орово 
смахивал на галлюцинацию. Посреди шумных кварталов Капутты, как и  все 
южные  портовые  города,  здорово   похожей  на  крикливую   роскошную 
красавицу, не  слишком  уделяющую внимание  личной  гигиене,  высилась 
огромная башня из белоснежного камня. Широченный проем парадного входа 
был элегантно задрапирован полотнищем  тонкой узорчатой ткани. Если  я 
все  правильно  понял,  этим   и  ограничивалась  немудреная   система 
дворцовой безопасности... Во всяком случае, никаких стражников у этой, 
с позволения сказать, "двери" не было. 
    - Это  кричащая  дверь,  Макс.  -  Снисходительно  объяснил  Кофа, 
посмеиваясь над  растерянным  выражением  моего лица.  -  Если  в  дом 
захочет зайти человек с дурными намерениям, дверь начнет  пронзительно 
кричать, и  тогда  дворцовые  стражи  покинут  покои,  в  которых  они 
предаются отдохновению... 
    - Неплохая  у  ребят работа!  -  Ехидно фыркнул  я.  -  "Предаются 
отдохновению", ишь ты! 
    - А ты  как думал! -  Не менее  ехидно подтвердил Кофа.  - Это  же 
Куманский Халифат, мальчик! Здесь знают, как прожить жизнь, затрачивая 
на это минимальные усилия... 
    -  В  чьи  покои  блистательные  господа  прикажут  отнести   свое 
имущество? - Робко осведомился  предводитель носильщиков. Отмечу,  что 
этот дядя, очевидно, тоже был в курсе насчет того, как "прожить жизнь, 
затрачивая на это  минимальные усилия"  - его работа  состояла в  том, 
чтобы гордо вышагивать впереди нашей очаровательной компании. Впрочем, 
я вполне готов допустить, что он  был единственным, кто знал дорогу  к 
месту назначения... 
    - Две большие сумки - в мои покои. - Тут же ответил Кофа. - А  все 
остальное - в покои  этого господина. - Он  невежливо ткнул пальцем  в 
мою сторону. 
    - "Все остальное" - это нашего  пленника? - Ворчливо спросил я.  - 
Спасибо, сэр!  Всю  жизнь  мечтал  оказаться  наедине  с  каким-нибудь 
бесчувственным телом... 
    - "Все  остальное -  это  значит: твою  сумку... ну,  и  пленника, 
заодно. - Подтвердил сэр Кофа. - Должен же кто-то его сторожить! Перед 
отъездом  Джуффин  сказал  мне,  что  ты  несешь  ответственность   за 
благополучный исход нашего дела - вот и неси ее на здоровье! 
    Потом нас разлучили: диван, на котором лежал этот ужасный человек, 
считавший себя моим коллегой, поволокли  направо по коридору, а  меня, 
соответственно, налево. Оставалось только благодарить небо, что в этом 
прекрасном Мире существует Безмолвная речь:  без Кофы мне сразу  стало 
как-то чересчур одиноко, и  только возможность в случае  необходимости 
перекинуться  с   ним  парочкой   слов  примиряла   меня  с   жестокой 
действительностью... 
    Вид моих апартаментов порядком поднял мне настроение: это были две 
небольшие смежные комнаты, такие уютные, что я, пожалуй, не  отказался 
бы погостить здесь несколько дольше, чем предполагалось. Больше  всего 
меня порадовало наличие второй комнаты,  куда я тут же велел  сгрузить 
сверток с нашим пленником: в  обществе его неподвижного тела,  которое 
совершенно не походило на  нечто живое, мне действительно  становилось 
немного не по себе... 
    Носильщики почтительно откланялись и удалились, прихватив с  собой 
громоздкий уладас. Я остался один и огляделся. Пол был устлан огромным 
пестрым ковром, мебель не отличалась особым разнообразием: пять мягких 
диванов, здорово  похожих на  тот, на  котором меня  сюда принесли.  Я 
заглянул в дальнюю  комнату, где  уже лежал  сверток с  бесчувственным 
телом нашего пленника.  Там я  обнаружил еще несколько  диванов -  или 
уладасов! Размеры  одного из  них вызывали  особое уважение:  по  моим 
подсчетам, на  нем могла  бы выспаться  целая дюжина  человек.  Логика 
подсказывала, что  именно  сие  монументальное  сооружение  полагалось 
считать кроватью, а на  остальных диванах следовало бодрствовать...  Я 
задумчиво покивал,  посвятил  еще несколько  минут  сумбурным  поискам 
ванной комнаты, ничего не нашел и послал зов Кофе. 
    "Спасайте!" - Потребовал я. 
    "Что, ты  уже  влип  в  неприятности? -  Мне  показалось,  что  он 
совершенно не удивился. - И когда же ты успел?" 
    "Я еще не  влип в  неприятности, но  скоро влипну,  если не  найду 
уборную. -  Пообещал  я. -  Вы,  часом, не  в  курсе, где  ее  следует 
искать?" 
    "А, понимаю!  -  Рассмеялся  Кофа.  -  Знаешь,  жители  Куманского 
Халифата крайне застенчивы в вопросах  личной гигиены. Поэтому вход  в 
сортир ты  обнаружишь  где-нибудь под  ковром,  скорее всего  в  самой 
дальней комнате, если в твоих апартаментах их несколько: здесь принято 
тщательно маскировать подобные вещи!" 
    "Спасибо. -  Вздохнул  я.  -  С  ума  сойти  можно  -  какие  они, 
оказывается, деликатные!" 
    Еще  минут  пять  я   от  души  развлекался,  пытаясь   приподнять 
тяжеленный ковер. Судьба была  ко мне благосклонна:  в конце концов  я 
все-таки  обнаружил  крышку  люка,  под  которой  находилась   хрупкая 
деревянная лестница,  ведущая  в  подземелье.  Зато  там  моему  взору 
предстали не только минимальные сантехнические "удобства", но и  такой 
роскошный мраморный бассейн, наполненный теплой ароматной водой, что я 
тут же простил стеснительному хозяину дома все свои мучения. Я отмокал 
там часа два, пока меня не настиг зов сэра Кофы. 
    "В  настоящий  момент   меня  как   раз  несут   по  коридору   на 
торжественную встречу с гостеприимным хозяином этого дивного дворца. - 
Сообщил он. - Полагаю,  на твоем пороге  уже топчутся носильщики,  так 
что не вздумай пугать их своим обнаженным телом." 
    "Спасибо,  что   предупредили.  Вообще-то,   с  меня   бы   вполне 
сталось..." -  Вздохнул я,  неохотно  извлекая это  самое  "обнаженное 
тело" из бассейна. 
    Парадная гостиная  блистательного господина  Кумкура  Шимукурумхи, 
агальфагулы  Капутты,  превзошла  мои  самые  смелые  представления  о 
гостиных вообще  и о  гостиных высокопоставленных  вельмож  Куманского 
Халифата в  частности... Уладас,  на  котором мне  пришлось  совершить 
долгий путь по коридорам дворца,  установили на краю бассейна -  вроде 
того, в котором я  только что купался, вот  только его размеры  вполне 
позволяли  устроить   какие-нибудь   международные   соревнования   по 
плаванию. Неподалеку я  с облегчением обнаружил  такой же "диван",  на 
котором возлежал  сэр Кофа.  У  него было  лицо человека,  только  что 
попавшего в рай после долгих лет аскетического подвижничества. 
    - А где хозяин дома? - Поинтересовался я. - Или у местных  жителей 
не принято делить трапезу с гостями? 
    - Хозяин дома сидит на другом берегу. - Невозмутимо объяснил Кофа. 
    - Где? - Ошалело переспросил я. - На каком "другом берегу"?! 
    - На противоположной стороне бассейна.  - Пояснил Кофа. - Вот  он, 
разве не видишь? Согласно местным правилам хорошего тона мы еще не так 
близко знакомы  с  господином  агальфагулой, чтобы  обедать  на  одном 
берегу:  иногда  во  время  еды  с  людьми  случаются  всякие  смешные 
казусы... ну,  ты понимаешь,  я полагаю!  А вот  нас с  тобой  усадили 
рядышком, как старых  приятелей, поскольку мы  приехали сюда вместе  и 
вряд ли способны шокировать друг друга, что бы с нами не  стряслось... 
По-моему, очень удобная система! 
    - Да уж! - Фыркнул я. - Знаете, Кофа, мне почему-то кажется, что я 
все-таки  смог  бы   вас  шокировать  -   при  определенном   стечении 
обстоятельств, конечно! 
    Обнаружить хозяина дома оказалось не  так уж легко: нас  разделяло 
метров двадцать,  я полагаю.  Все-таки я  озадачил этой  работой  свои 
глаза  и   кое-как   разглядел  толстого   бородатого   дядю,   удобно 
устроившегося на огромном  уладасе. Покрой его  костюма так и  остался 
для меня полной  загадкой: с  такого расстояния я  мог увидеть  только 
сверкание нескольких пудов  драгоценных ожерелий, каковые  он на  себя 
навесил в честь такого  торжественного события. Судя  по всему, это  и 
был великолепный агальфагула благословенного города Капутты. 
    - Ага, значит дружеская беседа за обедом не предусмотрена  местным 
регламентом. - Понимающе кивнул я. - Что ж, это даже к лучшему: больше 
съедим... 
    - Ну почему, дружеская беседа за обедом очень даже  предусмотрена! 
- Заверил меня сэр Кофа. Просто тебе лучше заранее смириться с мыслью, 
что общение происходит на повышенных  тонах. К сожалению, в  Куманском 
Халифате  не  принято  пользоваться  Безмолвной  речью  для   светской 
болтовни. Куманцам,  и вообще  всем обитателям  Уандука это  искусство 
дается не так легко, как нам, угуландцам. 
    - Значит, они - мои товарищи по несчастью. - Усмехнулся я. 
    - Ну да, уж ты-то можешь их понять! - Согласился Кофа. - Так что к 
Безмолвной  речи  здесь  прибегают  только  в  случае  крайней  нужды: 
например,  для  неотложных  деловых  переговоров  с  отсутствующими... 
Сможешь докричаться до  блистательного господина Кумкура  Шимукурумхи, 
мальчик? Было бы неплохо, если бы у тебя хватило пороху  поблагодарить 
его за гостеприимство фразой, состоящей больше, чем из двух слов! 
    - Попробую. -  Вздохнул я.  - Только  напомните еще  раз, как  его 
зовут, этого самого "блистательного господина"? 
    - Кумкур Шимукурумхи. - Флегматично повторил Кофа. - Впрочем, тебе 
не обязательно  называть  его  по имени.  Вполне  достаточно  сказать: 
"Господин агальфагула"... 
    -  Час  от  часу  не  легче!  Думаете,  я  действительно  способен 
произнести  это  слово  хотя  бы  по  слогам?  -  Проворчал  я.  Потом 
сосредоточился,   напрягся,    несколько   раз    произнес    шепотом: 
"агальфагула,  агальфагула,  агальфагула",  -  убедился,  что   вполне 
способен совершить и  это чудо,  снабдил свои  легкие хорошей  порцией 
воздуха и истошно заорал: 
    - Я  рад,  что мне  наконец  удалось осчастливить  ваш  дом  своим 
присутствием, господин агальфагула! 
    - Сразу видно царственную особу! - Одобрительно заметил сэр  Кофа. 
-  "Осчастливить  своим  присутствием"  -   это  надо  же!  До   такой 
формулировки даже я не  додумался! А что, правильно,  сэр Макс, так  и 
надо! 
    - Мой дом был готов смиренно рухнуть, когда принял под свою  крышу 
таких  могущественных  людей,  и   только  милость  небесного   свода, 
изначально благосклонного к  моим просьбам, позволила  ему устоять!  - 
Хорошо поставленным баритоном заорал хозяин дома. Его речь  показалась 
мне необыкновенно отчетливой. Неудивительно: полагаю, его опыт ведения 
светской беседы в таких тяжелых условиях был куда богаче нашего! 
    - Выразить не могу, как нас радует благосклонность небесного свода 
к вашим просьбам! - Заорал  сэр Кофа. - Мне  и моему спутнику было  бы 
очень жаль, если бы ваш прекрасный дворец действительно рухнул в самом 
начале нашего визита... 
    -  Но  он  может  рухнуть,  не  устояв  под  тяжким  грузом   моей 
неописуемой скорби, если  вы не  соизволите отведать моего  меда. -  С 
энтузиазмом сообщил господин  Кумкур Шимукурумхи.  Все-таки я  наконец 
запомнил его грешное имечко, вот уж не ожидал, что это возможно! 
    - Я бы  пожалуй действительно отведал  его меда, -  тихо сказал  я 
Кофе, - вот только я не очень понимаю: а где, собственно говоря, еда? 
    - Как где? В бассейне. - Рассмеялся Кофа. 
    Я присмотрелся  и  увидел,  что  по  воде  плавают  многочисленные 
изящные плотики, уставленные посудой.  Вокруг, спокойные и  бесшумные, 
как  акулы,   плавали   слуги,  увешанные   драгоценностями,   но   не 
обремененные излишком одежды:  кажется, на их  головные повязки  пошло 
куда больше ткани, чем на набедренные... 
    - Видишь, их головы укутаны тканью разного цвета. - Тоном  учителя 
начальных классов  объяснил  сэр  Кофа.  -  Если  ты  хочешь  отведать 
содержимое одного  из блюд,  достаточно понять,  какого цвета  головой 
убор у парня,  ошивающегося поблизости от  этого плотика, и  крикнуть: 
"красный", или "коричневый"... Все очень просто! 
    - Как,  интересно, я  могу разобраться  с блюдами,  если я  ничего 
отсюда не вижу? - Возмутился я. 
    - Не видишь? - Удивился Кофа. -  Если бы я знал, что у тебя  такие 
плохие глаза, давным-давно заставил бы тебя купить очки, а еще лучше - 
посетить хорошего знахаря... Ладно, могу дать тебе хороший совет: зови 
желтого. Кажется, этот тип описывает круги возле блюда со  знаменитыми 
Куманскими кушшами. Во-первых, они не  сладкие - а я догадываюсь,  что 
от сладкого  ты устал  еще на  таможне! -  а во-вторых,  это то  самое 
блюдо, которое ты в  свое время не стал  заказывать у ворчуна  Мохи... 
Впрочем, тебе  даже повезло:  каким бы  мастером не  был наш  Мохи,  а 
настоящие кушши, приготовленные под небом Уандука, все-таки лучше! 
    - Вообще-то у Мохи я их  заказал на следующий же день, просто  вас 
тогда рядом не было.  - Ностальгически улыбнулся я.  - Но ваш совет  - 
это именно то, что требуется... Эй, желтый! 
    Пловец шустро подгреб к нашему  "берегу" и опустил поднос рядом  с 
изголовьем моего уладаса. Я  мельком подумал, что  на сей раз  сбылась 
голубая  мечта  моего  детства:  в  то  время  я  постоянно  порывался 
пообедать лежа на диване, но  мама решительно возражала против  такого 
вопиющего нарушения священной "декларации прав мебели". 
    -  Я   желаю   вам  легендарного   аппетита   и   непревзойденного 
пищеварения, о  блистательный  королевский посланец!  -  Бодро  заорал 
хозяин дома. 
    -  Как  это  мило:  пожелать   мне  не  какого-нибудь,  а   именно 
"легендарного" аппетита! - Вздохнул я. - Это сколько же надо  сожрать, 
чтобы об этом сложили легенду?! 
    -  Много.  -  Ухмыльнулся  Кофа.  -  Извини,  мальчик,  но  ты  не 
потянешь... 
    Кушши оказались  совершенно  превосходными, орать  приходилось  не 
слишком часто: все-таки у нас с гостеприимным хозяином дома нашлось не 
очень много точек соприкосновения, необходимых для того, чтобы  беседа 
вышла за рамки  обычного обмена любезностями.  Так что нашу  вечеринку 
можно было считать  вполне удавшейся. Часа  через два господин  Кумкур 
Шимукурумхи приступил  к прощальной  речи. На  сей раз  он орал  минут 
десять кряду, чтобы подробно изложить  нам все причины, по которым  он 
не может позволить себе роскошь  и дальше пребывать в нашем  обществе. 
Потом  дюжие  носильщики  взвалили  на  свои  многострадальные   плечи 
чудовищный "диван",  на котором  возлежал хозяин  дома, и  скрылись  в 
одном из дверных проемов в глубине гостиной. 
    - Предполагается, что теперь мы тоже должны разбредаться по  своим 
покоям? - Спросил я. 
    - Предполагается,  что теперь  мы  наконец-то можем  искупаться  в 
бассейне. - Ехидно возразил Кофа. -  Если бы мы с господином  Кумкуром 
были хорошими приятелями,  он бы  непременно к  нам присоединился.  Но 
плавать в бассейне с малознакомыми людьми - это моветон! 
    - А плавать обязательно? - Мрачно спросил я. - Честно говоря,  это 
не совсем то, что мне сейчас требуется! 
    -  Разумеется  не  обязательно!   -  Рассмеялся  Кофа.  -   Просто 
считается, что  нам этого  хочется.  А если  тебе не  хочется,  можешь 
продолжать жевать, или отправляться восвояси, как угодно. На сей  счет 
нет никаких определенных инструкций, с чем тебя и поздравляю! 
    - Вообще-то я собирался погулять по  городу. - Признался я. -  Как 
вы думаете, это возможно? 
    - Разумеется.  -  Улыбнулся  Кофа.  -  Прикажи  своим  носильщикам 
отнести тебя на прогулку... 
    - Носильщикам? - Удрученно переспросил я. - Вообще-то я  собирался 
прогуляться в одиночестве.  У меня  слабость к  одиноким прогулкам  по 
незнакомому городу... 
    - Так это и будет прогулка в одиночестве. - Кофа пожал плечами.  - 
Одинокая прогулка  на уладасе...  Неужели ты  думаешь, что  носильщики 
начнут наперебой набиваться тебе в приятели, жаловаться на жизнь,  или 
рассказывать старые анекдоты? 
    - Не думаю. - Вздохнул я. - Но они будут присутствовать... 
    - Тоже мне  присутствие! -  Фыркнул Кофа.  Потом сделал  серьезное 
лицо и внушительно добавил: - Если ты очень хочешь устроить себе пешую 
прогулку по Капутте  - на здоровье!  Но на твоем  месте я бы  все-таки 
воздержался... Без уладаса тебя, чего доброго, примут за бродягу,  или 
заезжего пирата. Или твой костюм привлечет внимание настоящих  бродяг, 
каковых тут великое множество. Дело вполне может закончиться тем,  что 
тебе придется  защищать свою  жизнь, метать  Смертные шары,  плеваться 
ядом направо и  налево - оно  тебе надо?! И  вообще, в  благословенной 
Капутте любителя  пеших прогулок  ждет целая  куча самых  экзотических 
неприятностей, влипнуть в которые проще простого. Это тебе не Ехо, где 
любой иностранец может  сутками слоняться по  Старому Городу, и  никто 
даже  не  поинтересуется,  кто  он  такой  и  что  делает  в   столице 
Соединенного Королевства  -  разве что  он  учинит дебош,  или  начнет 
раздеваться догола на Площади Побед Гурига  VII... И потом, ты же  еще 
никогда в  жизни не  гулял  по незнакомому  городу, лежа  на  уладасе! 
Неужели ты такой зануда, что не хочешь попробовать, как это бывает? 
    - Ваша правда.  - Улыбнулся  я. -  Ладно, буду  кататься, вы  меня 
убедили! 
    - Только не очень увлекайся.  - Тоном строгого папочки сказал  сэр 
Кофа. - Караван в Кумон отправляется  завтра утром, еще до полудня,  и 
мне не хотелось бы силой вытаскивать тебя из постели. 
    - А  зачем  меня  оттуда  вытаскивать? -  Усмехнулся  я.  -  Хвала 
Магистрам, мы  с  вами  в  Куманском  Халифате,  так  что  меня  можно 
доставить к месту действия вместе с постелью, кружкой камры и утренней 
газетой, заодно! Кстати, здесь есть утренние газеты? 
    - Насколько мне известно,  только вечерние. - Совершенно  серьезно 
ответил  Кофа.  -  Для  того,  чтобы  газета  вышла  утром,  ее  нужно 
напечатать ночью, а  куманцы считают,  что под  покровом ночи  следует 
творить только злые дела... 
    Прогулка   по   вечерней    Капутте   показалась   мне    довольно 
занимательной, но не доставила того неописуемого наслаждения,  которое 
я обычно испытываю,  разгуливая по улицам  любого незнакомого  города. 
Наверное  к  стертым  камушкам   древних  мостовых  Капутты   все-таки 
следовало нежно прикасаться своими собственными ногами, а не  попирать 
их подошвами  сандалий  молчаливых носильщиков  уладаса...  Поэтому  я 
вернулся  домой  довольно  рано,  утешая  себя  обещанием   непременно 
наверстать упущенное, когда  наша миссия в  Кумоне будет  благополучно 
завершена, и я смогу позволить  себе роскошь сколько угодно  плеваться 
ядом в подданных куманского  халифа - в  том случае, если  пророчества 
сэра Кофы  касательно  многочисленных опасностей,  грозящих  любителям 
пеших прогулок, окажутся не лишенными оснований... 
    Бесцеремонный зов Кофы разбудил меня на рассвете - мне показалось, 
что в данном случае им руководил скорее некоторый садизм, чем насущная 
необходимость: до отбытия каравана оставалось  еще добрых три часа.  К 
счастью, в моей дорожной сумке  нашлась бутылочка с бальзамом  Кахара, 
так что через несколько минут я уже с восторгом пялился на причудливые 
темно-багровые переливы утреннего неба -  еще никогда в жизни  рассвет 
не казался  мне  таким  фантастическим!  Считать,  что  я  по-прежнему 
нахожусь на той  же самой  планете, под белесым  небом которой  прошли 
последние несколько лет моей  жизни, становилось все  затруднительнее. 
Счастье, что мой рассудок давным-давно добровольно подал в отставку  и 
теперь мирно доживает свои последние денечки, не слишком-то вмешиваясь 
в мои дела, в противном случае мне пришлось бы немедленно сойти с  ума 
вместо того,  чтобы  просто наслаждаться  этим  невероятным  зрелищем. 
Оказалось, что это  было только  начало: когда  мы с  Кофой прибыли  к 
месту сбора, мне оставалось признать, что денек выдался тот еще! 
    - А ты никогда  прежде не видел куфагов,  да? - Всело спросил  сэр 
Кофа.  В   его   голосе   отчетливо   слышались   интонации   бывалого 
путешественника,