росить  о  приостановке  продажи,
когда сумма В. покрывается чистым  двухгодовым  доходом  имения;  платеж
рассрочивается по-полугодно; неисправность должника в этом случае влечет
за собою уплату 10% неустойки.  Вообще  действует  правило,  что  В.  на
доходы с недвижимого имения может быть обращено не иначе, как с согласия
должника.  Кроме  главных  способов  В.,   существуют   специальные,   в
зависимости от свойства имущества и от  личности  должника.  С  железных
дорог принудительное В., вообще говоря, не может  быть  произведено;  по
закону, железная дорога со всеми  ее  принадлежностями  составляет  одно
нераздельное имущество, и потому нельзя обращать В. ни на  принадлежащие
ей предметы, ни на деньги в ее кассах. Правлению посылается повестка  об
исполнении  и,  если  в  течение  3-х  месяцев   требование   не   будет
удовлетворено,   взыскатель    может    просить    суд    о    признании
общества-ответчика несостоятельным должником. С крестьян и  крестьянских
обществ,  казаков  и  башкир  взыскание  производится  так,   чтобы   не
расстроить хозяйства должника; поэтому избрание способа В. не зависит от
взыскателя, но В. совершается в  последовательности,  указанной  законом
(т. XII Св. Зак., Уст. каз. сел., ст. 384
   - 407; т. IX, особ. прил. I, ст. 24, прим. 3).
   Сперва обращается В. на доходы  от  недвижимого  имения,  если  такое
имеется сверх двора  и  надела,  затем  на  движимость,  но  с  большими
изъятиями. Тем же стремлением  предупредить  экономическое  расстройство
должника вызваны законы о В.  с  имуществ  ловцов  прикаспийских  рыбных
промыслах (т. XII, Уст. гор. и  сед.  хоз.)  и  с  имуществ  самоедов  и
калмыков (т. X, ч. 2, ст. 252 и 1020). О предметах, не подлежащих аресту
при обыкновенном порядке В.

   Литература. Мен, "Древнее право";  М.  М.  Ковалевский,  "Современный
обычай и древний закон"; его же, "Закон и обычай на  Кавказе";  Ihering,
"Geist  des  romischen  Rechts";   Keller,   "Romischer   Civilprocess";
Муромцев,  "Гражданское  право  древнего   Рима";   Ефимов,   "Посильная
ответственность должника по римскому праву"; Дмитриев, "История судебных
инстанций от Судебника до Учреждения о губерниях" (М., 1859); Н.  Ланге,
"Древнее русское уголовное судопроизводство" (Спб., 1884).
   М. Брун.
   Виадуки или путепроводы (франц. Viaduc, нем. Viaduct, англ. Viaduct).
-  Обыкновенно  принято  называть  так  значительных   размеров   мосты,
устраиваемые чрез  овраги  или  сухие  долины,  или,  вообще,  там,  где
требуется провести шоссейную или железную дорогу выше поверхности земли.
Постройка виадуков составляет очень важный отдел инженерного  искусства,
в особенности в странах с большими неровностями  земной  поверхности.  В
России, в Крыму, при  постройке  ЛозовоСевастопольской  железной  дороги
пришлось прибегнуть к их помощи;  с  постройкой  же  железных  дорог  на
Кавказа для виадуков в России открылось обширное поле.
   Когда приходится провести дорогу на значительной  высоте  над  земной
поверхностью, вопрос о том: устроить ли для этой цели виадук или  просто
земляную насыпь, решается  на  основании  следующих  соображений.  Объем
насыпи, небольшой при  малых  ее  высотах,  быстро  возрастает  по  мере
увеличения  высоты  и  при  том   не   пропорционально   ей,   а   почти
пропорционально ее квадрату. Примерно также возрастает и  ее  стоимость.
Стоимость же В. мало изменяется с увеличением высоты, так как  пролетные
части остаются  приблизительно  те  же,  а  увеличиваются  только  быки;
возрастание их стоимости идет гораздо медленнее и более  приближается  к
простой  пропорциональности  высоте.  Таким  образом  оказывается,   что
начиная с известного предела высоты насыпь становится уже более дорогой,
чем  В.  Этот  предел  зависит  от  многих  условий:  стоимости  работы,
материалов, системы В. и пр. Для каменных виадуков  его  можно  полагать
примерно в. 10 - 15 сажен. Далее: насыпь, пересекая долину,  преграждает
сток дождевым и снеговым водам. Если  бассейн  долины  обширен,  то  для
пропуска этих вод в насыпи придется делать очень значительные отверстия,
в виде мостов, при чем в случаях исключительных  по  обилию  атмосферных
вод, которые заранее  трудно  предвидеть,  оставленные  отверстия  могут
оказаться недостаточными и насыпь под давлением скопляющейся воды  может
разрушиться. Виадук вполне избавляет от возможности подобных  катастроф.
Наконец, площадь основания насыпи очень велика по сравнению с  площадью,
занимаемой виадуком, что часто имеет важное значение.
   Виардо  (Michelle-Pauline  Viardot-Garcia),   знаменитая   певица   и
сочинительница многих музыкальных произведений, родилась в Париже в 1821
г., дочь певца Гарсиа и сестра знаменитой Марии Малибран; пению  училась
у своего отца, по фортепиано была ученицей Листа, по теории композиции -
Рейха. Превосходное контральто, необычайного объема  -  от  fa  в  малой
октаве до верхнего сопранового do  -  соединялось  у  В.  с  чрезвычайно
счастливой артистической натурой. В. принимала  участие  в  концертах  с
1837. г., а на сцене дебютировала в 1839 г., в Лондоне. В  том  же  году
она выступила в Париже, в итальянской опере, находившейся под  дирекцией
Виардо, за которого и вышла замуж несколько лет спустя. Блестящий  успех
не покидал ее на оперных сценах Вены, Берлина, Петербурга, Москвы и  др.
В 1849 году В., по желание Мейербера, исполнила в Париже парию  Фидес  в
"Пророке". В  этой  роли  она  выказала  себя  не  только  замечательной
певицей, но и даровитой актрисой. Необычайный успех имела В.  в  1859  в
"Орфее" Глюка) в Theatre-Lyrique в Париже. Из  сочинений  В.  пользуются
большим  распространением  в  музыкальном  мире:   серия   романсов   на
французские тексты, двенадцать русских романсов, шесть  мазурок  Шопена,
переложенных для пения. Кроме того, В. написала три небольшие оперы; "Le
dernier sorcier", "L'orgie", "Trop de femmes". Сочинения  В.  отличаются
самостоятельностью,  вкусом  и  прекрасной  музыкальной  подготовкой.  В
настоящее время В. занимается педагогической деятельностью. Ее  советами
пользовались многие русские и иностранные певицы. Из  детей  В.  получил
большую  известность  скрипач   Поль   Виардо,   ученик   Леонарда.   Он
концертировал с большим успехом, между прочим и в  Петербурге.  Известна
многолетняя дружба, соединявшая нашего Тургенева с В. и ее мужем; в доме
В. он и умер.
   И. С.
   Вибрация (Vibratio - колебание, от латинского vibrare) -  музыкальный
и  научный  термин,  обозначающий  колебание  воздуха,  происходящее  от
дрожания какого-нибудь тела, как-то:  струны,  металлической  пластинки,
голосовых связок, натянутой кожи, колокола, а также от  дрожания  столба
воздуха  в  каждом  духовом   инструменте   Это   колебание   производит
музыкальный звук. Не следует смешивать  вышеупомянутую  вибрацию  с  так
называемою вибрацией голоса певца или играющего на струнном инструменте.
Такая вибрация  или  тремолирование  состоит  скорее  в  очень  быстром,
равномерном и весьма незначительном чередовании  повышения  и  понижения
звука. Такой прием называется vibrato, tremolando. Н. С.
   Вивальди (Антонио Vivaldi) - итальянский скрипач и композитор, род. в
Венеции во второй половине XVII ст., умер  в  1743  г.,  был  аббатом  и
директором консерватории в  Венеции.  В.  был  так  предан  музыке,  что
однажды во время богослужения оставил алтарь с целью записать  пришедшую
в голову очень счастливую музыкальную мысль. За это В. чуть не подвергся
преследованиям инквизиции и спасся только тем, что был признан человеком
ненормальным. В.  развил  форму  скрипичного  концерта.  Он  написал  30
скрипичных концертов, много симфонических произведений, трио, сонат  для
скрипки и 26 опер.
   Н. С.
   Виварий (Vivarium) -  помещение,  назначенное  для  содержания  живых
животных.
   Вивисекция или живосечение есть  оперативный  прием,  применяемый  на
живых животных, с целью выяснения отправлений  тех  или  других  органов
нашего тела и в  особенности  внутренних,  мало  или  вовсе  недоступных
непосредственному наблюдению. Путем  вивисекций,  конечно,  различных  в
разнообразных случаях, исследователь проникает в разнообразные полости -
в черепную, грудную, брюшную и т. д., доходит до  интересующего  органа,
будет ли то сердце, печень, мозг, нерв и т. д., исследует  их  на  месте
путем  физико-химических  способов,  узнает  эффекты  или  продукты   их
деятельности механического, химического или нервного характера;  или  же
удаляет органы из тела,  чтобы  последующим  наблюдением  выпадающих  из
жизненного оборота явлений составить себе представление о роли,  которую
играл удаленный орган в теле. Наконец, вивисекция предпринимается иногда
с целью только удаления из  тела  того  или  другого  органа  -  сердца,
печени, мышцы и т. д., функция которых  уже  исследуется  вне  тела  при
определенных  физико-химических  условиях,   изменяемых   по   произволу
исследователем. Таким  путем  и  добыть  почти  весь  ценный  фактически
материал,  относящийся  к  области  явлений   кровообращения,   дыхания,
пищеварения, выделения, к иннервации различных органов, к общей  нервной
и мышечной физиологии и к специальной физиология  спинного  и  головного
мозга  и  нервов.  Таким  образом  очевидно,  что  В.  является  орудием
физиологического экспериментального исследования, с  которым  неразрывно
связан поступательный ход биологических  и  медицинских  наук.  Не  будь
вивисекций на животных, мы бы не имели никакого представления о животном
электричестве, т.  е.  электрических  токах  мышц,  нервов  и  мозга,  о
функциях чувствующих и двигательных нервов,  психомоторных  и  сенсорных
функциях головного мозга и вообще о механизме нервных актов,  и  так  во
всем, что касается жизни нашего тела. Если бы  что-либо  могло  не  дать
развиться вивисекциям со времен Гипокрита и по  наши  дни,  то  наука  о
жизни вся бы покоилась на  одних  условных  фантастических  гипотезах  и
умозрениях. В. представляют необходимейшее орудие исследования  как  для
патолога,  применяющего  их  с  целью  выяснения  причин  патологических
уклонений функций или отдельных органов, или целого тела в совокупности,
так и  для  фармаколога,  ставящего  себе  задачей  определить  механизм
действия тех или других лекарственных веществ и ядов на различные органы
тела.  Герофил  и  Эразистрат,  вожди  Александрийской   школы,   первые
произвели рассечение на живых животных - козах и даже  на  преступниках,
приговоренных к смерти, а знаменитый  Гален  (между  131  и  200  годом)
развил и укрепил вивисекционный метод в  добыл  значительное  количество
ценных  физиологических  фактов.  Это   вивисекционное   направление   в
физиологии в последующие за Галеном столетия периодически то затихало на
долгое  время,  то  вновь  выражалось  в  лице   лучших   представителей
биологических и медицинских наук - Гарвея, Граафа, Мальпигия, Левенгука,
Галлера,  Спалланцани,  Фонтана,  Чарльза  Белля,  Легаллуа,   Гальвани,
Александра Гумбольдта и  Маттеучи.  Но,  как  метод  исследования,  была
окончательно введена и установлена в области биологических и медицинских
наук лишь с начала этого столетия, благодаря Мажанди  (1783  -  1855)  и
Иоганна Мюллера(1801  -  1858).  От  них  берет  начало  плеяда  ученых,
достигших огромной известности в  области  биологических  наук,  каковы,
напр.,   Клод-Бернар,   Пфлюгер,   Дюбуа-Раймон,   Гельмгольц,   Лудвиг,
Гейденгайн,  Германн,  Сеченов,  Мечников  и  т.  д.,  доказавших,   что
поступательное движение биологии и  медицины  не  мыслимо  без  широкого
разумного  применения  вивисекционного  метода,  открывающего  нам   при
содействии ныне очень развившихся приемов физики, химии и микроскопии не
только механизм нормальных функций органов тела, но и причины  уклонения
этих функций от нормы при разнообразных физиологических и патологических
условиях жизни живых организмов.  Описательная  анатомия,  изучаемая  на
трупах. не в состоянии открыть нам того, что делается в частях организма
во время жизни, т. е. историю  протекающих  в  них  событий.  На  трупе,
напр., артерии почти всегда бывают пусты или только наполнены  газом,  и
всякий, кто подобно Эразистрату наблюдал бы артерии только на трупах, не
был бы в состоянии оценить роль артерий  в  кровообращении;  и  в  самом
деле,  этот  выдающийся  исследователь  смотрел  на  артерии,   как   на
воздухоносные трубки, находящиеся в сообщении с воздухоносными  трубками
легкого. Между тем  Галену  стоило  только  обнажить  артерии  на  живых
животных, чтобы сразу видеть эти трубки наполненными пробегающей  в  них
кровью и отчетливо определить их назначение в теле, и так во  всем,  что
касается  функций  различных   органов   животного   организма.   Первым
приобретением В. метода была точная  локализация  жизненных  функций  по
различным анатомическим аппаратам  животного  тела.  Первые  вивисекторы
полагали, что этим исчерпываются  назначения  В.,  и  такое  направление
последних изменилось лишь с той минуты, когда  биологами  и  физиологами
был установлен вопрос о  механизме  функций  и  наука  о  жизни  приняла
механическое направление, в течение настоящего столетия принесшее  такие
плоды,  о  которых  никогда   и   не   мечтали   исследователи   прежних
виталистических и анимистических школ.  Применение  физико-химических  и
механических знаний к исследованию явлений жизни возвысило  значение  В.
как в биологии, так и в медицине  до  такой  степени,  что  лаборатории,
снабженные всем, что необходимо для В.,  являются  неизбежным  атрибутом
даже  всех  почти  без  исключения  клиник.  Вопросы,   возникающие   из
наблюдения над течением болезней у больных людей, а равным образом и над
лечением последних теми или другими  средствами,  изучаются  и  детально
анализируются  путем  целесообразных  опытов  на  животных,  на  которых
выясняется механизм  нарушения  функций,  соответствующий  данной  форме
заболевания, и действие при этом на организм тех или  других  физических
условий   и    лекарственных    веществ.    Клиника    ставит    вопросы
экспериментальной лаборатории, а последняя, опираясь на вивисекц.  метод
исследования животных, ближайших к человеку,  силится  открыть  механизм
заболевания  и  агенты,  могущие  восстановить  нормальные   функций   в
заболевшем организме. Утилитарное значение В. сказывается особенно резко
в  области  практической   медицины,   так   как   открытие   источников
заболевания,  механизма  расстройства  функций  и   механизма   действия
лекарственных  веществ  немыслимо  без  опытов   на   животных.   Только
убедившись в безвредности вещества или тех или других физических условий
животных организмов или даже в благоприятном действии изучаемых  агентов
на деятельность  различных  органов  тела,  позволительно  приступать  к
применению этих средств  или  физических  агентов  на  больной  организм
человека: такова основная мораль  современной  медицины.  Для  последней
объектом экспериментального исследования может служить  только  животный
организм, доступный анализу только путем  В.;  обязанности  же  медицины
перед больным человечеством сводятся лишь к облегчению его  страданий  и
восстановлению  его  здоровья  по  известным  уже  строго   определенным
способом. Из сказанного очевидно то огромное  значение,  которое  должен
иметь В. экспериментальный метод в области  не  только  биологии,  но  и
медицины.
   Исключение  из  науки  вивисекции,   как   непозволительного   метода
исследования, свелось бы к одному из двух: или к  полному  застою  наших
медицинских знаний, к обречению ее на неподвижность, или, что скорее,  к
усилению человеческих страданий и к повышению смертности,  так  как  при
этом объектами исследования, за неимением других, стали бы сами  люди  и
они бы поневоле испытывали на себе невыгодные  последствия  всевозможных
проб и  манипуляций,  не  прошедших  через  контрольный  ряд  опытов  на
животных. Представителями антививисекционного взгляда являются  общества
покровительства животных. Сперва  во  Флоренции,  в  которой  действовал
знаменитый вивисектор Шифф, а затем и  в  Англии  с  1870  г.  поднялась
сильная агитация со стороны  общества  покровительства  животных  против
производства каких бы то ни было опытов на  животных,  -  сопряженных  с
пролитием их крови. Результатом этого  движения,  прошедшего  через  ряд
горячих прений в стенах английского парламента  (1876  г.  11  августа),
явился билль (Cruelty to animals act), по  которому  право  производства
опытов на животных с физиологической целью ограничивалось  определенными
государственным секретарем лицами и учреждениями, причем  лошади,  ослы,
собаки, кошки должны были быть совершенно исключены  из  числа  объектов
для В. опытов;  кроме  того,  все  остальные,  допускавшиеся  до  опытов
животные, должны быть наркотизованы до бесчувственности и  тотчас  после
опыта  должны  быть  убиваемы.  Не   удовлетворившись   подобного   рода
ограничениями В., главное агитировавшее против них  общество  -  Society
for the prevention  of  cruelty  to  animal  и  другие  общества  защиты
животных, распространением сенсационных брошюр о бесполезных истязаниях,
которым подвергают  ученые  различных  животных  в  своих  лабораториях,
стремились восстановить общественное мнение  настолько,  чтобы  В.  были
окончательно воспрещены законом, чего однако не  удалось  достигнуть,  в
виду резкого протеста ученых сил страны. Аналогичное движение, хотя и  в
более слабой степени, разыгралось почти в то же время и в Германии, и во
главе  его  Эрнст  Вебер,  в  сочинении  своем  "Die  Folterkammern  der
Wissenschaft.  Eine  Sammiung  von  Thatsachen  fur  das  Laienpublikum"
(Лейпциг, 1879), нападал на злоупотребления  В.,  называя  знаменитейших
физиологов нашего времени  бессовестными  преступниками  и  палачами,  и
доказывал, не  понимая  дела,  всю  иллюзорность  пользы  В.  в  научном
отношении и т. д.;  он  требовал,  чтобы  все  общества  покровительства
животных  соединились  для  общего  протеста   против   В.   направления
физиологии и для внесения в рейхстаг петиции monstre о полном запрещении
В. на животных. Но  здравый  смысл  нации  и  интеллигентного  общества,
подкрепляемый и  просвещаемый  такими  прекрасными  брошюрами,  как:  L.
Hermann,  "Die  Wivisectionsfrage"   (Лейпциг,   1877);   Ludwig,   "Die
Wissenschaftliche  Thatigkeit   in   den   physiologischen   Instituten"
(Лейпциг, 1879); Heidenhain, "Die Vivisection im Dienste der  Heilkunde"
(Лейпциг, 1879) и Holz,  "Wider  die  Humanaster.  Rechtfertigung  eines
Vivisektors" (Страсбург, 1883) - устранил всякие  серь„зные  последствия
раздувавшегося Эрнстом Вебером антививисекционного движения и  право  В.
без  всяких  ограничений  осталось,  как  и  прежде,   достоянием   всех
экспериментальных лабораторий и  клиник.  У  нас  в  России  курляндское
общество покровительства животных, 4 августа 1880  года  подало  петицию
министру юстиции, касающуюся ограничения злоупотребления В. в  различных
факультетах и академиях Империи. Опираясь на  то  положение,  что  закон
преследует вообще всякое терзание и истязание  животных  в  обыкновенном
смысле слова, и что творится при вивисекции в  лабораториях,  по  мнению
курляндского общества, возбуждает лишь один ужас и негодование  с  точки
зрения  гуманитарной  цивилизации  и  морали,  общество  это   требовало
вмешательства закона, который бы допускал В. только в крайне необходимых
случаях  и  устранял  возможность  злоупотребления  ими.  Там,  где   В.
сопровождались мучениями  животных,  превосходящими  пределы  того,  что
требовалось научной постановкой опыта, или там, где В. производится  без
достаточной научной необходимости,  там  виновники  должны  быть  строго
наказаны законом. Не вступая в подробности  требований  этого  общества,
указывавшего в частности еще и на то, что учащиеся не в пра