своей оси,  и
годовой, зависящий от обращения земли вокруг солнца.  Чем  ниже  широта,
тем  большее  относительное  значение  точного  периода,  в  особенности
температуры, (но и других явлений) и тем меньшее значение  годового.  На
экваторе длина дня одинакова в течение года, т. е. 12 ч. 7  м.,  и  угол
падения солнечных лучей в полдень изменяется лишь в границах  от  66ё32'
до 90ё,  поэтому  на  экваторе  в  течении  целого  года  около  полудня
получается очень много тепла от солнца, а в течение длинной ночи много и
теряется  лучеиспусканием,  отсюда  условия  благоприятны  для   большой
суточной амплитуды температуры поверхности почвы и нижнего слоя воздуха,
т. е. большой разности между суточной наименьшей и наибольшей. Напротив,
температуры суток в разное время года должны разниться  очень  мало.  На
полюсах суточный период совершенно  исчезает,  солнце  восходит  в  день
весеннего равноденствия, и затем остается над горизонтом до дня осеннего
равноденствия, при чем более 2 месяцев постоянно  его  лучи  падают  под
углом более 20ё, а около полугодия солнца совсем не видно. Очевидно, что
эти  условия  должны  способствовать  очень  большой  годовой  амплитуде
температуры  на  полюсах,  резко  отличающейся   от   малой   амплитуды,
наблюдаемой на тропиках. Суточный и  годовой  периоды  метеорологических
явлений - периоды бесспорные, но рядом с ними метеорологи искали и  ищут
других периодов,  частью  более  коротких,  чем  годовой,  частью  более
длинных. Из первых обратил на себя  особое  внимание  26-дневный  период
обращения солнца вокруг  своей  оси,  соответствующий,  по  мнению  иных
метеорологов, такому же периоду частоты гроз. Из более длинных  периодов
особенно много вычислений сделано для выяснения вопроса,  влияет  ли  на
земную атмосферу большее или меньшее количество солнечных пятен.  Период
их, приблизительно 11летний, т. е. через  такой  промежуток  повторяются
периоды  особенно  большего  и  особенно  малого  количества  пятен.   В
последние годы много писали о  35-летнем  периоде,  в  течение  которого
чередуются, будто бы, холодные и влажные годы с  теплыми  и  сухими,  но
такой период не совпадает с какими либо известными явлениями на  солнце.
Исследования этого рода дали далеко несогласные между собою  результаты,
и поэтому влияние на нашу атмосферу каких-либо периодов, кроме суточного
и годового, можно считать сомнительным.
   В последние 30 лет М.  все  менее  и  менее  довольствуется  средними
величинами и вообще эмпирическими исследованиями, и все более  старается
проникнуть в сущность явлений, применяя к ним  законы  физики  (особенно
учения о теплоте) и механики. Так, все современное учение об  изменениях
температуры в восходящих и  нисходящих  движениях  воздуха  основано  на
применении законов термодинамики, причем  оказалось,  что,  несмотря  на
чрезвычайную  сложность  явлений,   в   некоторых   случаях   получаются
результаты, очень сходные  с  теоретическими.  Особенно  велики  в  этом
вопросе  заслуги  Ганна.  Все  современное  учение  о  движении  воздуха
основано на применении учении  механики,  причем  метеорологам  пришлось
самостоятельно разработать  законы  механики  в  применении  к  условиям
земного шара. Всего более в этой области сделал Феррель. Точно также и в
вопросах о лучеиспускании солнца, земли и воздуха,  особенно  в  первом,
сделано в последние годы очень много,  и  если  наиболее  важные  работы
сделаны физиками и астрофизиками (упомянем особенно о Ланглее),  то  эти
ученые  были  знакомы  с  современными  требованиями  М.,  весьма   ясно
выраженными и многими метеорологами, а последние, помимо того, старались
возможно быстро воспользоваться достигнутыми  результатами,  вырабатывая
при этом простые способы наблюдения, доступные большому кругу  лиц,  так
что теперь актинометрия все более становится необходимой частью М.  Выше
было упомянуто о том,  что  метеорология  до  сих  пор  изучала  главным
образом нижние слои воздуха оттого, что явления здесь легче доступны для
изучения, и притом имеют большую важность  для  практической  жизни.  Но
метеорологи уже давно стремятся исследовать слои воздуха, отдаленные  от
массы  земной  поверхности.   На   высоких   отдаленных   горах   воздух
соприкасается с весьма малой  частью  земной  поверхности  и  притом  он
находится обыкновенно в таком быстром движении, что  цель  до  некоторой
степени достигается устройством горных  метеорологических  обсерваторий.
Они существуют в нескольких странах Европы  и  Америки  (впереди  других
стран в этом деле стоит Франция)  и  несомненно  оказали  и  еще  окажут
большие услуги М. Вскоре по изобретении воздушных шаров ученые  задались
целью посредством их исследовать слои воздуха, очень удаленные от земной
поверхности и очень разряженные, и уже в начале XIX столетия  Гей-Люссак
предпринимал полеты с научной целью. Но долгое время недостатки  техники
воздухоплавания  и  недостаточная   чувствительность   метеорологических
инструментов мешали успехам дела, и лишь с 1893 г.,  почти  одновременно
во Франции и Германии, были пущены на огромную высоту (до 18000 м)  шары
без людей, с самопишущими инструментами. В России это дело также сделало
большие успехи, и теперь во Франции, Германии и  России  предпринимаются
одновременные полеты, очень важные в данном  деле.  Долгое  время  после
того  как  М.  стала  наукой,  как  начались  правильные  наблюдения   и
обобщения, связь между наукой и практикой долго была  крайне  слаба  или
даже  совсем  не  существовала.  В  последние  35  лет  это  существенно
изменилось  и  синоптическая  или  практическая  М.   получила   большое
развитие. Она имеет целью  не  только  изучение  явлений  погоды,  но  и
предвидение или предсказание  погоды.  Дело  началось  с  более  простых
явлений, то есть предсказания бурь, для целей мореплавания.  в  чем  уже
достигнуты значительные успехи. В настоящее время М. стремится к тому же
в интересах сельского хозяйства, но эта задача несомненно  сложнее,  как
по характеру явлений, предсказание которых особенно желательно, то  есть
осадков, так и по разбросанности хозяйств, трудности предупредить  их  о
вероятном  наступлении  той   или   другой   погоды.   Впрочем,   задачи
сельскохозяйственной М. далеко не исчерпываются предсказанием  погоды  в
интересах сельского хозяйства; подробное климатологическое изучение всех
М. элементов, важных для сельского хозяйства,  стоит  на  первом  плане.
Сельскохозяйственная  М.  только  что  возникает  и  получила  особенное
значение  в  двух  обширных  земледельческих  государствах,   России   и
Соединенных Штатах. Выше было указано на  различия  методов  двух  наук,
столь близких между собою, как физика и М. По преобладанию наблюдения М.
сближается с астрономией. Но тем  не  менее  различие  очень  велико  не
только  в  объекте  исследования,  но  и  в  другом.   Все   наблюдения,
необходимые для астрономии, могут быть  сделаны  в  нескольких  десятках
пунктов, целесообразно расположенных  на  земном  шаре;  эти  наблюдения
требуют только людей с большими знаниями и  вполне  овладевших  довольно
сложной  техникой  дела.  Иное  дело  метеорология.  Несколько  десятков
обсерваторий, расположенных  самым  целесообразным  образом  по  земному
шару, с наилучшими наблюдателями и инструментами, все-таки будут  далеко
не достаточны  для  изучения  очень  многих  метеорологических  явлений.
Последние так сложны, так изменчивы в пространстве  и  во  времени,  что
непременно требуют очень большого количества пунктов наблюдений. Так как
было бы немыслимо снабдить десятки и  сотни  тысяч  станций  сложными  и
дорогими инструментами, и  еще  менее  возможно  приискать  такое  число
наблюдателей, стоящих на  высоте  науки  и  техники,  то  М.  приходится
довольствоваться  и  менее  совершенными  наблюдениями  и  прибегают   к
содействию широкого круга лиц, не получивших  специального  образования,
но интересующихся явлениями климата  и  погоды,  и  выработать  для  них
возможно простые и дешевые инструменты и способы наблюдений.  Во  многих
случаях даже наблюдения ведутся без инструментов. Поэтому ни одна  наука
так не нуждается в талантливых популярных книгах и  статьях,  как  М.  В
настоящее время не имеется полного курса метеорологии,  соответствующего
современному состоянию  науки:  единственные  два  полные  курса  Kamtz,
"Lehrbuch  d.  М."  (1833)  и  Schmid,  "Lehrbuch  der  М."  (1860)  уже
значительно устарели во  многих  частях.  Из  менее  полных  руководств,
обнимающих все части науки, укажем на von  Bebber,  "Lebrbuch  der  М.";
Лачинов, "Основы М.". Гораздо короче и популярнее известный  курс  Mohn,
"Grundzuge der М."; здесь главное внимание обращено на  явления  погоды,
имеется русский перевод с 1 немецкого издания: "М. или наука о  погоде".
Совершенно самостоятельная книга о погоде: Abercromby,  "Weather"  (есть
нем. перев.), систематическое руководство по учению о погоде von Bebber:
"Handbuch   der   aus?benden    Witterungskunde".    Книга    Поморцева,
"Синоптическая  М.",  по  своему   характеру   стоит   посередине   выше
упомянутых.  По  динамической  М.  Sprung,   "Lebrbuch   der   М.".   По
климатологии  Наnn:  "Handbuch  der  Klimatologie";  Воейков,   "Климаты
земного  шара".  По  сельскохозяйственной  М.  Houdaille,  "Meteorologie
agricole",  по  лесной  Hornberger:  "Grundriss  der   М.".   Совершенно
популярные, очень краткие курсы  "Houzeau  et  Lancaster  Meteorologie";
Skott, "Elementary М.". Сборники наблюдений и периодические издания.
   А. В.
   Метисы - люди смешанной крови, дети белых  и  индейцев  или  белых  и
негров. По определению Катрфажа, вся "раса полинезийская есть не  только
смешанная, но даже метисская раса". Животные,  происшедшие  от  смешения
однородных  животных,  но  разного  племени,  называются  в  просторечии
ублюдками, но иногда также и метисами.
   Метод  -  специальный   путь   исследования   какого-либо   предмета.
Обыкновенно принимают  два  основных  М.  -  аналитический  (разлагающий
исследуемый предмет на простейшие части)  и  синтетический  (соединяющий
отдельные элементы  в  одно  целое).  Такое  словоупотребление,  однако,
неточно: анализ и синтез скорее следует признать  необходимыми  приемами
мысли, чем М. Всякое мышление, научное  и  ненаучное,  всегда  идет  или
путем  аналитическим,  или  синтетическим,  т.  е.  путем  сложения  или
разложения. М. следует называть такое видоизменение  аналитического  или
синтетического мышления, которое специально  приноровлено  к  известному
объекту.  Характер  М.  может  зависеть  от   условий   субъективных   и
объективных. Основные субъективные условия у всех людей одни и те же, т.
е.  законы  мысли,  приемы  мысли  (анализ  и  синтез)  и  формы   мысли
(определение и разделение понятий, выведение  заключений  из  суждений).
Разница между субъектами  по  отношению  к  приемам  и  формам  мышления
замечается лишь в  умении  применять  их  и  пользоваться  ими;  в  этом
отношении люди бывают талантливыми,  гениальными,  глупыми  и  т.  д.  В
гораздо большей мере М. зависит от объективных  условий.  Подобно  тому,
как инструмент должен соответствовать той цели, ради которой он  сделан,
так  и  М.  должен  сообразоваться  с  тем  объектом,  к   которому   он
применяется. В этом отношении самую резкую разницу представляют  явления
внешнего мира от явлений внутреннего мира. Первые познаются  нами  путем
восприятия, которое, если оно производится с определенной познавательной
целью, называется наблюдением  и  опытом  (экспериментом),  причем  опыт
представляет  собой  лишь  вид  наблюдения,  в  котором  мы  произвольно
видоизменяем некоторые из условий возникновения явлений, в  видах  более
точного их исследования. Внутренние явления первоначально познаются лишь
самонаблюдением,   данные   самонаблюдения   могут    быть,    благодаря
символическому толкованию, применяемы и к  некоторым  областям  внешнего
миpa (напр. мимика служит показателем внутренних состояний).  Наблюдению
и его видам -  эксперименту  и  самонаблюдению  -  противоположны  общие
приемы и формы мысли, которые применяются  в  областях  знания,  имеющих
дело с условиями реального бытия (пространство, время, движение), а не с
самым реальным бытием. В математике наблюдение и его виды не имеют вовсе
применения; в ней господствуют чистые  приемы  и  формы  мышления.  Иных
основных М., кроме перечисленных общих приемов мысли и  М.  дедуктивного
(т.  е.  определение  и  разделение  понятий  в  выводе  заключений)   и
индуктивного (т. е. наблюдение  и  его  виды),  не  существует;  но  как
дедукция, так и индукция может принимать весьма разнообразные  формы,  в
зависимости  от  материала.   Этим   объясняется   часто   встречающееся
неправильное употребление слова  М.;  напр.,  говорят  об  историческом,
догматическом, этнографическом М., имея в виду то видоизменение индукции
и дедукции, которое происходит в зависимости от применения их к истории,
к положительному богословию, к правоведению, к этнографии. Если  говорят
о гипотетическом М., то и в этом случае допускают некоторую  неточность;
гипотетический М. не представляет собой особого М., а есть видоизменение
индукции,  в  зависимости  от  недостаточного  количества   знаний,   не
допускающих вполне точного вывода. Следует заметить еще, что  наблюдение
невозможно без участия общих приемов и  дедуктивных  способов  мышления.
Ср. Вундт, "Логика"; Милль, "Система логики"; Клод Бернар,  "Введение  в
изучение экспериментальной  медицины";  Дж.  Гершель,  "Об  исследовании
природы".
   Э. Р.
   Метонимия (Metonymia  -  переименование)  -  риторическая  фигура,  в
которой название одного предмета ставится на место  другого,  но  не  на
основании сходства, как в метафоре, а на основании ассоциации смежности,
т. е. на основании близких  и  легко  понимаемых  отношений,  в  которых
находятся  между  собою  данные  предметы.  Таким   образом,   метонимия
основывается на взаимной  связи  или  родстве  понятий.  Название  места
ставится вместо того, что в нем  находится,  название  страны  -  вместо
населяющего ее народа; напр. лес поет - вместо птицы  этого  леса  поют,
Россия ликует - вместо Русские и т. д.; меняются названиями и причина со
следствием, материал - с тем, что сделано из него, напр.  железо  -  вм.
железная лопата, сталь - вм. меч; знак  ставится  вместо  обозначаемого,
напр.  скипетр  -  вм.  царская  власть,  шапка  (бармы)  Мономаха   вм.
обязанности царя; имя автора ставится вм. названия его сочинений,  напр.
читать Пушкина, вм. сочинения Пушкина и т. д. Особый вид  М.  составляет
синекдоха, когда перенесение  имен  основывается  на  количестве,  напр.
часть ставится вместо целого (5 голов  скота),  единственное  число  вм.
множественного ("Швед, Русский - колет,  рубит,  режет"  вместо  "Шведы,
Pyccкиe".....) и т. д.
   Метр (греч. metron, мера, размер) - в русском языке означает, в более
широком  смысле,  стихотворный  размер,  в  более  тесном  -   неделимую
ритмическую единицу,  с  определенным  расположением  долгих  и  кратких
слогов или же  с  акцентом  (ударением)  на  подлежащем  месте.  В  этом
последнем значении М. отождествляется со стопой, а потому и  метрическое
стихосложение  иначе  называется  стопным.   В   языках   количественных
(квантитативных), каковы древнегреческий, латинский, санскритский и др.,
в основании М. полагается определенная мера  времени,  а  именно  время,
нужное  для  произнесения  короткого  слога  (cronoV   prwtoV,   т.   е.
первоначальное  основное   время),   продолжительность   долгого   слога
принимается  при  этом   за   двойную   или   двухвременную.   Краткость
обозначается знаком , долгота  знаком  -  .  Так  как  "основное  время"
служило мельчайшей частью ритма и единицей ритмической меры, то по числу
его называлась не только стопа (М.), но  и  весь  стих.  Таким  образом,
сочетание слогов долгого с кратким (- или  -)  составляло  трехвременный
М., долгого с двумя краткими (или,  вместо  того,  с  другим  долгим)  -
четырехвременный М., долгого с тремя краткими - пятивременный  М.,  двух
долгих с двумя краткими - шестивременный М. Количество стоп, из  которых
составлены стихи и колена поэтического произведения, обусловливает собой
ритмический род последнего (genoV ruJrcon), а именно ритмы  трохаический
(- ), дактилический (- ), пэонический () и ионический (- - ). Простейшая
и древнейшая строфа во всех родах ритма и у всех народов есть  двустишие
(distichon); она содержит в себе четыре колена. По числу метров в  стихе
последний  именуется  диметром,  триметром,  тетраметром,   пентаметром,
гексаметром; к этим названиям присоединяются названия ритмических  родов
(напр. диметр трохаический). М. в языках квантитативных совпадает  с  их
просодией, и долгота слогов отвечает  ритмическим  ударениям  или  иктам
(ictus);  при  этом  зачастую  грамматические  (иначе  -   прозаические)
ударения или акценты не согласуются с ритмическими,  и  последние  могут
падать на неударяемые слоги. В отличие от этого греческого М.  некоторые
ученые (Олесницкий, Сокальский и др.) допускают понятие  "вольного  М.",
как материальной неделимой единицы, необходимой для проявления  ритма  в
песенной речи. Конструкция "вольного М." разнообразна, как  разнообразны
свойства языков; главная цель его состоит в  том,  чтобы  "давать  такие
ощутимые для слуха части, которые могли бы служить для целей  ритма,  т.
е. сочленяться в известные группы низшего и высшего порядка, а для этого
достаточно даже одного акцента или особой интонации в  каждой  части  на
каком-либо слове или слоге" (П. Сокальский, "Рус. народная музыка", стр.
238).
   А. Деревицкий.
   Метрология - собрание сведений о мерах, весе  и  монетах  (реже  -  о
времени), находящихся или бывших в употреблении у различных  народов,  о
взаимной зависимости единиц мер разного рода и сравнений  различных  мер
одного рода между собой. Установление основных мер,  их  изготовление  и
хранение и способы их сравнения  с  другими  мерами  требуют  соблюдения
многих научных требований, предъявляемых физикой и  астрономией;  успехи
этих наук, в применении и к практическим  надобностям  промышленности  и
торговли могут повести мало-помалу к упрощению М., и введение десятичной
или метрической системы уже во многих государствах  представляет  начало
такого   упрощения.   Во   всяком   случае,    разнообразнейшие    меры,
существовавшие до введения метрической системы, еще и теперь не вышли из
употребления, по обычаю, который законом не запрещается. Метрологических
сборников издано и издается множество. Один из наиболее распространенных
в Германии называется: "Taschenbuch der Munze,  Maas  und  Gewichtkunde,
der Wechsel-, Geld- und  Fondcurse  u.  s.  w.  fur  Kaufleute";  (вновь
обработано Эрнстом Ерусалемом, Б., 1890). Эта книга есть  переработка  и
двадцатое издание книги Нелькенбрехера  (J.  C.  Nelkenbrecher).  Первое
издание, вышедшее в  1762  г.,  заключало  в  себе  описание  мер  в  56
различных местах, а 20-е изд. содержит в себе  уже  до  700  мест.  Есть
столько местных мер, в особенности в колониях различных государств,  что
верные сведения о них добываются с трудом и в наше время, и возможно что
некоторые из сообщаемых в книгах сведений  и  до  сих  пор  неточны.  Из
новейших  нем.  изданий  по  М.  можно  отметить  краткий,  но   богатый
сведениями  Josef   Aubok   "Hand-Lexicon   uber   Munzen,   Geldwerthe,
Tauschmittel, Zeit, Raum- und Gewichtsmasse etc." (Вена, 1892).  В  этом
словаре, в алфавитном порядке,  сообщены  меры  и  древних  народов.  На
русском языке первый, полный для своего времени, сборник  мер  -  "Общая
М.", Ф. И. Петрушевского)  (удостоено  Демидовской  премии  -  1848),  -
содержит современные и древние меры. Автору приходилось многие  сведения
собирать не из книг, а путем переписки.
   Ф. П.

   М.  древних