б этом с того мгновения, когда узнала, что беременна.
     - Ты любишь детей.
     - Да, но я никогда не считала себя особенно заботливой матерью. Но я знала, что буду любить Майкла и что он всегда будет со мной. - Она снизила голос почти до шепота:
     - Поскольку я не могла позволить себе тебя в моей жизни, а Майкл был твоим сыном. Это как будто иметь рядом часть тебя без всякой угрозы для моей независимости. - Она остановилась. - Думаю, я уже тогда знала, что люблю тебя.
     - Я не хочу слышать всего этого, - хрипло сказал он.
     - Нет, ты будешь слушать. - Она подошла к нему и взяла его за руки. - Неужели ты думаешь, что для меня легко так...
     - Не прикасайся ко мне! - проговорил он сквозь зубы. - Ради Бога, убери от меня свои руки!
     Она чувствовала, как напряглись его мускулы, и с удивлением подняла взгляд.
     - Дэймон... - Его лицо уже не было бесстрастным, это была маска страдания. - Я должна договорить. Для меня это значит слишком многое. Ты думаешь, мне легко уговаривать тебя жениться на мне, когда ты хочешь взять меня в жены только из-за того, что я мать твоего сына и тебе это кажется ужасно разумным? Ты никогда не говорил, что чувствуешь ко мне что-либо, кроме физического влечения. Может быть, ты никогда и не скажешь мне, что любишь меня. - Она в отчаянии посмотрела ему в глаза. - Но клянусь, я сделаю все, чтобы ты полюбил меня, даже если на это уйдет пятьдесят лет! Я на все...
     - Я всегда любил тебя. Она замерла.
     - Что?
     - С того самого момента, когда я увидел тебя на торговой выставке, - просто сказал Дэймон. - Ты брала интервью у японского автомобильного магната, а я просто стоял, глядя на тебя, слушая тебя, изучая меняющееся выражение твоего лица. Ты блистала, как фонтан живой воды. - Он помолчал. - И я сразу понял, что до конца жизни не захочу больше ни на кого смотреть.
     Она изумленно взглянула на него.
     - Но ты никогда, даже и намеком не...
     Он грустно улыбнулся.
     - Я ведь не идиот. Я сразу понял, что тебе нужна лишь легкая интрижка, а не что-то серьезное, так что я играл в твою игру. Я надеялся, что ты передумаешь и изменишь свое отношение ко мне, но вместо этого ты сбежала и вычеркнула меня из своей жизни.
     - А ты быстро вычеркнул меня из своей.
     - У меня тоже есть гордость, - с чувством проговорил он. - Поскольку ты не хотела меня, я убедил себя, что я тоже никогда по-настоящему не хотел тебя. - Он посмотрел на свои руки в ее руках. - Отпусти меня.
     Она сглотнула ком в горле, чтобы побороть внезапную сухость во рту. Радость и сожаление боролись в ней. Они потеряли столько лет, которые могли бы провести вместе. Они не должны больше тратить времени зря.
     - Я не отпущу тебя, ни сейчас, ни когда-либо.
     Он отстранился от нее, обернулся и направился к выходу из палатки. Она теряет его, в ужасе думала она. Если он выйдет, то она больше никогда его не увидит.
     - Дэймон!
     Он обернулся через плечо, глядя на ее напряженное тело и горящие глаза.
     - Немедленно вернись ко мне! Он покачал головой, но остановился, увидев, как она показывает на него пальцем.
     - Немедленно иди сюда!
     Он удивленно заморгал.
     Кори демонстративно вытянула вперед правую руку и щелкнула пальцами.
     - Немедленно!
     На его лице отразилось явное изумление.
     - Справедливость и равновесие, - твердо сказала она, выдерживая его взгляд. Потом она снова щелкнула пальцами.
     Изумление сошло с лица Дэймона, и он медленно подошел к ней.
     - Ты умеешь добиваться своего.
     - Умею. И я добьюсь тебя любым способом. - Она сморщилась от отвращения. - Но этот способ я больше применять не буду. Когда-нибудь, когда тебя снова занесет и ты начнешь демонстрировать свои королевские замашки, я буду вспоминать об этих мгновениях с определенным удовольствием, но сейчас мне самой верится с трудом. Никаких больше щелчков пальцами между нами, хорошо? Я сделала это лишь потому, что не могла придумать, как еще остановить тебя.
     - Ты не понимаешь, Кори. Я не могу... - Можешь. - На ее глаза внезапно навернулись слезы. - Теперь я понимаю. Мне потребовалось на это время, но, в конце концов... Я знала, что ты хочешь меня. Я знала, что ты любишь Майкла. И не было ничего, что мешало бы тебе начать все сначала. Сначала я думала, что это чувство вины, но потом поняла - это всего лишь ничтожная часть проблемы. У тебя слишком светлая голова, чтобы не понять, что автокатастрофа произошла не по твоей вине. Должно было быть еще что-то. - Кори сделала шаг вперед и положила руки ему на плечи. Она чувствовала его напряжение, дрожь пробежала по его телу. - Это потому, что ты Бардоно. Он не отвечал, отчаянно глядя на нее. - Это из-за твоего дурацкого воспитания. Ты обязан быть справедливым. Ты обязан быть честным. Если ты кому-то причинил боль, ты должен быть наказан. Ты знал, что расстроил меня в ту ночь, и где-то в глубине твоего подсознания ты решил, что должен быть наказан за мое дорожное происшествие. - Слезы, которые долго прорывались наружу, потекли по ее щекам. - Но неужели ты не видишь? Ты же наказываешь и меня, и Майкла. Я не хочу возвращаться назад в мою независимую жизнь только потому, что ты так решил. Спасибо, но я могу сама распорядиться своей жизнью. Теперь я знаю, что ты никогда не сможешь подавить мою личность. Каждый раз, когда ты попытаешься сделать это, твое природное чувство справедливости начнет посылать тебе сигналы опасности, я мне тогда, наверное, придется останавливать тебя, чтобы ты не разорвал свою грудь.
     - Не плачь, - сдавленным голосом проговорил Дэймон. Он опустил голову и прижал губы к ее ладони. - Пожалуйста, не плачь.
     - Тогда слушай меня. - Она попыталась справиться с волнением. - И люби меня. Пожалуйста, люби меня, Дэймон!
     Повисла тишина. Он опустил ресницы, чтобы скрыть выражение глаз.
     - Это будет нелегкая жизнь для тебя. Ее охватила надежда.
     - Жизнь такова, какой ты сам ее делаешь.
     - Вряд ли я захочу выпускать тебя из виду. Я попытаюсь, но я всегда буду волноваться из-за разных Кенигов и ревновать ко всему, что забирает тебя от меня.
     - Мы можем справиться с этим. В последнее время я тоже обнаружила в себе много собственнических чувств.
     - Эль-Зобар - это моя жизнь. Я не могу отказаться от него.
     - Я знаю, Дэймон. - Она взглянула на него с любовью и восхищением. Он снова это делал - раскладывал перед ней все отрицательные обстоятельства с тем, чтобы она смогла принять обоснованное решение. - Я не хочу, чтобы ты от чего-то или кого-то отказывался. Я приму твой Эль-Зобар так же, как и ты должен будешь принять мою работу. - Она скорчила рожицу. - И, конечно, пообещаешь, что мне не нужно будет носить это дурацкое одеяние, когда я буду ездить с тобой по пустыне.
     Он поднял глаза, в которых неожиданно засверкал озорной огонек.
     - Без проблем. Розовая гаремная пижама подойдет в любом случае. К тому же так намного удобнее.
     - Удобнее для твоей киран? - сухо спросила она.
     - Для моей киран, моей кадын. - Он накрыл ее руки своими и прижал к загорелому лицу. - Для моей жены.
     - Могу я считать, что мне удалось убедить тебя? - нежно спросила она. - Ты очень тяжелый человек, Дэймон.
     - Я знаю. А ты уверена...
     - Тихо. - Она закрыла пальцем его губы. - Уверена. Я не хочу начинать это все сначала. Может, тебе удастся сказать что-нибудь хорошее?
     Он обнял ее с невообразимой нежностью, как будто она могла рассыпаться при малейшем неосторожном движении.
     - Я боюсь говорить, - прошептал он. - Я боюсь, что ты передумаешь. Я боюсь снова остаться один.
     Она крепче обняла его.
     - Нет, я никогда не оставлю тебя одного. Больше ты от меня не убежишь.
     Внезапно он притянул ее к себе изо всех сил, так что у нее перехватило дыхание, и зарылся лицом в ее волосы.
     - Ты обещаешь?
     Он говорил почти как Майкл, подумала она с нежностью, маленький, неуверенный, так жаждущий любви. Во многом Дэймон и был маленьким мальчиком, но при этом он оставался тем же самоуверенным, страстным мужчиной, которого она когда-то встретила, человеком, который стал ее добрым другом здесь, в Кашмере, а еще - твердым, одиноким Бардоно. В нем соединились все эти люди.
     И она любила их всех.
     - Обещаю, - тихо прошептала она.



   Айрис ДЖОАНСЕН
   ЗВЕЗДОЧКА СВЕТЛАЯ

OCR Полина


Анонс

     Когда Квинби Свенсон пригласили ухаживать за мальчиком с необыкновенными способностями, она еще не знала, что встреча с его наставником, добрым и мудрым человеком, станет для нее началом новой, удивительной жизни.

Глава 1

     - Как ты думаешь, с ним все будет в порядке? - прошептала Элизабет. Блестящими от слез глазами она провожала маленький самолет "Лэр-джет", разгонявшийся по взлетной полосе. - Джон, как же мне не хотелось с ним расставаться!
     Джон нежно обнял ее за талию.
     - Я знаю. Мне тоже не хотелось. - Он кашлянул. - Ты могла и не согласиться. Ведь "Кланад" ни на чем не настаивал, Они дали какие-то рекомендации, но ты поступила по-своему. Знаешь, я еще могу позвонить и сказать, что ты передумала.
     - Даже не знаю, что и делать. - Элизабет проследила за тем, как самолетик взмыл в небо, а затем отвернулась. - Эндрю всего пять лет. Может, нам стоило подождать еще немного?
     - Было бы только хуже, если бы мы оставили все как есть, - мягко возразил Джон. - Мы же хотим, чтобы он освободился от того, что его угнетает, чтобы все у него наладилось, разве не так, любимая?
     - Да! - неуверенно улыбнулась Элизабет. - Но мне хотелось бы находиться рядом, чтобы помочь ему.
     - Ты слишком сильно любишь его.
     - Как же мне его не любить! Ведь он мой сын! - Элизабет смахнула слезы. - И он такой необычный. Такой нежный, любящий и... - Она растерянно тряхнула головой. - Я, наверное, напоминаю тебе наседку, да? Я знаю, что все будет в порядке. Гуннар присмотрит за ним. - Женщина через силу усмехнулась. - А может, и наоборот, Эндрю присмотрит за Гуннаром. Временами я начинаю сомневаться в том, кто из них ребенок, а кто взрослый. Остается надеяться на то, что за ними обоими присмотрит новая няня. Она производит впечатление здравомыслящей женщины.
     - Даже более чем здравомыслящей. - Губы Джона тронула улыбка. - Ты, мне кажется, совершенно права относительно Квинби Свенсен. Она сумеет утихомирить и Эндрю, и Гуннара.
     - Чему ты улыбаешься? Тебе известно что-то, о чем не знаю я?
     - Только то, что "Кланад", досконально изучив подноготную Квинби Свенсен, сделал относительно нее весьма любопытный прогноз. Она, возможно, окажется... - Он запнулся и сказал:
     - Впрочем, генетические изыскания тебя ведь не интересуют? Я помню, как ты возмутилась, когда в свое время я сказал тебе, что мы с тобой станем идеальной парой. - Темные глаза Джона блеснули. - А ведь прогноз оказался точным!
     Глаза Элизабет расширились.
     - А Гуннар об этом знает?
     - Конечно. Он же входит в руководство "Кланада" и имеет доступ ко всей информации. Эти выводы его весьма заинтриговали. Не убедили, но заинтересовали - определенно.
     - Помоги, Господи, бедной Квинби Свенсен, - вздохнула Элизабет. - Что касается меня, то мне совсем не улыбается перспектива приручать такого необузданного сорвиголову, как Гуннар. Он, возможно, самый очаровательный мужчина во всем полушарии, а то и на всей планете, но я когда-нибудь свихнусь, постоянно беспокоясь о том, что он выкинет в следующий момент.
     - А вот Квинби Свенсен нравится, когда ей бросают вызов. Это была одна из причин, по которой именно ее выбрали для того, чтобы присматривать за Эндрю.
     Джон взял Элизабет за локоть и повел к стоявшему у взлетной полосы лимузину со скучавшим за рулем шофером.
     - Ты, кстати, тоже не выбираешь легкие пути, любовь моя. Об этом говорит хотя бы тот факт, что ты когда-то вышла за меня замуж!
     - И с тех пор ни разу об этом не пожалела, - добавила Элизабет. - Ни на одну секунду. - Обернувшись, женщина посмотрела через плечо, но "Лэр-джет" уже растворился в небесной синеве. - Успокой меня, Джон, скажи, что мы поступаем правильно. Он такой маленький, а жизнь до сих пор не очень-то его баловала.
     - К сожалению. - Мужчина открыл дверцу лимузина и помог жене устроиться на заднем сиденье. - Ему вообще будет нелегко в жизни. Слишком уж он похож на тебя. - Глаза Элизабет и Джона встретились. - Но мы в состоянии хотя бы не испортить ему детство. Мы можем попытаться помочь ему обрести себя. Гуннар уже все организовал. Нам же остается только одно - ждать.
     - Ждать... - Элизабет знала, что ожидание это станет долгим и мучительным, даже, несмотря на то, что рядом с ней будет любящий муж, всегда готовый поддержать ее. - Что ж, пусть и без меня, но Эндрю хоть несколько месяцев проведет в Милл-Коттедж. Мне всегда хотелось, чтоб он увидел дом, в котором прошло мое детство. Когда к ним должна приехать эта Свенсен?
     - "Лэр-джет" захватит ее в Зарбондале. Она ухаживала за сыном тамошнего премьер-министра. - Лицо Джона исказилось. - Надо сказать, уволилась она вовремя. Правительство страны вот-вот рухнет, и министры уже разбегаются в разные стороны, спасая свои шкуры. После двух лет, проведенных в Зарбондале, напоминающем кипящий котел, жизнь в Милл-Коттедж покажется ей сущим раем.
     - Почему же она не уехала оттуда раньше?
     - Она была нужна этому ребенку. - Встретившись с недоуменным взглядом жены, Джон пояснил:
     - Мальчик был глухой и почти постоянно находился в состоянии ступора.
     - И эта женщина сумела ему помочь? - в голосе Элизабет звучали надежда и сомнение.
     - Сумела. Сейчас он идет на поправку, причем довольно быстро. - Джон наклонился к жене и легонько поцеловал ее в губы. - Она поможет и Эндрю. У нее сильный характер и доброе сердце. Мы должны довериться ей.
     - Мне бы очень этого хотелось.
     Она прильнула к плечу мужа. Его крепкое тело излучало тепло, давая ощущение надежности. Она любила этого человека, и если он верит в Квинби Свенсен, она тоже должна в нее поверить. Элизабет знала, что Эндрю дорог Джону не меньше, чем ей, что он всей душой желает малышу добра.
     - Надеюсь, она знает, за какое нелегкое дело взялась. Что ты рассказал ей, когда предложил эту работу?
     - Не очень много. Я оставил это на усмотрение Гуннара, понадеявшись на его благоразумие.
     - Гуннар и благоразумие? - Элизабет с сомнением покачала головой. - Боюсь, ее ожидает настоящий шок.

***

     Этот мужчина, должно быть, сумасшедший.
     Взглядом, наполненным ужасом, Квинби, словно загипнотизированная, смотрела в окно аэропорта. По взлетной полосе бежал высокий мужчина, пригибаясь и уворачиваясь от автоматных очередей, которыми поливали его двое стрелков, засевших на крыше. Неужели он рассчитывает спастись?
     Минутой раньше она видела, как вопреки запрету мятежников, захвативших диспетчерскую башню, на взлетном поле приземлился и тут же снова поднялся в воздух белый "Лэр-джет", оставив на бетонной полосе этого безумца, который тут же кинулся к зданию аэропорта. Квинби не сомневалась, что у парня нет ни единого шанса уцелеть под свинцовым ливнем, который обрушили на него автоматчики, и все же каким-то невероятным образом его пока не задела ни одна пуля. Мужчина бежал, делая зигзаги, пригибаясь и уворачиваясь от свистящей вокруг смерти, как матадор от рогов разъяренного быка, укрываясь за багажными электрокарами. Короткими перебежками он все ближе подбирался к зданию, из окна которого она за ним наблюдала.
     Когда он ворвался внутрь, дверь грохнула так, что ее ручка врезалась в штукатурку, отбив от стены кусок. Он задыхался, его светлые волосы растрепались, а на джинсах, на колене, красовалось большое масляное пятно. Голубые глаза молодого безумца сияли от возбуждения, и их взгляд тут же принялся шарить по толпе трясущихся от страха пассажиров. Красивое лицо парня было темным от загара, на золотистых волосах играли отблески догорающего солнца, лучи которого падали в широкие окна терминала. Стройный, мускулистый, одетый в джинсы и черную кожаную куртку пилота, он выглядел мужественно и наверняка привлек взгляды всех женщин, находившихся поблизости.
     - Квинби Свенсен! - закричал он. - Есть здесь Квинби Свенсен?
     Нет, не может быть... В агентстве сказали, что за ней пришлют человека, который доставит ее к месту новой работы, где в течение трех летних месяцев ей предстоит ухаживать за сыном Джона Сэнделла. Но неужели именно этот безрассудный смельчак явился по ее душу?
     - Да, - проговорила она, делая шаг вперед. - Квинби Свенсен - это я.
     - Гуннар Нильсен, - выкрикнул он свое имя, прокладывая путь через толпу по направлению к ней. - Меня прислали за вами. Я должен доставить вас в Олбани. Хорошо, что вы здесь. Я боялся, что премьер-министр, сматываясь из страны, заберет вас с собой.
     Квинби отрицательно мотнула головой:
     - Он сбежал прошлой ночью с остатками кабинета министров, но никого из обслуживающего персонала в самолет не взяли.
     Гуннар поморщился.
     - Выходит, они просто бросили вас здесь, в аэропорту, захваченном мятежниками?
     - Вчера вечером аэропорт еще работал. Повстанцы захватили его всего несколько часов назад, - защищая неизвестно кого, ответила она. - Никто не предполагал, что, если я задержусь здесь еще на один день, мне будет грозить реальная опасность.
     - Если бы у ваших прежних нанимателей была хоть капля разума, они могли бы сообразить, что вам грозит опасность угодить в плен, а может, и кое-что похуже, - сухо проговорил он. - О вас, видимо, никто не побеспокоился.
     - Мои прежние наниматели - хорошие люди, - бесхитростно пояснила Квинби. - Они были напуганы. В считанные дни вся их жизнь пошла прахом. Разве можно в таких обстоятельствах упрекать людей за то, что они испугались? - Помолчав, девушка многозначительно добавила:
     - Только ненормальные готовы бездумно рисковать своей жизнью. Никогда в жизни не видела ничего столь безрассудного, как ваша пробежка по взлетной полосе. Ведь когда вы сюда подлетали, с диспетчерской башни вам наверняка сообщили, что аэропорт закрыт. Зачем же вы приземлились?
     Его синие глаза блеснули.
     - Перед вами всего лишь скромный служащий. Я получил распоряжение прилететь сюда и забрать Квинби Свенсен. Мне никто не говорил, что, если аэропорт окажется закрыт, я должен развернуться и улететь обратно, так что пришлось действовать по собственному усмотрению.
     Скромный служащий? Квинби казалось, что слово "скромный" вряд ли применимо к Гуннару Нильсену, и обычный служащий никогда не рискнул бы посадить "Лэр-джет", стоящий целое состояние, в аэропорту, который не дает на это разрешения.
     - И, тем не менее, это было очень глупо, - равнодушным тоном откликнулась Квинби. - Вас могли убить. А ради чего?
     Изучающий взгляд Гуннара скользнул по ее лицу, и его улыбка растаяла.
     - А вы, - спросил он, - всегда делаете что-то лишь при наличии достаточно веских причин?
     - Я всегда стараюсь руководствоваться здравым смыслом, - ответила Квинби. - Меня научили быть благоразумной.
     Бронзовое от загара лицо молодого человека вновь осветилось лучезарной улыбкой.
     - Может, и так, но я думаю, время от времени благоразумие вам все же изменяло, - мягко проговорил он. - Иначе что бы могло заставить вас оказаться в стране, где бушует революция? Женщина с вашими знаниями и квалификацией могла бы подыскать для себя что-нибудь получше и поспокойнее.
     У Квинби странно запершило в горле, и, с трудом оторвав взгляд от его лица, она отвернулась.
     - Я оказалась в опасности по стечению обстоятельств, а вот вы рисковали по собственной инициативе. Между этими вещами - огромная разница. Почему вы хотя бы не посадили самолет поближе к терминалу, чтобы не бежать так долго под автоматным огнем?
     - На борту самолета - Эндрю, мой крестник, - пояснил Гуннар. - Своей жизнью я могу рисковать, но чьей-то другой - никогда. Вот и хотел, чтобы во время взлета "Лэр-джет" находился вне досягаемости огня.
     - Тогда понятно.
     - Скажите, а двое этих парней, что засели на крыше, единств