дь  из   богов   наверняка   заинтересовался   бы   происходящим.
Максимально собравшись, он подошел к  алтарю.  Его  собранность  включала  и
чувство упоения, что он сейчас - один на один с камнем. И все  же  Вершитель
ощущал в себе и присутствие соплеменников, всех и  каждого,  посылаемых  ими
магических токов. Он вбирал в себя эти токи,  эту  энергию.  Вершитель  взял
камень в руки и стал  пристально  его  рассматривать.  Нельзя  сказать,  что
держать Бриллиант  доставляло  большое  удовольствие.  Он  был  одновременно
острым и гладким, теплым и холодным.
   Казалось, камень хочет высвободиться из рук Вершителя. Сероватое свечение
усилилось и в конце концов стало причинять боль глазам.  Вершитель  направил
на  Бриллиант  поток  магической  энергии,  и   свечение   ослабло,   камень
подчинился.
   Пальцы эрда ощупывали края и грани реликвии, исследуя, выискивая. Наконец
Вершитель обнаружил то, что привлекло его внимание с  самого  начала  и  что
послужило толчком к дальнейшим действиям: еле ощутимая  бороздка,  изъян,  а
точнее - щербина. Проще было почувствовать ее пальцами, нежели увидеть.  Как
в янтаре можно  иногда  обнаружить  насекомое,  так  и  в  структуре  Серого
Бриллианта в период его образования оказалось нечто чужеродное.  Посторонняя
субстанция,  попавшая  в   камень   (как   полагал   Вершитель)   в   момент
кристаллизации, сама по себе чем-то особенным не являлась.  Но  существенным
было то, что она теперь представляла  собой  уязвимую  зону.  В  этой  точке
камень начнет колоться.
   Вершитель положил Бриллиант на алтарь. Древние  символы  на  его  обшивке
составляли заклятие, державшее, словно узда, камень в повиновении. Вершителю
казалось, что в его магических усилиях нет  необходимости  -  Бриллиант  без
всякого принуждения со стороны эрда оставался на алтаре.  Однако  ему  нужна
была полная уверенность, что камень управляем, и он усилил  свое  магическое
воздействие. Бриллиант теперь находился внутри искрящегося объема совокупной
магической энергии эрдов. Вершитель взял в  руки  инструменты  -  серебряные
молоточек и зубило, изготовленные в лунном свете Солинари.  На  инструментах
лежала печать колдовских чар. Вершитель  поставил  острие  зубила  на  место
щербинки и, крепко удерживая инструмент, занес над ним молоточек. Сейчас  он
вбирал и фокусировал энергетические токи всех эрдов. Затем последовал резкий
и сильный удар по зубилу. В нескольких  лигах  от  поселка  эрдов  к  берегу
пристал бот. Это было весьма необычное судно, поскольку острова оно достигло
не морским путем. Оно спустилось с небес,  а  точнее  -  с  красной  звезды,
единственной красной звезды на  небе.  Ботом  правил  гном,  черноволосый  и
чернобородый.
   Удивительное зрелище, учитывая, что  никто  и  никогда  прежде  не  видел
такого гнома, который позволил бы себе путешествие по воздуху. К сожалению -
а может быть, как раз на это и рассчитывал  воздухоплаватель,  -  свидетелей
его приводнения-приземления не нашлось. В том числе  и  среди  эрдов,  мысли
которых были сконцентрированы на Сером Бриллианте.  Что-то  ворча  себе  под
нос, гном выбрался  из  бота  и  тут  же  по  колено  увяз  в  сыром  песке.
Поругиваясь вполголоса, он преодолел линию прибоя и направился к лесу.
   - Так вот где это воровское логово, - бормотал он себе в бороду.  Мог  бы
догадаться. Так долго скрывать от меня  мое  сокровище,  мое  детище.  Но  я
заполучу его! Что мне Паладайн?! Им  придется  его  вернуть  или  -  клянусь
бородой! - мое имя не Реоркс. В ночи  раздался  звук,  ясный  и  мелодичный,
будто металлом ударили о металл. Реоркс, прислушиваясь, замер.
   - Хм... Странно. Вот уж не  подумал  бы,  что  эрды  увлеклись  кузнечным
делом.
   Он потеребил бороду. - Вполне возможно, что я их недооценил.  Звон  удара
донесся вновь. Да, определенно - это кузнечный  молот.  Но  почему  в  звуке
отсутствует глубина?.. Даже обычный гном вряд ли убедил бы  себя,  что  эрды
занялись  изготовлением  подков  и  гвоздей.  Может   быть,   это   работает
серебряник? Да.
   Пожалуй, это звук серебра.  Чайный  сервиз?  Украшения?  В  глазах  гнома
промелькнул  свет   догадки:   это   делают   оправу   для   драгоценностей.
Бриллиантов... Одного бриллианта. И удар молотка  означал...  Страх  охватил
Реоркса - страх, которого он никогда не испытывал. Он буравил взглядом толщу
темноты; возможности его зрения были  таковы,  что  в  кромешной  тьме  ночи
Реоркс  мог  увидеть  оброненную  на  улицах  города   монету,   -   города,
находящегося неизмеримо далеко от него самого.
   Но перед заслоном из волшебных сосен  его  зрение  пасовало.  Спотыкаясь,
цепенея от ужаса, весь в холодном поту, гном двигался вперед.  То,  чего  он
страшился, обретало лишь смутные  очертания  в  его  сознании.  Поводом  для
страхов было неуловимое, неясное подозрение, о котором он не говорил никому,
мучившее,  не  дававшее  ему  покоя  уже  сотни  лет.  Попробовать   понять,
доискаться до сути страхов - на это у него  не  хватало  отваги:  ответ  мог
оказаться слишком ужасным.
   В голову пришла мысль - не обратиться ли за помощью к Такхизис, Паладайну
или Гилеану. Но тогда ему пришлось бы объяснить  причину  своих  страхов.  К
тому же оставался шанс, что ему удастся помешать эрдам. Если у них не хватит
благоразумия отказаться от безумных действий, то у кого тогда хватит?!  Была
также надежда, что все его опасения напрасны и он попусту беспокоится.  Гном
ускорил шаг, впереди стал виден серый колеблющийся свет.
   - Долго вы от меня не сможете прятаться, - почти  выкрикнул  он  и  пошел
напролом, не  отводя  глаз  от  света,  не  обращая  внимания  ни  на  какие
препятствия.
   Он цеплялся за выступавшие из земли корни, поскальзывался на влажном мху,
продирался сквозь густорастущий кустарник. Гном создавал столько  шума,  что
эрды, выйдя из оцепенения медитации,  уже  представляли  себе  закованных  в
броню рыцарей. Они совсем  пали  духом  и  умоляли  Вершителя  поторопиться.
Реоркс вышел к семи соснам. За их  тесной  оградой  находился  источник  его
треволнений. Он попытался с ходу одолеть преграду, но не тут-то было.  Сосны
напоминали воинов в боевом порядке, плотно  сомкнувших  щиты.  Тяжело  дыша,
проклиная все и вся, гном кружил вокруг сосен в поисках прохода. Раз от раза
интенсивность ударов серебряного молоточка возрастала. После каждого из  них
свет слабел, но  затем  вновь  усиливался.  Реоркс  уже  понял,  что  именно
происходит за сосновым забором.
   И эта определенность  только  подстегнула  чувство  страха.  Он  призывал
прекратить безумство, но его не слышали. С трудом дыша, с ног  до  головы  в
поту, гном замер перед соснами.
   - Клянусь желтым огнем моего горна! Если вы не пропустите меня,  я  вырву
ваши корни, иссушу ветви, сгною сердцевину.  Колыхнулись  ветви,  заскрипели
сучья; деревья содрогнулись, давая проход. Боком, краснея от натуги,  Реоркс
протиснулся между стволами. В тот момент, когда он,  шатаясь  и  жмурясь  от
яркого света, вышел на поляну, Вершитель нанес по камню последний,  роковой,
удар. В ночи раздался громоподобный треск. Свечение  достигло  той  степени,
которая сравнима лишь с затянувшейся вспышкой молнии. Даже Реоркс, привыкший
к огню своего горна (смертным он видится как красная звезда),  вынужден  был
закрыть глаза. Вершитель,  стиснув  руками  голову,  пронзительно  закричал.
Затем оборвал крик и со стоном рухнул на землю около развалившегося на куски
алтаря. Свечение внезапно прекратилось. Гном рискнул открыть  глаза.  Место,
где находился алтарь, погрузилось в темноту, но темноту не обычную. Это  был
глубокий мрак - зловещая леденящая пустота.  Реоркс  ее  узнал:  он  из  нее
родился. В охваченном паникой сознании шевельнулась мысль, что, может  быть,
есть шанс воссоздать камень.
   Однако Реоркс не мог сдвинуться с места, сделать хотя бы  один  шаг.  Его
ноги весили сейчас столько же, сколько весь сотворенный  им  мир.  Тогда  он
попытался голосом предупредить обитателей неба о надвигающейся опасности, но
язык не ворочался. Он ничего не мог сделать. Оставалось  рвать  от  бессилия
бороду и ждать, что последует дальше. Мало-помалу черная пустота  перед  ним
начала оконтуриваться, обретать форму. Она сгустилась наконец  до  очертаний
смертного, человека. Но размеры его были  грандиозны  -  он  возвышался  над
соснами. С ног до головы его облегали доспехи. Шевелюра  и  борода  яркостью
могли поспорить с огнем. Глаза - два провала мрака, и во  мраке  -  неистово
пляшущее пламя гнева.
   Ноги у гнома сами собой подкосились.
   - Он! - весь, трепеща, выдохнул Реоркс. Колосс разразился  смехом.  Круша
сосны, он поднял руки. Кончиками пальцев дотянулся до облаков. Все  в  ужасе
замерло.
   - Свободен! Наконец-то свободен! - расстался с этой гнусной кубышкой...
   Гигант поднял голову к звездам.
   - Эй, мои дражайшие детки! - зарокотал он. - Я пришел к вам в гости!
   Неужели у вас  не  найдется  для  меня  ни  одного  приветливого  слова?!
Окрестности снова сотряс  взрыв  хохота.  Несмотря  на  оцепенение  и  ужас,
пользуясь тем, что гигант его еще не заметил, Реоркс на четвереньках подполз
к тому месту, где был алтарь. Среди его обломков валялись  и  две  половинки
Бриллианта. Эрд лежал тут же,  недвижный,  но  живой.  Чем  Реоркс  мог  ему
помочь? спастись бы самому. Нужно как-то  предотвратить  бедствие.  Но  как?
Гном торопливо забросал обломками алтаря то, что когда-то  называлось  Серым
Бриллиантом, и бросился под укрытие сосен.
   Колосс почувствовал движение у себя под ногами, наклонил голову и  увидел
гнома, пытавшегося затеряться в гуще деревьев.
   - Рассчитываешь улизнуть от меня, Реоркс?.. Жалкий, неблагодарный божок!
   Гигант склонился над съежившимся гномом. Из его  бороды  на  ветви  сосен
посыпались искры. Почти тотчас в местах падения появились струйки дыма.
   - Ну, червь... Обрек меня на плен и  думаешь,  ты  самый  умный?!  Реоркс
робко поднял глаза на гиганта:
   - Так... так уж получилось... искренне чтимый, Отцом Всего...
   - ...и Ничего, - сделал зловещее ударение гигант.
   - Э-это вышло случайно, - заикаясь,  продолжал  Реоркс.  -  Я  работал  с
камнем, и мне нужно-то было совсем малую толику хаоса, когда... Я до сих пор
не пойму, как это могло произойти, но, похоже, в камне оказался ты.
   - Но почему ты не вызволил меня? Гигант гневно дыхнул на гнома.
   - Да я бы обязательно вызволил, - кашляя от густевшего дыма, оправдывался
Реоркс. - Поверь, я бы освободил тебя и тогда и после того,  если  бы  знал,
что на самом деле случилось. Но я не знал - клянусь тебе! Я...
   - Не строй из себя наивного идиота.  От  дыхания  исполина  вокруг  гнома
воспламенилась трава.
   - Ты и мои неблагодарные чада сговорились заточить меня. Разве я похож на
того, с кем может  справиться  один  жалкий  божок-замухрышка?!  Только  все
вместе, объединившись, вы могли со мной  сладить.  Да,  вы  сумели  упрятать
меня, но и только. Я порядком насолил и куклам и кукловодам. И все это время
я выискивал среди них такую марионетку, которая  помогла  бы  мне  выйти  из
плена. И что же - я нашел ее. Гигант посмотрел на Вершителя. Затем  небрежно
наступил на него.
   Раздался  хруст  костей,  и  из-под  ноги   брызнула   кровь:   Вершитель
превратился в отвратительное дымящееся месиво.  Испытывая  приступ  дурноты,
Реоркс отвел глаза от жуткой картины. Он был уверен, что участь Вершителя не
минует и его. Колосс догадывался, о чем думает гном. Вид корчащегося Реоркса
доставлял ему огромное наслаждение.
   - Да. Мне хочется размазать и тебя, но не сейчас. Гигант переключил  свое
внимание на небо.
   - Вы не захотели оказывать отцу должного почтения, - сказал он,  потрясая
кулаком. - Отказались от моей  опеки.  Вам  вздумалось  жить  по-своему.  Вы
"сотворили" мир и расплодили в нем этих дурацких кукол. Ну что ж, детки, - я
дал вам жизнь, я ее и заберу. Сейчас  я  еще  слаб,  так  как  вынужден  был
принять образ смертного. Но силы мои восстанавливаются. Когда я окончательно
приду в себя, то разнесу в клочья все, что вы тут  "навытворяли".  Вы  снова
уйдете в Ничто, откуда по моей милости появились.  Знайте  же,  мои  дорогие
чада: Отец Всего и Ничего - вернулся. Хаос-отец обратился к Реорксу:
   - Ты отправишься и передашь им то, о чем я сказал. Предупредишь,  что  их
ждет. Уверен, меня позабавят их попытки уйти от возмездия. Расскажи им,  что
ты увидел. Хаос-отец вырвал огненную прядь из своей бороды и  бросил  ее  на
деревья.
   Одна за другой сосны занялись пламенем.  Предвкушая  великий  пир,  огонь
жадно метался. Деревья  корчились  в  агонии.  Реоркс  беспомощно  стоял  на
коленях  среди  этого  дьявольского  беснования   пламени.   Большому   огню
необходимо большое количество кислорода; при этом образуются вихревые потоки
воздуха,  еще  больше  подстегивающие  огонь.  Покончив  с  соснами,   пламя
переметнулось дальше. Буквально за считанные минуты неистовый  шквал  достиг
поселка эрдов. Среди треска и  завывания,  среди  свистопляски  дьявольского
пира Реоркс слышал крики сгорающих заживо  эрдов.  Закрыв  лицо  руками,  он
оплакивал гибнущее племя... будущее этого мира.

***

   Заступник, как и прочие эрды, знал,  что  Вершитель  мертв.  Им  овладела
полная апатия и безразличие ко всему вокруг. Он слышал гул, похожий на речь,
отдельные слова, но смысл их был слишком ужасен и чудовищен для понимания.
   Затем из окна он увидел багровое зарево. Очень  скоро  оно  приблизилось.
Воздух накалялся. На крышу дома Заступника посыпались искры,  горящая  хвоя,
ветки.
   Через минуту она задымилась. Не  зная,  что  предпринять  -  и  нужно  ли
вообще, - он высунулся наружу. Показалась группа эрдов, пытающихся с помощью
магических заклинаний остановить  катастрофу.  Вызванный  волшебством  дождь
тотчас превратился в пар. Эффект от града был почти столь же недолгим. Тогда
эрды  сделали  попытку  использовать  ветер,  но  не   правильно   выбранное
направление привело к плачевным результатам. Заступник наблюдал, как  одного
за другим эрдов поглотил огонь. Из горевшего поодаль дома выбежала  хозяйка.
Она кричала, что спастись можно на берегу. Пламя уцепилось за подол ее юбки,
и через секунду она была живым факелом. Крыша уже полыхала вовсю. В одной из
комнат рухнул потолок.
   Заступник кашлял и задыхался. Еще различая сквозь дым кое-какие предметы,
он отыскал самую дорогую для него вещь - куклу Аши. Он крепко  прижал  ее  к
груди и стал ждать конца.

***

   А далеко в море в размеренно скользящей по волнам  шлюпке  здоровым  сном
спала девушка. Внезапно с севера суденышко настигли порывы горячего ветра, и
оно начало крениться и зарываться носом. Аша, во сне почувствовав перемену в
поведении шлюпки, открыла глаза. Первые мгновения она не могла  понять,  где
находится, но, различив паруса, увидев над  собой  раскачивающееся  звездное
небо, все вспомнила. Аша уловила отдаленный гром и еще раз окинула  взглядом
небо, полагая обнаружить признаки надвигающегося шторма.  Она,  впрочем,  не
опасалась даже бури - ведь ее хранила магия эрдов. Там на севере, откуда она
начала свое путешествие,  Аша  заметила  странные  отблески.  Бледно-розовые
поначалу, они превратились через некоторое время  в  ярко-красные  всполохи.
Должно быть, Вершитель в  пике  своей  магической  формы.  Сон  окончательно
оставил  ее.  Аша  сидела  на  корме  и  не  отрывала  глаз   от   багрового
колеблющегося пятна  на  горизонте.  Мало-помалу  оно  стало  уменьшаться  в
размерах, пока не исчезло вовсе.
   Аша улыбнулась: ну и силищу, должно  быть,  объединили  эрды.  Волшебство
такой мощи не может не дать результатов.
   - Тебе  нечего  будет  опасаться,  Заступник,  -  с  нежностью  в  голосе
произнесла Аша. Неожиданно Аша ясно различила звуки рожков. Она обернулась.
   Из-за горизонта показалось солнце, похожее на налившийся ненавистью глаз.
На границе воды и неба багрово-золотым отливали шпили Палантаса.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

1. Почетная смерть. Единственный пленник. Роковая встреча

   На берегу  Торадинского  залива  лежали  тела  восемнадцати  Соламнийских
Рыцарей, - лежали в ряд, вместе со своими оруженосцами. Пали все до  одного,
и теперь некому было позаботиться об их погребении...  кроме  врагов.  Ветер
беспечно прохаживался вдоль берега  по  нагретому  песку,  беспокоил  траву,
бесцеремонно заглядывал под пропитанные кровью рваные плащи,  которыми  были
укрыты  павшие.  Предводитель  рыцарей-победителей   следил   за   точностью
исполнения обряда погребения.
   -  Они  достойно  бились,  -  произнес  он.  Мы  застали   их   врасплох,
превосходили их числом, и, отойди они - в этом не было бы бесчестья. Но  они
вступили  в  бой,  заведомо  зная  о  своем  поражении.  Повелитель  Ариакан
распорядился похоронить их со всеми почестями, по одному и с оружием...  Тут
слишком болотистая земля для захоронения. Мне доложили,  неподалеку  найдена
пещера. Мы похороним их в ней, вход  замуруем,  выбьем  на  камне  эпитафию,
соответствующую их  храбрости,  мужеству,  доблести...  Вы  осмотрели  тела,
Светлый Меч. Нашли что-нибудь, благодаря чему мы могли бы узнать их имена?
   - Есть один уцелевший, командир, - последовал ответ.
   - В самом деле? Я об этом не знал.
   - Белый маг, командир. Его захватили уже после стычки.
   - Ну, да. Конечно, - не удивился офицер. Маги держались  в  тылу  войска,
поскольку им не полагалось носить доспехи, иметь  оружие.  Находясь  позади,
они помогали сражающимся своими заклинаниями.
   - Странно, что Соламнийские Рыцари стали прибегать к услугам чародеев.
   Раньше такого не было. Ну что же -  времена  меняются.  Этот  маг  должен
знать имена погибших. Доставьте его сюда. Мы перечислим их поименно,  и  это
будет нашей данью уважения храбрым воинам. Где он сейчас?
   - Он у Серых Рыцарей, командир.
   - Пойдите и приведите его, Светлый Меч, - Будет исполнено, командир.
   Рыцарь удалился. Поручение у него было  совсем  не  простым.  Дамба,  где
произошло столкновение с Соламний-цами, являлась теперь  единственным  тихим
местом  на  северо-западном  берегу   Торадинского   залива.   На   обширном
пространстве темных песков обосновалось многочисленное войско  и  его  обоз.
Вдоль берега выстроились и терлись бортами корабельные баркасы. С небольшими
промежутками подходили все новые и  новые.  Бруты  под  начальством  рыцарей
выгружали из баркасов и сносили на  сушу  тюки  со  снаряжением  и  съестные
припасы - все, начиная от громоздких канатных бухт  и  бочонков  с  питьевой
водой, кончая колчанами для стрел и щитами.
   Все снаряжение было помечено клеймом, изображавшим мертвую лилию, -  знак
отличия рыцарей королевы Такхизис. Лошадей  на  берег  доставляли  паромами;
коноводы успокаивали животных, обещая им скорый конец путешествия. С воздуха
высадка прикрывалась голубыми драконами,  хотя  Ариакан  почти  не  опасался
помех затеянному предприятию. Разведчики докладывали,  что  немногие  жители
ближайшего рыбацкого поселка - и те сгинули. Конечно, о его вторжении станет
очень скоро известно, но, пока соберутся силы, способные противостоять  ему,
пока они доберутся до побережья - его и след простынет. С окончанием высадки
он  намеревался  скорым  маршем  двинуться   на   запад,   чтобы   захватить
глубоководный порт Каламан. С его падением появится  возможность  высадиться
другой части его армии. Ее снаряжение сейчас заканчивалось в Цитадели  Бури,
неприступной крепости, расположенной далеко на  севере  за  Бурным  океаном.
Тогда количество войск будет достаточным для осуществления броска вдоль реки
Вингаард и дальше - в глубь Соламнийского Поля.

***

   Основная цель Ариакана - овладеть тем местом, которое никогда  еще  никто
не завоевывал, в котором он провел столько лет в качестве пленника - пусть и
почетного, - оно так часто являлось ему в снах.  И  он  не  сомневался,  что
завоюет его. Будучи узником, он понял, в чем секрет  силы  Соламнийцев.  (Он
уже знал, в