ать к ней. Внезапно Дани почувствовала холод одиночества.
     - Энтони? - прошептала она. - Я могу для тебя что-нибудь сделать? Может, дать тебе аспирин или принести горячий чай?
     - Нет, - жестко ответил Энтони. - Я же сказал, что прекрасно себя чувствую. Выключи лампу.
     - Но я же вижу, что ты обманываешь меня. - Дани чувствовала свою беспомощность. - Может быть, ты простудился?
     - Я не простудился, - жестко ответил Энтони. - Ты выключишь этот проклятый свет или мне сделать это самому?
     - Выключу. - Дани дотянулась до лампы, стоявшей на столике возле кровати, и повернула выключатель.
     "Господи, но ведь Энтони врет. Почему он не признает этого и не дает помочь ему? А вдруг он серьезно заболел?" - Дани почувствовала, как щупальца страха сжали ее сердце. Как раз сейчас была эпидемия опасного гриппа, которому часто сопутствовало тяжелое воспаление легких.
     - Энтони, почему...
     - Со мной все в порядке, - перебил он и с ледяной вежливостью произнес:
     - Спокойной ночи, Дани.
     - Спокойной ночи, - горестно прошептала она в ответ.
     Закрыв глаза, она почувствовала, что слезы текут по ее щекам. "Энтони не должен болеть, - подумала Дани. - Он выглядит таким беспомощным. Вдруг он умрет?" Энтони лежал пугающе неподвижно, и, даже не дотрагиваясь до него, Дани чувствовала, что у него сильный жар. Лихорадка?
     Дани лежала, обуреваемая мрачными мыслями. Ей казалось, что прошли часы. Все же надо немного поспать. Вдруг она услышала, как Энтони нашептывает ей в ухо извинения, и недоуменно приподняла голову. Выражение лица Энтони было каким-то неестественным.
     - Тебя трясет, - с тревогой сказала она, сев на постели и в смятении глядя на него. Дани дотронулась до его плеча - кожа была сухая и безумно горячая.
     - Энтони, ты весь горишь. Нужно приложить мокрое полотенце.
     - Не надо, - пробормотал он. - Я думал, что смогу победить болезнь. Иногда у меня получается. - Вдруг он сел и опустил ноги на пол. - Не беспокойся, я сам о себе позабочусь.
     - Позаботишься о чем? - Дани включила свет и увидела, что Энтони одевается. Из-за странных некоординированных движений он с трудом попал ногами в штанины. У Дани перехватило дыхание.
     - Пожалуйста, ложись в постель. Ты болен. Ради Бога, послушай меня!
     - Со мной все будет в порядке, - пробормотал Энтони, натягивая свитер. Он стоял, немного покачиваясь. - Я позабочусь об этом.
     Дани вскочила с кровати и накинула халат.
     - Тебе станет еще хуже. Давай обратимся к врачу. Позволь мне помочь тебе, Энтони.
     - Мне не нужна помощь. - Он достал из шкафа куртку и надел ее. - Мне никогда не нужна помощь.
     - Сейчас нужна. - Дани попыталась помешать ему одеваться. - Ты не можешь уйти. Ты весь горишь. У тебя лихорадка. Вернись в постель и постарайся заснуть. А утром я поеду в ближайший город и привезу врача.
     - Нет, я поеду. - Энтони вырвал у нее из рук свою куртку и быстро надел ее. - Иди спать. Завтра я пришлю за тобой Бо.
     - Идти спать? - Дани не верила своим ушам. Как он мог подумать, что она спокойно пойдет спать, когда она вне себя от беспокойства?
     - Тогда мы поедем месте. - С этим словами Дани достала из шкафа свитер и джинсы. Но Энтони уже вышел из спальни и быстро пересекал прихожую, направляясь к двери.
     - Энтони, черт возьми! Подожди меня! - Дани схватила одежду и бросилась за ним. - Ты не можешь вести машину. Дорога слишком извилистая. Да еще под гору! Даже если бы ты хорошо себя чувствовал, было бы опасно ехать по ней в такой темноте. Энтони, в твоем состоянии это просто самоубийство! - Она схватила Энтони за плечо. Но он, не обращая на нее внимания, открыл входную дверь. Сильный порыв холодного воздуха ворвался в прихожую. - Ну почему ты не можешь уступить хотя бы один раз и позволить помочь тебе?! Даже сейчас, когда ты нуждаешься во мне?!
     Он вырвался из ее объятий, повернулся и посмотрел на нее. Его взгляд был жестким, а голос резким и грубым.
     - Ты не нужна мне. Мне никто не нужен сейчас и не будет нужен никогда. - Энтони вышел из домика и направился к гаражу. Дани ошеломленно смотрела ему вслед, сжимая в руках так и не надетые вещи. Затем она услышала мягкий звук работающего мотора и поняла, что Энтони действительно собирается ехать по смертельно опасной своими многочисленными крутыми поворотами горной дороге.
     - Нет! - Дани выбежала на улицу и тоже устремилась к гаражу, но автомобиль уже отъехал и начинал набирать скорость. Дани побежала за ним. Ноги разъезжались на льду. Она упала, вскочила... - Энтони, остановись!
     Машина ехала все быстрее, и Дани наконец остановилась, поняв, что преследование бесполезно. Из ее груди вырвался полный боли стон. Она даже не чувствовала слез, струившихся по лицу. Тонкий халат не мог защитить ее от порывов ветра, но Дани не замечала холода. Она высматривала в темноте огни автомобиля, но они уже скрылись за поворотом.
     - Энтони!

***

     Дани уже не плакала, но ее охватило какое-то безысходное оцепенение, когда на следующее утро в дверь позвонили. Она открыла и увидела на пороге Бо.
     - Он добрался, - сказала Дани. Это было утверждение, а не вопрос. Энтони говорил, что пришлет за ней Бо, и он сдержал свое обещание. Если бы он упал в пропасть, тогда бы в дверь постучал дорожный патруль. Дани боялась услышать этот стук в течение всех кошмарных часов, которые прошли после отъезда Энтони.
     - Да, он все-таки доехал, - с долей восхищения сказал Бо. - Хотя только одному Богу известно, как ему это удалось. Даже я с трудом преодолел некоторые повороты дороги, когда ехал сюда. - Он вошел в прихожую и закрыл за собой дверь. - Энтони позвонил мне из больницы, попросил забрать тебя отсюда и позаботиться обо всем.
     - Из больницы? Энтони в больнице?
     - Только на несколько дней, - поспешил успокоить ее Бо. - Он выйдет сразу же, как поправится. Обычно все длится не слишком долго. Особенно если Энтони не забыл хинин. - Бо ласково потрепал Дани по щеке. - Тебе будет приятно услышать, что он ни о ком не вспоминал, кроме тебя. Это совсем на него не похоже.
     - Почему у него должен был быть с собой хинин? - спросила Дани, отстранив его руку. - Что с ним такое?
     - Малярия, - удивленно ответил Бо.. - Неужели он не сказал тебе прошлой ночью?
     - Нет, - понуро ответила Дани. - Он ничего не говорил мне. Малярия, о Господи! Но откуда она взялась?
     - Он заразился несколько лет назад в Южной Америке, на гастролях "Шоу на льду". - Бо задумался, вспоминая ту поездку. - Я думаю, это случилось в Бразилии. В любом случае это чертовски неудачное приобретение. В таких случаях часто бывают рецидивы, потому что вирус держится в организме долгое время. Поэтому у Энтони всегда с собой хинин.
     - Я не знала. Он никогда не говорил мне.
     - Естественно, разве он когда-нибудь рассказывает о своих слабостях?
     - Да, ты прав, - прошептала Дани. Отчаяние вновь охватило ее. - Энтони и мысли не допускал, что может быть хоть в чем-то уязвим. - Дани закрыла глаза. - Прошлой ночью он в любой момент мог потерять сознание. Страшно подумать, что это могло случиться в дороге.
     Бо кивнул.
     - Да, но поскольку ничего страшного не произошло, не думай об этом, - сказал он.
     - Не буду больше. - "Да, действительно хватит", - подумала Дани. - В какой он больнице?
     Бо помедлил, прежде чем ответить.
     - Энтони просил меня не говорить тебе. Он хотел, чтобы мы поскорее приехали в Калгари. Там сделали новый каток, и надо успеть привыкнуть ко льду. Энтони сказал, что присоединится к нам через неделю.
     - Думаю, этого и следовало ожидать. - Дани открыла глаза, и в них не было ничего, кроме грусти. - Он явится, когда полностью окрепнет, и никто не увидит ни трещинки в его броне. Даже я.
     - Это не означает, что он боится показать себя слабым, - сказал Бо. Его лицо помрачнело. - Для него лучше, что почти никто не знает его слабые и сильные стороны. Он не хочет ставить тебя в такое положение, при котором ты обязана ему помогать. У Энтони на это свои причины.
     - И тебе они известны, ведь так, Бо? - с горечью спросила Дани. - А мне нет. И после прошлой ночи сомневаюсь, что когда-нибудь узнаю их. - Она печально вздохнула. - Я на самом деле думала, что у меня есть шанс. - Дани обхватила себя руками, она никак не могла согреться. Интересно, сможет ли согреться ее душа после того, что она услышала от любимого: "Ты мне не нужна"?
     - У тебя действительно есть шанс, - нежно сказал Бо. - Я знаю Энтони немного больше, чем ты. Мы вместе прошли через многое. Дай ему время, Дани.
     - Он мог умереть прошлой ночью, - запальчиво воскликнула Дани. Глаза ее сверкнули. - Или упасть с этой чертовой горы, и все потому, что не захотел принять помощь! Ты можешь вообразить, через что я прошла?
     - Он был очень болен, - мягко возразил Бо. - Плохо соображал. Ты не могла ожидать, что Энтони будет действовать разумно.
     - Ему никогда не было так скверно. Если уж он тогда не позволил мне помочь ему, то уже никогда не позволит. Не думаю, что смогу пережить это еще раз. И мне не нужен человек, который делит со мной только радость и отказывается разделить свою печаль. Я не смогу довольствоваться Энтони-все-в-порядке. - Дани пожала плечами и глубоко вздохнула, давая выход напряжению. - Извини, Бо. Ты ничем не можешь помочь, и я не имею права плакаться тебе в жилетку. - Она повернулась и пошла в спальню. - Дай мне полчаса. Я оденусь и упакую вещи. А ты пока выключи отопление в котельной.
     - Хорошо, - рассеянно ответил Бо, провожая ее задумчивым взглядом, когда Дани поднималась по лестнице.
     Пока они не вернулись в Брайарклифф, Бо даже не пытался поднять настроение Дани. Он всю дорогу молчал, сосредоточенно обдумывая ее слова. Он решился переубедить ее, когда Дани решительно поднималась в свою комнату.
     - Мне не нравится ход твоих рассуждений, Дани, - сказал он вдруг. Она остановилась. - Я знаю, что Энтони причинил тебе боль, но не отгораживайся от него. Ты на моих глазах буквально ожесточилась. - Он печально улыбнулся. - Не надо, Дани. Среди нас и так достаточно людей с израненными душами.
     Дани обернулась и посмотрела на него.
     - Но ведь не ты, Бо, - мягко сказала она. - Ты - само тепло и доброта.
     Он отрицательно покачал головой.
     - Ты видишь то, что хочешь видеть. - Бо усмехнулся. - В сущности, я не слишком отличаюсь от того неугомонного человека, каким был семь лет назад. Может быть, лишь немного повзрослел и лучше понимаю сам себя.
     Их взгляды встретились. На мгновение глаза Бо сверкнули какой-то неистовостью, и в них появились золотые вспышки. Дани вспомнила слова Луизы "золотоглазый дьявол" и улыбнулась. Затем его взгляд потух, и он вновь стал добродушным и преданным Бо.
     - Я могу быть безжалостным и циничным, как Энтони, но по-своему. Ты же всегда видела во мне надежного старшего брата. - Он насмешливо поклонился. - Могу добавить, что с этой стороны меня знает единственная в мире женщина - ты.
     - Ты не убедишь меня, и сам это отлично знаешь. - Улыбка на ее лице погасла. - Ничего общего с Энтони, ты не поступишь так, как поступил он прошлой ночью. В нем нет ни капли человечности, он никому не доверяет.
     - Иногда люди, чьи чувства очень обострены, ведут себя очень странно, совершая ужасные ошибки, - спокойно заметил Бо. - И им самим бывает больнее всего. Не пытайся водрузить меня на пьедестал. - Он горько улыбнулся. - Мне всегда легче быть обаятельным моложавым джентльменом, которого ничто не волнует. Подозреваю, что с Энтони все наоборот: он чересчур переживает и усложняет все происходящее.
     - Мне с ним так же непросто, как, видимо, и ему со мной, - обреченно произнесла Дани. - И я пыталась победить в заведомо проигранной битве. Энтони прошлой ночью сказал, что я никогда не была нужна ему. И я поверила. А сегодня еще больше убеждаюсь в том, что это правда.
     - О черт! - Бо нервно провел рукой по волосам. - Вы оба должны все исправить. Если я скажу номер больницы, ты навестишь его и позволишь ему по крайней мере поговорить с тобой?
     - Не боишься навлечь на себя гнев Энтони? - насмешливо спросила Дани.
     - Я уже говорил, что никогда не боялся его. - Бо твердо посмотрел ей в глаза. - Я многим обязан ему, но это совершенно другая ситуация. Ты хочешь узнать номер больницы?
     Дани отрицательно покачала головой.
     - Нет, не думаю. Энтони мне уже все объяснил. - Она сделала попытку улыбнуться. - А я не настолько люблю подобные высказывания, чтобы услышать их вновь.
     - Дани...
     - Нет! - Она попыталась смягчить резкость своего тона. - Я не хочу разговаривать с ним. - Она собралась было уйти, но вновь повернулась к Бо.
     - Однако я бы хотела поговорить кое с кем другим. Найди мне телефон юриста Энтони. Его имя не то Донлеви, не то Доннели, в общем, что-то в этом роде.
     - Даннели, - уточнил Бо. - Что ты хочешь ему сказать?
     - Нам нужно обсудить очень важную вещь, прежде чем я уеду в Калгари.
     - Но мы же собирались выехать сразу, - нахмурившись, сказал Бо. - Твое дело не может подождать до нашего возвращения?
     - Нет. Я сомневаюсь, что мы сюда вернемся. - Дани отвернулась и пошла вверх по лестнице. - Мне нужно встретиться с ним немедленно, беседа не займет много времени. Если ты уговоришь его приехать сегодня в Брайарклифф, то, возможно, мы вылетим в Калгари уже вечером.

8

     - Бо ищет тебя уже два часа, - сказала Марта, как только Дани вошла в свой номер в гостинице. Они планировали пообедать вместе с Бо. - Ему не нравится твоя идея в одиночку гулять по Калгари, - нахмурившись, продолжала Марта. - И мне, кстати, тоже. Никто не может гарантировать, что группа свихнувшихся террористов не решит использовать Олимпийские игры, чтобы добиться своих гнусных целей. Ты помнишь, что случилось на Олимпиаде в Мюнхене?
     - Пытаюсь не вспоминать, - с дрожью в голосе ответила Дани, снимая пальто. - Мне становится не по себе, когда я думаю об одиннадцати мертвых израильских спортсменах. Кроме того, я не собиралась гулять. Просто после утренней тренировки решила посмотреть на горнолыжников. - Ее лицо расплылось в довольной улыбке. - Мы выиграли "золото". Это же здорово, Марта!
     - Я знаю. Видела по телевизору. - Марта с нежностью посмотрела на светящееся радостью лицо Дани. "Как приятно видеть ее ожившей", - подумала она. Всю последнюю неделю с момента их приезда в Калгари Дани напоминала зомби, и оба они - Бо и Марта - ужасно беспокоились за нее. - Он прекрасно выступил, правда?
     - Да, чудесно, - подтвердила Дани. Она подошла к шкафу и достала вешалку. - "Мы", - повторила она мечтательно. - Я сказала: "Мы выиграли "золото", и, знаешь, мне казалось, что я стою на пьедестале и смотрю, как медленно поднимается флаг. Меня просто распирало от гордости. - Дани повесила в шкаф пальто, закрыла дверцу и прислонилась к ней спиной. Она все еще видела возносящийся вверх звездно-полосатый флаг и слышала триумфальную мелодию национального гимна. - У меня потекли слезы, - сказала Дани дрогнувшим голосом. - Ты знаешь, я вдруг осознала, что на соревнованиях представляю не только себя, но и мою страну. Я знаю, патриотизм сейчас считается чем-то старомодным, но в такие моменты я действительно чувствую себя патриоткой. - Мимолетная тень пробежала вдруг по ее лицу. - Энтони как-то сказал мне, что, когда я выиграю "золото", это будет словно подкуп всего мира, чтобы все полюбили меня. Думаю, отчасти это так и есть. - Дани выпрямилась и расправила плечи. - Но сейчас все изменилось. Есть много причин, по которым я хочу выиграть "золото", но всеобщая любовь и признание - не из их числа.
     - Энтони не должен был говорить такое, - жестко сказала Марта.
     - Тогда меня это очень ранило, как вообще часто ранит правда. - Дани села на стул напротив сидящей на диване Марты. - Но заставило задуматься, - сказала она. - На прошлой неделе я о многом успела подумать. И, возможно, чуть-чуть повзрослела. - Она печально улыбнулась. - Раньше я полагала, что была вполне зрелой и мудрой. - Дани усмехнулась. - Я была даже самодовольной. - Она поднял а руку, остановив попытавшуюся протестовать Марту. - Даже слишком самодовольной. И столь эгоистична, что не принимала ничьих точек зрения, кроме своей собственной. Я принимала ваши с Бо заботу и поддержку как нечто должное. Возмущалась, что меня считают Галатеей, но, возможно, мне действительно был нужен Пигмалион. На самом деле я не была личностью.
     - А сейчас ты ею стала? - немного насмешливо спросила Марта.
     Дани отрицательно покачала головой.
     - Нет. Дай мне еще двадцать или тридцать лет, и тогда я, возможно, смогу ответить утвердительно.
     - Если ты хочешь, чтобы у тебя были эти двадцать или тридцать лет, то следует с осторожностью относиться к таким одиноким прогулкам по городу, - сухо сказала Марта. - Твоя безопасность - часть нашей работы, а ты не даешь нам выполнять ее.
     - Ерунда. Бо - мой тренер, ты - моя массажистка. Никто из вас не отвечает за мою безопасность.
     - Да что ты? - Марта скептически подняла бровь. - А тебе никогда не приходило в голову, что массажисту вовсе не обязательно следовать по пятам за своей подопечной? Когда Энтони нанимал меня, его прежде всего привлекал тот факт, что я являюсь офицером безопасности Женской вспомогательной службы сухопутных войск США, а уж потом мои умения в области физиотерапии. Он ясно дал понять, что моя главная обязанность - быть не массажистом, а телохранителем.
     - Господи, открытия сыплются на меня как из рога изобилия! Как, интересно, мне должно было прийти это в голову? - Дани изумленно смотрела на Марту. - Да, зная Энтони, так и должно быть. Он большой любитель воздвигать защитные сооружения.
     - Пойми - подобные сооружения построены вокруг тебя потому, что Энтони искренне обеспокоен твоей безопасностью, - убежденно проговорила Марта. - Ты всегда на глазах у публики, к тому же твой опекун очень богатый человек. Такое сочетание может оказаться довольно опасным для совсем молодой девушки. Энтони хотел быть уверенным, что и без него ты в такой же безопасности, как если бы он был рядом.
     - Почему ты не говорила мне об этом раньше?
     - Не было необходимости, - хладнокровно ответила Марта. - Зачем тебе думать о чем-то, что могло бы и не произойти? Слава Богу, ничего и не случилось. К счастью, мне пришлось быть только твоим массажистом. И твоей подругой, надеюсь.
     - О, конечно, - с признательностью в голосе ответила Дани, пожимая ее сильную руку. - Прежде всего - моей подругой, Марта. - Дани попыталась сдержать слезы. - Я была счастлива последние шесть лет гораздо больше, чем выпадает порой другим людям.
     Марта взволнованно переплела пальцы.
     - Давай постараемся, чтобы так все и оставалось. Мы четверо - отличная команда. - Она потянулась к телефону на низеньком столике, стоящем возле ее кровати. - Бо сейчас у себя в номере в Олимпийской деревне. Надо сообщить ему, что ты жива и здорова. Он звонил уже несколько раз. Думаю, он волнуется за тебя.
     "Четверо", - подумала Дани. Несколько секунд она чувствовала острую боль. Но только несколько секунд, не дольше. "Уже не четверо. С этого момента их осталось только трое". Она подняла подбородок и улыбнулась решительно и лучезарно. - Да уж, лучше позвонить. Мы же не хотим, чтобы наш Бо переживал и нервничал. Это испортит его имидж невозмутимого человека.
     Дани сидела и отрешенно наблюдала, как Марта набирает номер и что-то говорит в трубку. Она хорошо поработала утром, и обязательные фигуры ей удались лучше, чем вчера. Она прекрасно выступит. Все, что надо делать, - продолжать жить день за днем, мгновение за мгновением. Энтони и ее любовь дали ей силу, и она может вынести все, даже жизнь без него.
     - Дани!
     Она посмотрела на Марту, которая прикрыла трубку рукой. Ее лицо выражало крайнюю озабоченность, которая заставила Дани внутренне напрячься.
     - Бо велел сказать тебе, что ему звонил Энтони из Солт-Лейк-Сити. Это было примерно часа три назад. В Калгари он прилетит в пять тридцать.
     Дани взглянула на часы.
     -