ах Альфреда. В прикосновении к  "высшей  силе"
или чему-то такому. Но я не думаю, что дело в этом.  Это  Лимбек  со  своими
речами и Джерра, называющая его друзяпой. Это гномиха Грюндли и человеческая
девушка Элэйн, умершая у меня на руках... - Эпло улыбнулся, тряхнул головой.
- И даже те четверо несносных, вечно ссорящихся меншей  на  Приане:  Пайтан,
Рега, Роланд и Алеата. Я вспоминаю о них, думаю, удалось ли им выжить.
   Эпло притронулся к коже на своем предплечье - татуировка слабо светилась,
предупреждая об опасности, но пока еще далекой опасности.
   - Ты бы видела, как таращились менши, когда моя кожа начинала  светиться!
Я думал,  у  Грюндли  глаза  выкатятся  из  орбит.  И  теперь,  среди  своих
собратьев, я чувствую себя так же, как чувствовал среди меншей, - я  другой.
Мои путешествия оставили на мне свой след. И я знаю,  что  этого  нельзя  не
заметить. Я никогда не стану для них своим.
   Он ждал, что Мейрит что-нибудь скажет, но  она  молчала.  Потом  с  силой
ткнула палкой в дно и отвернулась. Он понял, что она хочет побыть одна.
   Хромая, он поплелся к своей постели, чтобы по возможности исцелить себя и
попытаться уснуть.

***

   -  Ксар,  -  неслышно  взывала  Мейрит,  когда  Эпло  ушел.  -  Муж  мой,
Повелитель, прошу тебя, помоги мне,  направь  меня!  Мне  так  страшно,  так
страшно! Я одинока. Мои собратья теперь чужие мне. Я не принадлежу к ним.
   - Ты винишь в этом меня? - мягко спросил Ксар.
   - Нет, - ответила Мейрит, тыкая палкой в ручей. - Я виню Эпло. Он  привел
сюда менша и сартана. Их присутствие подвергает опасности всех нас.
   - Да, но, может быть, в конечном  счете  эго  сыграет  нам  на  руку.  Ты
говоришь, что находишься в самом начале  Лабиринта.  Эта  деревня,  судя  по
твоему описанию, должна быть  невероятно  большой,  много  больше,  чем  мне
когда-нибудь приходилось видеть. Это как раз  то,  что  мне  нужно.  У  меня
родился план.
   - Слушаю, мой Повелитель, -  Мейрит  почувствовала  облегчение,  огромное
облегчение. Тяжесть наконец упала с ее плеч.
   - Когда вы придете в деревню, ты должна...
   Было уже совершенно темно. Эпло с трудом нашел дорогу к своим. Хаг Рука с
надеждой взглянул на него, но надежда вмиг угасла, когда  он  увидел  пустые
руки Эпло.
   - Я-то думал, что ты пошел раздобыть чего-нибудь еще из еды.
   Эпло покачал головой.
   - Больше ничего нет. У нас  есть  поговорка:  "Чем  голоднее  брюхо,  тем
быстрее ноги".
   Рука что-то проворчал и, насупившись, пошел к ручью -  наполнять  желудок
водой. Он, как всегда, двигался бесшумной  крадущейся  походкой.  Мейрит  не
слышала его шагов и, когда он подошел ближе, резко вскочила.
   - Будто я застал ее на месте преступления, - рассказывал после Хаг  Рука.
- И могу поклясться, она с кем-то разговаривала.
   Эпло на это ничего не сказал, а  что  он  мог  сделать?  Она  определенно
что-то скрывает от него, в этом он был  совершенно  уверен.  Он  всей  душой
хотел бы доверять ей, но не мог. Возможно, то  же  самое  чувствует  она  по
отношению к нему. Тоже хотела бы доверять  ему?  Или,  наоборот,  рада,  что
может его ненавидеть?
   Мейрит подошла к сидевшим кружком патринам, передала  им  бурдюк,  выпила
воды вместе с ними. Может быть, этим ей хотелось доказать, что,  по  крайней
мере, она не забыла о своих собратьях.
   Кари посмотрела на Эпло, приглашая и его. Если бы Эпло захотел, он мог бы
присоединиться к ним, но он слишком устал, слишком  измучился,  чтобы  идти.
Его нога сильно болела, а раны  от  когтей  горели  огнем.  Ему  нужно  было
исцелить себя, замкнуть круг своих жизненных сил,  насколько  это  возможно,
потому что круг этот порван и, вероятно, навсегда.
   Он сгреб в кучу сухую еловую хвою и, устроив подобие постели, лег.
   Хаг Рука уселся рядом.
   - Я покараулю первым, - предложил наемный убийца.
   - Нет, не надо. Это выглядело бы как  оскорбление,  будто  бы  мы  им  не
доверяем. Ложись отдохни немного. И ты тоже, Альфред.
   Хагу хотелось возразить, но, потом, пожав плечами, он сел, вытянув  ноги,
опершись спиной об изогнутый ствол дерева.
   - С чего ты решил, что мне хочется спать? - спросил  он,  кладя  ногу  на
ногу и доставая трубку. Эпло устало улыбнулся.
   - Хотя бы не делай этого слишком явно.
   Он погладил собаку, свернувшуюся рядом с ним. Она лениво подняла  голову,
моргнула, и опять вернулась к своим снам.
   Хаг Рука сунул трубку в рот.
   - Ладно. Если спросят, скажу, у меня бессонница. Вечная бессонница, -  он
бросил мрачный взгляд на Альфреда.
   Сартан вспыхнул, его лицо в отблесках огня покраснело. Он  пытался  найти
себе место для ночлега, но сначала стукнулся  головой  о  покрытый  листьями
камень, потом, судя по всему, уселся  на  муравейник,  потому  что  внезапно
подпрыгнул и принялся шлепать себя по ляжкам.
   - Прекрати! - сердито прикрикнул Эпло. - Ты обращаешь на себя внимание.
   Альфред поспешно плюхнулся на землю. На его лице промелькнуло болезненное
выражение. Он пошарил рукой под собой и, вытащив сосновую шишку, отбросил ее
в сторону. Перехватив неодобрительный взгляд Эпло, сартан  растянулся  прямо
на земле, пытаясь показать, что удобно устроился. При этом он  тайком  сунул
руку под свой тощий зад и вытащил еще одну шишку.
   Эпло закрыл глаза и начал процесс исцеления.  Постепенно  боль  в  колене
утихла, болезненные раны на лице затянулись. Но уснуть  он  не  мог.  Вечная
бессонница, как выразился Хаг Рука.
   Остальные патрины поставили часовых и затушили костер. Вокруг  сомкнулась
темнота, нарушаемая лишь слабым свечением  магических  знаков  на  коже  его
соплеменников. Опасность окружала их повсюду, повсюду и  всегда.  Мейрит  не
вернулась к Эпло и его товарищам, но не осталась и с  другими  патринами,  а
устроилась на ночлег посередине между двумя группами.
   Хаг Рука посасывал пустую трубку, Альфред начал храпеть.  Собака  гналась
за кем-то во сне.
   И как только Эпло решил, что не сможет уснуть, он уснул.

Глава 37
ЦИТАДЕЛЬ

Приан

   Ксар принял решение. Его план  был  продуман  и  подготовлен.  Теперь  он
взялся за его воплощение. Он уже договорился с Мейрит, что она устроит  так,
чтобы патрины из Лабиринта задержали Эпло до появления Санг-дракса.
   Что касается самого Санг-дракса, Ксар  пришел  к  выводу,  что  вопрос  о
верности змеедракона не имеет решающего значения. После  долгих  размышлений
над этим Ксар понял: главное, что движет змеедраконом, - это  ненависть.  Он
ненавидит Эпло и хочет расквитаться с ним. Санг-дракс не успокоится, пока не
разыщет Эпло и не уничтожит его.  Однако  на  это  потребуется  определенное
время,  рассуждал  Ксар.  Даже  для  такого  могущественного  существа,  как
Санг-дракс, пройти через Лабиринт - не легкая задача. К тому времени,  когда
змеедракон  обовьет  своими  кольцами  тело  Эпло,  Ксар  будет  уже  там  и
позаботится, чтобы его добыча не слишком пострадала.
   Ближайшей же задачей для Ксара было умертвить меншей. Учитывая могущество
Повелителя и его искусное владение магией, убийство двух эльфов, двух  людей
и одного гнома (ни один из которых умом не блистал) было  делом  пустяковым.
Повелитель Нексуса мог бы уничтожить их всех разом -  одним  жестом  руки  и
парой слов. Но его заботило не  то,  как  их  убить,  а  в  каком  состоянии
окажутся их трупы после смерти.
   Он несколько раз внимательно наблюдал за меншами в различных ситуациях  и
пришел к выводу, что даже мертвыми  они  не  смогут  противостоять  титанам.
Мужчина-эльф  высокий,  но  тонкий,  с  хрупким  костяком.   Мужчина-человек
высокий, с крепким костяком и развитыми мышцами. Но, к несчастью, похоже, он
страдает от безответной любви  и,  как  следствие,  находится  не  в  форме.
Женщина-человек приземиста, но мускулиста. Гном, хоть  и  коротышка,  силен,
как все его сородичи, и, пожалуй, лучший из худших. Об эльфийке  и  говорить
нечего - никуда не годится.
   Поэтому важно, чтобы менши, умерев,  стали  физически  сильнее,  чем  при
жизни. Их трупы должны быть целыми и неповрежденными. И, самое главное,  эти
жалкие существа должны получить силу и выносливость, которой  сейчас  у  них
нет. Самое удобное - отравить их, но яд должен быть особым, таким, чтобы он,
убивая  тело,   одновременно   делал   его   здоровее.   Крайне   необычное,
противоречивое сочетание свойств.
   Ксар начал со склянки обыкновенной  воды.  С  помощью  рунической  магии,
рассматривая вероятности,  он  многократно  изменял  ее  химический  состав.
Наконец он почувствовал уверенность, что добился того, чего хотел. Он создал
эликсир, который будет убивать, но не мгновенно, а через определенное время,
скажем - час или два,  в  течение  которых  тело  начнет  быстро  наращивать
костно-мышечную  ткань.  Этот  процесс  позднее  еще  более   усилится   при
некромантии.
   Яд имел один недостаток - тела будут изнашиваться  гораздо  быстрее,  чем
обычные трупы. Но эти смертные понадобятся Ксару ненадолго. Они  нужны  лишь
для того, чтобы добраться до корабля и проникнуть в него.
   Закончив с эликсиром, включая последнюю добавку  для  придания  приятного
вкуса и запаха пряного вина, Ксар подготовил  праздничный  стол:  наколдовал
всяческих яств, налил отравленное вино в большой серебряный кувшин, поставил
его в центре стола и пошел приглашать смертных в гости.
   Первой, кто  ему  встретился,  была  женщина-человек  (он  никак  не  мог
запомнить ее имя). Ксар в самых изысканных выражениях попросил ее пожаловать
к нему на  ужин.  Будут  поданы  лучшие  деликатесы,  созданные  волшебством
Повелителя. Он  попросил  ее  привести  с  собой  всех  остальных,  и  Рега,
взволнованная таким проблеском в их монотонной  жизни,  поспешила  выполнять
его просьбу.
   Она отправилась на поиски Пайтана. Догадаться, где  следует  его  искать,
было несложно. Приоткрыв дверь в Звездную камеру, она заглянула внутрь.
   - Пайтан, - позвала Рега, не решаясь войти. Она не была здесь с тех  пор,
как эта проклятая машина чуть не ослепила ее. - Ты не можешь  выйти  ко  мне
сюда ненадолго? Мне нужно тебе что-то сказать.
   - Ох, как раз сейчас не могу, мое сокровище. То  есть,  я  хочу  сказать,
подожди немного...
   - Но, Пайтан, это очень  важно.  Рега  с  опаской  шагнула  в  комнату  и
остановилась. Голос Пайтана доносился непонятно откуда.
   - Придется немного подождать.  Я  и  в  самом  деле  не  могу...  Я  тут,
некоторым образом, попал в сложную  ситуацию...  Ума  не  приложу,  как  мне
теперь слезть... понимаешь?
   Рега  не  понимала,  по  крайней  мере,  пока  не  понимала.  Раздражение
оказалось сильнее боязни слепящего света, и  она  прошла  в  глубь  Звездной
камеры и, уперев руки в бока, сердито осмотрелась.
   - Пайтан, сейчас же прекрати свои шуточки. Куда ты спрятался?
   - Я здесь, наверху! - донесся до нее сверху голос Пайтана.
   Задрав голову, Рега удивленно посмотрела в нужном направлении.
   - Пресвятые предки, Пайт, чего ради тебя туда занесло?
   Эльф, забравшийся на одно из огромных кресел, смотрел на нее  сверху.  По
его словам и виду было ясно, что он крайне смущен.
   - Я залез сюда... чтобы... как бы это объяснить...  посмотреть,  какой...
отсюда открывается вид, понимаешь?
   - Ну и какой же? - осведомилась Рега. Пайтан поморщился от ее иронии.
   - Неплохой, - ответил он, оглядываясь с притворным интересом. - Все очень
даже мило...
   - Полюбуйся лучше моей задницей, - выпалила Рега.
   - Не могу, дорогая. Не тот угол зрения. Вот если бы ты наклонилась...
   - Ты влез туда, чтобы  узнать,  как  работает  это  проклятое  кресло!  -
обличала его Рега. - А теперь не можешь  слезть.  О  чем  ты  только  думал?
Представлял себя титаном? Или, может, ты  надеялся,  что  машина  по  ошибке
примет тебя за титана? Почему бы и нет? Такой же безмозглый!
   - Рега, мне нужно  было  кое-что  проверить,  -  жалостливо  оправдывался
Пайтан. - Мне показалось, что у меня возникла отличная мысль. Титаны -  ключ
к этой машине. И теперь я это знаю. Вот почему она сейчас не  работает  так,
как надо. Если бы они были здесь...
   - Нас всех уже бы не было, - мрачно вставила Рега, - и не о чем  было  бы
волноваться, разве что об  этой  дурацкой  машине!  Как  ты  умудрился  туда
забраться?
   - Влезть наверх было легко - ножки кресла немного неровные, с  выбоинами,
есть на что опереться ногами, а эльфы,  ты  знаешь,  всегда  были  отличными
скалолазами и...
   - Ну и слезай таким же образом, скалолаз.
   - Не могу. Я упаду. Я уже пробовал -  нога  соскользнула.  Я  едва  успел
зацепиться. И  как  подумал,  что  будет,  если  я  полечу  головой  вниз  в
колодец... - Пайтан вцепился в край кресла.
   - Ты себе просто представить не можешь, какой он глубокий и темный,  если
смотреть отсюда,  сверху.  Могу  поспорить,  он  идет  до  самого  основания
Прайана. Я представил, как буду падать и падать - без конца...
   - Не думай об этом! - с раздражением оборвала  его  Рега.  -  Так  только
хуже!
   - Вряд ли. Куда уж хуже! - пожаловался Пайтан. - При одном только взгляде
вниз я чувствую, что меня вот-вот  стошнит.  -  Его  лицо  и  в  самом  деле
позеленело.
   - Меня уже начинает тошнить от всех этих твоих штучек! - проворчала Рега,
отступая на всякий случай на несколько шагов. Она  задумчиво  посмотрела  на
него. - Первое, что я сделаю, когда сниму его оттуда -  если  сниму,  -  это
запру дверь этой проклятой комнаты и выброшу ключ.
   - Что ты сказала, дорогая?
   - Я сказала, что, если Роланд забросит тебе наверх  веревку?  Ты  бы  мог
привязать ее к ножке кресла и потом съехать по ней вниз.
   - А нельзя ли обойтись без твоего брата? - недовольно проворчал Пайтан. -
Разве ты сама не можешь это сделать?
   - Чтобы забросить веревку так высоко,  нужна  сильная  рука,  -  ответила
Рега.
   - Роланд мне потом житья не даст, - с горечью посетовал Пайтан. - Слушай,
у меня идея. Позови сюда волшебника.
   - А? - раздался дребезжащий голос. - Кто тут звал волшебника?
   В комнату вошел старик.  При  виде  Реги  он  разулыбался,  приветственно
приподнимая свою потрепанную шляпу.
   - Вот и я. К вашим услугам. Бонд меня зовут. Джеймс Бонд.
   - Другого волшебника! - прошипел Пайтан. - От которого будет толк!
   - Кого я вижу! - старик замер на месте. - Это же  доктор  Нет!  Он  нашел
меня! Не бойтесь, дорогой мой, - он протянул  вверх  трясущиеся  руки.  -  Я
спасу вас.
   - Я не могу позвать Повелителя Ксара, -  объяснила  Рега  Пайтану.  -  Он
занят. Для этого я и пришла сюда - сказать, что он готовит праздничный ужин.
Мы все приглашены к нему в гости.
   - В гости! Это прекрасно! - просиял старик. - Я так люблю ходить в гости.
Надо отряхнуть фрак от нафталина.
   - В гости! - повторил Пайтан. - Да,  это  было  бы  замечательно!  Алеата
обожает ходить в гости. Мы ее уведем из этого странного лабиринта,  где  она
пропадает все последнее время...
   - И уведем ее от гнома, - добавила Рега. - Я  ничего  не  говорила  тебе,
потому что... потому что она твоя сестра... Но мне кажется,  там  происходит
что-то странное.
   - На что ты намекаешь? - Пайтан сердито посмотрел на Регу сверху.
   - Ни на что. Просто совершенно ясно, что  Другар  обожает  ее,  и,  давай
смотреть правде в глаза, она не очень-то разборчива в отношении мужчин...
   - О да. Иначе она бы не  втюрилась  в  твоего  брата,  -  ехидно  заметил
Пайтан. Рега покраснела от злости.
   - Я не имела в виду...
   Старик, проследив за устремленным вверх взглядом Реги,  вдруг  подпрыгнул
на месте.
   - Говорю я вам, это он, доктор Нет!
   - Нет... - начал было Пайтан.
   - Вот видите! - победно воскликнул Зифнеб. - Он сам с этим соглашается!
   - Я - Пайтан! - крикнул Пайтан, перевесившись за край кресла дальше,  чем
намеревался. Испуганно вздрогнув, он резко подался назад.
   - Этот дурак залез туда, - объяснила  Рега  ледяным  тоном.  -  И  теперь
боится спускаться.
   - Ничего подобного, - обиженно запротестовал Пайтан. - На мне  просто  не
те туфли, вот и все. Они скользят.
   - Вы уверены, что он не доктор Нет? - обеспокоено спросил старик.
   - Да, он не Нет. То есть, нет, не Нет... Ладно, не важно, - у Реги  самой
начинала кружиться голова. - Нам надо как-то спустить его вниз. У  вас  есть
для этого какие-нибудь заклинания?
   - Есть одно классное заклинание! - оживился старик. - Как  это...  шар...
шар... Огненный шар - вот какое! Мы поджигаем с ее помощью ножки кресла,  и,
когда они сгорят дотла...
   - Не думаю, что это подойдет, - громко запротестовал Пайтан.
   Старик возмущенно фыркнул:
   - Ну как же? Кресло пылает, сиденью не на чем держаться, и оно -  бах!  -
грохается вниз!
   - Сходи за Роландом, - сдался Пайтан. - И уведи с собой этого, -  добавил
он, недобро взглянув на старика.
   - Пойдемте,  сэр,  -  сказала  Рега.  Едва  сдерживая  смех,  она  повела
протестующего старика из Звездной камеры. - Я, конечно, тоже считаю, что это
было бы забавно - поджечь кресло. Я бы даже не возражала поджечь и  Пайтана.
Но, пожалуй, в другой раз. Может быть, вам лучше пойти помочь лорду Ксару  в
его приготовлениях?
   -  Вечеринка,  -  произнес  старик,  оживляясь.  -  Я  любитель   хороших
вечеринок!
   - Эй, поторопись! -  голос  Пайтана  прерывался  от  волнения.  -  Машина
начинает работать! Сейчас зажжется звездный свет!

***

   Как сказал Пайтан, Алеата проводила большую часть времени  с  Другаром  в
садовом лабиринте. Как и обещала, она никому не рассказывала об их открытии.
Хотя могла бы, если  бы  они  лучше  к  ней  относились.  Обычно  Алеата  не
утруждала себя заботами о сохранении чужих секретов.  Но  остальные,  в  том
числе и Роланд (особенно Роланд!), вели себя так же глупо и  ребячливо,  как
всегда.
   - Пайтан поглощен своей идиотской машиной, - жаловалась  Алеата  Другару,
когда они шли по лабиринту. - Рега поглощена тем, что пытается оттащить  его
от этой идиотской машины, а Роланд - кто его знает, да и кому это важно, что
он делает, - она  презрительно  фыркнула.  -  Пусть  вертятся  вокруг  этого
страшного противного Ксара. Мы с тобой  нашли  тех,  кто  нам  по-настоящему
интересен, правда же, Другар?
   Другар согласился. Он всегда соглашался, что бы она  ни  сказала.  И  был
счастлив отвести ее в лабиринт в любой момент,  когда  только  ей  придет  в
голову.
   Они отправились  туда  уже  на  следующее  утро,  когда  звездная  машина
работала, но, как и предупреждал ее Другар, людей-теней не  было.  Алеата  и
гном прождали долго,  но  никто  так  и  не  появился.  Звездная  мозаика  в
амфитеатре оставалась пустой.
   Скучая, Алеата бродила по мозаичной площадке, разглядывая ее.
   - Ой, смотри-ка, Другар, - воскликнула она, присев на  корточки.  -  Этот
рисунок такой же, как и на городских воротах!
   Другар наклонился, чтобы рассмотреть получше. Да, это был тот же рисунок.
И в центре, между рунами, оставалось пустое пространство, такое же,  как  на
городских воротах.
   Другар повертел в руке амулет, который всегда  носил  на  шее.  Когда  он
прижимал этот амулет к пустому пространству между знаками  на  воротах,  они
открывались. Его пальцы похолодели, руки задрожали. Он быстро отвернулся  от
звезды и посмотрел на Алеату, опасаясь, что она заметила это и ей  придет  в
голову та же мысль.
   Но Алеату это уже не интересовало. На площадке никого не было, и ей стало
скучно. Ей захотелось уйти, и Другар выразил полную готовность уйти вместе с
ней.
   Однако они оба вернулись в тот же день после обеда. Свет звездной  машины
ярко сиял. И люди-тени разгуливали по площадке, как и раньше.
   Алеата сидела, наблюдая за ними со  смешанным  чувством  разочарования  и
радости, пытаясь услышать их голоса.
   - Они разговаривают, - сказала она. - Я вижу, как двигаются их губы.  Они
для большей выразительности жестикулируют руками. Нет, они настоящие. Я знаю
- настоящие! Но где они находятся? О чем разговаривают? Как это обидно -  не
знать!
   Другар молча вертел в руке амулет.
   Но ее слова крепко засел