я.
     - Ты в порядке?
     Мэлори кивнула, избегая его взгляда.
     - Я просто переживаю за Кери.
     - И больше ничего?
     - Ничего. Конечно, ничего. - Мэлори переплела свои и Сэбина пальцы и повлекла его за собой по направлению к взлетной полосе, тянувшейся в двухстах метрах от вагончика. Ее освещала шеренга низких фонарей и свет, падавший с контрольной башни бывшего аэродрома, но сейчас здесь было тихо и пустынно. - Давай пройдемся. Здесь здорово, правда?
     - Да, - ответил Сэбин, и в темноте Мэлори ощутила его взгляд на своей коже.
     - Мне ужасно понравилось работать над этой картиной. Посмотри. - Она указала на семь выкрашенных в зеленый цвет бомбардировщиков, застывших вдоль взлетной полосы. - Ни за что не скажешь, что им уже полсотни лет. Кажется, будто они приземлились здесь всего полчаса назад. Во время войны все было проще. Было ясно: кто друг, кто враг. Тебе никогда не хочется сбежать от всего этого?
     - Куда? От жизни не убежишь.
     - Вот и я о том же. Раньше... Раньше был просто рай. Тихие уютные уголки, где можно было отрешиться от забот повседневной жизни и наслаждаться ежевичной зимой.
     Едва видимый в ночной темноте, Сэбин опустил удивленный взгляд на Мэлори.
     - Ежевичной зимой? - недоуменно переспросил он.
     - Сама я выросла в городе, но мои родители были фермерами. Еще совсем маленькой я несколько раз жила у них летом на ферме в Северной Каролине. С тех пор мне навсегда запомнилась ежевичная зима.
     - Но что это, черт побери, такое?
     - В конце мая, прежде чем окончательно станет тепло, обычно приходят последние холода. Именно тогда длинные сильные побеги ежевики, словно снегом, покрываются ослепительно белыми ароматными цветками. - Голос Мэлори стал мечтательным. - Господи, как мне нравилось это время года!
     - Даже больше, чем весна? Она кивнула:
     - Это совершенно особое время. Лепестки цветов кажутся ярче, воздух - свежее и прохладнее, и когда на полях рассеется ранний утренний туман, представляешь, будто земля рождается заново. - Подул ветер, и локон Мэлори упал на ее лицо, закрыв щеку и рот. На секунду замолчав, чтобы откинуть прядь волос, она продолжала:
     - Мой дедушка любил повторять, что ежевичная зима дана нам, чтобы мы вспомнили, какой прекрасной была весна, и подумали, каким чудесным будет грядущее лето. Но мне казалось, что это нечто большее, какой-то особый подарок, тем более драгоценный, что он длится так недолго.
     Сэбин остановился:
     - Как жаль, что я не вижу твоего лица.
     - Почему?
     - Шестое чувство подсказывает мне, что с тобой что-то не так. - Он взял ее лицо в ладони. - С чего ты вдруг заговорила о рае и ежевичной зиме?
     - Да просто так, без всякой причины. Впрочем... - Мэлори замялась. - Я говорю не правду. Причина есть. - Она прижалась к груди мужчины и уткнулась лицом в его плечо. Он был надежным, дышал жизненной силой и, главное, находился рядом. - Я думаю, что тебе необходим рай, Сэбин. И я надеюсь, что однажды ты его найдешь. Я надеюсь, что каждый день твоей жизни будет наполнен запахом весны, а каждая ночь - песнями лета.
     Некоторое время Сэбин молчал, а затем обнял ее и проговорил:
     - Послушай, ты меня пугаешь! Плевать мне на все эти райские кущи и времена года. Для меня имеет значение только то, что есть у нас с тобой сегодня.
     Сказав это, он прижался ртом к ее губам, и в этом поцелуе помимо страсти ощущался вкус некой обреченности.
     Только сейчас. Только сегодня. Только этот момент имеет смысл, а все остальное - хоть целая жизнь - гори оно синим пламенем!
     Мэлори почувствовала, что ее глаза застилают слезы, и испытала благодарность к окружавшей их темноте. Ее руки обвили шею Сэбина.
     - Пойдем обратно в трейлер, - пробормотал он в промежутках между долгими жаркими поцелуями. - Я хочу тебя...
     Любовь длиной в ежевичную зиму. Эта мысль раскаленной иглой пронзила сердце Мэлори, но она старалась больше не думать об этом.
     - Давай пойдем обратно, - сказала она, поворачиваясь к вагончику и, словно слепая, держась за его руку. Сейчас каждое прикосновение, каждое слово она ценила на вес золота. Мэлори не выпускала руку Сэбина все время, пока они шли по бетонной взлетной полосе мимо застывших в ряд старых самолетов вчерашнего дня.

Глава 9

     В дверь трейлера постучали. Мэлори напряглась, ее пальцы впились в слаксы, которые она уже приготовилась уложить в чемодан. Сэбин?
     Нет, не может быть. Он ушел от нее только сорок минут назад, чтобы навестить в госпитале Кери. Кроме того, Сэбин не станет стучать. Мэлори бросила слаксы на кучу другой одежды, впопыхах сваленной в чемодан, и пошла открывать дверь.
     На пороге стоял улыбающийся Джеймс Делаж.
     - Не смилостивитесь ли вы над путником, заплутавшим на чужой стороне, не соблаговолите ли отужинать с... - Увидев ее покрасневшие глаза и следы слез на щеках, он осекся и уже другим голосом спросил:
     - Что случилось?
     - С твоего позволения я бы предпочла не говорить на эту тему. - Мэлори вымученно улыбнулась. - Хорошо, что ты пришел, Джеймс. Я сама собиралась позвонить тебе, но...
     - Довольно. - Джеймс поднялся на крыльцо. Брови его были нахмурены. - Мы с тобой дружим достаточно долго, чтобы ты еще передо мной извинялась. Не хочешь говорить - не надо, но зачем эти вежливые расшаркивания! - Его взгляд упал на раскрытый чемодан, лежавший на кровати. - Ты куда-то собралась?
     - Домой, - кивнула она. - Вчера я закончила сниматься, и сегодня утром Хендел сказал мне, что материал получился очень хороший. - Женщина закрыла чемодан и защелкнула замок. - Так что Герду я увижу раньше, чем ты. Передать ей что-нибудь?
     - Ты улетаешь прямо сегодня?
     - В час дня рейсом на Нью-Йорк. - Она стащила чемодан с кровати и поставила его рядом с двумя другими, стоявшими неподалеку от телефона. - Мне осталось только отдать хозяйственнику ключ от трейлера и вызвать такси.
     - Давай ключ, я сам передам его, пока ты закончишь собираться.
     Мэлори поискала глазами сумку, вынула из нее ключ и вручила его адвокату.
     - Спасибо, Джеймс, я очень тебе благодарна. Сегодня у меня все из рук валится.
     Джеймс хитро улыбнулся и легко сообщил:
     - Я поступаю так из эгоистических соображений. Ненавижу путешествовать в одиночку. Мэлори подняла на него удивленный взгляд.
     - Да-да, я заехал только для того, чтобы попрощаться. Мои дела с "Седихан ойл" не получились, и я собирался вернуться в Нью-Йорк. Но коли ты тоже возвращаешься, мы можем полететь вместе. - Он подошел к двери и открыл ее. - Только заскочим ко мне в мотель, чтобы забрать вещи, а оттуда - прямо в аэропорт.
     - Ты уверен, что твои планы не пострадают только из-за того, что мне нужно плечо, на которое можно опереться? Может, уже хватит тебе выступать в роли моего старшего брата?
     Он посмотрел на нее:
     - Не говори глупости. Я же сказал тебе, что действую в собственных интересах. Заканчивай сборы, а я пока подгоню машину со стоянки. - Он улыбнулся. - Не переживай. Когда самолет поднимется в воздух и эта страна окажется позади, ты почувствуешь себя гораздо лучше. Прилетишь в Нью-Йорк и поймешь, что у тебя отличные перспективы. Поживешь несколько недель у нас, и Седихан покажется лишь дурным сном.
     - Я не могу жить у вас, - стала сопротивляться Мэлори. - У вас с Гердой и так тесно.
     - Мы с Гердой сняли коттедж на берегу моря. Кстати сказать, на те деньги, которые были получены за твою защиту в суде. Там места хоть отбавляй. - Он скривил лицо. - Если, конечно, ты сможешь вынести игру Герды на гитаре.
     - Вынесу. - Глаза Мэлори наполнились слезами. Расставание с Сэбином было, как она и ожидала, мучительным, и ее радовало то, что в это трудное время рядом с ней будет находиться добрый друг. - Ты очень хороший человек, Джеймс.
     - Разумеется. А иначе зачем Гер да стала бы выходить за меня замуж!
     Не дожидаясь ответа, он сбежал по ступеням.

***

     - Тебя официально выписали, - возвестил Сэбин, вкатывая инвалидное кресло в палату, где лежал Кери. - О, я вижу, ты уже одет! Слезай с постели и добро пожаловать в колесницу. Дракон, которого называют дежурной медсестрой, не позволит тебе покинуть эти чертоги на своих двоих.
     - Минутку, - сказал Кери, прикрыв микрофон телефонной трубки, которую прижимал к уху. - Это наш офис. Я попросил их кое-что выяснить.
     Увидев рядом с телефоном желтые листки из блокнота, покрытые торопливыми каракулями Кери, Сэбин нахмурился и осуждающе покачал головой.
     - По-моему, ты что-то перепутал. Трудоголиком считают меня, но не тебя. Сколько раз ты сам призывал меня отдыхать, если находишься не на рабочем месте!
     - Тут другое дело. - Кери был на удивление серьезен. - Скажи, те двое свидетелей вспомнили марку машины, которая меня сбила?
     Сэбин тоже перестал улыбаться:
     - Сегодня я еще не звонил в полицию. А почему ты спрашиваешь?
     - Сделай это как можно быстрее. Прошлой ночью я валялся без сна и от скуки стал складывать воедино разрозненные факты. Мы, по-моему, не подумали о том, что... - Кери умолк и стал говорить с тем, кто находился на другом конце провода:
     - Нашли? Отлично! Диктуйте. - Он начал слушать, делая одновременно пометки в лежащем перед ним блокноте. - Великолепно. Спасибо, Хейди.
     После этого он повесил трубку.
     - В чем дело, Кери? - осведомился Сэбин.
     - Позвони в полицию. - Кери вновь снял трубку и передал ее Сэбину. - А затем сравним информацию.
     Поколебавшись, Сэбин взял трубку и набрал номер. Через несколько минут он повесил трубку и сказал:
     - "Рено". Оба свидетеля подтвердили, что это был именно "Рено".
     - Верно, - кивнул Кери, - синий "Рено". - Он взял один из листков, лежавших возле телефона. - Двухдверный "Рено" 1989 года выпуска. Номерной знак 248J3. Эта машина была взята напрокат в аэропорту Джеймсом Делажем.
     Сэбин напружинился, словно пантера перед прыжком.
     - Черт побери! Что ты несешь?
     - Что я "несу"? Все очень просто: несчастный случай со мной не имеет к тебе никакого отношения. - Кери помолчал. - Это связано только с Мэлори.
     - С Мэлори?
     - Видишь ли, все как-то не укладывалось в единую схему, - заговорил Кери. - Делаж сказал, что "Седихан ойл" отказалась оплатить расходы на поездку его жены в Седихан, и это меня насторожило. А ты знаешь, что я не успокоюсь, пока не выясню то, что мне непонятно.
     - Не зря я называю тебя бульдогом, - хмурясь, согласился Сэбин.
     - До того как мы с ним познакомились, мне казалось, что он должен быть похожим на Грегори Пека. А оказалось, что он больше напоминает Энтони Перкинса в "Психозе".
     - Ни хрена не понимаю! Говори человеческим языком.
     - Он ревновал, - перестав мудрить, сообщил Кери. - Он увидел меня в трейлере Мэлори и решил, что я с ней сплю. Он не знал, что я твой служащий. Если бы в тот вечер он увидел там тебя, то под колесами "Рено" оказался бы не я, а ты.
     Сэбин испытал чувство, будто его ударили под дых.
     - Боже! Ты хочешь сказать, что Делаж...
     - Вот именно, - кивнул Кери. - Я попросил Хейди позвонить в "Седихан ойл". Оказывается, там отродясь не слышали о Джеймсе Делаже. - Он протянул руку и взял листок, вырванный из блокнота. - Кроме того, я заставил ее еще раз переворошить досье на Делажа, предоставленное нам сыскным агентством Рэндольфа. После того как ты сказал мне, что тебя интересует только сегодняшний день, я не стал интересоваться его биографией. А зря. Оказывается, там есть чрезвычайно интересные моменты. В возрасте шестнадцати лет он пырнул ножом свою подружку и до полусмерти избил парня, с которым застал ее, а после этого оказался в психиатрической лечебнице неподалеку от Коламбуса. Девушка выжила, и в восемнадцать лет он вышел на свободу с диагнозом "практически здоров". - Кери поднял голову и посмотрел в глаза Сэбину. - А когда его привезли в психушку, ему был поставлен диагноз "шизофрения с повышенной агрессивностью". Сэбин сел на краешек кровати.
     - Боже мой! - Он поднял глаза на Кери. - Бен...
     Кери кивнул:
     - Да, я думаю, он влюбился в Мэлори и убил Бена, чтобы она стала свободна. А затем подкатился к ней в качестве адвоката. Видимо, она всегда воспринимала его только в качестве друга. А он, должно быть, изнывал от ревности и желания. Вот почему он звонил ей по ночам и вешал трубку после того, как она подходила к телефону.
     - Что еще за ночные звонки? - резко спросил Сэбин.
     - Мэлори просила не говорить тебе, - с опаской проговорил Кери. - Каждую ночь после смерти Бена кто-то звонил ей, а потом вешал трубку.
     - Если бы ты сообщил мне об этом раньше, то сейчас, возможно, не валялся бы на больничной койке, - прорычал Сэбин. - Два дня назад кто-то позвонил ей среди ночи. Трубку снял я.
     Кери присвистнул:
     - А Делаж подумал, что это я.
     - Да, - согласился Сэбин, - он никогда раньше не слышал моего голоса и подумал, что вы с Мэлори... - Он умолк и поднялся на ноги. - Вставай. Поехали к Мэлори. Она...
     Кери отбросил в сторону блокнот, соскочил с кровати и прыгнул в кресло-каталку.
     - Думаешь, ей грозит опасность?
     - Делаж уже убил ради нее одного человека и пытался убить второго, - мрачно сказал Сэбин, толкая кресло по направлению к двери. - Как, по-твоему, он отреагирует, когда раскроет перед ней свои чувства, а она его отвергнет?

***

     - Потрясающе! - Мэлори перегнулась через край балкона, нависавшего над обрывом, у подножия которого бились волны. Из спальни позади ее спины лился свет, но раскинувшийся внизу океан был темен, и ей с трудом удавалось различать даже белые буруны прибоя. - И ты называешь это коттеджем? Все это напоминает мне особняк и его окрестности из фильма "Ребекка". Так и кажется, что вот-вот откуда-то появится отягощенная многочисленным семейством миссис Девинтер. Как тебе удалось снять такой дом?
     - Просто повезло. У того, кто снимал его раньше, в семье кто-то умер, и ему пришлось срочно съехать.
     - Кстати, я не заметила у входа машины Герды. Где она?
     - Возможно, пытается слиться с природой где-нибудь на пляже, - улыбнулся Джеймс. - Вернется вся в песке, с растрепанными от ветра волосами и ругая меня на чем свет стоит за то, что я не предупредил ее о нашем приезде.
     - Да, это на нее похоже. - Мэлори глянула на черную пустыню океана, и ее сердце пронзила тоска одиночества. Что-то делает сейчас Сэбин, находясь за тридевять земель отсюда, в Седихане?
     Нет, о нем нельзя думать! Слишком сильную боль причиняют такие мысли. Она повернулась к морю спиной и облокотилась о балюстраду балкона, глядя на Джеймса.
     - Я хочу поблагодарить тебя еще раз за то, что мне не пришлось лететь одной. Но я, наверное, была не самым веселым попутчиком?
     - Рядом с тобой мне всегда хорошо. И тебе вовсе необязательно развлекать меня, Мэлори. Я прекрасно понимаю тебя. Я единственный человек, который тебя понимает. - Он отвернулся и добавил:
     - Отдохни и забудь про этого Литцке, а я пока принесу твой багаж. В шкафу висит платье. Надеюсь, оно тебе понравится.
     - Я лучше дождусь своих чемоданов.
     - Нет! - отрывисто прозвучал его голос, и глаза женщины изумленно расширились. - Надень это платье, Мэлори. Иначе ты все испортишь.
     - Что ты имеешь в виду? - ошеломленно спросила она, но дверь уже захлопнулась за его спиной.
     Она недоуменно смотрела на дверь. Это выражение на лице Джеймса... Оно было таким странным. Мэлори медленно пересекла комнату и открыла дверцу шкафа.
     Там висело одно-единственное платье - необычайно элегантное, из прозрачного белого шелка. Оно было совсем новым, на нем до сих пор сохранился ярлык с именем модельера.
     - Нравится?
     Мэлори порывисто обернулась и встретилась взглядом с Джеймсом, который снова стоял на пороге комнаты.
     - Ты забыл постучать.
     - Я не мог больше ждать. Я знал, что ты не удержишься от соблазна и захочешь полюбопытствовать. - С улыбкой на губах он облокотился о притолоку. - Мне хотелось видеть твое лицо, когда ты будешь рассматривать мой первый подарок тебе.
     - Подарок? Но, Джеймс, это платье стоит огромных денег. Вы с Гердой не можете позволить себе...
     - Хватит про Герду, - скривившись, сказал он. - Герда не имеет к этому ни малейшего отношения.
     Ужас схватил Мэлори за горло. Она начинала понимать... Господи, вот это поворот! И кто - Джеймс?
     - Где Герда, Джеймс? - спросила она.
     - Дома. Здесь нам никто не помешает. Не беспокойся, я обо всем позаботился. - Он умолк и горестно покачал головой. - Я пытался объясниться с ней, но она так ничего и не поняла.
     - Я тоже. - Мэлори закрыла дверцу шкафа. - Но сейчас, кажется, кое-что начинает проясняться. Я заплатила положенный тебе гонорар за мою защиту в суде и не собираюсь добавлять к этому чаевые в виде проведенной с тобой ночи.
     - О нет, - мягко сказал он, - это не одна ночь. Это вечность, Мэлори. Я простил тебя и Бена, и Литцке, но больше неверности не потерплю.
     - Литцке? - Мэлори ощутила, как по ее спине побежал отвратительный холодок. Он уже второй раз упомянул имя Кери, и в ее душу закралось ужасное подозрение, о котором ей не хотелось даже думать. - При чем тут Кери?
     - Я был обязан наказать его, Мэлори. - Джеймс улыбнулся. - Теперь ты больше не будешь принадлежать никому, кроме меня. В первый же день, когда Герда привела тебя в наш дом, я сразу понял, что нам суждено быть вместе.
     - Нет!
     - Да. - Джеймс сделал шаг вперед. Глаза на его худом лице лихорадочно горели. - Я давно мечтаю о тебе. Ты сама пробудила во мне эти мечты, а теперь делаешь вид, будто ни о чем не догадывалась. С этим пора кончать.
     - Я никогда и не собиралась... - Женщина умолкла и в страхе уставилась на него. - Это ты сбил Кери. Ведь ты же мог его убить!
     - Ты сама своей неверностью заставила меня это сделать. Так же, как заставила меня убить Бена.
     Она закрыла глаза:
     - Господи, и Бена тоже?
     - Я видел, что ты несчастна. Кроме того, Бен мешал тому, чтобы мы с тобой были вместе.
     - Джеймс. - Мэлори открыла глаза и попыталась говорить медленно и отчетливо. - Между нами ничего нет. Я всегда видела в тебе только друга.
     - Я был твоим любовником. Об этом я мечтал каждую ночь. Зачем ты продолжаешь твердить, что...
     - Нет! - Она бросилась мимо мужчины, увернулась от его вытянутой руки, вихрем пролетела по коридору и сбежала по ступеням крыльца.
     - Мэлори! - В крике Джеймса звенела ярость. - Остановись! Вернись ко мне!
     Она слышала грохот его ног, когда он бежал по ступеням лестницы, ведущей на первый этаж.
     - Я накажу тебя, Мэлори! - кричал он. - Я не позволю тебе покинуть меня! Мы должны быть вместе! Ты не можешь меня бросить!
     Дыхание вырывалось из ее груди резкими болезненными толчками. Она побежала по дорожке, что вилась вдоль края утеса. В ночном небе не светила ни луна, ни звезды, поэтому она не видела почти ничего впереди себя.
     - Мэлори!
     Крики Джеймса раздавались все ближе. Она сбросила туфли на высоком каблуке и метнулась к краю утеса. Может, там будет тропинка или...
     Внезапно она на всем бегу врезалась в чье-то большое тело. Сильные руки обхватили ее, не давая двигаться.
     Она закричала.
     - Ш-ш-ш, все хорошо.
     Мэлори отчаянно сопротивлялась, дралась, как дикая кошка, лягая незнакомца ногами и изо всех сил пытаясь вырваться.
     - Мэлори, да это же я, черт побери.
     Сэбин!
     Ноги ее подкосились, и она безвольно повисла на его руках.
     - Беги! Я уже не могу... Сэбин... - Она судорожно цеплялась за его руки. - Джеймс. Он убил Бена. Он не...
     Сэбин откинул с ее лица растрепавшиеся от бега волосы.
     - Полиция уже взяла Делажа.
     - Нет, он гонится за мной.
     - Если ты обернешься назад, то увидишь, что полицейские ведут его к машине.
     - Я не хочу оборачиваться. - Мэлори вспомнила горящие, безумные глаза Джеймса и, вздрогнув, еще крепче прижалась к Сэбину. - Я не хочу больше видеть его.
     - Мэлори! - снова прорезал ночь вопль Джеймса. Теперь в нем звучало отчаяни