накопившуюся за все эти годы боль ее души:
     - Я училась. Старалась победить хотя бы в малом. - Она прижалась к нему еще теснее и проговорила как в забытье:
     - Это очень важно - не позволять себе сдаваться и постоянно пытаться отвоевать хотя бы крошечный кусочек. Всякий раз, как меня загоняли в угол и поражение казалось неизбежным, я пыталась найти, в чем могу утвердиться. Пусть даже и в незначительном, чтобы поддержать свой дух. Не дать сломить его окончательно. Ведь вместо покорности, например, можно научиться терпению. Их жестокость...
     - Подожди, - она почувствовала, как Джед снова весь подобрался и даже слегка отодвинул ее от себя, чтобы заглянуть в глаза:
     - А чему ты научилась со мной? Что тебе удалось отвоевать?
     Исабель посмотрела ему прямо в глаза и облизнула пересохшие губы:
     - О чем ты?
     - Когда ты пришла ко мне в домик, то сказала, что у тебя свои собственные причины для этого. Что это за причины? На что ты хотела обменять свою девственность, к примеру?
     - Какое это имеет значение?
     - Мне хочется знать, черт побери!
     Его нельзя было отпугивать, но Исабель не могла солгать:
     - Ребенок.
     - Что? - переспросил Джед с округлившимися глазами.
     - Я люблю детей и давно хотела иметь ребенка, - быстро проговорила она, глядя на верхнюю пуговицу его рубашки. - Неужели ты не понимаешь, что это был единственный способ, который позволял мне выиграть в этом сражении? Другого выхода у меня не было.
     - Должен огорчить тебя,  едко ответил Джед. - Сдается, что мы с тобой оба выиграли при встрече.
     - Удовольствие? Конечно. Но я-то не искала его. Я выполнила твою просьбу, - она встретила его взгляд. - И мне надо было понять, что я смогу извлечь для самой себя в этой ситуации.
     - Моего ребенка? - Джед крепко сжал ее плечо. - Так ты не принимаешь противозачаточные таблетки?
     - Нет, - и она добавила:
     - Быть может, я еще не успела забеременеть, но очень надеюсь, что все же это произойдет. И сегодня особенно благоприятный день для зачатия, и мне бы не хотелось упустить его. Потому что даже если и встретится другой подходящий мужчина, я вряд ли смогу... - она передернула плечами. - Мне не хочется снова оказываться пойманной в этот капкан.
     - И ты хотела скрыть от меня, что собираешься завести ребенка и потом смыться с ним?
     - Скорее всего, да, - Исабель высвободила плечо. - Почему это тебя должно волновать? Какое ты к этому имеешь отношение?
     - Как это какое! Я что, донор спермы? Я, между прочим, живой человек, черт побери! - Джед сжал губы. - И я видел очень плохой пример отцовства, чтобы позволить себе относиться к этому беззаботно.
     - Ты не очень последователен.
     - При чем здесь последовательность или непоследовательность. Это не ученый диспут. Вся твоя жизнь состояла из одних уступок...
     Что она могла возразить на это обвинение?
     - Меньше всего мне хотелось бы огорчать тебя. - Исабель попыталась выдавить из себя улыбку. - Ронни так старалась...
     - Ну да, Ронни - наш спасательный круг. А уж про ее идею и говорить нечего: лучшее лекарство от всех огорчений хороший секс. - Его губы изогнулись в иронической улыбке. - Но она представления не имеет, к каким последствиям может привести употребление этого лекарства. Так ведь? - Джед выпустил ее из объятий и отвернулся. - Итак, если я скомандую: ложись, то и ты, в свою очередь, сумеешь одержать свою победу.
     - Ты не понимаешь.
     - Нет, я очень даже хорошо понимаю. - В быстром взгляде, который он бросил на нее, светились и мука, и огорчение. - Именно в этом все дело. Одна моя половина требует схватить тебя, поднять на руки, прижать к себе и сказать: вот и хорошо, я рад, что ты можешь воспользоваться мной таким образом. А вторая моя половина готова придушить тебя на месте за это. - Джед зашагал к ступенькам. - Иди спать.
     - А ты куда?
     - На камбуз, к Ронни. У меня сейчас такое настроение, что я уж лучше перекинусь с ней в покер. Советчик из нее никудышный, а вот игрок она неплохой.

***

     - Никого не видно, - Исабель еще раз окинула взглядом покосившиеся домики и пустые улочки небольшого селения на берегу. - Где же люди? Куда подевались все жители?
     - Умерли, - ответил Джед. - Четыре повстанца из отряда Хуана Переса получили ранение в схватке, и они приехали сюда подлечиться и прийти в себя. Когда Марино стало известно об этом, он решил показать в назидание другим, чем это может кончиться. Он приказал уничтожить деревню. Убили всех до единого: мужчин, женщин, стариков и детей. И деревня обезлюдела.
     - Какой милый господин, - язвительно проговорила Ронни, направляя яхту к причалу.
     Исабель вцепилась в поручни:
     - Чудовище.
     Ронни посмотрела на Джеда долгим взглядом:
     - Надеюсь, мы предпримем какие-то шаги для того, чтобы вынудить Конгресс дать больше денег повстанцам. Как ты думаешь?
     - Весь прошлый год они выискивали способы подставить Марино подножку. Но после Никарагуа вооружать повстанцев никто не решается.
     - И все же надо попытаться убедить их.
     - В последнее время Перес и его люди сами нашли способ добывать оружие.
     - В таком деле помощь никогда не помешает. А что, Рамон собирается приехать сюда встретить нас? - Ронни выключила мотор и нажала кнопку, чтобы бросить якорь.
     - Нас? - сухо переспросил Джед. - А мне послышалось, что ты собираешься остаться на яхте и сторожить ее.
     - Я передумала. Яхта здесь будет находиться в полной безопасности, а тебе может понадобиться моя помощь. Эти поиски выглядят такими таинственными, - глядя на него чистосердечным взглядом, ответила Ронни. - Кроме того, похоже, я Рамону нравлюсь.
     - Это еще ни о чем не говорит. На самом деле ему никто и ничто не нравится. Кроме печатного станка. Вот на чем он помешан. С этой страстью никто не в состоянии соперничать.
     - А кто этот Рамон? - спросила Исабель.
     - Рамон Дамирес выпускает подпольную газету и поддерживает связь с повстанцами. Марино мечтает свернуть парню шею не меньше, чем мне.
     - Ну так как? Он приедет встретить нас? - переспросила Ронни.
     Джед кивнул и, спрыгнув на пирс, помог спуститься Исабель.
     - В доме священника при церкви - там же, где мы встречались два года назад. - Выпустив руку Исабель, он повернулся к Ронни, но та спрыгнула сама. - Мне пришлось звонить не один раз, чтобы убедить его приехать сюда. Но я не обещаю, что он согласится помочь. У него есть дела поважнее, чем разыскивать пропавшие сокровища.
     - Надеюсь, что захочет, - Исабель испытала странное чувство, оказавшись на родине после такой долгой отлучки. Она родилась в Сан-Мигуэле, но сейчас чувствовала себя здесь не менее чужой, чем когда-то в замке. Быстрыми шагами она прошла по пирсу. - А вы уверены, что в деревне нет ни души?
     - Так уверял Рамон.
     - И все равно нам надо принять меры предосторожности. У Марино повсюду есть осведомители.
     - Судя по всему, ты хорошо знаешь, что здесь творится.
     - Не очень. Если бы я достаточно хорошо разбиралась в обстановке, мне бы не понадобилась твоя помощь. Ты доверяешь этому Рамону?
     - Полностью, - ответил Джед. - Видимо, я вообще больше доверяю людям, чем ты.
     Исабель почувствовала укол в сердце, но постаралась сделать вид, что ничего не произошло и яд в его тоне не задел ее.
     - Наверное, у тебя было больше оснований для этого, - ответила она, но тут же перевела разговор на другое. - Хотя в данном случае я полагаюсь на твое мнение, - и посмотрела на оштукатуренную церковь, которая стояла в конце узкой пустынной улочки. Едва заметный огонек надежды вспыхнул в ее душе. Чужая эта земля или нет, но она оказалась здесь. Порывисто повернувшись к Джеду, Исабель прошептала:
     - Спасибо тебе. Ты даже не представляешь, как много это значит для меня.
     - Наверное, это правда, - глядя, как оживает лицо Исабель, он несколько смягчился. - Собственно, я еще ничего не успел сделать. Посмотрим сначала, что скажет Рамон.

Глава восьмая

     - И ты уговорил меня приехать сюда ради этой ерунды? - Темные глаза Рамона, казалось, потемнели еще больше. - Не понимаю, как тебе такое могло взбрести в голову! Думаешь, мне нечего делать и самое время приспособить меня для поиска семейных реликвий?
     - Не кипятись, Рамон, - усмехнулась Ронни, присаживаясь к столу. - Исабель не обойтись без твоей помощи, а всем известно, что часто под колючками скрывается нежное, доброе сердце.
     Рамон повернулся в ее сторону и отрезал:
     - Я патриот, а не джентльмен. В нашей стране не стоит путать эти понятия.
     - А ты так восхищалась его храбростью и считала, что он готов расшибиться ради тебя в лепешку, - негромко пробормотал Джед и добавил:
     - Рамон, я убедительно прошу тебя помочь мне в этом деле.
     - А может, лучше я объясню, почему мне требуется помощь и почему я надеюсь, что мне не откажут. - Исабель подошла к Рамону. - Надеюсь, тогда возражения отпадут сами собой. И у патриотов прибавится смелости.
     Тон Рамона стал еще более недовольным:
     - Не собираюсь выставлять себя смельчаком или храбрецом, сеньора. Не трудитесь напрасно.
     Глубоко вздохнув, она спросила:
     - Скажите, а хватит ли у вас смелости вытащить из-под носа Марино то, что ему дороже всего на свете? - Она видела, как Ронни задержала Дыхание, и почувствовала, как подобрался Джед, но взгляд ее не отрывался от Рамона. - Хватит ли вашего патриотизма, сеньор Дамирес, насолить Марино до такой степени, чтобы он взбесился?
     Выражение лица Рамона изменилось, в нем отчетливо проступила заинтересованность:
     - И о какой же величайшей ценности идет речь?
     - О его сыне, - коротко ответила Исабель, по-прежнему не сводя глаз с собеседника.
     Джед чертыхнулся и резко спросил:
     - Что за чушь ты несешь? У Марино нет сына.
     Но Исабель уловила что-то, промелькнувшее в глазах Рамона:
     - Наверное, сеньору Дамиресу известно об этом немного больше, чем тебе, - негромко сказала она. - Так ведь?
     - Рамон? - потребовал ответа Джед.
     - По этому поводу ходят... кое-какие слухи, - уклончиво ответил Рамон.
     - Что за слухи?
     - Говорят, что мальчика держат в Кастилио-дель-Фуэго и генерал навещает его там каждый месяц. - Рамон окинул Исабель настороженным взглядом. - А откуда вы узнали про сына?
     Исабель помедлила, а потом ответила сердито:
     - Потому что я его сестра.
     - Святый Боже! - У Ронни от удивления даже рот открылся. Закрыв его, она хихикнула.
     - А Джед уверял меня, что тут не будет никакого материала для передачи!
     - Она не сочла нужным поставить меня в известность, - холодно проговорил Джед.
     Исабель умоляюще посмотрела на него.
     - Ты же видишь: я не могла ничего сказать о Стивене. А вдруг ты бы решил, что опасность слишком велика, и не согласился привезти меня сюда? Я ждала семь лет, чтобы освободить его.
     - Сейчас они зовут его Мануэль, - ответил Рамон. - Ты в самом деле дочь Марино?
     Ее губы изогнула горькая улыбка:
     - Я родилась от него. Но не считаю себя дочерью этого изверга.
     - Ничего не поделаешь, - пожал плечами Рамон. - С этим фактом надо смириться и принять его - если это на самом деле так.
     - Нет, ни за что на свете! - Она сжала кулаки. - Но я приехала сюда не для того, чтобы обсуждать родственные отношения. У меня есть план похищения Стивена. И мне требуется помощь.
     - Что же это за план? - осторожно спросил Рамон.
     - Все эти годы мой муж постоянно платил деньги одному из охранников. А после его смерти я продолжала поддерживать с ним связь. Зовут его Педро Риделис. Как только я дам знать, он предупредит Стивена, что ему - через день - надо быть в восемь утра у ворот на заднем дворе. Педро задержит смену караула на двадцать минут. Больше нам и не потребуется.
     - И ты надеешься, что после его побега мы неспешным шагом можем направиться к берегу и отплыть на яхте?
     - Все-таки Стивен не в тюрьме. И последние три года брат не делал попыток бежать. Надеюсь, нам удастся застать охранников врасплох. Они отчасти утратили бдительность. И не так рьяно исполняют свои обязанности, как делали это вначале.
     - А что, если он не захочет бежать? Насколько нам известно, с мальчиком обращаются хорошо. К нему приставлены учителя, его хорошо кормят и одевают. Как-то не верится, что его держат против воли. Мало кому удается устоять против обаяния Марино, если он того хочет. А что говорить о неопытном, не искушенном в житейских делах и хитростях мальчике, который к тому же является его законным сыном?
     - Вот насчет этого можете не беспокоиться. Стивен только и мечтает о том, как бы сбежать.
     - Откуда такая уверенность? Ведь вы не виделись с ним семь долгих лет? За это время и взрослые люди меняются. Что же говорить о подростке?
     - Последнее письмо от него я получила шесть месяцев назад, - в улыбке, появившейся на губах Исабель, не было и следа радости. - И я совершенно уверена насчет того, как он относится к генералу. Дело в том, что Марино застрелил нашу мать и приемного отца - Джона Бедфорда - прямо у нас на глазах. Такого брат никогда не сможет ему простить и забыть.
     - Бедная девочка! - пробормотал Джед.
     - Речь идет не обо мне, - нетерпеливо отозвалась Исабель. - Сеньор Дамирес! Неподалеку отсюда есть место, где может сесть вертолет. Единственное, о чем я прошу вас: передайте Педро мою записку и подготовьте вертолет к восьми часам утра.
     - Так мало! Вы просто не представляете, насколько это сложно и опасно, - медленно проговорил Рамон.
     Исабель поняла, что ей нужно найти такой довод, который бы заставил Рамона решиться, и она лихорадочно принялась перебирать различные варианты, пока не наткнулась на тот, что лежал на поверхности:
     - Да, но вы только подумайте, какой материал появится в вашей газете! А Марино останется только утереться от плевка прямо ему в лицо.
     - Точно, - улыбка вдруг осветила лицо Рамона. - Готов сделать что угодно, только бы увидеть, как он будет выглядеть.
     - Вот и сделайте. Освободите Стивена, - голос Исабель дрогнул. - Помогите мне.
     - Должен сразу предупредить: ваш план побега выглядит крайне наивным и примитивным. Вы не знаете, какое теперь окружение мальчика. Вполне может статься, что Педро описывал все не так, как оно было на самом деле.
     - Я получила недавно его письмо. Он, кстати, пишет, что в некотором отдалении от крепости есть заброшенная хижина. Отвезите меня туда. Оттуда я смогу понаблюдать за охраной и понять, что происходит. К завтрашнему дню мне бы хотелось уже быть на месте.
     - Выходит, не только Перес, но и я должен принять непосредственное участие в этом деле?
     - Только довезите меня на машине до места. Я не прошу вас вступать в перестрелку с охранниками.
     - Но если нас на дороге остановят гвардейцы? Риск все равно остается. Кастилио-дель-Фуэго находится в ста милях отсюда. - Рамон помедлил. - Ну ладно. Посмотрим. Я свяжусь с Пересом, с его штабом в горах, и мы с ним подробно обсудим вопрос.
     - А когда он даст ответ?
     Рамон пожал плечами:
     - Если он согласится помочь, я на рассвете буду здесь, чтобы отвезти вас ближе к хижине, о которой упоминал Педро. А если я не приеду, советую вам подняться на яхту и как можно скорее покинуть Сан-Мигуэль.
     Она покачала головой:
     - Если вы не приедете, я сама постараюсь освободить Стивена. Без него я не уеду отсюда.
     На лице Рамона невольно промелькнуло уважение:
     - Храброе заявление, и, похоже, вы готовы пойти до конца. - Он повернулся к Джеду. - А как насчет тебя?
     - Я дал ей обещание, - ответил Джед. - И сдержу его.
     - Не исключено, что это одно из самых дорогостоящих обещаний, какие ты давал в своей жизни. - Рамон, стоя у выхода, кивнул им. - Я привез кое-какие припасы для вас. Они на кухне. - Его угрюмое лицо стало печальным, когда он окинул комнату взглядом. В ней не было никакой мебели, не считая деревянного стола у стены. На стене осталась светлая полоска - должно быть, на этом месте висело распятие. - В деревне не найдешь даже рисового зернышка. Они все разграбили. До свидания. Может быть, завтра увидимся снова.
     - Подождите, - остановила его Исабель.
     - По-моему, к сказанному уже нечего добавить. Мы с вами все обсудили, - нахмурился Рамон.
     - Скажите Пересу, что он в долгу перед Розой.
     Рамон на миг задержался у порога, оглянулся на Исабель и переспросил задумчиво:
     - Розой?
     - Он знает. Просто передайте ему эти слова.
     Рамон пожал плечами и закрыл за собой дверь. Ронни спрыгнула со стола и двинулась в сторону кухни.
     - Пойду готовить ужин. Надеюсь, вы отметите мою тактичность и оцените мою жертву. В награду прошу одного - сообщить мне самые пикантные подробности, - и она скрылась на кухне. Через секунду они услышали грохот посуды.
     - Тактичность и Ронни? - улыбнулась Исабель. - По-моему, это что-то новенькое...
     - Иной раз на нее находит и такое, - ответил Джед. - Ну так как? Услышу я наконец все или нет?
     - Разумеется. Я же говорила: как только мы окажемся в Сан-Мигуэле, я расскажу все без утайки. - Теперь, когда поединок между нею и Рамоном завершился, силы оставили Исабель, и она Почувствовала, что ноги ее внезапно ослабели, она села на пол и обхватила колени руками. - У меня какочец-то появилась реальная возможность спасти брата, а я не могла рисковать... - Она замолчала, увидев лицо Джеда. - Ручаться можно только за себя, но не за других! Вот уже семь лет Стивен живет будто в заключении! И я не имела права...
     - Хорошо, хорошо. Сейчас меня это уже не задевает. Давай вернемся к тому, что произошло семь лет назад. Каким образом во все это оказался замешанным мой отец?
     - Но нам надо вернуться не на семь лет, а гораздо раньше. Все началось двадцать четыре года назад.
     - Еще до твоего рождения?
     Она быстро кивнула:
     - Марино тогда только-только захватил власть, и против него началось повстанческое движение, которое возглавил Перес. Моя мать - Роза Камина - оказалась в числе повстанцев, которые попали в руки гвардейцев. Их бросили в тюрьму в городке Салтилио. И Марино, приехавший посмотреть на них, увидел Розу. Она была очень красива. Об остальном ты догадаешься сам. Я родилась через год.
     - В тюрьме?
     - Да. И первые шесть лет я провела в тюремной камере. Время от времени Марино навещал мою мать. Особое извращенное удовольствие он получал от того, что она ненавидит его и ей противно даже смотреть в его сторону. Не говоря уж обо всем остальном.
     - Он знал, что ты его дочь?
     - Да. Никому не разрешалось прикасаться к матери, кроме него, - она горько рассмеялась. - Ты думаешь, что он выказывал мне свою привязанность? Я же тебе сказала: это чудовище, а не человек. Но когда шесть лет спустя родился Стивен, все изменилось. Марино захотел, чтобы его сын был законным наследником. И он собирался забрать его у матери, как только она отнимет его от груди. Нас перевели в просторное помещение, стали хорошо кормить и разрешили выходить на прогулку. Как я полюбила солнце!
     Она помолчала, вспоминая, какое впечатление на нее произвело тепло солнечных лучей после полутемной камеры.
     Через два месяца повстанцам удалось помочь матери бежать из тюрьмы. Но Перес не хотел, чтобы дети Марино находились в отряде. Мать отказалась оставить нас на попечении другой женщины и ушла в джунгли, надеясь отсидеться там и потом уехать из страны. Но Марино пришел в ярость. Он посылал отряд за отрядом, разыскивая нас.
     - Откуда появился приемный отец?
     - Джон Белфорд - настоятель протестантского прихода - обосновался на южной границе Сан-Мигуэля. Мать в отчаянии металась с одного места на другое, понимая, что Марино найдет нас, если мы не отыщем надежного убежища. Услышав про священника, она решила, что это ее последняя надежда. Придя к Джону, она упросила его взять к себе меня и Стивена и воспитывать нас как своих собственных детей.
     - А твоя мать?
     - Это было бы слишком опасно для нас, если бы она находилась поблизости. Дети со