е изамонцем![16] - фыркнул я.

- Да уж, хвала Магистрам! - добродушно проворчал Мелифаро. Легко подхватил
сумку и перекинул ее через плечо. - Продукты я тебе не доверю, чудовище! -
весело сообщил он. - Свою жизнь - возможно, но запас продовольствия на
полдюжины дней?! Никогда!

- Правильно, - невозмутимо кивнул я. - Таскать за мной всякую поклажу -
твоя непосредственная обязанность. Как ты думаешь, зачем я тебя вообще с
собой брал?

Он легонько толкнул меня локтем в бок - дескать, не зарывайся! - я ответил
столь же дружественным символическим тычком коленкой под зад, тут же
получил второй пинок, на сей раз более чувствительный. Вот так, пихаясь
локтями и коленями, будто школьники, мы и ввалились в таинственный новый
Мир, поджидавший нас за дверью. Следует отметить, что в столь радужном
настроении мы по Лабиринту Мђнина еще не бродили.


Поэтому когда нам в глаза ударил ослепительный свет разноцветных огней, а
уши мгновенно заложило от сумбурной симфонии человеческих голосов, громкого
смеха и нескольких танцевальных мелодий, вразнобой доносившихся отовсюду,
мы ни на мгновение не удивились, словно заранее знали, что в таком
настроении можно попасть только на праздник.

- Макс, - весело спросил Мелифаро, - может быть, задержимся здесь немного,
если уж так повезло? Это здорово похоже на ярмарку в Нумбане - отец пару
раз возил меня туда, когда я был маленьким... Только здесь, по-моему, не
торгуют всякой скучной сельскохозяйственной дрянью. Просто веселятся. И
правильно делают.

- И еще это похоже на Луна-парк, - улыбнулся я. Поймал его вопросительный
взгляд и объяснил: - Тоже что-то вроде ярмарки. Качели, карусели, музыка,
всякие вредные для желудка вкусности на каждом углу - словом, все, что
нужно для счастья, если тебе девять лет... ну, я имею в виду - около
сорока, по вашим меркам.

- Мне и сейчас нравится, - восторженно объявил он. - Давай немного здесь
погуляем.

- Давай, - великодушно согласился я. - Единственное, что меня удручает...

- А тебя все еще что-то удручает? - укоризненно спросил Мелифаро.

- Угу. У нас нет денег - по крайней мере, местных. А бесплатно нам вряд ли
кто-то даст покататься.

- Деньги - это пустяки, - жизнерадостно возразил он. - Сейчас быстренько
вытянем кошелек из ближайшего кармана...

- Тебе не стыдно, сэр Тайный Сыщик? - Я укоризненно покачал головой.

- С какой стати?! - возмущенно фыркнул Мелифаро. - Ты сам все время
твердишь, что Лабиринт Мђнина - сплошное наваждение. Мое наваждение - что
хочу, то и делаю! А в настоящий момент у меня есть только одно желание:
покататься на карусели. Если мое желание не осуществится, я умру, и делай
что хочешь!

- Ты был прав, когда говорил, что впадаешь в детство, - ехидно сказал я. -
Счастье, что твой спутник я, а не сэр Лонли-Локли, а то стоять бы тебе в
углу до завтрашнего утра! Ладно уж, считай, что все кошельки этого Мира -
твои... по крайней мере, те, которые ты сумеешь незаметно извлечь из чужих
карманов.

- Обижаешь! - хмыкнул Мелифаро. - Меня сэр Кофа пару лет этому учил:
ремесло карманника - азы нашей работы. Это только ты у нас такой гений, что
Миры создавать научился прежде, чем стрелять из бабума, а рыться в Щели
между Мирами тебе проще, чем в чужих карманах...

- Да, я у нас гений, - скромно подтвердил я. - Ладно, валяй. Кидай к моим
ногам чужие кошельки, я не рассержусь!

Но согрешить нам так и не привелось. Судьба решила во что бы то ни стало
оберегать нашу нравственность, и без того сомнительную, от разлагающего
влияния насущной необходимости. Мое внимание привлекла яркая надпись над
кассой ближайшего аттракциона (тот факт, что и язык, и алфавит оказались
знакомыми, меня обрадовал, но совершенно не удивил): "Купите себе пять
минут удовольствия. Для женщин - 8 фриков, для детей - 3 фрика, мужчины
сегодня и всегда - БЕСПЛАТНО".

- Смотри-ка! - восхищенно сказал я Мелифаро. - Кажется, мы с тобой попали в
славное местечко. Нас здесь любят!

- Ну хоть где-то нас любят, - рассеянно отозвался он (очевидно, уже
сосредоточился на выборе "жертвы"), потом прочитал объявление, и рот его
приоткрылся, как у деревенского дурачка на экскурсии по химической
лаборатории. - Во дела, Макс! - восхищенно сказал он. - Что же это за Мир
такой замечательный?!

- Иди покатайся на карусельке, радость моя, - весело посоветовал я ему. -
Разбираться потом будешь.

- Или не буду вовсе, - легкомысленно согласился он. - А ты? Составишь мне
компанию?

- Не сейчас, - улыбнулся я. - Очень хочу полюбоваться на это зрелище со
стороны: когда еще доведется увидеть грозного сэра Мелифаро верхом на
зеленой лошадке!

- Никаких лошадок! - горделиво возразил он. - Сколько себя помню, всегда
катался на драконах. А здесь они тоже есть.

Дождавшись, пока карусель остановится, Мелифаро беспрепятственно поднялся
на помост (объявление над кассой не было шуткой, чего я в глубине души
слегка опасался), оседлал дракона, розовые бока которого были украшены
аляповатыми разноцветными ромашками, и с блаженным лицом кружился под
незатейливую, но очаровательную мелодию - так мог бы играть деревенский
музыкант, которому в детстве довелось послушать Вивальди.

Я не столько любовался этим незабываемым зрелищем, сколько осматривался.
Мне было чертовски интересно: куда нас на сей раз занесло? Некоторые
догадки уже зародились в моей голове (иногда оный предмет не столь
бесполезен, как может показаться), дальнейшие наблюдения подтвердили мою
правоту.

Хозяева аттракционов, обещавшие мужчинам бесплатное катание, не рисковали
разориться: мужчин здесь было мало, гораздо меньше, чем женщин и детей. Что
касается детей, мальчики среди них тоже встречались не так часто, как
девочки, - хотя с детьми бывает непросто разобраться, особенно если почти
все они коротко острижены и одеты в разноцветные шорты и футболки. А вот
мужчину от женщины можно было отличить на любом расстоянии: наш брат мужик
в этом жизнерадостном Мире явно отличался пристрастием к пышным прическам,
нарядным рубахам, пижонским узким брюкам, немилосердно подчеркивающим их, с
позволения сказать, первичные половые признаки, и, что потрясло меня больше
всего, - декоративной косметике. Справедливости ради следует отметить, что
тем представителям мужского пола, которых я успел разглядеть, это было к
лицу: ребята отнюдь не напоминали расфуфыренных трансвеститов, скорее уж -
хорошо загримированных актеров, подобранных на главные роли в каком-нибудь
телесериале о большой и страстной любви. Мне, конечно, довольно трудно
судить о мужской красоте, но я был готов спорить на что угодно: именно
такие физиономии и сводят с ума истосковавшихся по пылким отношениям
домохозяек! На их фоне мы с Мелифаро в своих походных костюмах и
растоптанных ботинках явно здорово проигрывали.

А вот местные женщины выглядели более чем скромно: с короткими
мальчишескими стрижками, в просторных брюках и не менее просторных рубахах,
отчего их фигуры поначалу казались бесформенными, в туфлях на низком
каблуке, на лицах - ни капли макияжа. И все же было в них нечто необъяснимо
привлекательное, почти завораживающее. Уже позже, задним числом, я понял: в
них ощущалась сила и неописуемая уверенность в себе - амазонки какие-то,
честное слово! "Наверняка тут у них матриархат, - резюмировал я про себя. -
Что ж, будем надеяться, что нас не примут за... мальчиков легкого
поведения!"

Когда Мелифаро покинул декоративное седло на спине розового дракона, я уже
приблизительно сформировал стратегию нашего поведения: тихонько
наслаждаться жизнью, благо денег с нас за это вроде как не собираются
требовать, и не выпендриваться. Авось сойдет!

- Пошли еще где-нибудь покатаемся! - потребовал он. Я кивнул, поскольку
понял, что здорово соскучился по простым, но восхитительным радостям бытия,
испытать которые может только беззаботный посетитель Луна-парка или ярмарки
- как бы ни называлось это воистину волшебное место!

Неприятностей нам вроде как не светило, скорее наоборот: женщины,
проверяющие билеты у аттракционов, смотрели на нас с дружелюбной симпатией;
женщины, с которыми мы оказывались соседями во время катания, проявляли к
нам не слишком ярко выраженный, но все же ощутимый интерес; женщины, с
которыми мы сталкивались в толпе, окидывали нас оценивающими взглядами, но
никаких грубых замечаний, хвала Магистрам, не отпускали. Что касается
мужчин, они вовсе не обращали на нас внимания. Насколько я успел заметить,
ребята с полной самоотдачей посвятили себя служению прекрасным дамам:
стреляли глазками, призывно улыбались, что-то шептали, уткнувшись губами в
нежную мочку уха собеседницы, а порой демонстрировали совершенно
непристойные жесты - впрочем, не без известного изящества. Дамам все это
наверняка нравилось, но бросаться в объятия искусителей они, кажется, не
слишком торопились. Впрочем, все эти наблюдения я сделал пользуясь
исключительно боковым зрением: не до того было. Мы с Мелифаро кружились,
кружились и кружились всеми возможными и невозможными способами, словно
подрядились испытать все аттракционы в этом царстве развлечений. Оттянулись
на полную катушку!

Наконец мы ощутили приближение первого приступа морской болезни и сочли за
благо взять тайм-аут. Не сговариваясь, мы начали оглядываться в поисках
какого-нибудь уличного кафе: такого, чтобы попасть туда можно было не
пересекая роковую черту дверного проема. Очень уж нам не хотелось покидать
это замечательное местечко - в глубине души я подозревал, что на весь
бесконечный Лабиринт Мђнина другое такое не отыщется: мало того, что нас
здесь никто не хотел убить, так еще и на каруселях бесплатно катали!

Летних кафе здесь оказалось полным-полно, просто они располагались на
некотором расстоянии от аттракционов, как бы очерчивая периметр этой страны
незамысловатых чудес. В каждом нас встречало традиционное объявление: "Для
мужчин - бесплатно!" - везде звучала простая, но мелодичная музыка - мы
даже какое-то время побродили между разноцветными столиками, выбирая
музыкальный фон, который удовлетворил бы наши не столь уж схожие вкусы.
Наконец мы опустились в удобные мини-шезлонги заведения, каковое гордо
именовалось "Королевский приют", поскольку великодушно решили: что подходит
королям, то и нас худо-бедно устроит.

К нам тут же подошла хозяйка заведения, на удивление привлекательная дама
средних лет. Ее очарование совершенно не портила бесформенная одежда, даже
легкий пепел седины, припорошивший темные волосы, был ей к лицу.

- Нечасто к нам заходят женатые мужчины! - одобрительно заметила она. -
Ваши жены сущие ангелы, мальчики, если позволили вам развлекаться без них!
Уж не удрали ли вы из дома, проказники?

Мелифаро открыл было рот, чтобы высказать все, что он думает по этому
поводу (одна только мысль о том, что кто-то может "позволить" или "не
позволить" ему делать все, что он сочтет нужным, способна довести парня до
бешенства), но я предусмотрительно наступил ему на ногу под столом:
дескать, молчи, я сам разберусь. К счастью, он чертовски понятлив...
иногда.

- Мы хорошо себя вели, - скромно сказал я этой приветливой леди. Она, к
моему величайшему восторгу, понимающе кивнула. Воодушевленный столь теплым
приемом, я осторожно спросил: - А как вы догадались, что мы женаты?

- Вот глупенький! - рассмеялась она. - Были бы вы такими скромниками, если
бы жены за вами не присматривали, как же! Знаю я вашего брата: мой муженек
до сих пор норовит глаза подкрасить, а ведь как я за ним слежу... Да и
одежда на вас домашняя. Сразу видно хорошо устроившихся в жизни мальчиков!

- Да, я как-то не подумал, что у нас все на лице написано, - опустив очи
долу, пролепетал я. - Какой же я недогадливый, право!

На самом деле меня распирало от смеха, но я дал себе слово сдерживаться:
очень уж не хотелось подниматься из-за стола и искать себе место для отдыха
на противоположном конце парка аттракционов. Мелифаро, кажется, пребывал в
глубочайшем шоке. Я-то, признаться, полагал, что его способность наблюдать
и анализировать все еще при нем, и парень сделал примерно те же выводы о
здешнем общественном устройстве, что и я, но, кажется, я недооценил его
способность самозабвенно отдаваться развлечениям. Мой друг не заметил
ничего, кроме огней, музыки и прочих атрибутов праздника, гостями которого
мы столь неожиданно оказались.

- Что вам принести, милые? - радушно спросила хозяйка кафе. - Подумать
только, женатые мужчины у меня в гостях! Вот уж мои конкурентки
обзавидуются!.. Заказывайте, не стесняйтесь, для вас мне ничего не жалко.

- Если ничего не жалко, принесите нам что-нибудь на ваш вкус, - решительно
сказал я. Меньше всего на свете меня сейчас прельщал интеллектуальный труд
над местным меню. - Немножко выпивки, немножко закуски - все, что
требуется, чтобы скоротать время за приятной беседой.

- Ах ты мой золотой, как же ты доверяешь моему вкусу! - восхитилась она.
Подмигнула Мелифаро и нежно спросила: - А ты согласен со своим приятелем,
господин молчун?

Надо отдать должное парню: он не взорвался, хотя, судя по его покрасневшей
физиономии, дело к тому шло. Но он молча кивнул, изо всех сил изображая
смущение.

- Такой молоденький и уже женат, - ласково бормотала женщина, отправляясь
на кухню. - Каких только шуток любовь с людьми не шутит!

Мы остались одни, и Мелифаро уставился на меня дикими глазами. Все его
существо сейчас истекало одним немым вопросом: "Что здесь происходит?!?!"

- Где же твоя хваленая наблюдательность? - укоризненно спросил я. - Неужели
ты еще не понял: здесь матриархат, причем очень ярко выраженный. А ты
думал, почему нас бесплатно кормят и развлекают? На моей родине, например,
существуют ночные клубы, где мужчины платят за вход, а женщины - нет.
Думаю, здесь тоже начиналось с чего-то в таком роде...

- Как ты сказал? "Матохерат"? А что это такое? - ошеломленно спросил мой
друг. Я попытался объяснить, он удивленно качал головой и вообще производил
впечатление человека, изрядно сбитого с толку. До меня с некоторым
запозданием дошло: чтобы понять, что такое матриархат, следует быть
знакомым хотя бы с патриархальным устройством общества. В Соединенном
Королевстве уклад какой-то другой, какой именно - не берусь сформулировать.
Что касается политики, мужчины у нас - фигуры более заметные, а женщины,
как я постепенно выяснил, - более влиятельные. В семейной жизни существует
своего рода равноправие, основанное на прочном фундаменте непонимания: а с
какой стати кто-то должен быть "главным"? Фамилии берут и материнские, и
отцовские, руководствуясь, скорее, их благозвучностью, чем каким-то
принципом. В других государствах Мира все еще более запутано: например, в
Куманском Халифате существуют гаремы, но в то же время большинство
государственных служащих, в том числе полицейских, - женщины. В Шиншийском
Халифате, как мне рассказывали, у мужчины вообще очень мало шансов
поступить на службу в армию: там считается, что наш брат мало пригоден для
войны. В Изамоне, где высокие государственные должности распределяются
исключительно между мужчинами, все мужья поголовно боятся своих жен: больно
уж много юридической власти отдает в распоряжение их суровых подруг местное
законодательство. В частности, любая женщина может выгнать мужа из дома, не
объясняя причину столь жестокого поступка, и, что еще хуже, она не обязана
отдавать ему ни гроша из им же заработанного "общего" имущества. Ну и так
далее - это я все к тому, что ни патриархальными, ни матриархальными, в
традиционном понимании этих терминов, обществами в нашем Мире, кажется, и
не пахнет. Поэтому мои попытки объяснить Мелифаро, что такое "матриархат",
отняли несколько больше времени, чем я рассчитывал. Кроме всего, он еще то
и дело отвлекался от беседы: с новым, обострившимся интересом разглядывал
окружающих, очевидно искал в их поведении то ли доказательства, то ли
опровержения моих слов.

- Кажется, я понял, - наконец вздохнул он. - А я-то еще с самого начала
удивился: какая у них мода странная! Мужики нарядные, причесанные, а леди
одеты, словно собрались поработать на ферме, а не развлечься. Теперь
понятно: если женщины здесь главные, надо стараться им понравиться. Вот
ребята и стараются как могут. И вся эта бесплатная кормежка... Они нас
кормят, как птиц: потому что это забавно и доставляет удовольствие. И,
наверное, еще потому, что мужчина в этом странном месте вряд ли может хоть
что-то заработать: его просто никто не возьмет на работу. У них это,
наверное, не принято.

- Думаю, заработать все-таки можно, - усмехнулся я. - Но исключительно
своим прекрасным телом. Гляди! - Я указал ему на нескольких нарядных,
искусно причесанных мальчиков, вертевшихся вокруг двух пожилых леди.
Молодые люди вели себя с недвусмысленной развязностью - точь-в-точь
недорогие проститутки моей родины. Дамы оценивающе оглядывали их с ног до
головы, небрежно похлопывали по поджарым ягодицам, понимающе перешучивались
между собой - жаль, что вполголоса: я был почти уверен, что с их уст
срываются умопомрачительные непристойности. Наконец женщины выбрали двух
молодых людей, покровительственно обняли их за плечи - каждая своего - и
неторопливо удалились. Отвергнутые "плейбои" немного потоптались на месте,
пошептались и наконец отчалили - на поиски новых интересных знакомств, я
полагаю. Мелифаро зачарованно смотрел вслед удаляющимся парочкам. Кажется,
его проняло.

Хозяйка кафе вернулась с огромным, тяжелогруженым подносом. Ее
представления о том, что такое "немного", явно не совпадали с моими, но я
скорее обрадовался такому недоразумению, чем огорчился. Она некоторое время
ласково ворковала с Мелифаро, пытаясь его растормошить, но у нее ничего не
вышло: мой любвеобильный друг был явно не в духе. Впрочем, в глазах нашей
новой знакомой его замкнутость наверняка выглядела как очаровательная
застенчивость, подобающая женатому мужчине. Я же вовсю наслаждался
нелепостью ситуации - когда еще доведется!

- Если тебе здесь больше не нравится, можем уйти в любую минуту, - напомнил
я Мелифаро. - Впрочем, я бы предпочел сначала поужинать. И немного выпить.
И покурить - даже если это здесь не принято. И самое главное, обсудить с
тобой кое-что... если ты, конечно, не против.

- Мне здесь действительно не слишком нравится, - проворчал Мелифаро. - Но
выпить я тоже не прочь, да и закуска не помешает... Знаешь, чудовище, я уже
довольно долго живу на свете и за это время как-то успел привыкнуть к тому,
что... А, ладно, плевать! В конце концов, это не наши проблемы. По
сравнению с той раскаленной пустыней здесь все равно райское местечко. Да и
шерстью до пояса они не поросли, что вполне удовлетворяет моим эстетическим
потребностям.

- Вот именно, - кивнул я. - От добра добра не ищут. Когда еще выпадет
возможность спокойно поговорить...

- А о чем, кстати, ты собираешься трепаться? - с набитым ртом
поинтересовался он. - Придумал что-нибудь?

- Нет пока. Поэтому трепаться будем о твоей насыщенной личной жизни, за
неимением другой темы, - усмехнулся я. - Только не обижайся, Мел. Я бы ни
за что не стал совать нос в твои дела, но мне необходимо кое-что выяснить.

- Например, спал ли я с нашей гостеприимной хозяйкой, пока ты дрых, сидя на
стуле? - насмешливо перебил меня он. - Ну, предположим. И что с того? Тебе
интересны подробности? Могу и подробности выложить, если ты убедишь меня,
что они имеют фатальное значение для судеб вселенной...

- Да иди ты со своими подробностями! - нетерпеливо отмахнулся я. - У меня,
хвала Магистрам, богатое воображение... Я хочу, чтобы ты просто описал мне:
как она выглядела?

- Кто?! - изумленно переспросил Мелифаро.

- Кто, кто... Твоя вчерашняя подружка, эта колдунья, опоившая нас
благословенным "соком пыльной полыни", наш добрый ангел, одним словом.

- Макс, не дури, - строго сказал мой друг. - Ты же видел ее не хуже, чем
я... - Он озабоченно нахмурился и сочувственно спросил: - Что, у тебя
проблемы с памятью? Начинаешь забывать наше путешествие? Вот напасть! Хвала
Магис