ведная дочь, наслаждайся ею! Испробуй - какова
она, сила богов! Так они карают глупцов! Но  они  не  смогут  причинить  нам
вреда... если ты сама этого не пожелаешь.
   Постепенно слезы на  глазах  Крисании  высохли,  а  дыхание  успокоилось.
Только тогда  жрица  сумела  вникнуть  в  смысл  услышанных  слов.  Ноги  ее
подкосились, и она испуганно поглядела на мага.
   - Что ты... хочешь этим сказать? - запинаясь, спросила она.
   Ее вопрос, должно быть, застал Рейстлина врасплох:  в  его  глазах  снова
обнажились глубины его бурлящей, мятущейся души.
   Но это зрелище только сильнее  напугало  Крисанию.  Она  попыталась  было
отстраниться от него, но Рейстлин протянул руку и дрожащими пальцами отвел с
ее лица прядь спутанных влажных волос.
   - Идем со мной, Крисания! - позвал он. - Мы перенесемся в то  время,  где
ты будешь единственной в мире жрицей. Мы  вместе  сможем  отворить  Врата  и
бросить вызов богам! Подумай об этом, Крисания! Мы будем править  миром,  мы
будем обладать невиданной мощью! Сегодняшняя гроза - ничто  по  сравнению  с
теми силами, которыми мы будем повелевать!
   Отпустив Крисанию, Рейстлин воздел  руки.  Полы  плаща  взлетели  за  его
спиной, словно иссиня-черные крылья. Гром вторил его оглушительному смеху.
   Крисания в ужасе  увидела  лихорадочный  блеск  его  глаз  и  болезненный
румянец  на  бледных  щеках.  Лицо  Рейстлина  показалось  ей  очень  худым,
осунувшимся, совсем не таким, каким она видела его в прошлый раз.
   - Ты нездоров, - сказала жрица и попятилась назад, к  двери.  -  Я  пойду
позову кого-нибудь на помощь...
   - Нет! - крик Рейстлина перекрыл раскат  грома.  Глаза  его  снова  стали
непроницаемыми, а лицо - холодным и  строгим.  Крепко  схватив  Крисанию  за
запястье, он вывел ее на середину  комнаты,  после  чего  захлопнул  входную
дверь.
   - Да, я болен, - сказал он уже гораздо спокойнее, - но  от  моей  болезни
нет иного лекарства, кроме бегства. Я должен  вырваться  из  этого  безумия.
Почти все мои дела закончены. Завтра  наступит  Катаклизм,  и  все  внимание
богов будет поглощено тем, чтобы преподать жестокий урок  этому  нечестивому
городу. Даже Владычица  Тьмы  не  сумеет  разрушить  мое  заклятие,  которое
перенесет меня в тот день и час, когда она сама будет уязвима  и  не  сможет
противостоять власти истинного жреца!
   - Дай мне уйти! - воскликнула Крисания. Страх ее улетучился,  вытесненный
гневом и яростью. Выдернув свою руку из пальцев Рейстлина, Крисания  шагнула
к двери, но  остановилась.  Она  все  еще  чувствовала  на  себе  тепло  его
объятия...
   - Тебе придется творить свои черные  дела  без  меня,  -  сказала  она  и
отвернулась. В голосе ее зазвенели слезы. - Я не пойду с тобой.
   - Тогда ты умрешь, - мрачно возразил Рейстлин.
   - Ты смеешь мне угрожать?! - Крисания гневно  вскинула  голову  -  ярость
мгновенно осушила ее слезы.
   - О нет, не от моей руки, - ответил Рейстлин со странной  улыбкой.  -  Ты
погибнешь от рук тех, кто послал тебя сюда.
   Крисания недоуменно взглянула на мага,  но  быстро  справилась  со  своим
удивлением.
   - Очередной коварный ход? - спросила она почти спокойно  и  отступила  на
шаг назад.
   При мысли о том, что Рейстлин обманул  ее,  использовал  в  своих  целях,
сердце Крисании заныло так сильно, что она едва не  застонала.  Ей  хотелось
только одного - уйти прежде,  чем  маг  заметит,  как  сильно  он  ранил  ее
чувства.
   - Никакого  коварства,  Посвященная,  -  с  внезапной  усталостью  сказан
Рейстлин и указал на книгу в красном кожаном  переплете,  которая  раскрытой
лежала у него на рабочем столе. - Ты можешь сама посмотреть. Я  изучал  этот
вопрос довольно долго... - Он взмахнул  рукой,  указывая  на  ряды  книг  на
полках, и Крисания невольно ахнула. Когда она была здесь  в  последний  раз,
книг было намного меньше. Проследив за ее взглядом, Рейстлин кивнул:
   - Да, я доставил их из самых отдаленных - во времени и в  пространстве  -
мест. Вот эту, красную,  я  обнаружил  совсем  недавно  в  Вайретской  Башне
Высшего Волшебства, впрочем, я подозревал, что найду ее именно там.  Загляни
в нее.
   - Что это? - Крисания так посмотрела на фолиант, словно это была ядовитая
змея.
   - Книга,  только  и  всего.  -  Рейстлин  улыбнулся.  -  Уверяю,  она  не
превратится в дракона и не унесет тебя по моему велению прочь. Повторяю, это
просто книга. Если угодно - своего  рода  справочник.  Она  очень  старая  -
написана в Век Мечтаний.
   - Зачем мне  заглядывать  в  нее?  Что  мне  это  даст?  -  подозрительно
допытывалась Крисания. Между тем уравновешенность Рейстлина успокоила ее.
   - Это справочник магических устройств и приспособлений, созданных  в  Век
Мечтаний, - пояснил Рейстлин как ни в чем не бывало. При этом он  не  сводил
глаз с лица молодой женщины, словно бы маня ее взглядом. - Прочти...
   - Я не умею читать руны. - Крисания нахмурилась.  -  Язык  магии  не  для
меня.
   - Ее лоб внезапно разгладился. -  Или  ты  собираешься  "перевести"  этот
текст для меня? - насмешливо поинтересовалась она.
   В глазах Рейстлина полыхнул гнев, но это была  краткая  вспышка,  которая
тут же погасла. Взгляд мага наполнился  бесконечной  усталостью  и  печалью,
которые поразили Крисанию в самое сердце.
   - Она написана не на языке магии, - тихо сказал он. - Иначе я  не  позвал
бы тебя.
   Поглядев на свою черную мантию, маг скривился в горькой усмешке:
   - Не знаю, откуда во мне взялась надежда, что ты поверишь мне.
   Посвященная.
   Крисания прикусила губу. Ей стало отчего-то стыдно,  хотя  она  никак  не
могла взять в толк, за что ей стыдиться. Не зная,  куда  девать  глаза,  она
нерешительно подошла к столу. Рейстлин  опустился  в  кресло  и  поманив  ее
рукой.
   Жрица сделала шаг вперед и оказалась совсем рядом  с  ним.  Маг  произнес
какое-то слово, и его посох, стоявший у стены, ярко засиял  знакомым  желтым
светом.
   Впрочем, Крисания все равно вздрогнула от неожиданности.
   - Читай. - Рейстлин указал на  раскрытую  страницу.  Крисания  попыталась
сосредоточиться на книге. Она  внимательно  проглядела  всю  страницу,  хотя
понятия не имела, что именно она ищет. Наконец внимание  ее  привлекла  одна
строчка, и жрица  впилась  глазами  в  поблекшие  чернила.  "Устройство  для
путешествий во времени" - гласил подзаголовок, а ниже описывался  загадочный
скипетр, очень похожий на тот, о котором рассказывал кендер.
   - Это оно? - спросила Крисания. - То самое устройство, которое Пар-Салиан
дал Карамону, чтобы вернуться назад?
   Маг кивнул, и в его глазах блеснул желтый отсвет волшебного посоха.
   - Читай дальше.
   Крисания стала с любопытством просматривать текст. Собственно текста было
совсем  немного:  один  или  два  абзаца,  в  которых  говорилось  о   самом
устройстве, сконструированном в незапамятные времена великим магом, чье  имя
давно стерлось из людской памяти. Вкратце перечислялись необходимые  условия
и требования при пользовании этим магическим приспособлением. Несмотря на то
что текст был написан на Общем Языке, большая часть подробностей, касающихся
магических принципов, все  равно  была  непонятна  Крисании,  и  она  просто
пробежала  их  глазами,  останавливаясь  лишь  на  тех  фрагментах,  которые
казались ей более или менее членораздельными.
   ...Устройство способно перемещать путешественника, уже  находящегося  под
воздействием заклинания, вперед  и  назад  во  времени...  оно  должно  быть
собрано  правильно,  а  все  его  части  развернуты  надлежащим   образом...
устройство способно перемещать только одно лицо - то, которому оно вручено в
момент приведения заклинания в действие... произнесение  магической  формулы
не  требуется...  устройством  могут  пользоваться  только  эльфы,  люди   и
великаны...
   Крисания  добралась  до  конца  параграфа  и  неуверенно   взглянула   на
Рейстлина.
   Маг выжидательно смотрел на нее.  Возможно,  он  рассчитывал,  что  жрица
найдет в книге нечто такое, что сразу расставит все по местам,  но  Крисания
понятия не имела, что бы это могло быть. Вместе  с  тем  в  ней  пробудилось
какое-то смутное беспокойство, переходящая в  страх  тревога,  словно  смысл
прочитанного дошел до ее сердца гораздо скорее, чем до разума.
   - Читай, - сказал Рейсшин.
   Крисания  сосредоточилась  и  снова  опустила  взгляд  в  книгу:  Снаружи
раздавались  неистовый  стон  ветра  и  оглушительные  раскаты   грома.   Ей
показалось, что буря усилилась, хотя минуту назад она не представляла  себе,
что это возможно.
   Взгляд жрицы сам собою упал на нужную строчку, и она едва не задохнулась.
   Устройство способно перемещать только одно лицо... Только одно лицо!
   Такой удар Крисания уже не могла выдержать. Ноги ее  подкосились,  и  она
непременно упала бы, но Рейстлин, к  счастью,  успел  придвинуть  кресло,  и
жрица без сил рухнула в него.
   Довольно долго оба молчали: маг стоял над креслом, а Крисания  невидящими
глазами смотрела прямо перед собой.
   - Он знает? - Крисания наконец с трудом разлепила пересохшие губы.
   - Карамон? - Рейстлин фыркнул. - Конечно нет. Если бы маги признались ему
в этом, он давно бы уже - и совершенно напрасно - передал  устройство  тебе,
Посвященная. Он бы на коленях умолял позволить ему  погибнуть  вместо  тебя.
Это, пожалуй, могло бы сделать его счастливейшим из смертных.  Нет,  госпожа
Крисания,  им  хотелось,  чтобы   Карамон   воспользовался   устройством   с
уверенностью, что он спасает кендера и  тебя.  Разумеется,  он  вернулся  бы
один, хотя я не представляю,  что  будет,  когда  Пар-Салиан  объяснит  ему,
отчего все произошло так, а не иначе.
   Любопытно, как магистру удалось бы справиться с моим  братцем...  Карамон
вполне способен натянуть им их Башню на самые уши,  -  закончил  Рейстлин  с
мрачной улыбкой, Взгляд мага встретился со  взглядом  Крисании,  хотя  жрица
старательно избегала этого. Неизвестно как Рейстлин заставил  ее  посмотреть
себе в глаза, и Крисания снова увидела в них свое отражение. Ей было одиноко
и страшно, и жрица поняла, что сейчас по ней это заметно как никогда.
   - Они послали тебя на верную гибель, Крисания, - сказал Рейстлин  голосом
тихим,  как  дыхание,  однако  сказанные  слова  прогремели  в   ее   голове
оглушительнее грома. - Это ли то добро, о котором ты говорила? Маги живут  в
страхе, в страхе таком же сильном, какой испытывает сейчас Король-Жрец.  Они
боятся тебя ничуть не меньше, чем меня. Единственный путь к добру - это  мой
путь. Помоги мне победить зло. Ты нужна мне...
   Крисания закрыла глаза и снова увидела  перед  собой  строки,  написанные
Пар-Салианом: "...тебе придется  выбирать  между  жизнью  и  душой,  причем,
выбрав одно, ты навсегда потеряешь другое... ты  можешь  покинуть  то  время
разными путями, в том числе и через Карамона..."
   Верховный маг обманул ее! Как еще она может спастись, если не прибегнет к
помощи Рейстлина? Или Пар-Салиан именно это и хотел ей сказать? Кто даст  ей
ответы на все эти вопросы? Есть ли хоть кто-нибудь в  этом  проклятом  мире,
кому она могла бы довериться?
   Крисания с трудом поднялась из кресла. Ее взгляд был устремлен вперед, но
она никого и ничего не видела.
   - Я должна идти, - пробормотала она. - Я должна подумать...
   Рейстлин не пытался остановить ее. Он не произнес ни единого слова до тех
пор, пока Крисания не достигла дверей. А на  пороге,  как  удар  молнии,  ее
настиг и обжег его голос.
   - Завтра, - прошептал маг. - Завтра...

Глава 15

   Карамону понадобилась вся его сила плюс  помощь  двух  стражников,  чтобы
отворить гигантские ворота Храма  и  выбраться  наружу.  Ветер  со  свирепой
яростью тут же едва не бросил его на каменную стену, но Карамон удержался на
ногах.
   Некоторое время он  стоял  неподвижно,  бессильный  перед  мощью  стихии,
однако в конце  концов  он  одолел  упругое  сопротивление  ветра  и  дождя.
Медленно  и  осторожно,  приноравливаясь  к  шквалистым  порывам,  он  начал
спускаться  по  великолепной  лестнице  Храма,   превратившейся   в   каскад
небольших, но бурных водопадов.
   Когда  Карамон  оказался  на  улице,  между  высокими  каменными  домами,
неистовая ярость штормового ветра немного стихла, однако идти здесь было еще
труднее. В некоторых местах стремительно несущаяся по мостовым вода доходила
ему едва не до колена, норовя сбить его с ног и опрокинуть на землю.  Молнии
продолжали слепить Карамона с завидной частотой, а гром гремел  оглушительно
и страшно.
   Улицы были пусты. Горожане отсиживались по  домам,  отчаянно  молясь  или
отчаянно проклиная немилосердных богов. Редкие прохожие, которых  выгнала  в
непогоду какая-то крайняя нужда, пробираясь по улицам,  цеплялись  за  стены
домов или нерешительно перебегали от крыльца к крыльцу.
   Карамон спешил - он хотел вернуться на стадион как можно скорее. Несмотря
на бурю, на сердце у него  было  легко  и  радостно.  Гигант  надеялся,  что
теперь-то Киири и Перагас послушаются его и оставят наконец свою  непонятную
холодную враждебность, которую он заметил в  их  взглядах,  когда  обиняками
завел разговор о предстоящей катастрофе. Карамон пытался убедить  их  бежать
из Истара, но друзья гладиаторы не слушали его.
   - Я не могу сказать, откуда я знаю! Просто знаю, и все! -  умолял  он.  -
Грядет страшная беда, я чувствую!
   - По-твоему, мы должны пропустить финал? - подозрительно спросила Киири.
   - В такую погоду не будет никакого финала! - возразил Карамон.
   - Такой шторм не может продолжаться долго! - поддержал Киири  Перагас.  -
Скоро ветер утихнет, тучи разойдутся, и наступят прекрасные  денечки.  Кроме
того, - прищурился он, - что ты будешь делать на арене без нас?
   -  Буду  сражаться  один,  если  понадобится,  -  растерянно  откликнулся
Карамон.
   На самом деле он планировал, что к этому времени они с  Тасом  будут  уже
далеко. С Тасом, Крисанией и, может быть... может быть...
   - Если понадобится... - повторила  Киири  незнакомым  голосом,  и  они  с
Перагасом переглянулись. - Спасибо, что позаботился о нас. - Она  скользнула
взглядом по железному ошейнику Карамона, точно такому же, как и у нее. -  Но
мы, я думаю, не воспользуемся твоим советом. Что стоит наша  жизнь  -  жизнь
беглых рабов? Как долго мы протянем, даже если вырвемся из города?
   - Все это не будет иметь никакого значения после...  после...  -  Карамон
вздохнул и горестно покачал головой. Что он мог им сказать кроме  того,  что
сказал? Как заставить их поверить? Вероятно, какой-то способ существовал, но
Киири и Перагас не дали ему  возможности  найти  его  -  оба  ушли,  оставив
Карамона одного на скамье в обеденном зале.
   Но теперь Карамон не сомневался, что на этот раз они прислушаются  к  его
словам. Они должны понять, что это не обычная гроза! Хватит ли только у  них
времени, чтобы добраться до безопасного места? Нахмурившись, Карамон впервые
в жизни пожалел, что в свое время  был  непростительно  глух  к  учению.  Он
понятия не имел, насколько  велика  была  территория,  ушедшая  под  воду  в
результате падения огненной горы. Возможно, бежать было уже поздно.
   Карамон вздохнул. Как  бы  там  ни  было,  он  пытался  спасти  друзей  и
попробует сделать это еще раз. Придя к такому мнению, он отбросил в  сторону
тревожные мысли и принялся думать о вещах более приятных. Он был уверен, что
вскоре выберется из этого обреченного города и  вернется  домой.  Тогда  все
происшедшее покажется ему дурным сном.
   Он вернется домой, к Тике. Возможно, даже вместе с Рейстлином.
   - Я закончу  строить  дом!  -  сказал  сам  себе  Карамон,  с  сожалением
вспоминая о времени, потраченном впустую.
   Потом перед его внутренним взором встала такая картина: они с Тикой сидят
у очага в своем новом доме, ее голова покоится у него на коленях, а в  рыжих
волосах пляшут оранжевые отблески пламени.  Он  будет  рассказывать  Тике  о
своих приключениях, и она ему, конечно, не поверит. И еще: по вечерам с ними
будет Рейстлин. Он будет спокойно  сидеть  за  столом  и,  кутаясь  в  белую
мантию, листать страницы толстой книги...
   - Да, Тика не поверит ни единому моему слову, - пробормотал гигант. -  Но
это и не важно. К  ней  вернется  прежний  Карамон,  которого  она  когда-то
полюбила.
   На это раз я ее не покину, никогда и ни за что!
   Карамон печально вздохнул,  вспомнив,  как  нравилось  ему  играть  с  ее
непокорными рыжими кудрями - накручивать на палец  и  любоваться  их  медным
блеском при свете очага.
   За этими мечтаниями Карамон сам не заметил, как добрел до стадиона.
   Вытащив из стены массивный каменный блок, он протиснулся в образовавшееся
отверстие,  которым  пользовались  все  гладиаторы   для   своих   небольших
романтических похождений. (Арак знал о потайном  лазе,  но,  по  молчаливому
соглашению с гладиаторами, закрывал глаза на  отлучки  своих  подопечных,  -
разумеется, до первого злоупотребления.) На арене,  естественно,  никого  не
было.
   Все учебно-тренировочные занятия были отменены, и бойцы сидели  по  своим
комнатам, проклинали непогоду и со скуки бились об  заклад  -  будет  завтра
буря или ведро и состоятся ли финальные Игры.
   Под стать погоде, настроение Арака было мрачным, но тем не менее  оно  не
имело  никакого  отношения  к  разыгравшейся  стихии.  Гном  снова  и  снова
подсчитывал количество золотых монет, которые не попадут в его карман,  если
придется отменить финальные Игры, - главное  зрелище  года  в  Истаре.  Арак
утешался  лишь  обещанием  Фистандантилуса.  Тот  сказал,  что  завтра  буря
успокоится, и Арак не имел оснований сомневаться в его словах, - если кто-то
и может знать события наперед, так это таинственный черный  маг.  И  все  же
настроение его было препаршивым.
   Из окна своей комнаты, откуда он смотрел на бушующую грозу,  Арак  увидел
Карамона, протискивавшегося в потайной лаз.
   - Рааг! - рявкнул гном.
   Великан подскочил к окну и глянув, вниз, с пониманием кивнул головой.
   Затем он схватил свою суковатую дубинку  и  направился  к  двери,  однако
некоторое время ему пришлось ждать, пока  Арак  спрячет  свои  бухгалтерские
книги.

***

   Карамон торопился в свою комнату, сгорая от  желания  рассказать  кендеру
все, что он узнал о Рейстлине и Крисании. Однако комната оказалась пуста.
   - Тас? - окликнул кендера Карамон, оглядываясь по сторонам в надежде, что
просто не заметил его в полутьме.
   Вспышка молнии весьма кстати осветила комнату,  и  гигант  убедился,  что
кендера здесь нет.
   - Тас, выходи! Теперь не время для игр! - сурово позвал Карамон.
   Он помнил, как кендер  однажды  едва  не  напугал  его,  спрятавшись  под
лежанкой и прыгнув ему на спину, когда Карамон  отвернулся.  Запалив  факел,
воин опустился на четвереньки и посветил сначала под свою лежанку, потом под
топчан кендера. Таса не было.
   - Надеюсь, он не поперся на улицу в такую погоду!  -  проворчал  Карамон,
чье раздражение сменилось заботливым беспокойством. -  Этот  ветер  способен
унести его за несколько миль, а то и  до  самой  Утехи.  Может  быть,  он  в
столовой, ждет моего возвращения? Или болтает с Киири  и  Перагасом.  Ладно,
сейчас я возьму устройство и пойду искать его...
   Так, разговаривая с самим собой, Карамон подошел к небольшому деревянному
сундуку, в котором держал свои доспехи. Откинув крышку, он с улыбкой оглядел
нарядный костюм, состоявший  из  плаща,  набедренной  повязки  и  нескольких
золотых пластин.
   - Надеюсь, мне больше не придется появляться на людях  в  таком  виде,  -
пробормотал он с удовольствием. - Хотя... - Карамон  смущенно  улыбнулся.  -
Интересно было бы знать, что  сказала  бы  Тика?  Рассмеялась  бы  или  нет?
Пожалуй, ей бы это понравилось...
   Беззаботно насвистывая, Карамон выгрузил из сундука  все  пожитки  и  при
помощи   одного   из   своих   складывающихся   кинжалов   осторожно   вынул
собственноручно изготовленное двойное дно.
   И тут его веселый свист оборвался.
   Пот