лась собраться с силами, чтобы суметь объяснить все, что произошло на самом деле. Как мог Донован так ошибаться? Тонкая ткань доверия и дружбы, которую им удалось с таким трудом создать, сейчас была разорвана и зияла прорехами, а дикая ревность Майкла угрожала уничтожить ее остатки.
     Он донес ее до кровати, опустил на шелковое покрывало, затем выпрямился и стал расстегивать пуговицы своей белой рубашки.
     - Я решил, что мы должны провести свою первую ночь здесь, - сказал он, снимая рубашку и отбрасывая ее в сторону. Окончательное оформление наших брачных отношений совершится в обстановке, которая была свидетельницей и жарких страстей, и подлых обманов.
     Он быстро сбросил с себя оставшуюся одежду. Отблески пламени из камина отражались на рельефных мышцах его плеч и спины.
     Майкл лег рядом с ней и, не обращая внимания на ее слабое сопротивление, уверенными движениями снял с нее через голову легкую маечку и одним движением ловких пальцев расстегнул застежку лифчика.
     Бренна знала, что возражать сейчас почти так же бессмысленно, как пытаться на утлой лодочке противостоять бурным волнам, но все же решила попробовать.
     - Майкл, пожалуйста, - прошептала она. - Пусть это будет не так...
     - Нет, именно так, - хрипло отрезал он. - Не надейся на нежную и изысканную любовь. Ты утратила на нее право и заслуживаешь лишь такого обращения.
     Он стащил с нее брюки, за которыми тотчас последовали и трусики, остававшиеся последним барьером, и Бренна почувствовала, как ее тело охватывает дрожь, вызванная стыдом и возбуждением. Донован приподнялся и окинул ее обнаженное тело горящим взглядом.
     - Наконец я овладею тобой, - прошептал он. - И избавлюсь от наваждения, от которого боялся сойти с ума. Надеюсь, что после этого я смогу забыть тебя и мне больше никогда не придется смотреть в твои лживые глаза.
     Он грубо прижал ее к себе, и это пробудило Бренну от дремотной усталости, окутывающей ее, словно теплое одеяло. Она снова оказалась беззащитной перед его магнетизмом. И хотя его слова терзали душу, ее телу передалась страсть от сознания того, что рядом с ней любимый человек, и оно откликнулось так, как повелевал ему врожденный инстинкт.
     Когда они прильнули друг к другу, от враждебности Майкла не осталось и следа. Он стал покрывать поцелуями ее шею, и по его мышцам пробежала конвульсивная дрожь.
     - Черт побери, - прерывистым голосом бросил он, подняв голову, - ну почему, как только я прикасаюсь к тебе, я возбуждаюсь, словно какой-то юнец с первой в жизни женщиной?
     Он страстно поцеловал Бренну, лаская ее тело, будто стараясь запомнить все его линии и изгибы. Его руки не оставляли ее ни на мгновение, и Бренне пришло в голову, что после сегодняшней ночи на ее теле не останется ни единого дюйма, который бы не узнал ласк рук Донована. Его губы перебегали с возбужденной груди на нежный живот и обратно и снова возвращались к ее губам, горя страстным желанием.
     Бренна выгнулась и прижалась к Майклу. Она жаждала одного - физической близости. Пришло/ время отдаться давно сдерживаемым желаниям. Она ощущала, как страстное вожделение горит в каждой клеточке ее истосковавшегося тела. Бренна обхватила руками его плечи и стала их гладить, прижавшись грудью к груди Майкла.
     Он раздвинул коленом ее ноги, лег между бедер и положил обе руки ей на грудь. Тяжело дыша, он на мгновение замер и взглянул ей в глаза затуманенным взором.
     - Никогда еще я так не желал женщину...
     Бренна ощутила себя беззащитным существом, трепеща в его сильных руках. В ее затуманенном мозгу возникла мысль о том, что она должна сказать ему одну вещь...
     - Майкл, - прошептала она, - мне нужно тебе сказать...
     - Поздно, - перебил он ее. - Поздно для всего, кроме этого...
     Он резко дернулся и безжалостно вошел в нее. Бренна приглушенно вскрикнула от пронзившей ее боли, горячей волной прокатившейся от низа живота. Ее руки, которые секунду назад ласкали Майкла, теперь неистово пытались оттолкнуть его.
     - О Боже! - воскликнул, замерев, Майкл, с неподдельным изумлением вглядываясь в ее глаза, полные слез боли и страдания.
     - Отпусти меня, - прошептала Бренна, тщетно пытаясь высвободиться из его объятий.
     На лице Донована отразилось напряжение боровшихся в нем чувств.
     - Не могу, - простонал он. - Не могу... Но постараюсь сделать тебе приятно, любовь моя...
     Его движения стали чрезвычайно нежными и осторожными. Он сдержал свое слово - вскоре боль ушла, утонув в восхитительном водовороте чувственного наслаждения. Когда Бренна стала страстно отвечать на его движения, инстинктивно подстраиваясь под ритм его толчков, Майкл забыл об осторожности и стал с силой входить в нее снова и снова, горячо шепча ей на ухо:
     - Да, вот так, двигайся вместе со мной... Обними меня...
     Пылкие слова возбуждали ее так же сильно, как и его губы, перебегающие от мочек ушей к губам, шее, груди. Бренна даже не подозревала раньше о существовании плотского удовольствия, которое может неожиданно стать таким сильным и причинить невыносимо сладкую боль. Волна ощущений продолжала нарастать, и Бренна почувствовала себя на вершине восхитительного переживания, которое через мгновение взорвалось ослепительной вспышкой. Она вскрикнула и впилась ногтями в спину Майкла, по которой еще пробегала дрожь после сладострастных спазмов оргазма.
     Бренна немного пришла в себя и крепко его обняла. Она получила удовлетворение еще и от сознания того, что ее тело могло дать ему такое же большое наслаждение, какое испытала она сама.
     Донован в изнеможении откинулся набок, все еще тяжело дыша. Постепенно он успокаивался, продолжая обнимать Бренну одной рукой. Он привстал, поднял лежавшую у ног на кровати белую меховую накидку и набросил ее на Бренну, устроившись рядом с ней и положив голову ей на плечо.
     Бренна довольно прижалась к нему, расслабленно ощущая себя маленьким сонным котенком.
     Она зевнула, не в силах справиться с закрывающимися веками.
     - Не надо устраиваться слишком удобно, - услышала она твердый голос Майкла, - Ты должна мне кое-что объяснить.
     Она раскрыла глаза, и сонное оцепенение тут же покинуло ее.
     Она так забылась в восхитительной эйфории своей первой физической близости, что забыла обо всем, кроме никогда еще не испытанного наслаждения, разделенного с Майклом. Но сейчас до нее дошло, что теперь он "знает".
     Бренна напряглась и попыталась поднять голову, чтобы взглянуть ему в глаза, но он сжал ее в объятиях так, что она не могла даже пошевелиться.
     - Говори, - приказал он. - Я уже забыл, когда у меня была девственница, но ошибки быть не может. Все признаки налицо.
     Бренна покраснела.
     - Ты хочешь, чтобы я рассказала о Рэнди? - пробормотала она, пряча лицо у него на плече.
     - Я даже сначала не понял, что произошло, - изумленно продолжал Донован, - если я не ошибаюсь, последний случай непорочного зачатия имел место около двух тысяч лет назад...
     - Рэнди - не мой ребенок, - выдохнула Бренна, уткнувшись ему в плечо.
     - Это я понял, - с иронией произнес Майкл, поглаживая ее волосы. - Но я хотел бы знать, кто мать ребенка, который будет считаться моим сыном.
     - Моя сестра Джанин, - прошептала Бренна.
     Как можно короче она рассказала ему об обстоятельствах рождения Рэнди, о том, как его решили защитить от посягательств Шадо, о зловещих планах Пола по поводу малыша и о сегодняшнем похищении. Когда она остановилась, то ощутила, как напрягся Донован.
     - Почему ты не рассказала мне этого раньше? - рассерженно спросил он. - Ты ведь понимала, что нужно играть честно, если собиралась заниматься со мной любовью? Или ты думала, что тебе удастся навсегда отложить исполнение своего супружеского долга?
     - Нет, - негодующе воскликнула Бренна, освобождаясь от его объятий и садясь на кровати. В порыве возбуждения она не заметила, что накидка соскользнула с ее плеч, полностью обнажив набухшую грудь с соблазнительными розовыми сосками. - Я хотела заняться любовью с тобой, но ведь ты сам предложил не торопиться с этим. Не знаю, почему я не рассказала тебе обо всем еще тогда. Я была напугана, обеспокоена... Ведь Рэнди - мой самый близкий человечек...
     - Ты не верила мне. Неужели, черт побери, ты думала, что я передам ребенка этому негодяю?
     - Но ты ведь не любил его, - с неохотой произнесла Бренна, глядя в сторону. - Я не могла рисковать.
     Донован вполголоса выругался.
     - Я никогда не говорил, что не люблю его, - зло бросил он. - Ты вела себя как невероятно глупая и упрямая женщина.
     Бренна вызывающе вскинула голову.
     - Я отвечаю за него. И откуда мне было знать, как ты поступишь? Мы ведь были едва знакомы.
     - Достаточно знакомы, чтобы ты горела желанием заняться со мной любовью, как сама только что сказала, - ядовито заметил Майкл, приподнимаясь и усаживаясь на кровати. Даже в царящем в спальне полумраке Бренна видела, каким гневом полыхают его глаза. - Но недостаточно для того, чтобы доверить мне защиту беспомощного ребенка!
     - Я не сказала, что горела желанием, - уязвленная его откровенными словами, заметила Бренна. - У меня не оставалось выбора.
     Донован цинично усмехнулся.
     - А ты сама не хотела выбора. Ты хотела лечь со мной в постель так же сильно, как хотел этого и я. Но я решил не торопиться, дать тебе прийти в себя и постепенно привыкнуть к мысли о том, что ты - моя жена. - Он бросил взгляд на ее заманчивую обнаженную грудь, тонкую талию и привлек ее к себе. - Впрочем, какая мне разница, веришь ты мне или нет, - добавил он. - Я ведь получил то, о чем договаривался...
     Бренна ощутила его сильные руки у себя на плечах и, вздрогнув, вскрикнула от пронзившей ее мышцы боли.
     - Что такое? - воскликнул Майкл. Он нашарил выключатель настольной лампы, щелкнул им, и спальню залил свет.
     - О Боже! - Он осторожно убрал ее волосы с плеч и увидел на нежной коже несколько багровых отметин. - Это сделал я? - хрипло спросил он, побледнев.
     Бренна взглянула на Донована широко раскрытыми от боли глазами.
     - Нет, - поспешила она успокоить его и печально добавила:
     - Это сделал Пол Шадо. Он не отличался вежливостью, когда заставлял меня написать то, что ему было нужно.
     Майкл выругался сквозь стиснутые зубы и нежно коснулся синяков кончиками пальцев.
     - Надо мне было все-таки убить этого ублюдка, - мрачно произнес он. - Что он еще сделал с тобой?
     Бренна вдруг испугалась смертельно опасного гнева, мелькнувшего в его взоре.
     - Больше ничего. Я ударилась головой об изголовье, когда мы упали на кровать, но головная боль уже прошла. - Она осторожно коснулась затылка.
     Донован протянул руку и нащупал на ее голове порядочную шишку. Бренна вздрогнула от его прикосновения, и он сердито нахмурился.
     - Представляю, как тебе больно. Слава Богу, обошлось хоть без сотрясения мозга. Черт побери, не надо мне все-таки было так легко отпускать эту сволочь.
     - Все уже позади, - взволнованно сказала Бренна. - Давай забудем об этом.
     - Да, забудь обо всем, - с отсутствующим взглядом произнес Майкл. - Ты и так достаточно настрадалась. Я сам позабочусь об остальном...
     - Прошу тебя, ничего не надо делать, - возразила Бренна. - Пострадала я, а не ты, и если надо отплатить за мои страдания, я сделаю это сама. Теперь ведь не средние века, черт побери. Я не хочу, чтобы ты носился кругом и мстил за меня, будто я какая-нибудь разбитая горем жеманная мадемуазель.
     Его губы дрогнули, и жесткие черты лица немного смягчились.
     - Сейчас ты говоришь как самая настоящая феминистка, - насмешливо бросил он. - Извини, дорогая, но я ведь тебя предупреждал, что сам забочусь о себе и своих близких.
     Его рука соскользнула с ее плеча и легла на грудь. Донован удовлетворенно улыбнулся, заметив, как Бренна задержала дыхание и под ладонью затвердел сосок.
     - Не волнуйся. Я не собираюсь убивать его голыми руками, как бы мне этого ни хотелось. Я разберусь с ним по-другому, раз и навсегда. Будь уверена, он больше никогда не побеспокоит тебя.
     Она вздрогнула от звенящей в его голосе жестокости, что не укрылось от внимательного взгляда Майкла.
     - Бедная Бренна, - печальным тоном произнес он. - Ты, наверное, чувствуешь себя испуганной овечкой в мире ненасытных волков. Не очень-то хорошо относились к тебе мужчины в твоей молодой жизни, не так ли, дорогая? Отец вас бросил. Шадо довел до гибели сестру, а ты оказалась с ребенком на руках. - Черты его лица омрачились. - Даже я практически изнасиловал тебя. Кто после всего этого может обвинять тебя в том, что ты ненавидишь мужчин?
     Бренна беспомощно взглянула на него. Как сказать, что по отношению к нему она чувствует не ненависть, а любовь? Но ведь даже в самом сильном порыве страсти он дал понять, что испытывает не такое же ответное чувство, а только дикое, похожее на наваждение животное желание обладать ее телом. Признаться в своих чувствах, зная, что он их не разделяет, и остаться после этого беспомощной и беззащитной перед возможным отказом? Наверное, Майкл прав - она испытала чересчур много горя в прошлом и сейчас просто не верит в то, что судьба так просто подарила ей любовь Донована.
     - Ответа нет? - спросил Майкл. - Или молчание - знак согласия?
     Он с силой привлек ее к себе, обнял и стал пылко целовать. Бренна ощутила, как в ее теле разгорается недавно испытанное ощущение.
     - Тебе придется и дальше ненавидеть меня, - прошептал Донован, оторвавшись от ее губ. - Потому что я никогда не расстанусь с тобой. Наш договор будет оставаться в силе вечно.
     - Или пока я тебе не надоем, и ты не выгонишь меня, - поймала она его на слове, напомнив ему его же условия.
     Он положил ее на спину, и его губы и руки принялись за страстный ритуал. - Да, пока я не выгоню тебя...

10

     - Бренна, опять ты опаздываешь на работу? - с притворной строгостью сказала Марсия Оуэне. - Второй раз за неделю. Надо что-то с этим делать, иначе тебя в два счета уволят.
     Марсия - привлекательная брюнетка лет тридцати пяти - была незаменимой секретаршей Донована. Она обладала бесподобным чувством юмора и не первый раз уже дразнила Бренну по поводу ее двойственного положения - жены шефа и бесплатной помощницы в офисе.
     Бренна поморщилась.
     - Извини, Марсия, я неважно себя чувствовала сегодня утром. Наверное, что-то съела. Сказала Майклу, чтобы он ехал в офис без меня, но потом мне стало лучше, и я решила все-таки выйти на работу.
     Она сняла абрикосового цвета пиджак, повесила его в шкафчик у двери приемной и положила туда же свою сумку.
     - Я же знаю, что без моей помощи ты ничего здесь не сделаешь, - нашлась она наконец, что ответить на шутливое замечание секретарши, и прошла к столу.
     Они с полным взаимопониманием обменялись дружескими взглядами и рассмеялись, прекрасно осознавая, что присутствие Бренны в приемной руководителя студии Твин Пайнс было совершенно излишним. Марсия Оуэне образцово справлялась со своими обязанностями, чего, впрочем, Донован требовал от всех своих подчиненных. Помощь Бренны заключалась в том, что она печатала некоторые письма, подшивала кое-какие документы и заменяла Марсию, когда та выбегала в перерывах пить кофе. Бренне очень нравилось работать по утрам в офисе с Марсией. За эти три недели они успели подружиться, и Бренна нашла такое взаимопонимание со своей старшей по возрасту подругой, которого она никогда не находила со своими ровесницами.
     Секретарша осуждающе покачала головой.
     - Убей меня - не пойму, зачем тебе нужно приходить сюда. Сидела бы себе дома и только бы и делала, что ничего не делала. Мистер Донован ведь не заставляет тебя пахать, как некоторых других.
     Она бросила на Бренну восхищенный взгляд, в котором не было и тени зависти, любуясь тем, как прекрасно та выглядит в шелковой кремовой блузке и юбке персикового цвета. Нельзя сказать, что Бренна могла сравниться с Марсией в работе, но с тех пор, как она сама добровольно вызвалась оказывать ей хоть какую-то помощь в бумажных делах, она очень понравилась секретарше своим спокойным и доброжелательным поведением.
     Оуэне казалось, что такое же влияние Бренна оказывает и на Донована. Приходя в офис, Бренна неизменно действовала на шефа успокаивающе. Это было незаметно для тех, кто не очень хорошо знал Донована, но Марсия проработала с ним около шести лет и успела отлично изучить его поведение. Она вспомнила, как вчера он вышел из своего кабинета с кипой контрактов в руке и стал ей объяснять, что с ними делать. В это время его взгляд будто магнитом привлекло к фигурке жены в другом конце комнаты, где та спокойно подшивала какие-то бумаги и аккуратно раскладывала их по полкам. Он продолжал отдавать распоряжения по поводу контрактов, но от Марсии не ускользнуло, что он не сводил глаз с Бренны ни на секунду до того мгновения, когда в его кабинете зазвонил телефон, и он с явной неохотой ушел из приемной.
     Бренна пожала плечами.
     - Мне надоедает сидеть дома и ничего не делать. Я не привыкла быть праздной светской дамой. Старалась все время проводить с Рэнди, но у него теперь есть Дорис, и он не очень-то во мне нуждается. Мне хочется заниматься хоть какой-то полезной работой, иначе я взвою от тоски.
     Марсия сочувственно улыбнулась.
     - Думаю, после премьеры "Забытого мига" у тебя не будет с этим проблем. Тебя завалят приглашениями на съемки. Я слышала, ты сыграла совершенно бесподобно...
     Бренна легко постучала по столу.
     - Постучим по дереву, чтобы не сглазить. Пока об этом еще рано говорить. Какое у тебя правительственное задание для меня сегодня?
     И она усердно занялась кипой контрактов, которые ей дала Марсия, улыбаясь про себя: ей удалось утаить часть правды о том, что заставляет ее приходить в офис. Не могла же она честно признаться в том, что она до сих пор - а после свадьбы прошло уже три месяца - так страстно влюблена в Майкла, что не может выдержать и дня разлуки с ним. Такому объяснению вряд ли кто мог сейчас поверить. По мере приближения даты премьеры фильма Майклу приходилось все больше и больше времени проводить у себя на студии, где он напряженно работал над рекламными роликами и вопросами проката картины.
     После недели такой разлуки Бренна пожаловалось ему на скуку и ненавязчиво поинтересовалась, нельзя ли и ей приезжать по утрам с ним на работу, чтобы хоть чем-то помогать в офисе. Донован согласился, и с тех пор она вот уже три недели была постоянным сотрудником киностудии. Конечно, такая работа не совсем удовлетворяла ее, но утешало хоть то, что она находится рядом с мужем. Она могла видеть его, тихо перебрасываться несколькими словами, изредка даже вместе обедать в кафе, если это позволял график его работы.
     Сегодня утром она очень расстроилась из-за приступа тошноты, но решила не поддаваться неожиданной болезни. Она не позволит, чтобы какой-то зловредный вирус лишил ее еще одной утренней встречи на работе с Майклом. Бренна вспомнила, как три дня назад она осталась дома и увидела мужа только перед ужином, когда он вернулся домой после работы. Тогда она чуть не сошла с ума от тоски по нему, совсем потеряв голову от одиночества. Приходилось признать, что чувства взяли верх над разумом, и за три месяца Майкл успел избаловать ее, чему она, впрочем, не очень и сопротивлялась. И хотя он даже после работы не проводил все часы с ней, продолжая трудиться и дома, после свадьбы он уделял ей больше времени, чем теперь.
     Тогда они провели на острове два божественных дня, и в течение этого времени она узнала многое не только о Майкле, но и о себе. Бренна с удивлением обнаружила в себе безграничную пылкую страсть, с которой она до самозабвения отдавалась мужу. В его руках она превращалась в нетерпеливую, жаждущую обучения ученицу. Донован иногда восторженно смеялся перед тем, как дать ей то наслаждение, о котором она умоляла. Бренна не сомневалась, что и он был счастлив от того, что у нее оказалась такая страстная натура. Он шептал ей об этом на ухо, находясь наверху блаженства; она видела это в его глаз