жали ничего,
кроме ледяного спокойствия.
   - Жрица, госпожа Крисания, была смертельно ранена. Но ей  удалось  спасти
Рейстлина. Шалафи не пострадал и продолжает поиски Властительницы Тьмы.  Так
сообщила мне ее Темное Величество.
   Танис почувствовал, как горло его сжалось.
   - Что с Крисанией? - хриплым голосом спросил он.  -  Он  что,  бросил  ее
умирать?
   - Разумеется. - Даламар, казалось, даже удивился  подобной  наивности.  -
Она ему больше не нужна.
   Танис хмуро посмотрел на браслет и испытал сильное желание  вбить  его  в
глотку темного эльфа, однако вовремя опомнился. Он  не  мог  позволить  себе
такой роскоши, как гнев. Что за безумная, запутанная, дикая ситуация! А  тут
еще некстати вспомнилось, как Элистан отправился в  Башню,  чтобы  облегчить
страдания великого мага...
   Круто повернувшись на каблуках, Танис сердито зашагал прочь.  Браслет  он
крепко сжимал в руках.
   - Магия начнет действовать, когда ты наденешь его, - донесся до его слуха
тихий голос Даламара. Полуэльф нашел в себе силы не оборачиваться, но  готов
был поклясться, что Даламар смеется.
   - В чем дело, Танис? Что случилось? - спросил Гунтар, заметив  полуэльфа,
вошедшего в трапезную. - Друг мой, ты бледен как смерть...
   - Ничего особенного. Я...просто я только что получил  не  очень  приятное
известие. - Танис перевел дух и спокойно посмотрел на обоих рыцарей. - Вы  и
сами выглядите не слишком хорошо.
   - Хочешь выпить? - поинтересовался  Маркхэм,  приподнимая  свой  бокал  с
бренди.
   Гунтар с осуждением посмотрел  на  него,  но  молодой  рыцарь  ничего  не
заметил, так как именно в этот момент опорожнял бокал.
   - Цитадель появилась в пределах видимости. Ее  заметили  над  горами.  На
рассвете она будет здесь. Танис кивнул:
   - Да, по моим расчетам так все и должно быть. - Он почесал бороду,  потом
устало потер глаза. Бросив взгляд на полупустую бутылку с бренди, он  только
покачал головой. Даже пара глотков способна была свалить его с ног - так  он
устал.
   - Что это у тебя в руке? -  поинтересовался  Гунтар,  протягивая  руку  к
браслету. - Какой-нибудь эльфийский талисман, приносящий удачу?
   - Не при... - начал было Танис.
   - Проклятье! - Старый рыцарь отдернул руку с  таким  проворством,  словно
прикоснулся к раскаленному железу. Браслет упал на пол и остался лежать  там
- на толстом и мягком ковре ручной  работы.  Пальцы  Гунтара  скрючились  от
боли.
   Наклонившись, Танис поднял браслет; Гунтар следил за ним с  недоверием  и
испугом на лице. Маркхэм счел за благо проглотить смешок.
   - Темный эльф принес его нам, - объяснил полуэльф, не обращая внимания на
недоверчивый взгляд  Гунтара.  -  Он  защитит  того,  кто  его  наденет,  от
воздействия магии. Только этот браслет даст  возможность  обычному  человеку
хотя бы приблизиться к Соту.
   - Обычному человеку... - эхом повторил за ним Гунтар и, посмотрев на свою
руку, увидел, что кончики пальцев, которыми он так неосторожно прикоснулся к
магической вещице, обожжены. - Да он же раскален, хоть это и не видно! Кроме
того, меня словно тряхнуло, да так сильно, что чуть сердце не остановилось.
   Кто, скажи на милость, сможет надеть его себе на руку?
   - Я, например, - ответил Танис, вспоминая слова Даламара:  "Этот  браслет
явился из мира тьмы. Он признает только своих".
   - То, что браслет так сильно подействовал на тебя,  наверняка  связано  с
твоим рыцарством и священной клятвой Паладайну, - пробормотал он, краснея.
   - Выброси его и забудь! - проворчал Гунтар. - Нам не нужна такая  помощь,
тем более если ее оказывают темные маги.
   - Нам нужна любая  помощь,  властитель,  -  спокойно  возразил  Танис.  -
Позволь мне также напомнить тебе, что каким бы странным это ни казалось,  но
сейчас мы все сражаемся на одной стороне. А тебя,  Маркхэм,  я  попросил  бы
рассказать нам о планах по защите города.
   Опустив браслет в кошелек и поклявшись себе не замечать мрачных  взглядов
Гунтара, Танис повернулся к молодому рыцарю, который  хоть  и  вздрогнул  от
неожиданности, но тут же справился с волнением  и  помог  Танису  отвлечься,
представив на удивление полный и толковый доклад.
   Две  тысячи  рыцарей  оставили  Башню  Верховного  Жреца  и  двигались  к
Палантасу, однако им необходимо было по меньшей мере несколько  дней,  чтобы
добраться до города. К светлым  драконам  отправился  гонец,  но  даже  они,
скорее всего, не успели бы помочь палантасцам вовремя.
   Город жил ожиданием и готовился. Амозус произнес еще одну  речь,  на  сей
раз короткую, в  которой  разъяснил  горожанам,  что  их  ждет.  К  великому
удивлению  Гунтара,  никакой  паники   не   возникло.   Несколько   наиболее
состоятельных купцов попытались, правда, подкупить капитанов стоящих в порту
кораблей, но все они отказались выходить  в  море,  опасаясь  шторма,  -  уж
больно страшен был вид нависших над головами грозовых туч.
   Ворота Старого города были пока открыты. Тот, кто хотел бежать из  города
и попытаться укрыться на пустоши, был волен это сделать - никто  этим  людям
не препятствовал, - и все же таковых оказалось довольно мало. В городе  хоть
какую-то защиту обеспечивали стены и  рыцари,  а  на  открытом  пространстве
беглецы могли рассчитывать лишь на свои собственные силы.
   Танис считал, что если люди узнают, какая опасность  им  грозит,  то  они
сами приложат все усилия, чтобы попытаться с ней справиться. Как бы  там  ни
было, но женщины оставили свои богатые наряды и, переодевшись для удобства в
мужскую одежду, запасали воду, чтобы тушить пожары.  Те,  кто  жил  в  Новом
городе, не защищенном стенами, перебрались в Старый и  теперь  трудились  не
покладая рук над укреплением его бастионов. Дети дневали и ночевали только в
винных погребах и штормовых укрытиях. Торговцы  открыли  лавки  и  склады  и
раздавали продовольствие и ткань для бинтов, оружейники распределяли  оружие
- топоры, вилы, косы - и спешно  ковали  доспехи,  мечи  и  наконечники  для
копий, чинили древние щиты  и  кольчуги  и  укрепляли  стальными  пластинами
кирасы.
   Теперь, глядя из окна  на  город,  Танис  видел  во  многих  окнах  свет:
палантасцы готовились к утру, хотя - полуэльф помнил это много лучше других,
- как бы они ни старались, никто из них не мог быть уверен  в  благоприятном
исходе предстоящего сражения.
   Вздохнув, он подумал о своем письме к Лоране,  и  эта  мысль  неожиданным
образом помогла ему принять важное решение. Он знал, однако, что объяви он о
нем сейчас - и не миновать долгого  яростного  спора.  Необходимо  было  так
повести разговор, чтобы его оппоненты сами пришли к тому, чего он  хотел  от
них добиться.
   Отвернувшись от  окна,  Танис  жестом  прервал  доклад  Маркхэма,  а  сам
обратился к главе Соламнийских Рыцарей:
   - Как ты считаешь, повелитель Гунтар, какого плана  будет  придерживаться
противник при штурме?
   - Я думаю, все будет предельно просто. - Гунтар подергал себя за  усы.  -
Враг захочет повторить то же,  что  было  при  осаде  Каламана.  Сначала  он
попытается подогнать Цитадель как  можно  ближе  к  городу  -  при  Каламане
противнику помешали  это  сделать  драконы,  но...  -  старый  рыцарь  пожал
плечами, - у нас их пока довольно мало. Как  только  Цитадель  повиснет  над
стенами, дракониды начнут высадку и попытаются  взять  город  изнутри.  Злые
драконы начнут атаковать...
   - ...А властелин Сот - ломиться в главные  ворота,  -  закончил  за  него
Танис.
   - Рыцари должны поторопиться, чтобы по крайней мере не дать  ему  времени
унести наши трупы,  -  вставил  Маркхэм,  снова  подсаживаясь  к  бутылке  и
наполняя бокал.
   - А Китиара, - продолжал вслух рассуждать Танис, - попытается  проникнуть
в Башню Высшего Волшебства. По словам Даламара, ни одно  живое  существо  не
сможет преодолеть Шойканову Рощу, но у Кит есть какой-то амулет, который дал
ей Рейстлин. Она может также дождаться, пока Сот прорвется в город,  надеясь
на его помощь.
   - Если ее цель - Башня... - заметил властитель  Гунтар,  выделив  голосом
словечко "если". Очевидно, он все еще не верил  тому,  что  порассказал  ему
Танис о магах и Вратах. - Тогда она полетит на своем драконе  и  постарается
приземлиться как можно ближе к Шойкановой Роще, так как в суматохе  сражения
уследить за ней, вероятно, будет действительно не просто.  Может  быть,  нам
стоит поставить там часть рыцарей, чтобы они ей помешали?
   -  Рыцари  не  выдержат  там  и  десяти  минут.  Роща  имеет   неприятную
особенность сильно действовать на нормальных людей, находящихся от нее  даже
на  расстоянии  нескольких  сотен  шагов,  -  вставил  Маркхэм  и,  подумав,
запоздало присовокупил:
   - Повелитель.
   - Кроме того, рыцари нам понадобятся, чтобы сдерживать мертвецов Сота,  -
добавил Танис. - У меня есть один план...
   Он глубоко вздохнул. Пора!
   - Позвольте мне изложить его вам.
   - Давай, - отозвался Маркхэм задумчиво.
   - Вы уверены, что Цитадель будет  атаковать  крепость  сверху,  а  Сот  -
штурмовать главные ворота, отвлекая вас таким образом  от  Китиары,  которая
попытается в суматохе пробраться к Башне. Я верно понял?
   Гунтар кивнул.
   -  Тогда  нужно  посадить  всех  рыцарей  на  драконов;  я  сам   оседлаю
Огнекрылого. Поскольку браслет защищает меня от Сота,  я  им  и  займусь,  а
остальные воины могут сосредоточиться на его отряде. Как бы там ни  было,  у
меня личные счеты с Рыцарем Смерти, - поспешно добавил полуэльф,  видя,  что
Гунтар отрицательно качает седой головой.
   - Это абсолютная чушь, мой мальчик, - печально возразил старый воевода. -
Ты действительно проявил себя  героем  в  последней  войне,  но  у  тебя,  к
сожалению, нет почти никакой военной подготовки. Выйти на поединок с Рыцарем
Соламнии...
   - Тем более с мертвым, - вставил Маркхэм и пьяно хихикнул.
   Усы Гунтара  сердито  встопорщились,  но  он  сдержался,  хотя  продолжил
довольно прохладно:
   - В бою против подготовленного рыцаря, особенно такого, как Сот,  у  тебя
нет ни одного шанса выстоять - ни с браслетом, ни без него.
   - Без браслета, повелитель, умение обращаться с мечом не  имеет  никакого
значения, - резонно возразил Маркхэм и выпил еще  один  бокал.  -  Тот,  кто
может указать на тебя пальцем  и  приказать,  чтобы  ты  умер,  имеет  явное
преимущество перед любым из нас.
   - Прошу тебя, - вставил Танис. - Я признаю,  что  формально  моя  военная
подготовка не была такой  тщательной  и  организованной,  как  у  остальных,
однако по количеству лет, что я владею мечом, я превосхожу  вас  по  меньшей
мере вдвое.
   Моя эльфийская кровь...
   - Провались ты в Бездну  со  своей  эльфийской  кровью...  -  пробормотал
Гунтар и покосился на Маркхэма,  который,  не  обращая  решительно  никакого
внимания на своего командира, снова потянулся за бутылкой.
   - Ну что же, - сказал Танис негромко. - Если меня вынудят, то я, пожалуй,
воспользуюсь своим положением в иерархии рыцарей, повелитель.
   Гунтар покраснел:
   - Проклятье, да это же просто почетное звание! Танис улыбнулся:
   - Кодекс чести не различает настоящих рыцарей и почетных: ты либо рыцарь,
либо нет. Я - Рыцарь Розы, и мой возраст - сто с лишним лет - дает мне право
на старшинство.
   Маркхэм громко рассмеялся:
   - Ради всех богов, властитель Гунтар, разреши  ему  умереть.  Какая  тебе
разница?
   - Он пьян, - процедил сквозь зубы Гунтар, уничтожающе глядя  на  молодого
рыцаря.
   - Он молод, - возразил Танис. - Итак, что скажешь, повелитель?
   Гунтар сверкнул на него глазами. Горькие слова упрека готовы были вот-вот
сорваться с его губ, но они так и не прозвучали.  Старый  рыцарь  как  никто
другой знал - тот, кто рискует выйти сражаться с  Сотом,  обрекает  себя  на
неминуемую гибель, вне зависимости от  наличия  или  отсутствия  магического
браслета. Сначала он, правда, посчитал  Таниса  либо  совсем  наивным,  либо
слишком упрямым, однако, глядя в глаза  эльфа-полукровки  -  непреклонные  и
решительные, - он снова подумал, что недооценил Таниса.
   Поэтому,  вместо  резких  и  горьких  слов,  которые  он  приготовил  для
полуэльфа, Гунтар только хрипло откашлялся и указал рукой на Маркхэма:
   - Проследи, чтобы этот фрукт  протрезвился,  и  будь  наготове.  Я  пойду
предупрежу рыцарей.
   - Благодарю, - Танис поклонился.
   - Пусть боги будут на твоей стороне, - неожиданно добавил Гунтар  низким,
сдавленным голосом и, быстро пожав Танису руку, вышел из комнаты.
   Полуэльф проводил его взглядом, а затем посмотрел на Маркхэма, который  с
кривой улыбкой заглядывал одним глазом  в  горлышко  пустой  бутылки  из-под
бренди.
   "Он не настолько пьян, как кажется,  -  подумал  Танис.  -  Или  как  ему
хотелось бы".
   Полуэльф отвернулся и подошел  к  окну.  Он  стоял,  уставясь  невидящими
глазами вдаль. Рассвет близился.
   Лорана!
   Возлюбленная жена моя! Когда мы прощались с тобой неделю назад,  ни  один
из нас не думал, что придется надолго расстаться. За нашу жизнь мы провели с
тобой в разлуке слишком много времени,  однако,  должен  признаться,  именно
сейчас я почти не горюю о том, что тебя нет рядом. Ты теперь в безопасности,
и это утешает меня, но если Рейстлину удастся  осуществить  свой  план,  то,
боюсь, на Кринне безопасных мест не останется и в помине.
   Откровенно говоря, любимая, у меня нет почти никакой надежды, что кому-то
из нас удастся уцелеть, однако мысль о моей  -  вполне  вероятной  -  смерти
нисколько меня не пугает. Я говорю это совершенно честно. Однако я  не  могу
думать об этом спокойно - гнев и ярость беспрестанно терзают мое  сердце.  В
прошлой войне я мог позволить себе безрассудную отвагу - у  меня  ничего  не
было, и, следовательно, мне нечего было терять. Но никогда так сильно  я  не
хотел жить, как сейчас. Словно скупец, храню я в  памяти  счастливые  дни  и
минуты, проведенные вместе с тобой, ни за что и никому не желаю их отдавать.
В последние дни я часто размышлял  о  наших  планах  на  будущее,  о  детях,
которые у нас могли бы появиться...И конечно, я думал о тебе, любимая, о том
горе, которое причинит тебе моя смерть...
   Никакая  бумага  не   выдержит   шквала   раздирающих   меня   на   части
противоречивых чувств, которые я испытываю при мысли об этом.
   Единственное, чем мог бы я утешить тебя, - это  мысль  о  том,  что  наше
расставание действительно было последним. Мир  больше  никогда  не  разлучит
нас, Лорана. Я буду ждать тебя, родная, ждать в том королевстве, где умирает
само время.
   И тогда, в один из вечеров в  этой  стране  вечной  весны  и  бесконечных
сумерек, я посмотрю на дорогу и увижу на ней тебя. Я  так  ясно  представляю
себе, как ты идешь по теплой земле,  как  последние  лучи  закатного  солнца
сверкают в твоих волосах и глаза твои светятся любовью, переполняющей и  мое
сердце, - что у меня нет никаких сомнений: так все и случится!
   Ты придешь ко мне.
   Я крепко обниму тебя.
   Мы закроем глаза и уснем навеки.

КНИГА ТРЕТЬЯ

ВОЗВРАЩЕНИЕ

   Стражник, охраняющий ворота Старого города, притаился в отбрасываемой ими
густой тени. Снаружи доносились голоса других стражей,  чуть  напряженные  и
слегка возбужденные в предчувствии  скорой  битвы.  "Там  их,  наверное,  не
меньше двадцати, - невесело подумал стражник. -  Сегодня  первая  ночь,  как
удвоили караул, но свободные от дежурств солдаты предпочитают оставаться  на
своих местах, а не идти домой. Страшно..."
   Над его головой раздавались мерные шаги рыцарей, совершающих обход  вдоль
стены, а высоко в  небе  время  от  времени  слышались  тяжелое  хлопанье  и
шуршанье драконьих крыльев. Иногда драконы даже переговаривались между собой
на своем секретном языке, и их одинокие гортанные голоса нагоняли  тоску  на
старого стражника, хотя он и знал, что это были бронзовые  драконы,  которых
властитель Гунтар  прислал  из  Башни  Верховного  Жреца,  чтобы  они  несли
воздушный дозор, в то время как люди охраняли город с земли.
   Все звуки, которые бывалый воин  слышал  вокруг,  сливались  для  него  в
единый ритм тяжелых шагов - это шла к Палантасу  и  его  жителям  неумолимая
судьба.
   Именно такая мысль, хотя -  скорее  всего  -  и  не  облеченная  в  такие
выспренние  слова,  как  "судьба"  и  "тяжелые  шаги",  крутилась  в  голове
стражника, грузно опершегося на свою алебарду. Он был старым наемником, и за
спиной у него была не одна ночь, подобная этой. Когда-то стражник  тоже  был
молод и, подобно юношам,  стоявшим  на  часах  снаружи,  любил  похвастаться
великими подвигами, которые он совершит на рассвете, лишь  только  протрубят
наступление, однако во  время  первого  в  своей  жизни  сражения  воин  так
испугался, что не мог потом вспомнить ни единой подробности.
   С тех пор прошло много лет, и немало  битв,  больших  и  малых,  осталось
позади.  Человек  привыкает  к   страху,   который   постепенно   становится
неотъемлемой его частью, совсем как руки, ноги или меч. Стражник тоже привык
к нему и уже давно не думал о предстоящем сражении. Будет утро, будет бой, и
если тебе повезет - ты снова увидишь вечер.
   Внезапный лязг железа, быстрые шаги и голоса заставили воина отвлечься от
своих мыслей. Да,  иногда  бывало  и  так,  что  бой  начинался  задолго  до
рассвета, но он никогда этого не одобрял. Недовольно  ворча  и  одновременно
чувствуя, как кровь начинает быстрее бежать по жилам, стражник  выглянул  из
своей полосатой будки.
   - Я что-то слышал! - доложил молодой охранник, задыхаясь  от  волнения  и
быстрого бега:
   - Вон там! Похоже, железо звякнуло...Должно быть, целый отряд!
   Остальные стражники, на  всякий  случай  отступив  поближе  к  воротам  и
ощетинившись пиками, тревожно вглядывались в темноту. Даже рыцари  на  стене
застыли как изваяния и теперь смотрели на широкую дорогу,  которая  вела  из
Нового города в Старый. Кто-то принес несколько факелов в дополнение к  тем,
что уже горели на стенах, освещая  площадку  перед  воротами.  К  сожалению,
шагах в двадцати от ворот уже ничего нельзя было разглядеть, а из-за  лишних
факелов темнота за границей светового круга выглядела еще более непроглядной
и зловещей.
   Теперь старый солдат тоже расслышал непонятный  звук,  но  паниковать  не
стал. Он прослужил уже  достаточно,  чтобы  знать:  темнота  и  страх  часто
превращают обыкновенную заблудившуюся корову в целый отряд гоблинов.
   Выйдя из-под арки ворот, он замахал руками и рявкнул:
   - По местам!
   Молодые новобранцы, нервно сжимая оружие, разошлись по своим  постам.  На
дороге остался только старый наемник,  который  терпеливо  ждал,  на  всякий
случай взяв алебарду на изготовку.
   Довольно скоро в круг света вступил человек - а вовсе не парнокопытное  и
не полк драконидов, - который, правда, был настолько огромен, что вполне мог
сойти и за двоих. Рядом с ним виднелась еще одна фигурка, ростом и повадками
напоминавшая кендера.
   Странная  парочка  остановилась,  видимо,  ослепленная  ярким  светом,  и
стражник получил возможность внимательнее ее  рассмотреть.  Гигант  был  без
плаща, и свет факелов отражался от доспехов, которые, должно быть,  когда-то
ярко сверкали, а теперь были покрыты серой коркой запекшейся грязи и  сажей.
Кендер тоже оказался от макушки до пят выпачкан глиной, хотя, судя по всему,
он не раз пытался счистить ее со своих франтоватых, бывших когда-то голубыми
леггинсов.
   Гигант слегка прихрамывал, а общее впечатление было таким, словно  они  с
кендером совсем недавно побывали в нешуточной переделке.
   "Чудно, подумал старый солдат. - Насколько мне  известно,  война  хоть  и
началась, но стычек с врагом еще не было".
   - Странные они ребята, - пробормотал стражник себе под нос,  увидев,  что
гигант быстро осмотрелся по сторонам взглядом  бывалого  воина  и  привычным
жестом опустил руку на рукоять  длинного  меча.  Коротышка  вертел  головой,
проявляя обычную кендерскую любознательность, однако стражник  с  удавлением
заметил в его руках большую, переплетенную в кожу книг