жу тебе твою комнату, сейчас ее готовят слуги.
   А с тобой очень хочет увидеться одна госпожа, которая гостит у меня.  Она
премного наслышана о тебе. Думаю, она близкая подруга твоей матери.
   Гил был заинтригован. После замужества у его  матери  осталось  несколько
друзей среди эльфов. Может, эта госпожа была подругой детства Лораны?
   Рашас повел Гила вверх  по  чудесной  лестнице,  наверху  заканчивающейся
просторным холлом, из которого вели три двери: одна располагалась в  дальнем
конце, две другие - по бокам. У дальней двери  стояли  два  слуги-каганести,
почтительно склонившиеся перед Рашасом. По жесту Рашаса один из них постучал
в дверь.
   - Войдите, -  произнес  тихий  музыкальный  женский  голос,  спокойный  и
повелительный.
   Гил отступил назад, чтобы не мешать Рашасу войти  первым,  но  сенатор  с
поклоном жестом приказал ему войти впереди него.
   - Мой принц, - произнес он.
   Смущенный, но польщенный, Гилтас вошел в комнату. Рашас шел следом.
   Сзади закрылась дверь.
   У окна спиной к ним стояла женщина.
   Комната  была  восьмиугольной  и  напоминала  беседку.  Посредине   росло
несколько деревьев, их ветви  сплетались  настоящим  зеленым  потолком.  Гил
заметил,  что  все  высокие  узкие  окна  закрыты  и  занавешены   шелковыми
портьерами. Юноша подумал, что жильцу, наверное, не по душе свежий воздух.
   Две двери - по одной с противоположных сторон комнаты  -  вели  в  другие
покои из этой главной комнаты.
   Вся мебель: и софа, и стол, и стулья - была изящна и удобна.
   - Госпожа, - почтительно обратился к  женщине  Рашас,  -  к  тебе  пришел
гость.
   Какое-то время она все еще стояла к ним спиной, казалось, она окоченела в
неподвижности. Потом женщина медленно повернулась.
   У Гила вырвался тихий вздох. Никогда в жизни не видел он  такой  красоты,
воплощенной в живом существе. Ее волосы - словно небо в полночь.
   В глазах переливались фиолетовые глубины аметистов. Она  была  грациозна,
прекрасна, возвышенна, эфемерна. Но вокруг нее - словно бы разлита  глубокая
печаль.
   Гил ничуть бы не удивился, если б Рашас представил ему  эту  женщину  как
Мишакаль, добрую богиню-целительницу. Ему захотелось  упасть  перед  ней  на
колени в мольбе и почтении.
   Но женщина не была богиней.
   - Принц мой, позвольте представить тебе Эльхану Звездный Ветер... - начал
Рашас.
   - Королеву Эльхану Звездный Ветер, - тихо и надменно поправила она.
   Ее поза казалась странно вызывающей.
   - Королеву Эльхану Звездный Ветер, - с улыбкой повторил за ней Рашас, как
если бы он потворствовал капризному ребенку. - А  тебе  позволь  представить
Гилтаса, сына Лораланталасы из дома  Солостарана...  и  ее  мужа,  Танталаса
Полуэльфа. - Последние слова Рашас произнес как бы размышляя.
   Гил уловил очевидный разрыв в речи Рашаса, разрыв, умышленно  разделяющий
его мать и отца. Щеки Гила зарделись от смущения и стыда. Он  не  смел  даже
взглянуть на  стоящую  перед  ним  женщину,  такую  гордую  и  высокомерную,
которая, должно быть, жалеет и презирает его. Она заговорила, но не с ним, а
с Рашасом. Смущение Гила было столь велико, что сначала он даже не понял,  о
чем говорит эльфийка. Но когда осознал, то поднял голову в немом изумлении.
   - ...Танис Полуэльф - один  из  величайших  людей  нашего  времени.  Весь
Ансалон его  знает  и  чтит.  Каждый  народ  почитает  его,  причем  включая
эльфийский народ, сенатор. Гордые Соламнийские Рыцари почтительно склоняются
перед ним. Всеми уважаемая Дочь Крисания  из  храма  Паладайна  в  Палантасе
считает его своим другом. В Торбардине король гномов зовет Таниса  Полуэльфа
братом...
   Рашас кашлянул.
   - Да, ваше величество, - сухо сказал он. - Я уже понял, что  у  Полуэльфа
есть друзья и среди кендеров.
   - Точно, есть, -  холодно  отозвалась  Эльхана.  -  И  он  счастлив,  что
заслужил их уважение.
   - На вкус и цвет... - Губы Рашаса змеились ухмылкой.
   Эльхана не стала ему отвечать. Она смотрела  на  Гила  и  хмурилась,  как
будто ей в голову внезапно пришла новая неприятная мысль.
   Гил не понимал, что произошло, он был шокирован и очень нервничал.
   Услышать такую пылкую хвалу своему отцу из уст самой королевы  Квалинести
и Сильванести! Его отец - один из величайших людей нашего времени...  гордые
рыцари склоняются перед ним... король  гномов  зовет  его  братом...  каждый
народ почитает его...
   Гил никогда не знал об этом. И никогда не задумывался о подобном.
   Он вдруг заметил, что в комнате повисла непроницаемая тишина. Гилу  стало
ужасно неуютно, и он страстно желал, чтобы кто-нибудь произнес  хоть  слово.
Юноша встревожился.
   "Может, это я должен что-то сказать? - в  панике  подумал  Гил,  стараясь
припомнить материнские уроки о королевских приемах. - Может,  это  я  должен
поддержать разговор?"
   Эльхана внимательно разглядывала юношу. Прекрасные глаза, устремленные на
Гила, смущали и лишали дара речи. Гил  хотел  было  собраться  с  мыслями  и
сказать хоть что-то, но обнаружил, что голос не слушается его.
   Он переводил взгляд с сенатора на королеву и знал, что происходит  что-то
не то.
   Солнцу нет места в этой комнате, окна занавешены плотными портьерами.
   С первого взгляда тени казались свежими и успокаивающими, но  сейчас  они
были угрожающими и страшными, как пелена,  падающая  на  мир  перед  началом
неистовой бури. Воздух словно пропитан предвестием несчастья.
   Эльхана  первая  нарушила  затянувшееся  молчание.  Ее  фиолетовые  глаза
потемнели, став почти черными.
   - Так вот, значит, каков твой план? - обратилась она к  Рашасу  на  языке
Квалинести,  в  котором  улавливался  легкий  акцент,  выдававший   уроженку
Сильванести.
   - И неплохой план, как тебе кажется? - вопросом на вопрос ответил  Рашас.
Несмотря на гнев Эльханы, он был спокоен.
   - Но он еще мальчишка! - воскликнула Эльхана.
   - Но у него будет верный наставник, мудрый канцлер, - парировал Рашас.
   - Им, конечно же, станешь ты, - саркастически бросила Эльхана.
   - Регента назначает Талас-Энтиа. Я, конечно,  буду  рад  предложить  свои
услуги.
   - Талас-Энтиа! Да, в твоем распоряжении эта свора старых дураков!
   Гил чувствовал тошноту, подкатывающуюся к  горлу,  слышал  безумный  стук
крови в висках. Опять старшие говорят поверх его головы, как будто он что-то
вроде тех деревьев, растущих посреди комнаты.
   - Ведь он еще не знает, так ведь? - спросила Эльхана.  Она  с  сожалением
смотрела на Гила.
   - Думаю, что он знает больше, чем хочет показать,  -  с  лукавой  улыбкой
сказал Рашас. - Он пришел по собственному желанию, и если бы он не хотел, то
не был бы здесь сейчас. А теперь, ваше величество, - сарказм открыто сквозил
в голосе сенатора, - если ты и принц Гилтас  позволите  мне,  то  я  займусь
неотложными делами. Надо очень-очень много всего сделать  перед  предстоящей
нам завтра церемонией.
   Сенатор отвесил поклон, развернулся на каблуках и вышел из комнаты.
   За ним тут же захлопнулась дверь.
   - Что тут происходит? - Гил был сбит с толку и зол на самого себя.
   - О чем шла речь? Я не понимаю...
   - Да что ты? - отозвалась Эльхана.
   Гил не успел ответить, а Эльхана уже отвернулась от  него.  Все  ее  тело
напряглось, кулаки сжались, ногти впились в ладони.
   Юноша чувствовал себя маленьким ребенком, запертым в детской, в то  время
как у взрослых вечеринка в гостиной. Он бросился к двери и распахнул ее.
   Перед ним возвышались двое  огромных,  сильных  эльфов-каганести.  Каждый
сжимал в руке копье.
   Гил решил пройти между ними. Эльфы не сдвинулись с места.
   - Простите, может, вы не поняли меня. Я хочу выйти отсюда, - вежливо,  но
непреклонно сказал Гил, давая им понять,  что  говорит  именно  о  том,  что
намерен предпринять.
   Он шагнул вперед. Двое охранников ничего не  сказали,  только  два  копья
скрестились перед носом у Гила.
   Рашас как раз начал спускаться вниз по лестнице.
   - Сенатор! - крикнул ему Гил, стараясь сохранять спокойствие. -  Возникло
недоразумение. Твои слуги не выпускают меня!
   Рашас остановился и обернулся назад.
   - Таков приказ, мой принц. Комната, которую тебе придется недолго  делить
с ее  величеством,  достаточно  комфортабельна.  Она  лучшая  в  моем  доме.
Диковатые эльфы принесут все, что тебе захочется. Стоит только попросить.
   - Но я хочу выйти отсюда, - спокойно сказал Гил.
   - Так скоро? - улыбнулся Рашас. - Не могу тебе этого позволить. Ты только
что прилетел в Квалинести, тебе надо отдохнуть и расслабиться.
   Смотри в окно и наслаждайся видом. Ведь, - добавил сенатор, шествуя вниз,
- тебе так понравился прекрасный Квалиност, принц Гилтас. Я очень рад этому.
Тебе предстоит жить здесь долго, очень долго.

Глава 7

   - Даламар! - Танис колотил в дверь кулаками. - Даламар, черт тебя подери,
я знаю, что ты здесь! Ведь ты слышишь меня! Мне  надо  поговорить  с  тобой!
Я...
   - О да, дружище. - Голос прозвучал как будто над самым ухом Таниса.
   - Я рад, что сознание наконец вернулось к тебе.
   Танис подпрыгнул от неожиданности. Сердце стучало в бешеном ритме.
   Полуэльф обернулся к Даламару, стоявшему посреди комнаты с тонкой улыбкой
на губах.
   -  Перестань  кричать,  ты  срываешь   мне   урок.   Ученики   не   могут
сконцентрироваться на чарах, - спокойно сказал темный эльф.
   - К черту учеников! Где мой сын? - крикнул Танис.
   - Он в безопасности, - ответил Даламар. - Сперва...
   Танис потерял голову. Он метнулся к темному эльфу, пытаясь дотянуться  до
его горла.
   Вспыхнул голубой свет, отбросивший Таниса назад. Полуэльф больно ударился
о деревянную дверь. Члены Таниса свела судорога, голова трещала.
   Потрясенный  своей  беспомощностью,  Танис  собрался  с  силами  и  опять
бросился на Даламара.
   - Перестань, Танис, - сурово сказал темный эльф. -  Ты  ведешь  себя  как
дурак. Смотри, ты находишься в Башне Высшего Волшебства, в моей Башне.
   И ты безоружен, но, даже если бы у тебя и было  оружие,  ты  не  смог  бы
противостоять мне.
   - Отдай мой меч, - тяжело переводя дух, сказал Танис, - тогда посмотрим.
   Даламар ухмыльнулся:
   - Пойдем, дружище. Говорю тебе, твой сын в безопасности. И как  долго  он
будет в безопасности, зависит от тебя.
   - Это угроза? - мрачно спросил Танис.
   - Угрозы для тех, кто боится. А я просто смотрю фактам в лицо.
   Пойдем, пойдем, дружище. Что же случилось с твоей знаменитой  логикой,  с
замечательным самообладанием? Все улетучилось, когда влетел аист?
   - Он мой сын. А эти дракониды, я так боялся... - Танис вскочил на ноги. -
Но как тебе объяснить? Ведь ты никогда не был отцом.
   - Если стать отцом значит превратиться в безумного идиота,  то  уж  лучше
никогда им не становиться. Сядь, пожалуйста. Давай обсудим это как  разумные
люди.
   Сердито сверкая глазами, Танис опустился в удобное кресло, стоящее  рядом
с камином. Даже теплым весенним днем Башня  оставалась  холодной  и  темной.
Комната, в которой оказался Танис, была роскошно обставлена, включая  еду  и
питье.  Несколько  незначительных  ран  Полуэльфа,  оставленных  в  основном
когтями драконидов, и шишки на голове были старательно перевязаны.
   Даламар уселся напротив.
   - Если ты будешь слушать внимательно, я расскажу, что происходит.
   - Слушаю тебя, - отозвался Танис. - Говори. Все ли хорошо с  моим  сыном?
Как он себя чувствует?
   - Конечно. Если  бы  это  было  не  так,  Гил  бы  не  понадобился  своим
похитителям. Так что за это не волнуйся, дружище. К тому же я твой  друг,  -
добавил Даламар, заметив злые огоньки в глазах Таниса. - Хотя я и  допускаю,
что факты говорят  против  меня.  Что  касается  твоего  сына,  -  продолжал
Даламар, - его увезли на родину, в  Квалинести.  Все-таки  это  его  родина,
Танис, хоть ты и не хочешь об этом слышать. Мальчика хорошо  устроят,  будут
вежливо с  ним  обращаться.  Для  эльфов  так  естественно  развлекать  его,
защищать, ведь он станет их королем.
   Танис не верил своим ушам, ему показалось, что он ослышался.
   Он опять вскочил на ноги:
   - Это что, неудачная шутка?  Зачем  тебе  это,  Даламар?  Какие  цели  ты
преследуешь?
   Темный эльф поднялся с кресла и, скользнув к Танису, положил руку ему  на
плечо.
   - Это не шутка, друг. Или если шутка, то никому не смешно. Теперь  Гилтас
в безопасности. Пока что.
   И опять Танис увидел видение, посетившее его в Башне Бурь, - черные тучи,
сгущающиеся над его сыном. Танис нахмурился, пряча жгучие слезы.
   Даламар крепче сжал его плечо.
   - Держись, друг. У нас не так много времени. Каждая минута на счету.
   Впереди нас ждет великое дело, и, - мягко добавил  Даламар,  -  надо  его
тщательно обдумать.

Глава 8

   - Король? - изумленно повторил Гил. Он недоверчиво смотрел на Эльхану.  -
Беседующий-с-Солнцами! Я? Нет, ты шутишь. Я... Я... не хочу быть королем!
   Женщина улыбнулась. Эта улыбка была похожа на отблеск зимнего  солнца  на
толстом льду. Она осветила ее лицо, но от этого оно не стало  теплее.  И  не
стало теплее Гилу.
   - Боюсь, принц Гилтас, твои желания сейчас не имеют значения.
   - Но ты же королева.
   - Королева! - В ее голосе слышалась горечь.
   - Мой дядя Портиос - Беседующий, - продолжал Гил, сбитый с толку и,  хотя
он и не признавался себе в этом, испуганный. - Я... Это бессмысленно!
   Эльхана смерила его холодным взглядом, отвернулась и подошла к окну.
   Отодвинув занавеску, она смотрела в окно, и Гил хорошо видел  ее  лицо  в
свете дня.  В  полумраке  Эльхана  казалась  холодной  и  властной,  но  при
солнечном свете было видно, что она озабочена, встревожена и  испугана.  Да,
она тоже боялась, но, как казалось Гилу, не за себя.
   "Я не хочу  быть  королем",  -  услышал  он  свое  хныканье.  Так  хнычет
капризный ребенок, не желающий отправляться спать. Он покраснел.
   - Прости меня, госпожа Эльхана. Столько всего произошло...  и  ничего  из
этого я  не  понимаю.  Ты  говоришь,  что  Рашас  привел  меня  сюда,  чтобы
короновать  как   Беседующего-с-Солнцами,   чтобы   сделать   меня   королем
Квалинести. Не знаю, как это возможно...
   - Не знаешь? - Она обернулась и смерила  Гила  взглядом.  Жесткие  темные
фиолетовые глаза глядели с подозрением.
   Гилтас был поражен.
   - Госпожа, клянусь! Я не знаю... Пожалуйста, поверь мне...
   - Где твои родители? - неожиданно спросила Эльхана, опять поворачиваясь к
окну.
   - Думаю, что дома, - ответил Гил. К горлу подкатился комок. - Если только
мой отец не поехал за мной.
   У  Гила  росла  надежда.  Конечно,  отец  придет  за  ним.  Танис  найдет
приглашение на том самом месте, где Гил оставил его (заявление о  его  праве
поступать по собственному желанию). Танис доедет до "Черного Лебедя" и...  и
узнает, что Гил там не появлялся.
   - Я позволил слуге Рашаса взять мою лошадь! Он... он  должен  был  что-то
сказать моим родителям! - Гил уныло опустился на стул. - Каким же дураком  я
был!
   Эльхана отпустила занавеску и, опять повернувшись  к  молодому  человеку,
какое-то время внимательно смотрела на него. Потом подошла и  положила  руку
ему на плечо. Даже через рубашку ощущался холод ее ладони.
   - Говоришь, твои родители ничего не знают?
   - Ничего, госпожа, - смущенно признался Гил. - Они велели мне  не  делать
этого. Я... не послушался. Просто убежал. Я ушел... ночью.
   - Думаю, тебе лучше, рассказать мне все. - Эльхана, прямая и царственная,
села на стул напротив него.
   Гилтас повиновался. Он был  удивлен,  когда  в  конце  рассказа  ее  лицо
значительно расслабилось. Она провела рукой по глазам.
   - Ты думала, что за  всем  этим  стоят  мои  родители!  -  Гила  поразила
неожиданная догадка.
   - Может, и не за всем этим, - вздохнула Эльхана, - но я боялась, что  все
происходит с их ведома и одобрения. Прости меня, принц. Если бы твой отец  с
матерью были здесь, я бы и у них попросила прощения.
   Эльхана сжала руку Гила.
   - Я долго была одна, даже стала думать, что все, кому  я  раньше  верила,
предали меня. Но сейчас мы вместе.
   Она еще раз, пожала руку молодого человека,  потом  опять  откинулась  на
стуле, ее невидящий взор скользил по занавешенному портьерами окну.
   Эльхана опять вздохнула.
   - И мать, и отец знают, что я хотел идти  в  Квалинести.  Они  придут  за
мной, госпожа, - уверенно сказал Гил,  стараясь  успокоить  Эльхану.  -  Они
спасут нас.
   Но Эльхана лишь покачала  головой,  -  Нет,  Рашас  слишком  умен,  чтобы
позволить этому случиться. Он придумал несколько  способов,  чтобы  не  дать
твоим родителям найти тебя здесь.
   - Ты так говоришь, как будто мы в опасности! Кто угрожает нам?
   Сенатор Рашас? Наш собственный народ?
   Эльхана встретилась с ним взглядом.
   - Не твой народ, Гилтас. Ты - другой. Именно поэтому они выбрали тебя.
   В твоих жилах течет кровь человека. Не произнесенные вслух слова  повисли
в воздухе. Гил смотрел на нее. Он знал, что Эльхана не хотела оскорбить его,
особенно после того, как она хвалила  Таниса.  За  тысячи  лет  добровольной
обособленности и веры, хотя  и  ошибочной,  что  эльфы  -  избранный  народ,
любимый богами, они просто привыкли так думать.
   Гил знал это, но все же неразумные слова были готовы сорваться  с  языка.
Он знал, что, если произнесет их, все станет гораздо хуже. Даже...
   "Держи себя в руках, мой милый!"
   Гил услышал голос матери, увидел ее ладонь,  сжимающую  руку  Таниса.  Он
вспомнил проходившие у них дома собрания, вспомнил мать, достойно и  холодно
принимавшую все бури политических интриг. Вспомнил, как она напоминала отцу,
что надо держать себя в руках и  оставаться  спокойным.  Гил  вспомнил,  как
краснел и судорожно сглатывал его отец.
   Гил судорожно сглотнул.
   - Думаю, госпожа, тебе надо рассказать, что  же  все-таки  происходит,  -
тихо произнес он.
   - На самом деле, все  очень  просто,  -  ответила  Эльхана.  -  Мой  муж,
Портиос, сейчас в плену в Сильванести. Его предал мой народ. А я -  пленница
здесь, меня предал его народ...
   - Но почему? - Слова Эльханы поставили молодого человека в тупик.
   - Эльфы не любят перемен, к ним мы относимся с недоверием и страхом.
   А мир меняется очень быстро. Мы тоже  должны  изменяться  вмести  с  ним,
иначе мы ослабеем и умрем. Война Копья показала нам это. По крайней мере,  я
так думала. С нами согласны молодые эльфы, взрослые же -  нет.  И  именно  в
руках старших - таких, как сенатор Рашас, - сосредоточена вся власть.  Но  я
не могла предположить, что он посмеет зайти так далеко.
   - Что же будет с тобой и дядей Портиосом?
   - Нас прогонят, - тихо сказала Эльхана.  -  Ни  в  одном  королевстве  не
позволят остаться.
   Гил знал, что для эльфа изгнание - наказание гораздо  более  тяжкое,  чем
казнь. Эльхана и Портиос станут "темными эльфами" - эльфами, "отлученными от
светлых". Они будут изгнаны из родных земель, им запретят  любое  общение  с
другими эльфами. Везде в Ансалоне они будут  бесправны  и,  по  существу,  в
постоянной опасности. Так это или нет, но темные  эльфы  отождествляются  со
злом. Их травят, преследуют, выгоняют  из  каждого  города  и  поселка.  Для
браконьеров, воров и других подонков они - желанная  мишень.  Неудивительно,
что темные эльфы ищут убежища у Такхизис.
   Гил не знал, что сказать в утешение. Он поднял глаза на Эльхану.
   - Но почему я, госпожа? Почему сейчас?
   - Я беременна, - просто сказала она. - Когда родится ребенок, он или  она
станет наследником трона. Кроме того, если что-то случится с Портиосом, твоя
мать    станет    полноправным    наследником.    Но    она    замужем    за
ублюдком-получеловеком...
   Гил задохнулся от гнева.
   Эльхана смотрела на него сочувственно, но не извинялась.
   - Так думает о твоем отце большинство жителей Квалинести, Гилтас.
   Поэтому Танис Полуэльф никогда не стремился  вернуться  на  родину.  Даже
когда он был молод, жизнь в Квалинести не была ему  особенно  в  радость,  а
сейчас она стала бы еще хуже. Да что с тобой? Ты никогда не  задумывался  об