аю, как айсберг в Долине Смерти!
     Вот здесь Хани была полностью с ней согласна: она сама испытала на себе неодолимую силу очарования принца в первую же свою встречу с ним. Тогда она чуть было не... "Нет! - решительно оборвала себя Хани. - Не буду об этом думать. Иначе мне ни за что не удастся осуществить свой план".
     - Ты недооцениваешь себя. Я уверена: ты не только устоишь, но и сама покоришь его, - успокоила она Нэнси, пытаясь прогнать из головы все воспоминания о принце. - Когда устроюсь на новом месте, я тебе позвоню. Это будет завтра или послезавтра.
     Три часа спустя Хани закончила упаковывать свои чемоданы и, вытерев взмокший лоб платком, отправилась на кухню - в последний раз убедиться, что кухонный комбайн, микроволновая печь, посудомоечная машина и прочие приборы отключены от сети. Холодильник был давно пуст, и ей осталось только написать записку домовладельцу и известить его о том, что она отправилась в небольшое путешествие. Пристроившись на кухонном столе, Хани достала из ящика ручку и лист бумаги. Коротенькая записка была почти готова, когда стоящий тут же телефонный аппарат разразился пронзительным звоном. Прежде, чем снять трубку, Хани некоторое время колебалась, но это оказалась всего лишь Нэнси.
     - Я в офисе; он только что звонил! - вместо приветствия выпалила она. - Я сказала, что ты уже уехала из города, но он, похоже, мне не поверил. Думаю, что через час, самое большее - через два тебе следует ждать гостей.
     - Ты знаешь, откуда он звонил? - спросила Хани, тревожно нахмурившись.
     Она очень хорошо понимала, что стоит ей оказаться лицом к лицу с Лансом, как ее решимость, которая и так трещала по всем швам, растает, словно туман при первом дуновении утреннего ветерка. Хани прекрасно знала себя: противостоять его сексуальному обаянию и настойчивости было выше ее сил - недаром же она так и не решилась объясниться с Лансом перед отъездом.
     - С острова. Он звонил с острова, - сообщила Нэнси к ее великому облегчению. - Но я не уверена, что твой принц так там и останется.
     - К тому времени, когда он доберется до Хьюстона, меня уже здесь не будет, - успокоила подругу Хани. - Спасибо за предупреждение, Нэн.
     Ну что ж, у нее в запасе есть несколько часов, но Ланс наверняка не оставит ее в покое. Может быть, попробовать поговорить с Алексом? Вдруг ему удастся уговорить своего кузена подождать... Долго не раздумывая, Хани решительно набрала номер усадьбы.
     - Алло? - Голос Алекса звучал нетерпеливо, а когда она назвала себя, стал еще более раздраженным. - Черт тебя побери, Хани, что это за фортель ты выкинула?! Почему ты уехала с острова, никого не предупредив, не поговорив с Лансом? Когда Беттина вернулась и сказала, что она фактически похитила тебя, он чуть не разнес усадьбу!
     - Ланс все еще там? - быстро спросила Хани, когда Алекс ненадолго замолчал - очевидно, для того, чтобы набрать в грудь побольше воздуха.
     - Какое там! Когда он говорил с твоей секретаршей, вертолет уже ждал его. Ланс прыгнул в него и был таков... Ради Бога, Хани, что это вдруг на тебя нашло? Когда я вернулся на остров, баронесса уже рыдала, Ланс разыскивал пальму повыше, чтобы повесить ее за ноги, а ты как сквозь землю провалилась. Я едва добился у них членораздельных объяснений! - Голос Алекса был резким, он никогда еще не говорил с ней так сердито. - У меня и без того был далеко не самый легкий день. Мне с трудом удалось убедить мистера Дэвиса, что дед вовсе не собирается посадить всех заговорщиков на кол, а тут еще это... Хорошенький сюрпризец ты нам всем устроила!
     - Мне очень жаль, Алекс, - с искренним раскаянием ответила Хани. - Меньше всего мне хотелось, чтобы у вас из-за меня возникали проблемы. А что, в Седикане действительно сажают преступников на кол? - спросила она с беспокойством. - И женщин тоже?
     - Очень редко, - рассеянно ответил Алекс. - Как правило, им просто отрубают головы... Объясни-ка мне лучше, как это Беттине удалось уговорить тебя уехать? Я считал тебя не такой бесхребетной. Или, может быть, ты просто перегрелась на солнце?
     - Беттина здесь ни при чем, - твердо сказала Хани. - Это было мое решение.
     - Прости, но я позволю себе в этом усомниться, - иронически отозвался Алекс. - Все-таки я знаю Беттину достаточно давно. Она очень решительная дама и умеет добиваться своего.
     - Наверное, ты прав, - неохотно согласилась Хани. - Но она ни за что не сумела бы уговорить меня совершить какой-то поступок, если бы я сама не хотела. Меня не так-то легко заставить, Алекс!
     - Я тоже так думал. До сегодняшнего дня, - отрезал он и вдруг добавил совершенно другим тоном:
     - Почему ты это сделала. Медок? Когда ты исчезла, Ланс совсем потерял голову. Я еще никогда не видел его в таком состоянии...
     Хани предпочла не отвечать на этот вопрос.
     - Передай ему, Алекс, что он увидит меня ровно через шесть недель, начиная с сегодняшнего дня, - сказала она твердо. - Да и то - если я еще буду ему нужна.
     - Если ты будешь ему нужна? - медленно, чуть ли не по слогам повторил Алекс. - Ты хочешь растянуть это безумие на целых полтора месяца? Да Ланс перевернет вверх дном весь Хьюстон, чтобы найти тебя!
     - Это ничего ему не даст: я сегодня же уезжаю из города, - сказала она тихо. - Только передай ему то, что я сказала, хорошо? И еще... Спасибо тебе за все. Ты очень хороший друг, Алекс.
     На линии установилась недолгая тишина. Потом Алекс сказал:
     - Ты совершаешь ошибку, Хани. Ланс не будет сидеть сложа руки и считать дни до твоего появления...
     Хани промолчала, и тогда Алекс добавил с непоколебимой решимостью в голосе:
     - Я тоже считаю тебя своим другом. Ты нравишься мне больше, чем любая другая женщина, Хани. Но не забывай: Ланс мне ближе, чем родной брат. И если мне придется выбирать между вами, я, не раздумывая, приму его сторону.
     - Я не могу осуждать тебя, - отозвалась Хани дрогнувшим голосом. - Но, надеюсь, дело до этого не дойдет, и через шесть недель мы увидимся и с тобой тоже. До свидания, Алекс.
     - Уверен, что мы увидимся гораздо скорее! До свидания, Хани.
     В трубке раздался щелчок, и связь прервалась.
     Хани опустила трубку на рычаг и с беспокойством нахмурилась: в последних словах Алекса явно прозвучала угроза. Некоторое время она раздумывала над тем, что он мог иметь в виду, потом решительно пожала плечами. Должно быть, у нее просто разыгралось воображение. Она не сомневалась, что Алекс, не колеблясь, использует тактику запугивания, когда имеет дело со своими конкурентами или деловыми партнерами. Но ведь она была его другом, он сам сказал ей об этом! Нет, с этой стороны ей нечего бояться.
     И все же Хани заторопилась. Уже через пятнадцать минут, наскоро собрав последние вещи и покидав их в дорожную сумку на ремне, она повесила ее на плечо и, подхватив чемоданы, выскользнула в коридор, предварительно погасив свет. Заперев дверь, Хани спустилась по лестнице и, бросив ключ с запиской в почтовый ящик управляющего, вышла на улицу к своей старенькой светло-голубой "Нове".

***

     - Я оседлал для вас Мисси, мисс Уинстон, - растягивая слова на техасский манер, прогудел Хенк и добродушно улыбнулся, отчего морщины вокруг его глаз стали еще глубже. - Надеюсь, вы не против...
     - Мисси - это как раз то, что нужно, - сказала Хани, улыбаясь в ответ.
     Пока конюх подсаживал ее в седло, Хани подумала о том, что, строго говоря, никакого выбора у нет. Мисси была самой смирной и ласковой кобылой, и норова в ней было не больше, чем в детской деревянной лошадке. Кроме того, она была единственным животным на ранчо, на котором Хани была в состоянии усидеть.
     Уроки верховой езды не входили в программу воспитания маленьких сирот; к тому же Хани быстро убедилась, что у нее нет никаких - или почти никаких - способностей к этому виду спорта. За неделю, проведенную на ранчо, она обучилась только самым азам и уже начала сомневаться, стоят ли того ноющие мускулы и отбитый зад.
     Тем не менее она не могла не признавать, что в утренних верховых прогулках, которые она совершала в полном одиночестве, была своя прелесть. Во-первых, они освобождали ее от необходимости общаться с другими гостями ранчо - такими же, как и она, городскими жителями, приехавшими сюда, чтобы провести отпуск в трогательном единении с природой. Во-вторых же, они отвлекали ее от грустных размышлений: Хани оказалась настолько бездарной наездницей, что ей требовалось все ее внимание, чтобы не только удерживаться в седле, но и худо-бедно управлять лошадью. Поэтому каждый раз, когда Хани сосредоточивалась на этой сложной задаче, она волей-неволей забывала о своих неприятностях и тревогах, а владевшие ею безразличие и апатия ненадолго отступали.
     Минут через двадцать неторопливой езды Хани оказалась в редкой сосновой рощице, вытянувшейся вдоль берега продолговатого спокойного озера. Здесь Хани остановила Мисси и со вздохом облегчения сползла с седла. "Ну когда же я перестану "заколачивать гвозди" каждый раз, когда этой чертовой кобыле вздумается перейти с шага на рысь?!" - уныло подумала она, потирая обтянутый джинсами зад. Перекинув, как ее учили, поводья через голову лошади, Хани медленно подошла к воде, по которой еще стлался седой утренний туман.
     Это было ее самое любимое место на всей территории ранчо-пансионата. Спокойная, безмятежная красота уединенного озера, словно целебный бальзам, заполняла ее душу, и боль успокаивалась, принося Хани временное облегчение. Она приезжала сюда почти каждый день и подолгу сидела на берегу, любуясь окружающей природой. Вот и сейчас, прислонившись спиной к грубой коре могучей сосны, Хани закрыла глаза и, вдыхая запах хвои, подставила лицо нежарким поцелуям осеннего солнца.
     Разумеется, она должна быть благодарна Беттине, которая устроила ее в этот уединенный пансионат всего в нескольких милях к западу от Хьюстона. В конце концов, баронесса вовсе не виновата в том, что Хани оказалась типичной горожанкой, не получавшей особенного удовольствия от верховых прогулок по живописным местам, от рыбалки, бесконечных пикников под открытым небом и наивной игры в ковбоев и трапперов, которой предавались прочие городские гости в своем стремлении слиться с природой.
     "Скорей бы все уж это кончилось! - вздохнув, подумала она. - Скорей бы вернуться в Хьюстон и погрузиться в работу!"
     Впрочем, Хани вполне отдавала себе отчет, что ее пребывание на ранчо может затянуться: когда вчера вечером она позвонила Нэнси, секретарша, не скрывая раздражения, сообщила, что принц не оставил поисков и продолжает досаждать ей настойчивыми звонками. По ее словам, Ланс надоел ей хуже горькой редьки, и Хани показалось, что Нэнси, пожалуй, и в самом деле не на шутку рассержена. Видимо, Ланс не потрудился быть с ней любезным.
     - Мисс Уинстон?
     Голос, назвавший ее по имени, принадлежал мужчине. Он был довольно низким, но не лишенным приятности, а интонация, с какой незнакомец окликнул Хани, была достаточно почтительной.
     - Это вы мисс Хани Уинстон?
     Хани открыла глаза и увидела перед собой двух молодых людей, одетых в безупречные деловые костюмы одинакового покроя. Один из них был высок и светловолос, второй - коренаст и широк в плечах. Волосы его были очень темными, почти черными. Хани совершенно не слышала, как они подошли, и тем не менее оба стояли в нескольких футах от нее. Должно быть, они ступали очень осторожно... Но зачем?
     - Да, это мое имя, - ответила Хани.
     - Мы искали вас, мисс Уинстон, - почти с упреком сказал молодой человек с волосами соломенного цвета. - Будьте добры, следуйте, пожалуйста, за нами.
     - Искали меня? - удивилась Хани. - Вы что, с ранчо?
     Впрочем, она знала ответ еще до того, как светловолосый отрицательно покачал головой. Отдыхающие здесь обычно носили потрепанные джинсы, а костюмы этих двоих были слишком дорогими, что изобличало в обоих типичных городских жителей.
     - Нет, мэм, мы не с ранчо, - вступил в разговор смуглый брюнет, и Хани поняла, что это ему принадлежал глубокий баритон, который вывел ее из задумчивости. - Машина ждет вас в четверти мили дальше по дороге. Соблаговолите пройти с нами. Нам нужно отправиться в путь как можно скорее.
     Все это было так странно, что Хани даже затрясла головой, словно стараясь прийти в себя.
     - Но почему я должна куда-то ехать с вами? - запротестовала она. - Я вас не знаю, и, уж конечно, ни в какой автомобиль я с вами не сяду.
     - Прошу прощения, мисс, мы, кажется, не представились, - подчеркнуто вежливо сказал обладатель соломенных волос. - Меня зовут Джон Сакс, а моего товарища - Хасан. Мы оба работаем на Алекса Бен Рашида. Он послал нас за вами.
     - За мной? - переспросила Хани, все еще ничего не понимая. Что за чушь?! Какие-то работники Алекса... Неожиданно ее осенило. Она поняла, каких работников Алекс мог прислать за нею. Должно быть, эти двое подтянутых, одетых с иголочки молодых людей работали в той самой службе безопасности, о которой рассказывал ей Ланс.
     Эта мысль заставила Хани повнимательнее взглянуть на Джона Сакса и Хасана. Теперь, когда ей стало понятно, кто они такие, она без труда заметила их собранность и готовность к немедленным действиям, которые обычно отличали профессионалов. Это, в свою очередь, заставило ее почти инстинктивно подтянуться и напрячь мускулы.
     - Боюсь, вы зря потратили время, - сказала Хани спокойно. - Хоть вас и послал сам Алекс Бен Рашид, у меня нет никакого желания идти с вами.
     Джон Сакс озабоченно нахмурился.
     - Прошу вас, мисс Уинстон, не заставляйте нас применять силу, - сказал он почти умоляющим тоном, и его светло-серые глаза потемнели. - Мы получили самый строгий приказ. И для вас, и для нас будет гораздо лучше, если вы пойдете с нами по собственной воле.
     "Какое варварство! - подумала Хани. - Как мог Алекс поступить со мной подобным образом?!" Ей очень хотелось сказать Джону и Хасану, что они могут сделать со всеми своими приказами, но она сдержалась.
     - Мне очень жаль, но ничего не выйдет, - процедила она сквозь стиснутые зубы. - Вам придется вернуться к вашему боссу и сказать ему, что я, к сожалению, не могу принять его любезного приглашения. Всего хорошего, джентльмены.
     - Но мы не можем этого сделать! - воскликнул темноволосый Хасан, и Хани показалось, что он побледнел - во всяком случае, его смуглая кожа приобрела какой-то сероватый оттенок. - Как сказал Джон, у нас самые строгие инструкции. Либо мы доставим вас, куда нам приказано, либо у нас самих будут очень большие неприятности с мистером Бен Рашидом. - Он покачал головой. - Право, мисс Уинстон, вы поставили нас в очень щекотливое положение. Может, вы все-таки передумаете?
     - Нет! - с нажимом произнесла Хани и решительно сдвинула брови. - Если вам так уж хочется, чтобы я пошла с вами, вам все-таки придется применить силу.
     Мужчины обменялись взглядами.
     - Здесь опять же возникает проблема, - сказал Джон Сакс, вздыхая. - Мистер Бен Рашид специально предупредил, что собственноручно разрежет нас на кусочки, если с вашей головы упадет хоть один волос. Как видите, это не самое простое задание из тех, что мы когда-либо получали.
     Хани потихоньку перевела дух. Слава Богу, Алексу хватило такта включить этот незначительный пункт в свою строгую инструкцию!
     - Да, проблема не маленькая, - согласилась Хани почти дружелюбно. - Но дело в том, что я, во-первых, не хочу никуда с вами идти, а во-вторых, я не связана никакими ограничениями. Это, в свою очередь, означает, что вы едва ли отделаетесь попорченными прическами. Синяки, царапины и, возможно, укусы вам гарантированы. - Она слегка подняла бровь. - Предупреждаю, господа: буду сопротивляться изо всех сил и попытаюсь нанести вам максимальный урон. - Она лучезарно улыбнулась, но сквозь эту улыбку проглядывал рассерженный тигр. - Вы даже не представляете себе, сколько вреда способна причинить слабая женщина, если ее заставляют сделать то, чего она не хочет!
     - Мы догадываемся об этом, мисс Уинстон, - сказал Джон Сакс, и в его светлых глазах промелькнуло искреннее уважение. - Дело в том, что по долгу службы нам пришлось познакомиться с вашим личным делом... в целях наилучшего выполнения задания. Ваш послужной список впечатляет; кроме того, Бен Рашид кое-что рассказал нам о той сообразительности и отваге, которую вы проявили, спасая его от наемного убийцы. - Он вздохнул и добавил с трогательной непосредственностью:
     - Да, положение... Прямо не знаю, что и делать!
     - Может быть, вы вернетесь к Алексу и скажете ему, что если он так хочет поговорить со мной, то проще всего приехать сюда самому? - самым невинным голосом предложила Хани, прикидывая, как далеко от ранчо она сумеет убраться, пока посланцы Бен Рашида будут мотаться туда и обратно.
     Очевидно, та же мысль пришла в голову и Саксу, так как он ухмыльнулся и отрицательно покачал головой.
     - Вы же знаете, что мы не можем этого сделать, мисс Уинстон, - сказал он. - Ради вас мы, конечно, готовы были бы попробовать, но...
     - Тогда я просто не знаю, как вам быть, - ледяным тоном подвела итог Хани. - Похоже, мы оказались в тупике.
     Лицо Хасана помрачнело.
     - Именно этого мы и боялись, не так ли, Джон?
     Его товарищ кивнул с самым несчастным видом.
     - Увы, - вздохнул он. - Мы с Хасаном это предвидели. Не скрою, мы довольно долго обсуждали эту проблему и сумели найти только одно решение.
     Хани мельком подумала, что их беседа все больше и больше напоминает собой фарс. Казалось невероятным, что она так спокойно стоит на берегу задумчивого лесного озера и ведет такую мирную беседу с этими опасными молодыми людьми.
     - Какое же? - опасливо спросила она.
     Хани была уверена, что она готова к любым неожиданностям, но когда Джон и Хасан одновременно бросились к ней с разных сторон, этот маневр застал ее врасплох. Оба двигались с чрезвычайным проворством, а их действия были превосходно скоординированы и рассчитаны. Заходивший слева Хасан взмахнул рукой, отвлекая ее внимание, а Джон Сакс в этот момент ринулся к ней справа. Хани успела только нанести короткий рубящий удар по шее Хасана и почувствовать, как ее ладонь с хрустом врубилась в мягкое горло нападавшего. В следующее мгновение что-то несильно кольнуло ее в руку... и время остановилось.
     Словно в замедленной съемке, Хани видела, как не правдоподобно долго валится на землю Хасан. Потом дневной свет начал меркнуть перед ее глазами, и на миг Хани ощутила внутри нарастающую панику.
     В следующую секунду она уже ничего не видела и не чувствовала.

10.

     Пробуждение далось Хани нелегко. Словно утопающий, в последнем броске стремящийся пробиться на поверхность из темных океанских глубин, она долго барахталась и боролась, и вдруг открыла глаза и увидела свет. В первые секунды Хани чувствовала блаженную дремотную эйфорию, но это быстро прошло, и на нее навалились тошнота и головокружение, которые она приписала остаточному действию неизвестного наркотика.
     Обежав взглядом комнату, в которой находилась, Хани, однако, решила, что все еще спит. Ничего подобного она в жизни не видела - так могла быть обставлена разве что спальня в гареме турецкого султана или арабского шейха.
     Хани возлежала на горе мягких шелковых подушек, каждая из которых была украшена затейливой вышивкой золотыми и серебряными нитками. Отполированный паркетный пол был почти целиком покрыт бежевым персидским ковром с узорами бледно-голубого и светло-зеленого цветов. В углу - Хани глазам своим не поверила - стояла настоящая жаровня из почерневшей меди с горячими углями. Окон в комнате не было. В воздухе носились сладкие запахи благовоний, и Хани невольно принюхалась. "Очень похоже на ладан с розовым маслом", - решила она. Этот запах как нельзя лучше подходил к сказочной обстановке, в которой она очутилась.
     Пошевелившись на разъезжающихся подушках, Хани только теперь обратила внимание на то, как она одета, и даже не очень удивилась, когда обнаружила на себе полупрозрачные шальвары из светло-аметистового шифона, оставляющие отк