ом занят  собой,  чтобы  лезть  в  мысли
Эпло. Придется последить за собой.
   - А пока, - медленно проговорил король,  -  мы  надеемся,  вы  не  будете
возражать против того, чтобы остаться у нас в гостях. Мы сожалеем о том, что
не можем предоставить вам более удобное помещение. Мы могли бы  предоставить
вам комнату во дворце, но это вызвало бы  пересуды,  толки...  Будет  лучше,
если вы останетесь здесь, в покое и безопасности. -  Клейтус  собрался  было
уходить, но остановился и обернулся:
   - О, да, кстати, этот ваш друг...
   - У меня нет никаких друзей, - коротко ответил  Эпло.  Он  уже  собирался
сесть, но теперь принужден был остаться стоять.
   - Действительно? Я имел в виду того сартана, который спас вам жизнь. Тот,
который уничтожил мертвого солдата, собиравшегося убить вас...
   - Это было продиктовано инстинктом самосохранения, Ваше Величество.  Я  -
его единственное средство вернуться домой.
   - Тогда вас, надо полагать, не  обеспокоит  то,  что  этот  ваш  приятель
вступил в союз с нашими врагами  и,  следовательно,  подвергает  свою  жизнь
опасности?
   Эпло ухмыльнулся и сел на каменное ложе. "Если ты  пытаешься  разговорить
меня, угрожая Альфреду, ты сильно ошибаешься, приятель".
   - Меня не обеспокоит даже известие о том, что Альфред свалился в Огненное
Море.
   Клейтус захлопнул решетчатую дверь камеры, запер ее - ключом, не магией -
и пошел прочь.
   - Да, кстати, Ваше Величество, - окликнул его Эпло, почесывая руку.  -  В
эту игру можно играть и вдвоем.
   Клейтус продолжал шагать по коридору, не обращая на патрина внимания.
   - Я тут слышал, как поминали Пророчество... - Эпло оборвал фразу.
   Король остановился. Он снова набросил капюшон, а потому, когда  обернулся
к Эпло, его лицо тонуло в глубокой тени. Он хотел, чтобы  его  голос  звучал
холодно и равнодушно, но в его тоне слышался звон стали:
   - Ну и что же?
   - Мне просто было интересно, что это такое. Я полагал, что,  быть  может,
Ваше Величество может рассказать мне об этом.
   Король сухо хмыкнул:
   - Мы могли  бы  провести  остаток  дня,  пересказывая  тебе  пророчества,
патрин, да еще и половину часов, отведенных на сон.
   - Что, их так много? - наивно удивился Эпло.
   - Так  много.  И  большая  часть  из  них  не  стоит  ничего  -  болтовня
полубезумных стариков или высохших старых дев. Почему вы спрашиваете?
   "Ох, как же тебе хочется узнать! Так  много,  да?  Но  Джера  говорила  о
единственном Пророчестве, и все знали - по крайней мере, так казалось,  -  о
чем идет речь. Интересно, почему это ты не хочешь мне  рассказывать  о  нем,
ты, изворотливый драконий сын? Или это  слишком  близко  к  тому,  что  тебя
волнует?"
   - Я полагал, что, быть может, одно  из  этих  пророчеств  касается  моего
Повелителя, - сказал Эпло. Это был рискованный ход.
   Он не знал наверняка, чего хочет добиться, и говорил  просто  наугад.  Но
стрела явно пролетела мимо цели: Клейтуса его слова совершенно  не  тронули.
Король ничего не ответил - развернулся и зашагал по  узкому  коридору,  всем
своим видом показывая, что разговор утомил его.
   Прислушавшись, Эпло услышал, как король разговаривает  с  Понсом  тем  же
утомленным, скучным голосом. Эхо их голосов затихло  вдали.  Патрин  остался
один в окружении живых мертвецов.
   По крайней мере, мертвые хоть вели себя тихо... если, конечно, не считать
этих бесконечных вздохов или стонов, назойливо лезущих в уши.
   Эпло улегся на каменное ложе и принялся размышлять о разговоре с королем,
стараясь припомнить  каждое  сказанное  и  несказанное  слово.  Поразмыслив,
патрин решил, что из первого поединка двух воль он таки  вышел  победителем.
Клейтусу нужен был этот кусок камня, называемый миром, - это было  очевидно.
Он хотел видеть иные миры, хотел править ими - это тоже было очевидно.
   - Если бы, как верили  древние,  душа  действительно  существовала,  этот
парень продал бы ее за то, чтобы не  упустить  свой  шанс,  -  объявил  Эпло
мертвым. - Но вместо души он продаст мне тайны некромантии. Когда  в  войске
моего  Повелителя  будут   сражаться   мертвые,   он   создаст   собственное
Пророчество!
   Он посмотрел на неподвижное тело в камере напротив.
   - Не тревожьтесь, Ваше Высочество, - тихо проговорил Эпло.  -  Вы  будете
отмщены.
   - Разумеется, он лжет, этот хитрый дьявол, - сообщил Понсу король,  когда
они снова остались одни в библиотеке.  -  Пытался  убедить  нас,  что  иными
мирами правят менши! Словно бы менши могут править хоть чем-нибудь!
   - Но вы же видели...
   - Мы видели то, что хотел он! Этот Эпло и его спутник -  шпионы,  которые
были посланы, чтобы обнаружить наши слабости и разведать наши  силы.  Правит
этот его... Повелитель. Мы его видели.
   Клейтус умолк, припоминая, потом медленно кивнул:
   - Это сила, с  которой  придется  считаться,  Понс.  Чародей,  умудренный
годами, необыкновенно искусный, обладающий сильной волей...
   - Вы это все узнали из видения, сир?
   - Не будь глупцом, Понс! Мы увидели его  глазами  его  прислужника.  Этот
Эпло опасен, он умен, искушен в магии, пусть это даже варварская  магия.  Он
чтит этого человека, которого называет  повелителем,  и  преклоняется  перед
ним! Навряд ли столь сильный человек был бы предан душой и телом  тому,  кто
слабее или даже равен ему. Этот Повелитель будет достойным врагом.
   - Но если ему покоряются миры, сир...
   - У нас есть мертвые, канцлер. Мы владеем искусством возрождать  мертвых.
Он - нет. Его шпион сам признал это. Он пытается предложить нам сделку.
   - Сделку, Ваше Величество?
   - Он  проведет  нас  через  Врата  Смерти,  а  мы  научим  его  искусству
некромантии. - Клейтус неприятно и недобро улыбнулся.  -  Мы  позволили  ему
полагать, что обдумываем это. И еще он заговорил о Пророчестве.
   Понс вздрогнул:
   - Он?
   - О, он делает вид, что ничего  не  знает  о  нем.  Он  даже  просил  нас
пересказать его! Я уверен, что ему известна правда, Понс. Понимаешь  ли  ты,
что это значит?
   - Я не уверен, сир. - Канцлер говорил осторожно, не желая быть обвиненным
в тупоумии. -  Он  был  без  сознания,  когда  герцогиня  Джера  говорила  о
Пророчестве...
   - Без сознания! - фыркнул Клейтус. - Не более без сознания,  чем  мы!  Он
могущественный чародей, Понс. Он мог бы выбраться из своей темницы  в  любую
минуту, если бы захотел этого. По счастью, он полагает, что держит  ситуацию
в руках. Нет, Понс, он просто разыграл ту сцену. Мы, видишь ли,  изучали  их
магию. - Клейтус взял со стола игральную кость и поднес ее к свету. -  И  мы
полагаем, что начинаем понимать, как она действует. Если бы наши  мягкотелые
предки позаботились узнать больше о своем враге, быть может, мы избежали  бы
большой беды. Но подумать только, как эти мудрецы использовали свои  знания!
Они превратили их в игру! О!..
   В приступе ярости, столь редком у него, король схватил кость  и  с  силой
швырнул ее об пол. Он поднялся с кресла и принялся расхаживать по комнате.
   - А Пророчество, Ваше Величество?
   - Благодарю, Понс. Ты напомнил нам о  действительно  важной  вещи.  Самый
факт того, что этот Эпло знает о Пророчестве, имеет огромное значение.
   - Прошу простить меня, Ваше Величество, но я не вижу...
   - Понс! - Клейтус остановился подле своего советника.  -  Подумай!  Через
Врата Смерти  приходит  тот,  кто  знает  Пророчество.  А  это  значит,  что
Пророчество известно не только в этом мире.
   На канцлера снизошло озарение:
   - Ваше Величество!
   - Этот Повелитель патринов боится нас, Понс, - мягко проговорил  Клейтус.
Взгляд его, казалось, блуждал в незримых мирах. - С  нашей  некромантией  мы
стали самым могущественным из когда-либо  живших  сартанов.  Вот  почему  он
послал своих шпионов, чтобы вызнать наши тайны и подчинить себе наш  мир.  Я
вижу, как он ждет возвращения своих шпионов. И он будет ждать напрасно!
   - Шпионы? Полагаю, Ваше Величество имеет в виду и того  сартана,  который
уничтожил мертвого? Но да будет мне позволено напомнить вам, сир, что он все
же сартан. Он - один из нас.
   - Один из нас? Тот, кто уничтожает наших мертвых? Нет, если он и в  самом
деле сартан, то один из тех, кто обратился ко злу. Похоже на то, что за века
патрины сумели совратить с пути истинного многих наших собратьев. Но не нас.
Они не совратят нас. Нам нужен этот сартан. Мы должны узнать, как  он  сплел
эти чары, и научиться им.
   - Как я и говорил вам прежде, сир, я не  опознал  вязь  рун,  которой  он
воспользовался...
   - Твои способности и знания весьма ограниченны, Понс. Ты не некромант.
   - Верно, сир. - Канцлер смиренно признал за собой этот  недостаток.  Понс
знал, что его дар заключается в другом - он умел быть  незаменимым,  он  был
нужен своему королю.
   - Магия этого сартана может представлять для нас существенную угрозу.  Мы
должны знать, что он сделал с телом,  как  ему  удалось  отнять  у  капитана
"жизнь".
   - Несомненно, сир, но если он сейчас у графа, нам будет тяжело  захватить
его...
   - Вот почему мы и не пытаемся сделать  этого.  И  нам  нет  необходимости
захватывать его. Граф и графиня ведь собираются спасти принца, разве нет?
   - Судя по тому, что рассказал Томас, именно это они и сделают.
   - Значит, тот сартан, который нам нужен, придет с ними.
   - Чтобы спасти принца? Но зачем ему это?
   - Нет, Понс. Он придет, чтобы спасти своего друга-патрина, который к тому
времени будет умирать.

Глава 29
НЕКРОПОЛИС, АБАРРАХ

   В следующем цикле заговорщики решили отправиться в город, в дом Томаса. В
часы сна проникнуть в Некрополис было несложно. Войти туда можно было только
через главные ворота, а они охранялись мертвыми. Но, представляя собой  сеть
туннелей и пещер, Некрополис имел множество других входов и выходов; их было
слишком много, чтобы к каждому можно было приставить стражу - да в этом и не
было необходимости, коль скоро у народа Кэйрн  Некроса  давно  уже  не  было
врагов.
   - Но теперь враг появился, - сказала Джера. - Возможно,  король  прикажет
заткнуть все "крысиные норы".
   Но Томас был уверен, что  король  не  издаст  подобного  указа.  В  конце
концов, враг ведь был на  другом  берегу  Огненного  Моря.  Джера  вовсе  не
разделяла его уверенности, но Джонатан напомнил ей, что король высоко  ценит
их друга Томаса, а потому Томас хорошо знает мысли Его  Величества.  Наконец
они решили, что попытаются пробраться в город через "крысиные норы". Но  что
же делать с псом?
   - Мы могли бы оставить его здесь, - предложила Джера, задумчиво глядя  на
зверя.
   - Боюсь, он не останется, - возразил Альфред.
   - А он прав, - тихо заметил Джонатан жене. - Пса даже смерть не удержала!
   - Ну, мы не можем позволить никому видеть  его.  Немногие  в  Некрополисе
обратят внимание на нас, но особо рьяные  горожане,  несомненно,  доложат  о
животном, появившемся в стенах города!
   Альфред мог бы сказать им, что не о чем волноваться.  Пса  можно  сколько
угодно бросать в кипящую грязь или лаву, можно охотиться  на  него  с  любым
количеством стражи, можно запирать его в бессчетные клетки -  но,  пока  жив
Эпло, рано или поздно пес все равно будет возвращаться. Но сартан  не  знал,
как объяснить это словами. А потому он не  стал  вмешиваться  в  обсуждение,
пока спорящие не пришли к единственно возможному решению - не брать с  собой
ни Альфреда, ни пса.
   Старый граф одобрил этот план.
   - Я видел тела, которым  лет  по  пятьдесят,  но  которым  менее  грозила
опасность развалиться на части, чем этому  человеку,  -  жестко  заметил  он
дочери.
   За несколько мгновений до этого Альфред едва не свернул себе шею, упав  с
лестницы.
   - Здесь вы будете в большей безопасности, Альфред, - прибавила  Джера.  -
Конечно, похищение принца из Некрополиса будет вовсе  не  таким  уж  опасным
делом, но все же...
   - Я пойду с вами, - настойчиво проговорил  Альфред.  К  его  собственному
удивлению, он нашел нежданную поддержку в лице Томаса.
   - Я согласен с вами,  сэр,  -  сердечно  проговорил  молодой  человек.  -
Конечно, вы должны быть одним из нас.
   Он отвел Джеру в сторону и что-то  зашептал  ей  на  ухо.  Проницательные
глаза женщины остановились  на  Альфреде.  Сартан  снова  почувствовал  себя
чрезвычайно неуютно под этим взглядом.
   - Да, возможно, вы правы.
   Герцогиня переговорила с отцом. Альфред, прислушивавшийся изо  всех  сил,
уловил некоторые обрывки их разговора.
   - Нельзя оставлять его здесь...  возможно,  слуги  короля...  помните,  я
рассказывала, что видела... мертвый умер...
   - Хорошо,  хорошо!  -  ворчливо  проговорил  старик.  -  Но  вы  ведь  не
собираетесь  вести  его  во  дворец,  а?  С  ним  же  непременно  что-нибудь
приключится, и это будет концом для всех нас!
   - Нет, нет, - успокоила его Джера и прибавила со вздохом:
   - Но что же нам делать с собакой?
   В конце концов они решили рискнуть. Как  заметил  Томас,  они  входили  в
город в часы сна, и шансы встретить живых горожан в  это  время  были  очень
невелики.
   Они пробрались окольными дорогами Старых Провинций и достигли Некрополиса
в часы сна. Главная дорога, ведущая к городу, была пуста и  безлюдна,  стены
города темны, газовые лампы погашены. Единственный свет, озарявший  город  и
дорогу, исходил от Огненного Моря. Покинув экипаж, герцог, герцогиня, граф и
Альфред последовали за Томасом к дыре под стеной города. Все  жители  города
знали о "крысиных норах", как их называли  здесь,  и  пользовались  ими  как
более удобным входом по сравнению с главными воротами.
   - Как же король собирается оборонять эти входы  в  город  от  наступающей
армии? - прошептала  Джера,  пригибаясь,  чтобы  не  задеть  головой  влажно
блестящий свод туннеля.
   - Должно быть, он и сам об этом размышляет,  -  с  еле  заметной  улыбкой
проговорил Томас. - Возможно, именно поэтому он и заперся в своей комнате  с
кучей карт и военных советников.
   - С другой стороны, ему можно и вовсе не беспокоиться об этом, -  заметил
Джонатан, помогая Альфреду подняться на ноги. - Некрополис  еще  никогда  не
был взят.
   - Здесь скользко, - пробормотал Альфред  извиняющимся  тоном,  съежившись
под неодобрительным взглядом графа. - Неужели вы часто воевали между собой?
   - О да,  -  жизнерадостно  ответил  Джонатан.  По  его  тону  можно  было
подумать, что они обсуждают игру в рунные кости. -  Если  вам  интересно,  я
могу рассказать вам об этом позже. А теперь нам лучше  бы  говорить  потише.
Куда идти, Томас? Похоже, я запутался в этих переходах.
   Томас жестом указал направление, и они  вступили  в  переплетение  темных
туннелей.  Альфред  немедленно  утратил   чувство   направления.   Потерянно
оглядываясь по сторонам, он обнаружил пса, флегматично трусившего за ним.
   Ближайшие к городской стене улицы были пусты; узкие, темные,  они  вились
среди старых, обветшалых домов и маленьких лавчонок, построенных из  черного
камня или высеченных из застывшей лавы.
   Лавки были закрыты, окна домов  темны.  Многие  дома  казались  нежилыми,
заброшенными и медленно разрушались. Двери кое-где были сорваны с петель, на
мостовой валялись какие-то кости и тряпки. Здесь  висел  необычайно  стойкий
запах тления. Альфред, движимый любопытством, заглянул сквозь разбитое  окно
внутрь дома.
   Перед ним во мраке маячило мертвое лицо. Темные пустые глазницы  смотрели
прямо в лицо сартану. Альфред отшатнулся в  ужасе  и  едва  не  сбил  с  ног
Джонатана.
   - Осторожнее! - с упреком прошептал герцог, с трудом удержавшись на ногах
и поддерживая Альфреда. -  Конечно,  должен  признать,  зрелище  не  слишком
радостное. Когда-то эта часть города была чудесным местом - по крайней  мере
так говорят старинные летописи. В прежние времена здесь  жил,  так  сказать,
рабочий класс Некрополиса: солдаты, строители, лавочники, а также некроманты
и хранители низшего уровня.  Полагаю,  -  прибавил  он,  понизив  голос  под
суровым взглядом своей жены, - можно сказать, что они и  до  сих  пор  живут
здесь, только все они мертвы.
   Пустые вымершие улицы и дома, похожие на склепы, представляли собой столь
тягостное зрелище, что Альфред вздохнул с облегчением, когда  они  добрались
до большого туннеля. Там, по крайней мере, были люди.  Но  мгновением  позже
Альфред вспомнил, что пса могут заметить. Хотя Джера и уверяла его, что  все
будет хорошо, Альфред испуганно жался к стенам, стараясь держаться  в  тени.
Пес шел за ним по пятам, словно понял ситуацию и хотел помочь.
   Люди проходили мимо путников, не удостаивая их даже взглядом, - то ли  не
замечали, то ли им просто дела не было до тех,  кто  разгуливает  по  улицам
ночью. Не сразу Альфред осознал, что все это живые мертвецы. В часы  сна  по
улицам Некрополиса ходят только мертвые.
   Большей частью кадавры  спешили  куда-то  по  делам,  исполняя  последние
приказания, которые отдали им живые, прежде чем отправиться спать. Однако то
здесь,  то  там  можно  было  увидеть  кадавра,  шляющегося  по  улицам  без
определенной цели или выполняющего задание, которое он должен был  делать  в
дневные  часы.  Улицы  Некрополиса  патрулировались  некромантами,   которые
подбирали мертвых, позабывших  свои  обязанности.  Альфред  и  его  спутники
старались держаться подальше от таких патрулей - прятались в  тени  домов  и
выжидали, пока чародеи в черных одеждах не минуют их.
   Некрополис представлял собой концентрическую структуру,  центром  которой
был замок-крепость. Изначально в  крепости  жила  только  горстка  меншей  и
сартанов, но когда здесь начали селиться  и  другие,  им  перестало  хватать
места в крепости, и они начали строить дома вокруг нее.
   Во времена процветания Некрополиса тогдашний Наследный  Государь  Клейтус
Третий превратил крепость в свой замок. Знать селилась  в  роскошных  домах,
находившихся подле королевского  дворца;  чем  ниже  было  положение  жителя
города, тем дальше от стен замка был его дом.
   Дом  Томаса  находился  примерно  посередине  между  бедными  кварталами,
образовывавшими внешний круг города, у  самых  городских  стен,  и  дворцами
знати. Утомленный душой и телом после долгой дороги, Альфред был чрезвычайно
рад укрыться от унылого мрака города в теплых и светлых комнатах.
   Томас извинился перед  герцогом,  герцогиней  и  графом  за  свое  весьма
скромное жилище. Как и большая часть домов в огромной пещере, он был вытянут
в высоту, чтобы сэкономить место.
   - Мой отец был из не слишком знатного рода. Он оставил мне  право  бывать
при дворе, как все те, что могут надеяться лишь  на  мимолетную  улыбку  Его
Величества, - с ноткой горечи в голосе объяснил он. - Теперь  отец  стоит  в
рядах мертвых льстецов, я - среди живых. Невелика разница.
   Граф потер руки:
   - Скоро все переменится. Да здравствует мятеж.
   - Да здравствует мятеж, - приглушенным хором откликнулись остальные.
   Альфред обреченно вздохнул, опустился в кресло и задумался над  тем,  что
же делать дальше. Пес свернулся у его ног. Альфред был в  растерянности,  он
не был способен действовать по своей воле  -  он  вообще  не  был  человеком
действия в отличие от Эпло.
   "События правят мной, - печально размышлял Альфред. - Они мной,  а  не  я
ими". Он полагал, что нужно что-то  сделать,  чтобы  покончить  с  запретным
искусством некромантии, но что? Он  был  один.  К  тому  же  он  не  был  ни
достаточно сильным, ни достаточно мудрым.
   Единственной его мыслью, единственным стремлением, единственным  желанием
было покинуть этот чудовищный мир, бежать отсюда, скрыться, забыть о  нем  и
больше никогда не вспоминать.
   - Прошу простить меня, сэр, - проговорил герцог,  подходя  к  Альфреду  и
слегка касаясь его колена.
   Альфред подпрыгнул и поднял к Джонатану искаженное испугом лицо.
   - Вы в порядке? - обеспокоенно спросил Джонатан. Альфред кивнул и  сделал
неопределенный жест рукой, пробормотав что-то об утомительной дороге.
   - Вы говорили, что вас интересует история наших войн. Моя  жена,  граф  и
То