сть В. бьет ключом в его трех  последних  операх:  "Волшебном
стрелке",  "Эврианте"  и  "Обероне".   Она   чрезвычайно   разнообразна.
Драматические моменты, любовные, тонкие  черты  музыкального  выражения,
фантастический элемент - все было доступно широкому дарованию  В.  Самые
различные образы очерчены этим музыкальным поэтом с  большой  чуткостью,
редким выражением. В. - большой мелодист. Патриот в душе, он  не  только
разрабатывал народные мелодии, но и создавал свои в чисто народном духе.
Изредка  его  вокальная  мелодия  в  скором  темпе  страдает   некоторой
инструментальностью: она  как  будто  написана  не  для  голоса,  а  для
инструмента,  которому  технические  трудности   более   доступны.   Как
симфонист,  В.  владел  оркестровой   палитрой   в   совершенстве.   Его
оркестровая  живопись  полна  воображения  и   отличается   своеобразным
колоритом.  В.  -  по  преимуществу  композитор  оперный;  симфонические
произведения, писанные им для концертной эстрады,  далеко  уступают  его
оперным увертюрам. В области песни и инструментальной камерной музыки, а
именно фортепианных сочинений, В. оставил замечательные образцы.
   Вебер родился 18-го декабря 1786 года. Нельзя  сказать,  чтобы  он  в
молодости прошел систематическую и строгую музыкальную школу. Рано начав
заниматься музыкой, В., вследствие постоянных странствований  его  отца,
погруженного в разные музыкальные  предприятия,  был  лишен  возможности
систематически заниматься у какого-нибудь одного преподавателя. Чуть  ли
не первым учителем игры на фортепиано, у  которого  В.  занимался  более
продолжительное время, был Г„шкель, затем  по  теории  -  Михаил  Гайдн.
Первые произведения В., появившиеся в печати в 1798 году, были маленькие
фуги.  Затем  В.  был  учеником  органиста  Кальхера  в  Мюнхене.  Более
основательно  теорию  композиции  В.  впоследствии  прошел   с   аббатом
Фоглером, имея товарищами  по  занятиям  Мейербера  и  Готфрида  Вебера.
Первым сценическим опытом В. была опара: "Die Macht der  Liebe  und  des
Weins". Хотя В. в ранней молодости писал много, но первый успех выпал на
его долю, благодаря опере "Das Waidmadchen" (1800).  Опера  14-тилетнего
композитора была дана на многих  сценах  Европы  и  даже  в  Петербурге.
Впоследствии  В.  переработал  эту   оперу,   которая,   под   названием
"Сильвана", до сих пор держится на  многих  оперных  германских  сценах.
Написав оперу "Peter  Schmoll  und  seine  Nachbarn"  (1802),  симфонии,
фортепианные сонаты, кантату "Der erste Ton", оперу "Абу Гассан" (1810),
он дирижировал оркестром в разных городах и концертировал.  Популярность
его началась с 1814 года, когда он сочинил воинственные песни  на  стихи
Теодора Кернера: "Lutzows wilde Jagd", "Schwertlied"  и  кантату  "Kampf
und Sieg", по случаю битвы при  Ватерло.  Написанные  затем  в  Дрездене
юбилейная увертюра, мессы в es и g кантаты имели гораздо меньший  успех.
Еще в 1810 году Вебер обратил внимание на сюжет "Фрейшютца"; но только в
1819 т. он начал  писать  оперу  на  этот  сюжет,  обработанный  Киндом.
"Фрейшютц", поставленный в  1821  г.  в  Берлине,  вызвал  положительный
фурор, и слава В. достигла своего апогея. "Наш  стрелок  попал  прямо  в
цель", писал Вебер либреттисту Кинду. Бетховен, удивленный произведением
В., говорил, что он не ожидал этого от столь мягкого человека и  что  В.
следует писать одну оперу за другой. До "Фрейшютца" в том же  году  была
поставлена "Прециоза" Вольфа, с музыкою В.  По  предложению,  сделанному
венской оперой в 1822 г., В. написал "Эврианту"(в 18 месяцев). Но  успех
оперы  был  уже  не  столь   блестящий,   как   "Фрейшютца".   Последним
произведением В.  была  опера.  "Оберон",  после  постановки  которой  в
Лондоне, в 1826 г., В. скоро умер. В 1861 г. воздвигнут  В.  памятник  в
Дрездене, работы Ритшеля.

   Литература. Ср.  "Hinterlassene  Schriften",  изд.  Геллем  (Дрезден,
1828); "Karl Maria von W. Ein Lebensbild", Макса Мария фон В. "  (1864);
"Webergedenkbuch" Кохута (1887); "Reisebriefe von Karl Maria von  W.  an
seine Gattin" (Лейпциг, 1886); "Chronol. thematischer Katalog der  Werke
von Karl Maria von W. " (Берлин, 1871).
   Из произведений В., кроме  вышеупомянутых,  укажем  на  концерты  для
фортепиано и оркестра, ор. 11, ор. 32; "Concert-stuck", ор. 79; струнный
квартет, струнное трио, шесть сонат для фортепиано и  скрипки,  ор.  10;
концертный дуэт для фортепиано и кларнета, ор. 48; сонаты  ор.  24,  49,
70; полонезы, рондо, вариации  для  фортепиано,  концерт  для  кларнета,
andante и rondo для фагота и оркестра, концерт для фагота,  "Auforderuug
zum Tanz" ("Invitation a la danse") и др.
   Н. Соловьев.
   Вегетарианство. - В половине нашего  столетия,  в  Англии  (1847),  а
затем в Америке и на материке Европы  возникли  общества  вегетарианцев,
члены которых считают единственно естественною пищею  человека  продукты
растений. Употребление вина и всяких возбудительных  средств  ими  также
отвергается. Некоторые из этих обществ однако же допускают  употребление
яиц, молока и вообще  молочных  скопов.  Членов  этих  обществ  называют
вегетарианцами, а самое учение их вегетарианством (от латинск.  Vegetare
- произрастать). Не подлежит ни малейшему сомнению, что человек, питаясь
исключительно произведениями растительного царства,  может  поддерживать
свое существование, свои силы и здоровье в той же  степени,  как  и  при
смешанном питании. Многие семена (чечевица, горох, бобы) содержат в себе
белковых веществ, в коих особенно нуждается человек, столько же  и  даже
больше, чем иные мяса (в бараньем мясе на 1000 частей - белковых веществ
220, в бычачьем
   - 173, а в чечевице - 264, в горохе -  223),  но  они  перевариваются
человеком гораздо хуже, чем большинство мяс и других продуктов животных.
Последнее вегетарианцы стараются устранить с помощью приготовления пищи,
что, без сомнения, возможно. Они  утверждают,  что  человек  создан  для
питания исключительно растениями,  ссылаясь  в  этом  случае  на  Кювье,
Гумбольта и другие высокие авторитеты. В  этом  виде  такое  утверждение
неверно. Кювье говорит следующее: "человек приспособлен, по-видимому,  к
питанию преимущественно  плодами,  корнями  и  другими  сочными  частями
растении". Таким образом, хлебные зерна тоже должны бы входить в  состав
его пищи, но "овладевши огнем" говорит тот же  Кювье,  "человек  получил
возможность питаться всякою пищею". При настоящих условиях наилучшею для
человека   пищею   действительно   следует   считать   пищу   смешанную,
растительноживотную, но статистика показывает, что  только  сравнительно
малая часть человечества имеют  возможность  питаться  смешанною  пищею;
рабочие классы повсюду волею или неволею  суть  вегетарианцы,  доказывая
тем, что растительная пища способна поднять каждую работу.  Кроме  того,
доказано, что в Европе оказалось уже явление, называемое  экспекторациею
и состоящее в уменьшении относительного числа скота. В Азии это  явление
уже почти совершилось, особенно в наиболее культурных  и  населенных  ее
странах,  а  именно  в  Китае  и  Японии.  Происходит   это   вследствие
естественного увеличения населения и постепенного расширения земледелия,
а также фабричного и заводского производств.  Таким  образом  волею  или
неволею человечество влечется, в более или менее  отдаленном  будущем  к
вегетарианству.  Соображая  все  сказанное,  приходится  признать,   что
вегетарианство, несмотря на возражения  многих  докторов  и  физиологов,
имеет    вполне    реальные    основания,    как    научные,    так    и
культурно-исторические. К числу научных данных в  пользу  вегетарианства
необходимо еще присоединить  доказательства,  почерпнутые  из  сравнения
организации  человека  и   ближайших   к   нему   животных,   а   именно
человекоподобных обезьян (гориллы, оранга, шимпанзе и  пр.).  Противники
вегетарианства, во что бы то  ни  стало,  сравнивают  зубную  систему  и
органы пищеварения человека с  зубами  и  пищев.  орг.  не  ближайших  к
человеку животных, а весьма от  него  далеких,  напр.,  свиньи,  зубы  и
пищеварительный  орг.  которой,   впрочем,   вовсе   и   не   сходны   с
человеческими. Что же касается до человекоподобных обезьян, то их зубная
система и орг. пищев. поразительно сходны с человеческими.  По  всем  же
сведениям имеющимся о назв. обезьянах, они питаются  в  диком  состоянии
исключительно растительною  пищею,  преимущественно  плодами.  Поборники
вегетарианства называют его часто учением о согласной с  природою  жизни
(Naturgemasses Leben), проповедуя  не  только  воздержание  от  животной
пищи, но и всякую трезвость. Они указывают  на  слабую  болезненность  в
своей среде, на опасное возбуждение страстей, вызываемое животною пищею,
наркотиками, алкоголическими напитками и т.д. С этической точки  зрения,
говорят они, самое убиение животных для употребления  в  пищу  их  мяса,
представляет нечто несогласное с природою человека.
   Общества покровительства животным доказывают, что  культурные  народы
давно   признают   необходимость   убиения   животных    за    печальную
необходимость. Общества эти стремятся сколь  возможно  более  уменьшить,
даже совершенно устранить страдания убиваемых или обреченных  на  работу
животных. Вегетарианцы  доходят  в  указанном  отношении  до  крайности,
осуществление которой  в  настоящее  время  не  мыслимо;  но  в  будущем
человечество, силою вещей, все более и более будет приближаться к  идеям
вегетарианцев  даже  и  относительно  убиения  животных,  так  как   оно
постепенно  превратится  из   некрофагов   -   потребителей   мертвечины
(выражение   вегетарианцев)   в   потребителей    плодов    и    овощей.
Антивегетарианцы, обсуждая  вопрос  о  печальной  необходимости  убивать
животных, доходят до другой крайности. Призывая на помощь учение  о  так
называемой "борьбе за существование", они утверждают, что в этой борьбе,
и только в ней, заключается залог прогресса,  залог  усовершенствования.
Видя повсюду непрерывную битву всех против всех они готовы считать,  что
именно борьба поддерживает в  природе  здоровую,  свежую  жизнь,  а  мир
производит болезненность и гниль.  Правильная  точка  зрения,  очевидно,
лежит  между  приведенными  крайностями,   ибо   человечество   очевидно
стремится к упразднению всякой борьбы в своей среде, усиливая  в  то  же
время  свою  борьбу  с  окружающими,  общефизическими  условиями.  Итак,
вегетарианцы не правы только в том отношении, что они полагают возможным
осуществить свое учение в наше  время,  когда  условия  для  этого  мало
благоприятны, что, впрочем, не только не вредно,  но  в  высшей  степени
полезно, ибо они разрабатывают способы питания и вообще образа жизни,  к
которому человечество должно будет примкнуть неминуемо в более или менее
далеком будущем.
   Первое и самое знаменитое вегетарианское общество основано в Англии в
1847 году в Манчестере - это именно "The vegeterian society". Оно  имеет
разветвления по всей Великобритании и Северной Америке. Издает множество
книг ради пропаганды своего учения и в том числе журнал:  "The  dietetic
reformer and vegetarian messenger, the monthly Journal of the vagetarian
Society". В Германии  и  Швейцарии  также  имеются  свои  вегетарианские
общества. Они менее распространены в  странах  более  южных:  в  Италии,
Испании, где мясная пища вообще в гораздо меньшем  употреблении,  чем  в
Северной Европе. Во  Франции,  где  собственно  началась  вегетарианская
проповедь, оно стало распространяться сравнительно недавно,  так  как  и
там мясная пища далеко не  так  распространена,  как  в  более  северных
странах. В России хотя и имеются  вегетарианцы,  но  общества  еще  нет.
Учение это, однако же, все более и более распространяется, и  число  его
адептов, не считая народные массы, которые повсюду держатся растительной
пищи, должно считать десятками тысяч.  В  Англии,  Германии,  Австрии  и
Швейцарии имеются специально для вегетарианцев приспособленные гостиницы
(отели); в одном Лондоне до 30 и ресторанов в Англии  до  60.  Такие  же
учреждения находятся и в  остальных  среднеевропейских  странах.  Усилия
вегетарианской кухни направлены к тому, чтобы придать растительной  пище
возможно большую питательность  и  удобоваримость.  Обращается  внимание
также на вкусность и разнообразие. В гостиницах стараются  удовлетворить
и  остальным  требованиям   вегетарианцев:   обилию   чистого   воздуха,
приспособлениям  к   физическим   упражнениям   и   т.   д.   Литература
вегетарианства весьма обширна. Одно манчестерское общество имеет  в  год
до 50000 франков, употребляемых  им  преимущественно  на  издание  книг.
Приводим заглавия некоторых из этих изданий: Gleises,  "Thalysia  ou  la
nouvelle existence" (Париж, 1821, изд. 2, 1842, 3 части);  Bonnegoy  (du
Vexin), "Le vegetarianisme ou le regime  vegetarian  rationnel"  (Париж,
1891);  "The  vegetarian  Society's  Annual"  (Манчест.);  "Vegetarische
Rundschau" (с 1881); Carlotta Schulz, "Vegetarisches Kochbuch"  (Берлин,
1891); A. H. Бекетов, "Питание человека в настоящем  и  будущем"  (Спб.,
1879); A. Kingsford, "Die Pflanzennahrung bei  den  Menschen"  (Лейпциг,
1891, перевод с английского доктора Адергольдта).
   А. Бекетов.
   Вегетация. - Слово, взятое с латинского, употребляется иногда  вместо
слова растительность или вместо слова прозябание и даже рост.
   Веданта - одна из  шести  главных  школ  индийской  философии.  Слово
ved-anta значит конец  вед.  Первоначально  это  название  относилось  к
трактатам философского и мистического содержания, помещавшимся  в  конце
Вед, в числе так называемых брахман. Большая  часть  этих  теософических
трактатов обозначалась также как тайное учение - упанишад.  Впоследствии
эта  древняя  ведийская  теософия  послужила  основанием   и   священным
авторитетом для ортодоксальной школы индийской метафизики, к  которой  и
перешло название  веданта.  Иначе  она  называется  uttaramimansa,  т.е.
вторая  миманза,  в  отличие  от   первой,   purva-mimansa,   содержащей
религиозно-практическую часть ортодоксального брахманизма (слово mimansa
значит усидчивое исследование). Время возникновения веданты  или  второй
миманзы, как систематического учения, неизвестно, но  во  всяком  случае
принадлежит  к  эпохе  послебуддийской,  так  как   уже   в   древнейшем
ведантийском сочинении - Брахма-Сутре
   - встречается, между прочим,  полемика  с  буддистами  по  вопросу  о
реальности внешнего мира. Названное  классическое  сочинение  ведантизма
написал, по  преданию,  мудрец  Бадараяна  (по  некоторым  -  Вьяса),  а
комментарием снабдил Санкара (или Санкарачарья). О времени жизни первого
совершенно ничего неизвестно, Санкара же, по общепринятому  мнению,  жил
около VIII в. по Р. X.
   По учению веданты (как оно излагается в  Брахма-Сутре  и  комментарии
Санкары), источник истинного ведения (vidyа)  есть  откровение  (сruti).
Откровением признается  здесь  все  содержание  вед,  которые  произошли
раньше мира, из дыхания верховного существа (Брахмы),  и  лишь  записаны
впоследствии древними  святыми  мудрецами  (rishi).  Как  действительным
источником  и  авторитетом,  ведантийские   философы   пользуются   лишь
позднейшею, теософическою частью вед, т.е. упанишадами. Для пояснения  и
дополнения того, что дано в откровении, служит предание  (smriti),  куда
относятся, между прочим, книги Ману и Багавадгита (теософический  эпизод
в Магабгарате). Хотя откровение содержится в  Ведах,  но  одно  изучение
священного текста не дает само по себе  истинного  разумения:  требуются
еще иные, предварительные условия. Таковы: 1) различение между вечным  и
невечным бытием; 2) отречение от всякой внешней награды в сем мире  и  в
будущем; 3) обладание так наз.  шестью  средствами:  спокойствием  духа,
умеренностью,  отрешенностью,  терпением;   сосредоточенностью,   верою;
4)стремление к избавлению. Помимо этих нравственных условий, сохраняются
в силе и общественные ограничения. Как ортодоксальная система, связанная
с реакционным движением  против  уравнительных  принципов  буддизма,  В.
допускает в число своих адептов только дважды  рожденных  членов  высших
каст, отрицая у судр всякую правоспособность  к  познанию  истины;  зато
среди  искателей  высшего  ведения  отводится  место  богам   индийского
пантеона.
   Истина, познание которой есть высшая цель  (правоспособных)  людей  и
богов, есть внутреннее единство всего сущего и тождество между познающим
субъектом и абсолютным существом. Эта истина выражается в трех формулах,
взятых ведантою из упанишад: 1) сущее оно, только одно - без другого; 2)
это -  ты  (tat  tuam  asi),  3)  я  есмь  брахма  (аham  brahma  asmi).
Множественность отдельных существ и вещей  есть  произведение  неведения
(avidya). Знающий истину во всем видит одно, и  себя  самого,  свой  дух
(аtman) сознает тождественным с верховным духом (parama-atman). Хотя св.
писание (т.е. упанишады) представляет Брахму двояко:  как  качественного
(sagunam),   напр.   хотящего,    видящего,    действующего,    и    как
бескачественного (nirgunam), напр. нематериального, беспространственного
и т.п.; но  только  это  второе  отрицательное  понимание  соответствует
Брахме, как предмету истинного ведения, первое же относится к нему  лишь
как к предмету богопочитания. Всякое определенное свойство,  приписанное
абсолютному существу, нарушает его безусловное единство. Тем  не  менее,
чтобы не  свести  верховное  начало  к  пустому  отвлечению,  ведантисты
утверждают его как сущее, мыслящее, блаженное. Но это значит только, что
оно не лишено бытия в том смысле, как лишены  его  предметы  вымышленные
(т.е. оно не есть фикция), что оно не лишено мышления, как лишены его  (
или представляются лишенными) предметы бездушные, и. наконец, что оно не
лишено блаженства, как низшие  страдательные  существа.  А  так  как,  с
другой  стороны,  слова:  бытие,  мышление,   блаженство   употребляются
обыкновенно неведущими людьми в смысле неподобающем истинно  сущему,  то
правильнее о сем последнем говорить,  что  оно  не  есть  ни  сущее,  ни
несущее, ни мыслящее,  ни  немыслящее,  ни  блаженное,  ни  неблаженное.
Учение о двояком познании брахмы, как sagunam и как nirgunam, имеет свою
ближайшую аналогию в александриской и патристической философии, именно в
различении  между  положительным  богословием  (Jeologia  katajatikh)  и
отрицательным (J. apojatikh).
   На вопрос: каким  образом  из  абсолютно-единого,  неопределенного  и
бескачественного духа происходит призрак множественного и разнообразного
бытия - мир "имен и форм" (mana-rupam) - В. отвечает, с  одной  стороны,
философскою мыслью  о  вечном  бытии  в  абсолютно-едином  потенциальной
множественности творческих сил (сakti); эта мысль, напоминающая  Платона
и Аристотеля, несогласима, однако, с основным положением В., что  всякая
множественность  и  определенность  есть  произведение  неведения,  т.е.
субъективный обман. С другой стороны,  на  этот  главный  метафизический
вопрос В. отвечает поэтическими образами, не совсем  совпадающими  между
собою по  смыслу.  Так,  Брахма  представляется  то  как  волшебник  или
фокусник, забавляющийся фантасмагорией кажущегося мира, то -  как  паук,
ткущий из самого себя паутину мировых законов и явлений.
   С точки зрения последовательного  ведантизма  вся  космология  должна
сводиться к утверждению  тождества  мира  и  абсолютного  существа.  Эта
истина  доказывается   в   Брахмасутре   посредством   анализа   понятия
причинности, из которого явствует, что мир не может быть  действием  или
произведением Брахмы, а что Брахма и мир  суть  одно  и  то  же  в  двух
аспектах: ведение и неведение.  Как  путник  в  лесу  принимает  толстую
веревку за змею, так человек, лишенный истинного ведения, принимает  мир
за что-то самостоятельно существующее и  отличное  от  Брахмы.  Подобным
образом и психология ведантийская должна лишь