в Ирраши, не столько тяжелым
испытанием, сколько самым полезным опытом в своей жизни. Он утверждал,
что  именно  тогда  узнал,  чего  он  стоит.  И еще он сказал мне, что
никогда не чувствовал себя столь свободным, как в те дни, когда понял,
что может жить даже когда единственный смысл его существования утрачен
безвозвратно - просто жить, несмотря ни на что, без надежды, без цели,
без обещания награды в конце испытаний. Он ведь не знал тогда, что его
сила вернется. Думал, что его настигло какое-нибудь древнее проклятие,
лекарства  от  которого не существует - что-то вроде утраты Искры(24).
Более  того, сэр Джуффин предполагал, что вслед за могуществом от него
уйдет  и  жизненная  сила,  так  что он приготовился к скорой смерти и
понемногу  смирился с мыслью о том, что для него все кончено. И только
гораздо  позже,  вернувшись в Ехо и получив доступ к тайной библиотеке
Семилистника,  он  обнаружил,  что  утрата  могущества - на время, или
навсегда,   как   повезет  -  явление  весьма  распространенное  среди
колдунов, посвященных в Истинную магию. Бич магов - вот как называется
этот  странный  недуг  в древних рукописях Хонхоны... Могу признаться,
что после той беседы я испытал настоящий ужас - впервые с тех пор, как
Безумный  Рыбник  вырвался  из  рук  мертвых  Магистров Ордена Ледяной
Руки(25)...  Разумеется,  сейчас  мирные времена, и вряд ли моей жизни
будет   угрожать  опасность,  если  я  вдруг  стану  беспомощным,  как
новорожденный. Но есть вещи хуже смерти!
    - Что может быть хуже смерти? - тихо спросил я.
    - Когда умрем - разберемся! - неожиданно усмехнулся Шурф. - Ладно,
покончим  пока  с  этим  разговором:  у  нас  есть  другие  заботы,  -
решительно сказал он,  пока я  изумленно изучал  тень самой  настоящей
улыбки на его плохо приспособленном к таким выражениям лице.
    - Подожди,  - нерешительно  сказал  я. -  Так это  из-за  истории,
которая приключилась с  нашим шефом, ты  решил разбираться с  Кутыками
исключительно  с  помощью  самых  примитивных  мер  -  типа   душевных
разговоров и любительских расследований?
    - Как  я уже  сказал тебе  в самом  начале нашей  беседы, я  решил
воспользоваться случаем и испытать, на что мы с тобой годимся, -  этот
упрямец казался мне слегка смущенным,  но менять свое решение он  явно
не собирался. -  Я с самого  начала просил тебя  потерпеть всего  пару
дней, поскольку, если я пойму, что обычными методами мы эту историю не
распутаем, я не стану транжирить наше с тобой драгоценное время. Если,
скажем, завтра вечером  мы поймем, что  зашли в тупик,  я сам  попрошу
тебя пустить в ход свои Смертные Шары, - пообещал он.
    - Поскольку  сделаешь вывод,  что грош  нам цена?  -  сочувственно
спросил я. - И как мы с тобой  после этого жить на свете будем? Ну  ты
даешь, сэр Шурф! Такой взрослый, серьезный дяденька... Ладно! К твоему
сведению, я тоже азартный человек, со мной в свое время никто в  карты
играть не садился,  поскольку я  славился привычкой  крушить мебель  в
случае проигрыша...
    - Это ты к чему?  - удивленно спросил он.
    - А к  тому, что я  с удовольствием поиграю  по твоим правилам!  -
объявил я. - Никаких  проблем, дружище. Мы их  сделаем без всяких  там
Смертных Шаров и прочей мистической дребедени!
    Как бы  в подтверждение  моих слов,  пол в  комнате снова  заходил
ходуном,  в  окно  ворвался  порыв  ураганного  ветра,  а  в  коридоре
раздалось зловещее хихиканье, больше похожее на крик кикиморы.
    - Ну, и что  дальше? - строго спросил  я у окружающей  обстановки.
Почему-то это подействовало: пол снова стал казаться вполне  надежным,
хихиканье прекратилось, ветер утих.
    - Значит так, - я весело посмотрел на своего друга, в глубине души
удивляясь внезапной  перемене собственного  настроения: сейчас  я  был
готов перевернуть  мир  - скажу  больше,  я был  готов  голыми  руками
удавить каждого, кто откажется  предоставить в мое распоряжение  точку
опоры, необходимую для выполнения этой операции. - Ты как хочешь, а  я
собираюсь для  начала  хорошенько  обшарить весь  дом.  Составишь  мне
компанию?
    - Макс, ты что,  полагаешь, что пропавший  Урмаго просто заперт  в
одной из комнат? - недоверчиво спросил  Шурф. - По-моему, это было  бы
немного слишком!
    - Разумеется,  я не  думаю, что  он  сидит в  одной из  комнат,  -
улыбнулся я. - Просто хочу как следует сориентироваться на местности -
если уж  ты приговорил  нас  быть юными  следопытами. И  потом,  когда
побываешь в чьей-то комнате, начинаешь лучше понимать ее владельца.  О
многочисленных мелких секретах, которые копошатся в каждой спальне,  я
уже  не  говорю.  Какая-нибудь   записка...  хотя,  пардон,  вряд   ли
кто-нибудь из Кутыков вообще умеет писать! Но все равно, мало ли,  что
попадется нам на глаза...
    - Возможно, ты прав,  - задумчиво согласился  Лонли-Локли. - Но  я
еще планировал побеседовать с каждым из Кутыков. Возможно,  кто-нибудь
из них окажется  разговорчивее, чем  леди Ули.  Некоторым людям  чужая
смерть развязывает  языки...  Остается  решить,  что  следует  сделать
раньше.
    - Разумеется, обшарить комнаты - пока их хозяева заняты похоронами
своего  невезучего  родственника,  -   сказал  я.  -  Впрочем,   можно
сэкономить время. Ты  общаешься с Кутыками,  я обыскиваю дом.  Вечером
встречаемся и делимся информацией. По-моему, все просто.
    - Макс, я не  уверен, что это удачная  идея, - с сомнением  сказал
Шурф. -  Нам  лучше  оставаться  вместе.  Все-таки  не  такие  уж  они
безобидные, хозяева этого дома! К тому же их много...
    - Боишься оставить  меня без  присмотра? -  улыбнулся я.  - Я  уже
взрослый дядя, дружище! Обещаю тебе, что не буду вздрагивать при  виде
летучих мышей, лягушек, пауков и прочих чудес нашей доброй феи Ули.  И
родственников твоих  драгоценных обижать  не буду,  честное слово!  Но
если кто-то из них захочет откусить  мне голову, я худо-бедно умею  за
себя постоять, ты же знаешь!
    -  Знаю,   но...  -   он  замялся:   небось,  подбирал   тактичные
формулировки.
    - Никаких но, дружище! - решительно сказал я. И ехидно добавил:  -
А то вечером завтрашнего  дня я буду  вынужден признать, что  способен
только на  один-единственный  бессмертный  подвиг:  стоять  по  стойке
"смирно", спрятавшись за твоей надежной спиной!
    Сейчас меня было легче  убить, чем убедить,  что обыскивать дом  -
занятие  бесполезное.  Но  это  был  не  внезапный  приступ   ослиного
упрямства. Просто у меня уже был готов план - как мне тогда  казалось,
просто замечательный!  Если  уж  Шурфа  перемкнуло  на  дурацкой  идее
"проверить, чего  мы  стоим",  и  мне  пока  не  светило  удовольствие
оглушить своими Смертными Шарами всех Кутыков поголовно, я решил,  что
никто не  мешает мне  устроить небольшой  перекрестный допрос  мебели,
посуды и прочих  неодушевленных предметов. Вполне  могло статься,  что
судьба злополучного Урмаго решилась в одной  из комнат дома, а если  и
нет - что ж, ничего страшного. Я был совершенно уверен, что  обитатели
дома не раз обсуждали  между собой его исчезновение.  А уж друг  другу
они наверняка  говорили куда  больше, чем  расскажут нам  - даже  если
поймут, что "сотрудничество со следствием" в их интересах. Если вещи в
их  комнатах  согласятся  поведать  мне  многочисленные  диалоги,  при
которых присутствовали -  считай, дело сделано.  Я не сомневался,  что
сумею правильно распорядиться полученным  знанием. Я собирался  выдать
его  за  очередное  интуитивное  озарение,  или  сфабриковать  цепочку
сложных умозаключений, с помощью которых я якобы пришел к определенным
выводам. Я здорово надеялся,  что Шурф меня  не раскусит: в  последнее
время я все-таки научился врать  как следует, даже сэра Джуффина  пару
раз обвел вокруг пальца, а это дорогого стоит, все прочие мои  подвиги
попросту меркнут по сравнению с этим достижением!
    - Ладно, - неохотно сказал Шурф. - Поступай как считаешь нужным. -
Только побереги свою голову, сэр Макс. И головы моих свойственников  -
если это не будет противоречить моей первой просьбе.
    - Все будет хорошо! - твердо пообещал я.
    Я тут  же  наткнулся  на  первое  препятствие:  дверь,  ведущая  в
коридор, оказалась запертой. Я не сомневался что об этом  позаботилась
рассерженная ведьмочка  Ули.  Что  ж, оставалось  надеяться,  что  все
прочие проблемы будут не сложнее этой!
    - Можно  применить  магию, или  следует  вышибать дверь  ногой?  -
ехидно осведомился  я. -  Я  готов играть  по  твоим правилам,  но  не
хочется без особой надобности крушить твою собственность!
    Грешные Магистры, это чудо природы некоторое время обдумывало  мой
вопрос, прежде, чем ответить, честное слово!
    - Я думаю, что  в данном случае  ты вполне можешь  воспользоваться
соответствующими магическими  приемами,  -  наконец сказал  он.  -  Не
подлежит сомнению,  что  в  случае  крайней  необходимости  ты  вполне
способен взломать эту, да и любую другую дверь в доме своими силами. И
вообще, я не думаю, что нам следует быть столь щепетильными в мелочах.
    - И на том спасибо, - с облегчением улыбнулся я. И тут же применил
на практике  совсем недавно  приобретенное  полезное умение.  Как  раз
незадолго до нашего  путешествия я все-таки  выкроил время и  заставил
беднягу Нумминориха передать мне основы своего великого учения: парень
с детства был  крупным специалистом  по взлому дверных  замков -  его,
знаете ли, мама научила...
    Оказавшись в коридоре, я немного растерялся. Что ни говори, а  дом
- вернее, все-таки замок - Кутыков  был велик. Когда точно не  знаешь,
что именно собираешься  найти, надо  хотя бы  решить, откуда  начинать
поиски. Да уж, задачка не для моей бедной, вечно во всем сомневающейся
головы!
    Впрочем, что-то  я все-таки  соображал. По  крайней мере,  у  меня
хватило ума вспомнить: Ули говорила, что на этом этаже расположены  не
только  ее  комнаты,  но  и   комнаты  ее  пропавшего  брата.   Логика
подсказывала, что  начинать  расследование нужно  именно  с них.  И  я
решительно распахнул первую же дверь.
    Часа через  два я  понял, что  если так  пойдет дальше,  я  просто
рехнусь от переутомления,  причем практически без  пользы для дела.  О
чем только  не  поведали  мне  многочисленные  предметы  обстановки  в
комнатах второго этажа! Теперь у меня была куча совершенно бесполезных
сведений о характере и многочисленных привычках грозной ведьмочки  Ули
и  пропавшего  Урмаго.  Заодно,  переворошив  воспоминания  вещей,   я
выяснил, как он  выглядел, этот пропавший  без вести. Парень  оказался
самым симпатичным представителем  семейства Кутыков: высокий  и не  то
чтобы толстый, или,  наоборот, чрезмерно мускулистый,  а просто  очень
большой круглолицый улыбчивый парень с копной густых  темно-каштановых
волос -  совсем  молодой, как  мне  показалось. Урмаго  был  похож  на
добродушного  лохматого  сенбернара,  он  даже  изъяснялся  громко   и
отрывисто,  как  лает  большая  собака  -  думаю,  у  окружающих   уши
закладывало. В то же время, он был отнюдь не глуп, скорее уж  наоборот
-  одним  словом,  просто  отличный  парень.  Единственный  однозначно
положительный герой в этой семейке.  Мое воображение тут же  услужливо
подсказало, что  родись  он  американцем, его  бы  непременно  выбрали
капитаном школьной, а потом и университетской футбольной команды. Даже
во время многочисленных,  шумных, но непродолжительных  ссор со  своей
непокладистой сестренкой Ули,  Урмаго оставался  таким же  симпатягой:
просто  его  улыбчивая  физиономия  приобретала  по-детски   обиженное
выражение, а светло-коричневые глаза становились большими и  круглыми,
как у буривуха.  Ссорились они, надо  отметить, из-за сущих  пустяков,
как мне показалось, по нескольку раз на день, а потом с  удовольствием
мирились. Что касается Ули, мое  мнение о ней претерпело  значительную
трансформацию: я понял, что  она была не  такой уж "плохой  девочкой".
Скорее просто неуравновешенной, взбалмошной и капризной,  подверженной
резким перепадам настроения, как многие  талантливые люди. А Ули  была
просто  гениальной  колдуньей,  надо  отдать  ей  должное.  Ее  успехи
наглядно доказывали,  что на  знаменитой угуландской  Очевидной  магии
свет клином не  сошелся. Теперь  я не  сомневался, что  многочисленные
наваждения, развлекавшие нас с Шурфом  по дороге, именно ее рук  дело.
Урмаго, насколько  я понял,  был ее  преданным учеником  - не  слишком
способным, но  старательным  и  азартным.  С  другими  членами  семьи,
насколько я понял, ребята не были связаны узами глубокой любви, зато с
удовольствием перемывали им  кости. Мне довелось  выслушать немало  их
язвительных   комментариев    касательно   "злодея"    Маркуло,    его
темпераментной женушки и испорченного сына - о прочих я уже не говорю!
Впрочем, Урмаго  явно  симпатизировал  старому  Тухте,  а  Ули  просто
обожала  свою  бабушку  Фуа,  что,  кстати,  неоднократно  становилось
причиной их ссор.
    Все это было прекрасно, но  после нескольких часов, проведенных  в
комнатах второго этажа, у меня так и не появилось ни единой зацепки. Я
по-прежнему не знал,  куда подевался Урмаго  и, что еще  хуже, у  меня
даже не  было никаких  стоящих идей.  Единственное, что  я мог  теперь
сказать наверняка: если парень и попал  в беду, вряд ли это  произошло
по вине Ули.  Как бы ребята  ни поругались напоследок  - а это  вполне
могло случиться где-нибудь в другом помещении, которое я еще не  успел
обследовать  -  но   не  те   у  них  были   отношения,  чтобы   из-за
одной-единственной ссоры сживать друг друга со света.
    Я  решил,  что  мне  следует  приняться  за  другие  этажи.   Вниз
спускаться, пожалуй, не стоило: там сейчас было полно народу.  Кутыки,
как  и  многие  другие  представители  рода  человеческого,   искренне
полагали, что  таинству  смерти следует  противопоставить  героический
сеанс "большой жратвы" - судя по доносившимся снизу голосам и кухонным
запахам, там готовились поминки. Я  послал зов Шурфу, дабы доложить  о
том, что по-прежнему нахожусь  среди живых и  заодно убедиться, что  у
него самого все в порядке. А убедившись, отыскал лестницу и отправился
наверх.
    На третьем этаже  я пробыл  недолго, поскольку  быстро понял,  что
попал  в  необитаемое  помещение.  Там  находились  комнаты  покойного
Хурумхи  Кутыка,  заставленные   старинной  мебелью,  которая   упорно
порывалась поведать мне  предания далекой старины  вместо эпизодов  из
жизни своего хозяина. Впрочем, я  почти сразу решил, что информация  о
последних днях господина  Хурумхи мне без  надобности: если бы  старик
умер  от  руки  своих  злокозненных  родственников,  он  бы  наверняка
наябедничал на них  сэру Лонли-Локли,  а если  верить рассказу  Шурфа,
чего не  было  -  того  не  было...  Ха,  это  если  верить,  конечно:
вообще-то, в последнее время парень замордовал меня своими сюрпризами!

    Так или  иначе, но  я  поднялся еще  выше.  На четвертом  этаже  я
поначалу обнаружил множество пустующих комнат, служивших чем-то  вроде
музейных запасников. Очень уж много было в этом доме свободного  места
и  бесполезного  старинного  хлама,   от  которого  никто  не   спешил
избавляться! Зато в конце коридора имелось кое-что поинтереснее. Здесь
располагалось  гнездо   старой  гарпии,   выжившей  из   ума   пожилой
отравительницы - любимой бабушки леди  Ули. Из этого жилого  помещения
вполне могла получиться неплохая декорация для любительского спектакля
о докторе Фаусте:  во всяком  случае, паутины в  углах, пучков  лесных
трав, подвешенных к потолочным балкам и сушеных змей тут хватало!
    К  моему  величайшему  удивлению,  старуха  была  у  себя.  Сидела
тихонько в одной из дальних комнат и молча наблюдала, как я любуюсь ее
апартаментами. Я-то,  болван,  не  сразу  ее  заметил,  поскольку  был
совершенно уверен, что она сейчас суетится внизу: командует на  кухне,
готовит  очередную  порцию  яда  для  нас  с  Шурфом,  или  производит
какие-нибудь колдовские обряды  над телом  убиенного Пуреха.  Впрочем,
потом, уже  задним  числом,  я  вспомнил,  что  старуха  была  главной
виновницей его нелепой гибели - очевидно, именно поэтому она и  решила
отсидеться у себя, от греха подальше.
    Честно говоря, когда я чуть ли не нос к носу столкнулся со  старой
ведьмой, я приготовился к крупным  неприятностям. Она с самого  начала
вызвала у меня непреодолимую антипатию, а уж после многочисленных -  и
хвала Магистрам! - неуклюжих попыток  с нами разделаться, я и  подавно
был уверен, что  старуха -  это враг  номер один.  Но на  сей раз  она
сумела меня удивить.
    - Ходит, ходит... - на  удивление беззлобно проворчала она,  когда
поняла, что я  ее наконец  заметил. -  А куда  дружка своего  длинного
подевал? И  чего  ты  тут  вынюхиваешь? Что  надеешься  найти  в  моих
комнатах? Небось, бутылку с приворотным  зельем стащить решил? Так  ты
попроси хорошо, может я и сама тебе дам.
    - Да нет, - растерянно возразил  я. - Приворотное зелье мне  пока,
хвала Магистрам, без надобности. Обхожусь своими силами...
    -  Ишь  ты  какой  прыткий!  -  она  покачала  головой  -  не   то
укоризненно, не  то одобрительно  и  вдруг захихикала,  тоненько,  как
девчонка.
    До меня  вдруг дошло,  что  ко мне  у  старухи нет  ровным  счетом
никаких претензий: уж я-то никоим образом не претендовал на наследство
старого Хурумхи!  Она, конечно,  пыталась меня  прикончить, но  просто
так, без  задней мысли,  за компанию  с Шурфом  - чтобы  тому было  не
слишком скучно  совершать свою  последнюю  прогулку за  горизонт...  Я
подумал, что было  бы неплохо презентовать  старой ведьме  пару-тройку
обаятельных улыбочек и попытаться завязать с ней дружеские  отношения:
лучше поздно,  чем никогда!  Вообще-то, я  обычно вызываю  симпатию  у
женщин преклонного возраста, не знаю уж почему.
    Первая же из  серии обаятельных улыбок  побудила старуху  покинуть
убежище и подойти  ко мне поближе  - приворожил я  ее, что ли?  Вторая
произвела на нее столь неизгладимое впечатление, что она заулыбалась в
ответ, демонстрируя крупные  зубы - немного  чересчур белые и  крепкие
для человеческого существа ее возраста.
    - Чего скалишься-то? - добродушно спросила она.
    Про себя я подумал, что если кто-то из нас двоих и "скалится",  то
это скорее  моя  собеседница, но  у  меня хватило  ума  оставить  свои
комментарии при себе. Вместо этого я улыбнулся еще шире и  пробормотал
какую-то несусветную чушь: дескать, я рад, что застал ее здесь, и  все
такое.
    - А где мне  еще быть-то? - ворчливо  спросила старуха. - Я  здесь
живу - до тех пор, пока твой дружок не выставил нас всех за ограду.
    - Да  не  выставит он  вас  за ограду,  -  отмахнулся я.  -  И  не
собирался!
    -  А  Маркуло  говорит,  что  выставит,  -  недоверчиво  возразила
старуха. Странное дело: теперь она производила впечатление нормального
разумного человека. Ну,  не без своих  "изюминок", конечно, но  сейчас
мне было довольно трудно поверить, что именно эта пожилая женщина была
автором двух самых идиотских за  всю историю человечества покушений  и
наверняка планировала еще пару-тройку мероприятий  в таком же духе.  Я
решил,  что   можно  попытаться   пронять  ее   простыми   логическими
рассуждениями: а вдруг дойдет?!
    - Ну сама  подумай, бабушка,  - душевно  сказал я,  - ваш  Маркуло
моего приятеля вчера первый раз в жизни увидел. А я его уже много  лет
знаю. И между прочим, вместе с ним к вам несколько дней ехал. Так  кто
из нас лучше осведомлен о его намерениях: Маркуло, или я?
    Мои  слова  оказались  для  нее  настоящим  откровением.   Старуха
переваривала информацию минут  пять: она умолкла  и, кажется, даже  не
дышала - я уже испугался было,  что она "зависла", словно в ее  голове
вместо нормальных человеческих  мозгов был инсталлирован  какой-нибудь
местный аналог Windows-95.
    - Так  что, говоришь,  твой  приятель нас  в  лес не  прогонит?  -
наконец уточнила старуха. -  Не