ин Исаак Натан, при составлении конкорданции на  евр.
языке, разделил каждую книгу на главы и это деление до сих пор  удержано
в еврейской Библии. Деление поэтических книг на стихи дано уже  в  самом
свойстве еврейского стихосложения и потому очень древнего происхождения;
оно встречается в Талмуде. Новый Завет разделен на стихи в первый раз  в
XVI в.
   Собрание книг Ветх. Зав. в один  состав  совершалось  постепенно,  по
мере появления самых священных книг. Не входя здесь в спорный  и  весьма
сложный вопрос о времени происхождения и подлинности отдельных книг,  мы
ограничимся общими указаниями на составление ветхозав. Канона. В  первом
веке по  Рожд.  Христ.  несомненно  существовали  и  были  известны  все
ветхозав. книги. Несомненно и то, что  все  Канонические  книги  Ветхого
Завета составляли одно целое задолго до Р. Хр. Указание на состав Канона
и деление ветхозав. книг на  три  отдела  мы  замечаем  у  Ииеуса,  сына
Сирахова (за 220 лет до Р. Хр.). Перевод LXX (270 лет до Р. Хр.)  служит
явным  доказательством,  что  все   ветхозаветные   канонические   книги
еврейские и не канонические греческие входили в один состав, так как они
находятся в этом переводе. Как составлялся Канон и с  какого  времени  -
этого нельзя сказать с точностью. Указание  на  постепенное  составление
Канона мы встречаем в самых священных книгах: вписав в книгу все словеса
Закона и передавая ее для хранения левитам, Моисей повелел  положить  ее
одесную Ковчега завета  (Второз.  31,  24-26).  Иисус  Навин  словеса  и
откровения Господа, ему бывшие, вписал в книгу Закона, т.е.  присоединил
к Пятикнижию Моисееву (Иис. Навин 24,  26).  Самуил,  обнародовав  права
царствия, вписал их в книгу, и положил перед Господом (1 Цар.  10,  25).
Из  школ  пророческих,  основанных  Самуилом,  вышли   его   ученики   и
бытописатели дальнейших событий - пророки Нафан, Гад и др.,  которых  не
одни только предположения заставляют  считать  священными  писателями  и
охранителями священных писаний.  Священные  книги  хранились  во  Святом
Святых вместе с Ковчегом завета, были известны  левитам  и  священникам,
дополнялись многими писаниями знаменитых  в  Ветхозав.  церкви  мужей  о
событиях новейших времен и переписывались  для  церковного  и  народного
употребления. Древнее существование, общая  известность  отдельных  книг
доказываются многочисленными ссылками одних священных  книг  на  другие.
Плен Вавилонский не заставил иудеев забыть Закон и Пророков, но возбудил
особенную ревность  к  их  чтению  (Даниил  9,  2  10-11)  и  охранению.
Окончательное приведение  священных  книг  в  один  состав  относится  к
временам после плена Вавилонского и было  совершено  Ездрою,  Неемиею  и
Последними пророками (1 Ездры 7, 6-10. Неемии 8 и 9  гл.  2-я  Ездры  8,
7-2. Мекк. 2-13). О составлении Канона при Ездре свидетельствуют древние
отцы и учители церкви; и евреи окончательное составление Канона  считали
делом великой синагоги,  которая  образовалась  во  времена  Ездры  и  к
которой они причисляют, вместе с Ездрою,  Неемиею,  Аггеем,  Захариею  и
Малахиею, последующих знаменитых мужей. Но мнению евреев  дело,  начатое
Ездрою, закончено было Симоном Праведным в начале III-го века до Р. Хр.
   Новозаветный Канон составлялся  и  определялся  постепенно  с  полною
тщательностью в рассмотрении действительного апостольского происхождения
и  достоинства  писаний.  Первоначальные  писания,  какими  пользовались
христиане, были  писания  ветхозав.  Но  в  первом  же  веке  появляются
Евангелия и Послания апостольские, а вместе с ними и подложные сочинения
о жизни Иисуса Христа и о  христ.  учении.  Во  втором  веке  появляются
писания мужей, известных и чтимых в  Церкви,  непосредственных  учеников
апостольских,  как  то:  Климента,  Поликарпа,  Игнатия,  и  друг.,  так
называемых  мужей  апостольских.  Таким  образом  для   церкви   настала
необходимость определить точно, какие именно писания она считает истинно
апостольскими, священными и  боговдохновенными,  чтобы  отделить  их,  с
одной стороны, от подложных и содержащих нездравое и неправое учение,  а
с другой - от писаний мужей апостольских, хотя  подлинных  и  содержащих
здравое и правое учение, но все-таки человеческих и не могущих равняться
по значению, важности  и  обязательности  с  писаниями  божественными  и
откровенными.  Это  делала  Церковь  постепенно,  после  осторожного   и
тщательного  решения  вопроса  о  подлинности  и  происхождении  писаний
апостольских. Косвенное указание на существование в Церкви определенного
Канона священных книг мы имеем из средины II века. В  это  время  еретик
Маркион составил свой канон из Евангелия Луки, им искаженного  и  десяти
Павловых посланий, также в своем  духе  обработанных.  Попытка  Маркиона
заставляет предполагать не только существование  подлинных  апостольских
писаний, но и определенного сборника их в  Церкви.  Попытка  Маркиона  и
других подобных побуждала Церковь точнее определит Канон, чтобы  мнимому
апостольскому преданию гностиков противопоставить истинное  апостольское
учение, содержащееся в несомненных и всей Церковью признаваемых писаниях
апостольских. Во II-м веке никто в  Церкви  не  сомневался  относительно
подлинности четырех Евангелий, деяний апостольских и тринадцати Посланий
Павловых, 1-го послания апостола Петра и 1-го послания апостола  Иоанна.
Эти  книги  составляли  всеобщий  Канон  во  второй  половине  II  века.
Остальные новозаветные писания истинные и подлинные  для  одних  церквей
были неизвестны с этой стороны другим церквам, а потому общее  церковное
признание получили после. Так, Ориген еще в III  в.  не  был  убежден  в
подлинности апостольского происхождения - Послания  к  Евреям,  Послания
Иакова, Иуды, 2-го Петра, 2-го и 3-го Иоанновых. На Западе  очень  долго
сомневались относительно Послания к Евреям; на Востоке  долго  возбуждал
сомнение  Апокалипсис.  Рядом  с   истинными   апостольскими   писаниями
пользовались великим уважением и  употреблялись  в  Церкви  до  IV  века
некоторые не апостольские писания, как то: послания Климента, Варнавы  и
книги Ермы. Церковный историк Евсевий еще в  IV  веке  все  новозаветные
писания разделяет на три класса: во-первых - признанный всею Церковью по
апостольскому  происхождению  omologoumena:  четыре  Евангелия,   Деяния
апостольские, четырнадцать Посланий ал. Павла, 1-е  Иоанна,  1-е  Петра.
Во-вторых, не всеми признаваемые или спорные antilegomena или  noJa:  из
этого отдела одни, как послание Иакова, Иуды, 2-е Петра, 2-е и 3  Иоанна
и Апокалипсис впоследствии были признаны Церковью и внесены в  Канон,  а
другие, как: деяния Павла, пастыря  Ермы,  апокалипсис  Петра,  послание
Варнавы, учение апостолов и евангелие к евреям, как не  апостольские  по
своему происхождению, не были приняты в Канон. В третьем отделе  Евсевий
перечисляет книги несомненно не апостольские и даже  прямо  еретические.
Запад  прежде  Востока  пришел  к  признанию  настоящего  Канона.  Собор
Лаодикийский (восточный) 360-364 г., при определении Канона еще не  дает
определенного мнения об Апокалипсисе; западные соборы в Гиппоне (393), в
Карфагене (397), в Риме, при Иннокентии I, в начале V века  и  Consilium
Romanum, при Геласии I (493), уже утверждают весь настоящий Канон. После
этого  против  канонического  достоинства  тех  или  других  книг  могли
высказываться лишь отдельные нерешительные  голоса.  Только  со  времени
немецкой Реформации высказаны были в довольно решительной форме сомнения
относительно  канонического  достоинства  некоторых  новозаветных  книг.
Лютер решился назвать апокрифами -  Апокалипсис  и  Послание  к  Евреям;
вслед за ним другие лютеранские богословы  семи  спорным  (antilegomena)
древней церкви - 2-е послание Петра, 2-е и 3  Иоанна,  послание  Иакова,
Иуды, к Евреям и Апокалипсис придавали лишь второстепенное значение;  не
выбрасывали их из Канона,  но  признавали  неравными  по  достоинству  с
другими  писаниями,  -  второканоническими.  В  таком  положении  вопрос
относительно Канона находился до половины ХVIII века.  С  этого  времени
рационализм, порвавши  с  верою  в  откровение  и  в  боговдохновенность
писания, начал свою  разрушительную  деятельность  и  накопил  множество
возражений против подлинности, целости и  достоверности,  как  отдельных
книг; так и относительно Св. Писания вообще. Главными деятелями  в  этом
направлении были: Землер, Гризбах, Михаэлис  и  Эйхгорн.  Они  встретили
дружный и основательный отпор и от  католиков,  как  Ян  и  Гусс,  и  от
ортодоксальных протестантов, как Генгетенберг, Геферник, Гэрне, Делич  и
Каспари. Дело старых рационалистов  продолжали  -  Бертольд,  Де  Бетте,
Креднер,  Рейс  и  многие   другие.   Они   высказали   много   взглядов
произвольных, личных и в самой рационалистической школе спорных; впрочем
школа признает за несомненно доказанное неподлинность Послания к  Евреям
и неподлинность 2-го послания ап. Петра, и  кроме  того,  что  Евангелие
Иоанна и Апокалипсис  принадлежат  двум  различным  авторам.  Совершенно
новую эпоху в области отрицательного направления  составили  работы  Фр.
Хр. Баура и основанной им Тюбингенской школы. Баур отверг и церковные, и
прежние рационалистические  положения,  от  внешней  критики  перешел  к
внутренней,  сосредоточивающей  все  внимание  на  духе,   характере   и
тенденции книги и благодаря  своей  методе  произвел  в  Каноне  великие
опустошения. Нельзя отрицать философское  глубокомыслие  и  удивительное
остроумие,  подавляющую  ученость  и   непобедимую   диалкетику   творца
Тюбингенской школы, но должно  признать,  что  результаты,  добытые  его
работами, не отличались прочностью  и  устойчивостью.  Не  говорим,  как
высказалась по этому поводу  ортодоксальная  наука;  и  рационалисты  не
приняли целиком положений  Баура  и  даже  в  самой  Тюбингенской  школе
результаты его исследований были значительно ограничены и смягчены.  Так
школа не признала несомненным и окончательно  доказанным  неапостольское
происхождение   Посланий   к   Колоссянам,   к   Филиппийцам,   1-го   к
Фессалоникийцам и к Филимону. Точно также не принято положение Баура и о
времени происхождения Новозав. Писаний. Баур признает, что  Евангелия  и
большинство других новозав. книг появилась во второй половине II-го  в.;
но другие - указывают на более раннее происхождение Новозаветн. Писаний.
Представители  отрицательного  направления  не  признают   апостольского
происхождения Евангел. Матфея и Иоанна (некоторые), а также отрицают  из
Писаний апост. Павла его  пастырские  послания,  к  Ефесянам,  и  2-е  к
Фессалоникийцам и все соборные послания,  -  вместе  с  первым  Петра  и
первым Иоанна, с древнейших времен внесенных  в  Канон.  У  евреев  было
достаточно и средств, и ревности охранить текст  свящ.  книг  от  важных
искажений не только по содержанию, но иногда по форме, по языку. Правда,
со времени плена Вавилонского первоначальный еврейский язык  значительно
испортился, вышел из употребления, стал непонятным народу, и сами  евреи
стали говорить по-арамейски.  На  этом  языке  толковали  народу  закон,
непонятный уже в первоначальном тексте (Неемия 8. 1-8 ср. 13. 23-25). Но
древний  еврейский  язык,  неупотребляемый  в  обыкновенном   разговоре,
остался языком религии, свящ. книг и литературы. Пророки,  жившие  после
плена, писали на языке древнееврейском. Известно, что  со  времен  плена
евреи особенно привязались ко всему национальному, к своей  древности  и
до мелочности стали охранять все  древние  свои  обычаи  и  обряды.  Эта
ревность проявилась прежде всего в сфере религиозной и была приложена  к
охранению главной святыни евреев  -  свящ.  книг.  Мы  уже  упоминали  о
деятельности Ездры, Heeмии и мужей великой синагоги. В первом  веке,  по
разрушении Иерусалима римлянами, ученые евреи переселились в  Тивериаду,
и здесь образовалась знаменитая раввинская  академия,  почитаемая  всеми
иудеями. Со второго века  здесь  возникло  общество  талмудистов,  людей
изучавших и толковавших св.  Писание.  Они  сличили  рукописи,  очистили
текст от ошибок, вкравшихся со времен Ездры, и установили  единообразный
род письма для свитков св. Писания. Они сосчитали даже число слов и букв
в каждой свящ. книге, напр. в книге Бытия 20780 слов и 78100 букв. Такая
работа, конечно, способствовала охранению текста св. книг от искажений и
ошибок переписчиков. Не смотря на то, что в то время не было еще гласных
и других знаков, во II и III в.  талмудисты  имели  текст  книг,  весьма
близкий к настоящему. Во всех чтениях того времени находится только  220
вариантов, притом  неважных  и  незначительных.  После  талмудистов  для
библейского текста весьма многое сделали  масореты  в  V  веке.  Древний
еврейский язык, как арабский, сирский и халдейский, не имел  знаков  для
означения гласных звуков и кроме того в древности не употребляли никаких
знаков препинания. Когда язык был  живым,  правильному  чтению  помогали
предание и навык. Но теперь, когда в обычной  речи  употреблялся  другой
язык  и  в  рукописях  появились  разности   и   погрешности,   настояла
необходимость самым начертанием текста предохранить его от  разночтений;
сверить  рукописи,  определить  твердо  текст  и  предохранить  его   по
возможности на будущее  время  от  искажений.  Этим  и  занялись  ученые
раввины, по своему труду носящие название масоретов, т. е. изъяснителей.
Они над всеми словами поставили гласные знаки, собрали и сличили древние
рукописи и древние толкования, установили размеры и пунктуацию стихов  и
пересчитали число стихов и даже букв в книгах. Совокупность  всех  таких
работ над  текстом  составляет  великую  Масору,  и  извлечение  из  нее
называется малою Масорою. Эти труды над еврейским текстом, начатые  в  V
в., продолжались с усердием и в  последующие  века.  Евреи  сделали  все
возможное для охраны свящ. текста в целости и неповрежденности. Согласие
дошедших  до   нас   рукописей   служит   внушительным   доказательством
неповрежденности  ветхозав.  текста  по  крайней  мере   в   главном   и
существенном.
   С XV в. появляются печатные издания Ветх. Зав. Прежде всего,  в  1477
г., явились (кажется в Болонье) Псалтирь с комментариями Кимхи; а потом,
в 1488 г., в Сонцино (Милан. герцог.), весь Ветхий Завет, в малый  лист.
Это первое печатное издание всего Ветх. Завета. Второе издание, отличное
от первого во многом, явилось в Брешии, в 1404 г.; им пользовался  Лютер
при  переводе  Ветх.  Зав.  и,  по  имени  типографа,   оно   называется
Герсонским. Важнейшие  издания  по  порядку  времени  следующие:  Biblia
poliglotta Complutensis, изд. 1514-1517 г. в Испании, в Алкале (у римлян
Complutum); Biblia Rabbinica, изд. в Венеции 1525-1526 г. под  редакцией
и с примечаниями ученого еврея Такова бен Хаима. От  этих  трех  изданий
произошли все другие, как то: Антверпенская Biblia poliglotta 1569-1572,
изд. на средства Филиппа II Испанского, под редакцией испанского ученого
Арии Монтана, она иначе называется Biblia regia. Э. Гуттера, в  Гамбурге
(1687) и  след.  Иог.  Буксторфа,  знаменитого  ориенталиста  и  знатока
раввинской литературы, в Базеле (1611). Иос. Атиаса еврейского ученого и
амстердамского типографа (Амстердам, 1661 и 1667). Не упоминая о  других
более новых, хотя и очень верных изданиях, следует заметить,  что  кроме
текста очень рано стали появляться в  изданиях  варианты,  выбранные  из
различных списков и необходимые  руководства,  чтобы  ориентироваться  в
этом материале для восстановления правильного текста. В  этом  отношении
особенно  замечательны  издания  англичанина  Кенникотта   и   пармского
профессора, итальянца  де  Росси;  первый  сличил  около  600  еврейских
рукописей и извлек из них варианты в своем издании 1776-1780,  а  второй
для своего издания 1784-1788 имел около 700 рукописей. Этими  громадными
трудами пользовались в своих изданиях Дедерлейн и Мейснер  (1793)  и  Ян
(1806).
   Все новозаветные книги написаны на греческом языке,  за  исключением,
может  быть,   Евангелия   Матфея,   которое,   по   мнению   некоторых,
первоначально было написано  по-арамейски  и  потом  уже  переведено  на
греческий язык. Относительно характера языка новозаветных книг на Западе
тянулся долгий спор в XVII и даже в  XVIII  в.  между,  так  называемыми
пуристами, с одной стороны, и гебраистами  или  эллинистами,  с  другой.
Пуристы утверждали, что язык  новозав.  писаний  есть  чистый  греческий
язык, не уступающий по чистоте  языку  классиков,  свободный  от  всяких
солецизмов и барбаризмов, и  в  частности  от  гебраизмов.  Гебраисты  в
новозав. языке находили очень много гебраизмов и  вообще  не  признавали
языка чистым. Победа в споре осталась  за  гебраистами.  Если  тогдашний
греческий  язык,  так  называемый  александрийский  диалект,  во  многом
отличается от языка древних классиков, то язык  новозаветный  по  своему
гебраистическому   характеру   в   свою   очередь   отличается   и    от
александрийского  диалекта  (С.  Смирнов,  "Филологические  замечания  о
языках новозав. в сличении с классическим при чтении Послания ап.  Павла
к Ефесеям", Москва, 1873). До книгопечатания новозаветные книги,  как  в
ветхозав.,  распространялись  чрез  переписывание  и  подвергались,  как
всякие другие писания, искажениям и изменениям. Теперь считают  в  Новом
Завете около 80000 вариантов. Впрочем, надо заметить,  большинство  этих
вариантов касается самых незначительных мелочей, и при сличении с  более
исправными  списками  они  прямо  объясняются  и  оказываются   простыми
ошибками и описками. Новозаветный текст очень рано был подвергнут ученым
наблюдениям  и  исправлениям,  и  очень  рано  составлялись  правильные,
критически проверенные списки. Между такими трудами в древности особенно
замечательны были труды  знаменитого  александрийского  ученого  Оригена
(умер в 254 г.), антиохийского пресвитера Лукиана  (умер  в  311  г.)  и
египетского епископа Исихия.
   Печатные издания Нового  Завета  появились  позднее  изданий  Ветхого
Завета.  В  первый  раз  весь  Новый  Завет  появился  в   Комплутенской
полиглотте, в 1514 г. Новый Завет здесь  составляет  пятый  том  (первые
четыре тома обнимают Ветхий Завет на еврейском, халдейском, греческом  и
латинском языках, в шестом томе помещен  словарь  с  грамматикой.  Новый
Завет здесь издан не критически, по новым и несовершенным рукописям и не
везде правильно). В 1516 г. в Базеле под редакцией Эразма Роттердамского
Новый  Завет  был  издан  с  латинским  переводом   и   с   критическими
примечаниями.  У  Эразма  под  руками  было   менее   списков,   чем   у
комплутенских ученых - только пять и самый  древний  Х  в.  Это  издание
немного отличается от комплутанского.  Дальнейшие  издания  представляют
подражание или комплутенскому  или  эразмовскому,  или  смешивают  то  и
другое. Таково например, издание Роб. Стефана (Париж, 1546 и  1549  г.),
но особенною известностью пользовалось его третье издание - edilio regia
- 1550 года. Но Роберт Стефан в  первый  раз  разделял  Новый  Завет  на
стихи. Более удовлетворительно издание Т. Безы,  первое  греко-латинское
издание (Париж, 1565). Пользуясь главным образом изданием Т. Безы, но не
упоминая о нем в своем хвалебном  предисловии,  лейденские  типографщики
бр. Эльзевиры выпустили в 1624 г. свое издание.  Оно  повторялось  много
раз и получило название texlus receptus (общепринятый текст). Правда, он
был очень распространен,  но  самым  исправным  его  назвать  нельзя.  С
эльзевирского издания 1678 г. сделано было наше московское издание  1821
года. В лондонской полиглотте Бриана Вальтона, еп. честерского, 1657 г.,
у Фелля, еп. оксфордского, 1675 г. и  Джона  Милля,  1707  г.  вместе  с
текстом  собраны  различные  варианты  и  замечания  из   многочисленных
рукописей для  критических  работ  над  историей  текста.  Этим  богатым
материалом воспользовались для исправлены текста анг