. - Я знаю, что у вас нет особой охоты верить мне,  -продолжал  он.  -
Прошу вас об одном: хотя бы выслушайте. В каком-то переулке  на  меня  напал
эльф... Бедняга увидел мои доспехи и решил, не разобравшись, что я и  впрямь
офицер... Китиара спасла мне жизнь.  Она  узнала  меня.  Она  вбила  себе  в
голову, что я служу у нее в  войске...  Что,  по-вашему,  я  должен  был  ей
сказать?.. - Танис трудно сглотнул и  утер  рукавом  взмокшее  лицо.  -  Она
привела меня с собою  в  гостиницу...  В  "Соленый  Бриз"...  И...  И...  Он
задохнулся, не в состоянии договорить.
   - И ты оказался в страстных  объятиях  Повелительницы  Драконов,  -сказал
Карамон. В голосе богатыря тяжко клокотала медленная ярость. Поднявшись,  он
нацелил на Таниса палец: - ...А когда истекли эти четыре дня, тебе, понятное
дело, понадобилось маленько передохнуть! Тогда ты вспомнил про нас  и  решил
убедиться, что мы все еще сидим там и по-прежнему ждем не дождемся, когда ты
придешь! Ясное дело, мы тебя ждали. Этакая банда доверчивых идиотов...
   - Да, я был с Китиарой! - внезапно  рассвирепев,  выкрикнул  Танис.  -Да,
мы... Были близки. Никому из вас, я полагаю, этого не понять. Но  я  вас  не
предавал! Во имя всех Богов - я вас не предавал! И я  воспользовался  первым
же случаем удрать - когда она улетела в Соламнию!  Меня  выследил  драконид,
которому Кит приказала смотреть за мной.  Я,  наверное,  дурак...  Но  я  не
предатель, слышите?!.
   - Фи, - сказал Рейстлин и сплюнул на пол.
   - Послушай, ты, маг! - зарычал Танис. - Если я разболтал  ей  о  вас,  то
почему она чуть не свалилась с дракона, когда разглядела  на  палубе  вас  с
Карамоном? Если я разболтал  ей  о  вас,  почему  она  не  прислала  десяток
драконидов в "Черныши" и не взяла вас тепленькими? Я, между прочим, тоже мог
их прислать. За вами - или за Беремом на  "Перешон".  Ведь  это  Берема  они
искали - с ног сбились! Это из-за него весь Устричный стоит на ушах! Я знал,
что он здесь, на корабле. Китиара предлагала мне  править  Кринном,  если  я
помогу ей его отыскать. Вот насколько он им важен!  Я  всего-то  должен  был
навести на него Кит, и Владычица Тьмы сама отблагодарила бы меня!..
   - Только не говори нам,  что  ты  не  подумывал  об  этом!..  -  прошипел
Рейстлин.
   Танис открыл рот... И закрыл его снова. Он знал, что вина,  написанная  у
него на лице, бросалась в глаза не меньше, чем борода, никогда не  росшая  у
чистокровного эльфа. Он медленно поднес руку к глазам, чтобы  не  видеть  их
взглядов...
   - Я... Я любил ее, - пробормотал он потерянно. - Я любил ее все эти годы.
Я не желал видеть ее такой, какова она в действительности. Но даже  когда  я
узнал все... Я не мог... Ты знаешь, что такое  любовь,  -  повернулся  он  к
Речному Ветру. - И ты знаешь, - сказал он Карамону. Корабль  снова  мотнуло.
Танис почувствовал, как уходит из-под ног пол каюты,  и  схватился  за  край
стола. - Как бы вы поступили на моем месте?.. Она пять лет  снилась  мне  по
ночам... Никто не ответил ему. Карамон выглядел необычно задумчивым.  Речной
Ветер смотрел на Золотую Луну.
   - Когда она ушла, - тихо, с мукой и болью продолжал Танис, -  я  лежал  в
постели... В ее постели... И ненавидел себя. Вы можете возненавидеть меня. У
вас есть право на это. Но я презираю себя... Брезгую собой... В  тысячу  раз
больше. Я думал о Лоране и... Танис осекся. Он вдруг заметил, как  изменился
ход корабля. Его друзья беспокойно заерзали, озираясь. Не  нужно  было  быть
опытным моряком,  чтобы  заметить  внезапное  прекращение  качки.  "Перешон"
быстро и плавно мчался вперед. Быстро, плавно... И невероятно зловеще, ибо в
этом движении так и сквозило нечто пугающе неестественное.  Но  прежде,  чем
кто-либо успел вслух подивиться происходившему,  снаружи  в  дверь  грохнули
кулаком, да так, что она едва не слетела с петель.
   - Маквеста велит ваша живо иди наверх! - проревел голос Корафа.
   Напоследок Танис обежал быстрым взглядом лица друзей... Речной  Ветер  не
отвел глаз, но взгляд его был пуст.  С  самого  рождения  варвар  привык  не
доверять нелюдям. Потребовалось много недель опасностей и трудов, прежде чем
он поверил Танису, более того - полюбил его, как брата. И  что  же,  неужели
все пошло прахом?.. Танис продолжал смотреть ему в глаза, и  наконец  Речной
Ветер  потупился.  Он  молча  шагнул  мимо  Таниса  в  дверь,  но   все-таки
остановился.
   - Ты прав, мой друг, - сказал он и оглянулся на Золотую Луну, которая как
раз поднималась на ноги. - Я любил.
   И, не добавив ни слова, вышел наружу.
   Золотая Луна молча вышла следом за мужем.  В  синих  глазах  жрицы  Танис
увидел понимание. И сострадание. Мне бы такое милосердие, подумал  полуэльф.
Такую способность прощать... Карамон помедлил, но потом прошел мимо него  не
глядя и молча. Рейстлин последовал за братом, только,  в  отличие  от  него,
хилый маг не сводил с Таниса взгляда. Что таилось  в  глубине  этих  золотых
глаз? Злорадство?.. Привыкший ко всеобщему недоверию, был  ли  он  счастлив,
обретя товарища по несчастью?.. Полуэльф  не  взялся  бы  сказать,  что  там
делалось на уме у волшебника.  Потом  мимо  него  прошла  Тика  и,  проходя,
дружески стиснула его плечо. Она знала, что это такое - любить.
   Оставшись один Танис стоял какое-то время неподвижно,  и  душа  его  была
погружена в глубокую тьму. Затем вздохнул - и тоже двинулся на палубу.  Едва
высунувшись из люка, он понял,  что  произошло.  Его  спутники  с  бледными,
напряженными лицами смотрели за борт, Маквеста бродила по  передней  палубе,
мотая головой и цветисто ругаясь на своем языке.
   Заметив Таниса, она вскинула голову. Ненависть пылала в ее черных глазах.
   - Ты погубил нас!.. - полетело ему в лицо. - Ты и этот  трижды  проклятый
рулевой!..
   Она лишь выразила вслух то, что и так крутилось у него на уме. Танис даже
не был уверен, кто произнес эти слова - Маквеста или он сам.
   - Мы попали в водоворот!.. - крикнула капитан.

4. "БРАТИК..."

   С легкостью морской птицы мчался по волнам "Перешон". Но  крылья  у  этой
птицы были подрезаны. И мчалась она  в  самое  сердце  гигантского  водяного
вихря, в кровавую тьму.
   Страшная сила вращения  выглаживала  морскую  воду,  словно  полированное
стекло. Гулкий рев, не умолкавший столетиями, несся из черных  глубин,  а  в
небесах  безостановочно  вращались  черные  штормовые  тучи,  как  если   бы
водоворот захватил всю природу и неумолимо мчал ее к гибели... Танис с такой
силой вцепился в поручни, что руки  заболели  от  напряжения.  Он  глядел  в
черный провал в центре водоворота, ощущая не ужас, не боязнь - лишь какое-то
странное оцепенение. Страха смерти для него более не  существовало.  Он  рад
будет приветствовать ее  -  быструю  и  милосердную...  Мореплаватели  молча
стояли на палубе обреченного  корабля.  Широко  распахнутые  глаза  силились
вместить  разворачивавшееся  перед  ними.  Они  все  еще  были  на  довольно
приличном  расстоянии  от  середины:  водоворот  достигал  многих   миль   в
поперечнике. Быстро и плавно неслись его алые воды. Над головами по-прежнему
завывал ветер, а в лица хлестали потоки дождя, но никто их более не замечал.
Все видели только, что их неуклонно затягивало в середину, в бездонное жерло
тьмы... Жуткое зрелище даже Берема вывело из обычной летаргии. Маквеста  еще
отдавала команды, и матросы пытались их выполнять, но  все  их  усилия  были
тщетны. Стоило поднять парус,  как  ветер  разрывал  его  в  клочья.  Снасти
лопались одна за другой, и люди с криком падали  в  воду.  Напрасно  силился
Берем повернуть корабль или еще как-то ослабить мертвую  хватку  водоворота.
Могучий Кораф вместе с ним налегал на штурвал... Это  было  все  равно,  что
пытаться остановить вращение Кринна.
   И Берем прекратил борьбу.  Его  плечи  поникли.  Он  стоял  и  смотрел  в
кружащуюся глубину и более не обращал внимания ни на Корафа, ни на Маквесту.
Танис заметил, насколько спокоен был его взгляд. Ну в точности как тогда,  в
Пакс Таркасе, когда он позволил Эбену схватить себя за  руку  и  увлечь  под
арку ворот, откуда должна была вот-вот хлынуть смертоносная каменная лавина.
Зеленое мерцание камня в его груди мешалось с багровыми отблесками  кровавой
воды... Чья-то рука, с силой тряхнувшая  Таниса  за  плечо,  вывела  его  из
оцепенения.
   - Танис!.. Где Рейстлин?
   Оглянувшись, Танис в первый миг не узнал стоявшего перед ним  Карамона...
Потом пожал плечами.
   - Какая разница? - с горечью спросил он. - Пусть  умирает  там,  где  ему
больше нравится...
   - Да послушай же, Танис!.. - Карамон тряс его уже за оба плеча. -Танис! У
него Око Дракона!.. Его магия!.. Может, он  сумеет  что-нибудь  придумать...
Выручить нас...
   - Во имя Богов! - Танис словно очнулся. - А ведь ты прав, Карамон!
   Полуэльф окинул палубу быстрым взглядом. Мага нигде не было видно.  Танис
почувствовал, как по спине побежали мурашки. Выручить всех?..  Не  предпочел
бы Рейстлин  выручить  себя  одного...  Танис  смутно  припомнил  эльфийскую
принцессу Эльхану, сказавшую ему  однажды,  что  маги  древности,  создавшие
"глаза драконов", наделили их сильнейшей волей к самосохранению...
   - Вниз!.. - заорал Танис.  И  первым  прыгнул  к  люку,  слыша  за  собой
торопливый топот Карамона.
   - Что такое?.. - подал голос Речной Ветер, стоявший у фальшборта.
   - Рейстлин!.. - уже через плечо крикнул Танис. -  Око  Дракона!..  Побудь
здесь, наверху: мы с Карамоном, я думаю, справимся...
   - Карамон! - взвизгнула Тика  и  припустила  было  следом  за  богатырем.
Речной Ветер поймал ее и остановил.
   А Карамон даже и не заметил. Он мчался за Танисом,  двигаясь  удивительно
быстро для человека с его ростом и весом. Танис же, скатившись по трапу  под
палубу, сразу заметил,  что  дверь  в  каюту  Маквесты  не  была  заперта  и
раскачивалась на петлях в такт движению корабля. Полуэльф влетел внутрь... И
замер на пороге, точно ударившись  в  глухую  стену  лицом.  Рейстлин  стоял
посередине крохотного  помещения.  Он  зажег  светильничек,  укрепленный  на
переборке, и в свете огонька свечи его лицо казалось металлической маской, а
глаза полыхали золотым пламенем. Он держал  в  руках  Око  Дракона,  добытое
спутниками в Сильванести.  Танис  видел,  что  оно  росло  и  достигало  уже
размеров детского мячика.  Многоцветный  туман  клубился  внутри.  У  Таниса
закружилась голова. Он поспешно отвел взгляд. Карамон проскочил мимо  Таниса
и тоже встал перед магом. Лицо у великана было белое - ни дать ни взять  как
в том памятном сне, когда Танису довелось увидеть его мертвое тело.
   Рейстлин закашлялся и прижал одну руку к груди. Танис шагнул было вперед,
но волшебник тотчас вскинул глаза.
   - Не подходи ко мне, Танис!.. - выдохнули окровавленные губы.
   - Что ты делаешь?..
   - Спасаюсь от неминуемой смерти,  Полуэльф!..  -  неприятно  расхохотался
маг. Всего дважды Танису доводилось слышать его смех. - А что еще  я  должен
делать, по-твоему?
   - Как же ты намерен спастись? - спросил Танис, чувствуя, как под взглядом
золотых глаз по всему телу расползается ледяной  холод.  В  зрачках  колдуна
отражались пляшущие огни Ока.
   - С помощью моей магии, Полуэльф, с помощью магии. А также с помощью Ока.
Все исключительно просто, хотя твой чахлый разум, всего вероятнее,  бессилен
это постичь. Видишь ли, я обрел способность высвобождать  энергию  плотского
тела, в котором заключен ныне мой  дух.  Я  намерен  превратиться  в  чистую
энергию... Во вспышку  света,  если  тебе  легче  это  представить.  В  этом
качестве я промчусь небесными  путями,  подобно  солнечному  лучу,  и  вновь
облекусь плотью в любом месте, где пожелаю!
   Танис только покачал головой. Рейстлин был прав - его разум действительно
отказывался воспринимать подобное.  Тем  не  менее,  в  сердце  шевельнулась
надежда:
   - Может ли Око сотворить это со всеми нами?
   - Не исключено... - вновь закашлялся Рейстлин. - Однако я  не  уверен.  И
рисковать не собираюсь. Я знаю, что я могу спастись, и мне  этого  довольно.
Остальные - не моя забота. Это ты заварил кровавую кашу,  Полуэльф.  Тебе  и
расхлебывать.
   Ярость охватила Таниса, уничтожив страх:
   - Ну хоть брата-то ты...
   - Никого, - глаза Рейстлина сузились. - Прочь!
   Отчаяние и  гнев  едва  не  помрачили  сознание  Таниса.  Он  должен  был
заставить Рейстлина прислушаться к  доводам  разума!  Они  должны  были  все
вместе как-то использовать эту странную  магию  и  спастись!  Как  ни  слабо
разбирался Танис в колдовстве, он знал: прямо сейчас произносить  заклинание
Рейстлин не станет. Попросту не отважится. Ему без остатка  понадобится  вся
его  сила,  чтобы  удержать  Око  в  повиновении.  Танис  шагнул   вперед...
Неожиданный  блеск  серебра  заставил  его  замереть.  В  руке  мага  возник
небольшой кинжал, который он скрытно носил в особых ножнах повыше  запястья.
Танис остановился, глядя ему в глаза.
   - Ладно, - сказал он, тяжело переводя дух. - Меня ты, вероятно, убьешь не
задумываясь. Но брата своего ты вряд ли тронешь. Останови его, Карамон!
   Карамон двинулся к  близнецу,  но  Рейстлин  лишь  предупреждающе  поднял
серебристый Кинжал.
   - Не надо, братец, - сказал он тихо. - Лучше не подходи.
   Карамон заколебался...
   - Вперед! - твердо велел Танис. - Я не верю, чтобы он ударил тебя!
   - А ты расскажи ему, Карамон, - шепотом посоветовал Рейстлин.  Теперь  он
смотрел прямо в глаза брату.  Зрачки  мага  были  расширены,  золотые  глаза
опасно поблескивали. - Расскажи Танису, на что я способен. Ты ведь  помнишь.
И я помню. Мы вспоминаем об этом всякий раз,  стоит  нам  только  посмотреть
друг на друга, а, братец?..
   - О чем это он? - требовательно спросил Танис, в то  же  время  пропуская
мимо ушей половину того, что говорил маг. Если только Рейстлина удастся хоть
ненадолго отвлечь... Он прыгнет... Карамон побелел еще больше.
   - В Башне Высшего Волшебства... - пробормотал он, запинаясь.  -  Но  ведь
нам... Нам запретили рассказывать! Пар-Салиан...
   - Какая теперь разница! - перебил Рейстлин своим замогильным  голосом.  -
Что мне Пар-Салиан!.. Когда я обрету  то,  что  мне  было  обещано,  никакой
Пар-Салиан не осмелится заступать мне дорогу. Впрочем, это тебя не касается.
Слушай же... Рейстлин умолк, тяжело переводя  дух.  Потом  заговорил  снова;
странные глаза его были устремлены на  брата.  Танис  по-прежнему  пропускал
половину мимо ушей,  сам  же  мало-помалу  придвигался  к  магу  все  ближе,
подбираясь для стремительного прыжка... Но тихий  голос  Рейстлина  оказался
сродни заклинанию: помимо воли он завораживал, заставлял слушать.
   -  Последний  поединок  в  Башне  Высшего  Волшебства,  Танис,   оказался
поединком с собой. И я проиграл. Я убил его,  Танис.  Убил  своего  брата...
-Рейстлин выговорил это совершенно спокойно. - По крайней мере, я думал, что
передо мной был Карамон... - Маг передернул плечами. - Как  выяснилось,  это
была всего лишь иллюзия, нарочно созданная, чтобы я познал глубины ненависти
и зависти в собственной душе. Таким образом они  намеревались  очистить  мою
душу от скверны. Я же сделал из случившегося  вывод,  что  еще  недостаточно
владею собой. Вдобавок это уже  не  входило  в  Испытание,  а  посему  и  не
повлияло  на  его  исход.   Оно   повлияло   лишь   на   мои   отношения   с
одним-единственным человеком...
   - Я видел, как он убивал меня! - с болью  вырвалось  у  Карамона.  -  Они
заставили меня смотреть, с тем чтобы я научился понимать  его...  -  Великан
закрыл руками лицо и содрогнулся всем телом. - Я понимаю, - всхлипнул он.  -
Я сразу все понял... Не сердись, Рейст! Пожалуйста, не уходи  без  меня!  Ты
слабенький... Как же ты без меня...
   - Нет, Карамон, - прошептал Рейстлин и еле слышно вздохнул. - Я больше не
нуждаюсь в тебе.
   Охваченный тошнотворным  ужасом,  Танис  переводил  взгляд  с  одного  на
другого. Разум  отказывался  воспринимать  происходившее.  Человек  попросту
неспособен на такое. Даже Рейстлин!
   - Карамон! Вперед! - приказал он, внезапно охрипнув.
   - Лучше не заставляй его приближаться ко мне, Танис, - словно прочтя  его
мысли, негромко предупредил  Рейстлин.  -  Уверяю  тебя,  я  вполне  на  это
способен. Передо мной - то, к чему я стремился всю  жизнь.  И  я  никому  не
позволю остановить меня. Посмотри лучше на Карамона: уж он-то знает. Однажды
я уже убил его и могу сделать это  вновь.  Итак,  прощай,  братик...  Обеими
ладонями маг обхватил Око и поднес его к пламени свечи.
   Цветной туман заклубился в  неистовой  пляске  и  ослепительно  полыхнул.
Плотная аура силы окутала мага... Танис все-таки преодолел  страх  и  сделал
последнюю отчаянную попытку остановить Рейстлина. Он напрягся всем  телом...
И так и не сумел сдвинуться с места. Он слышал, как Рейстлин  выпевал  слова
заклинания. Ослепительный свет внутри Ока разгорался все ярче. Танис вскинул
руки к глазам, но свет легко проникал сквозь тело и плотно зажмуренные веки,
пронзая мозг. Боль становилась  невыносимой.  Танис  отшатнулся  к  двери  и
услышал где-то рядом мучительный вскрик Карамона. Потом  на  пол  со  стуком
рухнуло тяжелое тело... Внезапно все кончилось. В каюте стало  темно.  Танис
нерешительно оторвал от лица руки... Какое-то время он ничего не видел, лишь
послесвечение гигантского раскаленного шара медленно остывало в мозгу. Потом
его зрение приспособилось к холодной, сырой темноте. Потухшая свеча  шипела,
капли растопленного воска падали на пол. А на полу неподвижно лежал Карамон.
Глаза воителя были широко открыты и смотрели во тьму отсутствующим взглядом.
   Рейстлин исчез.
   Тика Вейлан стояла на палубе "Перешона", глядя за борт на кроваво-красные
волны и изо всех сил стараясь удержаться от слез. Мужайся! -  повторяла  она
себе снова и снова. Я ведь не трусила в битвах. Карамон сам говорил,  что  я
не трусиха. Что ж, попробую не оплошать и теперь. Лучше порадуюсь, что мы  с
ним по крайней мере умрем вместе. Он не  должен  увидеть,  как  я  плачу  от
страха... Правду сказать, последние четыре дня хоть кого могли свести с ума.
   Друзья носу не смели высунуть из задрипанных "Чернышей", боясь  попасться
на глаза драконидам, которыми  кишел  городишко.  Таинственное  исчезновение
Таниса добавило им седых  волос.  Хуже  неизвестности  было  только  чувство
полной  беспомощности:  они  не  смели  не  то  что  искать  его  -  даже  и
расспрашивать. Долгих четыре дня они  почти  не  покидали  своих  комнат,  а
значит. Тика волей-неволей все время находилась подле Карамона.
   Это было пыткой. Их с неослабной  силой  тянуло  друг  к  другу.  Как  же
хотелось  Тике  прижаться  к  груди  Карамона   и   ощутить   его   объятие,
прикосновение могучего, мускулистого  тела...  Она  не  сомневалась,  что  и
Карамон всем сердцем жаждал того же. Когда их взгляды встречались, в  глазах
великана светилась такая  нежность,  что  Тика  готова  была  рвануться  ему
навстречу и раствориться в любви, полнившей его сердце.
   Но покуда за Карамона цеплялась эта хилая  тень,  именуемая  его  братом,
ничего быть не могло. Тика вновь и  вновь  повторяла  про  себя  слова,  что
сказал ей Карамон по дороге в Устричный: "Мой первый долг - это  долг  перед
братом. Там, в Башне Высшего Волшебства, мне сказали, что его  сила  поможет
спасти мир. Ну так вот, его телесная сила - это я. Я нужен ему. И,  пока  он
нуждается во мне, я не имею права  посвятить  себя  кому-то  другому.  А  ты
достойна того, чтобы стать для мужчины самым главным. Тика.  И  потому-то  я
хочу, чтобы ты осталась свободной. Ты еще встретишь мужчину, который  сможет
посвятить себя только тебе..."
   На что он мне нужен, этот другой, грустно подумала Тика. И  ощутила,  что
по щекам все-таки потекли слезы. Она поспешно обернулась, чтобы  не  увидели
Золотая Луна с Речным Ветром. Чего доброго - не так поймут, решат, будто она
разревелась со страху. На самом же деле она  давно  победила  в  себе  страх
смерти. Единст