не знали? Один  из  наших  гостей  -  профессиональный
убийца. Хуго Длань, как он себя называет, - Кровавая Длань, сказал бы я. Да,
ваш отважный рыцарь подрядился убить  нашего  сына.  -  Синистрад  взъерошил
золотистые волосы Бэйна. - Если бы не я, сударыня, ваш  мальчик  никогда  не
вернулся бы домой. Мне удалось разрушить замыслы Хуго...
   - Я вам не верю! Это невозможно!
   - Да, дорогая, я понимаю, вас должно шокировать, что мы принимаем в своем
доме человека, который способен зарезать нас в  постели.  Но  я  уже  принял
необходимые предосторожности. Вчера он  был  так  любезен,  что  напился  до
потери сознания. Мне не составило никакого труда перенести его туда, где  он
не будет представлять для нас никакой угрозы. Мой сын  сказал  мне,  что  за
голову этого человека назначена награда -  за  него  и  за  неверного  слугу
мальчика. Этой суммы будет вполне достаточно, чтобы оплатить расходы на  то,
что я собираюсь сделать в Нижнем царстве. А теперь, дорогая,  что  вам  было
угодно?
   - Не забирайте у меня моего сына! - воскликнула Иридаль. Она  задыхалась,
словно ее окатили ледяной водой. - Делайте что хотите, я вам не помешаю - но
оставьте мне моего мальчика! Синистрад пожал плечами:
   - Насколько я помню, еще вчера утром вы отказались от него. А  теперь  вы
кричите, что он вам нужен. Право, сударыня, я не могу предоставить  мальчика
вашим причудам, которые ежедневно меняются. Он должен вернуться в  Срединное
царство и приступить к выполнению своих обязанностей. А теперь, я думаю, вам
стоит удалиться. Я был рад поболтать с вами. Почему бы  нам  не  встречаться
почаще?
   - Знаешь, мама, - вставил Бэйн, - я думаю, тебе  стоило  сперва  обсудить
это со мной. Я в самом деле хочу вернуться! Наверно,  папа  знает,  что  для
меня лучше.
   -  Наверное...  -  сказала  Иридаль.  Она  повернулась  и  со   спокойным
достоинством вышла из кабинета. Ей даже  удалось  спокойно  дойти  до  своей
комнаты. Там она рухнула на кровать и разрыдалась. Она поняла, что  потеряла
сына.
   - Что до тебя, Бэйн, - сказал Синистрад, раскладывая по  местам  чертежи,
которые брала Иридаль, - никогда впредь не пытайся проделывать со мной таких
трюков. На этот раз я наказал твою мать -  впрочем,  она  сама  виновата.  В
следующий раз я накажу тебя.
   Бэйн молча проглотил упрек. Играть в эту игру с противником, который  был
не менее искусен в ней, чем сам Бэйн, оказалось куда интереснее. Он поспешил
сделать следующий ход, чтобы отец не успел заметить, что за карты у него  на
руках.
   - Отец, - сказал Бэйн, - можно тебя спросить насчет магии?
   - Можно, - сказал Синистрад.  Дисциплина  была  восстановлена,  и  теперь
волшебник был доволен прилежанием мальчика.
   - Я однажды видел, как Триан рисовал что-то на листке  бумаги.  Это  было
похоже на букву, но это была не буква. Когда я спросил, что  это  такое,  он
смутился и смял бумагу. Он сказал, что  это  магия  и  что  мне  не  следует
задавать подобных вопросов.
   Синистрад поднял глаза от чертежа, который  он  изучал,  и  посмотрел  на
сына. Бэйн ответил ему умным  взглядом,  исполненным  детского  любопытства,
которое он так хорошо умел изображать.  Пес  сел  и  ткнулся  носом  в  руку
мальчика, требуя, чтобы его погладили.
   - И как же выглядела эта буква? Бэйн  начертил  ее  на  обратной  стороне
одного из листков.
   - Это? - фыркнул Синистрад. - Это руна, из тех, что используются в магии.
Видно, этот Триан еще глупее, чем я думал, если он лезет в такие глубины.
   - Почему?
   - Потому что рунной магией владели только сартаны.
   - Сартаны? - благоговейно переспросил мальчик. - Что, только они?
   - Ну, говорят, что в том мире, что существовал до  Разделения,  жили  еще
смертельные враги сартанов - народ, столь же могущественный, как сартаны, но
куда более властолюбивый. Сартаны хотели управлять миром, и этот народ желал
править им. Они называли себя патринами.
   - А это точно? Ну, что никто,  кроме  них,  не  может  пользоваться  этой
магией?
   - Я ведь уже сказал! Если я что-то говорю, значит, так оно и есть!
   - Извини, папа.
   Бэйн выиграл ход и мог позволить себе проявить великодушие.
   - А что значит эта руна, папа? Синистрад взглянул на нее еще раз.
   - По-моему, это руна исцеления, - равнодушно сказал он.
   Бэйн улыбнулся и погладил пса. Тот лизнул ему руку.

Глава 53
ЧЕРНЫЙ ЗАМОК, ВЕРХНЕЕ ЦАРСТВО

   Aействие заклятия не проходило долго. Хуго почти не отличал яви от бреда.
Какое-то время ему казалось, что над ним стоит кирский монах и дразнит его.
   - Хозяин смерти, говоришь? Нет, это мы твои хозяева! Всю  свою  жизнь  ты
служил нам.
   А потом оказалось, что это вовсе не черный монах, а Синистрад.
   - Почему бы тебе не послужить мне?  Такой  человек,  как  ты,  мне  очень
пригодится. Мне нужно убрать Стефана и Анну. На  трон  Волькаран  и  Улиндии
должен воссесть мой сын, а эти двое стоят у него на пути. Ты человек умный и
опытный, ты придумаешь способ, как от них избавиться.  Сейчас  я  занят,  но
скоро я вернусь. А пока посиди тут, подумай.
   "Тут" - это в сырой темнице, созданной из пустоты и  висящей  в  пустоте.
Сюда - где бы это ни было - Хуго принес Синистрад. Убийца сопротивлялся,  но
не очень успешно. Трудно сопротивляться, когда не можешь  отличить  верх  от
низа, ног оказывается слишком много и колени ватные.
   "Конечно, это Синистрад опутал меня заклятием".
   Хуго смутно помнил, как убеждал Эпло, что  он  вовсе  не  пьян,  что  его
заколдовали, но Эпло только улыбался своей проклятой  улыбочкой  и  говорил,
что, когда Хуго проспится, ему станет лучше.
   "Может быть, когда Эпло проснется и  увидит,  что  меня  нет,  он  пойдет
искать меня..." Хуго стиснул ладонями гудящие виски и обозвал себя  дураком.
Даже если Эпло и пойдет его искать, как он его разыщет?  Ведь  эта  темница,
она вовсе не в замке, не в каком-нибудь подземелье. Хуго сам видел, как  она
возникла из ничего, в пустоте, на дне ночи, во тьме кромешной... "Меня никто
никогда не найдет. Я буду сидеть здесь, пока не умру... Или пока не  признаю
Синистрада господином.
   А почему бы и нет? Я служил многим - чем этот хуже прочих? Одним  больше,
одним меньше... А может, лучше все же остаться здесь? В  конце  концов,  эта
темница так похожа на мою жизнь - пустая, холодная, темная... Я сам закрылся
в ней и заперся изнутри. Я был сам себе тюремщик. И ведь действовало!  Ничто
меня не трогало, не задевало. Боль, сострадание, жалость, совесть - ничто не
могло пробиться сквозь эту стену. Я хотел убить ребенка за плату...
   А ребенок нашел ключ.
   Нет, то были чары. Мальчишка  пробудил  во  мне  жалость  колдовством.  А
может, я  просто  искал  оправданий?  Ведь  не  чары  же  пробудили  во  мне
воспоминания о том, каким я был до того, как забился в эту свою  темницу..."
"Заклятие действует лишь потому, что вы сами хотите этого. Его  питает  ваша
воля. Вы давно могли бы  разрушить  его,  если  бы  по-настоящему  захотели.
Видите ли, мальчик вам небезразличен. И это держит вас крепче любых оков..."
"А может быть, и нет. Может, это и есть свобода?" Хуго с трудом  поднялся  с
каменного пола. Он еще не вполне очнулся, и  голова  у  него  кружилась.  Он
подошел к двери темницы, протянул руку... и застыл. Рука  была  окровавлена.
Кисть, запястье... вся рука по локоть.
   Наверно, и она видит его таким же.
   - Сэр...
   Хуго вздрогнул и обернулся. Она. Что это, бред  его  воспаленного  мозга?
Или это и в самом деле она? Он зажмурился, открыл глаза  -  она  по-прежнему
была здесь.
   - Иридаль...
   Он понял по ее взгляду, что  Иридаль  знает,  кто  он  такой,  и  неловко
спрятал руки за спину.
   - Синистрад был прав, - сказала Иридаль. - Вы - наемный убийца.
   Радужные глаза сделались серыми и бесцветными, в них уже не было прежнего
сияния.
   Хуго молчал. А что он мог сказать? Это правда. Он мог бы  все  объяснить.
Мог рассказать про Ника Три  Удара.  Про  то,  как  он  решил  не  причинять
мальчику зла. Про то, как собирался вернуть принца королеве Анне. Но все это
не отменяло главного: он согласился. Он взял деньги. В душе он знал, что мог
бы убить ребенка.
   И он коротко ответил:
   - Да.
   - Я не понимаю! Это ужасно, чудовищно! Как можно зарабатывать  на  жизнь,
убивая людей?
   Он мог бы сказать, что большинство из  тех,  кого  он  убил,  заслуживали
смерти. Что он, возможно, спас жизнь тем, кто в  будущем  мог  бы  стать  их
жертвой.
   Но Иридаль спросила бы его: "Кто ты такой, чтобы судить?"  А  он  ответил
бы: "Такой же человек, как и все. А кто такой король Стефан,  что  он  может
сказать: "Вот это эльф, и потому он должен умереть"? Кто такие  бароны,  что
они могут сказать: "Я хочу, чтобы земля этого человека принадлежала мне.  Он
не хочет отдать ее, и потому должен умереть"?
   "Все это прекрасные аргументы. Но я все же взял деньги. В  душе  я  знал,
что могу убить ребенка".
   И Хуго ответил:
   - Теперь это не важно.
   - Не важно. Только я теперь осталась одна. Я снова осталась одна.
   Она произнесла это очень тихо. Хуго понял, что эти слова  предназначались
не для него. Она стояла посреди камеры, опустив голову. Длинные белые волосы
закрывали ей лицо.  Она  думала  о  нем,  доверяла  ему.  Она,  быть  может,
собиралась попросить его о помощи Дверь темницы Хуго внезапно  распахнулась,
и в нее хлынул свет.
   - Иридаль, ты... вы не одни! Есть человек, которому вы можете довериться.
Альфред хороший человек, он предан вашему сыну.
   "Куда больше, чем заслуживает этот маленький мерзавец", -  подумал  Хуго,
но вслух он этого не сказал.
   - Альфред однажды спас  Бэйну  жизнь,  когда  на  него  упало  дерево,  -
продолжал он. - Если вы хотите бежать с вашим сыном,  Альфред  может  помочь
вам. Он проводит вас на эльфийский корабль. Капитану нужны деньги.  Если  вы
хорошо заплатите ему и пообещаете провести через твердь, он  охотно  возьмет
вас с собой.
   - Бежать? - Иридаль в отчаянии оглядела  стены  темницы  и  закрыла  лицо
руками. Она видела не темницу Хуго, но свою собственную.
   "Значит, и ее тоже держат в заточении. Я открыл дверь ее тюрьмы,  дал  ей
увидеть свет и свободу... А теперь эта дверь снова захлопнулась".
   - Иридаль, я убийца. Я убивал людей за деньги. Я не ищу оправданий. Но  я
никогда не замышлял ничего подобного тому, что готовит ваш муж!
   - Вы не правы! Он никогда никого не убивал. На это он не способен.
   - Он говорит о войне, Иридаль! Он готов принести в жертву тысячи жизней -
и все затем, чтобы добиться власти!
   - Вы не понимаете. Он хочет спасти нас. Наш народ.
   Видя, что Хуго не понял, она раздраженно махнула рукой:  зачем  объяснять
то, что и так ясно?
   - Вы  никогда  не  удивлялись,  почему  мистериархи  ушли  из  Срединного
царства, где у них было все - и власть, и богатство? О, я знаю,  что  о  нас
говорят. Знаю, потому что мы сами  это  говорили.  Будто  бы  мы  устали  от
варварства людей, от бесконечных войн с эльфами. А на  самом  деле  мы  ушли
потому, что у нас не было выбора. Наша магия слабела. Многие маги вступали в
брак с простыми смертными, и их потомки обладали меньшей  магической  силой.
Вот почему среди вас так  много  магов.  Много,  но  все  они  слабые.  Нас,
чистокровных магов, было куда меньше, но зато мы были  куда  могущественней.
Чтобы предотвратить вымирание нашего рода, нам пришлось уйти туда,  где  нам
не грозило...
   - ...Запачкаться? - закончил Хуго. Иридаль вспыхнула  и  прикусила  губу.
Потом вскинула голову и гордо посмотрела на Хуго.
   - Я знаю, вы сказали это в насмешку. Но это в самом  деле  было  так!  Вы
осуждаете нас?
   - Но это не помогло.
   - Путь был тяжел, многие погибли. Еще больше умерло, пока нам не  удалось
восстановить магический купол, который защищает нас от  жестокого  холода  и
дает возможность дышать. Наконец  все  вроде  бы  уладилось.  У  нас  начали
рождаться дети. Но их было мало, и многие умирали.
   Гордость оставила Иридаль, она опустила голову.
   - Из всего поколения Бэйна в живых остался он один.  А  магический  купол
тает. Помните эти радужные переливы? Вам они, наверное, кажутся красивыми, а
для нас они предвещают смерть. Все здания, которые вы видели, были иллюзией.
Толпы народа изображали два десятка  человек.  И  все  затем,  чтобы  вы  не
догадались, как мы слабы.
   - Короче, вам необходимо вернуться в нижний мир, но вы  боитесь  показать
свою слабость, - подытожил Хуго. - Подменыш сделался  принцем  Волькаран.  А
теперь он вернется и станет королем!
   - Королем? Это невозможно! У них ведь есть король!
   - Еще как возможно! Ваш супруг  собирается  нанять  меня,  чтобы  я  убил
короля с королевой, и тогда престол перейдет к их сыну - то есть к Бэйну.
   - Я вам не верю! Вы лжете!
   - Верите-верите! По лицу вижу. Вы сейчас защищаете не мужа,  а  себя.  Вы
прекрасно знаете, на что он способен. Вы же знаете, что он сделал! Может, он
никого и не убивал, но, по-моему, он  причинил  бы  тем  двоим  в  Срединном
царстве куда меньше боли, если бы убил их, вместо того чтобы забрать  у  них
сына.
   Иридаль попыталась заглянуть ему в глаза,  но  не  выдержала  и  опустила
взгляд.
   - Я... мне было очень жаль их. Я пыталась спасти их ребенка...  Я  готова
была жизнь отдать, лишь бы он выжил! А потом, здесь  идет  речь  о  стольких
жизнях...
   - Да, я творил зло. Но мне кажется, что ничего не делать - это тоже  зло.
Синистрад скоро вернется,  чтобы  обсудить  со  мной  сделку.  Останьтесь  и
послушайте, что он задумал, а после судите сами.
   Иридаль вздрогнула, хотела  что-то  сказать,  потом  покачала  головой  и
мгновенно исчезла. Ее цепи были слишком прочны. Она не могла вырваться.
   Хуго тяжело опустился на пол. Снова  один  в  своей  темнице.  Он  достал
трубку, стиснул ее в зубах и уставился в стену.
   Пройти по крылу дракона...
   Если  Синистрад  собирался  поразить  и  напугать  его  своим   внезапным
появлением, ему пришлось разочароваться. Хуго посмотрел на него,  но  ничего
не сказал - даже не шевельнулся.
   - Ну что, Хуго Длань, принял ли ты решение?
   - А что решать-то? - Хуго неловко  поднялся  на  ноги,  бережно  завернул
трубку и спрятал ее за пазуху. - Не сидеть же тут до  конца  дней  своих!  Я
согласен. Мне случалось соглашаться и на худшее. В конце концов,  я  однажды
подрядился убить ребенка.

Глава 54
ЧЕРНЫЙ ЗАМОК, ВЕРХНЕЕ ЦАРСТВО

   Yпло шлялся по коридорам, без толку убивая время. По  крайней  мере,  так
показалось бы стороннему наблюдателю. Но когда никто не следил за ним,  Эпло
продолжал поиски, стараясь одновременно не упускать из виду никого из  своих
спутников.
   Пес был с Бэйном. Эпло подслушивал все разговоры отца с  сыном.  Странный
вопрос Бэйна о руне застал Эпло врасплох. Эпло  потер  свои  руны,  закрытые
повязками. Неужто мальчишка углядел  их?  Как  же  это  он,  Эпло,  мог  так
оплошать? Поразмыслив, патрин решил, что оплошать он никак не  мог.  Где  же
тогда мальчик видел эту руну?  В  то,  что  какой-то  меншский  маг  пытался
использовать рунную магию, Эпло не верил. Менши, конечно, дураки, но  не  до
такой же степени!
   Впрочем, зачем ломать голову? Он скоро и так все узнает. Бэйн только  что
прошел мимо  него,  направляясь  в  комнату  Альфреда.  Пес  бежал  за  ним.
Возможно, этот разговор даст ключ к разгадке. А как там Лимбек поживает?
   Эпло остановился перед дверью комнаты гега и огляделся. В коридоре никого
не было. Он начертил на двери руну, и дверь исчезла - по крайней  мере,  для
Эпло. Гегу, уныло сидевшему за столом, дверь казалась такой же, как  всегда.
Лимбек попросил у хозяина перо, чернила, бумагу и теперь  усердно  занимался
своим любимым делом - сочинял речь. Но Эпло видел, что сочиняется ему плохо.
Гег сидел, сдвинув очки на лоб и уставившись на  ковер,  висящий  на  стене,
который ему казался расплывчатым разноцветным пятном.
   - "Товарищи служители, объединившиеся..." Нет,  я  же  буду  говорить  не
только для своих. "Товарищи сопповцы  и  все  геги!"  Нет,  там  ведь  будет
верховный головарь... "Господин верховный головарь, господин главный  жирец,
товарищи сопповцы, братья геги..." Нет, "братья  и  сестры".  "Я  видел  мир
наверху. Он прекрасен, -  голос  Лимбека  смягчился,  -  куда  прекрасней  и
удивительней, чем все, что вы можете себе представить. И я... я..."  Нет!  -
Лимбек  яростно  дернул  себя  за  бороду  и  ойкнул  от   боли.   -   Валун
неповоротливый, как сказала бы Джарре. Ну-ка, попробуем  еще  раз.  "Дорогие
сопповцы..." Ну вот, опять двадцать пять. Головаря забыл!
   Эпло стер знак, и дверь снова стала видимой.  Отправившись  дальше,  Эпло
слышал, как Лимбек продолжает декламировать  самому  себе  свою  речь.  "Гег
знает, что нужно сказать, - думал Эпло. - Он просто не может заставить  себя
произнести это вслух".
   - А, Альфред, вот вы где! - донесся до  него  голос  Бэйна.  -  А  я  вас
искал-искал!
   Голос у мальчишки был обиженный.
   - Простите, ваше высочество. Я искал сэра Хуго.
   "И не он один".
   Эпло остановился у следующей двери и заглянул внутрь. Комната была  пуста
- Хуго исчез. Эпло не особенно удивился. Если Хуго и жив,  то  лишь  потому,
что Синистрад хочет помучить его. А  может  быть,  использовать  его,  чтобы
помучить Иридаль.  Странно,  что  Синистрад  так  ревнив  -  ведь  он  вроде
равнодушен к своей жене.
   "Впрочем, это ведь его  имущество,  -  рассуждал  Эпло,  развернувшись  и
возвращаясь к комнате Лимбека. - Если бы Хуго попытался  стянуть  серебряные
ложки, Синистрад, наверно, разгневался бы не меньше. Хотел я его  спасти,  а
не вышло. Жаль. Он был человек отважный, мог бы пригодиться. Ну ладно.  Зато
теперь, пока Синистрад разбирается с Хуго, у нас есть время, чтобы бежать".
   - Альфред, - сказал Бэйн медовым голоском, - я хочу с вами поговорить.
   - Пожалуйста, ваше высочество.
   Пес улегся на пол.
   "Да, пора смываться, - думал Эпло. - Заберу Лимбека, сяду  на  эльфийский
корабль,  и  пусть  этот  меншский  маг  сидит  себе  в   своем   вымирающем
королевстве. Нечего ему путаться у меня под ногами. Отвезу гега  обратно  на
Древлин,  и  на  этом  моя  миссия  закончится.  Я  выполнил  все  поручения
повелителя, кроме одного - ученика из этого мира мне  привезти  не  удастся.
Хуго подошел бы, но с ним, видимо, кончено.  Ничего,  повелитель  все  равно
будет доволен. Этот мир стоит на грани катастрофы. Если все пойдет хорошо, я
помогу ему переступить эту грань. И, пожалуй, я могу с уверенностью сказать,
что сартанов в этом мире больше нет..." - Альфред, - сказал Бэйн, - я  знаю,
что вы сартан.
   Эпло застыл.
   Это, должно быть, ошибка, он ослышался. Думал о сартанах,  вот  оно  и...
Эпло затаил дыхание и напряженно ожидал продолжения разговора.
   Альфреду показалось, что под ногами  у  него  разверзлась  бездна.  Стены
раздвинулись, потолок куда-то поплыл. В какой-то момент Альфред подумал, что
сейчас он потеряет сознание. Не тут-то было! На этот раз его мозг  отказался
отключиться. Теперь ему придется встретить опасность лицом к лицу и  сделать
все, что можно. Альфред знал, что нужно что-то сказать. Да,  конечно,  нужно
сказать мальчику, что он ошибается. Но Альфред не  был  уверен,  что  сможет
говорить. У него язык примерз к небу.
   - Ну, Альфред, ведь это правда? - уверенно продолжал Бэйн. - Я ведь знаю,
что правда. Хотите, расскажу, как я это узнал?
   Мальчик был ужасно доволен собой. А пес лежал рядом и внимательно смотрел
на Альфреда, словно понимал каждое слово и тоже ждал, что он  ответит.  Пес!
Ну да, конечно! Он не пропускает ни одного слова. И хозяин его тоже.
   - Помните, когда на меня упало дерево? - говорил Бэйн. - Я тогда умер.  Я
знаю, что я умер: я отплыл  в  сторону,  оглянулся  и  увидел  свое  тело  и
стеклянные осколки,  которые  пронзили  его  насквозь.  Но  внезапно  словно
огромный рот открылся и всосал меня обратно. А потом я очнулся и увидел, что
осколков во мне больше нет и раны затянулись. И я увидел н