е, это совершенно невозможно!
     Хани на секунду закрыла глаза - таким острым был внезапный приступ пронзившей ее боли.
     - Невозможно... - повторила она неожиданно девшим голосом.
     В глазах баронессы светились неподдельные теплота и участие. Наклонившись к Хани, она коротко, но сочувственно пожала ей руку.
     - Не расстраивайтесь, дорогая, - ласково сказала она. - Людям редко удается получить все сразу, и мы с вами - не исключение. Как правило, приходится довольствоваться компромиссным решением.
     - Вот как? Ну, чего, по вашему мнению, должна лишиться я - понятно. А чего лишитесь вы, баронесса? - резко спросила Хани и, украдкой стряхнув с ресниц слезы, повернулась к Беттине, с вызовом приподняв подбородок. - Каким компромиссом готовы довольствоваться вы?
     - Я? - Губы баронессы задрожали. - Я готова смириться с тем, что Ланс никогда - слышите, никогда! - не посмотрит на меня так, как он смотрел на вас на этом снимке. - Ее голос был совсем тихим, а в глазах отражалась такая же боль, какая терзала Хани. - Я знаю, что он никогда не будет любить или желать меня так, как он любит и желает вас, Хани. Это и есть мой компромисс.
     - Но как вы можете?! - громко воскликнула Хани. - Как вы можете добиваться мужчину, который не хочет вас? Зачем вам унижаться, зачем мучить его и себя?
     - Со временем, - спокойно объяснила Беттина, - он привыкнет ко мне и станет... нет, не любить, а просто заботиться обо мне. Это может частично компенсировать мне то, чего у меня никогда не будет. Я могу завоевать его доверие, его благодарность, даже привязанность! - Она улыбнулась горькой улыбкой. - Конечно, это не так много, но мне будет достаточно.
     "Я не должна, не должна жалеть эту женщину!" - лихорадочно твердила себе Хани, чувствуя, как уходят куда-то ее решимость и присутствие духа. Установившиеся между ней и баронессой понимание и сочувствие были для Хани гораздо опаснее откровенной враждебности. Господи, как трудно противостоять женщине, которая любит Ланса так же сильно, как и она сама!
     - Так вы приехали, чтобы сказать мне именно это? Что я никогда не смогу занять никакого места в жизни Ланса? - с горечью спросила она.
     Беттина отрицательно покачала головой.
     - Нет, я приехала не за этим, - сказала она мягко. - Я приехала сказать вам, Хани, что в его жизни хватит места для нас обоих. Я - современная женщина, и мне совершенно ясно, что вы в состоянии дать Лансу что-то такое, чего не могу дать ему я... - Она устало и покорно пожала плечами. - Радость, наслаждение, романтика, страсть - все это вы, Хани! Во мне этого нет... или Ланс просто не видит, не хочет замечать. Как бы там ни было, вы можете и должны дать ему то, что он ищет и находит в вас.
     Беттина отвернулась, рассматривая какую-то полузарывшуюся в песок раковину.
     - Я хотела сказать, - продолжала она негромко, - что покуда вы оба будете вести себя осторожно, не привлекая к себе ненужного внимания, я буду смотреть сквозь пальцы на ваши отношения, как бы долго они ни продлились.
     - С вашей стороны это по-настоящему великодушное и щедрое предложение, - без тени сарказма ответила Хани. Она очень сомневалась, что была бы способна на подобное, окажись она на месте Беттины.
     - Не думаю, - хрипло отозвалась баронесса. - Не стоит преувеличивать мое благородство: мне просто не остается ничего другого. Я уже упоминала, что постаралась узнать о вас, Хани, все, что только возможно. Вы с Лансом стали любовниками только потому, что он небезразличен вам, отнюдь не наоборот! Это - единственное, что имеет значение. - Она резким движением вскинула голову, и Хани поразилась, сколько внутренней силы и мужества скрыто в этой маленькой, невзрачной женщине. - Потому что, что бы ни случилось, он не должен страдать! - добавила она твердо. - Надеюсь, это ясно?
     - Я прекрасно вас понимаю, - дрогнувшим голосом произнесла Хани. - Я тоже очень сильно люблю его.
     - Не знаю, не знаю... - с сомнением покачала головой баронесса. - Но я собираюсь это выяснить. Насколько бескорыстна ваша любовь, Хани?
     - Что вы имеете в виду?.. - с негодованием начала Хани, но Беттина не дала ей договорить.
     - Я хочу, чтобы вы с Лансом расстались, - быстро сказала она и подняла руку в знак того, что Хани не должна перебивать ее. - Не навсегда, милочка, не навсегда! Я ведь уже сказала, что не вправе требовать от вас этого. Нет, Хани, я только хотела, чтобы вы не встречались до конца следующего месяца, когда пройдет эта его выставка в Нью-Йорке.
     - Вы и об этом знаете? - обреченно спросила Хани.
     - Алекс рассказал мне обо всем, когда я звонила Лансу несколько дней назад, - небрежно сказала баронесса, но ее губы как-то странно скривились. - Я думаю, он пытался таким образом удержать меня от приезда на остров - дав мне надежду, что я смогу вскоре увидеть Ланса на континенте. Но сейчас это не главное. Вы, наверное, сами не понимаете, Хани, насколько важна эта выставка. Помимо того, что все узнают, какой Ланс замечательный художник, выставка его картин поможет Лансу помириться с родными!
     Она улыбнулась задумчивой, печальной улыбкой.
     - Знаете, Хани, я ведь видела только одну его картину - портрет старого шейха, который Ланс подарил Алексу в прошлом году. Как же я завидую вам, что вы не только видели все его картины, но и сумели уговорить его выставить их! Ради меня Ланс бы на это не пошел...
     - А разве он поссорился с родителями? - коротко спросила Хани, стараясь не позволить баронессе снова разжалобить себя. - Впрочем, насколько мне известно, они никогда не были особенно близки.
     - Не все так просто, - ответила баронесса. - Какими бы ни были их отношения, мнение Их Величеств никогда не было Лансу безразлично. Уважение и признание родителей много для него значат, хотя он и старается этого не показывать. Я вам даже больше скажу: чем хуже становились отношения между ними, тем сильнее Лансу хотелось утвердить себя в глазах родных. Может, со стороны это и смахивает на мальчишество, но это так, Хани. Как бы там ни было, персональная выставка обязательно поможет ему в этом. А я... - Беттина снова вздохнула. - Я сделаю все, чтобы убедить Их Величества посетить галерею. Подобный жест с их стороны может стать первым шагом к примирению, но тут возникает одна проблема...
     - Эта проблема - я? - деревянным голосом произнесла Хани, чувствуя, как горло ее стиснула судорога боли.
     Беттина кивнула.
     - Если ваша связь к тому времени будет продолжаться, то она непременно привлечет к себе внимание. - Ее рот горестно скривился. - Вы ведь знаете: где бы Ланс ни появился, он всегда оказывается в центре внимания прессы. Не мне вам говорить, но в данных обстоятельствах очередной громкий скандал совсем ни к чему. Он только еще больше расстроит родителей Ланса.
     Карие глаза Беттины внезапно стали очень серьезными.
     - Достаточно ли вы любите его, Хани Уинстон, чтобы поставить благополучие Ланса выше собственного благополучия? Если да, то постарайтесь это доказать. И не беспокойтесь, ваша разлука не будет долгой: может быть, чуть больше месяца. А после этого вы сможете возобновить свои отношения без всяких помех с моей стороны.
     - Вы хотите, чтобы я... вообще не виделась с ним все это время? - запинаясь, спросила Хани и вздрогнула от внезапно накатившего на нее чувства одиночества.
     Она-то надеялась приезжать к Лансу хотя бы по выходным, помогать ему в устройстве выставки...
     - Я думаю, это будет самым правильным решением, - сочувственно, но твердо произнесла Беттина. - Скрыть вашу связь - особенно после той шумихи, которую подняли по этому поводу газеты, - трудно, практически невозможно; надежда только на то, что об этом все скоро забудут. Если же вы будете продолжать встречаться, какой-нибудь пронырливый репортер непременно вас выследит. Я считаю, Хани, что исключить все контакты с Лансом в ваших же интересах. И в его...
     - Боюсь, у меня не так много сил, как у вас, Беттина, - ответила Хани, сокрушенно качая головой. Несмотря на все усилия, голос ее заметно дрожал. - Не знаю, смогу ли я... А главное - я ему обещала, что останусь с ним до конца выставки!
     - Сможете, обязательно сможете, Хани! - убежденно сказала Беттина. - Ведь вы же его любите! А что касается выставки - уверяю вас, у него найдется масса квалифицированных помощников. Понимаю, что вам будет трудно сказать ему это все самой, но я могу помочь вам избавить вас от неприятных объяснений. Если хотите, я сейчас же отвезу вас в Хьюстон на вертолете, потом вернусь к Лансу и сама ему все объясню. Вам не придется прощаться с ним, ведь это так тяжело, даже если знаешь, что расстаешься, не навсегда... - В ее голосе дрожали слезы, а глаза за стеклами очков странно блестели. - Так что, вы решились? Летим?
     - Пожалуй, вы все очень хорошо продумали, - медленно произнесла Хани. - Вы совершенно правы - я просто не выдержу расставания.
     - Любая сила ничто без изобретательности и решительности! - с легким оттенком самодовольства ответила Беттина. - Кстати, вы сможете позвонить Лансу из Хьюстона, если вам покажется, что это необходимо. - Она с пониманием покачала головой. - Но я бы не советовала. Как вы уже знаете, я не люблю телефоны - по ним совершенно невозможно говорить о серьезных и важных вещах.
     Хани рассеянно пригладила волосы.
     - Я... я не знаю, - пробормотала она. - Все это так неожиданно... Мне нужно подумать, Беттина.
     - Конечно, милочка, конечно, - с готовностью согласилась баронесса. - Я вовсе не собираюсь торопить вас, потому что не хочу, чтобы вы приняли решение, о котором впоследствии пожалеете.
     С этими словами она встала и тщательно отряхнула свой брючный костюм от сухого мелкого песка.
     - Давайте сделаем вот как: я вернусь на вертолетную площадку и подожду вас там, - предложила она. - Вы умная, интеллигентная, а главное - любящая женщина, Хани! И я не сомневаюсь, вы сделаете правильный выбор.
     Баронесса зашагала прочь, а Хани проводила ее взглядом и вдруг поймала себя на том, что Беттина вызвала в ней невольное уважение. И дело было даже не в том, что баронесса держалась как-то по-особенному величественно. Наоборот: ее невысокая плотная фигурка, короткие полные ноги, изодранные чулки, а также нелепые прыжки, которые она совершала, когда ей приходилось пересекать нагретые полуденным солнцем участки, производили скорее комическое впечатление. Нет, все дело было в ее силе и неукротимости духа.
     "Неукротимая - вот самое подходящее определение!" - отстраненно подумала Хани. В самом деле: баронесса решительно и дерзко вторглась в ее жизнь всего каких-нибудь полчаса назад, вторглась как соперница, а она уже готова была принять ее точку зрения! Если бы еще вчера Хани рассказали о чем-то подобном, она бы ни за что не поверила. Но не поддаться влиянию такого энергичного, такого здравомыслящего, такого самоотверженно любящего человека, как Беттина, было практически невозможно. А главное - она знала принца и его семью на протяжении долгих-долгих лет и, несомненно, гораздо лучше Хани разбиралась в том, что лучше для Ланса, а что - хуже.
     Внезапно ей пришла в голову мысль, что она добровольно уступает поле боя такой опасной сопернице, как баронесса, и тем самым значительно облегчает ей задачу завоевания Ланса. Хани тревожно нахмурилась: на протяжении месяца Беттина будет полной хозяйкой положения! Не этого ли она добивалась со свойственными ей умом и энергией? Может быть, Беттина просто-напросто дьявольски хитра и обвела ее вокруг пальца, как последнюю дурочку? "Нет, - решила Хани, - вряд ли". В лице Беттины было слишком много искреннего сочувствия, а в глазах - слишком глубокая боль. Кроме того, если их с Лансом отношения не выдержат месячной разлуки, значит, эти отношения вообще не стоят того, чтобы сохранять их любой ценой! Они обе уже столкнулись с огромным количеством запутанных и сложных проблем, хотя были знакомы всего месяц, и эти проблемы нужно было как-то решать. Может быть, месячный перерыв на самом деле необходим им обоим, чтобы как следует все обдумать, разобраться в своих чувствах и постараться понять друг друга? Появление Беттины покажет, смогут ли они впредь поддерживать нормальные, гармоничные отношения или Ланс предпочтет жениться на баронессе, и тогда Хани придется навсегда уйти из его жизни. Разумеется, ни о каком "браке втроем" не могло быть и речи...
     "Тогда почему я до сих пор сижу здесь, если решение все равно уже принято?" - спросила себя Хани. Она же знала, что согласится на предложение баронессы еще тогда, когда та бросила вызов ее чувству. Хани подняла перчатку, и отступать было, пожалуй, поздновато.
     И все же, когда Хани поднялась с песка, в ее движениях не было уверенности. Машинально стряхнув с ног налипшие песчинки, она медленно пошла по тропе, которая вела к вертолетной площадке.
     Беттина стояла в тени вертолета, опираясь спиной о его бело-голубой бок. Когда Хани появилась из-за края скалы, баронесса резко выпрямилась, и ее лицо стало напряженным.
     - Я лечу с вами, - коротко сказал Хани. - Но только сейчас, немедленно!
     Она действительно не хотела видеться с Лансом перед отлетом, чувствуя, что ей просто не хватит мужества сообщить ему о своем решении. Уже сейчас внутренняя боль была почти невыносимой.
     - Правильно, - энергично кивнула Беттина. - А вещи? Разве вам не нужно собрать вещи?
     Хани отрицательно покачала головой.
     - Алекс может выслать их мне позднее. Я не хочу заходить в дом.
     - Тогда летим! - коротко сказала баронесса, распахивая перед Хани дверцу вертолета. Поднявшись на борт следом за нею, она отдала пилоту короткое распоряжение и уселась на мягкой скамье. - Пристегните ремень, - властно приказала она, застегивая у себя на животе металлическую пряжку.
     Хани подчинилась. Через несколько минут вертолет уже взмыл в небо и, описав над островом последний круг, взял курс на северо-восток. Почувствовав, что машина выровнялась, Хани не устояла и бросила последний взгляд на изумрудно-зеленую точку в сапфировой оправе моря - клочок суши, где она провела столько счастливых дней!
     Этого не нужно было делать: яркие краски расплылись перед ее глазами, и по щекам потекли крупные слезы.
     Беттина сочувственно потрепала Хани по плечу.
     - Вы правильно поступили, Хани, не сомневайтесь, - сказала она. - Думайте об этом, и вам станет легче.
     - Я пробовала - Хани не удержалась и всхлипнула. - Нет, не помогает. Наверное, я все же сделала что-то не так...
     Она отвернулась к окну, чтобы бросить на остров последний прощальный взгляд, но было слишком поздно. "Каприз Лонсдейла" уже исчез из вида.

9.

     - Хани Уинстон, ты просто дура! - резко сказала Нэнси и, откинувшись на спинку стула, смерила сидящую в кресле для посетителей Хани недоуменным и презрительным взглядом. - Ты же сама призналась, что без ума от этого парня, и вдруг решила добровольно исчезнуть с его горизонта почти на месяц! - Губы секретарши цинично скривились. - Я еще никогда не слышала, чтобы разлука укрепляла чувства. Если такие случаи и бывали, то не чаще, чем раз в столетие, зато наоборот - сколько угодно! Особенно, когда дело касается такого мужика, как этот твой Принц Очарование, под которого женщины бросаются пачками.
     Хани поморщилась, словно у нее вдруг разболелся зуб. Ей ни за что не хотелось признаваться Нэнси, что та же самая мысль преследует ее сегодня с самого утра. Она вернулась с острова уже несколько часов назад, но сомнения грызли ее все сильнее и сильнее. Не то, чтобы Хани жалела о своем решении: в конце концов, она не имела никакого права лишать Ланса возможности помириться со своими родными. Хани была уверена, что в жизни человека - любого человека - семья значит очень многое, и ей, воспитывавшейся без родителей, в сиротском приюте, это было очевиднее, чем кому бы то ни было. Хани не хотела, чтобы Ланс оставался отрезанным от родительского тепла, от привязанности своего старшего брата, чтобы он и дальше жил скудной жизнью эмоционально обделенного человека. И покуда в ее силах было не допустить этого, она была готова идти до конца. И все-таки Хани было страшно: как знать, что за последствия повлечет за собой ее опрометчивый поступок. Возможно, язвительный комментарий Нэнси, окрашенный горечью от собственного неудачного брака, был излишне пессимистичным, однако Хани понимала, что рискует слишком многим.
     За весь чудесный месяц, что Хани прожила на острове, ни она, ни Ланс так и не признались друг другу в своих подлинных чувствах. Слова, которые срывались с их уст, не были клятвами любви, а служили лишь выражением страсти. Оба они скорее были склонны подшучивать друг над другом, словно каждый из них осторожно исследовал чувства другого, а решающего объяснения так и не произошло. И, похоже, им этого вполне хватало: казалось, и Ланс, и Хани боятся неосторожным словом нарушить хрупкую гармонию их отношений, как будто при одной только мысли о внешнем мире стены их сказочного Бригалура могут рухнуть. Каждый по мере сил берег доставшееся ему счастье. Но что будет с ними теперь, когда Ланс снова окажется в привычном ему окружении? Сохранится ли волшебство или рассеется в воздухе без следа?
     - В таком случае, чем скорее это все кончится, тем лучше, - ответила Хани, вымученно улыбаясь. - Я-то знаю, что мои чувства не изменятся: я слишком долго ждала Ланса. Что ж, значит, меня постигнет безответная любовь...
     - И очень глупо, что ждала! - воскликнула Нэнси, экспрессивно всплескивая руками. - Ну скажи, почему тебя сразу потянуло на самый верх? Вот никогда ты не слушаешь моих советов! Если хочешь поднатореть в любовных делах, надо начинать с "третьей лиги" - с мелких служащих, биржевых брокеров и торговцев подержанными автомобилями. Только так можно набраться опыта и пробиться в высший эшелон, где смирно пасутся молодые миллионеры, да и то их еще нужно заарканить, а для этого нужны зоркий глаз и верная рука. Неужели тебе обязательно надо было начинать с принца, да еще с такого, как этот Неистовый Ланс?!
     - Возможно, у меня просто дурной вкус, - сказала Хани, и уголки ее губ смешливо приподнялись, хотя на душе у нее было по-прежнему тяжело. -Мне кажется, что я питаю к подобным людям определенную слабость...
     - Слава богу, что у нас в Штатах принцы встречаются достаточно редко, - мрачно заметила Нэнси. - Но умоляю тебя, Хани, держись подальше от Италии. Там эти принцы так и кишат!
     - Спасибо, я буду иметь это в виду, - торжественно пообещала Хани, сверкая своими темно-фиалковыми глазами. - А теперь скажи, каково на сегодняшний день состояние наших финансов?
     - Лучше, чем обычно, - сдержанно ответила секретарша. - Аванс сеньоры Гомес помог нам продержаться весь этот месяц, пока ты... находилась в служебной командировке. Я даже заплатила из него за аренду, так что чек на крупную сумму, присланный из Госдепа и подписанный мистером Дэвисом, остался нетронутым. А что?
     - Я собираюсь уехать на недельку-полторы, - небрежно сообщила Хани. - И мне хотелось убедиться, что у нас на счету достаточно денег, чтобы выплатить тебе зарплату и оплатить счета, которые могут поступить в мое отсутствие.
     - Позволено ли мне будет узнать, куда это ты собралась? - едко поинтересовалась Нэнси. - Или ты хочешь отныне стать отсутствующим главой детективного агентства? Смотри, почтальон может решить, что я просто выдумала тебя - как та секретарша из телесериала про частного сыщика!
     - Вряд ли, - ответила Хани, качая головой. - А тебе, пожалуй, лучше не знать, куда я поехала: тогда ты не сможешь об этом никому рассказать. Баронесса нашла мне подходящее местечко, где я смогу отсидеться, пока принц не перестанет разыскивать меня. Но ты не беспокойся, я буду каждую неделю звонить и узнавать, как идут дела.
     - Значит, ты оставляешь меня держать круговую оборону и отражать атаки клиентов? - вздохнула Нэнси. - Ну что ж, ты, наверное, права, что не хочешь говорить мне, куда поедешь. Если меня будут пытать, я, конечно, никому не скажу, но если этот твой Ланс попытается меня очаровать, я не выдержу и раст