змыл над землей, повинуясь моему приказу. Я сидел на дне
корзины и молча смотрел в небо, затянутое тучами. Удивительное дело: на сей
раз я даже не вспомнил о том, что боюсь высоты. Я вообще старался не
забивать свою голову всякими ненужными мыслями, а просто смотрел на
холодное зеленоватое свечение, очерчивающее контуры одного из облаков, а
когда в неаккуратном лохматом разрыве показалась совершенно круглая луна,
медленно улыбнулся, сочтя ее появление добрым знаком.

- Пузырь действительно летит очень быстро, - шелестящий голос Магистра
Нуфлина нарушил тишину. - И это лишний раз доказывает, что я сделал
правильный выбор, когда настоял на твоей кандидатуре.

Мне показалось, что старик говорит довольно приветливо. Отсутствие
Джуффина, очевидно, оказывало на него весьма благотворное воздействие, по
крайней мере, сварливые интонации исчезли напрочь.

- Вы все-таки немного погорячились, - смущенно сказал я. - Я неплохо
управляюсь с транспортными средствами, у меня они начинают бегать с такой
скоростью, что ваши знаменитые гонщики от зависти млеют, это правда... Но
охранник из меня тот еще. Вы ведь сами знаете, я не очень опытный колдун.

- Ты совершенно неопытный, до безобразия молодой, к тому же еще не
слишком-то освоился в нашем Мире, - равнодушно согласился Нуфлин. - Зато ты
очень удачлив и, что особенно важно, ужасно хочешь, чтобы наше путешествие
завершилось благополучно. А твои глупенькие желания имеют куда большую
власть над реальностью, чем иные заклинания. Полагаю, это мой единственный
шанс добраться до Харумбы. Если бы я считал, что мне требуется
профессиональный охранник, я бы, пожалуй, взял в спутники Сотофу: она очень
умелая девочка. Или твоего начальника - из бывших убийц получаются самые
умелые защитники...

- Сэр Джуффин сказал, что вы ему совсем не доверяете, - заметил я,
чувствуя, что отчаянно краснею. - Ни ему, ни сэру Шурфу, вообще никому...
Только мне. Потому, дескать, что у нас с вами нет - и, разумеется, быть не
может! - никаких счетов. Мне это кажется немного странным: вы же видите
людей насквозь. И наверняка отлично понимаете, что Джуффин не стал бы
делать вам гадостей напоследок, правда?

- Знаешь, мальчик, я действительно долгое время полагал, что вижу людей
насквозь, - задумчиво ответил Магистр Нуфлин. - Мне очень нравилось думать,
что так оно и есть... Старость отвратительная штука, но одно-единственное
преимущество у нее все-таки имеется. Она избавляет от иллюзий. От любых
иллюзий, в том числе и касательно собственной исключительности. Не такой уж
я мудрец, как принято полагать. Я действительно всегда был довольно
прозорлив и весьма хитер, но это не значит, что я способен видеть людей
насквозь. На это никто не способен. Можно прочитать чужие мысли - невелика
наука! Можно с уверенностью предсказать действия любого живого человека:
порой мне кажется, что нет ничего проще... Но узнать, кто на самом деле
стоит перед тобой, - невозможно! Ты понимаешь, о чем я?

- Не знаю, - честно сказал я. - Скорее все-таки нет...

- Что ж, если говоришь, что нет, значит, у тебя есть шанс понять, -
оптимистически заявил Нуфлин. - Видишь ли, мальчик, каждый из нас живет в
окружении загадочных существ - других людей. Но когда ты пытливо
вглядываешься в лицо очередного незнакомца, пытаясь понять, что за человек
стоит перед тобой, ты видишь не его, а всего лишь свое собственное
отражение, часто искаженное до неузнаваемости, но все же... Положим, ты
способен прочитать его мысли - и что с того? "Я ненавижу тебя!" - думает
незнакомец, и ты решаешь, будто он действительно враг, поскольку ты сам
употребил бы такие слова только размышляя о враге. А на самом деле никакой
он не враг, ему решительно наплевать на тебя, просто у него, предположим,
болит голова, и в такие минуты он с ненавистью думает о любом, кого
встречает на своем пути... Теперь понимаешь?

- Вы хотите сказать, что мы примеряем на себя слова, мысли и поступки
других людей, чтобы составить хоть какое-то представление о них? И оно
всегда оказывается ошибочным, поскольку мы знаем, что говорит или делает
другой человек, но не знаем почему? - нерешительно откликнулся я.

- Ловишь на лету, - одобрительно отозвался старик. - Так что когда Джуффин
говорит тебе, будто я ему не доверяю, он невольно заблуждается. Он делает
этот вывод, располагая весьма полным набором моих слов, решений и
поступков, даже воспоминаниями об интонации и выражении лица - и примеряет
их на себя. Но для того чтобы понять, почему я отказался от его помощи, ему
потребовалось бы надолго залезть в мою шкуру - что вполне возможно, когда
такой умелый колдун, как сэр Халли, имеет дело с другими людьми. Но я-то
под свою шкуру никого не пускаю, уж на это моего могущества хватит до
самого конца! То же самое происходит, когда я пытаюсь разобраться, что за
тип этот кеттариец, наемный убийца, которому я - чего скрывать! - обязан
относительно легкой победой в войне за Кодекс; один из немногих знатоков
почти недоступного мне искусства, каковое патетически именуется Истинной
магией; умелый начальник Тайного Сыска - можно подумать, что он родился
специально для этой должности! - трогательно опекающий своих подчиненных...
Я знаю о твоем опекуне очень много, наверняка куда больше, чем он
предполагает. Но я по-прежнему не знаю: кто он? И уже вряд ли когда-нибудь
узнаю... А что касается моего отказа от его услуг - разумеется, я не
настолько глуп, чтобы предположить, будто Джуффин перережет мне глотку, как
только летающий пузырь удалится от столицы. Просто меня посетило некое
предчувствие, и теперь я знаю, что ты - единственный спутник, который мне
требуется на этой самой последней дороге... Что там внизу, кстати?

- Темнота, - лаконично ответил я.

- И никаких огней, да? Что ж, значит, Ехо уже далеко позади, - печально
вздохнул Нуфлин. - За нашей болтовней я так и не успел попрощаться с этим
городом.

- Уехать - это и есть попрощаться, - тихо возразил я. - Зачем еще какие-то
дополнительные церемонии? Я раньше все время старался почувствовать что-то
особенное, покидая то или иное место. Когда был совсем молодой и глупый,
даже стихи всякий раз писал по такому поводу... А потом вдруг понял, что
любой отъезд - поступок вполне самодостаточный.

Признаться, я несколько обалдел от собственной наглости. Если бы вчера
кто-нибудь сказал мне, что я начну спорить с Великим Магистром Нуфлином
Мони Махом, чуть ли не учить его жизни, я бы немедленно отвез этого пророка
к ближайшему знахарю, от греха подальше. Но старик совсем не рассердился.
Он посмотрел на меня со снисходительной улыбкой и, как мне показалось, с
некоторым любопытством.

- А ты что, был поэтом, мальчик? - недоверчиво спросил он. - Вот уж никогда
бы не подумал. Ты не похож на поэта. Слишком практичный.

- Вы же сами сказали, что невозможно разобраться, что представляет из себя
другой человек, - робко улыбнулся я. - Меня, кстати, многие считают
практичным, не только вы... и только я знаю, какой романтический идиот
прячется в этом незамысловатом свертке. - Я выразительно похлопал себя по
животу, давая понять, что обозвал "незамысловатым свертком" свое
собственное тело.

- Странно, - пожал плечами Нуфлин. - Признаться, я думал, что знаю о тебе
если не все, то очень многое. И вдруг выясняется, что сэр Макс поэт...
Удивительно: как эта информация могла не достигнуть моих ушей?

- Ничего удивительного, - смущенно откликнулся я. - Никакой я не поэт,
просто человек, который когда-то очень давно писал стихи, - это разные
вещи. И разумеется, я никогда никому об этом не говорил... Впрочем, нет,
проговорился однажды в присутствии сэра Лонли-Локли, но он - наилучшая
гробница для чужих тайн.

- Полагаю, что так, - рассеянно согласился старик. И с любопытством
спросил: - И какие же стихи ты писал? Ты помнишь хоть что-нибудь?

Мне сегодня то и дело приходилось краснеть от смущения, но сейчас мои уши,
наверное, начали светиться в темноте, как некие чудовищные сигнальные огни
на борту летающего пузыря, сводя на нет нашу маскировку.

- Очевидно помнишь, - усмехнулся Нуфлин. - Ну, прочитай что-нибудь.

Заплетающимся языком я начал бормотать, что, дескать, ничего не помню, и
вообще...

- Ничего, не смущайся, - подбодрил меня он. - Я отлично понимаю, что ты
никому никогда не будешь читать свои стихи - то ли потому, что считаешь их
плохими, то ли потому, что боишься, что они, как некое заклинание, вернут
тебя в прошлое, к тому смешному беззащитному мальчику, который их
написал... Но будь добр, сделай для меня исключение. Мне теперь все можно
доверить.

Грешные Магистры, он так это сказал! В его тихом бесцветном голосе таилось
устрашающее очарование самой смерти - не мрачного чудовища, с удовольствием
похрустывающего разлагающимися остовами, а печального сказочника в темном
плаще, того самого, о котором рассказывал свою последнюю историю Оле Лукойе
- безжалостного, но приветливого всадника, у которого всегда найдется
прелестная и страшная сказка для каждого, чье время закончилось навсегда...
Так что я плюнул на все свои зароки и позволил полузабытым словам выползти
из надежного тайника, спрятанного в самом дальнем углу моего сердца.

Кажется, в эту ночь я прочитал своему спутнику все, что успел написать за
свою коротенькую жизнь, даже рваные строчки, которые я легкомысленно
записывал на бумажных салфетках за бесчисленными столиками маленьких
дешевых кафе, а потом комкал и сжигал или топил в густом томатном соусе. А
мне-то казалось, что я никогда их не вспомню! Ответом было молчание,
долгое, как остаток ночи, - отнюдь не восхищенное, но и неодобрительным я
бы его не назвал. Магистр Нуфлин умел слушать со спокойной, великодушной
бесстрастностью, так что в какой-то момент я почти забыл о его присутствии.
Мне начало казаться, что я остался совершенно один в корзине пузыря
Буурахри и устроил себе такой своеобразный вечер воспоминаний, оглушил свой
разум потоком зарифмованной ритмичной речи - просто чтобы не рехнуться,
болтаясь в чреве сомнительного летательного аппарата между небом и землей.
Когда я наконец заткнулся, то внезапно, без малейшего намека на сомнение
почувствовал, что старик мне благодарен - не потому, разумеется, что мои
юношеские стихи были такими уж великими шедеврами, просто я помог ему
скоротать ночь - одну из многих ночей, стоящих между его немощным телом и
вожделенным бессмертием...

- Постарайся остаться молодым, Макс, - тихо сказал он, когда беспокойные
оранжевые предвестники солнца замельтешили на границе видимой и невидимой
области небес. - Если тебе не удастся перехитрить смерть, хотя бы не
позволяй ей загнать тебя в ловушку обессилевшего стариковского тела. Оно
того не стоит, мальчик. Старость действительно отвратительная штука. Тебе
не понравится... Можешь не отвечать: глупо пытаться говорить о вещах,
которых не понимаешь. И моли судьбу о том, чтобы никогда не понять...

Я молча кивнул.

- А ты таки хитрец почище своего начальника, мальчик, - неожиданно лукаво
сказал Нуфлин. Сейчас его голос звучал вкрадчиво и обладал скрытой, но
ощутимой и даже пугающей силой, как в прежние времена, когда Магистра
Нуфлина Мони Маха можно было называть "великим и ужасным" почти без тени
иронии. Я недоуменно поднял брови.

- Теперь я тебе немножечко должен, - весело объяснил он. - Ты помог мне
дожить до утра - в точности как говорится в одном из твоих странных
коротеньких стихотворений[7]. А поскольку у меня осталось мало времени,
постараюсь вернуть долг как можно скорее.

Я вопросительно уставился на своего спутника.

- Знаешь, почему я дожил до столь преклонных лет? - снисходительно спросил
он. И умолк: очевидно, вопрос не был риторическим, на него полагалось дать
членораздельный ответ.

- Думаю, потому, что вы были сильнее своих врагов, - я пожал плечами, - и
осторожнее. И наверняка гораздо удачливее...

- Все это общие фразы, - отмахнулся Нуфлин. - Неужели ты думаешь, что
умирающий старик нуждается в комплиментах глупого мальчика вроде тебя?
Кстати, я никогда не был самым могущественным колдуном в Соединенном
Королевстве. Возможно, самым умным и предусмотрительным, но что касается
силы - мое имя не значится в списке первых. Но в моем распоряжении с юных
лет имелся один хитрый фокус, весьма полезный для того, кто хочет
оставаться в живых как можно дольше.

- Именно то, что требуется, - уважительно кивнул я.

- У меня было много учеников, - ностальгически сообщил он. - Как Великий
Магистр я был обязан заниматься обучением каждого члена своего Ордена. Но
знаешь, что я тебе скажу? У меня не было ни одного настоящего ученика. Я
всегда понимал, что избранного мною сочтут моим будущим преемником, а я не
собирался обзаводиться преемником. Видишь ли, мальчик, я до последнего
момента надеялся, что сумею перехитрить смерть. А если хочешь прожить
подольше, надо вести себя так, словно считаешь себя бессмертным - так я
думал. Выходит, что ошибался...

- Но ведь там, куда мы едем, вас ждет бессмертие, правда? - осторожно
спросил я.

- Говорят, что так оно и есть, - буркнул Нуфлин. - А я очень стараюсь в это
поверить. Можешь мне поверить, я таки очень стараюсь!.. Ладно, давай
поговорим о деле. Я собираюсь научить тебя этому фокусу. Думаю, кому-кому,
а уж тебе он пригодится, и не раз. Да и мне будет приятно знать, что мое
искусство не умрет навсегда после того, как за мной закроются врата
Харумбы.

Я растерянно молчал, не зная, что тут можно ответить. Благодарить? Но я
здорово подозревал, что пару раз мяукнуть "спасибо" - слишком ничтожная
плата, когда тебе сулят очередное чудо, да еще и столь полезное. Так что
лучше уж молчать в тряпочку и глядеть на своего благодетеля восхищенными
глазами преданного ученика.

- Тебе потребуется время, чтобы как следует освоить мою науку, - строго
сказал Нуфлин. - Что ж, время у тебя, надеюсь, есть. Дело обстоит следующим
образом: нужно соорудить вокруг себя стену из белого кирпича... - Он
снисходительно посмотрел на мою рожу, которая не выражала никаких чувств,
кроме абсолютного непонимания, укоризненно покачал головой и объяснил: -
Разумеется, речь не идет о настоящих строительных работах. Эту стену ты
должен воздвигнуть в своем воображении. Впрочем, обычные фантазии тут не
помогут. Стена из белого кирпича должна быть воздвигнута не наяву, но и не
во сне, а на границе между тем и другим.

- В темноте под закрытыми веками? - Кажется, я начал понимать. В свое время
мне уже доводилось действовать подобным образом, только никаких защитных
стен я не возводил. Писал письмо своему таинственному защитнику, мечу
Короля Мђнина[8] - ни больше и ни меньше...

- Можно сказать и так, - задумчиво согласился Нуфлин. - И запомни:
небрежность тут неуместна. Такую стену можно построить только из очень
хороших кирпичей. Ни один из них не может занять свое место в кладке, пока
ты не убедишься, что его формы безупречны, а ладонь должна ощутить тяжесть
почти как наяву... Разумеется, у тебя уйдет много времени на то, чтобы
представить себе первый кирпич. Наверняка будет очень трудно сложить первый
ряд...

- Могу себе представить! - растерянно сказал я. - Одной ночи тут не хватит.
Если уж на то пошло, мне придется брать очень длинный отпуск. И надолго
отказаться от сна...

- Не обязательно, - покачал головой Нуфлин. - Эту стену ты можешь строить
постепенно, день за днем. Фокус состоит в том, что, закрыв глаза на
следующий день после первой попытки, ты должен увидеть не пустоту, а
результат своей вчерашней работы. С этим у тебя, возможно, тоже будут
трудности - в первое время. Или не будет никаких трудностей. Джуффин
говорил, что ты способный... Главное, не пугайся большого объема работы:
дело того стоит, можешь мне поверить!

- Думаю, что да, - неуверенно согласился я.

- Он, видите ли, думает! - с неподражаемыми интонациями старого скандалиста
с богатым опытом дискуссий на коммунальной кухне возмутился Нуфлин. - Да ты
пока понятия не имеешь, о чем говоришь! - Он немного успокоился и
продолжил: - Эта стена должна окружить тебя как круглая ограда. Чем выше
она будет - тем лучше. Впрочем, ты сам поймешь, когда можно будет
остановиться. И не думай, будто тебе придется воздвигать ее всякий раз,
когда возникнет опасность. Достаточно один раз построить стену. Если ты
выполнишь работу безупречно, она будет защищать тебя всегда, даже в тех
случаях, когда ты о ней не вспомнишь.

И он умолк.

- Это все? - нерешительно спросил я.

- Ну да, - устало ответствовал он. - А чего ты еще хотел?

- И эта стена защитит меня... - Я немного помедлил, глупо ухмыльнулся и
недоверчиво закончил: - от всего на свете?

- Не от всего на свете, а только от внешних врагов, - строго сказал Нуфлин.
- От старости и смерти она не спасает, как видишь... И от разнообразных
хворей, по-моему, тоже, - не знаю, я никогда не пробовал болеть, но своему
здоровью я обязан скорее природе, чем чудесам.

- Ясно, - вздохнул я и тоже замолчал.

Если честно, я здорово сомневался, что когда-нибудь займусь
"строительством" этой таинственной "стены из белого кирпича". Заманчиво, но
чертовски хлопотно. Я заранее предвидел, что у меня попросту не будет
времени возводить эту стену в темноте под закрытыми веками - на службе
спать не очень-то получается, а дома... Да у меня на личную жизнь времени
не хватает, какая уж там "стена"! К тому же до сих пор мне вроде бы вполне
хватало защиты, которой окружил меня невидимый меч Короля Мђнина, с
некоторых пор прочно засевший в моей груди[9]. Разумеется, я не стал
говорить все это Магистру Нуфлину. Я постарался даже не думать об этом,
поскольку был совершенно уверен, что чтение моих мыслей для него - самая
простая вещь на свете.

Но через несколько минут мне стало стыдно. "Умирающий старик - причем самый
могущественный человек в Соединенном Королевстве, заметь, дорогуша! - решил
передать тебе свое сокровенное знание, а ты... - укоризненно сказал я себе.
- Ты мне глубоко противен, сэр Макс! Лентяй, разгильдяй, легкомысленный
болван! Нет уж, ты разучишь его фокус и доведешь исполнение до совершенства
- и не потому, что твоей драгоценной заднице не помешает лишний щит, а
просто из уважения к этому человеку. А потом, когда сам соберешься на
покой, научишь еще кого-нибудь - чтобы его таинственное искусство не
пропало навсегда", - вот приблизительное содержание строгого выговора,
который я себе влепил, разбавляя сие пафосное выступление изрядными
порциями площадной брани. Уж больно я на себя разозлился! Внушение
подействовало. По крайней мере, я решил начать немедленно и тренироваться
всю дорогу. В принципе, я действительно очень быстро всему учусь, так что у
меня имелся шанс управиться с этой грешной стеной до возвращения домой.

Магистр Нуфлин удовлетворенно кивнул. Он явно был в курсе моего внутреннего
монолога. Мне стало ужасно неловко: одно дело уживаться с тем фактом, что
мои мысли читает сэр Джуффин Халли, который и без того знает меня как
облупленного и заранее готов принять меня таким, каков я есть, и совсем
другое - подозревать, что свидетелем твоей немудреной склоки с самим собой
является совершенно посторонний человек. Но мне поневоле пришлось смириться
с проницательностью своего спутника - а что еще я мог сделать?!

- Судя по огням внизу, мы уже пролетаем над заливом Гокки, - задумчиво
отметил Нуфлин. - Знаешь, что я тебе скажу, мальчик? Ложился бы ты спать.
Как я понимаю, это странное сооружение все равно будет лететь к месту
назначения, верно?

Под словом "спать", естественно, подразумевалась первая тренировка по
возведению невидимой стены, это было ясно и ежу.

- Лететь-то оно будет, - нерешительно согласился я. - Но вообще-то нехорошо
оставлять пузырь Буурахри без управления...

- Почему? - холодно осведомился старик. - Тебе надо каким-то образом
контролировать процесс? Но, с тех пор как мы поднялись в воздух, я что-то
не заметил, чтобы ты возился с управлением. Только поначалу, когда мы
набирали высоту.

- Это правда, - согласился я. -