Айрис ДЖОАНСЕН
   Романы 1-30
   
ВСЕ, КРОМЕ КРАСНЫХ РОЗ
ГАДКИЙ УТЕНОК   
ГОРЬКИЙ ВКУС ВРЕМЕНИ
ДОРОГА ДОМОЙ   
ДЫХАНИЕ БУРИ
ДЫХАНИЕ ПУСТЫНИ   
ЕДИНСТВЕННЫЙ МУЖЧИНА   
ЖЕСТОКИЙ И НЕЖНЫЙ
ЗАМОК НА ПЕСКЕ   
ЗВЕЗДОЧКА СВЕТЛАЯ
ЗИМНЯЯ НЕВЕСТА
ЗОЛОТАЯ ВАЛЬКИРИЯ      
ЗОЛОТОЙ ВИХРЬ   
И ТОГДА ТЫ УМРЕШЬ
КОРОЛЕВА ЛЬДА
ЛИК БЕСЧЕСТЬЯ
ОДИН ТВОЙ ВЗГЛЯД
ОСТРОВ ПЕРВОЙ ЛЮБВИ
ОСТРОВ ПЕРВОЙ ЛЮБВИ
ПЕШКА В ЧУЖОЙ ИГРЕ   
ПОЛНОЧНЫЙ ВОИН
ПОСЛЕ ПОЛУНОЧИ
РЫЖЕВОЛОСАЯ ТАНЦОВЩИЦА
СЕЗОН ЛЮБВИ
СМЕРТЕЛЬНАЯ ИГРА   
СТИХИЯ СТРАСТИ
ТАИНСТВЕННЫЙ САД
ТЕРПКИЙ ВКУС СТРАСТИ
УКРОЩЕНИЕ СТРОПТИВОГО   
ФЕЯ РАДУГИ



   Айрис ДЖОАНСЕН
   ПОЛНОЧНЫЙ ВОИН



Анонс

   Одиннадцатый век.  Завоевание  Англии  норманнами.  И  на  фоне  этой
кровавой  битвы  разворачивается  полная  невероятных  событий,  опасных
приключений и трагической романтики история любви прославленного  воина,
блестящего мужчины лорда Гейджа Дюмонта и его рабыни - пылкой прелестной
целительницы Бринн из Фалкаара.

1.

20 апреля 1066
Редферн, Англия

   Комета!  Она  простиралась  над  всем  небосклоном,   расцветив   его
багровыми красками. Огненная голова небесного  светила,  ее  светло-алые
хвосты раскинулись на огромном пространстве, явив собой чудо,  предвещая
бедствия, войны, голод и мор. Шел 1066 год. Время, когда  Англия  вскоре
была  завоевана  норманнами.  Начинался   новый,   нормандский,   период
английской истории.
   А комета совершала свой ликующий полет вокруг Солнца, уступившего  ей
пространство. Правда, держась от него на почтительном расстоянии.
   Охваченная восторгом, Бринн жадно  всматривалась  в  полночное  небо,
словно ждала, что как и над ней, так и в сумраке лесной чащи распустится
таинственный цветок - именно там, откуда она была родом  и  откуда  была
безжалостно изгнана. "Господи, яви чудо", - молилась  она,  не  в  силах
оторвать взгляд от бушующего небосвода.
   - Это дело твоих рук! - злобно прошипел голос за ее спиной.
   Бринн не повернула головы.
   В невзрачной  комнатенке  за  конюшней  она  надеялась  хоть  немного
насладиться одиночеством. Не получилось.
   Явился постылый Делмас. От него шел запах страха и  ненависти.  Бринн
безошибочно различала, чем пахло нутро человека.
   - О чем ты говоришь? - спросила она, не  оборачиваясь,  чувствуя  его
приближение.  Тяжелая  рука  легла  ей  на  плечо.  Первым  неосознанным
желанием было сбросить ее, но она даже не шевельнулась.
   - Смотри на меня! Ну! - Угроза в этом командном "ну!" ее не испугала.
   Бринн с неохотой отвернулась от сияющего купола  небес  и  с  вызовом
посмотрела Делмасу в глаза.
   Он тут же отвел взгляд. Делмас боялся ее проницательных, удивительных
глаз. Они становились ярко-зелеными, когда она задумывались,  вспыхивали
черным огнем, когда он докучал ей. И были бездонно синими рядом  с  леди
Эдвиной, слабый фитиль жизни которой она одна могла поддержать.
   -  Не  говори  глупостей.  Я  хочу  спать,  устала.  -  В  глазах  ее
предостерегающе зажглись черные огоньки.
   - Не очень, раз сумела сделать это, - твердил он свое, указывая рукой
на небо. - Прекрати это безумие. Слышишь? Я хочу, чтобы  все  кончилось.
Запрети ей лить огонь на землю.
   - Что ты сказал? - Бринн  показалось,  что  она  ослышалась.  Что  он
городит, в своем ли уме? В трепещущем, мерцающем полете огненной  кометы
злобный оскал его рта был особенно противен и невыносим.
   - Это твоих рук дело, я знаю. Ты  вызвала  ее,  чтобы  убить  меня  и
вернуться в свой проклятый всеми Гвинтал.
   Ей хотелось просто расхохотаться ему в лицо и смеяться  до  тех  пор,
пока он не начнет корчиться от собственной дикости.
   - Я взмахнула рукой и призвала комету на  твою  голову?  Не  сходи  с
ума...
   Резкий удар в лицо заставил Бринн замолчать.
   - Отправь ее отсюда обратно!
   От боли у нее потемнело в  глазах.  И  бил  он  ее  не  впервые.  Это
случалось, когда все его существо охватывал страх и суеверный ужас.  Она
все терпела. Каким бы ненадежным он ни был, но  на  чужой  земле  он  ее
единственный защитник - ее муж.
   - Я не вызывала комету.
   -  Лжешь!  Ты  о  ней  заговорила  вчера  вечером.  Все  в   поместье
испугались, а ты... ты торжествовала!
   Бринн любила чудеса и ждала от них чего-то необыкновенного. И она  не
испытывала страх, ее просто забавлял испуг людей, не принимающих ничего,
что выходило бы за рамки повседневности. Божественное происходило каждый
день. Разве не чудо дождь? Почему их не волнует смена времен года? И уж,
конечно, величайшее чудо из чудес - рождение ребенка.
   - Ты не прав. Я только...
   И снова яростный удар по лицу.
   - Я хочу, чтобы она убралась отсюда!
   У Бринн все поплыло перед  глазами,  она  еле  удержалась  на  ногах.
Бесполезно было убеждать Делмаса  в  своей  непричастности  к  появлению
кометы. Оставалось лишь воспользоваться его  же  суеверным  страхом  для
своей защиты и его верой в ее колдовство.
   - Ладно. Это сделала я.
   - Я так и знал. - Он облегченно вздохнул. - А теперь отправь ее туда,
откуда она прилетела.
   - Я не могу вернуть ее.
   Бринн поспешно отступила на шаг: Делмас так легко выходил из себя.
   - Во всяком случае не сейчас, - торопливо пояснила она. -  Заклинание
слишком сильное и должно свершиться, но  я  сделаю  так,  что  никто  не
пострадает.
   Делмас недоверчиво сдвинул брови.
   - Это  все,  что  я  могу  сейчас  для  тебя  сделать,  -  решительно
продолжала она, не давая ему времени задуматься.
   - И она улетит к себе?
   - Да.
   Бринн молила Бога, чтобы ее слова оказались правдой.
   - Когда?
   - Скоро, - попыталась она его  успокоить.  -  Надо  только  набраться
терпения и спокойно ждать. Может, она,  удаляясь,  пошлет  нам  звездный
дождь, чтобы сбылись все наши самые заветные желания.
   Бринн захлопнула ставни, закрыв от него полыхавшее заревом небо.
   - Ну, а теперь можно мне идти спать?
   - Нет.
   Делмас долго всматривался в закрытое  окно,  пытаясь  осмыслить  свою
нелегкую маленькую победу над упрямой колдуньей.
   - Ты нужна леди Эдвине. Она была очень напугана  и  послала  за  мной
свою служанку. Но  я  не  знаю,  как  ей  помочь.  Вот  мне  и  пришлось
разыскивать тебя. Здесь я застал тебя за богомерзким делом.
   - Почему ты мне сразу не сказал? - Бринн быстро направилась к  двери.
- Ты нашел лорда Ричарда?
   - Он знает. Но у него другие дела. Ему не до жены. Делмас шел за  ней
следом.
   - Он велел мне позвать тебя, а ей передать, что скоро придет.
   "Другие дела"! Наверняка он был со своей новой  любовницей,  Джоанной
Дэнвортской, - с горечью подумала Бринн. - Эдвина может умереть,  а  ему
все равно, для него это даже лучше". - Бринн  было  очень  жаль  хрупкую
нежную жену лорда Ричарда.
   Его отнюдь не обрадовал приезд Бринн в Редферн, куда ее отправил лорд
Келлз, отец Эдвины, для ухода за своей дочерью. Болезненная, робкая, она
даже не могла родить ребенка. Эдвина мешала, раздражала жаждущего власти
мужчину, каким был лорд Ричард. Избавиться от такой  никудышной  жены  и
завладеть ее богатым приданым - вот к чему он стремился. Видит Бог,  ему
не так уж  и  трудно  сбросить  столь  невесомое,  но  тягостное  бремя:
чуть-чуть небрежности, и через оставленное открытым окно повеет  ледяным
холодом...
   "Ну уж нет! Он не сможет осуществить свой коварный  план,  я  ему  не
позволю уморить Эдвину. Будь он проклят!" - со злостью  подумала  Бринн.
Она не даст ей умереть.
   - Будь ты хоть чуть-чуть добрее, ты не  устроила  бы  этого  огня  на
небе, - еле поспевая за ней, нудил Делмас. - Пообещай, что передашь  мне
клад, и я отвезу тебя обратно в Гвинтал.
   Бринн даже не взглянула на него и не замедлила шаг.
   - Никакого клада нет, - бросила ему на ходу ничего не значащую фразу.
   - Врешь, Бринн, он нужен мне, отдай мне сокровища.
   Алчный и назойливый,  трусливый  и  злобный,  мстительный  и  хитрый.
Святые небеса, как она устала  от  него,  как  все  это  ей  опротивело!
Временами Бринн еле удерживалась, чтобы не рассказать ему обо всем, чего
он жаждал. Впрочем,  его  жадность  бездонна,  и  тогда  он  бы  захотел
завладеть всем, чем можно, и всего бы ему было бы мало, а она никогда бы
больше не увидела Гвинтал.
   - Нет никакого клада, - повторила она равнодушно.
   - Я выкуплю свою свободу. Я выкуплю всех  в  Англии.  Мне  все  здесь
опротивело. Почему ты...
   - Нет никакого клада. - Теперь Бринн говорила уже со злостью.
   Делмас больно вцепился ей в руку.
   - Тварь! - Горло у него перехватило от страха и накопившейся злобы. -
Когда-нибудь я придушу тебя до смерти, гадина!
   Угрозы оставляли Бринн спокойной. Он пытался  запугать  ее  в  первые
несколько недель после их свадьбы, пока она не научилась защищаться и не
поняла, что агрессивным его делают страх и алчность.
   - Я не могу рассказать тебе то, чего не знаю. Радуйся тому, что я даю
тебе. - Она на мгновение замерла у комнаты Эдвины. -  Это  больше  того,
что ты получил, женившись на мне.
   - Мне этого мало. Очень мало. - Делмас разжал руку и боязливо  глянул
на дверь. - Я нужен тебе?
   Он надеется, что я откажусь от  его  помощи,  с  презрением  подумала
Бринн. Родители Делмаса умерли от лихорадки в считанные дни, и теперь он
смертельно боялся всякой болезни. Не меньше страшили  его  и  колдовские
чары Бринн. Он считал, что она может все и все ей  подвластно,  что  она
пользуется не травами и переданными ей матерью  знаниями  по  врачеванию
людей, а таинственными заклинаниями и  зловещими  заговорами,  уносящими
человеческие жизни. "И на том спасибо",  -  устало  подумала  Бринн.  Ей
хотелось сохранить хоть свою душу, свою веру в Гвинтал.
   - Трудно сказать. Будь рядом. Я  позову  тебя,  если  мне  что-нибудь
понадобится, - запоздало ответила она и вошла в комнату.
   Алиса, служанка Эдвины, стояла у широкой кровати  с  пологом.  Увидев
Бринн, она обратила к ней встревоженный взгляд.
   - Она очень плоха.
   - Желудок?
   Днем раньше Эдвину страшно тошнило, ее  просто  выворачивало.  Сейчас
она лежала с закрытыми глазами и, казалось, спала. Бринн склонилась  над
ней. Алиса легонько тронула ее за плечо.
   - Не знаю. Она вдруг внезапно проснулась и принялась стонать.
   Эдвина открыла глаза. Они у нее лихорадочно блестели. В их родниковой
глубине таился ужас.
   - Бринн? - едва слышно выдохнула она  и  жадно  схватила  женщину  за
руку. - Полночь. Он идет.
   - Ш-ш. Успокойтесь. - Бринн взяла руку Эдвины в свои ладони и  слегка
сжала ее. - Что случилось? Вам больно?
   Эдвина с трудом покачала головой и закрыла глаза.
   - Я вижу его. Он идет.
   Холодок пробежал  по  спине  Бринн.  Кто  идет?  Смерть?  Какая  она?
Зловещая или равнодушная? Бринн давно уже было интересно узнать о смерти
все. Ей встречались те,  кто,  будучи  на  краю  могилы,  рассказывал  о
видениях, предвосхищавших события своего времени. После пережитого, если
они и оставались живы, то  их  почти  никогда  не  удавалось  вернуть  в
прежнее душевное состояние.
   - Вам приснился сон.
   - Это было наяву.
   -  Разумеется,  сон,  -  не  согласилась  с  Эдвиной  Бринн.   -   Не
удивительно, что вы дрожите, и не от испуга: в комнате холодно. А почему
открыто окно, Алиса?
   Алиса  испуганно  посмотрела  на  нее  широко  раскрытыми  глазами  и
промолчала.
   - Это приходил Ричард, ему показалось, что в комнате слишком душно, а
мне нужен свежий воздух, - едва слышно ответила за  нее  Эдвина.  -  Ему
всегда жарко. Он распахнул окно и тут же ушел.
   Открытое окно...
   Гнев опалил Бринн. Коварный Ричард решил погубить Эдвину. И это очень
легко. Ведь она так слаба и беззащитна.
   Бринн захлопнула окно и закрыла ставни.  Она  постаралась  не  выдать
того страшного подозрения, что закралось ей в душу.
   - Может, он не подумал, что будет так холодно.
   - Может быть, - тихо согласилась Эдвина, - но он будет недоволен, что
его посмели ослушаться. А что, если...
   - Окно должно быть закрыто, - жестко повторила Бринн.
   Она взяла с подоконника подсвечник и осветила лицо Эдвины, бледное  и
заплаканное. Впрочем, ничего удивительного при  таком  отношении  к  ней
мужа. Бринн взволновало бы гораздо больше, если бы у миледи был жар.
   Бринн вновь глубоко  тронула  почти  детская  незащищенность  молодой
женщины. Хрупкая, изящная, с длинными черными волосами, Эдвина и в самом
деле  казалась  потерявшимся  во   взрослой   жизни   ребенком.   Ричард
Редфернский взял Эдвину в жены, когда  ей  едва  исполнилось  тринадцать
лет, и сразу же приступил к извлечению из своей женитьбы наибольшей  для
себя выгоды. Эдвина потеряла четверых детей и сама едва осталась жива. И
вот уже целых пять лет она почти не выходила из своей  комнаты,  пытаясь
из последних сил  родить  мужу  ребенка.  Однако  ее  женское  естество,
обессилев от постоянных беременностей, не могло больше удержать  в  себе
плод. Она  напоминала  себе  выпотрошенную  рыбину.  Жизнь  в  ней  едва
теплилась.
   - Почему ты хмуришься? - виновато спросила Эдвина. - Ты сердишься  на
меня?
   Бринн тепло улыбнулась ей в ответ.
   - Нет, что вы, конечно, нет!
   Эдвина так боялась вызвать в ком-нибудь недовольство,  что  старалась
быть как можно незаметнее.
   - С какой стати мне сердиться  на  вас?  Я  хочу  только  помочь  вам
выздороветь.
   - Я не посылала за тобой. Знаю, ты устала после двух бессонных  ночей
у моей постели. Знаешь, я не хотела тревожить тебя...
   - Ничего страшного. Вспомните, мой муж был рабом у вашего отца  лорда
Келлза, а тот передал его вашему мужу.  Ваш  отец  очень  беспокоится  о
вашем здоровье. Он и отправил нас в Редферн, чтобы служить вам, миледи.
   - Ты же видишь, что я не считаю тебя служанкой. Ты для меня  подруга.
И все-таки ты сердишься на меня. - Лицо Эдвины осветила грустная улыбка.
- Ты такая сильная. Ты никогда ничего  не  боишься,  правда?  Я,  должно
быть, кажусь тебе жалкой трусихой?
   - Конечно, нет.
   Бринн отпустила Алису, которой было в тягость  находиться  у  постели
больной.  Да  и  Бринн  постоянно  чувствовала  себя  неспокойно  в   ее
присутствии.
   У Алисы в замке сложилось двусмысленное положение. Любя  Эдвину,  она
время от времени разделяла ложе с лордом Ричардом. Бринн  понимала,  что
не имеет права осуждать ее за это, ведь у Алисы не  было  выбора.  Здесь
всем распоряжался лорд  Ричард,  и  любая  приглянувшаяся  ему  служанка
становилась его наложницей хоть на ночь. Слава Богу,  что,  боясь  лорда
Келлза, он не осмеливался даже смотреть в ее сторону. Отцу  Эдвины  вряд
ли понравилось бы, что его знахарку используют не по  назначению,  лишая
ее внутренней силы и отрывая от больной дочери.
   Дверь за Алисой закрылась, и Бринн присела на кровать.
   - Бояться не значит быть жалкой. Просто  вы  все  принимаете  слишком
близко к сердцу, вот вас и душит страх. Расскажите мне  обо  всем,  и  я
постараюсь отогнать от вас ужас. И он уйдет, и придет спокойствие.
   - Это... Ты ушиблась! - Эдвина не  сводила  глаз  с  фиолетовой  щеки
Бринн. - У тебя синяк.
   - Ничего страшного.
   - Кто же ударил тебя? - глухо спросила Эдвина и сама ответила:
   - Твой муж.
   Бринн пожала плечами.
   - Я не угодила ему.
   - Надо быть смиреннее. Женщина так беззащитна...
   - Надо уметь защитить себя.
   - Подумать только, какая ты храбрая, ты умеешь за  себя  постоять,  -
заволновалась Эдвина. - Не хочу выглядеть эгоисткой, но я думаю, что без
тебя я бы давно умерла. - На ее  лице  появилась  вымученная  улыбка.  -
Считаю, мне очень повезло: Ричард ни разу не посмел ударить  меня,  даже
когда я не оправдывала его надежд.
   Гнев вспыхнул в Бринн с новой силой. Разумеется, лорд Ричард  никогда
не поднимал руку на Эдвину, да ему, при ее покорности, это  и  не  нужно
было делать. Он ненасытно высасывал все соки из ее хрупкого тела, как из
сосуда своих вожделении, и, едва позволив ей немного передохнуть,  снова
награждал ее ребенком. Он истощил ее здоровье, подавил ее  дух  и  лишил
всякой радости в жизни. Вслух Бринн попыталась подбодрить Эдвину:
   - Вы ничем не обидели его. У вас еще будут дети.
   Эдвина печально вздохнула.
   - Я слишком устала. Порой я чувствую, что у меня уже нет  сил,  чтобы
просто дышать. Мне все в тягость.
   Немного помолчав, она вдруг попросила:
   - Может, ты задуешь свечу? В темноте мне будет легче рассказать  тебе
свой сон. Даже если ты тихо посмеешься над моим  безумием,  я  этого  не
увижу.
   Бринн пальцами  прижала  фитилек,  и  свеча  погасла.  В  наступившей
темноте она снова взяла ладони Эдвины в свои руки.
   - Согрелись? Укрыть вас еще чем-нибудь?
   - Нет-нет. - Эдвина нырнула под одеяло поглубже. - Ты видела  сегодня
вечером падающую звезду?
   - Да. Добрые монахи называют ее кометой.
   - Алиса помогла мне подойти к окну, и я ее видела. Такая  эта  комета
огромная, во весь небосклон, и такая  невероятно  красивая.  Это  что-то
божественное или дьявольское. Алиса испугалась. Она считает ее появление
предвестником несчастья.
   - Алиса просто глупа.
   - Я не верю в дурное предзнаменование.  Знаю,  моя  мечта  о  ребенке
сбудется. А может, я зря надеюсь, и Господь отвернулся от меня?
   У Бринн перехватило горло, и она судорожно сглотнула комок, не дающий
ей вздохнуть.
   - Господь с вами всегда, однако вам никогда не  приходило  в  голову,
что Господь мог и не избрать вас на роль матери?
   - Что ты, мой долг - подарить милорду наследника!
   "Бог мой, да она ради выполнения своего  долга  готова  проститься  с
жизнью, - с досадой подумала Бринн. - Как это несправедливо  -  отдавать
свою жизнь ради другой".
   - Думаю, если ты родишь Делмасу ребенка,  он  не  будет  так  жестоко
обращаться с тобой. - Синяк на щеке Бринн не давал Эдвине покоя.
   - Мой муж хочет от меня не ребенка - у него другие желания и планы.
   - Этого от женщин хотят все мужчины.
   Истинная правда. Даже Делмас был бы горд, роди она ему  ребенка:  При
мысли о муже Бринн всю передернуло  от  чувства  гадливости.  После  той
омерзительной первой недели в его постели она  придумала,  как  отвадить
его от себя. Она внушила ему, что после каждой близости с ним она теряет
целебные силы, ее небесный дар  истощается,  чего  Делмас  больше  всего
боялся. Его страх ее спасал, но однажды она все-таки убежит  от  мужа  в
свой милый сердцу Гвинтал. Она спрячется там в лесах, и он  ни  за  что,
никогда не найдет ее.
   - Так чего же ему надо от тебя? - вернулась к  разговору  Эдвина.  Ей
хотелось хоть чем-нибудь помочь Бринн.
   Усилием воли Бринн вернулась к миледи из ярко  вспыхнувших  в  памяти
прохладных зеленых лесов вблизи родного дома.
   - Ты сказала, у Делмаса другие желания. Он не хочет от тебя ребенка?
   -  Ах  да!  Лорд  Келлз  обещал  дать  Делмасу   вольную,   если   вы
выздоровеете.
   - А что будет с тобой?
   - Я его жена. Для меня нет свободы. Если только самой  не  взять  ее,
убежав из этого проклятого места, но как она может покинуть Эдвину?!
   - Какая несправедливость! Тебе всего двадцать один год,  а  он  такой
старый, и к тому же некрасив.
   - Не такой уж он старик, - рассеянно возразила Бринн.
   Ей было все равно, сколько ему лет. Она даже не знала его возраст, и,
хотя бороду Делмаса тронула  легкая  седина,  крепкое  тело  по-прежнему
оставалось сильным. Понятно, почему леди  Эдвине  он  показался  уродом,
ведь лорд Ричард молод, златокудр и сложен, как греческий бог с  Олимпа.
Самым  удивительным  для  Бринн  в   нем   было   несоответствие   между
привлекательной внешностью и ничтожеством натуры.  И  Делмаса,  и  лорда
Ричарда отличали тщеславие и грубость, жестокость  и  трусость,  но  она
скорее согласилась бы иметь дело с первым: Делмас хотя бы не прятал свою
уродливую сущность под маской благородства.
   - Почему твой отец не нашел тебе мужа помоложе?
   - Вам не понять.
   Вряд ли стоило объяснять Эдвине. У нее и так хватало своих  горестей,
а тут еще беды Бринн.
   - Бринн!
   Она слегка пожала руку Эдвине.
   -