нами.
     Горько-сладкий плачущий голос изливал свою скорбь и душу; она с удивлением оглянулась. Сайд играл на тростниковой свирели. Невыразимо прелестная музыка переплеталась с ночью, с песками, с пламенем костра в единую гармонию, звучавшую в совершенном согласии с костром, ветром, временем. Когда он отнял инструмент от губ, она сказала.
     - Так прекрасно. Сайд.
     Он чуть смутился и довольно резко ответил:
     - Маджира не возражает? Свирель помогает коротать время. Хотя для слуги маджирона это не...
     - Принято, - закончила Тесс за него. Она уже начала уставать от такого назойливого слова. - Тогда это обязательно должно быть принято, как все прекрасное. Сыграй еще что-нибудь.
     - Вы не желаете войти в шатер?
     -- Нет. Я еще посижу здесь немного, - торопливо сказала она. - Ты прав, ветер действительно несет прохладу. - Ей хотелось понаблюдать за Галеном, за его лицом, когда он разговаривает с мужчинами у костра. В эти редкие минуты, когда он кажется таким открытым, скинувшим свои заграждения, быть может, она сумеет заглянуть ему в душу?
     Сайд продолжал играть на свирели, а она устроилась поудобнее на ковре и не отрывала зачарованного взгляда от своего мужа.

***

     Когда Гален покинул костер и, обойдя вокруг озера, подошел к своему шатру, было около десяти часов. Удивленный, он остановился перед Тесс.
     - Я думал, вы уже давно спите. Она вскочила на ноги.
     - Я хотела отдохнуть, но не спать.
     - Обеспечил ли вас Сайд всем необходимым?
     - Всем, кроме дружеской компании, - ответила она и едко добавила: - В которой вы и Алекс, конечно же, себе не отказали.
     Гален откинул полог и жестом пригласил ее войти, а затем последовал за ней. Он снял свой бурнус и бросил его на подушки низкого дивана.
     - Я отсутствовал почти две недели. Калиму нужно было о многом мне рассказать.
     - Что-то не похоже, чтобы вы очень занимались делами.
     Он взглянул на нее с веселым удивлением.
     - Это подозрительно напоминает выговор сварливой жены. Она вспыхнула.
     - Совсем нет. Я просто умирала от любопытства и... скуки. - Она нахмурилась. - Я бы хотела присоединиться к вам, но одно только упоминание об этом привело Сайда в ужас.
     - Все правильно.
     - Почему? Когда двор в Тамровии путешествует, женщины никогда не сидят отдельно в душных шатрах.
     - Вы нашли этот шатер таким неприятным?
     - Нет.
     Тесс оглянулась вокруг. Толстые прекрасные ковры устилали землю. Везде ее взгляд натыкался на дорогие вещи - яркие шелковые занавеси, медные светильники сложной работы, усыпанные драгоценными камнями, серебряные подсвечники. Не все залы дворца могли похвастаться таким великолепным убранством. Она постаралась объяснить свое состояние.
     - Но мне не нравится, что я здесь, словно в тюрьме.
     - Я найду способ сделать ваше пребывание тут более приятным.
     - Но почему я не могу присоединиться к вам, когда вы вечером сидите возле костра? Если при...
     - Мужчины при вашем дворе не бывают лишены женского общества в течение четырех недель, - резко оборвал он ее. - И ваши придворные - просто ручные щенки по сравнению с моими людьми.
     Она широко раскрыла глаза.
     - Они могут оскорбить меня?
     - Нет. Вы принадлежите мне. Они не посмеют ничего вам сделать. Но они будут смотреть на вас, возбуждаться и чувствовать боль в чреслах.
     Ее щеки вспыхнули.
     - Ваши слова слишком грубы.
     - Такова действительность. И вам следует понять ее. Я не позволю без нужды заставлять моих людей страдать.
     - Конечно. Вы скорее предпочтете, чтобы мучилась я. - Она хмуро посмотрела на него. - Мне кажется, вам бы следовало научить своих людей контролировать инстинкты. И потом, я вовсе не привлекательна.
     Он чуть улыбнулся.
     - Я полагал, мы с вами уже обсудили вопрос о вашей непривлекательности прошлой ночью.
     Она и не предполагала, какой жаркий огонь может опалить ее щеки.
     - Думаю, немногие найдут, что я в их вкусе. Видимо, вы несколько своеобразны в этом отношении.
     Он хмыкнул и то же мальчишеское выражение, как тогда, когда он смеялся и шутил со своими людьми, появилось на его лице.
     - Уверяю вас, мои вкусы не совсем необычны. У вас есть качество, которое я редко наблюдал у Других женщин.
     Она с беспокойством взглянула на него.
     - Какое?
     - Живость, - черные глаза встретили ее взгляд, и их выражение внезапно стало серьезным. - Я никогда не встречал женщины с таким живым характером, как у вас, килен.
     Мышцы ее живота резко сжались, когда она взглянула на него; она быстро перевела взгляд на узор ковра.
     - Неужели все ваши женщины без огонька?
     - Нет, встречались и с огоньком, - мягко сказал он, - но ни одна из них не могла осветить шатер одним только своим присутствием.
     Ее вновь охватил трепет, стало трудно дышать.
     - Не значат ли эти чудесные слова лишь то, что я должна всегда оставаться в шатре?
     - Они означают одно - я предпочитаю сохранить твой свет для себя одного.
     Дикая вспышка восторга пронзила ее. И в то же время она с отчаянием сопротивлялась этому ощущению. Она не должна позволять ему так управлять ее чувствами. Алекс сказал, что Гален всегда делает то, что от него ждут. Уж не думает ли он, что трепет и есть то, что ей нужно от него?
     Сделав над собой усилие, она взглянула ему в глаза.
     - Вы выглядите совсем иначе в этой одежде.
     -Как настоящий варвар?
     - Я этого не говорила, - поторопилась она с ответом.
     - Но подумали. - Он горько улыбнулся. - Я перенял многое из вашего западного образа жизни, но кое от чего отказался. Ткань, из которой создана наша одежда, тонкая, мягкая, а ее белый цвет отражает солнечные лучи. - Он подошел к небольшому сундуку у стены шатра. - И я подумал о вас. В этой душной, тесной бархатной амазонке вы выглядите нелепо, да и вам в ней неудобно. Мы должны это исправить. - Он нашел еще один халат, похожий на его собственный. - Вот, наденьте это. - Он повернулся и бросил ей одежду. - Увидите, она гораздо удобнее и приятнее.
     - Моя одежда достаточно удобна.
     - И достаточно непривлекательна, чтобы успокоить меня, когда вы за пределами шатра, среди моих воинов. - Не моргнув, он встретил ее взгляд. - Но не тогда, когда мы одни. Наденьте это.
     Ей следует переодеться, это доставит ему удовольствие. Она знала, что жены так и поступают, но все как-то уж очень... интимно... Воздух сгустился, стал почти ощутимым. Мягкость, шелковистость ткани в ее руках, сладостные напевы свирели Сайда, пронизывающие ночную тьму, прекрасные глаза Галена, обнимающие ее, - все это заставило бешено биться сердце. Она проглотила комок в горле.
     - Хорошо, - прошептала она, медленно от стоячего воротника расстегивая свое коричневое платье.
     Он наблюдал за ней минуту, затем направился к выходу из шатра.
     - Вы уходите? - изумленно спросила Тесс. - Я думала... - Она осеклась, прикусив губу.
     - Вы думали, я стану вновь смотреть на вас? - Он улыбнулся. - Я бы очень этого хотел, но прошлой ночью в гостинице все эти путы цивилизации еще связывали меня. Здесь же я свободен в своих желаниях и должен быть осторожен.
     Он откинул полог шатра, и в следующую секунду его серебристый в лунном свете силуэт появился на фоне безграничного звездного неба. Гален сделал несколько шагов и остановился.
     Он не собирается уходить от нее. Внезапная волна облегчения охватила Тесс, наполнив душу смущением и страхом. Конечно, она не хотела, чтобы он ушел, только потому, что просто ей очень одиноко в этом чужом для нее мире, - попыталась она уверить себя. В действительности ей стало бы очень обидно, если бы он вернулся к своим людям у костра.
     - Depeches-toi (поторопись), - сказал он нежно, не глядя на нее.
     Ее руки поспешно расстегнули платье, и вскоре ее обнаженное тело окутала мягкая прохладная шелковая ткань.
     Полы халата тянулись по ковру, рукава безобразно свисали до колен. На ее маленькой хрупкой фигурке это одеяние выглядело нелепо и совсем не соблазнительно. Она порылась в сундуке и обнаружила там черный шелковый кушак, который могла не менее трех раз обмотать вокруг своей талии. Подвязавшись им, она закатала рукава до локтей. Халат оказался настолько велик, что она просто потерялась в нем. Однако хлопковая ткань казалась легкой, как воздух, по сравнению с ее тяжелым бархатным нарядом. Она пригладила волосы, прежде чем прошествовать с воинственным видом к выходу из шатра.
     - Я выгляжу весьма глупо. Пообещайте не смеяться надо мной.
     Он продолжал смотреть на костер, разгоравшийся на другом берегу озера.
     - Но смех - такая редкость в этом мире.
     - Ну и что? У меня нет желания стать его причиной. - Она подошла к нему. - Уверена, выгляжу не так, как вы ожидали. Но это ваше желание, не мое, я ведь предупреждала, что совсем непривлекательна.
     - Это вы так считаете. - Он посмотрел ей в глаза, затем перевел взгляд на ее задрапированную в белую ткань фигуру. Его губы чуть дрогнули. - Вы и в самом деле выглядите немного... ошеломляюще. - И добавил серьезнее: - Но вы не правы. Это именно то, что я ожидал.
     - В самом деле? - Она с сомнением нахмурилась. Ну как она может даже надеяться когда-нибудь понять этого человека, если он меняется ежеминутно. Прошлый раз он хотел видеть ее раздетой, а сейчас, кажется, он желает, чтобы она закуталась от подбородка до кончиков пальцев. Она пожала плечами. - Но вы правы, так намного удобнее.
     - Я рад, что вы со мной согласны. - Уголки его губ дрогнули. - Терпеть не могу быть неправым.
     - Вы бы этого никогда не допустили, как и любой другой мужчина. Мой отец... Он нахмурился.
     - Кажется, мне уже изрядно поднадоели эти постоянные сравнения с вашим отцом.
     Конечно, она могла понять его возмущение.
     - Простите, - сказала она с искренним раскаянием. - Я знала не слишком много мужчин и, возможно, несправедлива. Понимаю, вы вряд ли захотите оказаться с моим отцом вместе, ведь он не очень приятный человек.
     Гален невольно улыбнулся, но затем его губы сжались в одну прямую твердую линию.
     - Да, совсем неприятный. - Он протянул руку и ласково коснулся ее волос. - Но вы больше не должны тревожиться из-за него.
     Она пожала плечами.
     - Неразумно тратить время на беспокойство о ситуации, которую я не в состоянии изменить. Лучше отбросить все плохое и радоваться тому хорошему, что есть в жизни.
     - Гораздо разумнее. - Его пальцы скользнули по ее волосам и коснулись темных кругов под глазами. - Я задал сегодня жесткий темп, выехав из Динара. Видимо, день оказался слишком тяжелым для вас?
     Кожу чуть покалывало там, где коснулись его пальцы. Волнение, граничащее с паникой, то, которое она испытала предыдущей ночью, и сейчас обрушилось на нее. Она едва удержалась, чтобы не отшатнуться от него.
     - Нет, я бы не позволила себе так раскиснуть. Просто я плохо спала прошлой ночью. - Тесс тут же спохватилась, досадуя на себя за вырвавшееся признание. - Я имею в виду...
     - Я знаю, что вы имеете в виду. Я тоже плохо спал. - Гален развернул ее и мягко подтолкнул к шатру. - Вот почему я так торопил сегодня коней. Я хотел, чтобы мы до предела устали, а затем как следует выспались сегодня ночью. Спокойной ночи, килен.
     - Вы не войдете?
     - Чуть позже. Ложитесь спокойно спать. Она хотела было поспорить, но он повернулся к ней спиной, и в этом жесте чувствовалось такое непонятное ей внутреннее напряжение, что она промолчала. Все же по какой-то причине она еще медлила, не желая оставлять его одного.
     - В какое время мы завтра отправляемся?
     - На рассвете.
     - И как долог наш путь до Заландана?
     - Около пяти дней.
     - А мы...
     - В постель. Тесс, живо!
     Едва сдерживаемая неистовая страсть, прозвучавшая в его голосе, заставила ее чуть ли не бегом броситься к шатру.
     - Да, конечно, сейчас. - Она почти вбежала внутрь и, заставив себя двигаться медленнее, подошла к приготовленному ложу. В конце концов, бежать не от кого, Гален не собирался ее преследовать.
     Она откинула тонкое покрывало и в следующую секунду погрузилась в груду подушек на низком широком диване. ?Все-таки варварство - не так уж плохо...? - подумала она, зарываясь в шелковые подушки. Этот диван намного удобнее, чем кровать в гостинице...

***

     Извивающиеся кольцами волосы Тесс сверкали темно-рыжим пламенем на фоне бежевых подушек. Халат распахнулся, обнажив хрупкое плечо, мягкая, бархатная кожа которого светилась ярче шелка.
     Гален не сводил с нее глаз. Она чуть повернулась, и прелестная ножка показалась из складок халата. Не роскошное, пышное бедро, с хорошо развитыми мускулами, а...
     Изысканность, утонченность. Стоя и глядя на нее, он чувствовал болезненное напряжение в паху. Он намеренно дал ей свободную одежду, чтобы не видеть обнаженной, как прошлой ночью, но эта задрапированность оказалась еще более соблазнительной и возбуждающей. Может, он просто вернулся домой, в Седикхан, почувствовал полную и безбрежную, как эти пески, свободу? Не могла же эта полуженщина-полуребенок вызвать такое смятение во всем его существе. На родной земле в нем всегда закипают необузданные страсти и безумные желания. Воспоминания о последних похождениях еще слишком свежи, чтобы не обращать на них внимания. Но эти желания никогда прежде не оказывались столь неистовыми, а потребность обладать женщиной - столь сильной.
     Он может контролировать свои чувства. Он должен. Но почему? Она всего лишь женщина, как и любая другая. Нет, не любая. У нее мужское понятие о чести. Она заключила сделку и готова выполнять ее условия. Он мог положить ладонь на мягкие колечки волос, окружающие ее лоно, и погладить, как он гладил Селика. Он мог нажимать на тот тайный бугорок, пока она не застонет от наслаждения; он мог поставить ее на колени и заставить...
     Заставить. Слово мгновенно остудило его. Только настоящий варвар может принудить женщину силой...
     Он быстро разделся, задул свечу в медном подсвечнике, висящем на опоре шатра, и осторожно растянулся на подушках возле Тесс, стараясь не дотрагиваться до нее. Тяжесть в паху перешла в боль. Он лежал спиной к ней с бешено бьющимся сердцем.
     Он сможет контролировать свои чувства. Он не грубый дикарь, чтобы заставлять...
     Движение в подушках, запах лаванды и женщины достиг его ноздрей, и он попытался дышать не так глубоко, чтобы хоть как-то избавиться от его возбуждающего действия.
     Затем он почувствовал прикосновение руки на своих волосах.
     Каждый мускул его тела напрягся.
     - Тесс?
     Она что-то сонно пробормотала.
     - Что, - мучительная дрожь прошла по его телу, когда кончики нежных пальцев задержались на его плечах, - что ты делаешь?
     Она стянула узкую ленту с его волос и отбросила в сторону.
     - Обязанность жены...
     Она отвернулась, и вскоре ее ровное дыхание сказало ему, что она вновь погрузилась в сон.
     Обязанность жены?
     Гален мог бы посмеяться, если бы не чувства разочарования и безысходности, охватившие его. Показать бы ей, в чем на самом деле заключаются ?обязанности жены?; как бы он хотел двигаться между ее ног, проникая все глубже и глубже; как бы он хотел устроить эту скачку верхом по пустыне... сжимать ее ягодицы ладонями, заставить ее почувствовать каждый дюйм его тела, как бы он хотел... - Гален огромным усилием воли прервал поток этих лихорадочных мыслей и разжал кулаки.
     Он оставил в прошлом свои безумные дни и необузданные страсти. Он не может больше безрассудно предаваться порывам. Он должен думать, сдерживаться, ждать.
     Боже мой, как же он страдал.

***

     - Только закричи, и я располосую твой прелестный рот от уха до уха!
     Гортанный резкий голос выдернул Тесс из сна.
     Ее глаза раскрылись, но она увидела лишь очертания лица над собой в темноте шатра. И мерцание стали, прижатой к горлу. Она должна умереть. Это так несправедливо. Именно сейчас, когда жизнь становилась такой интересной.
     - Где он?
     Он говорил о Галене, поняла она с внезапным облегчением. Значит, он еще не убил ее шейха. Кинжал кольнул ее кожу, и она почувствовала, как по шее побежала теплая струйка.
     -Где?
     - Здесь! - Темная тень внезапно появилась за ее врагом, и она увидела сверкание стали, прижавшейся к глотке мужчины. - Отпусти ее, Тамир.
     Мужчина замер.
     - Я успею перерезать ей горло, прежде чем ты вздохнешь, Гален.
     - Зачем утруждать себя? Ты не успеешь насладиться этой победой.
     Мужчина помедлил, а затем, что выглядело совсем уж неправдоподобно, откинул голову и оглушительно расхохотался.
     - Ах, Гален! Твои речи, как всегда, чертовски убедительны! - Кинжал медленно отодвинулся от горла Тесс. - Убери свой клинок, и мы поговорим.
     - Думаю, мой кинжал более убедителен, чем моя речь, - сухо ответил Гален. - Убери свой.
     Мужчина осторожно отложил кинжал в сторону.
     - А сейчас отпусти ее... немедленно.
     - С превеликим сожалением. Я всегда восхищался твоим вкусом по части прелестных кадин. - Мужчина выпустил девушку. - Почему бы тебе не зажечь светильник, чтобы я смог получше рассмотреть ее?
     - Зажигай сам. Я не хочу занимать руки.
     - Подозрительный ублюдок! - Мужчина, которого Гален назвал Тамиром, прошел вперед к чуть поблескивающему медному светильнику, висящему на опоре шатра в нескольких шагах от него. - Говорю тебе, все, закончено. - В медном светильнике вспыхнул огонь.
     Теперь Тесс могла рассмотреть Тамира. Он был не старше Галена, чуть выше среднего роста, с коротко подстриженной черной бородой, длинными черными волосами до плеч, темными глазами. Его красивые черты осветились улыбкой, когда он обернулся к Галену.
     - Ну хорошо, Гален. Когда я узнал, что с тобой женщина, то надеялся, что ты спишь сном мертвеца.
     Гален накинул на голое тело белый халат, не выпуская из рук кинжала.
     - Ты поднял такой шум, разрезая стену шатра, Тамир, что разбудил бы и покойника.
     Тамир скривился.
     - Это ты у нас всегда двигается неслышно, как пантера, а не я. - Он хмыкнул. - Помнишь ту ночь, когда ты пробрался в гарем к этому старому...
     - Это осталось в прошлом. Тамир скорбно покачал головой.
     - Ах, как я скучаю по тем дням. Славное то было время у нас с тобой!
     - Зачем ты здесь? Тамир вскинул брови.
     - Как зачем? Я пришел увидеться со своим старым другом Галеном Бен Рашидом.
     - Зачем? - повторил свой вопрос Галей. Тамир пожал плечами.
     - Мне стало просто любопытно.
     - Кого из моих людей ты убил, пока шел через мой лагерь, чтобы насытить свое любопытство? Тамир покачал головой.
     - Никто не встретился на моем пути.
     - Я узнаю, если ты лжешь.
     - Стал бы я лгать тебе?
     - Естественно, если бы это для тебя представляло выгоду.
     - Верно. Но в этот раз нет необходимости. Я никого не убивал. - Его взгляд остановился на Тесс. - Мои дозорные говорили, что она рыжая. - Он критически оглядел ее. - Восхитительная кожа. Прелестное лицо, волосы темно-рыжие. Но она не похожа на твоих обычных кадин, Гален. Думаю, мне следует познакомиться с ней поближе, чтобы понять, что привлекло тебя в ней. Тесс вся подобралась.
     - Гален, не можешь ли ты мне сказать, кто этот человек?
     - У нее странный акцент, - заметил Тамир. - У тебя проходил рейд за пределами Седикхана?
     - Эта женщина только что из Франции. Я взял ее из кафе в Динаре.
     Изумленная Тесс уставилась на Галена.
     - Мне следовало бы догадаться. Ты всегда поступал как французишка. - Тамир подошел к Тесс. - Она хороша?
     - Достаточно хороша. - Гален посмотрел на Тесс и вдруг весь напрягся, когда его взгляд остановился на ее шее. - Ты, сукин сын! Ты ранил ee!
     Одним прыжком он пересек шатер и встал возле Тесс на колени.
     - С тобой все в порядке? - спросил он. Тамир нахмурился.
     - В чем дело? Это всего лишь царапина. Гален даже не взглянул на него.
     - Ты злоупотребил моим гостеприимством, Тамир. - Он нежно дотронулся до ее шеи. - Не бойся, килен.
     - Я не боюсь. - Она ярос