и,  но,
кажется, не мог заставить себя коснуться ее, и руки  безвольно  упали  вдоль
тела, повисли, как плети.
   Альфред запел. Руны на стенах сияли ярким голубым светом, освещая им путь
в катакомбах. И свет этот  не  угасал:  если  на  одной  стене  цепочка  рун
прерывалась, на другой руны были целы.
   Руны вели их все вниз и вниз. Пол шел под уклон, и  бежать  было  тяжело.
Вскоре тюремный  коридор  кончился,  исчезли  и  лампы  на  стенах  -  явное
нововведение, прежде не требовавшееся в этом подземном лабиринте.
   - Это... древняя часть...  подземелий!  -  с  трудом  выговорил  Альфред,
задыхаясь от бега, пошатываясь и спотыкаясь. - Здесь... все руны... целы.
   - Но куда они нас ведут? - на бегу спросил  Эпло.  -  Мы  не  свалимся  в
какую-нибудь дыру, а? Тупика там не будет?
   - Я... я так не думаю.
   - Ты так не думаешь!.. - фыркнул Эпло.
   - По крайней мере, руны не приведут к нам врага, - заявил Альфред, словно
бы оправдываясь. Он указал назад. Позади царила тьма, цепочка рун угасла.
   Эпло прислушался. Ни голосов, ни шагов действительно слышно не было. Быть
может, в конце концов этот дурень  Альфред  сделал  хоть  что-то  как  надо.
Может, король решил оставить погоню.
   - Либо это так,  либо  у  него  хватает  мозгов  не  спускаться  сюда,  -
пробормотал Эпло. Его мутило, ноги подгибались, каждый вздох давался  ему  с
усилием. Рунная вязь на стенах расплывалась  перед  глазами,  превращаясь  в
цепочку размытых пятен.
   - Если можно... мне  бы  передохнуть.  Подумать,  -  смущенно  проговорил
Альфред.
   Эпло не хотел останавливаться. Он не думал, что Клейтус  вот  так  просто
позволит им уйти, выскользнуть из его рук. Но патрин понимал, хотя и никогда
не признался бы в этом, что больше не сможет сделать ни шагу.
   - Ну, давай.
   Он опустился на пол. Пес свернулся рядом  с  хозяином,  положив  лобастую
голову на его ногу.
   - Следи за ними, малыш, - приказал Эпло, заставив пса повернуть голову  и
посмотреть  на  всех  находящихся  в  этом  узком  туннеле.  Кадавр   принца
остановился и стоял неподвижно, глядя в  никуда.  Джера  металась  от  одной
стены к другой. Джонатан повалился на пол туннеля и закрыл  лицо  руками.  С
момента их бегства он не произнес ни слова.
   Патрин закрыл глаза, устало подумав о том, хватит  ли  у  него  еще  сил,
чтобы завершить лечение. И возможно  ли  исцеление,  учитывая  то,  что  яд,
данный ему, был очень силен...
   Пес поднял голову и гавкнул. Эпло немедленно открыл глаза:
   -  Не  ходите  никуда,  Ваше  Высочество.  Кадавр  принца  обернулся.  Он
направлялся вниз по туннелю.  Его  целеустремленность  немедленно  сменилась
замешательством.
   - Вы не мой народ. Я должен вернуться к своему народу.
   - Мы доставим вас туда. Но вы должны быть терпеливы.
   Кажется,  Эдмунда  этот  ответ  удовлетворил:  кадавр   снова   замер   в
неподвижности. Но призрак, маячивший у  него  за  спиной,  что-то  зашептал.
Лазар остановился - герцогиня обернулась, словно услышав голос, говорящий  с
ней.
   - Ты этого хочешь? Это будет не слишком  приятно!  Посмотри  на  меня!  -
страшным голосом вскричала она.
   - ...на меня... - повторило  эхо.  Однако  же,  как  видно,  призрак  был
преисполнен решимости.
   Лазар поднял окровавленные руки и принялся чертить в воздухе вокруг  тела
принца странные руны. Лицо Эдмунда, до тех  пор  хранившее  выражение  покоя
смерти, дернулось от боли. Призрак исчез, в глазах кадавра вспыхнула  жизнь,
губы его зашевелились, словно выговаривая слова, но  лишь  одно  существо  в
туннеле слышало их.
   Лазар обернулся к Эпло:
   - Его Высочество спрашивает, почему вы помогаете ему. Его это удивляет.
   Эпло попытался взглянуть на лазара, заглянуть в глаза, но понял,  что  не
сумеет сделать этого. Вид крови, стрелы,  торчащей  в  груди,  изменяющегося
мертвого-живого-призрачного лица был слишком страшен для того, чтобы даже он
смог его вынести. Проклиная  себя  за  эту  слабость,  патрин  посмотрел  на
принца:
   - Как это может чему-либо удивляться? Это же труп.
   - Тело мертво, - ответил лазар, - дух жив. Дух принца - то, что вы видели
как призрак - сознает все, что происходит вокруг. Он не мог говорить, не мог
действовать. Вот почему полужизнь-полусмерть, в ловушку которой попадаем  мы
все, так ужасна!
   - ...ужасна... - откликнулось эхо.
   - Но теперь,  -  продолжал  лазар,  чье  лицо  выражало  сейчас  холодную
гордость, - я дала ему, насколько могу,  возможность  говорить,  общаться  с
другими. Я дала возможность его телу и духу действовать как единое целое.
   - Но... мы его не слышим, - слабым голосом проговорил Альфред.
   - Нет, его дух и тело слишком долго были разделены.  Они  воссоединились,
но это воссоединение болезненно,  как  вы  и  сами  можете  видеть.  Это  не
продлится долго. Не как со мной. Мои мучения вечны!
   - ...вечны...
   Джонатан застонал, корчась на полу в агонии.  Альфред  моргнул  и  открыл
было рот, намереваясь что-то сказать, но Эпло заставил его умолкнуть  весьма
ощутимым тычком под ребра.
   - Его Высочество повторяет вопрос: почему вы помогаете ему?
   - Ваше Высочество, - проговорил Эпло,  обращаясь  к  принцу  -  медленно,
осторожно подбирая слова, - помогая вам,  я  помогаю  себе.  Мой  корабль...
помните мой корабль?
   Кажется, кадавр кивнул.
   - Мой корабль, - продолжал Эпло, - находится на другом  берегу  Огненного
Моря, пришвартованный в Гавани Спасения. Теперь Гавань  Спасения  во  власти
ваших людей. Я переправлю вас через Огненное Море, если вы не  дадите  вашим
людям напасть на меня и дадите мне возможность выйти из порта.
   Кадавр стоял неподвижно - только что-то  сверкнуло  в  мертвых  глазах  в
ответ словам Эпло.
   Лазар прислушался, потом сказал с еле заметной усмешкой:
   - Его Высочество понимает и принимает условия. "Вот так и провалился  мой
план оставить здесь герцогиню и ее свихнувшегося супруга, - подумал Эпло.  -
Она - или, вернее сказать, то, во что она превратилась,  -  может  оказаться
чрезвычайно полезной". Он подался вперед и ухватил Альфреда за край одежд:
   - Ты до чего-нибудь додумался? Ты знаешь, куда приведут нас эти руны?
   - Я... я полагаю, что да. - Альфред понизил голос, взглянул на  Джеру.  -
Но ты понимаешь - ведь она же может разговаривать с мертвыми!
   - Да, я понимаю! И Клейтус тоже это поймет, если она попадет ему в  руки.
- Эпло потер предплечья; покрытая татуировкой кожа зудела и чесалась. -  Мне
это не нравится. Кто-то идет. Кто-то следует за нами. И кто бы и что бы  это
ни было, я не в состоянии драться. Теперь ты должен спасать нас, сартан.
   - Теперь я понимаю, - мягко говорил тем временем лазар, обращаясь не то к
принцу, не то ко второй половине своего страдающего "я". - Я слышу горечь  и
скорбь твоих слов. Я разделяю твое страдание, твое отчаяние!
   Лазар вскинул руки, возвышая голос:
   - Ты хочешь, ты так жаждешь, чтобы они услышали тебя, но они  не  слышат!
Боль эта страшнее, чем боль  от  стрелы,  пронзившей  мое  сердце!  -  Лазар
схватился за древко стрелы, вырвал ее из раны и швырнул на пол.  -  Та  боль
была быстротечной. Но эта - эта будет длиться вечно! Ей не будет  конца!  О,
муж мой, ты должен был дать мне умереть!
   - ...должен был дать мне умереть...  -  Скорбное  эхо  затихло  во  мраке
туннеля.
   - Я знаю, что она чувствует, - сумрачно проговорил Эпло. - Но посмотри же
на меня, сартан! Потом еще будет предостаточно  времени  для  твоих  слез...
если нам повезет. Руны, разрази их гром!
   Альфред отвел глаза.
   - Да-да, руны... - он тяжело сглотнул. - Эти знаки ведут нас в совершенно
определенном направлении. Если ты заметил,  мы  прошли  несколько  туннелей,
ответвляющихся от этого, но ни разу не свернули ни в один из  них.  Когда  я
говорил "руны", я все думал о том, как бы выбраться отсюда, и я  думаю,  что
руны ведут нас именно туда, куда я хотел. Но...
   Альфред умолк, явно не зная, как продолжить; судя по всему, чувствовал он
себя крайне неуютно.
   - Но?..
   - Но этот выход вполне может  оказаться  главным  выходом  из  дворца,  -
виновато закончил Альфред.
   Эпло обреченно вздохнул, борясь с желанием скорчиться на полу  в  клубок:
его мутило.
   - Мы можем двигаться только вперед.  Руны  жгли  его  кожу.  Он  медленно
поднялся и свистнул псу.
   - Эпло. - Альфред тоже поднялся и робко коснулся рукой руки патрина:
   - Что ты имел в виду, когда сказал, что знаешь,  что  она  чувствует?  Ты
хочешь сказать, что я должен был дать тебе умереть?
   Эпло отдернул руку:
   - Если ты хочешь получить благодарность за спасение моей  жизни,  сартан,
ты ее не  получишь.  Вернув  меня  к  жизни,  ты,  быть  может,  подвергаешь
смертельной опасности и мой народ, и свой, и всех тех меншей, о  которых  ты
так печешься! Да, ты должен был дать мне умереть, сартан! Ты должен был дать
мне умереть, а потом исполнить то, о чем я просил, и уничтожить мое тело!
   Альфред уставился на него с выражением растерянности и страха на лице:
   - Смертельная опасность... Я не понимаю... Эпло сунул татуированную  руку
прямо под нос Альфреду и ткнул пальцем в руны:
   - Почему, ты думаешь, Клейтус использовал яд,  а  не  копье  или  стрелу,
чтобы убить меня? Почему яд? Почему не оружие, которое испортило бы кожу?
   Альфред мертвенно побелел.
   - Сартан благословенный! - только и сумел выговорить он.
   Эпло коротко рассмеялся:
   - Ага! Сартан  благословенный!  Ладно-ладно,  вы  -  избранный  народ,  я
согласен! А теперь - валяй, выводи нас отсюда.
   Альфред  зашагал  по  коридору.  При  его  приближении  руны  на   стенах
загорались голубым огнем. Кадавр принца подождал лазара и подал Джере руку с
истинно королевским достоинством, несмотря на зияющую дыру в груди.
   Лазар переводил взгляд с принца на своего мужа.
   Джонатан все еще сидел на  полу,  склонив  голову,  вцепившись  руками  в
длинные волосы, которые готов был, казалось, вырвать с корнем.
   Лазар взглянул на него  без  сострадания.  Лицо  Джеры  было  холодным  и
застывшим -  настоящей  маской  смерти,  но  дух  ее,  живой  и  страдающий,
заточенный в темнице мертвой плоти, давал ей жизнь - и глаза,  смотрящие  на
несчастного герцога, были живыми. В них читалась угроза.
   - Живые сделали это с нами, - прошипела она.
   - ...сделали это с нами... - прошептало эхо.
   Герцог поднял искаженное, залитое слезами лицо,  его  глаза  расширились.
Лазар сделал шаг к нему, и молодой  человек  отшатнулся  от  того,  что  еще
недавно было его женой.
   Лазар молча разглядывал его. Наконец, так и не  сказав  ни  слова,  Джера
развернулась и присоединилась к принцу, по дороге наступив на  окровавленную
стрелу, которую за несколько минут до этого швырнула на пол.
   Джонатан с безумным взглядом выхватил что-то из складок своего одеяния  -
в тускнеющем свете рун вспыхнула сталь.
   - Пес! - крикнул Эпло. - Останови его! Пес прыгнул,  рванул  зубами  руку
герцога - Джонатан вскрикнул от боли и неожиданности, кинжал  выпал  из  его
руки, звякнув о камни. Он попытался было снова дотянуться до оружия, но  пес
оказался быстрее. Встав над кинжалом,  он  оскалил  зубы  и  предостерегающе
зарычал. Джонатан отшатнулся и  упал,  зажимая  здоровой  рукой  прокушенное
запястье.
   Эпло положил руку на плечо  герцога,  поднял  его  и  толкнул  следом  за
Альфредом. Снова свистнул - и пес послушно затрусил позади них.
   - Зачем вы меня остановили? - ровным голосом проговорил Джонатан. Он шел,
еле волоча ноги, не видя перед собой ничего. - Я хочу умереть.
   Эпло хмыкнул:
   - Очень мне нужен еще  один  труп!  Жить  без  этого  не  могу!  Давайте,
пошевеливайтесь. Ваша Милость!..

Глава 35
КАТАКОМБЫ, АБАРРАХ

   Туннель продолжал вести вниз. Правда, теперь пол стал не так покат и идти
было легче, но гладкая дорога, освещенная рунами, казалось,  вела  к  самому
сердцу мира.  Эпло  с  подозрением  относился  ко  всему,  что  предпринимал
Альфред, но вынужден был признать, что туннель, хотя и древний,  был  сухим,
широким и поддерживался в полном порядке. Патрин надеялся, что туннель  этот
был создан как раз для того, чтобы по нему могло пройти  большое  количество
людей одновременно.
   "Зачем бы это было нужно, - рассуждал он, - если бы туннель вел  в  тупик
или к пропасти? Скорее уж, он действительно ведет к выходу из катакомб и  из
дворца".
   Рассуждения эти казались ему разумными. "Однако же, - напомнил он себе  с
изрядной толикой мрачности, - никогда не знаешь, чего ждать от сартанов".
   Но куда бы ни вел их подземный коридор, они должны были идти  по  нему  -
иного выхода  у  них  не  оставалось.  Дороги  назад  не  было.  Эпло  часто
останавливался и прислушивался: теперь он был совершенно уверен, что  слышит
звук шагов, звон доспехов и мечей. Он посмотрел на своих спутников.  Мертвые
были явно в лучшем состоянии, чем живые. Лазар  и  кадавр  принца  спокойно,
ровным, быстрым шагом шли по туннелю. Позади них, спотыкаясь, брел  Джонатан
- кажется, он не замечал ничего вокруг и не видел, куда  идет.  Взгляд  его,
переполненный ужаса и изумления,  не  отрывался  от  существа,  бывшего  так
недавно его возлюбленной женой.
   Эпло тоже не слишком легко давался этот путь.  Яд  все  еще  был  в  нем;
только сон исцелит его полностью. Руны на его коже светились бледно,  как  у
больного.  Магия  его  работала  сейчас  только  на  то,  чтобы  патрин  мог
передвигать ноги. Если ему придется столкнуться с  какой-либо  опасностью  и
возникнет необходимость сражаться, руны и вовсе погаснут.
   Пес трусил впереди патрина, прямо за герцогом, молчаливо наблюдая за всей
группой.
   Патрин  ускорил  шаг,  прошел  мимо  живого  и  мертвых  и  поравнялся  с
Альфредом. Сартан еле слышно пел руны и следил за рунной вязью, загоравшейся
на стенах.
   - Нас преследуют, - тихо объявил Эпло. Сартан сосредоточился на рунах,  а
потому даже не заметил появления Эпло. Альфред подпрыгнул от неожиданности и
едва не упал; спасло его только то, что он наткнулся на стену, к которой тут
же и прижался, нервно оглядываясь назад. Эпло покачал головой:
   - Не думаю, чтобы они были так близко, хотя и не могу  быть  уверен.  Эти
проклятые туннели искажают звук. Они  не  могут  знать  наверняка,  куда  мы
пошли.  Полагаю,  им  приходится  останавливаться  у  каждого   ответвления,
посылать туда патрули, чтобы удостовериться, что они не упустили нас.
   Он жестом указал на цепочку светящихся рун на стене:
   - Эти знаки не загорятся снова, не укажут наш путь, ведь нет?
   - Могут. - Альфред помолчал, размышляя; вид у него был весьма несчастный.
- Если король знает нужное заклятие...
   Эпло остановился и выругался:
   - Эта проклятая стрела!
   - Какая стрела? - Альфред вжался в стену, словно  ожидал,  что  сейчас  в
него вопьются стрелы.
   - Стрела, которую Ее Милость вырвала из своей груди! - Эпло указал  туда,
откуда они пришли. - Как только они найдут стрелу, они будут знать, что идут
правильно!
   Он шагнул назад, вверх по туннелю,  как  видно,  не  очень  понимая,  что
делает.
   - Ты не можешь вернуться! - в панике закричал Альфред. -  Ты  не  найдешь
дорогу!
   "А не об этом ли я думаю? - спросил себя Эпло. Эта мысль потрясла его.  -
Использовать поиски стрелы как повод вернуться назад, запутать след. Солдаты
будут идти вперед. Все, что мне  нужно  сделать  -  спрятаться  в  одном  из
боковых туннелей, подождать, пока солдаты пройдут мимо и  предоставить  этих
сартанов той судьбе, которую они вполне заслужили..."
   Это  было  искушением,  большим  искушением.   Но   оставалась   проблема
возвращения на корабль - на корабль, который оказался сейчас  на  территории
противника.
   Эпло снова зашагал рядом с Альфредом.
   - Я бы нашел дорогу назад, - с горечью, проговорил он. - Ты просто хочешь
сказать, что никогда не смог бы вернуться назад - назад через Врата  Смерти.
Вот потому ты и спас мне жизнь, разве не так, сартан?
   - Разумеется, - печально и тихо ответил Альфред. - А почему еще?
   - Да. Почему бы еще?
   Альфред был явно погружен в пение рун. Эпло не  мог  разобрать  слов,  но
видел, что губы сартана шевелятся и  что  в  такт  беззвучному  этому  пению
загораются руны на стене.  Теперь  наклон  пола  сошел  на  нет,  что  могло
означать близость к цели, какова бы ни была эта цель. Патрин не  знал  даже,
хорошо это или плохо.
   - Это не  во  имя  Пророчества,  а?  -  коротко  спросил  он,  не  отводя
пристального взгляда от Альфреда.
   Тело сартана дернулось, словно он был  марионеткой,  а  кто-то  неведомый
внезапно потянул за веревочки - голова и руки взлетели вверх,  глаза  широко
распахнулись.
   - Нет! - воскликнул он. - Нет, поверь мне! Я ничего не знаю об этом... об
этом Пророчестве.
   Эпло внимательно разглядывал его. Альфред вовсе не был  выше  лжи  и  мог
солгать при необходимости, но делал это так неумело, словно умолял  поверить
ему - хотя бы  из  жалости.  И  сейчас  он  смотрел  на  Эпло  -  испуганно,
умоляюще...
   - Я тебе не верю!
   - Нет, веришь, - тихо возразил Альфред. Эпло пришел в  ярость,  рожденную
большей частью разочарованием:
   - Идиот! Надо было их спросить.  В  конце  концов,  об  этом  Пророчестве
говорилось в связи с тобой.
   - Именно поэтому я ничего не хочу знать о нем!
   - Очень умно с твоей стороны!
   - Пророчество подразумевает, что мы должны сделать  что-то.  Оно  диктует
нам наши действия, не оставляя нам выбора.  Оно  лишает  нас  свободы  воли.
Слишком часто пророчества ведут нас своим путем. Слишком часто. Они, как  бы
это сказать... исполняются сами по себе. Как только мы  начинаем  думать  об
этом, мы начинаем действовать, сознательно или бессознательно,  именно  так,
как нужно Пророчеству. Это - единственное объяснение... если, конечно, ты не
веришь в высшую силу.
   - Высшая сила! - прошипел Эпло. - Где? Кто? Менши? Я не собираюсь  верить
в это Пророчество. Это сартаны в него верят, поэтому оно и интересует  меня.
Как ты говоришь, - Эпло  ухмыльнулся,  -  "это  Пророчество  исполняет  само
себя".
   - Ты тоже не знаешь, что это, да? - догадался Альфред.
   - Нет, но я намерен это выяснить. Не  беспокойся.  Тебе  я  не  собираюсь
этого рассказывать. Скажите, Ваша Милость... - обратился он к Джонатану.
   - Эпло! - Альфред судорожно вздохнул и вцепился в руку патрина.
   -  Не  пытайся  остановить  меня!  -  Патрин  вырвал  руку.  -   Я   тебя
предупреждаю...
   - Руны! Посмотри на руны!
   Дрожащим пальцем Альфред указал на стену. Эпло бросил короткий взгляд  на
сартана, подозревая, то тот разыгрывает эту сцену, только чтобы отвлечь Эпло
от  разговора  с  герцогом.  Однако  же   Альфред   выглядел   действительно
расстроенным  и  растерянным.  Патрин   неохотно   посмотрел   в   указанном
направлении.
   Цепочка рун, загоравшихся друг от друга,  бежала  у  подножия  стены,  не
прерываясь, с тех самых пор, как они покинули тюрьму. Но здесь они почему-то
складывались в арку, сияющую голубым светом. Эпло даже глаза  прищурил,  так
ярко эти руны сияли, и вгляделся. Но впереди  он  не  увидел  ничего,  кроме
непроницаемого мрака.
   - Это дверь. Мы пришли к двери, - нервно проговорил Альфред.
   - Я это вижу! Куда она ведет?
   - Я... я не знаю. Руны не говорят об этом.  Но...  я  не  думаю,  что  мы
должны идти дальше.
   - А что же тогда  ты  предлагаешь  нам  делать?  Подождать  здесь,  чтобы
засвидетельствовать свое почтение королю?
   Альфред облизнул губы, по его лицу тек пот.
   - Н-нет. Просто... я хотел сказать, я не стал бы... Эпло направился прямо
к арке. При его приближении руны изменили  цвет,  голубое  сияние  сменилось
огненно-красным, знаки вспыхнули и загорелись. Патрин прикрыл  лицо  руками,
попытался войти  -  пламя  взревело  и  загудело,  едкий  дым  ослепил  его,
раскаленный воздух обжигал легкие. Руны на его руках засветились голубым, но
их сила не могла защитить его от огня, обжигавшего плоть.  Эпло  отшатнулся,
задыхаясь. Если он войдет в эти две