еорией     инволюции
(Einschachtelungstheorie). Симпатии Канта  на  стороне  эпигенезиса.  Из
сказанного видно, что термин  Э.  у  Канта  имеет  еще  совершенно  иное
значение, чем то, которое ей придается теперь. У последователей Канта  -
Фихте, в особенности Шеллинга и Гегеля - теория развития получает вполне
отчетливое и полное обоснование. Шеллинг и его  последователи  применяли
эту теорию к явлениям внешнего мира не всегда  удачно,  вследствие  чего
так назыв. "натурфилософия" стала предметом  насмешек;  Гегель  применял
теорию Э. главным образом к явлениям духовного мира, и  его  влияние  на
исторические науки было  чрезвычайно  велико.  Современная  эволюционная
теория,  развившаяся  на  почве  естественных  наук,  отчасти  в  прямой
противоположности к идеям натурфилософии и философии Гегеля,  в  идейном
своем содержании вряд ли содержит в себе нечто  большее  и  лучшее,  чем
идеализм последователей Канта, который погрешал не столько по  существу,
сколько по своему методу (диалектическому) и по недостаточному  вниманию
к эмпирическому знанию. Ср. Дж. Кроль, "Философская основа Э." (Харьков,
1898); Г. Друммонд, "Прогресс и Э.  человека"  (М.,  1896);  Ф.  Хеттон,
"Чтения об Э. " (СПб., 1893). Э. Радлов.
   Эгейское море или море Архипелаг. - Так  называется  северо-восточная
часть  Средиземного  моря.  Южную  границу  Э.  моря  представляет  цепь
островов, из которых наибольшие  Кандия  или  Крит  и  Родос.  Восточной
границей служит берег Малой Азии, западной - берег Греции, на  севере  -
берег Турции. В сев. западной части Э. моря находится пролив Дарданеллы,
соединяющий это море с Мраморным. Отличительной чертой Э. моря  является
обилие островов, из которых наиболее замечательны: Кандия, Евбея, группа
Цикладских о-вов (Парос,  Милос,  Андрос,  Наксос  и  др.),  ова:  Атос,
Лимнос, Тазос, Митилены (Лесбос),  Хиос,  Самос,  Икария,  Родос  и  др.
Благодаря этому обилию островов часто употребляемое  название  Э.  моря,
Архипелаг, сделалось  нарицательным  для  обозначения  группы  островов.
Большая  часть  о-вов  Э.  моря  вулканического  происхождения,   причем
некоторые  из  них  (напр.,  группа  о-вов  Санторин)   образовались   в
историческое время. Нередки в  Э.  море  землетрясения,  который  иногда
бывают очень опустошительны. Из полуостровов Э. моря особенно  интересен
по своей форме Халкидский полуостров; последний глубоко вдается в море и
оканчивается  тремя  отдельными  длинными  полуостровами,   разделенными
заливами. На восточном полуострове находится знаменитая св.  гора  Афон,
где расположен целый ряд монастырей, отличающихся строгостью  уставов  и
привлекающих массу богомольцев. Рельеф дна. Наиболее глубокие  места  Э.
моря расположены к СЗ от острова Самоса (наибольшая глубина 1260 м.),  к
С от Халкидского полуострова (глубина 600 - 1000 м.) и к ЮЗ  от  острова
Псара, лежащего несколько западнее острова Хиоса (глубина  1040  м.).  У
северных и отчасти восточных  берегов,  а  также  у  некоторых  островов
Цикладской  группы  глубина  на   довольно   большое   пространство   не
превосходит 100 м. В центральной части моря глубина от  200  до  600  м.
Температура воды на поверхности колеблется в течение года от  27  Ц.  до
12ё (11ё в северной части Э. моря). Придонные  температуры  11ё  -  12ё.
Содержание солей меньшее. чем в остальных частях Средиземного  моря;  на
поверхности  несколько  ниже  36%,  у  дна  38,3  %   (взято   у   Шотта
("Wissenschaftliche Ergebnisse der  Deut.  Tiefsee  Expedition  auf  dem
Dampfer "Valdivia" (1902)). Плавание по Э. морю, лежащему на пути судов,
идущих из Черного и Мраморного морей, в общем весьма приятно,  благодаря
хорошей, ясной  погоде,  но  осенью  и  ранней  весной  нередки  штормы,
приносимые циклонами, идущими от сев. Атлантического океана через Европу
в Малую Азию. Жители островов прекрасные моряки. С.
   Эгида (AigiV) - в греч. мифологии атрибут Зевса,  Афины  и  Аполлона,
как божеств грозных атмосферных явлений, символизирующий грозовую  тучу.
В "Илиаде" она называется то "блестящей", то "темной"; она наводит  ужас
и даже молния не в силах  одолеть  е„.  Наряду  с  этим  представлением,
сохраняющим  следы  первоначальной  природной  символики,  Э.  считается
произведением  Гефеста.  В  руках  "эгидодержавного"  Зевса  Э.   -   не
оборонительное и не наступательное оружие, а символ ужаса,  который  бог
наводит  на  своих  врагов.  Позднее  видели   в   Э.   "козью"   шкуру,
принадлежавшую козе Амальтее - оружие Зевса в борьбе его с  титанами.  В
произведениях искусства Э.  изображалась  как  кожаный  щит  с  узорами,
напоминающими металлические украшения, и змеями. Э.  Афины  также  имела
космическое   значение,    поскольку    названная    богиня    считалась
олицетворением  небесной  атмосферы  и  ее  грозных  явлений.  Э.  Афины
снабжалась головой Горгоны.
   Эгоизм - этот термин может иметь два не вполне совпадающие  значения:
1) эгоизм в смысле теоретическом - точка зрения,  признающая  реальность
сознания  других  людей,  помимо  сознания  познающего   субъекта,   или
несуществующей,  или   научно   недоказуемой.   Есть   догматический   и
критический солипсизм. Начало догматическому солипсизму  положил  Декарт
("Princ. phil.", I, 4;  "Medit.",  I).  Такие  же  мысли  встречаются  у
Мальбранша и Фенелона. Последний  говорит:  "Не  только  все  эти  тела,
которые, как мне кажется, я воспринимаю,  но  сверх  того  и  все  духи,
которые, как мне кажется, находятся в общении со мною... могут вовсе  не
быть реальными, быть чистейшею  иллюзией,  которая  всецело  совершается
лишь во мне; быть может, я единственное существо в мире ("De l'exist. de
Dieu", стр. 119). Термин "эгоист", в смысле  теоретического  солипсиста,
впервые, по-видимому, употреблен Вольфом.  В  философии  XIX  в.  термин
"эгоизм" в смысле теоретическом заменяется словом "солипсизм", слову  же
"эгоист" придается исключительно моральное значение. Начало критическому
солипсизму  положено  Кантом.  В   его   "Метафизике"   есть   следующее
замечательное место: "Тот, кто утверждает, что  нет  никакого  существа,
кроме него, есть  метафизический  эгоист,  эгоиста  такого  рода  нельзя
опровергнуть доказательством на  том  основании,  что  он  не  позволяет
заключать от действия к причине. Феномены могут даже иметь  в  основании
многие другие причины, которые производят подобные действия. Возможность
двух  причин,  вызывающих  то   же   действие,   препятствует   доказать
метафизическим эгоистам, чтобы что-нибудь существовало, кроме них.  Кант
хочет этим  сказать,  что  проявления  чужой  одушевленности  могут  без
логического противоречия быть истолковываемы эгоистом  как  закономерный
результат   движений,   выполняемых   мертвым   автоматом   природы.   К
теоретическому солипсизму в ХIХ в. близко подходят Фихте  и  Шопенгауэр,
хотя последний и замечает  что  эта  точка  зрения  принимается  всерьез
"только в сумасшедшем доме".  В  новейшее  время  критический  солипсизм
признается неопровержимым,  с  научной  точки  зрения,  многими  (Вундт,
Фолькельт, Кяуфман и др.);  его  прямыми  сторонниками  являются  Шуберт
Зольдерн и Александр Введенский ("О пределах и  признаках  одушевления",
1892). 2)  Эгоизм  моральный  или  практический  есть  такой  взгляд  на
человеческое поведение, по которому  единственным  мотивом  человеческих
действий является удовлетворение личных потребностей, т. е. стремление к
личному  благополучию.  Однако,  такое  широкое  определение  морального
эгоизма, охватывающее учения софистов, циников, киренаиков, эпикурейцев,
Гобсса, Спинозы, Гольбаха, Гельвеция, Руссо, М. Штирнера, Бентама, Джона
Ст. Милля, Мейнонга и Шуберта-Зольдерна, не исключает глубоких  различий
в развитии этого общего положения. Поэтому моральный  эгоизм  может  или
провозглашать основной пружиной поведения удовлетворение  грубых  личных
чувственных потребностей (Ла-Меттри), или удовлетворение  тонких  личных
потребностей,  в  состав  которых   может   входить   и   удовлетворение
потребностей других, вследствие совпадения личных выгод с  общественными
(Бентам), или в силу желания избежать  неприятности,  причиняемой  видом
чужого страдания (Гельвеций), или в силу  удовольствия,  получаемого  из
сознания превосходства над страждущим, которому сочувствуешь и помогаешь
(Руссо), или в силу того, что, живя от рождения в общественной среде, мы
привыкаем поступаться собственными интересами ради  чужих,  и  последние
образуют с первыми такую неразрывную ассоциацию что входят  в  мотивацию
наших поступков  (Джон  Милль),  или  в  силу  того,  что  эта  привычка
фиксировались   в   нас   путем   эволюции   и   стала    унаследованным
предрасположением (Спенсер) и  т.  д.  Поэтому  сторонник  эгоистической
мотивации  человеческих  действий;  может  вовсе  не   быть   защитником
узкоэгоистической  морали;  достаточно  вспомнить  Гюйо   и   Фейербаха.
Теоретический Э. не связан необходимо с моральным в узком смысле  слова.
Примером этого может служить  Шуберт-Зольдерн.  Шуберт-Зольдерн  считает
чужие состояния сознания данными мне лишь  в  качестве  моих;  с  другой
стороны, он говорит: "я не знаю никакого другого конечного  мотива,  как
удовольствие". "В корне ошибочно говорить: мне  доставляет  удовольствие
чужое удовольствие, ибо это чужое  удовольствие,  поскольку  оно  вообще
может иметь значение, есть мое удовольствие, и это  положение  следовало
бы  выразить  так:   мне   доставляет   удовольствие   мое   собственное
удовольствие что  было  бы  или  плеоназмом,  или  абсурдом.  Совершенно
ошибочно также, когда социальный Э.  рассматривает  чужое  удовольствие,
как нечто такое, что возбуждает во мне удовольствие, и через это впервые
получает для меня ценность, ибо чужое удовольствие есть  непосредственно
мое удовольствие и имеет  непосредственную  ценность,  а  не  впервые  в
качестве возбудителя удовольствия. Поэтому альтруизм по  своей  ценности
не зависит от Э., но совершенно однороден с ним и координирован: они оба
замкнуты в общем единстве сознания, во всеохватывающем "я". Вся  разница
здесь лишь в наличности промежуточных звуков и  движений.  Без  "ты"  не
было бы и эмпирического "я", без твоих страданий  не  было  бы  и  моих.
Нравствен тот., кто  понял  что  чужие  радости  -  его  радости,  чужие
страдания - его страдания; безнравствен - кто недостаточно познал  чужие
чувства  и  признал  их  своими".  Зиммель,  в   своей   критике   книги
Шуберта-Зольдерна "Grundlagen einer Ethik", указывает в  вышеприведенном
рассуждении 2 quaternio terminorum: I) А) всякое  чувство  благополучия,
какое только во  мне  имеется,  по  своей  природе  равнозначно  всякому
другому, какое я испытываю. В) Счастье других существует  лишь  во  мне,
ибо оно может иметь ко мне отношение  лишь  как  мое  представление.  С)
Следовательно, счастье другого непосредственно есть также мое счастье  и
между ними нет никакой противоположности природы  и  ценности.  Здесь  в
меньшей посылке "я" понимается  в  смысле  сверхиндивидуальном.  II)  А)
Всякое чувство удовольствия, какое я представляю,  действует,  мотивируя
мое поведение. В) Твое  удовольствие,  представляемое  мною,  существует
лишь как мое  представление.  С)  Твое  удовольствие  есть  мотив  моего
поведения. Здесь в большой посылке разумеется настоящее удовольствие,  а
в меньшей - не непременно таковое, но  и  холодная  мысль.  Наконец,  по
Шуберту-Зольдерну выходит, что чем лучше  знаешь,  тем  больше  способен
любить  человека,  что   крайне   сомнительно.   Альтруизм   -   понятие
противоположное  эгоизму;  Ог.  Конт   характеризует   им   бескорыстные
побуждения человека, влекущие за собой поступки на пользу других  людей.
Понятие  альтруизма  охватывает  чувства  сострадания,   сорадования   и
деятельной  любви.  До  Конта  альтруизм  называли   чувством   симпатии
(Кэмберленд, Шэфтсбюри, Гутчесон,  А.  Смит,  Руссо).  Конт  не  выводит
альтруизм из полового чувства, как Руссо, Фейербах, Литтре  и  Гюйо,  но
считает его первичным инстинктом, рядом с Э. См. Иодль "История  этики";
Eislerе Worterbuch der philosophischen Begriffe" (ст.  Egoismus,  1899);
Гюйо,  "Мораль  Эпикура"  и  "Современная  английская  мораль";  Simmel,
"Einleitung  in  die  Moralwissenschaflen"   (1896);   Schubert-Soldern,
"Grundlagen einer Ethik"  (1887);  Sidgwick,  "Methods  of  Ethics".  И.
Лапшин.
   Эдельвейс (Gnaphalium Leontopodium  Scop.  или  Leontopodium  alpinum
Cass.,  из  сем.  Compositae)  -  одно  из  самых  известных  альпийских
растений. Густое беловойлочное опушение покрывает все растение, особенно
выделяясь на его верхних узколанцетных листьях, которые  в  виде  звезды
окружают соцветие, заканчивающее собою  не  ветвистый  стебель.  Головки
цветов окружены покрывалом из сухих, на  конце  перепончатых  листочков.
Середину головок занимают обоеполые трубчатые цветки, которые, благодаря
недоразвитию завязи,  функционируют  только  как  тычиночные.  Плодущими
цветками являются нитевидные женские, которые располагаются  обыкновенно
по  краю  головки.  Длинные  сухие  волоски  Э.,  наполненные  воздухом,
скручены и перепутаны в густой войлок, который предохраняет растение  от
высыхания, защищая листья его от сухого ветра,  губительно  действующего
на растения скал и горных карнизов с тонким слоем почвы, где обыкновенно
и обитают Э. Кроме Альп, Э. встречается в горах Туркестана, на Алтае,  в
Забайкалье и на крайнем востоке Сибири.  В.  А.  Д.  Эдикул  (aediculum,
уменьшительное от aedes)  -  по  этимологическому  смыслу  слова  всякое
небольшое строение у древних римлян, как  частного,  так  и  сакрального
назначения. Но в обиходе слово это  приобрело  ограниченное  значение  и
стало обозначать небольшой  храм,  часовню.  Очень  часто  Э.  составлял
дополнение к главному, большому храму и помещался в  его  ограде,  служа
для менее торжественных  жертвоприношений  тому  же  божеству,  которому
посвящено и главное святилище.  Так,  известен  Э.  Виктории  при  храме
(aedes) той же богини в Риме. Помпейская живопись дает  нам  изображения
таких же часовен, но стоящих совершенно отдельно, независимо от главного
храма, и имеющих, следовательно,  значение  самостоятельного  священного
места (templum). Небольшие размеры не позволяют, конечно,  отправлять  в
Э. культ данного бога с подобающей  торжественностью;  небольшой  храмик
служит  только  помещением  для  статуи  бога;  поэтому  Э.  этого  типа
посвящаются  главным  образом  второстепенным  богам.  Существование   в
римской религии значительного числа местных богов, культ  которых  тесно
связан с  определенным  местом,  таковы  гении  улицы,  квартала  (lares
соmрitales и т. п.), наконец, боги покровители  семьи,  дома  и  т.  д.,
требовало значительного количества святилищ, приуроченных к этим местам.
Разумеется, размеры этих святилищ должны были быть очень незначительны и
даже  форма  часовни,  миниатюрной  копии  храма,  не  всегда   являлась
осуществимой. Суррогатом Э.  является  ниша  в  стене  дома,  отделенная
снаружи архитектурным орнаментом.  Две  колонки  по  бокам  поддерживают
фронтон,  в  самой  же  нише  помещается  статуэтка  бога.  Только   это
стремление хотя  бы  в  орнаментированном  виде  напомнить  фасад  храма
указывает на генетическую связь уличных или домашних святилищ с отдельно
стоящей часовней. Таким путем слово  Э.  приобретает  значение  ниши,  в
которой помещается изображение какого-нибудь бога.  Так  как  надобности
культа требуют присутствия в одном и том  же  храме  алтарей  нескольких
богов, то, естественно, для разграничения святилищ каждого употребляется
Э. в последнем значении  слова.  Необходимость  создать  в  одном  храме
несколько меньших, обратить самое здание лишь в  футляр  для  последних,
приводит к тому, что каждая ниша храма становится особым Э. Таковы  хотя
бы ниши Пантеона в Риме. Э. становится равнозначен приделу,  капелле,  в
уменьшенных  размерах.  С  другой  стороны,  постоянное   профанирование
античного храма, служившего, как известно, не только целям  религиозного
характера, но и  коммерческим,  и  политическим,  создает  необходимость
отвести внутри храма уголок, куда бы не проникала мирская суета, где  бы
статуя  и  алтарь   бога   могли   быть   защищены   от   секуляризующих
повседневностей. Внутри храма выстраивается другой,  маленьких  размеров
храм, который и становится собственно святилищем, и  в  этом  смысле  Э.
называется  та  часть  храма,  которая  имеет  уже   чисто   религиозное
назначение.   Католический   табернакл,   вмещающий   главный    алтарь,
представляет  лишь  развитие  и  продолжение  этой  формы  Э.  Становясь
центральным  местом  в  храме.  Э.  сосредоточивает   в   себе   главные
художественные и иные ценности и украшается с особым усердием. Между тем
другая его  разновидность,  создавшаяся  под  влиянием  приноровления  к
условиям места,  ниша  для  уличных  или  домашних  богов,  естественно,
стремится упроститься. Часто вместо настоящей статуи в  него  помещается
лишь живописное изображение почитаемого бога (или богов, так  как  часто
один и тот же Э. посвящается двум или трем богам, напр., бог покровитель
семьи  и  изображение  умершего  предка).  Отсюда  один  шаг  к   замене
архитектурной  орнаментировки  ниши  живописными  имитациями.   Наконец,
процессии, занимавшие видное место в античном культе,  требовали  особой
формы  небольшого  портативного  подобия  храма,  в  котором  могла   бы
помещаться участвующая  в  процессии  статуя  бога.  Э.  давал  довольно
значительное разнообразие форм уменьшения  и  стилизации  архитектурного
типа храма. И портативный Э. явился лишь копией одной из них,  а  именно
ниши. Терракотовый или каменный ящик  с  архитектурно  орнаментированной
передней, открытой стороной - вот наиболее простой  способ  создать  для
бога подвижный храм. Впрочем, у нас нет никаких оснований  предполагать,
чтобы эта форма портативного Э. являлась исключительной. Археологические
находки позволяют только констатировать ее распространенность.  Как  уже
было замечено, в одном Э.  иногда  помещалось  несколько  богов,  причем
далеко не всегда это делалось из необходимости сэкономить место. В  иных
случаях Э. служил внешней объединяющей формой, которая имела назначением
подчеркнуть внутреннее единство, связывающее воедино  нескольких  богов.
Так, нахождение в одной нише Юпитера, Юноны и  Минервы  в  капитолийском
храме подчеркивало родство этих богов между  собой,  выдвигало  их,  как
триаду. Кроме литературных описаний Э. у различных авторов и дошедших до
нас образцов, напр., в  Помпее,  для  ознакомления  с  формой  их  имеют
большое значение и  монеты,  которые  умещали  на  себе  изображение  Э.
удобнее,  чем  изображение  целого  храма,  и,  быть  может,   медальеры
пользовались ими, как символическим (pars pro toto)  способом  намекнуть
на  настоящий  храм.  Ср.  статьи  С.  Рейнака   в   "Dictionnaire   des
Antiquitйs", Daremberg'a и Saglio. З. С - C-ский.
   Эдинбург (Edinburgh) - главный город Шотландии,  под  55ё57'23"  сев.
шир. и 3ё11' зап. шир. от Грин., в 3, 2 км. от  южного  берега  Фортской
бухты. Средняя температура  самого  теплого  месяца  +14,6ё  Ц.,  самого
холодного +3ё Ц. Жителей в 1901 г. 316479 (в 1801 г. - 66544  чел.).  Э.
славится своим живописным положением на трех прибрежных холмах,  отрогах
Пентландгилля, между р. Лейт и горой Тронь Артура (251 м.), спускающейся
к З от Э. крутыми склонами (Салисбери-Крэг). Город распадается на южный,
старинный, с очень узкими улицами и высокими (до 10 этажей) домами  (XVI
в.), где теперь ютятся бедные классы населения, и  на  новый,  правильно
построенный (с 1768 г.)  город.  Овраг,  разделяющий  обе  части  города
(бывшее озеро Лох-Нор), разделан под парк. Обе части города  соединяются
мостами. Лежащая  у  подножья  горы  Артурова  Трона  часть  города  С.-
Леонардгилль  и  югозападная  часть