то, что парень покинул ферму и пошел в армию, но все же это решение было для них понятным. Но вот его участие в экспериментах с мирандитом они принять не смогли, считая, что их сына превращают в какого-то урода.
     Урод! - горько усмехнулась про себя Квинби.
     Господи, ведь Гуннар и ей говорил, что боится, как бы она не стала считать его уродом, но она тогда даже не поняла, на что он намекал, а должна была как следует расспросить его, успокоить.
     - После того, как его родители были убиты, Гуннар впал в глубокую депрессию. - Сэнделл сжал губы. - "Кланад" должен был бы помочь ему, но в то время у нас хватало других забот. Мы оказались в руках правителей Саид-Абабы. Над нами собирались ставить какие-то опыты, и я до сих пор удивляюсь, как мы все не сошли с ума к тому моменту, когда нам наконец-то удалось выбраться из научного заведения, куда нас запихнули. Тогда нам показалось, что Гуннар сумел оправиться, вот мы и пустили все на самотек. Лишь некоторое время спустя стали заметны произошедшие в нем перемены. С тех пор он был совершенно безрассудным, неуправляемым, но при этом оставался тем же Гуннаром, и мы все его любили.
     - Почему же вы не помогли ему? - гневно спросила Квинби, - Ведь он мог погибнуть, черт побери!
     - Мы пытались. После того, как мы обосновались в Седихане, все прошли специальный курс лечения для укрепления психологической стабильности. И только тогда выяснилось, что происходит с Гуннаром. Он не только винил себя в гибели родителей, но каким-то образом вбил себе в голову, что действительно является неким уродцем. И время от времени это чувство вины становилось причиной крайне отчаянной бесшабашности, когда он начинал играть в прятки со смертью, словно провоцируя ее.
     - Он и сейчас такой.
     Джон беспомощно развел руками.
     - Гуннар согласился на лечение. Казалось, он уяснил, что с ним что-то не так, что он нуждается в помощи. Однако он оказался чересчур нетерпеливым и не дождался, пока его вылечат окончательно. Поскольку во всем остальном Гуннар был совершенно нормальным, мы не настаивали на продолжении лечения. Это ущемляло бы его права, а у "Кланада" существуют правила, в соответствии с которыми...
     - Правила? - Голос Квинби дрожал. - Когда я увидела его в первый раз, он бежал по взлетному полю, уворачиваясь от автоматных очередей.
     - Мы оберегали его, как могли. Мы дали ему работу, выполняя которую он был постоянно окружен нашими самыми лучшими людьми. Людьми, которые его любят, - мягко добавил Джон Сэнделл.
     Квинби невольно вспомнила Марту, необычную "бабушку", которая была приставлена к Гуннару, чтобы спасать его от самого себя. Видимо, это не помогло. Ничто не помогло.
     - Вы должны были предпринять что-то еще.
     - Кодекс "Кланада" запрещает...
     - Черт с ним, с этим вашим кодексом! - Глаза ее сверкали от гнева. - Что, по-вашему, важнее, соблюдать какие-то там права или спасти человеку жизнь? - Она сделала глубокий вдох, пытаясь хоть немного успокоиться. - Да знаете ли вы, какой он - Гуннар? Знаете ли вы, какой он любящий и заботливый? Он такой чудесный человек, а вы бросили его на произвол судьбы, позволяете ему рисковать жизнью, словно она для вас ничего не значит!
     - Он значит для нас очень много, - мягко возразил Джон. - Мы тоже любим его, Квинби.
     - В таком случае вы очень странно проявляете свою любовь. Впрочем, - слабо улыбнулась она, - я, видимо, тоже не сумела доказать ему свою любовь. Но это еще не поздно исправить.
     - Что вы задумали?
     - Скажите, у вас здесь есть машина?
     - Да, - кивнул он. - Мы взяли ее напрокат в аэропорту. Она - на стоянке.
     - Могу я одолжить ее?
     Сэнделл сунул руку в карман, вытащил брелок с ключами от автомобиля и протянул женщине.
     - Темно-бордовый "Бьюик". Его номер выбит на брелке. Куда вы собрались, если не секрет?
     - Как только вернется Эндрю, я поеду за Гуннаром. Я не должна была отпускать его одного. Он, скорее всего, поедет сначала в Милл-Коттедж, так что, возможно, я его там застану. А если нет, пойду за ним в лес. - Пока она говорила, двери лифта отворились, и из него вышли Элизабет и Эндрю. - А вот и они. - Квинби направилась к лифту. - Время от времени я буду звонить, чтобы справиться о состоянии Стивена.
     - Гуннару это точно не понравится, учтите. Он не хотел бы, чтобы вы подвергали себя какой-либо опасности, пока где-то поблизости разгуливает Бардо.
     - Меня не волнует, понравится Гуннару это или нет, - отрезала Квинби. - Пусть по этому поводу переживает ваш "Кланад". Я волнуюсь только за его жизнь.
     Не дожидаясь ответа, она вышла из комнаты и пошла по коридору навстречу Элизабет и Эндрю.
     Серый "Мерседес" был припаркован на подъездной дорожке перед входом в Милл-Коттедж. Увидев его, Квинби глубоко и с облегчением вздохнула, а затем остановила свою машину рядом с "Мерседесом" и выбралась из нее. Гуннар, как она и предполагала, все еще здесь. Остается только надеяться на то, что он еще не ушел прочесывать лес.
     Входная дверь оказалась незапертой, и это еще больше обнадежило Квинби. Возможно, Гуннар еще здесь. Она постояла в вестибюле, прислушиваясь. В старом доме царила полная тишина.
     - Гуннар!
     Она заглянула в гостиную. Все здесь оставалось так же, как вчера вечером, когда они в спешке бежали: брошенные в беспорядке видеокассеты, столик на колесиках с недоеденным праздничным тортом, тарелками и вилками... На диванных подушках до сих пор можно было различить отпечатки тел Эндрю и Стивена, словно они вышли из комнаты на минуту и вот-вот вернутся. Как бы ей этого хотелось! Она мечтала о том, чтобы можно было повернуть время вспять и снова пережить счастливые дни, когда ничто не нарушало их безмятежную жизнь в Милл-Коттедж.
     Нет, прошедшего не вернуть. Об этом и думать-то глупо. Теперь ей предстоит сделать все возможное, чтобы хоть как-то исправить положение.
     Может, Гуннар пошел наверх, чтобы принять душ и переодеться, прежде чем пуститься в погоню? Может, бегущая вода помешала ему услышать, как она его окликнула?
     Квинби вышла из гостиной и стала подниматься по лестнице, рассеянно думая, что после ночи, проведенной в больнице, и сама бы не отказалась от горячего душа.
     И все же что-то ее тревожило. В душе копошился какой-то неприятный червячок. Чувствовалось, здесь что-то не так, хотя она не могла определить, что именно.
     Поднявшись на второй этаж, она двинулась по коридору в сторону двери в комнату Гуннара.
     Послышался негромкий скрип кресла-качалки.
     Единственное такое кресло находилось в комнате Эндрю.
     Квинби остановилась и медленно повернулась в ту сторону, где она находилась. Дверь в комнату была приоткрыта, и оттуда доносилось мерное уютное поскрипывание.
     - Гуннар?
     Молчание.
     Лишь продолжает поскрипывать кресло.
     О Боже! Она ощутила, что задыхается под удушливой волной накатившего страха. Ей хотелось сломя голову кинуться вниз по лестнице и выбежать из дома, но тело отказывалось повиноваться.
     Она поняла, что именно тревожило ее, что именно было не так.
     На столике в гостиной не было кухонного ножа.
     Кресло в детской комнате неожиданно перестало скрипеть.

Глава 9

     - Тебе не убежать, и ты это знаешь. - Голос был низкий, словно лоснящийся от самодовольства. - Я поймаю тебя раньше, чем ты успеешь добежать до середины лестницы, и к тому же очень рассержусь. Я устал прятаться от дураков-полицейских и хочу отдохнуть. Будь же умницей, иди сюда!
     Квинби, словно окаменев, стояла посередине коридора, не в силах отвести взгляда от двери.
     - Я знаю, кто ты такая. - Звуки безумного хохота, который последовал за этим утверждением, леденили кровь. - Ты - девка этого урода. Ты, наверное, без ума от него. Эти сволочи здорово умеют запудривать мозги вам, дуракам, своей черной магией. - Голос на несколько мгновений умолк. - Не желаешь взглянуть, что я сделал с твоим любовничком? Вот он, здесь. Лежит у моих ног с ножом в груди.
     Нож! Кухонный нож!
     Не чувствуя под собой ног, Квинби побежала по коридору, распахнула дверь в комнату Эндрю и стала шарить взглядом сначала по полу, а затем по сторонам. Гуннара здесь не было - ни живого, ни мертвого.
     - Я соврал, - насмешливо признался мужчина, сидевший в кресле-качалке. - Доброе утро. Меня зовут Карл Бардо.
     - Я знаю. - Она узнала бы это лицо среди тысячи других. Она, как сейчас, видела его за стеклом автомобиля. И - ствол пистолета, наведенный на Эндрю. Теперь тот же самый пистолет был нацелен ей в живот.
     - Вы что-то сказали про нож... - туго соображая, выдавила из себя Квинби.
     - А вот тут я не соврал. - Мужчина ухмыльнулся и похлопал себя по карману куртки, откуда действительно выглядывала черная рукоятка ножа. - Видишь ли, я никак не мог решить, чем побаловать Гуннара Нильсена - ножом или пистолетом. Честно говоря, я до сих пор не принял решения на этот счет. Что ты мне посоветуешь?
     - Вы хотите убить его. - Это был не вопрос, скорее констатация факта.
     Бардо бросил на нее удивленный взгляд.
     - А как же! Ты даже не представляешь себе, как долго я дожидался возвращения этих уродов. Каждую неделю на протяжении многих лет я приходил к этой развалюхе и высматривал, не вернулись ли они. Твой Нильсен должен умереть. Они все должны умереть. Я уже прикончил щенка, а теперь очередь за остальными.
     Видимо, этот негодяй не знал, что его пуля угодила не в Эндрю, а в Стивена. Боже милостивый, он совершенно безумен! Это же было видно с первого взгляда.
     - Вас упрячут за решетку до конца жизни.
     - Это не имеет значения.
     Мужчина снова принялся раскачиваться. Его жидкие волосы были растрепаны, куртка и брюки промокли и выглядели так, будто он снял их с огородного пугала. Однако даже в мокрой одежде он, казалось, чувствовал себя вполне комфортно, и это почему-то испугало Квинби даже больше, чем его угрозы и пистолет в руке.
     - Где Гуннар? - спросила она, переведя дыхание.
     - Ищет меня. Я видел, как он отправился в лес на мои поиски, и решил: пусть немного пошарит по кустам. - Его Тубы скривились в злобной ухмылке. - Я сам провел там целую ночь, но этим кретинам так и не удалось меня поймать. Не получится и у твоего уродца-любовника. Я сейчас гораздо сильнее, чем пять лет назад. - Он перестал раскачиваться и встал с кресла. - И гораздо умнее.
     - Не сомневаюсь. - Квинби старалась, чтобы ее голос звучал уверенно и не дрожал. - Но, причинив вред Гуннару, вы ничего не добьетесь.
     - Его смерть будет... - Бардо осекся. - Впрочем, ты сама увидишь, какой будет его смерть. Пойдем! - Он повелительно махнул пистолетом в сторону двери. - Спустимся вниз и подождем его. Я уверен, что он скоро появится. Гуннар ведь очень
     Сообразительный молодой человек. Чуть не поймал меня прошлой ночью в лесу, причем целых два раза. - Бардо прошел через комнату и остановился в нескольких сантиметрах от Квинби. - Пошевеливайся!
     Она повернулась, вышла в коридор и направилась к лестнице. Ее мысли лихорадочно метались в поисках выхода из создавшейся ситуации.
     - Да, чуть не забыл! Тебе, кстати, тоже придется умереть, - беззаботно проговорил Бардо за ее спиной. - Любая женщина, которая имеет с ними дело, должна умереть, чтобы на свет не рождались новые чудовища.
     - Эндрю - не чудовище! - яростно крикнула Квинби. - Скорее это относится к вам, ничтожный убийца детей!
     Сказав эти слова, она сразу же почувствовала, как в спину ей уперлось холодное дуло пистолета.
     - Ах ты, шлюха! Да я...
     - Бардо!
     Входная дверь с грохотом распахнулась, и в дом ворвался Гуннар. Они в этот момент находились на площадке между двумя лестничными пролетами.
     - Нет, Гуннар, нет! Не подходи, у него - пистолет!
     Не понимая, что делает, Квинби метнулась назад, всем телом ударилась в Бардо, и они упали на пол.
     Внезапно Бардо закричал.
     Квинби зажмурилась, настолько пронзительным и страшным был этот крик. Что произошло? Может, он себе что-нибудь сломал во время падения? Ей еще никогда не приходилось слышать крика, в котором звучала бы такая боль.
     - Квинби! - Гуннар уже взбежал на лестничную площадку и склонился над любимой. - Ради всего святого, зачем ты это сделала! Я боялся, что не успею его остановить прежде, чем он нажмет на курок! - Гуннар опустился на колени возле Квинби, не обращая на Бардо никакого внимания, будто того вовсе не существовало.
     Но это было не так. Убийца по-прежнему находился здесь, причем - с ножом и пистолетом.
     - Осторожно! - отчаянно крикнула она. - Он вооружен.
     - Все в порядке, он уже не опасен, - нетерпеливо оборвал ее Гуннар. - Сейчас меня волнуешь только ты. Ты не ранена?
     - Нет, - пробормотала Квинби и перевела взгляд на Бардо, лежавшего позади нее. Его пистолет валялся в стороне, широко открытые глаза, не мигая, смотрели в потолок, а на лице застыла маска невыносимой боли.
     - Что ты с ним сделал?
     - Парализовал и внушил ему боль, - равнодушно ответил Гуннар.
     Квинби снова посмотрела на Бардо, и ее передернуло. Было очевидно, что этот человек испытывает чудовищные мучения. Каждая складка его лица выражала страдание.
     - Ты можешь прекратить его мучения? У него такой страшный вид!
     - Могу. - Гуннар помог ей встать на ноги. - Но не буду. - Его лицо стало жестоким и беспощадным. Квинби сразу же вспомнила, как они летели в самолете, и он на несколько мгновений стал таким же и напомнил ей берсеркера. - Он ранил Стивена, и без колебаний убил бы тебя. Он должен быть наказан. Болью.
     С этими словами Гуннар подошел к стоявшему на столике телефону и снял трубку.
     Квинби бросила еще один опасливый взгляд на Бардо и только после этого последовала за ним.
     - Ты звонишь в полицию?
     - Нет. - Гуннар продолжал методично набирать номер на диске. - Джадд ждет в аэропорту. Он заберет Бардо и доставит его в Седихан.
     - И что с ним там сделают?
     - Лично мне хотелось бы, чтобы этому подонку отрезали голову, - хищно оскалился Гуннар. - Но, вероятнее всего, "Кланад" попытается вылечить его от злобы. В соответствии с нашим кодексом, мы не должны причинять вред никому из тех, кто уже не представляет угрозы для окружающих. Остается надеяться, что лечение не даст результатов, и его передадут в руки правосудия Бен-Рашида, с тем, чтобы он понес заслуженное наказание. - Гуннар улыбнулся, но в улыбке таился яд. - А ведь Алекс известен тем, что в подобных случаях бывает беспощаден.
     На другом конце провода кто-то снял трубку, и Гуннар стал давать инструкции - четко и внятно.
     - Ну вот и все. - Фургон Джадда Уокера скрылся за поворотом, и Гуннар пошел к крыльцу, на котором стояла Квинби. Брови его нахмурились. - Послушай, в чем дело? С тех пор как я позвонил Джадду, ты не произнесла и двух слов. - Затем его лицо смягчилось. - Да не волнуйся ты! "Кланад" более милосерден, чем я. Скорее всего, первое, что они сделают, это избавят Бардо от боли.
     - Плевать на Бардо, - процедила она. - Ты, похоже, не очень хорошо меня понимаешь. Мне, конечно, жаль этого человека, немного. Но он заслужил наказание. Люди, которые способны на убийство беззащитного ребенка, не должны оставаться безнаказанными.
     - Тогда почему ты такая мрачная? Я даже отсюда чувствую, как ты напряжена.
     - Да потому, что я готова взорваться! - Стараясь успокоиться, Квинби набрала полные легкие воздуха и медленно выдохнула. - Нам нужно поговорить.
     Развернувшись, она прошла в гостиную, отдернула шторы, и лучи утреннего солнца залили комнату ярким светом. Сзади захлопнулась входная дверь, и в гостиную вошел Гуннар, но Квинби не обернулась.
     - Ты устала, - мягко сказал он. - За последнюю ночь ты прошла сквозь ад кромешный и все еще переживаешь за Стивена. Так, может, отложим разговор до тех пор, пока ты не отдохнешь?
     - Да, я очень переживаю из-за Стивена. - Квинби старалась говорить медленно и размеренно. - И из-за Эндрю. И из-за всей этой жуткой истории. - Она повернулась к нему. Глаза ее горели, как у пантеры. - Но тебя, Гуннар, я просто готова растерзать.
     Мужчина смотрел на нее с опаской.
     - Но, Квинби, я просто обязан был добраться до Бардо...
     - Может, и так, но ты не обязан был делать это в одиночку! Похоже, с самого детства ты настолько привык рисковать своей башкой, что это стало твоей второй натурой. Так вот, хватит! Я больше не намерена терпеть твое безрассудство! Ты больше не будешь рисковать своей жизнью. - Она помолчала и закончила:
     - Потому что она принадлежит мне.
     От неожиданности Гуннар окаменел.
     - Правда?
     - Правда, черт тебя побери! Почему, как ты думаешь, сегодня на рассвете я помчалась сюда вслед за тобой? Твой расчудесный "Кланад" может сколько угодно кудахтать вокруг комплекса вины, который ты носишь на шее, как ярмо, но я не намерена...
     - Выходит, Джон все рассказал тебе, - помрачнев, перебил ее Гуннар. - Он не должен был этого делать! Я хотел сам поговорить с тобой об этом.
     - Если бы я стала дожидаться, пока ты расскажешь мне об этом сам, то состарилась и умерла бы, так ничего и не узнав. Ты считаешь, что меня необходимо оберегать от всех неприятностей, что самой тяжелой моей обязанностью должно быть одевание по утрам. Но вспомни свои собственные слова. Помнишь, ты говорил мне о том, что по своей природе мы с тобой оба - няньки и станем по очереди заботиться друг о друге. А сам все время отбираешь у меня мою очередь! Вот я и решила, что теперь этим пора заняться мне. - Она подошла к нему и взяла его лицо в ладони. - Так вот, слушай, Гуннар Нильсен. Ты - не урод. Ты - чудесный, любящий человек, обладающий удивительным талантом, который используешь во благо людей. Ты не виновен в гибели родителей и не несешь ответственности за те трудности, с которыми столкнулся Эндрю. Каждому из нас приходится делать тот или иной выбор, и ты, с учетом того, что имелось в твоем распоряжении, сделал самый правильный. Ты больше никогда не должен мучиться чувством собственной вины и рисковать своей жизнью.
     - Правда? - шепотом спросил Гуннар, вглядываясь в ее лицо. - Ты говоришь так, будто совершенно уверена в своих словах.
     - Я и впрямь уверена.
     - Почему, Квинби? Объясни же, почему!
     - Почему, черт побери? Да потому, что я - твой валон. Неужели, по-твоему, мне очень хочется, чтобы моя вторая половинка скакала под пулями, ходила по натянутому канату и...
     В следующую секунду он стал осыпать Квинби поцелуями, стиснув ее с такой силой, что у нее перехватило дыхание. Приподняв ее голову, он смотрел ей в лицо неверящим взглядом и спрашивал:
     - Значит, ты любишь меня? Любишь? Она моргнула, чтобы справиться с застилавшими глаза слезами.
     - Да! Да, черт побери! Я люблю тебя так сильно, как только можно любить - и умом, и сердцем. Я хочу находиться рядом с тобой каждую секунду, и будь я проклята, если позволю тебе помешать этому своими безумными выходками! Каждый раз, когда ты снова вздумаешь рисковать собой, я буду находиться рядом. Хватит уже тебе сходить с ума, слышишь?
     - Слышу, - откликнулся Гуннар, снова целуя ее. - Как же я люблю тебя, Квинби!
     - Тогда не забывай о том, что я тоже нянька и хочу заботиться о тебе. Не тяни одеяло на себя, и когда у тебя будут возникать какие-то проблемы, не таи их в себе, делись со мной.
     - И ты будешь поступать так же?
     - Да, я тоже буду поступать так же. - Ее губы дрожали, но сквозь пелену слез сияла радость. - Я надеюсь, что когда пойму до конца, что значит быть валоном, у меня это получится.
     - Не сомневайся! Еще как получится! - Он счастливо засмеялся. - Но, ничего не скажешь, подходящее же ты выбрала время, чтобы сказать все это! Мы с тобой оба измучены, напуганы и ничего не соображаем.
     Квинби недовольно нахмурилась.
     - Ты говоришь, что я выбрала неподходящее время? Но я была настолько расстроена, что...
     Гуннар приложил кончики пальцев к губам женщины и заставил ее замолчать.
     - Все в порядке. Когда два человека любят друг друга, такого понятия, как "неподходящее время", не с