбивчивые извинения Сианг покачала головой.
   - Соприкоснуться с богом - это не пустяк, - сказала она.
   Хаг горько усмехнулся.
   - С богом! Это Альфред-то - бог? Спустилась ночь, зажгли свечи.
   - Расскажи мне, - повторила Сианг.
   И Хаг начал с самого начала. Он рассказал ей о  подкидыше  -  ребенке  по
имени Бейн, о злом волшебнике Синистраде, о  том,  как  его,  Хага,  наняли,
чтобы убить Бейна, и как он был околдован Бейном. Рассказал и о том, как  не
устоял перед чарами Иридаль, матери мальчика - не магическими чарами, нет  -
это была самая простая и обычная  любовь.  Он  рассказал,  не  стыдясь,  как
отказался от заказа убить ребенка  из-за  любви  к  Иридаль  и  как  задумал
пожертвовать своей жизнью ради ее сына.
   И эта жертва была принесена.
   - Я умер, - сказал Хаг, содрогаясь при воспоминании о пережитом страдании
и ужасе. - Я познал муки -  ужасные  муки,  куда  более  тяжкие,  чем  любая
смертельная агония,  испытываемая  человеком.  Меня  заставили  видеть  себя
насквозь, видеть злое, бессердечное существо, которым я был. И я  раскаялся.
Искренне раскаялся. И тогда... я понял. А когда понял, я смог простить себя.
И был прощен. И познал мир и покой...  А  потом  все  это  было  похищено  у
меня...
   - Он... Альфред... вернул тебя обратно. Хаг растерянно посмотрел на нее.
   - Поверь мне, Сианг, у меня и в мыслях не было, что он... Вот почему я не
пришел...
   - Я верю тебе, - Сианг вздохнула.  Ее  руки,  лежащие  на  столе,  слегка
подрагивали. - Я верю тебе. Теперь верю, - она пристально  смотрела  на  его
грудь. Казалось, что запечатленные на ней руны  светятся  даже  через  ткань
одежды. - Может быть, я бы не поверила, если бы ты  вернулся  тогда.  Однако
что сделано, то сделано.
   - Я пытался вернуться к прежней жизни, но никто не нанимал меня.  Иридаль
сказала, что я превратился в совесть человечества. Каждый, кто замышлял злое
дело, видел свое собственное зло на моем лице, - Хаг содрогнулся. - Не знаю,
правда это или нет. Как бы там ни было, я спрятался в кирском монастыре.  Но
она нашла меня.
   - Та женщина, которую ты привез сюда - Иридаль, мать того  мальчика?  Она
узнала, что ты жив?
   - Она была с Альфредом, когда он... сделал это, - Хаг положил  руку  себе
на грудь. - Потом Альфред все отрицал, но Иридаль хорошо запомнила  то,  что
видела своими глазами. Однако она оставила меня. Испугалась...
   - Прикосновения бога, - пробормотала Сианг, кивая.
   - А потом ее сын, Бейн, опять появился вместе с  эльфами.  Он  оправдывал
свое имя. Бейн - "погибель". Бейн задумал разрушить союз, заключенный  между
принцем Рис'ахном  и  королем  Стефаном.  С  помощью  кенкари  Иридаль  и  я
отправились освобождать Бейна из плена эльфов, но мальчишка предал  нас,  мы
попали в их руки. Эльфы, захватив Иридаль как заложницу, потребовали от меня
убить  Стефана.  В  качестве  наследника  Бейн  должен  был  взять  на  себя
управление людьми, а затем передать их в руки эльфов.
   - Убийство Стефана и  стало  тем  делом,  на  котором  ты  споткнулся?  -
вставила Сианг.
   Хаг вновь покраснел, поднял на нее глаза и уныло улыбнулся.
   - Ты и об этом слышала? Я планировал сделать так, чтобы убили  меня.  Это
единственное, что я мог придумать для спасения Иридаль. Об этом позаботились
бы телохранители Стефана. И король узнал бы, что за всем этим стоит Бейн.  И
сам занялся бы мальчишкой. Но я опять остался в живых. Собака набросилась на
стражника, который собирался...
   - Собака? - прервала его Сианг. - Что за собака? Хаг  открыл  рот,  чтобы
ответить, но в этот момент догадка мелькнула на его лице.
   - Собака Эпло, - тихо  проговорил  он.  -  Странно.  Раньше  мне  это  не
приходило в голову.
   - Лучше поздно, чем никогда,  -  пробормотала  Сианг.  -  Продолжай  свой
рассказ. Бейн этот погиб. Собственная мать убила  его,  когда  он  собирался
убить короля Стефана, - она улыбнулась, встретив изумленный взгляд Хага. - Я
все об этом слышала. Мистериарх Иридаль вернулась в Верхнее царство.  Ты  за
ней не последовал. Вернулся к кенкари. Почему?
   - Я был их должником, - медленно проговорил Хаг, вертя в  руке  стакан  с
вином. - Я продал им свою душу.
   Глаза Сианг широко раскрылись. Она откинулась на спинку кресла.
   - Они не занимаются душами людей. И не стали бы покупать ничью душу -  ни
человека, ни эльфа.
   - Мою они хотели купить. По крайней мере, мне так казалось. Ты,  конечно,
понимаешь почему. - Хаг залпом осушил стакан.
   - Разумеется, - пожала плечами Сианг. - Ты умер  и  воскрес.  Такая  душа
представляла бы большую ценность. Но я также догадываюсь, почему они  ее  не
взяли.
   - Догадываешься? - Рука Хага замерла на полпути к бутыли,  он  пристально
посмотрел на Сианг. Хаг был пьян, но еще не достаточно пьян. Он  никогда  не
мог напиться допьяна.
   - Души эльфов удерживают силой, чтобы они служили живым. Им не дают уйти.
Возможно, они даже не знают о том,  что  существует  такое  царство  мира  и
покоя, о котором рассказываешь ты. - Сианг подняла вверх костлявый палец.  -
Ты опасен для кенкари, Хаг Рука. И мертвый опаснее, чем живой.
   Хаг тихонько присвистнул. Его лицо помрачнело.
   - Я никогда об этом не думал.  Сволочи.  А  я-то  считал...  -  Он  резко
тряхнул головой. - Прикидывались такими добренькими, сочувствовали... А сами
только и думали, что о собственной выгоде.
   - Ты  знаешь  кого-нибудь,  кто  поступал  бы  по-другому,  Хаг  Рука?  -
возразила Сианг. - Раньше ты бы не  попался  на  эти  уловки.  Ты  бы  сумел
разглядеть их. Но ты изменился. Сейчас я хотя бы знаю почему.
   - Я снова стану прежним, - тихо сказал Хаг.
   - Сомневаюсь. - Сианг смотрела на пятна крови на крышке стола, ее  пальцы
рассеянно скользили по ним. - Сомневаюсь.
   Она замолчала, погрузившись в свои мысли.
   Хаг, встревоженный, не мешал ей. Наконец она подняла  глаза  и  испытующе
взглянула на него.
   - Ты упомянул о договоре. Кто нанял тебя и с какой целью?
   Хаг облизнул сухие губы и нехотя сказал:
   - Прежде, чем Бейн был убит, он уговорил меня убить одного человека.  Его
звали Эпло.
   - Того, что путешествовал с тобой  и  Альфредом?  -  Поначалу,  казалось,
Сианг была удивлена, потом мрачно улыбнулась. -  Все  начинает  проясняться.
Того, с перевязанными руками?
   Хаг кивнул.
   - Почему же этот Эпло должен был умереть?
   - Бейн что-то говорил мне о каком-то  Повелителе,  который  хочет  убрать
Эпло со своего пути... Этот мальчишка не давал мне покоя со своей  просьбой.
Мы приближались к месту под названием Семь полей, где стоял лагерем  Стефан.
У меня было слишком много дел, чтобы терять время на  причуды  мальчишки.  Я
согласился, чтобы он от меня отстал. Все равно в мои планы не входило дожить
до этого момента.
   - Но ты дожил. А Бейн мертв. И теперь у тебя договор с мертвецом.
   - Да, Сианг.
   - Ты не собирался выполнять его, - в голосе Сианг слышалось неодобрение.
   - Я совсем забыл об  этом  проклятом  деле!  -  горячо  возразил  Хаг.  -
Провалиться мне на этом месте, я должен был  умереть!  Кенкари  должны  были
купить мою душу.
   - И они сделали это - только не совсем так, как ты ожидал.
   Лицо Хага исказилось гримасой.
   - Они напомнили мне о договоре. Сказали, моя  душа  связана  договором  с
Бейном. И не в моей власти отдать ее им.
   - Элегантно, - восхищенно заметила Сианг. - Элегантно и очень  аккуратно.
И вот так элегантно и очень аккуратно они избавились от огромной  опасности,
которую ты для них представляешь.
   - Опасности? - Хаг хлопнул рукой по столу. Его  кровь  тоже  была  здесь,
пролитая им много лет  назад,  когда  его  принимали  в  Братство.  -  Какая
опасность? Откуда они об этом знают? Ведь это они показали мне мою отметину!
- Он вцепился рукой себе в грудь, будто собирался разодрать ее.
   - Ну, что касается того,  откуда  они  узнали,  кенкари  имеют  доступ  к
древним книгам. И потом, видишь ли, сартаны благоволили к ним. Посвящали  их
в свои тайны...
   - Сартаны... - Хаг поднял глаза на Сианг. - Иридаль упоминала это  слово.
Она сказала, что Альфред...
   -  ...сартан.  Это  не  вызывает  сомнения.  Ведь  только  сартаны  могли
пользоваться рунической магией, во всяком случае,  так  они  утверждали.  Но
ходят слухи, темные слухи о том, что существует другая раса богов...
   - Богов с такими же знаками, как  этот?  Ими  покрыты  все  их  тела?  Их
называют патринами? Иридаль о них мне тоже  рассказывала.  Она  подозревала,
что этот Эпло патрин.
   - Патрин, -  Сианг  медленно  повторила  это  слово,  вслушиваясь  в  его
звучание. Потом пожала плечами. - Может быть. Прошло много лет  с  тех  пор,
как я читала древние книги. Да к тому же это меня мало  интересовало.  Какое
отношение к нам могли  иметь  эти  боги  -  будь  то  патрины  или  сартаны?
Никакого. Больше никакого. Их время кончилось.
   Она  улыбнулась,  и  ее  тонкие  сморщенные  губы,  очерченные   красным,
просочившимся в глубь морщин, придали ей такой вид, будто она пила кровь  за
своим столом.
   - За что мы им благодарны.
   Хаг неопределенно крякнул.
   - Теперь ты видишь, в чем  трудность.  У  этого  Эпло  все  тело  покрыто
знаками вроде моего. Они светятся странным светом.  Я  один  раз  попробовал
наброситься на него. Это было все равно, что хватать  руками  молнию,  -  он
сделал досадливый жест рукой. - Ну, как мне убить его, Сианг? Как мне  убить
бога?
   - Поэтому ты пришел ко мне? - спросила она, поджав губы. - Ждешь от  меня
помощи?
   - Помощи... смерти... Я и сам не знаю, - Хаг потер рукой виски, в которых
появилась пульсирующая боль от выпитого вина. - Мне больше некуда было идти.
   - Кенкари отказались помочь тебе? Хаг хмыкнул.
   - Они чуть в обморок не попадали от одних только разговоров  об  этом.  Я
заставил их дать мне нож - больше для смеха, чем  для  дела.  Столько  людей
нанимали меня, чтобы убивать по стольким причинам, но я  никогда  не  видел,
чтобы хоть один из них принимался рыдать над своей предполагаемой жертвой.
   - А кенкари, ты говоришь, плакали?
   - Тот, кто передал мне нож - да. Хранитель Двери. Ему, похоже,  чертовски
не хотелось расставаться с этим оружием. Я почти что жалел его.
   - И что он сказал?
   - Что сказал? - Хаг задумался, сдвинул брови, стараясь  пробиться  мыслью
через винные пары. - Я почти не слушал, что  он  там  говорил,  пока  он  не
перешёл к этому, - Хаг ткнул себя в грудь оттопыренным  большим  пальцем.  -
Руническая магия. О том, что я, мол, не должен нарушать работу этой  великой
машины. И что я должен  сказать  Эпло,  что  Ксар  желает  его  смерти.  Да,
правильно, так его звали, этого его  Повелителя  -  Ксар.  Ксар  желает  его
смерти.
   - Боги воюют между собой. Хороший знак для нас, простых смертных, - Сианг
улыбалась.  -  Если  они  перебьют  друг  друга,  мы  сможем  сами  свободно
распоряжаться своей жизнью без чьего-то вмешательства.
   Хаг Рука непонимающе покачал головой. Его это не интересовало.
   - Бог он или нет, этот Эпло, а я должен убить его, - пробормотал он. - Но
как, скажите на милость, мне это сделать?
   - Дай мне время до завтра, - сказала Сианг. -  Сегодня  ночью  я  займусь
изучением этого вопроса. Я уже говорила тебе, что читала древние книги очень
давно. А тебе, Хаг Рука, нужно выспаться.
   Он ее уже не слышал. От выпитого вина и усталости он потерял,  к  счастью
для себя, способность  что-либо  ощущать.  Он  уронил  голову  на  ее  стол,
уткнувшись щекой в запачканные кровью доски и вытянув руки  над  головой.  В
одной из них все еще был зажат стакан.
   Сианг встала. Опираясь о стол, медленно обошла его и  остановилась  возле
Хага. Давным-давно, когда она была еще молода,  она  бы  сделала  его  своим
любовником. Она всегда  предпочитала  в  качестве  любовников  людей,  а  не
эльфов. У людей горячая кровь, они напористы, агрессивны - пламя,  сгорающее
быстрее, горит ярче. Опять же люди вовремя умирают, оставляя тебя  свободной
для последующих увлечений. Они живут не так долго, чтобы успеть надоесть.
   Большинство из людей. Большинство, не испытавшее  на  себе  прикосновение
богов, их проклятье.
   - Бедная букашка, - пробормотала Сианг, положив руку на плечо Хага.  -  В
какую страшную паутину ты попала? И какой паук, хотела бы я знать, сплел ее?
Судя по всему, не кенкари. В этом  я,  пожалуй,  ошибалась.  Их  собственные
крылышки тоже могут запутаться в этом клубке  хитросплетений.  Должна  ли  я
помочь тебе? Должна ли вмешаться? Ты знаешь, Хаг, это в моей власти, - Сианг
рассеянно провела рукой по гриве черных с проседью волос, спутанными прядями
спадавших ему на спину. - Я могу помочь. Но мое ли  это  дело?  Что  мне  до
этого?
   Рука Сианг начала мелко подрагивать. Она положила  ее  на  спинку  стула,
тяжело оперлась на него. Опять вернулась слабость. Теперь  это  случалось  с
ней чаще. Головокружение,  прерывистое  дыхание.  Она  ухватилась  за  стул,
упрямо и терпеливо ожидая, когда это пройдет. Это всегда проходит. Но придет
время, и приступы станут тяжелее. И тогда настанет ее черед.
   - Ты говоришь, Хаг Рука, умирать тяжело, -  сказала  Сианг,  когда  снова
смогла дышать ровно. - Меня это не удивляет. Я видела немало смертей,  чтобы
знать это. Но должна признаться, я  разочарована  -  мир,  прощение  грехов.
Однако сначала нас должны призвать на суд.
   А я думала, там уже ничего не будет. Эти  кенкари,  со  своими  дурацкими
хранилищами душ. Души, обитающие в садах под стеклянным куполом. Какая чушь!
Ничего нет, я ставила на это, - ее рука схватилась за  спинку  стула.  -  И,
кажется, проиграла. Если только ты не лжешь.
   Наклонившись к Хагу, она  пристально,  с  надеждой  посмотрела  на  него.
Потом, вздохнув, выпрямилась.
   - Нет, что у трезвого на уме, у пьяного на языке. И ты, Рука, никогда  не
лгал за все эти годы, что  я  тебя  знаю.  Суд!  Прегрешения.  Каких  только
прегрешений я не совершала! Но что я могу сделать, чтобы  это  исправить?  Я
уже бросила кости на стол. И поздно забирать их  обратно.  Но,  может  быть,
бросить еще раз? Победителей не судят.
   Хитрая и проницательная, она стояла, вглядываясь в темные тени.
   - Что же, рискнем?
   Послышался негромкий стук в дверь. Сианг улыбнулась своим  мыслям  не  то
насмешливо, не то серьезно.
   - Входи.
   Старец, растворив дверь, проковылял в комнату.
   - Ах, бедняжка, -  печально  сказал  он,  увидев  Хага,  и  вопросительно
взглянул на Сианг. - Оставим его здесь?
   - Ни у тебя, ни у меня  не  хватит  сил,  чтобы  сдвинуть  его  с  места,
старина. До утра он прекрасно поспит и здесь.
   Сианг протянула руку. Старец принял ее. Вместе -  он  со  своими  тающими
силами помогал ее неверным шагам - они медленно прошли по  темному  холлу  в
спальные покои Сианг.
   - Зажги лампу, Старец. Я сегодня буду читать допоздна.
   Он выполнил ее поручение -  засветил  светолитную  лампу  и  поставил  на
столик у ее кровати.
   - Ступай в библиотеку .
Принеси мне все, что найдешь на сартанском языке. Да еще прихвати  ключи  от
черного сундука. После этого можешь идти.
   - Будет исполнено, моя госпожа. Только схожу еще за одеялом - укрыть Хага
Руку.
   Старец уже заковылял к двери, когда Сианг остановила его:
   - Друг мой, ты когда-нибудь думаешь о смерти? О своей смерти?
   - Только если у меня нет более приятного занятия, госпожа, -  не  моргнув
глазом ответил Старец. - Что-нибудь еще, госпожа?

Глава 7
КРЕПОСТЬ БРАТСТВА

Скёрваш, Арианус

   На следующее утро  Хаг  проснулся  поздно.  Вино  затуманило  его  разум,
позволив усталости  овладеть  телом.  Но  это  был  тяжелый,  не  приносящий
бодрости сон под воздействием алкоголя; после такого сна  встают  с  больной
головой и дурнотой в желудке. Зная, что утром с похмелья Хаг будет  нетвердо
держаться на ногах, Старец пришел, чтобы провести  его  к  большой  бочке  с
водой, установленной неподалеку от крепости для того, чтобы стражники  могли
освежиться . Старец зачерпнул ведром воды, передал его Хагу. Тот опрокинул  его
на себя, намочив голову, плечи, одежду. Вытирая мокрое лицо, он почувствовал
некоторое облегчение.
   - Сианг встретится с тобой сегодня утром, - сказал Старец, когда, по  его
расчетам, Хаг был уже в состоянии понимать его.
   Хаг кивнул - ответить словами он еще не мог.
   - Встреча назначена в ее покоях, - добавил Старец.
   Брови  Хага  поползли  вверх.  Такой  чести  удостаивались  немногие.  Он
удрученно посмотрел на свою мокрую и мятую после сна одежду.  Старец,  поняв
его взгляд, предложил подобрать для него чистую  рубашку.  Старик  заикнулся
было и о завтраке, но Хаг решительно затряс головой.
   Вымытый и переодетый, испытывая теперь уже  не  болезненную  пульсацию  в
висках, а тупую боль за глазными яблоками, Хаг вновь предстал  перед  Сианг,
"рукой" Братства.
   Огромные покои Сианг были изысканно  и  причудливо  обставлены  в  стиле,
которым эльфы восхищаются. Люди находят его  излишне  вычурным.  Вся  мебель
была из резного  дерева,  крайне  редкого  в  Средних  областях.  Эльфийский
император Агах'ран вытаращил бы от зависти свои глаза с подведенными  веками
при виде такого обилия великолепных  и  весьма  ценных  вещей.  Внушительных
размеров кровать  можно  было  назвать  подлинным  произведением  искусства.
Четыре резных столпа в виде сказочных чудовищ, каждое из  которых  опирается
на голову другого, поддерживали балдахин, украшенный такими  же  чудовищами,
но разлегшимися во всю длину с вытянутыми лапами. С каждой лапы  свисало  по
золотому кольцу. На кольцах висело шелковое покрывало  из  невиданной  ткани
изумительного  цвета  и  рисунка.  Ходили  слухи,  что  покрывало   обладает
магической силой и продлевает эльфийке жизнь.
   Правда это или нет,  но  от  покрывала  невозможно  было  оторвать  глаз;
казалось, оно само напрашивается на восхищение.  До  этого  Хаг  никогда  не
бывал в личных  покоях  Сианг.  Он  с  благоговейным  страхом  уставился  на
мерцающий многоцветный занавес, протянул руку, дотронулся до  него,  сам  не
понимая, что делает. Покраснев, он  отдернул  руку,  но  Сианг,  сидевшая  в
невообразимом кре